***
Сутки были на исходе. Очередная шахматная партия закончилась проигрышем Феликса. Он и не стремился выиграть, но и поддерживать уровень игры должен был безусловно, иначе Электрион потерял бы терпение и интерес. Раны, оставленные Астеропой, саднило, дышать всё ещё было тяжело, но к конечностям постепенно возвращалась чувствительность. Даже сила потихоньку накапливалась в пальцах. Да, конечно, без кристаллов очень непривычно ощущать в себе приливы энергии, но она наполняла Ликса уверенностью, что ещё можно сопротивляться, даже в его положении. - Уже придумал способ для самоубийства? - он спросил это так, будто бы они с Феликсом обсуждали сорт чая, который стоило бы выбрать на завтрак. Лениво, неспешно и очень спокойно. - У меня не так много вариантов в замкнутом пространстве. Да и моё воображение не такое богатое. Вздрогнувшая стена и дрожащий пол так внезапно нарушили мирную беседу. Феликс не знал, он не слышал и не ожидал, что что-то такое может произойти. И глупо было считать, что это именно Чонин идёт его спасать. Нельзя слепо полагаться на это, рваться к призрачной надежде в объятия. - За тобой пришли? - Не имею ни малейшего понятия. - Пойдем посмотрим? Стражник, стоявший всё это время за дверью доложил: - Нарушитель проник в Восточную башню, разрушил стену и ведёт бой с третьей караульной группой. Электрион поднялся со своего места, размял затёкшие плечи. Весь его вид свидетельствовал о том, что он доволен, что он предвкушает веселье. Ведь он не хотел видеть, как Феликс сдаётся и убивает себя. Принц понял, что слуга нашёл единственное решение и сделал шах. Этот выпад не мог быть пустой бравадой. Теперь он ожидал встречи с Ян Чонином — колдуном, который сумел обвести его вокруг пальца в Хелдсворте. Седьмой принц даже не думал ограничивать движения Феликса, потому что был уверен, что трус никуда не сбежит, а если и посмеет сопротивляться, то проиграет без своих кристаллов. Измотанный пылкими страстями Астеропы, он не сумел бы даже приблизиться к военачальнику, реши тот использовать щит из молний. И пусть он не мог смертельно ранить его, один удар бы лишил принца возможности двигаться. Электрион шёл неспешно. Пол под ногами продолжал сотрясаться. Лазутчик сопротивлялся, атаковал снова и снова. Один из проходов вёл прямиком в Холодную башню, но принц решил выйти на площадку, чтобы насладиться представлением. И так как луна исчезла, он запустил в небо светящийся шар размером с дом. Искры молний разлетались в разные стороны и тонули в водах озера. Внизу, на мосту, большая саламандра выпускала огненные сферы. Феликс был рад, что это именно Хёнджин. Тот, чей облик копировал Чонин, тот, кто являлся Джином Я́кутом. Ещё имелся шанс на то, что Электрион купится на этот обман. Несколько мелких снарядов проделали дыры в каменной кладке, замок сотрясся вновь. Из образовавшихся пробоин хлынули сточные воды, хранившиеся в подвальных помещениях, они смыли двоих караульных. Разведчик смог избежать удара алебардой. Это был отличный шанс для побега. Оставалось скинуть ещё троих и прыгнуть в воду. Джинирет скопил энергию для атаки, оставалось только выстрелить по стражникам. И пусть наивный Чонин полагал, что ему удастся избежать смертей, Джин не собирался жертвовать собой ради спасения жизни противника. Седьмой принц наблюдал за сражением и накик не мог отделаться от мысли, что поведение Ян Чонина не совпадает с его ожиданиями. Человек на мосту также использовал огонь, как утверждали Май и Тайгет. Но его движения хоть и были аккуратными, но очень хаотичными. Он наносил повреждения, опираясь на силу удара, не выбирая наилучшую точку. Электриону казалось, что такой стратег, как Ян Чонин, должен был тщательнее продумывать ход сражения. Сомнения не должны нарушать планы, потому принц продолжил то, ради чего появился на башне. - Эй, Я́кут, так и будешь бегать, словно таракан? - голос Седьмого принца громом пронёсся над озером. Джин не мог отвлекаться: его основная задача выполнена и сейчас нужно как можно скорее вернуться назад. Но всё же он поднял голову и увидел на башне рядом с военачальником тощую фигуру Феликса. - Малыш, - эта секундная заминка позволила