Дорога 99 поворотов

Далун выглядел очень плохо, Аянга не обманывался его заверениями, что всё в порядке. Разговор не затянулся: работа в театре кипела, Далуну тоже надо было наверстывать пропущенное. — Мы расстраиваем его, — Ибо тяжело вздохнул и уткнулся в телефон, что-то быстро-быстро набирая. Аянга молча ждал, пока Ибо осилит хотя бы половину своей лапши, и только потом положил руку на плечо, привлекая внимание. — Послушай меня, баобэй. Я знаю Далуна много лет, гораздо больше, чем ты. Не обижайся. Мне тоже не все равно, ты сам знаешь. Но, если я хоть что-то понимаю в нем, пойми он сейчас, что расстроил тебя, будет только хуже. Далун очень гордый и упрямый, его трудно переубедить, у него сложный характер, если ты еще не заметил. Но он многое сделает для тех, кого любит. Так что твое огорчение ему не поможет, наоборот. Тебе надо беречь себя, Далун скажет то же самое, если его спросить. Он ведь еще приедет, — после первых же слов Аянга обнял Ибо и уткнулся в макушку, чтобы спрятать лицо на всякий случай. Аянга мог бы сказать еще прямее и жестче: он последний, кто захочет причинить Далуну боль, но Далун это перенести может. А вот чем закончится новая попытка освободить место рядом с Ибо, неизвестно. Аянга попробовал, ему совершенно не понравилось. Никому не понравилось. Аянга сделал, что мог. Впустил Далуна, переборол себя и смог разделить постель со своим омегой на троих, смог даже привыкнуть к тому, как Далун смотрит на Ибо. Что он еще должен сделать? Он бы попытался, если бы хоть кто-то сказал ему — что. — Мы не можем иначе, — спохватился и добавил, чтобы это не звучало исключительно как веление долга. — Я хочу быть с тобой, ты мне нужен. Не грусти так. Я вот позвоню вечером Далуну, чтобы он вовремя лег спать и не расстраивал тебя, честное слово! — Я тоже хочу, но… Гэ, нам что, оставаться в стороне? Делать вид, что все нормально и ничего не происходит? Мы что, должны сказать ему: «Спасибо, дальше мы сами»? — Ибо обвил вокруг себя руки Аянги. — Мы не можем иначе, а Юньлун сможет? — Хватит, — голос мгновенно охрип. — Хватит. Не надо. Можно было подумать, что Ибо слышал их разговор с Далуном, но, скорее всего, это совпадение. Ибо спрашивал очень жестокие вещи, Далун предупреждал про эту особую честность — не только осознать про себя, но и сказать вслух. — Юньлун… — Аянга отстранился и скрестил руки на груди. — Ибо, я не знаю, кто он для тебя. Для меня — тот, на кого я долго равнялся, как быть верным самому себе. Все еще равняюсь, хотя вот он ушел из Супервокала, а я нет. Тот, в кого я влюбился еще раньше, чем сам это понял, а когда понял, думал, что не смогу без него. Что мы не сможем друг без друга никогда. С ним сложно, мы оба не сахар, сколько раз казалось, что еще немного, и все… Моя первая настоящая любовь, часть меня. Если бы не он, я был бы, наверное, совсем другим человеком. Аянга не смотрел на Ибо, а Ибо не перебивал. — В начале, в первый вечер, может, даже первый час, я думал, все будет иначе. Что мы с тобой будем вместе, потом… Потом приедет Далун, и вы с ним снова будете вместе, потому что вы друг друга любите и нужны друг другу. «Спасибо, дальше мы сами, ” — это я ждал этих слов, — Аянга нервно усмехнулся, упер локти в колени и спрятал лицо в ладони. Он тоже жесток, но разве не оба конца связи одинаково важны? Ибо тоже взрослый, давно совершеннолетний. — Что нам делать? Ибо, я не знаю. Когда Далун от меня ушел, я пытался понять, что мне делать дальше, и решил жить так, чтобы моя совесть была чиста. Не потому, что я такой хороший человек, наоборот, я просто хотел быть лучше, чем он. Доказать себе, что это он неправ. А теперь я тоже не знаю, как правильно, и не могу сказать, что я хоть в чем-то лучше. — Гэгэ, но ведь ты ничего такого не сделал. Ты остался со мной, потому что Юньлун попросил, — на плечо легла теплая даже через ткань ладонь, Аянга поднял голову и наконец увидел смятенное лицо Ибо с болезненно надломленными бровями. Душу затопило запоздалое раскаяние. — Баобэй, мы вчера говорили, связь почти никогда не получается на ровном месте. Сколько бы я на тебя ни злился… Знаешь, у нас с Далуном часто совпадали интересы. Я мог бы уйти, но мне не было бы лучше. И уходить или нет — это был мой выбор. Извини, — он осторожно привлек Ибо к себе. — Я сказал лишнее. Много лишнего. Не вздумай считать, что ты во всем этом виноват, что ты мне что-то навязал. Так не бывает. Баобэй, мне больно даже подумать о том, чтобы расстаться с тобой, неважно, ради Далуна или каких-то планов твоего агентства. Я все готов сделать для тебя, но я не знаю, чего ты сам хочешь. Далун скоро приедет снова, я не хочу и не могу помешать тебе с ним встречаться, я твой альфа, но не сторожевой пес