***
Чанбин втащил в палатку брыкающегося хёна. Он хоть и недолюбливал этого нового потерянного брата, но, услышав о его смерти, опечалился. И для него тоже стало шоком то, что Чонин никак не отреагировал. Точнее, отреагировал совершенно неестественно. - Сядь и расскажи уже нам, - он толкнул Джина к нарам, застеленным грубым сукном. - Аккуратнее, Бин. Не прибавляй мне работы, - Минхо откинул кусок парусины, закрывающий вход. Мужчина был истощён, круги под глазами стали такими заметными, что впору было принимать его за оживший труп — посиневшие, глубокие пятна. Лицо осунулось и приобрело нездоровый землистый оттенок, а на руках всё ещё остались пятна чьей-то чужой крови. Он работал на износ, но не говорил ни слова, впрочем, как и каждый из них. - Никого нет, - шепнул Сынмин. Оглядевшись по сторонам ещё раз, он зашёл внутрь. - Я поставил ловушку на всякий случай, - говорил он приглушённо, и парни едва разбирали его слова. - Дайте мне хотя бы немного его подлатать. - У нас нет времени, хён. Чонин уже остановил кровь, - отказывался Джин, но было видно, что он терпит боль из последних сил. - Нашёл перед кем храбриться. Если ты не будешь здоров, как мы отправимся в бой? - Минхо даже не нужно было повышать голос, чтобы его слова звучали как приказ. Мужчина сел рядом и разорвал рубаху младшего. Рваная рана и торчащий наконечник стрелы выглядели ужасно. Сынмина передёрнуло. Хотя, по сравнению с тем, что он видел днём ранее, это было слабенькое ранение. Нет кишок, падающих на землю, нет пульсирующего сердца, усыпанного осколками рёбер. "Но это тело хёна!" - и от этой мысли всё внутри сжалось в комок. Подцепив из кадушки шарик воды, Минхо приложил его к ране. Жидкость тут же окрасилась кровью. Джин закусил губу, чтобы не закричать, когда почувствовал, что хён вытягивает наконечник. Конечно, в воде был обезболивающий отвар, но он почти не помогал. Мужчина пытался оставаться в сознании, ладонь его стала хвататься за воздух. Бин тут же протянул свою руку. Хватка третьего брата была такой крепкой. Кошка нырнула в палатку словно тень. Конечно, она легко обошла печать мальчишки. Она запрыгнула на настил и села позади Минхо. - Чонин велел нам приготовиться, - оповестил он братьев. - Мы выдвигаемся через два часа. Ещё он сказал, что должен нам кое-что показать, прежде чем мы покинем лагерь. Он скоро придёт. Спасибо, Либит, - лекарь погладил пушистого друга левой рукой, а правой продолжил накладывать печать, которая помогала ране затягиваться. - Хён, ты видел? - сквозь стиснутые зубы спросил Хёнджин. - Как я должен был поступить? Как? - Ты думаешь, я знаю ответ? Если ты продолжишь себя накручивать, то при штурме только добавишь проблем. - Я не могу остановиться, - вновь слёзы покатились по его щекам. - Из-за меня он умер. Из-за моей нерешительности. - Мы не знаем наверняка. Чонин уверен, что это иллюзия, созданная Пятым принцем. Им невыгодно его убивать. - Почему? Опять вы с Чонином знаете больше остальных! - не выдержал Сынмин. - Потому что Феликс — принц из Царства птиц, - на лицах всех троих отразилось искреннее удивление. - Ббокари — это не просто фамильяр, который принял удачную форму. Он — птица феникс, истинное воплощение Феликса. И его перья могут воскрешать людей из мёртвых. - Всё верно, - Чонин также появился на пороге палатки. - И эти перья очень важны для каждого из императорской семьи. Если он не отдаст их добровольно, перья не выполнят своё предназначение, поэтому они не убьют его ни при каких обстоятельствах. Так что, - он посмотрел в глаза Хёнджину, - хён, не казни себя. Я уверен, что Ликс сам сказал тебе уходить. Мужчина вспомнил, что так всё и было, что Феликс действительно просил