противнику нанести удар. Караульным удалось ранить мужчину в правую руку. Кровь брызнула на белую рубаху, затем стремительно стала пропитывать рукав. Рет сжёг обидчика столпом пламени, вырвавшемся из его пасти. Алебарды не могли пробить толстую, словно броня, кожу земноводного, потому солдаты были бессильны против фамильяра. "Беги, Хёнджин, беги", - молил его Ликс. Если Чонин лишится хотя бы одного своего брата, то все его усилия превратятся в прах. Горе его будет столь велико, что ничто в том мире не сможет вернуть ему уверенность и силы. А его, Феликса, смерть — это не то же самое. И пусть юноша хотел оставить в душе колдуна свой след, стать частью его сердца, он не желал, чтобы из-за него рушились мечты самого дорогого человека. - Не оборачивайся и беги! - выкрикнул Ликс. Он поймал на себе взгляд Электриона и вновь повторил. - Не смотри на меня и беги! Путь свободен, на мосту больше не осталось солдат, а вот на бойницах собрались лучники. Запрыгнув на спину фамильяра и заслонив себя огненной стеной, Хёнджин отравился к островку. Добраться до него по суше он мог за минуту и, когда он достиг деревянной башни, почувствовал за спиной лютый холод. Кинув взгляд на озеро, вместо покачивающихся вод он увидел белоснежное зеркало. Иней украсил резные ворота. Возле его ног капля льда стремительно стала увеличиваться в размерах, желая поймать в капкан нарушителя спокойствия. - Бросишь его здесь? - вновь голос Электриона сотряс каменную конструкцию. - Если сдашься, я оставлю вас обоих в живых. Согласись, что жизнь дороже любых идеалов. "Как же, оставит в живых, ещё чего. Но если я не соглашусь..." Ледяные кристаллы говорили лишь о том, что рядом появился волшебник, способный ими управлять. Джин боялся увидеть Джисона. Несколько мгновений он не решался посмотреть на площадку над мостом. Но, как оказалось, пришла Шестая принцесса. Она-то и стояла позади Феликса. - Если не согласишься, Ли Феликс умрёт прямо сейчас. В одиночку Джин не мог бы справиться с двумя волшебниками, к тому же один из них обладал стихией противоположной огненной. Победить императорских отпрысков и спасти Феликса — невозможно. Ворота открылись; стражники, охранявшие пропускной пункт, высыпали на мост и бросились атаковать Хёнджина. Стрела, попавшая в плечо будто ядовитая змея, впилась в плоть. Другого противника спалил огонь саламандры. Ещё и коварные кристаллы, вырастающие на любой поверхности. - Каков же твой выбор, Джин Я́кут? Но что он мог сказать? В тот самый момент рядом с воротами никого не осталось и это был шанс — пробежать сквозь них и прыгнуть на замёрзшее озеро. А там до берега его бы домчал Рет и ни одна стрела не успела бы достигнуть их. Вскочив на спину Джинирета, мужчина направил одну из своих печатей на ворота, чтобы сжечь их. Люди опасались огня, потому не подходили ближе и не препятствовали. Саламандра прыгнула на поверхность озера и помчалась к берегу, ступая по льду, как по земле, что показалось Хёнджину странным, ведь его огонь должен был обратить кристаллы в воду. - Видишь, Ликс, я выиграл пари. Он предпочёл спасти свою шкуру и сбежать. - Я ни о чём не сожалею, - стоило Феликсу произнести эти слова, как ледяной шип пронзил его сердце. Либит забеспокоилась и приняла свой нормальный размер. Перебирая лапами, она сгребала кучи земли, хвостом срубила несколько деревьев. Запах свежей крови заставлял её злиться. Джин, наконец, достиг берега, и это немного успокоило огромную кошку. Но тут же голос Седьмого принца достиг их ушей. - Он мёртв. Ты слышишь меня, трус?! Ли Феликс мёртв! И через три дня я выброшу его тело на растерзание волкам. Приходи и полюбуйся!Ложная атака
8 октября 2022 г. в 18:09
Чонин поставил перед братом очень нелёгкую задачу: пробраться в замок, окружённый искусственным озером. Строение и берег соединял мост, который практически никогда не разводили, хотя архитектором это было предусмотрено. Пропускной пункт был организован как на входе, так и на острове, который разделял город и дворцовый комплекс. Система подземных лабиринтов располагалась под дном, укреплённом кирпичами и цементом. Этот путь необходимо было оставить для основной атаки.
