In the pre-morning light

Я провёл эти ночь и утро на охоте. Когда взошло солнце, я был где-то на южной окраине Олимпийского национального леса, пробираясь на северо-запад к Форксу. Карлайл оставался со мной в начале нашей охоты, но через некоторое время оставил меня наедине с моими мыслями. Мне нужно было время, чтобы все обдумать. Вечернее откровение ошеломило меня; это была неизведанная территория, и я сомневался, куда двигаться дальше. Белла и я — предназначенные? Я, воинственный майор Юга, с хрупким человеком; это противоречие, кажущееся невозможностью. И, по правде говоря, мысль об этом заставляла меня нервничать по многим причинам. Я был опасен для неё; не было никакой гарантии, что она захочет превратиться; она могла умереть, и я навсегда остался бы без неё половиной того, чем был. И всё это при условии, что Белла не отвернётся и не убежит, как только узнает, что мы такие. Или что она вообще будет чувствовать то же самое. Но, возможно, я уже слишком глубоко вляпался, чтобы повернуть назад. "Я бы сжег весь мир ради её улыбки". Эти слова пришли ко мне автоматически, инстинктивно. Но от этого они не стали менее правдивыми, думал я, мчась по лесу. В тот момент, когда я произнес их, всё, что было во мне — монстр и человек — синхронизировалось перед лицом правды. В предрассветные часы я подумывал о том, чтобы отстраниться от неё, остановить всё, что бы это ни было, прежде чем это действительно началось, но обнаружил, что не могу даже переварить эту мысль. Белла излучала смешанное чувство спокойствия, радости и принятия, которого я жаждал. Карлайл и Эсми были единственными, кто когда-либо принимал меня с распростёртыми объятиями, без осуждения, без каких-либо оговорок; только просили, чтобы я старался изо всех сил соблюдать нашу диету. За последние несколько десятилетий они действительно стали для меня родителями. Моё прошлое не имело для них значения. Всем остальным — даже Элис иногда — было не по себе от того, каким продуманным и жестоким я мог быть. Мои шрамы, моё прошлое — части меня самого, которые я не мог изменить, которые сделали меня тем, кем я являюсь сейчас. Но Белла не чувствовала страха передо мной. Она доверяла мне, хотела моего общества, чувствовала себя в безопасности рядом со мной. Она могла не знать правды, но это не помешало другим поджать хвост. Теперь, вкусив её тепло, я не смогу отвернуться от него, как жизнь не может существовать без солнца. Итак, есть только один вариант, решил я, покидая парк. Я продолжу свой путь, но осторожно. Я знал себя — я не был влюблён в Беллу Свон. Но она стала моим другом за это короткое время, и я не брошу её просто так, несмотря на свои опасения. Остановившись в нескольких милях от дома, я закрыл глаза и склонил голову к небу. Я представил себе её тёплые карие глаза, как блестят на свету рыжим каштановые волосы. Я подумал о том, как, когда она улыбалась, в моей груди разливалось тепло, от которого я замирал. Я вспоминал чувства, которые она вызывала во мне, держал их в уме и сравнивал с тем, что, как я знал, чувствовали друг к другу Эсми и Карлайл. Что чувствовали Розали и Эммет. Нет, я не был влюблён в Беллу Свон. Пока нет. Я медленно открыл глаза, не удивившись тому, что передо мной на самой низкой ветке дерева сидела Элис. — Твой страх всё портит, — сказала она укоризненно. Она раскачивала ногами, как маленькая девочка на качелях, и дулась. Я нахмурился. — Что именно портит? — Мои глаза сузились, и одна мысль выскочила на передний план. — Ты знаешь, что Карлайл сказал мне прошлой ночью? Ты это видела? — Я видела, что он сказал, да. Кое-что из этого. Я зарычал в разочаровании, запрыгивая на ветку рядом с ней. — Хватит этой непонятной хрени, Элис. Что, по-твоему, я должен сделать — позволить себе влюбиться в человека? Она может повернуться и убежать, как только узнает, что мы кровососущие вампиры! И что тогда со