Орёл даёт и малым пташкам петь.
(Шекспир, Тит Андроник)
Отчёты фильтруются быстро. В стране Волн произошли беспорядки. Учиха Итачи мёртв, Орочимару ушёл в подполье, Учиха Саске исчез. Узумаки Наруто вернулся в Коноху до того, как его статус сменился с «пропавшего без вести» на «беглого нукенина». Сразу после отчёта перед Хокаге он отправился в излюбленную таверну АНБУ, где, как признался Неджи владелец, часами пил преднамеренными движениями рук человека, стремящегося надраться до беспамятства. Конечно, Хината не могла прийти и проверить его лично. Оплатив счёт Наруто деньгами, взятыми из его кошелька, Неджи закинул одну руку низкорослого парня себе на плечи, поморщившись от тошнотворно-сладкого запаха алкоголя — пахло не просто изо рта Наруто, алкогольные миазмы исходили из самых его пор. На несколько секунд голова Узумаки уткнулась Неджи в изгиб шеи. К уничтожению себя Наруто подошёл так же тщательно, как и ко всему, что делал. — Я в порядке, — пробормотал он, когда дверь таверны захлопнулась за ними. Когда они приблизились к его дому, Наруто выпрямился и снова повторил это. Неджи удивился, поняв, что тот говорит правду. Сам он никогда не позволял алкоголю попасть в своё тело, но даже будучи неопытным по этой части понимал, что переход от едва стоящего на ногах пьяного к практически полностью трезвому всего за несколько минут ходьбы являлся невероятным подвигом. У Наруто действительно была феноменальная конституция. Неджи резко остановился посреди улицы. — Кажется, ты пришёл в себя. Мне пора. — Хотя Наруто много сделал для него, у них никогда не было шанса сблизиться. Развернувшись, Неджи направился прочь. — Подожди, — Наруто хлопнул его по плечу. — Это она послала тебя, да? Неджи огляделся, проверяя, нет ли вокруг свидетелей их разговора, хотя оба знали, что в Конохе, если ты не видишь подслушивающего, совсем не означает, что такового нет. Неджи едва заметно кивнул. Наруто усмехнулся. — Пойдём ко мне. Разогрею тебе карри. Это меньшее, что я могу сделать. Неджи попытался отказаться, но Наруто упорствовал. — Мне нужно поговорить с тобой. Так что он обнаружил, что следует за Наруто вверх по потемневшей от времени лестнице чёрного хода, настолько шаткой, что Неджи подумал, что разумнее просто перепрыгнуть через неё. Из вежливости он всё же поднялся по ступенькам, но убедился, что идёт точно след в след Наруто. Не было пьяной возни с ключами — Наруто действительно протрезвел. Он открыл дверь, щёлкнул выключателем, и Неджи увидел именно ту квартиру, которую ожидал увидеть у Наруто. Квартира представляла собой типичную холостяцкую берлогу, в которой больше внимания уделялось еде, а не декору. По ней мало что можно было сказать о владельце. Хотя приклеенные к стене записки и магниты на дверце морозильника всё же доказывали, что маленькая квартирка более обжита, чем собственное жилище Неджи. По привычке Неджи оглядел помещение, прежде чем войти. Наруто быстро пересёк кухню и закрыл дверь спальни, скрывая беспорядок. Он почесал затылок, слегка поморщившись. — Боюсь туда заходить. Меня долго не было. Ну, ты и так это знаешь. Неджи встал перед дверью, скрестив руки на груди. Наруто порылся в морозилке и, наконец, вынул оттуда два стеклянных контейнера, наполненных коричневой кашей. — Хината, — ответил он на вопросительный взгляд Неджи. — Она делает мне карри и замораживает его в контейнерах, так что мне нужно только разогреть и всё. У тебя замечательная сестра. Неджи кивнул. Ну конечно. Он вдруг подумал, была ли она здесь, следовала ли шагами Наруто вверх по этой опасной лестнице. Наруто нажал несколько кнопок на микроволновке, а затем прислонился спиной к мойке, руками вцепившись в раковину. — Присаживайся, — предложил он. Было бы невежливо отказаться, поэтому Неджи занял один из двух стульев за квадратным кухонным столом Наруто. — Ты хотел поговорить со мной, — напомнил он. От Неджи не укрылось, как Наруто сильнее сжал раковину, внезапно смутившись. — Просто поблагодарить, вот и всё. Хината сказала, что ты прикрываешь нас. И я знаю, что из-за этого у тебя могут быть большие неприятности. — Он снова почесал затылок. — Постарайся не делать этого, — внезапно сказал Неджи. В голубых глазах Наруто вспыхнуло искреннее