Моя награда

      Ббокари опустил путешественников на безжизненный холм вдали от переливающихся вспышек. Он устал, а потому тут же обернулся птенчиком и залез в карман плаща. Чонин принял облик человека и стал принюхиваться. Он пытался понять, какие минералы находятся поблизости, но запахов было слишком много, они перемешивались между собой. Но он точно чувствовал, что невыносимо сильно пахло серой.       Юноша закашлялся, на глазах выступили слёзы.       - Что такое? - встрепенулся Феликс, но Чонин не ответил; лишь притянул Ликса ближе к себе и вдохнул его аромат, чтобы подавить рвотные позывы.       Экзорцист мог только спокойно повиноваться. Хотя можно ли было назвать его спокойным? Сердце парня забилось как бешеное, воздуха не хватало, и он несколько раз быстро вдохнул ртом. Но и это не помогло. Они будто оба находились в Аду. Жарко, душно, безжизненно и мучительно.       - Прости, но это было необходимо.       Чонин отстранился и взглянул в сапфировые глаза, полные вопросов. И юноша не знал, что отвечать. Сейчас он больше всего на свете хотел найти хёнов живыми. Готов был сутками ползать по этой безжизненной земле в поисках. И если бы Феликса не было рядом, сейчас он, вероятно, сжался бы в комочек и зарыдал. А перед компаньоном он не хотел быть слабым.       - В какую сторону отправимся? - но именно этого вопроса колдун и боялся.       Он не знал, где искать хёнов. Да, он видел на фреске башни другого цвета, но в записях Чармера ничего не нашёл. Да и быть там ничего не могло: волшебник умер до того, как хёны были схвачены. Поэтому сейчас Чонин поддался панике; он боялся, что ворвавшись в первую попавшуюся башню, он потратить все силы, но братьев там не будет. И тогда он погибнет, как принцесса королевства птиц.       - Что случилось? - Ликс протянул руку, чтобы прикоснуться к щеке Чонина.       Пожалуй, впервые за всё время он видел колдуна таким потерянным. Он искренне хотел ему помочь и надеялся, что мальчишка не закроется в себе.       - Я не знаю, куда идти, - прошептал Чонин, готовый заплакать в любую секунду.       Феликс понимал, что выбора у него нет, но всё же решил спросить:       - Ты не можешь почувствовать их? Может, знакомый запах?       - Нет. Я не помню, - одна за другой покатились слезинки.       Сердце Ликса сжалось, он мысленно попросил прощения. Только сейчас, когда Чонин в таком подавленном состоянии, беззащитный, только сейчас он не сможет его оттолкнуть.       - Не бойся, я помогу тебе вспомнить.       Феликс вцепился в рубашку колдуна обеими руками и резко притянул юношу к себе. Это было такое незнакомое и такое странное ощущение, когда он коснулся чужих мягких губ, немного сухих и обветренных. Он чувствовал, как растягиваются мелкие складочки, чувствовал кончик шустрого горячего языка. В тот момент в его мыслях вспыхнули далёкие образы прошлого. Хватило всего несколько мгновений. Чонина, отчаянно мечтавшего вновь увидеть своих хёнов, переполняли воспоминания о них — тем легче было направить его на правильный путь.       Они вдохнули одновременно, тяжёлый воздух с противным привкусом заполнил лёгкие. Феликс чуть отстранился, облизнул нижнюю губу и закусил её. Он пытался перевести мысли и чувства в порядок и ещё не до конца осознавал то, что совершил. Конечно, кровь могла бы рассказать о прошлом, но об искренних чувствах мог поведать только поцелуй.       Чонин не знал, что ему делать: ударить Феликса, придушить Феликса, укусить Феликса или окунуться глубже. Ещё мгновение назад ему казалось, что он стоит рядом с Минхо-хёном и касается его длинных тёмных волос. Он буквально ощущал их на своих пальцах, видел посёкшиеся кончики некоторых волосков и чувствовал этот запах трав, перемешанный с чем-то очень лёгким и невесомым.       - Жасмин! Я понял! - его глаза расширились и стали чёрными, как ночь. - Я вспомнил, как пахнет хён!       - Это хорошо, - прошептал Ликс и отстранился.       - Туда, - Чонин указал на красно-серое песчаное пятно, поднимающееся над горизонтом.