мной будет? Я сел и уронил голову на руки. — Мне будет хуже, чем когда ты нашла меня в той закусочной, — прошептал я. Бездушное существо. Не человек, не живое. Настоящая нежить во всех смыслах этого слова. И какая у меня была надежда, что Белла останется? После того, кем я был и что я сделал? Маленькая рука Элис обхватила мои плечи. — Джаспер, — сказала она, дождавшись, пока я подниму голову и посмотрю на неё. Выражение её лица соответствовало её эмоциям — уверенное, непоколебимое. — Доверься мне. Это того стоит — но только если ты не позволишь своему страху встать на пути. Я стиснул зубы и отвернулся от её всезнающего взгляда, уставившись в деревья, в состоянии конфликта. Мы сидели так в тишине в течение долгого времени, прежде чем она нарушила её. — Ты никогда раньше не выступал против меня, Джаспер. Я вздохнул. Она была спокойной, собранной, но обеспокоенной за меня. Она была права — Элис ещё не сбила меня с пути. — Хорошо, — сказал я наконец. — Я не собираюсь углубляться, но и сбегать не буду. — Que será, será*, — нахально сказала она. Я рассмеялся и спихнул её с ветки. Эти слова я часто говорил ей, когда будущее было неопределённым для её дара. — Да, хорошо, я понял. Пойдём домой. Элис бросила чеширскую ухмылку через плечо и помчалась в лес. — Наперегонки! — крикнула она, уже исчезая из виду. Я снова рассмеялся и помчался за ней. Мы вернулись в дом за рекордное время, причём я неторопливо вошёл в заднюю дверь на целых четыре секунды раньше коротышки. Я отвесил ей поклон, а она показала мне язык. — О, у кого-то улучшилось настроение, — поддразнил Эмметт со своего места на диване, играя в Halo.* — Разве ты уже не прошёл эту игру четыре раза? — спросил я, перепрыгивая через спинку дивана и садясь на место рядом с ним. — Да, но вторая часть выходит в ноябре. Я решил освежить память. Я фыркнул на его чопорный тон. Как будто он мог забыть. Элис исчезла наверху, а затем снова появилась на полу перед нами, с флаконом фиолетового лака для ногтей и набором всяких приспособлений для ногтей. Я сморщил нос в то же время, когда Эммет застонал. — Да ладно тебе, Элис, — запричитал он. — Эта хрень воняет. Разве ты не можешь сделать это в другом месте? — Следи за языком, — воззвала Эсми из кухни. Элис и Эммет начали препираться не хуже, чем настоящие брат с сестрой, поэтому я встал с дивана и пошёл на кухню. Эсми распаковывала продукты для обеда и с критическим видом рассматривала поваренную книгу 1960-х годов. — Как ты думаешь, ей понравятся сэндвичи к чаю? — спросила Эсми, когда я обошёл стол и встал рядом с ней. — Как пойдёт, — сказал я. — Мне придётся притворяться, что я ем тоже? Эсми тихо засмеялась, глядя на меня искрящимися глазами. — Ещё как придётся. Будешь учиться быть рядом с ней. Она обняла меня одной рукой, а я в ответ обхватил её за плечи. Эсми прислонила голову ко мне, и я просто позволил себе насладиться материнской близостью. — Тебе лучше, дорогой? — полюбопытствовала она, без дела перелистывая страницы книги. Я вздохнул. — По большей части. Мне просто нужно было просто переварить некоторые вещи, — Она глубокомысленно хмыкнула. — Что бы она тебе ни сказала… — Эсми задумчиво замолчала, казалось, погрузившись в себя. — Нужно много уверенности и доверия, чтобы открыться кому-то, когда тебе причинили боль, — Эмоции Эсме были похожи на печальное воспоминание — сглаженное временем, но всё ещё болезненное. Она отстранилась и посмотрела на меня с улыбкой, а её рука поднялась, чтобы ласково погладить меня по щеке. — Я рада, что она смогла открыться тебе, — сказала она. — Спасибо, Эсми, — Я спроецировал свою благодарность на неё, и она отмахнулась, теперь уже застенчиво. Запах Эдварда проник в комнату за мгновение до того, как он вошёл. Я поднял голову и увидел, что он прислонился к дверному проему. — Итак, что же тебя так расстроило прошлой ночью? — спросил он