На удивление, сегодня охранник или забыл, или не захотел надевать на девушку наручники. Только сейчас, ощупав свои свободные запястья, Кристина это поняла. Адреналин ударил в кровь, она почти около двери останавливается и разворачивает к недовольному остановкой мужчине.
В тот момент девушка думала сердцем. Кто-то может счесть её в данный момент сумашедшей, каждый бы осудил её. Нервно улыбнувшись, она чувствует, как кулак непроизвольно тяжелеет. Где-то глубоко клокотал здравый смысл. Крис не боялась последствий. Не боялась не выйти. Как только в первый раз она переступила порог тюрьмы, сразу же готовилась к тому, что отсидит весь срок.
Впереди еще четыре года. Маша выходит примерно тогда же, с разницей в несколько месяцев.
— Ну, что стала? — охранник устало провел ладонью по лицу и махнул головой в сторону двери, до которой оставалось от силы несколько метров. Крис оскалилась, нервно выдыхая последний раз. Сейчас или никогда.
— Ничего личного. — быстро кидает она и бездумно замахивается кулаком, целясь в лицо оторопевшего мужчины. Он явно не ожидал от такой спокойной и непроблемной заключенной какого-то подвоха. Руку пронзает боль, когда костяшки точно врезаются в скулу охранника. Силы маловато, но точность сделала свое. Оба отскакивают друг от друга, Крис прижимает к животу травмированную руку и шипит, а мужчина, схатившись за лицо, завыл, словно раненный медведь. На секунду девушке показалось, что он кинется в ответ.
Единственная мысль в голове голубоглазой — как Маша так легко может кого-то ударить и не корчится от боли? Наверное потому, что она занималась профессиональным спортом и банально знала, как правильно сложить кулак.
Прийдя в себя, мужчина поднял голову и глянул на Кристину недобро, исподлобья. Та в ответ смотрела так, будто не она мгновение назад заехала ему по лицу. На месте удара стремительно синела отметина. Синяк не сойдет неделю точно.
Штрэфонд никогда не била людей. Оскорбляла, кидала язвительные фразочки, могла толкнуть или плюнуть в лицо, но чтобы вот так — никогда. Максимум в начальной школе потрепать за волосы надоедливую одноклассницу или дать пощечину обнаглевшему пьяному незнакомому мужику. Она сама от себя не ожидала такого. Будто бы на пару минут за её разум взялся кто-то другой. Тот, кто явно больше уверен в своих силах.
Охранник, все так же зло глядя на заключенную, встал в позу нападения и рукой потянулся к ремню, закрепленному на штанах, вынимая оттуда пистолет. Дуло было сразу же направленно на растерявшуюся девушку. Геройствовать расхотелось, а вся уверенность растворилась в пульсирующей боли в руке.
— А я дурак, думаю, не буду на неё наручники надевать. Надеелся, что у тебя есть мозги. — он не убирал ствол, все так же стоял, с оружием в руках мужчина чувствовал себя явно уверенее, хотя и был на голову выше девушки и чуть ли не в два раза превосходил в весе.
Он странно оглядел Крис, которая казалась совсем беззаботной. Она не собирается повторно кидаться на него, не собирается конфликтовать. На его лице расплывается понимание, и будто заглянув в его голову, узнав, о чем мужчина думает, девушка коротко кивнула. Неуверенно подняла руки вверх, смотря отрешенно, словно дикий зверек, которого пытаются приручить.
— Почему так долго? Мне что, целый день ждать? — дверь позади заключенной открывается и в коридор вваливается раздраженный адвокат. Он непрофиссионально присвистнул, такая реакция — последнее, что ожидали двое стоящих в коридоре. Александр Игоревич поправил галстук и нервно улыбнулся.
Он быстро оценил ситуацию. За весь его десятилетний стаж такого еще не происходило. Благодаря хитрости и ловкости не было проиграно ни одного дела. Все его подопечные выходили сухими из воды, даже если и были виновны. Но сейчас он попросту не знал, что делать в сложившейся ситуации.