у твоей двери и в твоей кровати. Я в любом случае поговорю с Далуном сегодня вечером, постараюсь его успокоить. Но знаешь, здесь и сейчас важнее то, что происходит с тобой. Это меня сейчас волнует больше, чем то, что Далун плохо выспался. Можешь обвинять меня за это, если хочешь. Поверь мне, это не первая бессонная ночь в его жизни и даже, наверное, не самая неприятная, — Аянга живо вспомнил свой гон перед съемками. К счастью, если Далун в театре, он точно не мучается хотя бы этим. Чтобы найти выход, ему придется поговорить с Далуном. Наедине. Всё-таки они были правы, когда обещали друг другу сесть рядом и поговорить, если такое случится. И, что ещё важнее, он бы перетерпел как-нибудь, будь дело только в нем, но Ибо тоже будет плохо. Надежды, что после течки связь ослабнет, становились все эфемернее. — Извини, — тихо повторил он. — Если врачи сделают какие-то прогнозы на вторую течку, тогда… Ты сам-то можешь сказать, кого из нас ты хочешь видеть рядом в следующий раз? Голос дрогнул так, что Аянга сам поморщился. На сцене сказали бы — переиграл, только он не играет. Ибо упёрся взглядом в его лицо, что-то долго высматривал, опустил плечи и отвернулся. — Я тоже не знаю, как правильно. Но если ты меня оставишь, то я не смогу без тебя. И я не шучу. И не хочу проверять снова. Не хочу в один день понять, что всё это не нужно тебе, потому что мне — нужно. Я думал, что к концу течки станет легче, но ничего подобного. Аянга не выдержал и обнял его со спины. Кто сказал, что связь помогает разделить боль? Она ее увеличивает, потому что к собственной добавляется чужая. Или это муки совести? — Извини, я не собирался устраивать истерику, оно само. Прости, — Ибо шмыгнул и развернулся в объятиях. — Мне не стыдно за то, что ты мне нужен, — Аянга сам зажмурился, вслепую целовал влажные щеки, ресницы, губы. — Прости. Это не истерика, я же тебя знаю. Лучше бы я молчал. Как я тебя оставлю? Я не уйду, — он уже обещал и будет обещать, сколько понадобится. Как бы ни повернулись события, к услугам Ван Ибо будут врачи, психологи, его приведут в порядок, захочет он этого или нет. Но не хотелось, чтобы сегодняшний день закончился так, чтобы они вышли из номера с тяжелым осадком в душе. — Кстати, как ты себя чувствуешь? Все в порядке? — Если честно, когда проснулся, было лучше, — Ибо выдавил улыбку и выпрямил спину. Они еще довольно долго посидели молча в обнимку. Осадок все-таки остался, но были дела — до шести часов надо было собраться и привести себя в порядок. *** Вещей было немного. Ибо затолкал их в сумку за десять минут и от нечего делать начал складывать стопкой одежду Аянги; выудил из груды постельного белья футболку Юньлуна, оставленную для Аянги, и зарылся в нее носом. Он ведь еще с Бали любил таскать у Юньлуна футболки, в них было удобно, просторно и даже после стирки они приятно пахли. Теперь понятно, что Ибо улавливал природный запах альфы. Такой же, как у Аянги. Аянга думал, что не сможет без Юньлуна, но ведь смог. Справился. Жил дальше и успешно работал. Слушать, как Юньлун дорог Аянге и что значит для него, было больно, но Ибо смолчал, потому что сам начал. Он иногда позволял себе помечтать, как изменятся их с Юньлуном отношения, когда контракт закончится, но теперь им не просто можно — нужно регулярно видеться с Аянгой. Ибо выровнял стопку вещей, решительно закрыл свою сумку на молнию и устроился на диване с телефоном. Только теперь он осознал, как много пропустил: шоу, выпуск ДДУ, фото-съемку для журнала и ивент с ювелирными украшениями. В вичате уже висело новое расписание, Ибо прочитал и набрал менеджера уточнить насчет новых правил поведения. — Руководство решило начать со смены типа в профайле. Я пришлю тебе письмо, прочитаешь, если захочешь — поправишь, и опубликуем. Пока у тебя нет метки, не будем объявлять о связи и озвучивать имя альфы, возьмем это время для подготовки публики: тематическая фотосессия, интервью, социальная реклама, работа с фондами, точный план еще утверждают. К шести часам ждём вас и едем в клинику, там забронировано время для анализов; из клиники в аэропорт, к часу дня завтра надо быть в студии в Пекине. — Угу, — в мозгу под быструю речь уже щелкали галочки, складываясь в график. Это Ибо неделю отдыхал, за пределами их номера жизнь по-прежнему неслась, и теперь надо ее догонять. Ибо не понравилась оговорка насчет имени альфы, но возразить пока что было нечего. Он полез в супертопик, и тут наконец появился Аянга — свежевыбритый и переодетый, он казался моложе. — Я все собрал. У нас еще есть время, может, поваляемся? И давай в следующий раз снимем дом, чтобы хотя бы выходить во двор дышать воздухом? Окно лучше, чем ничего, но мало, — Ибо подвинулся, освобождая