***
Внизу творился хаос. Чанбин и Сынмин вновь повздорили из-за дополнительной порции лапши, которую Хёнджин приготовил с таким трудом. Он никак не думал, что ему не хватит муки и придётся бежать на рынок с утра пораньше. И только в пятой или шестой лавке он смог купить заветный белый порошок, потому что все остальные ещё не открылись. И теперь вместо того, чтобы сказать спасибо, эти увальни обвиняли его в том, что еды было слишком мало. Вооружившись половником, он уже приготовился раздать заслуженных тумаков, когда услышал за спиной тихий мелодичный смех. Чонин, который всё прекрасно слышал, решил немного пошутить над любимым хёном. Феликс просто не решился вмешиваться, он ещё не настолько осмелел, чтобы распоряжаться в чужом доме. Даже Минхо не стал спускаться в столовую, а сразу пришёл на кухню, чтобы заварить чай. Его предупредила Либит, которая первой встретила леди в холле. Она грациозно спрыгнула со своей подушки и подошла к женщине, чтобы обнюхать посетителя. Лили́ сняла перчатки, чтобы погладить удивительное существо. Её немного смутила сиреневая шерсть кошки, но леди Мано́ подумала, что у Джина может водиться такой зверь, ведь он много путешествует. Она стучала, но ей никто не ответил. И когда обнаружила, что дверь не заперта, решила войти. В конце концов, она пришла сюда неофициально. Застав в столовой такую забавную картину, она не смогла сдержаться. Её любимый выглядел слишком мило в белом переднике и платочке; будто разгневанная горничная он гонялся за братьями с половником в руках, ругался и кричал. Так он совсем не был похож на холодного аристократа, считавшего чувства помехой — он был живым и оттого прекрасным. - Кажется, у нас гость, - лицо Чанбина вспыхнуло маковым цветом. - Какие гости? Ты дворецкий и должен был открыть дверь. Джин продолжал ругаться, но его нотации больше походили на щебетание птицы за окном, и только обернувшись он встретился взглядом с Лили́ и тоже покраснел. - Простите, что появилась так внезапно. Дверь была открыта, - братья переглянулись. Они были точно уверены, что закрывали её, но оба понимали, что живут с двумя очень вредными волшебниками. - Леди Мано́, прошу простить. Увиденное, наверное, шокировало Вас, - Джин не знал, как ещё оправдаться. - Вовсе нет, - её улыбка стала ещё более тёплой. - Это было очень мило. - Леди Мано́, - Минхо учтиво поклонился, - пройдёмте в гостиную. Я осмелился заварить чай и угостить Вас пирожными. Лили́ кивнула в ответ и проследовала за мужчиной, не забыв подмигнуть Бину, который всё ещё смотрел на неё, как на удивительное явление. Хёнджин метнул в сторону младшего брата взгляд, полный неодобрения, но Чонин только усмехнулся и тоже последовал за гостьей. Ей интересно было наблюдать за молодыми людьми, собирающимися в гостиной. Они отличались от прочих, известных ей, мужчин. Такие открытые, немного стеснительные, похожие на щенков, что недавно появились на заднем дворе. - Леди Мано́, хочу порекомендовать Вам моего старшего брата Ли Минхо, целителя из Долины, - Минхо вновь поклонился, она же одарила его лёгкой улыбкой. - Это Со Чанбин, довольно талантливый плотник, - Бин продолжал смотреть на женщину с обожанием, потому Сынмин тихонько ткнул его в бок. - Я слышала, вы раньше появлялись в верхнем городе. Многие мои соседки скучают, - она вновь заставила парня покрыться краской смущения. - Насколько мне известно, с Ли Феликсом Вы уже знакомы. Ликс не мог не отвесить леди глубокий поклон, ещё раз выражая своё сожаление из-за обстоятельств, которые их тогда связали. - Я не знала, что молодой человек из собора тоже приходится вам братом. - Признаться, я тоже об этом не знал, - он на секунду потерял самообладание, чем ещё больше обрадовал Лили́. - Этого мальчишку рекомендовать не смею, но он вроде неплохо обращается с лошадьми. - Хёнджин-хён! - настала очередь Сынмина краснеть, зато в глазах гостьи он сумел показать всё своё детское очарование, которое ещё не исчезло из его жизни. - Ким Сынмин, - передразнил его Джин. - Ну, а с Ян Чонином вы знакомы. - Я думаю, что Чонин уже устал столько лет передавать записки. Иногда мне кажется, что его я вижу чаще, чем тебя. - Я нисколько не устал, миледи. Видеть вас — счастье для меня. Это были не пустые слова вежливости. Чонин действительно был рад этой встрече. После того дивного танца он смог поверить, что, наконец, всё вернётся на свои места, и он сможет с легким сердцем отпустить её. - Я слышала от Джина, что Вы прекрасно готовите, - обратилась она к Минхо, - поэтому давно хотела узнать Вас. - Это большая честь — услышать столь лестны слова. К сожалению, я не силён в выпечке. Если вы хотите попробовать что-то другое, то... - Нет-нет, не стоит ради меня, - теперь смутилась даже