непринуждённо. Неожиданно мой разум начал вспоминать, что Белла рассказала мне, но я прекратил это, мысленно перечитывая учебник по естествознанию. Я нахмурился, увидев весёлую улыбку на его губах, но также уловил скрытое раздражение. — Что-то об Аризоне? — спросил он. — Что это было? — Не твоё дело, — прошипел я. Эсми бросила на него суровый взгляд. — Эдвард! — шикнула Эсме. — Ты знаешь от Эммета и Карлайла, что Белла сказала ему всё, что произошло, по секрету. Мы предупреждали тебя, чтобы ты не искал это! — Прости, Эсми, — сказал он виновато, однако выражение его лица было единственным, что в нём действительно выражало сожаление. — Нет, это не так, Эсми. Он просто так говорит. Его раздражает, что я знаю о ней то, чего не знает он, — сказал я, не боясь настучать на него маме. Он нахмурился, когда Эсми начала втолковывать ему о границах. В следующий раз, мысленно сказал я ему, не лезь не в своё дело. Я взглянул на часы на стене: было чуть больше 11:30. — Я приму душ и выйду, — оповестил я Эсми, когда она сделала паузу, чтобы строго нахмуриться, глядя на Эдварда. Когда я вышел из комнаты и помчался наверх к себе, я крепко держал свои мысли под контролем, стараясь, чтобы Эдвард услышал только бессмысленный бред. За эти годы мы узнали, что он может слышать только активные мысли, поэтому, если сосредоточиться на чем-то другом вокруг него, теоретически можно было скрыть, о чем ты на самом деле думаешь. Это требовало большого сосредоточения, но это было возможно. Это была одна из немногих лазеек, которые мы нашли в его даре, и это дало нам всем немного больше личного пространства. Семья делала подобное и с моим даром, и с даром Элис; некоторые из способов были более эффективными, чем другие. Этим «активным» мыслям я уделил время в ду́ше, чтобы обдумать продолжающийся интерес Эдварда к Белле. Лично я думал, что главной приманкой был тот факт, что он не мог читать её. За почти сто лет с ним такого ещё не случалось. А Белла была далеко не так открыта с ним — да и с большинством людей, — так что он даже не мог прочесть её без мыслей. Привязать к этому то, что она была его певицей… К его чести, пока что он прекрасно справлялся с жаждой крови. Но его интерес к её молчанию, как бы это сказать, притягивал его, когда он должен был изо всех сил стараться держаться подальше. Может быть, мне стоит сказать Карлайлу, если это будет продолжаться. Но я также мог сказать, что он правда не собирался причинять ей вред. Поэтому на данный момент я решил просто внимательно наблюдать за ним. Вздохнув, я выключил воду, вышел и обернул полотенце вокруг талии. Шагнув вперёд, я вытер пар с зеркала и взял расчёску. Когда я провёл щеткой по волосам, моё отражение блеснуло, и я нахмурился, увидев массу шрамов, испещривших моё тело, особенно шею, ключицы и руки. Я бросил щётку на стойку и поспешил отвернуться от этого. В своей спальне я уловил стойкий аромат лака для ногтей и Элис и увидел наряд, который она разложила на моей кровати. Несмотря на то, что мы не были вместе, она при любой возможности пыталась заставить меня одеваться более модно. Я намеренно прошёл мимо наряда к своему шкафу и достал свежие джинсы, футболку и чёрную рубашку на пуговицах. Ухмыльнулся, услышав её раздраженный возглас из другой комнаты. Через несколько минут я вышел за дверь, забрался в машину и задним ходом выехал с дороги. Пока меня не было, остальные проводили последнюю уборку в доме, чтобы всё выглядело как можно лучше. Как раз для таких случаев мы держали небольшой шкафчик с предметами первой необходимости, чтобы выставлять их, когда кто-то приходил — вещи, которыми мы обычно не пользовались, например, туалетную бумагу и салфетки. В остальном, это было просто заботой о том, чтобы всё выглядело по-человечески и обжито. Никому из нас не нравился этот фарс; обычно наш дом был единственным местом, где не нужно было притворяться. Но время