его убегать. Но это всё равно никак не объясняло то, что Чонин так спокоен и хладнокровен. Нельзя быть абсолютно уверенным ни в чём. - Я почти закончил его лечить, так что можешь начинать. Минхо-хён сегодня явно был воодушевлён. В последние дни он почти не разговаривал, не улыбался и тем более не острил. Быть может, он чувствовал, что совсем скоро встретится с Банчаном. - Ты говоришь обо мне так, словно меня нет, - обиделся третий брат. - Если продолжишь глупо подставлять под удары свою спину, так оно и будет, - их словесная перепалка немного разрядила обстановку, она даже вызвала на лице Чонина лёгкую полуулыбку. - Что ты хотел нам рассказать? - напомнил любопытный Сынмин. - А, да, - колдун призвал свой розовый круг и расположил его так, чтобы всем было хорошо видно. - Вы уже заметили, что нам здесь не очень-то рады. В случае опасности эти люди легко нас предадут. Вы должны это понимать. Мы не можем подвергать их опасности и в тоже время не можем доверять им. - Сложное положение, - сегодня Бин был таким тихим и скромным, что его голос из угла показался незнакомым. - Это воспоминание оставил Харби. Вам решать, доверять увиденному или нет. Но я не могу оставить вас в неведении. Изображения сперва напугали Чанбина и Сынмина. Но, глядя на спокойных братьев, они тоже сосредоточились, чтобы расслышать голоса из прошлого. Сперва Минхо наблюдал за происходящим рассеяно, он часто отвлекался, перемещая взгляд на печать, с помощью которой передавал энергию Хёнджину. Но потом чувства одиночества и печали всё же заставили его вновь встретиться с родителями. За столько лет он почти позабыл их лица. Теперь они, улыбаясь и смеяясь, вновь ожили в его памяти. Сейчас ему исполнилось столько же лет, сколько было его отцу. Сейчас он тоже получил жетон, сейчас он тоже обрёл друзей и боролся вместе с ними за свободу и счастье. В этот момент, наконец, пропасть, которая когда-то образовалась между ними, постепенно стала сокращаться. Минхо понимал, что тогда отец не мог разорваться между своим долгом целителя и долгом родителя. Он чувствовал вину перед сыном, но не показывал своё горестное лицо. Он улыбался и давал Минхо возможность сделать первый шаг к их сближению. Пусть отец не мог всегда быть рядом, он хотел показать сыну, что, если человек выбирает путь, полный трудностей, он должен быть готов всегда отвечать за свои решения. Плакать, проклинать судьбу и грустить — это лишнее. Нужно жить в настоящем каждой минутой. Сынмин смотрел на мальчишку, ворвавшегося в кабинет, и не мог поверить, ведь это был он. Он даже точно так же держался за горло, когда не хватало воздуха. В прошлом году... хотя, лучше сказать четыре года назад, когда ему исполнилось пятнадцать, когда он получил Пима, он так же быстро бежал домой к Минхо, чтобы сообщить ему о своих успехах. Но это не мог быть он сам, то не мог быть его отец. - Дядя Ынхён? - неуверенно пролепетал юноша. - Это он? Я прав? - Я спрашивал у Харби. Он сказал, что этого человека звали Ким Ынхён, и он погиб через год после этого случая. Погиб вместе со своим лучшим другом, Со Арином. Харби сказал, что... Они замерли, когда услышали тихий звук, напоминавший сдерживаемые вслипы. Чанбин стоял поодаль от братьев, в тени, чтобы никто из них не заметил, как он плачет. Столько лет он гадал, кто же он на самом деле. В деревне все считали его ненужным подкидышем. Бабуля Со часто ворчала на него, но всё же любила. И когда он спрашивал о своих родителях, всегда начинала ругаться. Потом он спрашивать перестал, но вопросы всё же остались. Кто его мама? Кто папа? Родная ли ему бабуля? И почему они оставили его. Вот так, благодаря магии, которая перевернула его жизнь с ног на