Хёнджин не мог использовать силу ветра, как Сынмин, потому план проникновения по воздуху отпадал. На башнях дежурили лучники и экзорцисты, способные противостоять магии. Пересечь ров вплавь — единственный выход.
Мужчина сомневался, стоит ли раздеваться; в последнее время осенняя погода была довольно мерзкой — шли дожди, а по утрам клубился туман. Вода очень резко остыла, и, даже несмотря на то, что мог моментально себя высушить, Хёнджин боялся, что мышцы сведёт судорогой. К тому же, тяжёлые ботинки тоже могли ему помешать, но бежать по замку без них — то ещё испытание.
Остров, окружённый болотом и редким лесом, в тумане казался мрачным монстром. На берегу горели костры, обозначавшие пропускной пункт, также огни виднелись на деревянной башне. От неё тянулись длинные цепи, соединённые со столбами, расположенными по всему периметру озера.
- Либит, спасибо, что проводила. Ты останешься здесь. Хорошо? - кошка потёрлась о колено Джина и уселась в траве, освещая влажный молочный воздух светом ярких глаз.
Ещё важно было не замочить Вульфчана, так как вода ослабляла его природные способности. Грести мужчина мог только одной рукой.
Холод тут же пробрал его до костей, одежда отяжелела. Джинирет плыл чуть поодаль, указывая хозяину путь. После илистого болота, пахнущего различными нечистотами, началась полоса холодного течения. Мужчина буквально стучал зубами, а до первых цепей оставалось ещё сто метров.
Над озером стояла звенящая тишина. Плеск волн, создаваемых рукой, разносился на большое расстояние. Джин слышал, как смеются на островке стражники, но всё равно боялся, что кто-то из них прислушается и обнаружит его.
Первая цепь показалась ему жуткой улыбкой, повисшей над мрачной водой. Хёнджин нырнул, оставив над поверхностью только кулак, крепко сжимающий палку. Важно было не намочить Вульфчана и не задеть ограждение, иначе сигнал тут же передался бы к башням.
Отблески костров играли на чёрной поверхности. Клубы тумана поднимались над водой, скрывая белые камни замка. Столица насчитывала семь башен, включая три дворцовые, и все они были выстроены из алебастра, поэтому многие называли императорский дом триадным.
Следующей целью Хёнджина стал мост. Плыть под ним было намного безопаснее, несмотря на течения, образующиеся возле опорных конструкций. Где-то на дне бил ключ, который приносил новые подземные воды в озеро. Благодаря этому вода сменялась и не превращала ров в болото.
Стражники продолжали пить, нести службу, иногда до ушей лазутчика доносились обрывки фраз, ведь он находился у них за спиной, под берегом. Глубина позволяла ему скрываться в воде за скалами. Джинирет докладывал обо всех изменениях: как прекрасный ночной хищник, он различал движение лучше своего хозяина.
Под мостом было так темно, что Хёнджину приходилось ориентироваться только на указания фамильяра и просто плыть. Мысли роились в голове. Он думал о том, что в замке может встретить Джисона. Раз за разом он представлял эту сцену и в своём воображении не мог вымолвить ни слова. Прежде чем отправиться на это задание, он спросил у Чонина, как поступил бы он. Колдун, видимо, тоже не раз рассуждал на эту тему, потому ответ дал быстро: "Хён, в этом мире для тебя нет никого дороже, чем Хан-хён. Как бы ты ни старался это отрицать, заменять его другими — это всё пустое. Предательство разбивает сердца тех, чьи надежды были попраны, но оно причиняет не меньше боли тому, кто его совершил. И я уверен, что у хёна есть своя история, которую он обязан нам рассказать".
Хёнджин не сказал, на чьей стороне он будет или какое наказание приготовит Джисону, потому что сам не был уверен, но искал внутри себя силы, которые помогут ему понять и простить. Ведь внутри Чонина всё ещё жила вера в его пятого старшего брата.
А жила ли эта вера в сердце самого Хёнджина? Он знал, что такое предательство, что такое разбитое сердце, и, действительно, пока не мог решить, какие чувства испытывает. В первую он очередь хотел найти Джисона и встряхнуть, спросить, чем он думал, когда во всё это ввязывался. И, конечно, он не верил, что друг мог пойти на это преступление ради корысти, ради должности при императорском дворе. Или ради мести им. Причинить боль Хан не мог. Точнее, мог, но не со зла. Странные мысли и странные чувства. Джин всеми силами пытался его оправдать, но как же быть с тем, что Сынмин едва не умер, а они все попали в ловушку на три долгих года? И пусть даже он сам при этом ничего не чувствовал, ведь сильнее всего страдал Чонин, вынужденный выживать в одиночку. Именно потому, что Джин своими глазами не видел предательства, не слышал ни одного слова, не чувствовал боли, пока спал, он не мог до конца познать всю глубину отчаяния, поселившегося в душе Чанбина.
