***
Чана беспокоило бледное лицо Минхо, он никак не мог согреть его руки, что были холоднее льда. С раннего утра стояла дикая жара. Путники спасались в тени высокого развесистого дуба. - Что нам понадобилось в этой деревне? - Я не могу сказать. Просто нам нужно быть тут. Не злись, - Минхо коснулся лба компаньона, чтобы передать немного прохлады. - Я не злюсь. Тебе кажется, - но под пристальным взглядом всё же сознался. - Если тебе это приносит страдания, то незачем оставаться. Давай уйдём. - Когда ты рассказал мне секрет своей семьи, когда попросил разделить с тобой эту тайну... - Хо! - Ты сказал, что это твой долг перед семьёй, перед Чонином. Теперь у меня тоже есть долг, который я обязан исполнить. Чан отступил. Спорить с Минхо было бесполезно: этот разговор причинял боль им обоим. Если уж друг напомнил ему о той истории, значит, это действительно было так важно. Ещё немного отдохнув, они продолжили путь. В деревню пришли глубокой ночью, когда над озером уже вспыхивали алхимические символы. - Колдуны? - изумился Чан. Охотник не выпускал из рук Вульфчана, боялся, что тот нападёт первым и пострадает. - Ещё помнишь про защитные амулеты Хана? - Минхо вытащил из сумки несколько полосок бумаги. - Сейчас мускулы тебе не помогут, - вызвав алхимический круг, он зарядил их энергией, создавая вокруг Чана тонкий барьер из озёрной воды. - Не люблю я все эти ритуалы, - парень вздохнул и тоже призвал круг, чтобы наложить заклинание на компаньона. Открытая ладонь постепенно сжималась, опустился мизинец. Четыре, три, два — и над Минхо вспыхнули язычки пламени. - Сегодня я точно не замёрзну, - он хотел немного разрядить напряжённую обстановку, но Чан был слишком сосредоточен и даже не отреагировал. На поляне возле леса утихало сражение. В центре под защитой барьера лежали дети. На краю возле воды белобрысый мальчишка отражал атаки раненного шамана. Перепачканный в крови мужчина, едва стоящий на ногах, из последних сил боролся за жизнь. Собравшись с духом, он в отчаянии бросился на врага. Сердце его пронзила зелёная вспышка, выпущенная рукой экзорциста. - Будь осторожен! - Минхо поднял волну, чтобы окатить противника, отвлекая внимание на себя. Но Феликс знал, что с другого берега за ним наблюдают. Ему не нужно было проводить исследование, чтобы понять, что перед ним колдуны. Барьер не дал каплям приблизится. Юноша повернулся лицом к непрошенным гостям. "Ровесники? А уже такие могущественные. Не стоит сейчасч вступать с ними в конфликт". - Уходите по добру по здорову, пока есть такая возможность, - для устрашения он выставил перед собой зелёный алхимический круг. - Я целитель из Долины. Предчувствие беды привело меня в эту деревню. Я вижу, за вашей спиной детей. Быть может, им нужна моя помощь? Феликс прежде не сталкивался с этими таинственными странниками, но слышал, что многие из них, обладая высоким духовным уровнем, действительно путешествовали ради помощи нуждающимся. Особая энергия и способности делали их похожими на колдунов. Юноша в белом протянул жетон, который доказывал его квалификацию. Он даже потушил свой барьер из пламени, показывая, что не собирается нападать и ждёт того же от Ликса. Экзорцист отправил алхимический круг, чтобы взять резную деревянную табличку. Такую работу трудно подделать, потому посланник церкви поверил целителю и пропустил к помосту. - Прошу вас. Минхо склонился над детьми; капли, упавшие с его пальцев, блеснули на щёчках, покрывающихся едва заметным румянцем. Феликс смотрел на молодого целителя и думал о том, что его способности более удивительные и полезные: "В глазах этого человека столько сострадания. Он может лечить, а я — только убивать". Ветка полыни, появившаяся в руках незнакомца, тут же привлекла внимание экзорциста, она иссохла на глазах и рассыпалась в пыль. Весь процесс занял несколько секунд. Эта магия никак не могла принадлежать целителю. И тогда юноша вспомнил о том, что есть второй. Они столкнулись взглядами. Что-то в серьёзном хмуром лице показалось посланнику таким знакомым. Широкий нос и кудрявые кончики чёрных волос пронеслись в памяти, словно яркая комета. - Теперь всё в порядке. Ликс ругал себя за то, что отвлёкся. Он не уследил, не понял, куда девался пепел от полыни. В руках целителя уже ничего не было. - Вы сможете сопроводить их? - голос у этого человека был очень спокойным. Ликс хотел бы послушать его чуть дольше. - Я подам сигнал, и жители деревни прибудут сюда. - Могу я... - целитель внезапно положил свою крепкую ладонь на руку