голову, Чанбин смог увидеть отца. Сомневаться в этом не приходилось. Это воспоминание — день его рождения. - Хён? - Чонин повернулся к нему; он успел заметить как брат вытирает выступившие на глазах слёзы. - Что сказал этот гадёныш Харби? Что мама умерла при родах? - он думал, что всё так и есть, что он примет любой исход истории. - Нет. Она была с тобой два года. Со Арин погиб, защищая своих товарищей. Бабушка Со тогда переехала в деревню по просьбе Ли Минсу и оставила Марию и тебя в городе. Сильные дожди смыли мост, пришлось ждать, пока его починят. Этим воспользовались экзорцисты, они устроили чистку, - Чонину тяжело было говорить это Бину. - Это тебе Харби сказал? Вдруг он соврал и... - но колдун покачал головой, и последняя надежда Чанбина рассыпалась в прах. - Я читал отчёт в архиве. Мария спрятала тебя и свою младшую сестру, а сама отправилась отвлекать преследователей. - Младшую сестру? То есть... - слёзы парня высохли, в его глазах вновь вспыхнуло пламя жизни. - Харби сказал, что раскроет мне её имя, только когда закончится операция. Так что не могу сказать, кто это, и существует ли она. Портрета твоей матери тоже не сохранилось, поэтому я не могу найти даже похожего на неё человека. Воспоминание закончилось, и розовый круг погас. Каждый погрузился в свои нерадостные мысли. - Выходит так, что все наши родители были знакомы, и все они были волшебниками, учениками этого Харби. - Я не могу сказать, истинно это воспоминание или чей-то умысел. И были ли они колдунами или же, как вы, использовали силу фамильяров — тоже. Но я хотел, чтобы вы это знали. Когда всё закончится, когда мы будем все вместе, я надеюсь, что мы постараемся выяснить правду о прошлом. Вы согласны? - братья кивнули. Чонин, наконец, выдохнул — один груз с души он снял. - Времени осталось совсем немного. Я хотел повторить план и... - но объятия Сынмина прервали его мысль, столь неожиданные и трепетные. - Мы обязательно вернёмся и всё выясним. Мы обязательно найдём Чан-хёна, спасём Феликса и поговорим с Хан-хёном. Мы обязательно это сделаем. - Обязательно, - Бин подошёл со спины и тоже обнял, но уже обоих младших братьев. Минхо с Хёнджином переглянулись. Конечно, они не могли остаться в стороне. И вот второму старшему хёну теперь едва хватало длины рук, чтобы коснуться каждого из своих любимых детей. "Чан, ты же чувствуешь это? Наши сердца бьются вместе. Вместе мы сильнее всего на свете".***
Отряды, сформированные из бойцов Сальвацио, выстроились на берегу озера. Каждый получил свой индивидуальный маршрут и задание. Сынмин и Хёнджин должны были прорываться по воздуху, Минхо напрямую, используя свою стихию для защиты солдат. Чонин же отправился в подземный лабиринт, чтобы, минуя первые три башни, ворваться во внутренние покои. Задачей Харби стала установка барьера, отделяющего дворец от остального мира. Чанбин же остался на берегу вместе с метательными машинами, позже он должен был присоединиться к Хёнджину. Прежде, чем войти в заброшенный магазин в центре города, Чонин посмотрел на свою ладонь, сжимающую флейту. Он решил, что использует её в том случае, если Харби предаст их и не установит барьер. Благодаря памяти Рейнарда он знал, как использовать этот артефакт и к каким последствиям это приведёт. - Всё в порядке? - Анна Мосс и её отряд должны были сопровождать колдуна в этом путешествии. - Да, всё хорошо. Внутри никого нет, но всё же будьте осторожны. Он дал последние распоряжения охране, которая оставалась у входа, а затем проследовал к пещере, скрытой в подвале магазина. Лисьи огоньки побежали вперёд, освещая дорогу мягким синим светом. Так утром пятнадцатого сентября начался штурм императорского дворца.