замешательство. — Почёсывать затылок. Сразу понятно, что ты нервничаешь. Наруто вздёрнул подбородок и ухмыльнулся, посмотрев на него с прищуром. — Глаз-алмаз, а, Неджи? Неджи пожал плечами в ответ. Запищала микроволновка, и Наруто поставил первый контейнер перед Неджи вместе с набором палочек для еды. — Хината отличный повар, — похвалил Наруто. — Я тебе завидую. Наверное, ты постоянно ешь её стряпню. Неджи подцепил палочками первый комочек карри. — Нет. Наруто снова почесал затылок, но быстро прекратил. Неджи сделал вид, что сосредоточился на своём карри, и сунул в рот первый кусочек. Ему показалось, что он узнал вкус мицубы, которую Хината выращивала в своём саду. — Хорошее карри, — признал Неджи, поймав себя на том, что представляет на месте Наруто Хинату, моющую в раковине травы и поглядывающую из окна второго этажа на деревню внизу. На окне, конечно, были бы занавески. Хината придавала большое значение подобным вещам. Как и её садовый сарайчик, это место подходило ей гораздо больше, чем церемониальное кимоно и стол из вишнёвого дерева в тёмном кабинете, спрятанном в поместье Хьюга. — Приятного аппетита. Наруто ухмыльнулся ему, а затем принялся за еду. — Эй, Неджи, — вдруг сказал он, бездумно ковыряя в своей порции палочками. — Извинись перед Хинатой за меня. За беспокойство. Неджи кивнул, затем посмотрел, как Наруто вдруг зарылся руками в свой подсумок с кунаями. — Я купил ей кое-что, — объяснил он, опрокидывая, наконец, всё его содержимое на стол. Оттуда выпал небольшой свёрток из папиросной бумаги, а также несколько кунаев, несколько свитков и что-то похожее на окровавленную ткань. Наруто поспешно засунул всё обратно в сумку, прежде чем развернуть свёрток. Сначала Неджи увидел серебряную цепочку, а после кулон в виде голубя. Глаза птицы были инкрустированы блестящими чёрными камнями. Он вдруг вспомнил детство и того голубя во дворе, но отмахнулся от воспоминаний. — Я знаю, что это совсем не дорогой подарок, но он напомнил мне о ней, — пояснил Наруто. — Но Хината не может носить ничего из моих подарков, потому что… Ну, очевидно. Поэтому я подумал, что она может притвориться, будто купила кулон сама. Или сказать, что ты подарил ей его. Неджи не стал комментировать неуместность этого предложения. Наруто и без того казался достаточно встревоженным. Поэтому… — Я отдам его ей, — заверил он. — И скажи ей, что я бы хотел увидеться с ней сегодня вечером на озере, но пойму, если она сердится и не хочет меня видеть. — Наруто перевёл взгляд на окно, туда, где виднелись стены квартала Хьюга. — Скажи ей, что я буду ждать. Неджи уже знал, что так и будет.____________________
Штаб-квартира АНБУ, как и любая бюрократическая структура, служила питательной средой для слухов. Всем быстро стало известно, что после таинственного инцидента с Учихой Саске Узумаки Наруто брался за самые сложные миссии: одиночные убийства, многомесячные задания под глубоким прикрытием и задания, которые давались лишь добровольцам. Рассказы о его героизме — или, как сказали бы некоторые — безрассудстве — преследовали его до самой Конохи. Наруто якобы противостоял непреодолимым препятствиям, иногда даже подвергая опасности своих товарищей по команде. Неджи приписывал эти неприятные слухи отношению жителей деревни к сироте, поэтому заступался за Наруто, когда у него была такая возможность, ссылаясь на неумолимое желание своего товарища АНБУ помогать людям. Неджи никогда не забывал, что Наруто даже думал изменить клан Хьюга однажды — когда они были намного моложе, до того, как мир стал им так понятен. Наруто до сих пор время от времени упоминал о своём стремлении стать Хокаге. Да, некоторые слухи были отвратительными, что было неизбежно. Но все признавали, что Наруто везло как демону. И после многих лет бесконечного доказывания народу, что он чего-то стоит, никто не ожидал, что это вдруг прекратится. Затем в народ просочилось сообщение, что скрытая деревня Травы пленила дружелюбного белокурого ученика оружейника для допроса как возможного ниндзя Конохи. В такую игру играли все скрытые деревни. Как доказал Якуши Кабуто, некоторые шпионы годами жили двойной жизнью. Наруто послали украсть документы, касающиеся действий Звука после исчезновения Орочимару, а после подменить