Феликса. Экзорцист вздрогнул; в другой ситуации он тут же воспользовался бы силой Седрика, но тёмные глаза, полные нежности, поразили юношу. Никто и никогда не смотрел на него так. Сердце сжалось. Можно ли было продлить этот волшебный момент? - Могу я попросить вас об одолжении? - Д-да, - смутился Феликс, одёргивая руку, но тут же пожалел о своём поступке. - Прежде, чем вы позовёте жителей, позвольте нам похоронить шаманов. Эти люди прибыли из далёкой страны, - печаль в голосе целителя заставила Феликса сжать руку в кулак. - Они совершили грех, но я не хочу видеть, как над их останками будут глумиться. Ликс злился, но не на Минхо, а на себя. На того, кто тоже совершил грех. - Вы знаете, что нужно делать? - в ответ целитель низко склонил голову в знак признательности. - Подождите немного, я перенесу детей на другую сторону озера. Для этого колдовства потребовалось немало сил. Он и так потратил большую часть энергии на борьбу с шаманами, ещё одной битвы он бы не выдержал. Но Феликс был уверен, что эти двое атаковать не станут. - Надеюсь, что мы больше с вами никогда не увидимся. Прощайте. Экзорцист скрылся за деревьями. Тогда, наконец, Чан смог подойти к Минхо. Он хотел спросить о Феликсе, но целитель дал понять, что миссия их ещё не закончена. - У нас мало времени. Юноша поднялся и направился к краю опушки, где в луже крови лицом вниз лежал мужчина. Чуть поодаль, в кустах, чьи листья приобрели вишнёвый окрас, Минхо приметил оторванную руку. - Мне нужно что-то специальное? - Чан уже призвал фамильяр, чтобы выкопать могилу. - Этого будет достаточно. Просто поторопись. Охотник понимал, что спасение чужой жизни для Минхо сейчас было самым важным, потому приступил к погребению. Вульфчан выкопал уже довольно глубокую яму, он помог хозяину перетаскать оторванные части тел. Трупы Чан сложил друг на друга. Прежде, чем начать закапывать, он посмотрел в сторону кустов. "Он справится, он сможет сохранить ему жизнь", - ещё раз убедив себя в этом, парень стал сгребать сырую землю обратно. Потом он высушил верхний слой и притоптал поверхность, чтобы могила не отличалась от соседней части поляны. Минхо первый раз пробовал вернуть на место конечность. С помощью алхимической печати он остановил кровь. - Как неровно, - ворчал юноша, осматривая край раны и раздробленную плечевую кость. Если бы он запустил процессы регенерации прямо сейчас, не восстановив кость, то после пришлось бы снова отделять конечность. Но пока другого выхода он не видел: ткани на руке, не питаемые жизненной энергией тела, уже начали отмирать. - Сюда идут люди, - предупредил охотник, получивший послание от фамильяра. - Я почти закончил. Минхо соединил конечность с телом по линии разреза и поставил новую печать. Прямо на глазах кожа, покрытая запёкшейся кровью, начинала соединяться в единое полотно. Смочив в воде несколько листков бумаги, служившей амулетами, юноша обернул руку шамана целиком. Чан поднял мужчину на спину, а Минхо привязал его верёвкой. Теперь нужно было как можно быстрее скрыться в лесу. Охотник вновь резко высказался по поводу применения колдовских умений, но всё же испарил часть воды, чтобы над озером поднялся густой туман, скрывший следы беглецов.***
Шалаш из еловых веток выглядел очень уютным. Минхо вспомнил самые первые творения Чана, в которых места хватало разве что для суслика, с протекающей крышей и дырами в стенах. - Ты отлично постарался! - он потрепал друга за плечо. Похвала лекаря действовала в разы эффективнее всяких заклинаний. Охотник улыбнулся, показывая, что ещё полон сил и готов отправить за едой. Но Хо понимал, что это лишь бравада. - Мы с Вульфи принесём что-нибудь вкусное. - Постой, - Минхо заставил старшего наклониться к нему. - Мне кажется, у тебя поднимается жар. - Думаешь? - конечно, парень ничего такого не заметил. - Дай проверю, - он наклонил кудрявую голову ближе к себе и коснулся губами смуглого лба, посреди которого пролегла морщинка. Сладковатый запах заставил охотника сделать глубокий вдох, но веки его тут же отяжелели, и если бы Минхо не подхватил его, Чан свалился бы на землю, усыплённый сон-травой. Минхо тоже устал, но он знал, что в случае нападения только Чан сможет их защитить. "Пусть потом он будет ругать меня, но сейчас я могу сделать только это". Свет костра позволял видеть не так много, но и его должно было хватить. Раскрутив бумагу, Минхо осторожно отсоединил конечность. Ткани только начали срастаться, потому прилегали ещё неплотно. Сейчас важнее было запустить