Моя награда

      - Доставьте банду Морлока в городскую тюрьму, - обратился мужчина к патрульным       - Будет исполнено, Ваша Светлость, - бандиты снова оглушительно чихнули. - А с этим что делать?              Чиновник перевёл взгляд на Минхо. Юноша вздохнул, слегка поклонился и ответил:       - Через полчаса все пройдёт, - патрульные погнали разбойников к центру города, а путешественники остались наедине со своим спасителем.       - Благодарим Вас, милорд, - теперь уже Минхо низко поклонился, Чан сделал то же самое.              - Граф Дорбе, местный прокурор, - представился мужчина. - Могу я узнать ваши имена?       - Я Ли Минхо, а этот человек, - он боялся, что имя Чана стало распространено среди наёмников, - меня сопровождает.       - Полагаю, господин Ли, Вы — лекарь из Долины.       - Да. Я как раз направляюсь туда, чтобы получить более высокий ранг.       - Могу ли я попросить вас об услуге, господин Ли?       - Да, Ваша Светлость.       Оказалось, что дело состояло в следующем: в городе жил пожилой учитель, и граф был многим ему обязан, а потому часто навещал, вечерами играя с ним в шахматы. Господин Торлеп всегда отличался отменным здоровьем, но годы берут своё. Местных лекарей он презирал и гнал от ворот своего дома. И был согласен только на осмотр целителя из Долины. Болезнь его прогрессировала в последние несколько месяцев: он перестал различать лица людей, и, конечно же, не мог развлекать себя книгами.       Минхо не мог отказать. Жетон отца всё время находился при нём. Юноша понадеялся на то, что никто не станет подтверждать его подлинность. Чан ехал на козлах вместе с кучером, рассказывал ему свежий анекдот и в общем-то делал вид, что он свой в доску парень. Внутри экипажа тоже развивалась непринуждённая беседа — обычная, ни к чему не обязывающая, болтовня о погоде. Граф упомянул новый закон о цензуре, сказав, что не поддерживает такую кардинальную меру, и что таким образом государство вынуждает создавать ещё больший объём книг, напечатанных подпольно. Минхо лишь улыбнулся и ответил, что живёт в довольно глухом месте, куда почти не доходят новости, а потому он впервые слышит об этом и не может дать объективную оценку. Вступать в такие диалоги с местным прокурором — подписать себе смертный приговор своими же руками. Они и так уже ввязались в опасное приключение.       Небольшой особняк, находящийся на краю улицы, казался унылым и заброшенным. Клумбой с азалиями никто не занимался, в ней завелись сорняки. Привратник у двери тоже имел неопрятный вид. Чан соскочил на землю и поспешил подать Минхо руку, чтобы от начала до конца сыграть роль достойного слуги. Он часто наблюдал за их действиями на улицах Хэлдсворта и не только.       Завидев карету прокурора, сгорбленный привратник поспешил отрыть дверь и оповестить горничную о прибытии важного гостя. Девушка скрылась в покоях второго этажа. Вскоре она вывела мужчину среднего роста, укутанного в домашний тёплый халат тёмно-коричневого цвета. Седая борода хоть и была аккуратно подстрижена и не сливалась с бакенбардами, но портила узкое лицо учителя. Без неё он выглядел куда более молодым. Она словно бы уродовала его.       - Ваша Светлость! - приветствовал он.       - Ах, оставьте условности, учитель. Я, наконец, нашёл лекаря из Долины, поэтому хочу, чтобы он немедленно осмотрел Вас, - Минхо отвесил поклон. - Господин Ли проездом в нашем городе, мне посчастливилось встретить его сегодня.       Лицо учителя просияло, на щеках проявились красные пятна, которые трудно было назвать румянцем. Он согласно закивал и с жаром начал давать горничной наставления. Оставив старика на лестнице, она тут же спустилась, чтобы принять у гостей пальто и шляпы и проводить в гостиную. Чуть позже она позвала Минхо в покои хозяина.       - Господин целитель, - старик закашлялся от волнения, - если Вам что-нибудь потребуется, Мари тут же это выполнит.       - Мне нужно вымыть руки, прежде чем приступить к осмотру. Зажгите больше свечей, не меньше десятка. Ещё нужна родниковая вода. Не стесняйтесь использовать увальня, что стоит за дверью, - юноша улыбнулся горничной, и она, скрывая смущение, поспешила выполнять распоряжение. - Его Светлость рассказал мне о том, что вас беспокоит, но мне всё же нужно провести осмотр, прежде чем с уверенностью говорить о причинах болезни.       - Да, конечно, - спустя некоторое время учитель, сидевший на своей кровати, на которую было накинуто лишь покрывало, скрывающее одеяло и простынь, расправил плечи, приготовившись задать вопрос. - Господин Ли, я стар, потому простите моё любопытство. Я слышу, голос ваш юн. Могу я узнать, жетон какого ранга вы носите?       - Если изволите, - Минхо протянул деревянную плитку, испещрённую узорами.       Изучив гладкую поверхность, Торлеп остался доволен, его сухие губы растянулись в доброжелательной улыбке. Горничная открыла дверь, Чан внёс таз, над которым поднималась струйка пара, и поставил его перед Минхо. Хитрый наёмник хотел намочить полотенце и протереть руки "хозяина", но Хо злобно посмотрел на него, прерывая очередной фарс.       - Отправляйтесь за родниковой водой, - отдал он указание, сам же переместился на табурет возле кровати старика. - Могу я проверить ваш пульс? - старик тут же закатал рукав; было заметно, что он сгорает от любопытства. - Могу я спросить? Почему вы хотели видеть именно целителя из долины?       - Эти городские шарлатаны ничего не смыслят в медицине. Напридумывали всяких орудий пыток вместо того, чтобы правильно лечить. Один только ртутный термометр чего стоит. Или эта трубка, которую прикладывают к груди. А вы видели анатомический театр? Это же бесовщина! Как они могут прикасаться к телу человека? Резать его и рассматривать все постыдные места.       Теперь Минхо стало ясно, почему старик требовал к себе целителя. В умах многих до сих пор складывалось мнение, что целитель — это волшебник, и стоит ему взглянуть на пациента, тут же поставлен диагноз и готов рецепт, а излечение происходит по указанию высших сил. Если бы юноша мог, он бы рассмеялся, глядя на этого консерватора.       - Могу я уточнить? В прошлом месяце вы замечали красные мелкие точки, внезапно появившиеся на теле?       - Да-да! Но они быстро пропали, будто растворились.       Причина появления этой нелепой бороды теперь была довольно очевидна. На подбородке старика образовался шанкр, слишком заметный для глаз окружающих. Теперь же его скрывали серебристые, переплетающиеся с чёрными, волоски.       Горничная робко проскользнула в комнату, а Чан принёс поднос с фарфоровой пиалой, наполненной родниковой водой. Минхо предложил учителю отпить из чаши. Старик скривил нос, но всё же глотнул холодной жидкости. Лекарь же, получив посуду обратно, взглянул на отражение, покрывшееся рябью.       На самом деле у Минхо имелся саквояж с трубками и ртутным термометром. Однажды ему даже посчастливилось послушать лекцию иностранного врача, который рассказывал про эксперименты по подавлению вирусов. После этого юноша всерьёз задумался о том, что хотел бы учиться новым прогрессивным методам.       В то самое время Чан принёс домой фамильяры. Дори был очень послушным с самого первого дня и не доставлял хлопот. Он прекрасно подходил спокойному Минхо, и стихия воды наилучшим образом отражала как буйный шторм, так и безмолвную гладь характера юноши. Но вместе с тем принесла немало беспокойных ночей.       Когда Хо обнаружил, что в отражении может видеть причины болезни, он обрадовался. В мечтах он уже видел себя самым востребованным врачом во всей империи. И если прогрессивные городские доктора могли лишь догадываться о физических истоках заболевания, то юноша мог видеть поступки, исказившие души. Он слышал от отца, что только целители, достигшие четвёртого ранга были на это способны. Такая особенность окрылила глупое дитя, не желавшее прикладывать усилия для обучения.       И лишь позже ему стало ясно, что то, что он принял за прекрасный дар, оказалось ужасным проклятием. Он видел в отражении пороки людей, их сокровенные тайны, скрытые от семьи, друзей и, конечно же, суда. Милая добродушная женщина могла оказаться убийцей, а глухой художник — поджигателем.       Благом стало незнание судеб. Минхо часто думал о том, что лучше бы он никогда не брал в руки пушистого кремового кролика. Но вместе с тем понимал, что родившись в семье целителей, он не избежал бы того дара, а Дори стал лишь ключом, открывшим скрытую способность. Он придал ей очертания, связал с водой и дал юноше возможность познать самого себя.       