Тёмная полоса моста всё никак не заканчивалась. На небе проглянулась луна, ещё не полная, только зарождающаяся, но уже дающая свет, способный прогнать бесконечную тьму. Хоть она и могла навредить планам лазутчика, он всё же был рад её появлению. В каменной кладке замка находилась дренажная система, которой мужчина и собирался воспользоваться. Сточные воды спустили ещё вечером, согласно распорядку, но Чонин на всякий случай попросил его выучить символы печати, которая могла создавать купол, защищавший его от враждебной стихии. Правда, такая печать действовала не больше одной минуты, потому что жизненной силы Джина было недостаточно для того, чтобы преодолеть противоположную энергию.
Хёнджин и его фамильяр добрались до конца моста и теперь ждали удобной возможности, чтобы переместиться к ближайшему люку. Огни факелов отражались в воде, эхом разносились голоса караульных. Здесь туман почти не образовывался, потому что было намного теплее, чем на острове. Наконец, один из стражников развернулся на краю моста и отправился в обратный путь. Нырнув, Джин оттолкнулся и проскользнул к отверстию в стене. Оно было настолько узким, что мужчина едва мог втиснуться в него; если бы он был чуть толще, то обязательно застрял.
Короткая шахта вела к системе водотока. Запахи тухлятины и гнили ужасно раздражали разведчика, но он стойко держался. Сейчас важнее всего было спасти братьев, а уже потом свою гордость и брезгливость. Джинирет отправился направо, где, по его мнению, не было людей или животных. Он хотел высушить хозяина, но тот отказался, объясняя это тем, что обратно тоже придётся добираться вплавь.
За большими кирпичными трубами скрывалась ниша, ведущая в подсобные помещения. Через неё в систему канализации попадали рабочие. Охрана тут отсутствовала, поэтому такой вариант проникновения привлекал Чонина больше всего. Жалко было тратить его только на то, чтобы доставить Вульфчана, но Хёнджин не стал возражать — он лучше других понимал, что брат все силы вложил в задуманное и просчитал всё до мелочей. Ему самому не хватило бы терпения довести всё до конца. До той приемлемой для осуществления точки.
- Всё, Вульфи, дальше ты сам, - мужчина снял печать, но палка в его руках так и осталась палкой.
Сердце третьего брата пропустило удар. Нет, он, конечно, понимал, что если бы Чан умер, то фамильяр бы исчез сам собой, а не остался бы в запечатанной форме. Что-то ещё, какая-то сила из вне мешала им воссоединиться. "Джисон, неужели это ты? Неужели ты держишь Чан-хёна в плену?!" Мужчина предположил, что, возможно, им обоим не хватает силы. И так как их стихии были родственными, Джин подумал, что энергия огня станет катализатором.
Вот только он не заметил ледяные кристаллы, украшавшие стены. Именно в этой части замка начиналась территория Астеропы. Её башня располагалась дальше всех от внутренних покоев, в подвале хранили продукты для кухни и вина. А ещё искрящиеся выросты служили прекрасной сигнальной системой.
Фамильяр успел предупредить хозяина, и тот упал на пол и откатился в сторону, когда один из шипов едва не проделал в нём дырку. Справа, слева и сверху на мужчину обрушились ледяные иглы, но всех их он смог растопить огненной стеной. В отличие от фигур, созданных Джисоном; эти стекляшки были столь недолговечны и низкосортны, что ничего не стоило разрушить их, даже не прибегая к печати.
Топот, раздавшийся над головой, не сулил ничего хорошего. Стражники холодной башни спешили в подвал. Вульфчан, случайно опалённый огнём, вовремя принял форму волчьей тени и устремился по ступеням наверх. Он чувствовал своего хозяина и теперь поспешил на выручку. Джин же решил воспользоваться ягодами Сынмина, чтобы разрушить часть кладки и побыстрее сбежать — уж больно не хотелось ему застрять в канализации на виду у караульных. Прицелившись, он отправил снаряд в цель, сам же укрылся в нише, и тогда прогремел взрыв.