Моя награда

      Когда парочка вернулась домой, на лужайке возле особняка с натянутой улыбкой их приветствовал Чанбин, держащий с руках топор. Рядом лежала аккуратная стопка дров. В окне первого этажа Ликс уловил недовольную моську Сынмина, державшего тряпку. Оба трудились в поте лица. Хёнджин же стряпал своё фирменное блюдо — жаркое из курицы с луком.       - С возвращением. А вы там не расслабляйтесь, - прикрикнул он на тонсэнов.       Так Хёнджин наказывал их за заговор против Феликса. "Труд — лучшее лекарство от дурных мыслей", - так он всегда считал, но следовать своим собственным словам даже не пытался.       - Я пойду к хёну.       Экзорцист поднялся наверх, его миссия ещё не завершилась. И пусть свою часть договора Чонин выполнил, пока им рано расставаться.       Не так много времени потребовалось, чтобы разрушить сонное заклятие Минхо. Ликс склонился над хёном, его серебристые волосы были так похожи на его белые. Сейчас это роднило их друг с другом, об этом мечтал Минхо, будучи ребёнком.       - Хён, я встретил маму, - прошептал юноша.       Даже Чонину он не хотел показывать, как ему больно. Он и так слишком много раз проливал перед ним слёзы. Да и к тому же, что бы он ни сказал — каждое слово достигнет ушей колдуна. Исповедаться ему или спящему хёну — разница огромна.       Упав на твёрдую грудь и прижавшись щекой к мерно бьющемуся сердцу, Феликс плакал, рассказывая о самой значимой для него встрече. Каждое мгновение он хотел бы сохранить в памяти, повторять раз за разом, чтобы точно не забыть.       У Минхо он искал защиты. Ведь теперь он стал единственным человеком на всей земле, который мог разделить с ним воспоминания первых двух лет жизни. С самого рождения и до сих пор он был в его сердце.       "Господь всемогущий, внемли молитве раба твоего. Защити тех, кто мне дорог. Дай сил нам продолжить путь".       Его услышали: тёплая ладонь слегка сжала ткань рубашки. Минхо глубоко вдохнул, выдыхал он медленно, смакуя каждый момент.       - Хён, - шептал Феликс, крепче обнимая драгоценного лекаря.       - Не думал, что прославленные экзорцисты такие плаксы, - Минхо в своей обычной манере прямо выражал то, что думал, часто не заботясь о чувствах окружающих.       - Это я от радости, - отвечал мальчишка, хлюпая носом.       Быть может, на мгновение оба они вернулись в детство, в котором вот так же прощались. Финист покидал гостеприимную деревню, теперь уже до следующего лета, потому брал с собой и сына. Минхо тогда снова нездоровилось— осенние холода и дожди не пошли ему на пользу. Ликс прижимался к нему и хныкал, говорил, что не хочет оставлять хёна. Все дни до разлуки они проводили вместе. Алиса и Минсу вновь отправились в горы, а Чан вызвался их проводить, поэтому за мальчиком некому было присмотреть. На бедового Чанбина надежды никакой, но он, вопреки всем возмущённым возгласам, таскал воду из колодца не только бабуле Со, но и в дома своих хёнов и тонсэнов. И было это рано-рано поутру, пока бабушка не проснулась. А потом он крутился возле коровы, кормил её, даже как-то порывался доить. Получалось плохо, а ещё и доставалось от своенравного животного.       - Не попрощаешься с Бин-и?       - Вчера он ударил меня и сказал, что даже вспоминать обо мне не будет.       - Прости его, он слишком сильно переживает. Ведь вы с ним друзья.       Так и вышло, что Чанбин совершенно забыл о существовании Феликса.