их на изменённые. Как ни странно, Наруто в глазах Неджи уже зарекомендовал себя в нескольких тайных миссиях. Ходили слухи, что его природное обаяние обезоруживало людей. Неджи понял, что вполне готов в это поверить. Отряд АНБУ отправили за Наруто не сразу. Сперва Хокаге попыталась решить проблему мирным путём, послав гонца с письмом. В конце концов, Трава якобы была союзником Листа. Поимка ниндзя Конохи с документами, связанными со Звуком, поставила Хокаге в щекотливую ситуацию — они, можно сказать, заявили, что находятся в тайном сговоре с деревней Орочимару. Предполагалось, что Наруто заключили в тюрьму. Но, пять дней спустя через западную стену Конохи перебросили корзину. В ней лежала голова гонца Хокаге — символ Конохи на его хитай-ате перечёркивал знак деревни Травы.____________________
Двадцать первый день рождения Хинаты они отпраздновали роскошным семейным ужином. Как и перед всеми важными событиями с тех пор, как Хината достигла совершеннолетия, ходили слухи, что Хиаши, возможно, уйдёт с поста главы этой ночью. В конце концов, его отец сделал то же самое, когда наследнику исполнился двадцать один. К тому же, в этом году, за несколько дней до торжества в кабинет Хиаши были вызваны старейшины обеих ветвей семьи. Однако, как и всегда, на ужине в честь дня рождения Хинаты не произошло ничего существенного. Даже если бы Хиаши внезапно объявил её лидером Хьюга, Неджи был уверен, что Хината не заметила бы. Он отметил, что она забыла встать во время тоста, и Ханаби пришлось толкнуть её локтем. Затем она сказала «спасибо» и села, прежде чем завершились все речи. По мнению Неджи, она, казалось, потеряла всю уверенность, которую обрела за время встреч с Наруто. Это была напряженная ночь, и семью, наконец, распустили после обычного ужина из пяти блюд. Главная семья — теперь состоящая только из Хиаши, Хинаты и Ханаби, так как Одзисама скончался прошлой зимой, — покинула торжество первой, и Неджи отметил, что Хината вышла на улицу, а Ханаби с отцом проследовали в свои личные покои. Это был первый раз, когда Неджи смог поговорить с ней с тех пор, как её… с тех пор, как обнаружили голову посланника. Неджи и сам не знал, что заставило его пойти по её следам в замёрзшей траве или постучать в дверь её садового сарая, но удивился, когда Хината сразу же открыла, как будто ждала, а затем отступила, чтобы позволить ему войти. Он был в её сарае ещё несколько раз с того дня, как она меняла повязку на его раненных руках, но в основном это крошечное помещение оставалось её уединённой территорией. Сегодня Неджи не пришлось пригибаться, чтобы избежать сушёных трав, висящих над головой. Стояла глубокая зима, и он предположил, что Хината их всех убрала. Тем не менее, внутри до сих пор стоял насыщенный травяной запах. — Я хотел убедиться, что ты хорошо держишься, Хината-сама. — Он замер в дверях. Она слабо улыбнулась, и Неджи заметил, что её взгляд расфокусирован. — Я как раз ставила чай, — тихо сказала она. — И много. Надеюсь, ты останешься. — Он заметил ступку и пестик на её буфете рядом с раковиной, и увидел, как она пересекла комнату и убрала его. Сарай был таким безукоризненно опрятным, каким Неджи его ещё никогда не видел. Спрятав пестик в шкаф, Хината мгновение оглядывалась, будто пребывая в растерянности. Её лавандовое строгое кимоно явно не сочеталось с простеньким интерьером помещения. — На мгновение, — согласился он. Тогда она, наконец, посмотрела на него, и её дрожащая улыбка стала чуть ярче. — Присаживайся, Неджи-ниисан. Позволь обслужить тебя. — Сегодня твой день рождения, я должен обслуживать тебя, — запротестовал он. Хината провела бледной рукой по своим убранным наверх волосам. — Боюсь, я выставила себя дурой на ужине. Я… отвлеклась. — Оба их взгляда обратились к главному дому. — Не думаю, что кто-то заметил, — солгал он. Чайник засвистел, и Хината подала чай. Он отличался от чая, которым она угощала Неджи в тот день много лет назад. В лучшую сторону. Он сказал ей об этом. — Думаешь? Я снова экспериментировала. — Она подула на свой чай. — Сейчас у меня много свободного времени. Хинату теперь редко пускали на миссии. Никто не стал спорить с Хиаши насчёт того, что незапечатанный Хьюга слишком ценен, чтобы рисковать им в