Он собирался сообщить Кристине, что суд принял в рассмотрение ходатайство и уже завтра они поедут в город, чтобы доделать последние штрихи. В тюрьму бы девушка вернулась только за личными вещами, которые она сдавала еще год назад.
Все трое в тупике. Никто из них не знает, что будет дальше. Крис кидает взгляд на адвоката, ни о чем не жалеющий взгляд. Внутри того разгорается настоящая злоба на безолаберную клиентку. Его репутация пошатнется, он проиграет дело.
— Ты же понимаешь, что мне придется доложить о твоей выходке директрисе? — удивленно спрашивает охранник, не понимая, в себе ли вообще Штрэфонд. Она лишь медленно кивает, переступая с ноги на ногу, и потирает зудящие костяшки. Оба мужчины переглядываются, адвокат нервно усмехается, и казалось, поправляет свой чертов галстук уже десятый раз. — И что твое удо отсрочится на неопределенный срок? — добавляет мужчина, на что получает еще один положительный кивок. Крис, держа до этого руки на уровне головы, протягивает их вперед, чтобы охранник мог нацепить на неё наручники.
— Стойте-стойте. — Александр Игоревич нервно усмехнулся и почти умоляюще уставился на охранника, который удивленный жестом девушки, перевел в ответ взгляд на него. Оружие он все так же держал наготове, кидая мимолетные презрительные взгляды на девушку. — Может, нам удастся замять эту ситуацию? Думаю мой клиент на фоне стресса и прибывая в состоянии аффекта не понимает, что делает. — он достал портмоне из внутреннего кармана пиджака и показательно открыл его. Внутри все было буквально забито деньгами, Крис видела, как охранник жадно смотрит на купюры, уже готовый сам себе признаться, что не получал по лицу. Только темнеющий с каждой напряженной минутой синяк свидетельствовал о том, что это все и вправду произошло.
— Я полностью вменяема. Я проходила осмотр у медсестры. — Крис привлекает внимание залипшего на портмоне охранника, вновь протягивая руки чуть вперед. Тот мотнул головой, будто приходя в себя. Коротко глянул еще раз на забитый бумажник и угрожающем тоном произнес:
— Это взятка, Александр Игоревич? — адвокат взглотнул и потер щетину на лице, девушка увидела, как нервно заиграл на его шее кадык. Он то открывал рот, то обратно закрывал, не находя слов. Крис сравнивала его с рыбой, которую волной выбросило на сушу, и которая отчаянно пытается вдохнуть, но кислород ей совсем не помогает. Лишь шевелит ртом и изредка хлопает плавниками, извиваясь на песке.
— Вы что, просто преложение. — словно загнанный зверь, он убирает портмоне обратно в карман и опускает голову. Охранник прячет пистолет и подходит к девушке, цепляя наручники, к которым она, в принципе, привыкла.
— Меня отправят в изолятор? — почти безэмоционально интересуется она, позволяя застегнуть наручники. Кидает мимолетный взгляд на своего адвоката, который неодобрительно качает головой и хмурится. Замечает, что его кулаки сжаты, а под скулами заиграли желваки. Черт, волнуется только о своей репутации. В этот момент Крис захотелось приминить физическую силу второй раз за пять минут.
— Я проконсультируюсь с Лаурой Альбертовной, пока вернешься в камеру. — заученно говорит охранник, отходя от заключенной, затем переводит взгляд на адвоката и произносит: — Александр Игоревич, как вы понимаете, я доложу начальству. Ваша подопечная в лучшем случае не выйдет несколько месяцев.
— А в худшем? — с брезгливостью, как на отродье, глядя на девушку, спрашивает тот. Разочарованный и обиженный. Его высокие ожидания смешат Кристину.
— В худшем повторно подать только через год. — он подталкивает в сторону блока черезчур спокойную для своего положения девушку. Она поддается и неспеша идет впереди охранника, последний раз кидая через плечо взгляд на разгеванного адвоката. Тот пыхтит от досады и так и съдает её взглядом. Казалось, он сам сдерживается, чтобы не кинуться на неё. — Всего хорошего, Александр Игоревич. Свяжитесь с её родственниками и оповестите о переносе удо.