место, и когда Аянга сел рядом, положил голову ему на колени. — Отличная мысль, — Аянга поерошил его волосы. — Дом намного лучше. Только ты тогда предупреди перед началом следующей течки, ладно? А то твой водитель получит моральную травму, если я в прилив буду рядом и не удержусь. — Мой водитель подписывал договор о неразглашении, — Аянга шутил, конечно, но Ибо сделал серьезный вид. — Он никому ничего не скажет, даже если ты… даже если мы сделаем это в машине. Ты вроде бы хотел попробовать что-то такое? Аянга вскинул брови, наклонился и быстро поцеловал. — Это не очень удобно, баобэй, но я бы попробовал с тобой. Ты гибкий. Только если ты не против, лучше все-таки без водителя, ему же будет завидно. Что еще видел твой водитель, но никогда не расскажет? Нет, не говори, не хочу знать. Ибо только хитро улыбнулся и поднял телефон так, чтобы экран было видно обоим. — В нашем супертопике всю неделю гадают, куда мы делись. Самые интересные теории Аянга громко зачитывал, хмыкал и усмехался. Слухи все-таки поползли, и большинство людей сходилось на версии, что они вместе. Привычные нарезки из фото, гифки, коллажи, арты, — смотреть вместе с Аянгой оказалось весело. Еще никогда так сильно не хотелось оставить лайк на посте, в котором пользователь призывал других к спокойствию и просил дать время для тишины и прояснения ситуации. — Такое чувство, что писал кто-то из наших менеджеров, — неловко пошутил Ибо. — Может быть, и они. Ибо быстро сел, включил переднюю камеру, прислонился головой к плечу Аянги и вытянул руку с телефоном. Он несколько раз нажал кнопку, обернулся и уткнулся носом в щёку Аянги, продолжая снимать. Губ немедленно коснулись чужие губы. Ибо растерялся только на миг и продлил поцелуй, успев ещё пару раз нажать. — Покажи мне потом эти фото, — шёпотом попросил Аянга. — Я тебе перешлю, — Ибо перебрался к нему на колени. Поцелуи незаметно и ожидаемо в очередной раз перешли в секс — последний, быстрый и горячий. Они даже не перебрались в спальню, тесно прижавшись друг к другу на диване на время сцепки. — Кайф, — выдохнул Ибо, а Аянга поцеловал в щеку с бисеринками пота. — Не то слово. Мне очень хорошо с тобой. И мне так нравится, когда ты делаешь что-то, потому что сам хочешь. — Я всегда делаю то, что хочу, — Ибо извернулся и приподнялся над ним. — То есть в таких вещах. Личных. Я бы никому не дал себя вынудить к чему-то. Аянга расплылся в улыбке, притянул его к себе и долго целовал в шею. — А когда у тебя будет гон, я могу быть рядом? — если Ибо не отрубался спать, всегда вспоминал в сцепке что-нибудь важное. — Тебе ведь не надо больше пить таблетки? — Омега имеет право, да, — медленно ответил Аянга. — Наверное, это прописали в контракте, что я могу попросить тебя, или сам приехать к тебе, так обычно делают. Только… — Что? — Странно представить, что можно их не пить. Хотя я иногда забывал, — Аянга скорчил физиономию. — Далун ругался, как можно пропускать такие вещи, мол, получишь гон — не выйдешь на сцену вовремя. — Наверное, ты просто был очень занят? — предположил Ибо. — Вот и я всегда так говорил, — Аянга погладил его по бедру. — А как сейчас надо, спросим у врачей. Да? *** До вечера они успели заново привести себя в порядок, проветрить комнаты, перекусить, обсудить отснятые фотографии и до шести часов сидели на диване, доедая последнюю плитку шоколада с остывшим чаем. В шесть Ибо обулся, подхватил сумку и приподнялся на носках поцеловать. Аянга не отпускал его долго и перед выходом взял за руку. Чтобы ни ждало их за этой дверью, вместе они справятся. Так хотелось выйти наружу, но свобода за дверями номера тоже была эфемерной. Наедине с Аянгой он сам решал, чем, как и когда заниматься, а теперь следовало снова войти в бурный рабочий поток. В номере их ждали менеджеры, врач, еще кто-то; Ибо не сразу всех увидел, потому что Аянга загородил было его собой, спохватился и пропустил. Ибо чувствовал, как все смотрят на его шею, хотелось затянуть туже шнуровку, чтобы поднять воротник. Но он не собирался показывать присутствующим, что ему некомфортно, а рука Аянги в руке придавала сил. Практически сразу после приветствий менеджер перечислила список срочных дел. Под чтение и ему, и Аянге измерили температуру, зачем-то послушали легкие и проверили давление. Видимо, первичные данные всех устроили. — Мы поедем в одной машине, — предупредил Ибо и уловил пожатие руки. — Хорошо, — менеджер умело не удивлялась ничему. Невзрачный минивэн пригнали к черному входу, чтобы не проходить через толпу на стойке регистрации. — А вот если мы будем таким составом, то я бы потерпел до дома, — шепнул он. В машину, кроме Ибо с Аянгой, уместились менеджер, Ли Хэн, водитель и один охранник. — Договорились, баобэй, — Аянга