от времени возникало что-то, что требовало этого. Повернув на улицу Беллы, я сразу увидел, что фургона Чарли нет, и припарковался на его обычном месте на дороге. Выбравшись из машины, я в человеческом темпе побежал к двери, надеясь не слишком промокнуть под проливным дождём. Я постучал и прислонился к стене у двери, чтобы подождать, забавляемый лёгким волнением, которое я почувствовал от неё, услышав, как она практически бежит к двери. Похоже, я застал её врасплох. Моё веселье угасло в ту секунду, когда Белла, запыхавшись, открыла дверь. Её волосы беспорядочно разметались по плечам, рассыпаясь по обнажённой кремовой коже. На ней была майка на тонких бретельках, и хотя она ни в коем случае не была непристойной, я ещё никогда не видел, чтобы так много её кожи было открыто за один раз. Белла была почти такой же бледной, как и мы, но со здоровым румянцем, который прекрасно контрастировал с чёрным цветом ткани, облегающей её талию. Её грудь, приоткрытая вырезом, слегка вздымалась, когда она переводила дыхание, и мой взгляд проследил за случайной прядью волос, склонившейся чуть ниже её шеи. У меня пересохло во рту, и я мгновенно перестал дышать. Все моё тело словно горело. Я хотел наклониться вперед и попробовать её на вкус, не имеющий ничего общего с её кровью. Всё это я заметил за долю секунды, и как только я понял, что делаю, поднял глаза на неё. Её эмоции не изменились — она не заметила моего невнимания. — Ты рано, — обвинила она, и в карих глазах заплясали весёлые огоньки, хотя она сердито нахмурилась. Я заставил себя улыбнуться как можно естественнее, хотя до сих пор был взволнован. — Не так уж и рано. Белла с улыбкой закатила глаза и отступила назад, чтобы пропустить меня внутрь. Я шагнул внутрь и повернулся к ней лицом в маленькой прихожей, когда она закрыла за мной дверь. — Я почти готова, — сказала она, глядя на меня с небольшой улыбкой на лице. — Схожу наверх и закончу; спущусь через минуту. Я кивнул. — Хорошо, я подожду здесь. Не торопись. Белла повернулась и побежала вверх по лестнице, а я прислонился к стене, как только она скрылась из виду. Какой же я мерзкий. Не прошло и дня после того, как она рассказала о преследующем её парне, а я уже пялюсь на неё только потому, что она не надела фланелевую рубашку, как всегда. Я проверил её эмоции — она не чувствовала дискомфорта или отвращения, только слегка нервничала и волновалась. Стыдясь себя, я провел рукой по лицу и вздохнул. Я уже знал, что Белла красива. Даже если бы я был слепым, вожделение человеческих парней в школе подсказало бы мне это. Но это всё равно не было оправданием, особенно когда я знал, что ей неприятны взгляды. Может, твой мир и перевернулся прошлой ночью, но это ни хрена не значит, Уитлок, сурово сказал я себе. Для неё ничего не изменилось. Кроме того, я и раньше видел оголённых женщин — людей и вампиров. Плечи не должны быть чем-то особенным. Белла выбрала этот момент, чтобы спуститься вниз, на этот раз в женской кофточке, заправленной в джинсы, и с заплетённой недавно косой. Она оставила несколько верхних пуговиц расстёгнутыми — достаточно, чтобы чёрная майка была видна. Она выглядела потрясающе. — Итак, — начала она, не обращая внимания на мой внутренний кризис. — кто будет за рулём? Я прочистил горло и посмотрел в окно; дождь всё ещё лил. — Ты не против, если я поведу? Я знаю, что у тебя не так много опыта вождения в таких условиях. Белла сняла свой дождевик с крючков у двери и накинула его на плечи. Она склонила голову на одну сторону, раздумывая. — Ты уверен? Тебе придётся довезти меня обратно — не хочу быть помехой… — она запнулась и прикусила нижнюю губу. — Это не проблема, — рассеянно ответил я, наблюдая, как она увлечённо жуёт губу. — И таким образом я мог бы убедиться, что ты благополучно добралась до дома. Не думаю, что дождь закончится. Я заставил себя посмотреть ей в глаза. — Но