— О, я оповещу! — крикнул он. — Я оповещу, Кристина, твоего отца! Он будет очень доволен!
— Пошел ты. — усмехнувшись, в ответ крикнула она, даже не оборачиваясь. Она подняла обе руки, соединенные наручниками, и через спину показала адвокату средний палец.
***
Вернувшись в камеру, девушка улыбнулась. Как бы бредово это не было, с этим местом слишком много связано, чтобы оно не вызывало улыбку. Крис сомневается, что здоровый человек радовался бы отсрочке на неопределенный срок своего удо.
— Ты чего так рано? — знакомый голос сзади, и руки Маши аккуратно опускаются на плечи Крис, чтобы не испугать. Возникла новая проблема: ей не миновать гнева шатенки, как только она узнает, что натворила девушка, чтобы вернуться сюда. Но улыбка так же держалась на лице, словно у сумашедшей. Она разворачивается и слишком долго смотрит в карие глаза напротив, в которых мелькало непонимание. Решив ничего не скрывать, как однажды она сама и предложила, Крис быстро затараторила. Будь что будет.
— Я ударила охранника, который вел меня на встречу с адвокатом. — на одном дыхании сказала голубоглазая, зажмурившись и приготовившись к худшей реакции. Маша нахмурилась и пару раз похлопала глазами, не понимая, показалось ей это или нет. — Суд оповестят, удо отменяется. Он доложил директрисе, теперь, наверное, моя судьба решается повторно. Но ближайшие месяцы меня не выпустят. — продолжала она, пока шатенка, все так же держа ее за плечи, переваривала информацию.
— Ты что?.. Нет… — она надеялась, что это просто глупая шутка. Но улыбка с лица Крис сползла и она слишком долго не кричала «Шутка!». Машу разрывало изнутри. Она не понимала, не знала как реагировать на это. Одна сторона — вот, ее любимая перед ней, она остается с ней. Вторая — голубоглазая ради нее пошла на насилие, лишь чтобы её не выпустили. Это льстило, злило, заставляло впасть в какой-то ступор. В голове просто не укладывалось все то, что упало тяжелым грузом на плечи двух девушек за последнюю неделю. Таких эмоциональных качелей еще не было ни у одной в жизни. — Крис… о-ох… Что будет дальше?
— Маш, я взвесила все «за» и «против», я решила, что нам рано расставаться. Я отсижу свой срок и мы выйдем вместе, всего то, осталось каких-то четыре года. — Кристина пыталась убедить не только Лебедеву, но и себя в правильности своего поступка. — Прошу, не осуждай меня. Я не могу оставить здесь тебя одну. Возможно, я полная дура, а мы к тому времени уже расстанемся, но я знаю, что ходатайство можно подать повторно.
— По шкале от одного до десяти, на сколько ты любишь рисковать? — неожиданно спрашивает шатенка, вгоняя Крис в ступор.
— Что? Я не понима…
— Просто ответь. — перебила она, занервничав еще больше.
— Ну, если я врезала охраннику, просто потому, что мне захотелось, и у меня теперь пиздец как болит рука, то наверное восемь из десяти. — невесело усмехнулась дредастая, демонстрируя немного опухшую ладонь. Маша кивает своим мыслям и берет девушку прямо за больную руку, вылетая из камеры. Спешит так, будто боится передумать.
— Мне надо тебе кое-что показать. — буркнула на немой вопрос Лебедева, таща шипящую девушку по лестнице вниз.
***
— Ну и зачем мы пришли в прачечную? Что вообще происходит? — недовольно сказала Крис, потирая тыльную сторону ладони. На нескольких костяшках виднелись стремительно синеющие синяки. Все-таки хорошо она въехала охраннику. Удивительно, как он её не отправил в изолятор.