***

      Чонин пришёл на кухню, чтобы приготовить для Минхо и Феликса овощную похлёбку. Как бы сильно хён ни любил котиков и собачек, а от хорошо прожаренной курочки он никогда не отказывался. Но сейчас такую тяжёлую пищу ему есть не полагалось.       В кастрюльке шипел отвар. Колдун заворачивал бобовую пасту в рисовое тесто; теперь у него получалось намного лучше, чем в первый раз. Он даже взял пару уроков у старушки, продающей эти лакомства.       Хёнджин подошёл со спины и положил голову на правое плечо братишки.       - Хён, что за нежности? - изумился младший, хотя он, безусловно, был рад этому жесту.       - Наслаждаюсь прекрасным видом — мой Лисёнок стряпает вкусняшки.       - Спасибо.       Джин хмыкнул и уселся на табурет рядышком с тонсэном.       - Не знаю, что эти двое ревнивцев могут выкинуть утром.       - Не беспокойся. Минхо на его стороне, - Чонин широко улыбнулся, и мужчина понял, что, наконец, их хен вернулся.       Вприпрыжку Хёнджин отправился оповещать братьев, а колдун поднялся наверх. Он постучал в дверь, прежде чем войти. Ликс успел вытереть слёзы, он даже попытался учуять запах ужина.       - Я думаю, что ты сможешь покормить Хо-хёна, - юноша поставил поднос с тарелками на стол и уже собрался уходить.       - Сядь, - велел Минхо, но колдун не послушался, тогда мужчина повторил. - Сядь. Живей.       Пришлось подчиниться. Феликс отодвинулся, освобождая место компаньону. Чонин не хотел находиться слишком близко к хёну, боялся расплакаться, как и этот Птенец.       Цепкие пальцы лекаря впились в запястье волшебника. Феликс наблюдал за действом, продолжая стоять на коленях возле кровати.       - Тебе удобно? - шепнул колдун.       - Цыц, - шикнул на него хён, сосредоточившийся на равномерных ударах сердца. - Твоя сила ещё не до конца открылась.       Глаза макнэ стали заметно шире. Он требовал пояснения, но Минхо не собирался их давать.       - Что там у тебя в тарелке? - Ликс тут же бросился за едой, ложкой зачерпнув бульон. Он заботливо подул, прежде чем протянуть хёну. - Сам делал? Недосолено.       - Досолю в следующий раз, - шептал Чонин, руку которого хён так и не отпустил.       - А там что? - он кивнул на поднос, где скрывались пирожные.       Глаза Минхо внимательно следили за реакцией Феликса, который облизнулся, вдыхая аромат лакомства. И Чонин видел радость в этом нежном взгляде. Наконец, хён нашёл потерянное дитя.       - Иди поешь.       - Прогоняешь?       - Хочу поговорить с Ликси наедине.       - Он всё равно всё услышит, - отозвался экзорцист, слизывая с пальцев бобовую пасту.       Чонин лишь усмехнулся. Ему действительно стоило перекусить, потому как на голодный желудок думать было бесполезно. В столовой шла борьба за право съесть куриную ножку. Впрочем, это стандартная для этой парочки ситуация.       Лис сосредоточился на этой возне, чтобы не вникать в суть беседы, проходившей наверху, а Джин где-то раздобыл бутылку вина.       - Отпразднуем пробуждение хёна?       Наливая красную жидкость в кружки, он неосознанно делил её теперь уже на восьмерых. Каждый хотел как можно скорее вернуться к Минхо, обнять его, а главное — узнать ответы на вопросы. Словно хён был ключом ко всему на свете.       Чанбин похлопал себя по плотно набитому животику, потом Сынмина. После еды он всегда становился немного добрее. Хёнджин собрал посуду, чтобы потом помыть; он даже воду уже подогрел. Чонин чувствовал, что его дом наполняется жизнью, что, может быть, всё станет как раньше. Но он три года жил сам по себе, делал всё сам и сейчас на мгновение почувствовал себя ненужным. Пока не услышал, как хён позвал его, при этом Минхо специально шептал, чтобы проверить чужие способности.       - Нас зовут наверх, - объявил Чонин присутствующим.       