незаметно коснулся уха губами в ответ. — Гэгэ! — Ибо вздрогнул от щекотки и возмутился шепотом. Ибо поймал в зеркале заднего вида внимательный взгляд менеджера. За столько лет работы он научился почти безошибочно читать ее взгляды. Удивительно, но сейчас это был не призыв к собранности и порядку, нет, менеджер казалась довольной. Ибо ещё в номере заметил легкое смятение на лицах членов его команды. Все, кто хоть что-нибудь знал, ожидали, что его альфой будет Юньлун, а Ибо и Аянга ещё неделю назад с трудом находились рядом больше получаса. Ибо и сам так думал бы, если бы знал заранее, но окружающим пора было привыкать к тому, что есть. — Ваши документы уже в базе данных, — в частном медцентре им осталось только поставить подписи на заполненных бланках. — Здесь гарантируют конфиденциальность и высокий уровень обслуживания, информация не выйдет за пределы стен. — Гэ, мне здесь не нравится, — Ибо мельком огляделся вокруг. Ничего особенного, светлые панели, светлые жалюзи на окнах, растения в кадках. Раньше больницы не пугали, но раньше он не знал, что он омега. — Я здесь, баобэй, — Аянга снова взял его за руку и погладил запястье. Сначала им выдали электронные браслеты, фиксирующие пульс, температуру и что-то еще, и халаты с тапочками, чтобы не терять время на раздевание. Запах Аянги отвлекал от обычных больничных запахов и успокаивал. Сдача крови, переходы из кабинета в кабинет, — они не отвлекались на разговоры, пока переходили от аппарата к аппарату, но переглядывались и иногда задевали друг друга плечом. Результаты пообещали в течение получаса — за такие деньги Ибо в этом не сомневался и только надеялся, что обследование тоже уложится в полчаса. Напоследок их привели к двери с фамилией доктора и строкой «директор». — Последний кабинет, — подбодрила очень вежливая медсестра. Кабинет выглядел устрашающе. Ладно, не столько сам кабинет, сколько кресло, выглядывающее из-за высокой ширмы, и шкафы с инструментами. Пальцы похолодели и повлажнели, Ибо сжал руку Аянги. Доктор был приятным и солидным, предложил присесть на мягкий диван. Наверное, он был бетой, Ибо не улавливал даже тени запаха. — В целом анализы неплохие, сейчас мне пришлют остальные данные, — принтер в углу согласно зажужжал. — Все намного лучше, чем можно было ожидать для такого нетипичного случая. Разрешите вас осмотреть, и перейдем к рекомендациям. — Я не хочу, — Ибо обернулся не к доктору, а к Аянге. Привычная маска спокойствия разбилась с грохотом. — Я тоже не хочу, баобэй, — Аянга обнял его за плечи, врач деликатно и незаметно отступил за ширму. — Я бы сам туда забрался вместо тебя, если бы от меня была хоть какая-то польза. Только я тоже волнуюсь за тебя. Мы же не знаем, все ли в порядке. — Если бы было не в порядке, мы бы уже знали, — буркнул Ибо. В этот момент он не находил никаких плюсов в том, чтобы быть омегой, но собственное здоровье давно перестало быть его личным делом. После осмотра Аянга помог ему спуститься и обнял. Ибо уткнулся лицом в грудь, выдохнул и расслабился. Ничего смертельного, но его как будто выпотрошили, причем не телесно, а душевно. Хорошо, что доктор шуршал бумажками у стола и не торопил их. — Я хочу обратно в наш номер, — шепнул Ибо. — А я хочу в тот дом, насчет которого мы решили на следующий раз, — Аянга поцеловал его в волосы. — А еще, когда мы поедем ко мне, ты должен будешь увидеть монгольские танцы. Правда, большинство популярных танцев простые, чтобы все принимали участие, тем, что посложнее, я учился уже в армейском ансамбле. У тебя должно быстро получиться. — Научишь меня? — от близости напряжение отступало. Аянга знал, чем его отвлечь. Ибо поправил задравшийся халат, выпрямился, следом за Аянгой вышел из-за ширмы и сел на диван так, чтобы прислониться боком. — Мне придется задать ещё несколько вопросов, предварительно я хочу напомнить, что у нас действует медицинская тайна. Без вашего разрешения никакая информация не будет известна другим лицам, — доктор, видимо, привык иметь дело со сложными случаями. — А моему руководству? — хмуро уточнил Ибо. Интересно, насколько подробное обследование проходят обычные альфы и омеги? Хотя наверняка многие вообще не обращаются к врачам, если нет поводов беспокоиться. — Выводы по вашему здоровью и работоспособности не требуют раскрытия всех деталей, — доктор сдержанно улыбнулся. Аянга погладил руку Ибо и кивнул. — Мы ответим, конечно. Ибо в жизни не собирался делиться с кем угодно подробностями своей постельных привычек. Хорошо, что Аянга сдержанно и деловито отвечал на все сам: когда появились первые признаки и случился первый прилив, беспокоили ли болевые ощущения, как долго длилась сцепка. — Мы не засекали, а что, надо