Лебедева махнула рукой, мол, подожди, и подцепив шваброй тряпку, накинула её на камеру. Потом отошла и принялась отодвигать самую дальнуюю, по всей видимости нерабочую, стиральную машинку. По мере того, как девушка отодвигала её в сторону, в глаза начала кидаться дыра, которая с каждым сантиметром расширялась. Когда машинка была отодвинута на метр, открылся вид на всю картину: дыра в стене, примерно метр на метр и вглубину сантиметров тридцать, но не в конце по прежнему был бетон. У голубоглазой отвисла челюсть. Маша, смахнув со лба пот, подошла к ней и кивнула в сторону дыры.
— Я, Таня и Тихая месяцев восемь копаем её. — она перевела дыхание, восхищенно смотря на плод своего труда. — До той стороны осталось примерно пять сантиметров, Тихая предположила. В месте, где мы выйдем, не будет забора и решетки. С этой стороны там только трасса, это самая дальняя часть тюрьмы.
— Ахуеть… — Крис протерла глаза, не веря в увиденное. Её мозг скоро точно откажет от перенагрузки. — А как… А откуда у вас инструменты? Чем вы… роете?
— Примерно в то время сюда действительно приходил мастер чинить машинку и забыл свои инструменты. Было что-то типо молотка с острым наконечником, еще много инструментов. Таня напильником заточила тупые углы на них и вышло неплохое подобие кирок. — шатенка почесала затылок, — Видимо, хорошие инструменты были, раз до сих пор не развалились.
— Вы хотите сбежать? — Штрэфонд повернулась лицом к возлюбленной. На нем отображался весь спектр эмоций — и страх, и удивление. И… восхищение?
— Если все пойдет хорошо и мы докопаем, то да. На свободе нас будет ждать подруга, которая уже сделала нам новые паспорта. Перевезет за границу, там поедим куда-нибудь, не знаю, девочки хотели в Венецию. — в голубых глазах загорелся огонек. — Тут работы на неделю максимум, если… Если нас будет четверо, а не трое, мы закончим еще быстрее.
— Ты предлагаешь сбежать вместе с вами? А если нас поймают в самый неподходящий момент? Нам добавят срок за побег…
— Поэтому я и не хотела тебе говорить. Думала, ты выйдешь и тебе это незачем. — Лебедева максимально серьезно посмотрела на голубоглазую. — Это очень рисковано, я понимаю. Если ты откажешься, я тоже пойму. Но все же спрошу — ты с нами?
— Не знаю… — шепотом сказала Крис, явно что-то обдумывая. — Честно сказать, я от твоих рассказов завелась.
— Что? — рассмеялась Маша, расслабляясь. Она ждала более бурную реакцию. — Ты что?
— Завелась. — вполголоса повторила Крис, сокращая расстояние между ней и шатенкой. — Представила, как ты тут трудишься. Я бы посмотрела, как ты влядеешь инструментом. — она подходит почти вплотную и совершенно непринужденно проводит здоровой рукой по скуле Маши. Та на мгновение оторопела от такой, мягко сказать, нестандартной реакции.
— Что там себе уже нафантазировала? — ухмыльнулась Маша. Крис подтолкнула её к той самой сломанной машинке, тут же поставив руки по обе стороны девушки. — Еще и трахнуть меня хочешь? А как же твоя больная рука?
— Я била левой. Правая у меня в полном порядке. — голубоглазая аккуратно приблизилась к лицу девушки, затягивая её в желанный поцелуй. Напор был слишком сильным, таким, что Маша от неожиданности вскинула брови и что-то промычала в поцелуй. Холодными руками Крис забралась под её футболку, сжимая грудь через бюстгальтер.
Шатенка оторвалась от губ девушки и стянула с себя ненужную вещь. Облокотилась на машинку, запрокинув голову. Крис немного поразглядывала рельефы её тела, не веря, что это всё её. Наконец она наклонилась, проводя языком от шеи до ключицы. Уже потянулась к застежке лифчика, когда услышала, как хлопнула дверь сзади.
— Ебать… — почти синхронно произнесло два голоса позади.