Вот и сейчас на дне пиалы лекарь разглядел грех, за который старик получил засуженную кару. И теперь, как целитель, он должен был помочь и направить его на путь искупления. Вот только Минхо нисколько не хотелось хоть как-то помогать насильнику. Но и молча развернуться уже было нельзя.       - Я выпишу вам рецепт, - голос его был холоднее льда; старик моментально почувствовал изменения.       Отставив чашу в сторону, юноша поднялся. Картина преступления всё ещё не покинула его мысли. Противно было дышать одним воздухом с этим человеком. Чан заметил эту тень, поселившуюся на лице друга.       - Господин, нас ещё ждут дела, - он решил скорее вывести их из этого дома.       - Да. Я совсем забыл об этом. Если будете принимать лекарства по рецепту, то зрение к вам вернётся. Однако, - и здесь надо было остановиться и молча уйти, но Минхо не сдержался, - молите о прощении всю ту жизнь, что вам отмерена. Если она простит и помолиться о вашей душе, то и муки Ада не будут столь страшны.       - Шарлатан! Да как ты смеешь?! Я уважаемый человек! - старик вскочил, изо рта его, точно яд, вырывалась слюна, а глаза сверкали яростными искрами.       На крик старца примчался прокурор. Девчонка-горничная сжалась от страха.       - Ваша жизнь всё же не так черна, если в ней есть люди, благодарные и светлые сердцем. Держитесь за них. Прощайте.       Минхо спешно покинул комнату старика, Чан последовал за ним, в любую минуту готовый схватиться за палку, чтобы защитить друга. Уже на улице граф нагнал их.       - Господин Ли, постойте.       - Ваша Светлость получит рецепт вечерней почтой. Если же он хочет получить его немедленно, то может предоставить мне перо и чернила.       - Если бы не просьба учителя, я не дал бы вам спокойно уйти.       - Премного благодарен.

***

      Путешественникам пришлось остановиться в гостинице. Близилась ночь, да и рецепт нужно было отправить. Минхо упал на кровать, ощущая полное отсутствие сил. Чан же распоряжался на счёт ужина и ванной. Когда всё было готово, он приблизился к дубовой кровати и тихо спросил:       - Поспишь ещё?       - Я не сплю, - скинув одежду на пол, Минхо отправился к большой кадушке, над которой поднимался пар.       - Помочь вымыть волосы?       - Присоединяйся, - вздохнул Хо. - Пока вода не остыла.       Движения Чана были такими нежными; подушечками пальцев он аккуратно массировал виски, макушку, а потом уже намылил длинные тёмные пряди. Его присутствие наполняло Минхо желанием продолжать путешествие. Если бы мальчишки были рядом, возможно, он быстрее выбросил бы этот досадный эпизод из головы. Вспомнив несколько случаев из прошлого, юноша невольно улыбнулся. Настроение вернулось и тогда он предложил:       - Потереть тебе спину? - проведя несколько раз губкой по широким плечам, юноша невольно залюбовался. - Вот куда уходит вся еда. Наращиваешь мясо, - и похлопал главу семейства по крепким мышцам.       - Думаю, что плату за труды нам никто не оставит.       - Деньгами нас обеспечивают только дети, - Чан усмехнулся, он тоже нашёл подарок от Чонина в кармане плаща. - К тому же, брать деньги из его рук...       Юноша решил прекратить этот разговор и насладиться остатками тепла. Позже Чан принёс ужин. Впервые за несколько дней они оба наелись досыта. Теперь можно было продолжать путь дальше.       - Господин... - начал было Чан.       - Опять ты за своё? - буркнул Минхо; казалось бы, игра должна закончиться.       - Закройте глаза.       Младший что-то недовольно проворчал, но всё равно подчинился. Перед ним Чан положил свёрток с новым камзолом, рубашкой и штанами.       - Зачем потратился?       - Хочу, чтобы в Долине никто не смотрел на тебя свысока.       - Спрячь пока. Путь до Долины неблизкий, успею запачкать, - Минхо был благодарен, потому искренне улыбнулся.       Когда пришло время отойти ко сну, Чан ворочался — сон никак не шёл. Он укутал Минхо одеялом, а сам поднялся. Он подумал, что ночная прогулка пойдёт ему на пользу.       - Возвращайся скорее, - прошептал Минхо, не открывая глаз.       - Слушаюсь.       Чан улыбнулся, а про себя добавил: "Повелитель моего сердца".