было? — Аянга усмехнулся, а доктор посмотрел на них так, словно собрался обоих отправить на переэкзаменовку по биологии. Аянга убрал с лица улыбку и уточнил. — Около пятнадцати минут. Примерно. Я не знаю точно. Болевые были в первый раз и после того, как мы… неосторожно попытались двигаться, когда сцепка еще не закончилась. Но все прошло, дополнительное обезболивание не понадобилось. — Мне же двадцать три, — невпопад перебил Ибо, чтобы отвлечься от воспоминаний и загоревшихся щёк. — Почему так поздно? — Образ жизни сильно влияет на организм. Диета, высокая физическая нагрузка, стресс, недосып, — все это может сильно замедлить первое проявление типа, у спортсменов он тоже нередко проясняется на верхней возрастной грани. Со скольки лет вы живете в нынешнем ритме? — Примерно с четырнадцати. Доктор кивнул, а Аянга проворчал полушепотом: — Я и не сомневался, что вечно голодному еда нужнее, чем секс. — Вы больше года состояли в отношениях с другим альфой, — в стеклах очков доктора отразились лампы, когда он повернулся от Ибо к Аянге. — К моменту его приезда у вас уже сформировалась достаточно крепкая связь, почему вы решили его впустить? — Так было надо, — Аянга напрягся. Доктор смотрел выжидательно, Ибо выдохнул. Невозможно объяснить чужому человеку все, что они пережили втроем в этот момент, но теперь была его очередь отвечать и успокаивать Аянгу поглаживанием руки. — Потому что я ждал Юньлуна. И потому что они долго встречались до предыдущего года. Прости, гэгэ. — Как вы ощущали их запахи? — мягко уточнил доктор. — Одинаково. — Это правда насчет длительных отношений? — вопрос снова был адресован к Аянге, ответ был такой же короткий и резкий: — Правда. Это играет роль? — Конечно! — врач отчего-то воодушевился. — Долгие отношения при одинаковом типе вырабатывают очень похожий или даже идентичный энергетический фон и запах. У омег это проявляется не так сильно, а у альф — очень, просто пары из двух альф встречаются редко. Это все объясняет. Организм господина Ван Ибо был сбит с толку одинаковым запахом в течение долгого времени. Если бы не это, он не смог бы теперь позволить Чжэн Юньлуну даже подойти вплотную во время течки. Редчайший случай в мировой статистике, тема как минимум для докторской, чтобы альфа не просто подпустил кого-то в момент течки, но позволил контакт… Извините, это научные детали, а вас, наверное, интересуют практические последствия. Но я повторюсь, если вы позволите сейчас или позже включить анонимные данные обследований в публикацию, это будет очень ценное наблюдение для всех специалистов в этой области. Итак… Ибо точно не готов был соглашаться даже ради науки. Может, для кого-то это ценное наблюдение, а для него — перевернувшаяся жизнь. Он молча слушал про «последствия». Ибо никогда не пил подавителей, и «проснувшийся» за время отношений с Юньлуном организм мгновенно настроился на альфу. Аянга, в свою очередь, никогда не спал с омегами, и связь спаяла их накрепко. — Вы наверняка знаете, что разорвать связь без вреда для здоровья очень сложно, в вашем же случае невозможно. Врачи иногда решаются на рискованное расторжение после первой течки для несовершеннолетних или по каким-то еще причинам, если пациенту не больше девятнадцати, ну хотя бы двадцати. Для вас уже слишком опасно, я бы не взялся за эту процедуру ни за какое вознаграждение. Ибо мельком отметил, что врач обращался только к нему. Может, альфы переносят это легче, или просто акцент на нем, потому что организацией занималось его агентство? — Мне можно продолжать прием таблеток? — Аянга вклинился в паузу. — Ни в коем случае, — врач решительно покачал головой. — По крайней мере, до следующей течки, когда гормональный и энергетический фон выровняется. Кстати, я настоятельно рекомендую вам в следующий раз закрепить связь меткой. Потом, если рабочий график будет требовать, вы можете обратиться к вашему лечащему врачу и подобрать препараты, но сейчас я крайне не рекомендую вам обоим вмешиваться в настройку организма подавителями. — А если случится гон? — они оба поняли, куда клонит врач, но Аянга переспросил. — Это будет прекрасно, — врач улыбался, как будто объяснял непонятливым детям, хотя детям такое не рассказывают. Ибо сглотнул и попытался скрыть неловкость и предвкушение. Вот оно, преимущество официальных отношений, действующий контракт не был нарушен, никто не может запретить им. — Чем больше контакта, тем быстрее и лучше пройдет настройка организма. Мы достигли определенных успехов при вмешательстве в природу, но иногда лучше позволить ей сделать все самостоятельно. Поздравляю вас, — врач опустил глаза в новые распечатки, и было непонятно, это относится к анализам или к ситуации. — Я выпишу вам витамины и