я пойму, если ты быстро захочешь сбежать, — Я подмигнул ей, и она рассмеялась. Она вышла на улицу, а я последовал за ней. — Хорошо, веди ты, — сказала она, закрывая дверь. — Вверяю себя твоим водительским навыкам. — Как только тебе надоест, просто скажи, дорогая, и мы уедем. Мы добежали до машины, я открыл пассажирскую дверь и помог ей сесть. Быстро пройдя обратно, я запрыгнул в машину, и мы тронулись в путь. Чем ближе мы подъезжали к моему дому, тем больше росло предвкушение и нервозность Беллы. — Они все очень хотят тебя увидеть, — сказал я ей. — Особенно Эсми. А Эмметт не замолчит, пока не сыграет с тобой в Mario Kart*. Она рассмеялась беззаботно. — Я никогда не играла в неё раньше; на видеоигры Рене не тратила деньги. Но я с удовольствием попробую. Я усмехнулся. — Он научит тебя играть. И я всегда могу отвлечь его, чтобы ты украла парочку побед, если что-то пойдёт не так, — Она хихикнула, и вместе с этим исчезла большая часть её нервозности. Я не думал, что когда-нибудь устану слушать её смех. Мы свернули на дорожку недалеко от дома, и мне нужно было сказать ей одну вещь, прежде чем мы окажемся на расстоянии слышимости. — Кстати, — сказал я небрежно, стараясь не вызвать у нее подозрений. — я бы не стал говорить о чём-то личном в доме. Нас там семеро, и поговорить наедине практически невозможно. Разве что в спальнях, где была самая лучшая в мире звукоизоляция. Но это было сделано для всеобщего спокойствия, — спасибо Роуз и Эмметту — и мы бы не оказались в спальне. Однако она кивнула, и ничто в её эмоциях не намекало на то, что она что-то подозревает. — Я понимаю. Рене тоже была очень любопытной; она не знала, что такое уединение. Тон Беллы был сухим, как техасское лето, и мне пришлось заставить себя не реагировать. Эта Рене не нравилась мне всё больше с каждой деталью, которую я узнавал о ней. Дом появился в поле зрения, когда мы завернули за угол, и я услышал, как Белла восхищённо вздыхает. — Боже мой, — выдохнула она, наклонившись вперёд. — Это так красиво! Я не знала, что в Форксе есть такие дома! — На самом деле, их и нет, — сказал я ей, припарковав машину перед ступеньками крыльца. — Эсми — дизайнер. Она отремонтировала это место. — Она проделала поразительную работу. Я усмехнулся и открыл свою дверь, пока Белла открывала свою. — Ей будет приятно это услышать. Мы оба побежали к лестнице под дождём, и, как обычно, Белла споткнулась на верхней ступеньке. Я успел поймать её, прежде чем она упала, но громкий смех Эммета прервал мои поддразнивания. Он стоял в дверях и ухмылялся. — Уже влюбилась в меня, Белла? — Его брови озорно взметнулись, и Белла рассмеялась. — Нет, спасибо, Эм. Я не заинтересована в том, чтобы быть убитой твоей потрясающей девушкой, — фыркнула она. Эммет притянул её к себе и крепко обнял, и я уловил его нежную заботу о ней. Я послал ему волну заверений, и он глянул мне в глаза на мгновение. Затем он поставил её на ноги и повёл в дом — она выглядела комично маленькой рядом с ним. — Кстати, о ней, — проговорил он. — пора тебе с ней познакомиться! Вы полюбите друг друга, поверь мне. Я услышал, как в доме фыркнул не один из моих братьев и сестёр, и не мог не согласиться, когда последовал за ними внутрь. Розали была не в восторге от того, что у её приятеля и семьи появился друг-человек, но Эммет, как всегда, был оптимистом. Я закрыл за собой дверь и прошёл за ними в гостиную. Розали элегантно откинулась в кресле и выразительно смотрела на Беллу, пока Эммет представлял их. Белла чувствовала себя взволнованной и немного испуганной, но вежливо поприветствовала Розали. Розали, напротив, была недоверчива и безучастна. Каждому из нас было ясно, что она притворяется вежливой только ради Эммета. — Приятно познакомиться, — фыркнула она. А потом, похоже, не смогла удержаться: — Надеюсь, ты не используешь этот школьный проект как повод посплетничать с теми