***

      Ликс нейтрализовал очередное блуждающее поле. Их здесь было больше, чем медуз в тёплом море. Он в первый раз столкнулся с таким явлением, а потому в первый раз немного неумело остановил его, да так, что остался ожог на кисти. Чонин тут же выудил откуда-то из сумки свою чудодейственную мазь.       - А что ещё там у тебя есть?       - Конечность обратно пришить не смогу, так что будь осторожен, - прошипел колдун, накладывая алхимическую печать.       Компаньоны пробирали по каньону к намеченной цели. Башня ещё даже не маячила на горизонте, а им казалось, что бредут они несколько часов — не меньше. Сделать привал было попросту негде: они шли по пустынному плато, без камней, склонов и холмов.       Когда очередная молния едва не попала Ликсу в плечо, Чонин отправил в неё один из своих алхимических кругов, другим же укрыл их обоих, точно щитом.       - Ты устал.       - Но нам нужно идти.       Чонин кивнул. Его губы на миг растянулись в ободряющей улыбке, а потом он снова стал серьёзным, чтобы отразить зелёную молнию. Никто и не говорил, что путь будет лёгким.       "Лишь бы только нам хватило сил, - молился Феликс. - Господь всемогущий, укажи путь своим детям, утратившим веру".       - В сторону! - колдун оттолкнул компаньона в тот самый момент, когда трещина, похожая на тёмную змею, едва не коснулась ног экзорциста.       Молния, отражённая Чонином, попала в землю и расколола монолитный камень. Посыпались глыбы, и часть плато обвалилась, обнажая свод тёмного зала. Оказывается, башня могла находиться не только на поверхности.       Феликс приметил широкие корни, напоминающие руки какого-то чудовища, и уже протянул ладонь, чтобы проверить на прочность.       - Не трогай, - предупредил Чонин, а потом ответил на немой вопрос. - Оно живое и питается кровью. Укрепим стенки и спустимся с помощью верёвки.       - Может, попросим Ббокари?       - Не хочу подвергать вас опасности. Спущусь первым. Поставь печать.       Ликс призвал красный алхимический круг. Земля стала каменной в том месте, где Чонин вбил колышек. Закрепив петлю, юноша стал постепенно опускаться на дно таинственного зала. Экзорцист отправил вперёд несколько огоньков-фонариков.       - Феликс.       - Что? - редко же Чонин звал его по имени. - Если я скажу "беги", ты побежишь. Обещай мне. Ббокари сможет вынести тебя на поверхность.       - Почему?       - Потому что я готов здесь умереть, а у тебя впереди целая жизнь.       - У меня тоже...       - Пообещай! - прорычал Чонин, на миг принимая облик огненного лиса. Запахло подпаленной верёвкой — не стоило с ним спорить с такие минуты.       - Бог мне свидетель, клянусь.       - Хороший мальчик, - юноша улыбнулся и со свистом резко скатился вниз.       - Чонин! - от неожиданности завопил Феликс.       Внизу вспыхнуло синее пламя, осветившее длинный коридор. Со всех сторон к Чонину стали подбираться кривые сухие корни неизвестного дерева. Юноша призвал алхимический круг, вновь ставший ему щитом. Феликс с замиранием сердца наблюдал, как волшебник применял свой новый навык; монстрам оставалось только сгореть в этом дьявольском голубом огне. И всё было бы прекрасно, если бы экзорцист не почувствовал колебания энергии.       - Ещё минуту. Потерпи одну минуту! Ббокари, сбрось меня вниз, - приказал Ликс, сжимая кольцо с гранатом.       - Ты же поклялся, - ворчал колдун, когда почувствовал тепло за своей спиной.       - Я обещал сбежать, если ты попросишь. Про помощь уговора не было.       Юноша направил всю свою энергию, чтобы увеличить силу колдуна. Не самое обычное для него действие: раньше он подпитывал других экзорцистов через кристаллы, а теперь впервые делал это напрямую.       - Ты такой тёплый.       - Посчитаю это за комплимент.       Когда монстры были повержены, Ликс установил защитное поле, чтобы дать Чонину время на восстановление. Глянув на колдуна, он поразился тому, как юноша изменился. Его волосы вновь стали длинными и получили тот же оттенок, каким был цвет нового пламени. И глаза его полыхали холодным голубым светом.       - Что такое?       - Ничего.       - Тогда продолжим путь.       Пол внутри башни был вытесан из литого гранита. Феликс поскользнулся несколько раз. Чонин заметил, что его компаньон волнуется, и, хотя его самого лихорадило не меньше, он всё же нашёл смелость и хлопнул юношу по спине: "Всё хорошо".       