укрепляющие средства, а также рекомендации для господина Ван Ибо побольше отдыхать еще неделю. И контакт, обязательно. Судя по стрелкам, прошел примерно час, а казалось — намного больше. Их привели переодеться в прежний кабинет и, к счастью, оставили наедине. Как только за медсестрой закрылась дверь, Ибо развернулся к Аянге, уткнулся в него и глубоко вдохнул. — Все, баобэй. Все хорошо. Мы же и так знали, что мы вместе, — Аянга обнял его. У них больше не было времени, чтобы лежать и разговаривать потихоньку, пора одеваться, пока не начали торопить в аэропорт. Ибо взялся было за худи, но Аянга остановил: — Подожди, — он переворошил стопку одежды Ибо и выдернул трусы. — Разреши мне. Ибо послушно переставлял ноги и поднимал руки. Даже Юньлун так не делал, но Аянга не просто одевал, он гладил ноги, потом бедра, руки, спину — стирал следы чужих прикосновений, необходимых, но все равно неприятных. — Знаешь, мне все-таки нравится эта больница, — напоследок Аянга обнял Ибо. — Они знают свое дело и выполняют все добросовестно. Я волновался за тебя. Я знаю, что сейчас не время, но все равно: то, что нам сказали, ничего не меняет. Я бы и так не стал пытаться разорвать. У Ибо не было слов, поэтому он просто приподнялся и поцеловал в уголок губ, а потом по-настоящему. Пока Аянга одевался, Ибо полистал содержимое выданной папки: результаты анализов, письменные рекомендации в течку и гон, памятка для омег, руководство для альф. Доктор оставил даже свой рабочий вичат, если вдруг возникнут вопросы или потребуется срочная консультация. Аянга поправил на себе куртку и выдохнул. Они переглянулись и вышли в свой старый мир на новых условиях. Менеджер как будто повеселела, протянула им два стакана сладкого чая из Старбакса и попросила водителя поторопиться. Ибо дремал на плече Аянги всю дорогу. — Пока связь официально не объявлена, в любом общественном помещении лучше держаться, как на шоу, — предупредила менеджер перед самым аэропортом. Ибо приоткрыл один глаз, хмыкнул, обнял Аянгу за руку и привалился еще ближе. Не надо его учить правилам поведения для публичных личностей, он сделает как положено, но до этого не собирается ограничивать себя в близости. В аэропорту Аянга шел впереди на небольшой дистанции. Конечно, как везде, нашлись фанаты, узнавшие их даже в масках и кепках. Хотелось зажать уши, чтобы не слышать радостного визга, окликов и щелчков телефонов. В лаундже было спокойнее, никто не тыкал в лицо фотоаппаратом. До вылета оставалось два часа. Ибо тяжело опустился на диван так, чтобы оставить место для Аянги. — Баобэй, они всегда тебя так раздражают? — шепнул Аянга и кивнул на дверь. — Или именно сейчас? — Бесит, когда много незнакомых людей вокруг, все шумят, толкаются. Это бывает опасно, — если бы под рукой был скейт, Ибо не замедлил бы смотаться. Он стянул маску и осмотрелся вокруг. Можно было перекусить или выпить, но воспоминания о больнице до сих пор отбивали аппетит. Телефон в кармане завибрировал — мама. Ибо скучал по ней, но в последнюю неделю открывал чат с родителями или брал телефон с опаской. Чтобы не дать спрашивать, он быстро отчитался: в аэропорту, был в больнице, врачи сказали, все хорошо, а как вы с папой? — Нам попалось в сети, Юньлун вчера вернулся в Шанхай? — мама все-таки спросила осторожно. — Да, он скоро снова приедет, у меня все хорошо, мне пора, пока, — Ибо отключил звонок, подумал и обернулся к Аянге. — Селфи? Он опустил голову на плечо Аянги, вытянул над собой руку в поисках подходящего ракурса, улыбнулся сам и попросил: — Гэ, улыбнись. Лучшую из десятка фоток он отослал маме и дописал: «Возвращаемся к работе». Несколько раз загорался значок набора текста, но в итоге мама прислала лишь смайлик с одобрительно поднятым вверх большим пальцем. Ибо с улыбкой показал сообщение Аянге. От Аянги под боком было тепло. В лаундже гораздо меньше людей, чем в общем зале, но в их сторону все равно поглядывали. Они еще не расстались, а Ибо уже скучал по времени наедине. *** Ибо заснул в самолете. Аянга жалел только о том, что Ибо спал не на его плече. Он привстал, накрыл Ибо пледом и провел по ладони. Они неделю спали вместе, но Аянга редко видел спящего Ибо. Они либо отключались, измотанные взаимной жаждой, либо если просыпался один, то следом за ним и второй. Сейчас, когда Ибо не прятался за своей маской, в каждой черточке его лица отпечатались все тревоги и волнения последней недели. Понимание друг друга без слов — слабое утешение, когда нельзя прикоснуться друг к другу. Связь и так уже дала им много привилегий, многие, обреченные контрактом на одиночество, не могли мечтать даже об этом. Губы под маской горели: еще в лаундже они улучили несколько минут на жадные поцелуи в туалете. Как бы это ни было банально, другого уединенного места не нашлось, а разойтись и больше не прикоснуться друг к другу было выше сил. С того момента, когда они вышли из номера, Аянге упорно казалось, что все окружающие теперь только и ждут, когда он наконец решится на метку, раз уж этого не случилось до сих пор. Никто не сомневался, не упоминал Далуна, будто все готовы были признать их парой как только, так сразу. Он потом позвонит Далуну, но позвонит обязательно. Потому что нельзя оставить Ибо, но нельзя и перешагнуть через Далуна. Ибо тоже не сможет так. Пока они получали багаж, сонный Ибо спрятался за маской, зевнул и боднул его в руку повыше локтя.  — Потерпи немного, баобэй, — время позднее, а подъем будет ранним и у него, и у Ибо. Это не так сложно было бы пережить, имей они возможность провести ночь и проснуться вместе. Чем ближе было расставание, тем меньше Аянга хотел понимать, почему они не могут поехать к нему или к Ибо, не могут остаться вместе на ночь. Если уж их соединяет связь, так ли важно, кто что увидит, подумает и скажет? Он боролся с этим мгновенным помешательством, чтобы не провоцировать и так хмурого Ибо. В лифте до подземного паркинга чужих не было. Ибо сам крепко взял Аянгу за руку и переплел пальцы. — Пора, — менеджер Ибо окликнула его от раскрытой двери машины. Ибо так же быстро и неловко, как в аэропорту, ткнулся лбом и пробормотал: — Я могу тебе писать?  — Конечно, — Аянга положил руку на его плечо. — Ты мог бы и не спрашивать. — До свидания? — Ибо поднял голову и как будто чего-то ждал. — До скорого, — Аянга улыбнулся ему, пытаясь подбодрить. Неважно, пусть камеры, пусть кто угодно, Ибо — его омега. Он имеет право. Аянга взял его за плечи, поцеловал в лоб и очень быстро, едва коснувшись — в губы. — Удачи, — и отпустил. К машинам они развернулись почти синхронно. *** Пустота рядом, пустота в ладони, где была рука Ибо, стала ощутима мгновенно. Это не течка, когда они не могли разлепиться, это обычная — теперь — жизнь. К этому надо было привыкнуть. Дома он машинально переоделся, бросил вещи, не разбирая, где чьи, в стиральную машинку. Поздно, но Далун еще наверняка не спит. — Привет, — если не считать последней недели, он не звонил Далуну сам давным-давно. — Где ты сейчас? — Дома, — Аянга потянулся. — Только что зашел. Если Ибо еще не писал, с ним все в порядке, нас перед рейсом проверили в клинике, как ценный груз на таможне, просветили насквозь и только что не разобрали. И со мной все в порядке. Ибо назначили пить витамины и отдыхать по возможности. — Спасибо, — голос Далуна звучал устало, но тепло. — Когда ты приедешь? Я тебя очень жду, — они никогда не говорили друг другу пустых слов. Аянга действительно его ждал. — Через две недели, — получается, что они с Ибо увидятся раньше, чем прилетит Далун. — Когда ты прилетишь, — Аянга осторожно подбирал слова, — я очень хочу тебя увидеть, но если ты сначала захочешь встретиться с Ибо… — Давай не будем загадывать, — нет, это была не усталость, гораздо ближе к безнадёжности. Далун тоже разговаривал с врачом и с менеджером, наверняка его тоже предупредили про рискованность разрыва связи. — Я тебя жду, — упорно повторил Аянга. Такие вещи не обсуждают по телефону, надо встретиться и поговорить, как они говорили раньше, прямо и откровенно. — Гацзи, ты не должен… — Я знаю, что я должен, а что нет, — оборвал он. — Далун, ты же знаешь, я умею быть упрямым. — Вы с Ибо в чем-то похожи, — в голосе Далуна прорезался намек на смех. — Будем считать, что это комплимент. — Увы, — ехидно ответил Далун, и Аянга сейчас был рад этому ехидству. Лучше оно, чем усталость и безнадежность. — Я жду тебя. И не надейся, что не дождусь. Далун вскоре отправил его спать после перелета, Аянга положил телефон, вздохнул, запрокинул голову и рассматривал белеющий в темноте потолок. *** Ибо присылал фотографии в общий чат и ещё больше — лично Аянге. Он теперь знал, из чего складываются дни Ибо, и отвечал ему своими рабочими кадрами и иногда сообщениями. В глубине души он опасался ничего конкретного и всего сразу одновременно. О чем Ибо думает, что его беспокоит, что он успеет решить про себя? А начинать разговор о таких вещах на расстоянии Аянга не умел, Далун не любил интернет и телефоны, все важное они всегда говорили вслух, глаза в глаза. Через два дня после того, как они вернулись, в официальном профайле Ибо сменился тип и появилось письмо. «Привет. Я Ван Ибо. Недавно я узнал, что мои тесты на тип были ошибочны, на самом деле я родился омегой. Я всегда считал, что личность человека больше, чем его тип. Я все тот же Ван Ибо, я по-прежнему собираюсь создавать новое и много работать и благодарю тех, кто меня поддерживает». Аянга выучил