девушка; её образ знатной леди разрушился, словно карточный домик. - Я хотел предложить вам прогуляться по саду, - теперь она видела, как искренне улыбается старший хён, и стала чуть смелее. - Джин составит Вам компании, пока я сделаю немного рисовых пирожных. На том и порешили. Мальчишки разбрелись по своим делам, стараясь как можно дальше уйти от сада, чтобы не мешать трепетному свиданию. Несмотря на то, что им всем было любопытно, они как прежде чтили правила и не вмешивались. - Прости, Джинни, что явилась без предупреждения, - Лили́ умела быть очаровательной и знала, что сердце торговца уже оттаяло, и что злиться он не будет. - Что же заставило мою леди тайно проникнуть в особняк? - его добрая нежная улыбка приносила столько счастья, что она могла бы прийти сюда только ради неё, но была ещё одна причина. - Вчера я получила письмо от брата. Он просил меня приехать в Эндин, так как будет там проездом. Фраза эта заставила Хёнджина замереть. Теперь он вспомнил, где слышал об этом городе. Вчера Феликс рассказал им о том, что, по словам Тайгета, казнь состоится в Эндине. Братья были склонны не верить словам принца, но сообщение Лили́ подтверждали слова злодея, ведь её брат — глава имперского совета — крайне редко покидал столицу. Герцог Канаш получил этот пост не так давно. При императоре Атласе он занимал лишь положение одного из советников в судебном департаменте, теперь же он поднялся выше, являясь родным дядей Третьего и Четвёртого принцев. Хёнджин совсем забыл о том, из какой семьи была его возлюбленная, и почему её связь с ним всегда была опасной. Лили́ была лишь на два года старше своего племянника Меропа, а его мать Элена Канаш много лет носила титул императрицы. Во многом благодаря этому их брат Вильям получил такое высокое положение, даже будучи лишь графом. Когда-то давно семья Канаш из Эндина была не так известна. Их предок получил земли и титул в награду за хорошую службу. Они не являлись императору родственниками, но считались неприкосновенными и почитаемыми. Однако, Атлас пренебрегал всякими традициями и ценностями, так что ему не было дела до указов его предков. Потому Элли покинула родной дом, чтобы укрепить положение семьи. По своему собственному желанию. Лили́ родилась уже после этого, потому видела старшую сестру только один раз — на коронации. Они, конечно, были похожи, но отличались друг от друга, будто солнце и луна. То, что семья не вмешивалась в правление страной, больше всего нравилось Атласу в Элине, потому он сохранил привилегии в торговле и оставил область при Эндине в управлении герцога Канаша. Родители всегда переживали за Элину, потому с её смертью наступила тёмная полоса. Позже на могиле отца Вильям сказал Лили́: "Я не смогу ничего сделать для тебя, кроме как удачно выдать замуж". Его карьера в столице только начиналась, потому заниматься воспитанием младшей сестры он не собирался. Теперь леди Мано́ думала, что брак с графом был не самым плохим решением. Несмотря на различие в титулах, граф обладал репутацией, хорошей должностью и деньгами. Он много лет был активным советником, но после очередного нападения наёмников, посланных завистниками, решил уехать из столицы и отойти от дел. Сейчас Хёнджин понимал лучше всего, что связь с Лили́ возрождать не стоило. И раз уж Чонин расстался с ней от его имени, то не нужно начинать заново. Женщина чувствовала, что взгляд её возлюбленного изменился. Три года назад он с таким же лицом принёс ей медальон и тетрадь. Она тоже много раз думала о том, что брат не потерпит её связи с кем-то, кто, по его мнению, не достоин зваться хорошим человеком. Вильяма, по большей части, интересовали только деньги и буква закона, а каким был этот закон — совсем неважно. - На этом всё может закончиться, если ты пожелаешь. Я пришла предупредить, потому что когда-то ты просил об этом. Завтра я вернусь в Хэлдсворт и через неделю направлюсь с Эндин. Для Хёнджина это решение было очень трудным. Он понимал, что, если захочет уйти и не возвращаться, Лили́ примет его решение. Тогда он станет ей незнакомцем, чужим человеком. Но всё же он дорожил этими нежными взглядами и в тайне хотел, чтобы хоть один человек на земле помнил о нём и оплакал его смерть. - Лили́, ты можешь сделать для меня карту Эндина?***