кровообращение. По дороге целитель заметил на запястье шамана гематит, его он и использовал, чтобы из порошка сварить отвар. Мужчина использовал его для того, чтобы войти в контакт с духами. Этот камень многие считали затвердевшей кровью. Минхо несколько раз приходилось сращивать кости, но рецепт мази всё ещё не был совершенен. Хан достал для него лучше ингредиенты, но всё равно лечение приносило пациенту боль. Чтобы нарастить несколько недостающих осколков, целитель до самого утра поддерживал печать, и только с рассветом запустил кровоток. От резкой боли шаман очнулся. Его серые, похожие на дым, глаза были будто покрыты тонкой плёнкой. Минхо никогда не видел такого явления, потому смотрел, переполняемый интересом. Лишь когда мужчина закашлялся, лекарь вспомнил об отваре из гематита. Сперва шаман лишь смочил сухие обветренные губы, а потом выпил напиток залпом и снова закашлялся. Взгляд его замер на руке, с которой он успел распрощаться, затем переместился к целителю, набирающему последнюю порцию хвороста. Юноша подкинул ветки, а потом вошёл в шалаш, чтобы разбудить ворчливого друга. Потормошив охотника за плечо, в ответ он получил скорченную забавную гримасу. - Ты мне нужен, - шепнул Минхо. Он уже собрался уходить, когда ловкая рука Чана обвилась вокруг ноги юноши и уронила его. Хо упал на твёрдую широкую грудь, скрытую под тонкой рубахой. Он слышал, как быстро колотилось горячее сердце. - А мне нужен ты, - наконец, произнёс глава семьи. - Живой и здоровый. Отдохни хоть немного. - Чуть позже. Прогуляйся-ка за дровами. - А что мне за это будет? - неожиданно начал торговаться старший. - Салат из чертополоха, - огрызнулся лекарь, поднимаясь на ноги. - Иди давай.***
Чан кинул взгляд на шамана. Пусть он и желал, чтобы Минхо не тратил свои силы на кого попало, но всё же был рад, что младшему удалось спасти ещё одну жизнь. Целитель протянул пациенту ещё одну чашку с гематитом. Мужчина с благодарностью принял её, хоть и морщился, пока хлебал напиток. Минхо не знал, как начать важный разговор. Его дар позволил увидеть многое из того, что произошло в деревне. - Ты можешь спрашивать. Ведь ты за этим пришёл сюда, - серые глаза шамана заглядывали в душу, потому лекарь чувствовал себя перед ним голым и беззащитным. - Не бойся, - мужчина протянул здоровую руку, чтобы коснуться ладони целителя, - я обладаю лишь знанием, не силой. - Тот ритуал, что вы провели на озере, завершён? - Теперь да. Я нашёл того, кого искал, - рука его всё ещё сжимала ладонь юноши. - Твой путь станет ещё более опасным. - Вы же знали, чем всё закончится, и всё равно пришли сюда из далёкой страны. - Духи предков желали этого. Я получил предсказание и отправился в путь, чтобы сидеть здесь и говорить с тобой. Дитя, ты ведь тоже предвидел эту встречу. Они уже знают, что предсказание было не точным. Минхо встрепенулся. Всё было так, как сказал шаман. В Долине он получил жетон отступника, а вместе с ним долг. Взамен убитого им Морлока он должен был спасти за свою жизнь тысячу грешников. Дед не зря говорил, что юноша обладал четвёртым уровнем духовного совершенствования, а вместе с тем он обладал и даром ясновидения. Обретя силу водной стихии, он смог полностью раскрыть свои способности, которые стали и его проклятием тоже. Так он предвидел встречу с Феликсом. Как предвидел и то, что должен спасти этого шамана. Сейчас же, получив от него пустую чашку и протянув новую, он заглянул в тёмные воды гематитового отвара. Вопреки слухам, шаманы никогда не приносили людей в жертву, то было уделом жрецов. Империя наняла их, чтобы проверить предсказание. Обратившись в духам, ведуны должны были отыскать детей, способных разрушить устоявшийся порядок. Ликс был послан сюда церковью только чтобы уничтожить всех свидетелей. Несмотря на то, что сам являлся частью предсказания. Когда в императорской семье родился первый принц, приглашённый из Белой страны шаман записал пророчество. С тех самых пор экзорцисты разыскивали детей, обладающих врождёнными талантами, но лишь для одного из них существовало описание: дитя с белыми волосами и синими глазами. - Они нашли Феликса и решили уточнить, тот ли это ребёнок, - произнёс Минхо, и шаман кивнул. - Каждый способен изменить судьбу, пророчество тоже может изменяться. Потому будь осторожен, делая очередной выбор, - Чан вернулся с хворостом; голос мужчины стал громче, ведь он обращался и к охотнику тоже. - Вы сделали достаточно, так что скорее возвращайтесь домой. А я буду молить духов, чтоб они защитили вас.