это короткое сообщение наизусть. Может, Ибо и не сам его писал, но в каждой строчке, в каждом слове был его голос. Добрался до дома вышло только к десяти вечера. Сети за это время успели взорваться и чудом не аннигилировали. Далеко не все верили, что Ван Ибо сам не знал о своем типе, так поздно-де не бывает, просто Ибо — или его студия — скрывали это, чтобы не мешать имиджу и продвижению. Конечно, те времена, когда омег запирали дома или отдавали замуж с первыми же признаками проявления типа, сто лет как прошли. Разумеется, в их стране, как и в большинстве других, запрещена была любая дискриминация по типу. Время от времени до Аянги долетали слухи или жалобы о скрытых ущемлениях, но он не вдавался в суть, если дело не касалось друзей или если это был не какой-нибудь громкий скандал. Конечно, и по сей день существовали люди, считавшие омег вторым сортом, но Аянга впервые испытал острое желание провести воспитательную работу с применением физической силы с каждым, отметившимся в комментариях с подобными заявлениями. Радовало только то, что таких комментариев было меньше, чем поддерживающих. Аянга верил, что Ибо умеет справляться с хейтом, но особенно жалел, что сегодня вечером и ночью они не вместе. Большинство заботило даже не то, что Ибо — омега, а то, с кем он провел течку. Никто не заявлял, как именно проявился тип, но сложить письмо, недельное отсутствие Ибо и выход шоу без них было несложно. Кандидатур было множество: и сам Аянга, и Сяо Чжань, — хотя Сяо Чжань был бетой, — Ван Чжочэн и практически все альфы, с которыми Ибо когда-либо пересекался, вспомнили даже слухи про Юньлуна. Их супертопик по шоу алел сердцами и ни единым комментарием не сомневался. Аянга порадовался нелюбви Далуна к соцсетям, быстро пролистал еще полсотни страниц и снова вернулся к письму. Одно дело, когда пометка о типе стоит в твоем профайле, другое — такие заявления. Насколько Аянга успел понять, Ибо тщательно оберегал от чужих те крохи личной жизни, которые мог себе позволить, и открыться перед публикой могло быть сложнее, чем раздеться. Ибо примерно с полчаса назад сбросил лично ему фото — рожицу, нарисованную на зеркале пеной для бритья, и одинокую куриную грудку с листьями салата. Вряд ли он успел уснуть. Аянга посомневался еще чуть-чуть и набрал номер. — Привет, — Ибо ответил на звонок почти сразу, и Аянга смешался. Надо было придумать хоть какую-то причину для звонка или просто спросить «как ты»? — Как ты, гэ? — Ибо опередил его буквально на секунду. — Хорошо, — Аянга расплылся в улыбке и прижал телефон к уху. — А ты? Отдыхаешь? Витамины пьешь? — Ты как моя мама, — засмеялся Ибо. — Витамины пью, честно. — Хорошо. Я видел письмо, — Аянга наконец решился. — Круто. Ты молодец. И я с тобой. — Спасибо, гэгэ, — Ибо ответил тише и мягче. — Я соскучился. — Я тоже, очень, — Аянга стремительно плавился и ничего не мог с собой поделать. — Скоро увидимся. Я еще все хотел тебя спросить… — Да? — Ты говорил, что умеешь ездить верхом. А что ты еще умеешь и любишь? Плавать? Или там ходить в зоопарк? Домашних животных? — Я люблю кататься на скейте, — Аянге представилось, как Ибо пожал плечами. — Или на байке. Это помогает разгрузить голову. У меня много лего, про это все знают. Люблю учить новые карточные фокусы. А в зоопарк я могу сходить, только если там будут съемки и все заранее оцепят. Мне бы хотелось завести собаку, но я же почти не бываю дома. Может, когда-нибудь, — мечтательно выдохнул Ибо. — Но мне нравится, когда мы снимаем что-то с животными, особенно небольшими, чтобы их можно было взять на руки. Скейт, байк, лего — Аянга вычитал все это еще раньше, когда изучал Ван Ибо как противника. Он привык к популярности Ибо, но жаль, что за нее приходится платить столькими простыми жизненными вещами. Аянга и сам ощутил рост давления, но все же не в такой мере. — Если ты любишь собак и не боишься крупных, тебе понравятся банхар. Это сторожевые монгольские собаки, это значит «лохматый», «пушистый». Они очень умные, выносливые и верные. Я бы завел такую, но ей не место в городе, да и дома я тоже подолгу не бываю. А из маленьких, которых можно взять на руки, в степи есть разве что щенята. И ягнята, если мы поедем в июне, там как раз будут малыши из позднего окота. Они и правда забавные. Их можно выпаивать из бутылки, если овца погибла или заболела. Кажется, Ибо действительно было интересно, хотя где мир Ван Ибо и где овечьи кошары? Аянга рассмеялся: — Я могу говорить про это много, лучше сразу останавливай, когда я увлекусь. Даже Далун долго не выдерживает. — Мне нравится тебя слушать, — возразил Ибо. — И я не Юньлун. — Я знаю, баобэй, — Аянга сам чувствовал, как голос становится медовым и тягучим. — Я знаю.