нынешней политической обстановке. Поэтому сейчас Хината почти постоянно работала в больнице. А Наруто часто отсутствовал. — В прошлый раз, когда мы пили чай, у тебя были разбиты суставы, — внезапно озвучила его предыдущие мысли Хината. — Я так и не спросила, остались ли шрамы. Остались, и он ими гордился. — Никогда не замечал, — солгал Неджи. Если Хината и почувствовала ложь, то не подала виду. — Позволь мне взглянуть. — Внезапно их кружки оказались сдвинуты на край, а Хината потянулась к его правой руке. — Я помню, что правая выглядела хуже. Та, которую ты всегда забинтовываешь. Позволь мне… Но он отдёрнул руку и сам развязал ленту. На этот раз не было смысла позволять ей прикасаться к нему. Он не пострадал. Вскоре его рука обнажилась, демонстрируя взору тонкую паутину шрамов на двух наиболее выделяющихся костяшках пальцев. — Ох! Всё-таки остались! — Она нахмурилась, похоже, восприняв это как личное оскорбление. Неджи быстро вернул повязки на место. — Они меня не беспокоят, — спокойно сказал он. — Я до сих пор жалею, что ты не пришёл ко мне раньше, — сказала она. Он сделал ещё один глоток чая, глядя в чашку, а не ей в глаза. Хината вдруг встала и подошла к окну. Она отодвинула занавеску — жёлтенькую, в цветочек — и прижала кончики пальцев к матовому стеклу. Неджи знал, что если она и видела что-то снаружи, то только внутреннюю стену или, может быть, угол своего сада. Он предположил, что, возможно, Хинату просто утешало смотреть в окно. Он уже решил, что если она захочет поговорить о Наруто, то первой упомянет его. — Интересно, тепло ли ему сегодня вечером? — спросила она у стекла, проводя пальцем по ледяному узору инея. Неджи сомневался в этом, но справедливо решил промолчать. — Я была в Траве, — продолжила Хината. — Зимой там холоднее, чем здесь. Неджи увидел, как она расправила плечи. Хината выглядела маленькой и озябшей на фоне чёрного провала окна. Ему захотелось прикоснуться к ней. Вместо этого он обхватил обеими руками крошечную чашку чая. — Если кто-то и может сбежать, то это он. — Неджи понял, что по части ободрения у него было мало практики. — В этом плане Наруто везуч. — Я думаю, он разочаровался в поисках Саске, — тихо сказала Хината, по-прежнему глядя в окно. Неджи изогнул бровь. Они не были так уж близки, но за последние годы совместно с Наруто выполнили несколько миссий. Он ни разу не слышал, чтобы Наруто упоминал своего пропавшего товарища по команде. — Он до сих пор гоняется за Учихой? — удивился он. — Даже если это станет его последней миссией, — немного натянуто ответила Хината. Неджи захотелось увидеть её лицо. Тон её голоса был нечитаем. Что-то заставило его встать и присоединиться к ней у окна. Он был прав. Единственное, что было в нём видно, — это отражение лампы. Неджи забрал из её рук пустую чашку, снова наполнил, а затем принёс обратно. Хината посмотрела на него, когда обхватывала ручку пальцами, а затем снова повернулась к тёмному окну. — Моя мать покончила с собой. — Она снова стояла к нему спиной. От её дыхания замёрзшее стекло запотело. Неджи чуть не выронил свою чашку. — Говорят, что смерть Химико-сама была несчастным случаем, — возразил он наконец. — Так говорят, — мягко согласилась Хината и снова повернулась к нему лицом. Она выглядела как-то более солидно, чем на торжественном ужине. — Но это неправда. — Почему?.. — Неджи имел в виду «Почему ты мне это говоришь?», но Хината истолковала вопрос по-своему. — Не знаю, почему именно. Почему кто-то вшивает камни в подкладку своей любимой юкаты и бросается в реку? Неджи не нашёл в себе сил взглянуть ей в глаза. — У меня есть догадки. Но я думаю… — продолжила она. — Я думаю, что человек может умереть от неудачи. Хината не отрывала от него взгляда, пока Неджи переваривал услышанное. — Мне очень жаль, — сказал он, едва слыша собственные слова. — Химико-сама всегда была добра ко мне. — Она была доброй женщиной, — отстранённо согласилась Хината. Её пальцы снова коснулись запотевшего стекла. — Я должен идти. — Или ты можешь остаться. Ненадолго. Так он и сделал. Неджи оставил её далеко за полночь. Они сидели вдвоём и пили чай, чашку за чашкой. Иногда тихо разговаривали, иногда просто молчали, словно родители, ждущие ребёнка после комендантского часа.