Постепенно костры погасли, ветви дерева-монстра полностью сгорели в его пламени. Теперь Ликс освещал им путь, используя заклинание. Казалось, что коридор будет бесконечно длинным, но любое путешествие рано или поздно подходит в концу. Юноша замер, рука его едва касалась плаща Чонина.       - Это хён... - прошептал Лисёнок и сломя голову бросился к возвышающейся над поверхностью конструкции.       - Стой! Там опасно!       Но Чонин уже ничего не слышал. Он достиг своей цели. Он отыскал! Три года бесконечного кошмара подходили к концу.       Ветви дерева крепко держали в смертельных объятиях свою бледную, но живую жертву. Чонин слышал частое дыхание, слышал стук сердца, слышал, как кровь бежит по венам.       - Чанбин! Чанбин-хён! - но старший юноша находился в глубоком сне и не мог слышать голос младшего брата. - Я сейчас. Я быстро! Я вытащу тебя отсюда!       Колдун заметался в поисках того, с помощью чего можно было подняться, и, не найдя ничего подходящего, решил карабкаться так, цепляясь за ветки. Тогда по плечу его постучал Ликс. Это было подобно удару молнии. Чонин вдруг вспомнил, что он не один, что сейчас рядом с ним друг.       - Ты что пытаешься сделать, глупыш? - Чонин не мог понять, почему Феликс вдруг стал таким ласковым. - Если полезешь прямо так, они будут есть и тебя.       - Я же не могу их сжечь. Там, Бин... Там... - он стал задыхаться от переполнявших его чувств.       - Держись крепче.       Юноша обнял его за талию и вместе они воспарили над гранитным полом. Ббокари поднакопил немного сил и теперь мог удерживать их в воздухе. Уже находясь на одном уровне с застывшей жертвой, можно было что-то предпринять. Мозг Чонина лихорадочно перебирал варианты: он думал отравить растение свинцом, хотел превратить корни в камень, а потом раскрошить их. Но всё это могло сказаться на его хёне. Он не знал, как привязан к ним Чанбин. Или знал?       В памяти всплыли фрагменты чертежей. Колдун вспомнил, что в библиотеке Чармера имелись записи на этот счёт. Корни древа Мангры. Они питались жизненной силой, накапливали её, а потом производили на свет фрукт. В этом фрукте копилась сила для экзорцистов. Одно из самых простых и действенных устройств. Но хитрый лис писал о том, что они начинали чахнуть, если при строительстве использовались оловянные заклёпки. Даже капля этого металла могла убить их.       - Ликс, могу я одолжить твой пояс? - он усмехнулся, когда услышал тяжкий вздох и последующее за ним шуршание. - Я верну. Просто я понял, что ветви испугаются твоего кристалла.       - Касси? - переспросил экзорцист.       - Да. Они боятся олова.       С шипением и визгом монстр стал ворочать скрипучими ветвями. Он старался сжаться, спасаясь от злосчастного минерала.       - Ещё чего! - Чонин схватился за одну из ручищ и опалил её голубым пламенем. - Скорее, отпусти меня и хватай хёна. Давай!       Сам он уцепился за растение и полетел вниз, один за другим сжигая сухие корни. Дерево расцепляло смертельные объятия, оно стало бледнеть, а в некоторых местах даже побелело. Чонину удалось повредить самые активные их них, которые питались за счёт жизни запертого здесь юноши. Феликс схватил Чанбина за руки и потянул на себя.       - Ббокари, тянем! - вокруг кружились пыльные вихри, создаваемые сильными крыльями. - Не останавливайся!       И когда ноги Бина стали свободными, яростное голубое пламя спалило остатки ужасного дерева. Феликс опустил драгоценную ношу на пол. Он был совсем не уверен в том, что следует делать дальше, поэтому очень тихо спросил:       - Я могу к нему прикоснуться? - в ответ Чонин кивнул. Он прекрасно понимал, что так Ликс сможет определить текущее состояние хёна.       Феликс закашлялся, колдун тут же протянул ему фляжку с остатками воды. Она нагрелась в пылу атаки. Экзорцист сделал очень маленький глоток. Никто не знал, есть ли в этой бесплодной земле источники свежей воды.       Взяв холодные руки юноши в свои ладони, он поднёс их к губам и поцеловал. Его гематитовый браслет засиял ярче. Теперь Чонин, наконец, узнал и его предназначение. Этот минерал помогал настроить связь между Феликсом и душой другого человека.       - Возьми меня за руку, - прошептал экзорцист.       Колдун полагал, что во время погружения в транс Ликс полностью сосредоточен. Он был очень удивлён, но всё же прикоснулся к товарищу.       - Позови его.       - Бин-хён! - словно прекрасные жемчужины, по щекам Чонина покатились слёзы. Они не успевали даже упасть на пол, мгновенно высыхая на его горячей коже.       - Не плачь, малыш. Взрослые не плачут, - это были первые слова старшего после столь тяжкой разлуки.