девочками, с которыми ты сидишь за обедом. Белла была шокирована, Эмметт расстроен, но именно Эсми сориентировалась быстрее всех. — Розали! Это было очень грубо с твоей стороны, — Эсми строго посмотрела на блондинку через всю комнату. — Нельзя вести себя так с гостьей. — Нет, всё в порядке, — сказала Белла, подняв руки вверх. — Я понимаю, к чему она клонит — с тех пор, как началась школа и я подружилась с Джаспером и Эмметом, несколько ребят пытались выпытать у меня информацию о вас всех. Мы знали это, мы слышали это каждый день за обедом. Так же, как мы слышали, что Белла каждый раз им отказывала. Не то чтобы Белла знала об этом, конечно. Белла посмотрела на Розали. — Я здесь не для этого. Я ненавижу сплетни, я считаю, что люди должны заниматься своими делами. Розали вскинула бровь, а затем вернулась к своему журналу. — Если это правда, то я уверена, что мы прекрасно поладим. Возникла неловкая пауза. Эсми шагнула вперёд, протягивая руку Белле. — Я Эсми Каллен, очень приятно познакомиться с тобой, Белла. Белла быстро взглянула на меня, когда взяла за руку Эсми. Она невероятно нервничала — я попытался послать ей волну спокойствия, но, как обычно, это едва уняло её волнение. Я подошёл и встал рядом с ней. — Я тоже рада с вами познакомиться, — робко ответила Белла. — У вас красивый дом. Джаспер сказал, что это вы его спроектировали? Это просто великолепно! Эсми сияла от счастья, хотя уже слышала этот комментарий из машины. — Спасибо! Я владею дизайнерской компанией, но, честно говоря, я думаю, что этот дом — самый любимый проект из всех, над которыми я когда-либо работала. Белла открыла рот, чтобы что-то сказать, когда в комнату ворвалась Элис, за которой следовали Карлайл и Эдвард. — Белла! — воскликнула Элис, обнимая брюнетку. Я положил руку на спину Беллы, когда она пошатнулась под неожиданным весом. — Я так рада тебя видеть — жаль, что у нас нет общих занятий! Это нечестно, что Эммет и Джаспер видят тебя всё время. Белла неуверенно обняла Элис в ответ, её карие глаза расширились. — М-м, привет, Элис. — Элис, — предупреждающе сказал я, но она просто отмахнулась от меня, отстраняясь. — Не перегружай гостью, Элис, — укоризненно сказал Карлайл. — Я Карлайл Каллен. Ты, должно быть, Белла, приятно познакомиться. Белла протянула ладонь, чтобы пожать его руку, и с минуту её эмоции, казалось, загружались — лучшее слово для этого. Как будто она на мгновение потеряла сознание. Но потом эмоции вернулись, и она почувствовала себя невероятно растерянной. Я наблюдал за ней краем глаза, пока она пожимала руку Карлайла. Её голова наклонилась в сторону, а глаза перебегали с него на Элис, на Эдварда, на меня и снова на Карлайла. У меня возникла мысль, что если ей удастся сделать это незаметно, она повернётся, чтобы осмотреть и остальных троих в комнате. Внешне ничего из этого не отразилось на её лице. Она искренне улыбнулась Карлайлу. — Приятно познакомиться с вами, доктор Каллен. Мой отец часто говорит о вас; он считает, что Форксу повезло, что у него есть такой хирург, как вы. Как необычно; что её смутило? Я заметил, как Эдвард нахмурился, смотря в мою сторону, и рефлекторно начал пересказывать в голове таблицу умножения. Он закатил глаза. Но что-то привлекло внимание Беллы. Даже когда она вежливо выслушала ответ Карлайла, она всё ещё чувствовала замешательство. Её глаза в основном не отрывались от Карлайла, но я уловил, как они то и дело перебегают на остальных. Мне стало не по себе. — Мы должны начать работу над нашим проектом, — вклинился я, когда Карлайл сделал паузу. — Мы займём стол в столовой, если никто не возражает. — Отлично, дорогой, — сказала Эсме. — Просто позовите нас, если вам что-нибудь понадобится. — Я принесу свою домашнюю работу вниз и присоединюсь к вам, ребята! — прощебетала Элис, проскакивая в гостиную, где она оставила свой рюкзак. Эммет фыркнул и устроился на