В небольшом городке, как и в Хэлдсворте, было не так много мест для содержания преступников. В качестве тюрьмы использовали естественную пещеру, которая уходила под землю на три этажа, последний из которых при сильных дождях затапливало. Братья решили, что нет места лучше для содержания того, кто обладает стихией сухости. В месте, где нет солнца и есть вода, неоткуда взяться огню. Тайгет упомянул, что у них есть месяц, но верить словам гада братья не собирались. Они прибыли в Эндин как эскорт леди Мано́. Парни отлично вжились в роли слуг, и, несмотря на то, что Чонин хотел использовать оборотное зелье, Хёнджин не хотел раскрывать свою сущность Лили́ и втягивать девушку сильнее. Он просил её лишь зайти с ними в город, чтобы стража не досматривала кареты. Далее нужно было выяснить устройство тюрьмы и узнать, привезли ли туда Чана. Чонин подготовился к визиту. Он нашёл в городе одного любителя редких украшений. Так Джин Я́кут вполне мог его навестить, чтобы оценить коллекцию. К тому же, не мешало бы продумать отвлекающий манёвр. Повторить историю с колдуном он уже не решился. Вся проблема заключалась в отсутствии информации. Лили́ отправилась в родовое поместье на встречу со старшим братом; колдуны из Хэлдсворта остановились в гостинице. Феликс и Чонин отправились в город, чтобы купить на чёрном рынке информацию или найти тех, кто обладал колдовским искусством. Хёнджин прошёлся по борделям и тавернам. Чанбин не забыл захватить ящик с инструментами — услуги плотника здесь пользовались особым спросом. Каждый из них тем или иным способом получил бы сведения о городе, охране, торговых путях, продажных чиновниках или количестве преступников. Минхо тоже был не прочь подзаработать. И только Сынмину некуда приткнуться. Раньше Джисон обучал его и везде таскал с собой, но его работа чаще заключалась в ожидании положительной реакции, поэтому всё большую часть времени они проводили дома в лаборатории. Мин не знал, как правильно общаться с людьми, он даже за покупками стеснялся ходить, воображая, что, если начнёт торговаться, то его и слушать не станут. Второй хён взял его с собой, но особо не надеялся, что это будет полезно для развития талантов Щеночка. Просто смотреть на одинокого ребёнка — слишком невыносимо. Несмотря на то, что юноша был счастлив помогать брату, носить его чемодан с инструментами и лекарствами, бегать за водой или за травами к аптекарю, всё же это не так интересно, как исследования. Но за несколько дней он сумел неплохо изучить город, так как клиенты жили в разных местах, а лавки с травами располагались только в центре. Пробегая мимо крытого павильона с фейерверками, Сынмин остановился; он снова вспомнил эксперименты, первые неудачи и даже взрыв, который разнёс котёл Хан-хёна на кусочки. "Теперь об этом придётся забыть", - напомнил он себе и вновь двинулся в путь. Вечером после ужина братья делились информацией и оттачивали план по созданию ловушки. Нужно было многое сделать за короткий промежуток времени. Им удалось узнать, что Вильям Канаш прибыл один, в сопровождении двух телохранителей. Тюремной кареты с ним не было. А больше за последние две недели никто в город не прибывал. Даже с учётом всех сверхспособностей принцев никто из них не умел мгновенно перемещаться. Оставалось ждать новостей. Теперь не только ночью, но и днём Чонин пропадал в городе. Иногда он применял оборотное зелье, не особо посвящая братьев в детали. Он просто приносил нужные сведения и корректировал план. Сынмин понимал, что в грядущих событиях его задействуют скорее как мальчика на побегушках, нежели как реального помощника, но он знал, что его владение магией и фамильяром — самое слабое среди всех братьев. Он успел обучиться у Хан-хёна только искусству создания одного единственного алхимического круга, но он понимал, что мог воспроизвести его только по памяти и не понимал смысла символов, которые использовал. Однажды у него получилось, и он считал, что больше учиться не надо, и только теперь осознал, что сильно заблуждался. Юноша не знал, у кого попросить помощи. Купить здесь книги и рисунки, чтобы освоить обучение самостоятельно, он не мог. Гордость не позволяла ему пойти ни к Феликсу, которого он презирал, ни к Чонину, который стал недосягаемым. Легче всего было обратиться к Чанбину, но тот и слышать не хотел об алхимии — сам недалеко ушёл. В итоге юноша написал записку и вызвал Феликса ночью на пустырь за городом. Он выскользнул из гостиницы, когда Минхо и Чанбин уснули, а остальные ушли по делам. - К чему такие сложности? - Сынмин вздрогнул, когда услышал за спиной чужой голос. Экзорцист подкрался бесшумно. Он пугал младшего брата. Мин собрал всю смелость, что у него была, и попросил: - Научи меня колдовству. Ликс предвидел нечто подобное, он прекрасно анализировал обстановку. Щеночек стал слабым звеном, но сам Чонин учить его не мог, потому что должен был играть не только Джина Я́кута, но и самого себя. У Феликса же был опыт в плетении интриг и создании ловушек, поэтому экзорцист предложил свою помощь. Лис сказал ему накануне: "Если Мин сам придёт к тебе — не отказывай. Если нет — я не смогу на него надавить. Чан-хён бы этого не хотел. Да и я тоже".