Он отправился на поиски табуретов, стульев или хотя бы ковра, чтобы все могли разместиться в комнате, но только по дороге понял, что на втором этаже ничего такого нет. Он было подумал вытащить предметы из подвала и уже настроил магический круг себе в помощь, однако его братья вполне неплохо разместились и на полу, окружив Минхо.       Хёнджин сел так, чтобы отделять Феликса от заговорщиков во избежание ненужных конфликтов. Чонин прекрасно слышал, как несколько минут назад Минхо активно отпихивал от себя прилипшего Сынмина. Обычная домашняя обстановка.       Лекарь покашлял, видно было, что он немного волнуется, ведь пять пар глаз внимательно следили за каждым мускулом на его лице.       - Какие вы все напряжённые. Сейчас так и завалите меня вопросами.       - Мы обещаем не надоедать тебе, - Джин чувствовал, что сейчас на правах старшего он должен сдерживать братьев, пока Чана с ними рядом нет.       - Ну, спасибо, - Минхо снова кашлянул, а Ликс протянул ему стакан с отваром. - Для начала хочу сказать, что если вы двое, - он строго посмотрел на заговорщиков, - будете обижать Феликса, Хёнджин завалит вас работой.       - Хён, - Чанбин поднял руку, чтобы высказаться. - Вижу, что между вами есть какая-то тайна или соглашение. Я хочу знать, что ты делаешь это добровольно, из своих личных мотивов.       - Если бы ты, Бин, хоть немного покопался в своих воспоминаниях, то не задавал бы дурацких вопросов. Вы же были не разлей вода. Вместе лакали воду из лужи у дома Чана, точно котята.       - Хён! - средний брат покраснел, будто маковый цветок. - Что ты такое говоришь?! - Хёнджин же развесил уши, желая собрать побольше таких историй, чтобы потом дразнить вредных неслухов.       - Или рассказать, как ты обиделся на то, что Ликс встал раньше тебя?        - Я же вставал с рассветом, - недоумевал парень, перебирая в памяти далёкие события.       - Правильно. А Ликс и не ложился, только чтобы выиграть спор. Вы оба доставляли кучу проблем. Чонин тогда ещё только учился говорить, бегал по дому и кричал "Ли-си" да "Ли-ли-си".       Слова хёна вогнали в краску не только колдуна, но и его компаньона. Конечно, он мечтал узнать подробности своей жизни, но никак не думал, что будет настолько смущаться.       - Раскраснелись-то. Сами просили рассказать, так что Мин-и, Феликс для тебя такой же хён. И не морщи нос, морщины заведутся.       - Но почему мы забыли? И почему ты никогда нам не рассказывал?       Минхо вздохнул. Он понимал свою вину за то, что они не искали Феликса, хотя знали, что он пропал. Они с отцом так и не дошли до Фоксэбоуд, и что тогда случилось по дороге теперь рассказать никто не мог.       Чанбин знал, когда нужно отступить. Он больше не настаивал на ответе, просто погрузился в себя, пытаясь отыскать в памяти белобрысого мальчишку, жившего по соседству.       - Но хён, - а вот Сынмин не успокоился, - ты же нашёл его. Вы с Чан-хёном встретились с ним в тот месяц.       Минхо ещё раз посмотрел на Ликса, молчаливо спрашивая разрешение.       - Я не могу сказать, что совсем не причастен к вашему аресту. Но я никогда не был в домике ведьмы.       - Но ты же мне сам сегодня сказал! - начал возмущаться Чанбин.       - Успокойся, - шикнул Хёнджин, - тебя просто провели. Смирись с этим.       - В Хэлдсворте у меня было задание, но оно касалось только одного из вас. Я действительно приехал на юг за три недели до печальных событий и встретил хёнов.       Джин отвернулся. От Чонина это не скрылось и он понял, о чём пойдёт речь. Ликс работал на Седьмого принца, который тогда ещё не отправился на войну. А может, не только на него. Заговор, организованный герцогом Саммерсом, мог исходить из самого сердца императорской семьи.       Ребята ожидали дальнейших объяснений, и Ликсу пришлось рассказать о том дне, когда он встретил Минхо.