полу, снова загрузив свою игру. Заиграла музыкальная тема для Mario Kart. — Да, хорошо, я буду здесь. Белла, мы с тобой сыграем пару-тройку раундов, прежде чем ты уедешь, — Он ткнул пальцем в её сторону, и игривая ухмылка расплылась по его лицу. Белла усмехнулась в ответ. — Что, никаких домашних заданий от мисс Джексон? Эмметт закатил глаза. За спиной Беллы Розали улыбнулась, и её эмоции дрогнули от неохотного веселья. Эдвард шагнул вперед, его собственный рюкзак был закинут на одно плечо. Его улыбка должна была быть обезоруживающей, но я почувствовал, что Белла всё ещё напряжена рядом со мной. — Я присоединюсь к вам троим. Нужно закончить кое-какие работы по биологии. Не обращая на него внимания, я повёл Беллу в столовую; Элис болтала с ней о своих занятиях. Мы сели за стол, причём Элис и я расположились по обе стороны от хрупкой человеческой девушки. Эдвард предпочел сесть напротив неё, к её большому неудовольствию. Я старался не чувствовать себя слишком самодовольным, когда она полностью игнорировала его. Остальное время, казалось, прошло быстро. Белла быстро заполнила свою часть проекта, кратко описав всех нас и наш дом. Мы посвятили её в некоторые детали, одобряемые людьми, а Карлайл и Эсми заглянули к ней, чтобы она могла задать им вопросы об их работе. К счастью, она отказалась от предложения Эсми перекусить; не только я был рад этому. Нам потребовалось несколько часов, чтобы доработать план для презентации в среду, и после этого мы вернулись в гостиную, чтобы по очереди поиграть с Эмметом в видеоигры. Только две вещи сделали этот день некомфортным для меня. Во-первых, эмоции Беллы оставались любопытной смесью. С одной стороны, она была искренне рада проводить время с большинством из нас, хотя Эдвард по-прежнему вызывал у неё беспокойство. С другой стороны, она чувствовала себя задумчивой. Озадаченной. Что-то привлекло её внимание, и меня беспокоило, что я не мог понять, что именно. Во-вторых, Эдвард продолжал вклиниваться в наши с ней разговоры. Он прочитал мои вчерашние записи и использовал их, чтобы задать ей больше вопросов о себе. С каждым вопросом, который он задавал, я чувствовал, что ей становится всё более неловко. И неважно, сколько раз я — и, предположительно, Элис, которая все это время чувствовала раздражение — мысленно кричали ему, чтобы он прекратил, он продолжал. Казалось, он был полон решимости узнать её, независимо от того, как она к этому относится. И было ясно как день, что ей некомфортно, особенно когда он попытался сесть рядом с ней на диван в гостиной. Она фактически встала и села на пол рядом с Эмметом, а я пересел с другой стороны от неё, сурово глядя на Эдварда. Мы провели так больше часа, просто болтая в гостиной. Даже Розали хорошо проводила время, хотя и гораздо спокойнее, чем Элис, Эмметт и Белла, которые беспорядочно веселились. Эти трое и я по очереди участвовали в гонках, и, как я обещал ранее, мне удалось дважды отвлечь Эммета, чтобы Белла смогла одержать несколько побед. Её возгласы и ругань Эммета рассмешили всех, так что Карлайл и Эсми спустились вниз, чтобы воочию увидеть причину. Давненько семья не испытывала столько радости от такого простого занятия; я не мог не задаться вопросом, насколько это было связано с присутствием Беллы. Но, в конце концов, ей пора было идти домой. — Ладно, ребята, — вздохнула Белла. — думаю, мне пора идти, — Элис и Эммет драматично взвыли. Передав им джойстики, я встал и протянул руку, чтобы помочь Белле встать. Она улыбнулась и позволила мне помочь, но в её эмоциях промелькнуло то же недоумение, как только наши руки соприкоснулись. Эсми и Карлайл тоже встали. — Было приятно познакомиться с тобой, Белла, — сказал Карлайл. — Ты такая же очаровательная, как и говорил Чарли. Мгновенно Белла покраснела в пунцовый цвет. Эдвард на диване позади неё напрягся и вскинул голову, чтобы посмотреть на неё, а