Озабоченные практиканты

      Жаловаться и возмущаться Миша начал уже спустя две недели. Причём, по мнению Юры, жалобы эти были совершенно не о том, о чём следовало ожидать и не на то, что возмущало других. Например, в отличии от некоторых их товарищей-практикантов волей судьбы закинутых в эту глушь, в местной столовой Миша неприхотливо съедал всё, что давали, включая кашу, от вида которой кривился даже буфетчик. И отсутствие горячей воды в местном санузле его не смущало, как и продавленная панцирная сетка кровати в тесной комнатке, где аккурат поместилось две таких и тумбочка между ними - одна на двоих, да ещё и заменявшая столик. Бытовые условия, а вернее - их полное отсутствие - Миша словно не замечал. Его не расстраивала даже невозможность разжиться чем-либо спиртосодержащим, включая пиво.       Причиной Мишиного нытья и недовольства стало полное отсутствие женского пола.       - Я так больше не могу! - в очередной раз возмущался Миша, нервно комкая в руках тощую, набитую слежавшимся пухом, подушку, - Ещё немного и я... я даже не знаю, что будет!       Юра вздохнул и укоризненно посмотрел на друга.       - Ты что не знаешь, как решать такого рода проблемы? - с намёком спросил он.       Миша недовольно хмыкнул и буркнул:       - Вот уж не предполагал, что наш правильный мальчик знает о таких вещах.       Юра обиженно фыркнул, но на колкость ответил ровно и спокойно:       - У меня широкий кругозор.       Миша рассмеялся и наконец улёгся, подложив под голову истрёпанную подушку.       - Ты где был? - напустился Юра на друга, когда тот тихонько отворил дверь и прошмыгнул в комнату. Вернее попытался - в последний момент его шатнуло и через порог он буквально перевалился, - Ты что... пьян?       - Я в село ходил, - тихо сообщил Миша, зажимая Юре рот ладонью, - Не нуди. Дежурного разбудишь - ор подыыыыымется.       Юра зло, но не сильно пихнул Мишу локтем в бок, и тот отстранился, отпуская.       - Ты дурак? - прошипел Юра, впрочем, действительно стараясь чтобы его нотации были тихими, - Если б тебя поймали на самоволке...       - Но не поймали же, - беспечно отмахнулся Миша.       Юра возмущённо сопел и пытался найти самые убедительные аргументы. Впрочем, он прекрасно понимал, что никакие доводы разума на бесшабашного Мишу, уверенного в своей безнаказанности, не подействуют.       - Зачем ты вообще туда пошёл? - беспомощно спросил он, - И почему один?       - А с кем? Ты бы не пошёл! - фыркнул Миша и уже спокойно рассказал:       - Думал завалиться на местную дискотеку, познакомиться с девчонками. Ну ты понял.       - И? - поторопил Юра, которому внезапно стало чуточку обидно, что друг отправился искать приключения без него. Конечно же, Юра в самоволку по такому пустяшному поводу не отправился бы, но... хоть предложить-то Миша мог?       - Клуб закрыт.       - А напился ты тогда где? - удивился Юра.       - А вот сельпо было открыто, - довольно сообщил Миша, устраиваясь на тощем матрасе.       - Сколько нам тут ещё торчать? - рычал Миша, безуспешно пытаясь найти закинутый вчера куда-то носок.       - Ещё пять недель, - меланхолично ответил Юра, аккуратно складывая немудрёный набор выстиранного белья - майку и трусы.       Миша издал сложноиндефицирующийся звук, больше похожий на сдавленный вой, и Юра внутренне напрягся, готовясь к очередной порции жалоб. Проблему Миши он, честно говоря, не особо понимал. Самого его отсутствие женского общества не напрягало. Нет, девчонки ему нравились и он ходил в кино с одноклассницами в старших классах и флиртовал с однокурсницами, но и от полового воздержания особо не страдал. Во всяком случае, по его мнению, три прошедшие недели были слишком маленьким сроком чтобы ощутить какие-либо неудобства. Но он видел, что Мише это действительно даётся трудно. Наверное поэтому и выслушивал его жалобы.       - Я ж взорвусь! - оправдал его ожидания Миша, заводя привычную тираду, - Я всё время... всё время в вот такой... боеготовности!       - Ну так подрочи! - не выдержал Юра. Он бы может и смолчал, но, как на зло, ухитрился задеть мизинцем ноги ножку тумбочки. Прострелившая короткая, но острая боль, благочестию не способствовала. Миша уставился на Юру потрясённо. Подобных слов от друга Миша ещё не слышал и искренне полагал, что, даже если Юра и был знаком с подобной терминологией, то воспитание ему не позволяло её употреблять. От удивления Миша ответил честно:       - Не могу. Да и где? В душе вечно кто-то топчется, да и обстановочка там... кафель непонятного цвета, весь в сколах... брррр... он у меня с моргом ассоциируется.       - А ты там был? - усмехнулся Юра.       - А-то! Меня следак посылал к патологоанатому - в прошлом году на практике.       Юра убрал сложенные вещи в тумбочку и уселся на кровать.       - Здесь кафеля нет, - намекнул Юра, но Миша лишь поморщился, - Хочешь, я выйду?       - Ты мне не мешаешь, - отмахнулся Миша, - Я просто не могу. Не получается. Ну.. своя рука - это не то.       Миша смущённо отвернулся и наконец заметил пропавший носок, он встал и пошёл за ним, пользуясь поводом спрятать лицо от друга. Юра растерянно рассматривал его спину и лихорадочно размышлял. Ситуация была дурацкой. Но от этого не менее хреновой. Перевозбуждённый Миша был способен создать проблемы. Себе - в первую очередь. Но Юре было его искренне жаль. И ещё более искренне будет жаль, если Миша вляпается, например, попавшись на очередной попытке сбежать в самоволку на танцы. Или спалится ещё на какой-нибудь глупости. Впрочем, идея, пришедшая в голову Юры, была глупостью ещё большей. И рисковать они будут, если Юра решится, уже вдвоём и по-крупному.       - Иди сюда, - позвал Юра, решившись, - Да брось ты его уже! - кивнул он на крепко зажатый в пальцах с трудом добытый Мишей носок, - Сядь.       Миша окинул Юру настороженным и непонимающим взглядом, но послушался и уселся на кровати рядышком. Юра глубоко вдохнул, выдохнул, успокаивая нервы и набираясь решимости. Переместился Мише за спину.       - Расслабься.       - Что ты?...       - Расслабься, - мягче попросил Юра, - И глаза закрой.       Миша хмыкнул и откинулся назад, наваливаясь на Юру.       - Так?       - Так, - сипло подтвердил Юра, пытаясь вытащить из-под тяжёлого обмякшего тела руку, оказавшуюся зажатой между Мишиной спиной и собственной грудью. Почувствовав копошения, Миша чуть отстранился, позволяя освободить конечность, а заодно и вдохнуть, и вновь навалился на Юру.       Юра зажмурился, давая себе несколько секунд. Тянуть дольше не было смысла - с каждой секундой всё это становилось всё более неловким. Ещё более неловким, чем если бы Юра действительно... Ладонь скользнула под резинку Мишиных трусов, обхватила член. Юра выдохнул. И ничего особенного. Почти как себе. Угол, во всяком случае, знакомый. Движения - тоже. Пальцы огладили ствол и чуть сжали головку. Миша напрягся - Юра почувствовал это буквально собой - и попытался отстраниться.       - Да расслабься ты! - потребовал Юра.       И Миша, видимо, привычно отреагировав на приказной тон, послушался. Но тут же фыркнул.       - Так - я тоже не могу.       - Что? - возмутился Юра, - Ты говорил, что не можешь своей рукой. Теперь рука не твоя. Что тебя не устраивает?       Нет, он, конечно, понимал. Наверное им обоим было бы проще перевести всё в привычную пикировку - беззлобную, но дающую выход эмоциям. И на этом закончить. Это был выход. Но...       - Хоть поцелуй меня что ли, - предложил Миша таким тоном, что Юра так и не смог понять - пошутил он или серьёзно.       Рассмеяться шутке - тоже выход. Но...       Юра чуть развернул податливо подчинившегося Мишу и коснулся его губ своими. Секунду Миша терпеливо позволял, а потом обхватил юрину щёку ладонью и поцеловал сам - нагло, раздвинув губы, проникнув языком и втягивая в игру его собственный. Кажется, так Юру ещё ни одна девчонка не целовала. Умело и с напором, точно зная, что и как нужно сделать.       - Другое дело, - довольно сообщил Миша, отстранившись от ошарашенного друга и вновь устраиваясь на его груди, пристроил голову ему на плечо и развернулся так, что его нос упёрся Юре в шею. Местечко оказалось чувствительным - оседающее на коже тёплое дыхание посылало мурашки вдоль позвоночника.       Ладонь в трусах вновь обхватила ствол. Вверх-вниз. Вроде бы знакомые движения. Но Юра внезапно поймал себя на любопытстве - ему захотелось, раз уж неожиданно представилась возможность, изучить, понять, чем именно может отличаться и сам процесс и, так сказать, предмет от уже хорошо знакомого Юре собственного. Пальцы уже непросто механически скользили вдоль ствола - они оглаживали, ощупывали и изучали - медленно, ласково, но уверенно. Дыхание на коже превратилось в тихие короткие стоны - почти не слышные, но внезапно тешащие самолюбие.       Мишин оргазм Юра тоже почти прочувствовал собой: шеей - длинный чувственный стон, грудью - напрягшееся и крупно вздрогнувшее тело, ладонью - вязкую, тёплую сперму.       Осторожно вытащив испачканную руку из чужих трусов, Юра машинально задумался обо что её теперь вытереть. Мысли прервали влажные губы, прижавшиеся к щеке.       - Ты - самый лучший друг! - заявил Миша таким тоном, каким люди обычно клянутся в вечной любви. Встал, подтянул трусы и улёгся на свою кровать, оставив Юру укладывать новые знания и полученный опыт по полочкам в сознании.       Юра дотянулся до пачки бумажных салфеток, тщательно вытер пальцы, осмотрел собственную постель, пытаясь найти компрометирующие следы произошедшего. Взгляд наткнулся на забытый чёрный носок. Опять с утра его искать будет! Поросёнок! Привычно укоризненно вздохнув, Юра двумя пальцами подхватил найдёныша и кинул к куче шмотья, неряшливо сваленной у Мишиной кровати.