его глаза потемнели. Я послал в него волну апатии, больше, чем намеревался, и его фигура ослабла, а на лице появилось ошеломлённое выражение. Не надо, Эдвард, прорычал я мысленно. Он оскалился. — Было замечательно познакомиться со всеми вами, — заикаясь, произнесла Белла. — Я прекрасно провела время. Элис быстро обняла Беллу и с хихиканьем отстранилась, когда Эммет подхватил её и повёл к двери, удобно отдалив от Эдварда. Я следовал за ними, и Белла махала на прощание через плечо Эммета. Эммет аккуратно поставил её на землю перед входной дверью. На улице всё ещё лил дождь. — Ладно, дорогуша, — насмешливо сказал Эммет. — веди себя хорошо в эти выходные. И увидимся в понедельник утром, договорились? Белла закатила глаза и саркастически поклонилась в ответ: — Так точно, сэр. Я легонько шлёпнул Эммета по затылку, когда проходил мимо. — Оставь её, Эм. Я скоро вернусь. Я осторожно взял Беллу за руку, чтобы она не поскользнулась, и мы дошли до машины и запрыгнули внутрь. Я включил отопление, не зная, холодно ей или нет. Она начала расчесывать пальцами свои влажные волосы, и её запах наполнил кабину. — Итак, скажи мне правду, — сказал я. — насколько это было страшно? Она засмеялась и покачала головой. — Нет, все были великолепны! Ну, — Пауза. — большинство. Я вздохнул. — Да, Эдвард, я знаю. Я не думаю, что он когда-либо встречал кого-то, кому он не нравился. Мне жаль, — Я поджал губы, не зная, как объяснить это по-человечески. — Всё в порядке, это не твоя вина. Я ценю, что вы с Эмметом всё время встаёте между нами. Я взглянул на неё и увидел, что она уже смотрит на меня. — Заметила, да? — Да. Но это приятно. Спасибо. Я свернул на шоссе, когда между нами установилась тишина. Было комфортно, но я чувствовал, что она хочет что-то спросить. В её эмоциях всё ещё бурлило недоумение. Я решил подождать её вопроса, но всю дорогу она молчала. Кроме недоумения, она не испытывала никаких негативных эмоций. Я хотел бы знать, о чём она думает — хотел бы знать, как спросить её, не вызывая подозрений. Потому что на её лице была лёгкая улыбка, когда она смотрела в окно. Но я также не решался нарушить тишину. Просто находиться рядом с ней в таком состоянии было спокойно, и я не хотел разрушать это спокойствие назойливыми вопросами. Когда я подъехал к её дому, Чарли не было, хотя на приборной панели было семь часов вечера. — Чарли сегодня работает допоздна? — спросил я, нахмурившись. Она отстегнула ремень безопасности. — Да, у него сегодня двойная работа, а завтра ночная. Он не вернется сегодня до трёх часов ночи. Я озабоченно склонил голову набок. — Ты справишься одна? Она пожала плечами. — О, да. Я привыкла быть одна. Здесь это бывает не так часто, как в Финиксе, но такова природа работы Чарли. И я достаточно взрослая, чтобы позаботиться о себе. Я медленно кивнул; Белла, конечно, была намного взрослее остальных наших человеческих одноклассников. И всё же. Я потянулся вниз, чтобы взять её сумку, пока она натягивала капюшон и застёгивала куртку. — Ну, если тебе что-нибудь понадобится, у тебя есть номер моего мобильного. — Я не собираюсь будить тебя посреди ночи, Джаспер. Со мной всё будет в порядке. — Я знаю, что будет. Но я всё равно мало сплю и просто хочу, чтобы ты знала, что можешь позвонить, если понадобится. Или если ты просто захочешь. Белла посмотрела на меня, и от неё я почувствовал новый прилив привязанности, невероятно яркой и тёплой. Я хотел заключить её в объятия и просто наслаждаться этим чувством. Вместо этого Белла протянула руку через сиденье между нами и сжала мою ладонь, прежде чем забрать у меня свою сумку. — Я запомню это. Спасибо, Джаспер. Доброй ночи. — Сладких снов, Белла. Я смотрел, как она вышла из машины и побежала к своей двери, подождал, пока она не оказалась на безопасном месте, прежде чем дать задний ход и отправиться домой. Её запах витал вокруг меня всю дорогу.