×××
Запах попкорна, заказанной еды из итальянского ресторанчика и пара, – ну, немного больше, – бутылок вина — вот, что встретило Кларк в квартире Лексы. Она была здесь уже второй раз за неделю, а это на два раза больше, чем когда-либо. Если честно, ей до сих пор странно находиться в этих стенах рядом с их хозяйкой, но мысли, что они будут не одни, а с докучающей своей болтовнёй Рейвен, которую Анья будет тихонько пихать в ребра, а потом они вместе остановятся повозмущаться, какой скучный фильм выбрала Рейес – успокаивали. Кларк оставила свою ветровку на вешалке и аккуратно сложила черные кроссовки в уголочек возле двери. Она прошла на шум из квартиры студии и встала, облокотившись о проём. Гриффин еще не успела ни с кем поздороваться, но уже наблюдала драку Аньи и Рейвен за право выбора фильма из их великой коллекции дисков, которые делились либо на романтические комедии, либо на спортивное фуфло, но не говорите этого Рейес, она просто убьет Кларк, если узнает, как та называет "её прелесть". Вы спросите: почему они не могут воспользоваться подпиской на Нетфликс, которая есть как у Кларк, так и у Лексы? Семейство Рейес-Лакмэн наотрез отказалось смотреть что-либо, не выцепленное на блошином рынке и не прокручиваемое на DVD плеере. Как бы там ни было, неизвестно как долго длилась бы борьба за право на фильм, если бы явно вымученная долгими визгами пары Лекса не вышла из своей комнаты. Кларк показалось, будто на пару секунд, лишь на пару секунд, когда их глаза встретились, Вудс застыла на месте. Она не могла передать то, что увидела в хвойных глазах в тот момент. Напряжение? Радость? Но, моргнув, напускная холодность вернулась, и Лекса просто коротко улыбнулась, тихо приветствуя: — Привет, Кларк. Рада, что ты пришла. Девочки успокоились, остановившись на "Техасской резне бензопилой", не без помощи Кларк, конечно. О да, она обожала фильмы ужасов, а Рейвен с Аньей, в целом, были не против, что уж говорить о Лексе, которая облегченно заметила — стало тише. Правда, явная неловкость промелькнула на лице Вудс, когда Кларк объявила название фильма, и хоть девушка это заметила, она решила, что не ей в это лезть. За столь короткое время и без этого в их жизнях произошло слишком многое. Гриффин беззаботно болтала с Рейвен о том, какой Уэллс Джаха ужасный зануда и подлиза, в то время как Рейес просто и коротко звала его мудаком. Кларк не могла не заступиться за друга, хоть и считала, что подобное "звание" больше пойдет хитрому папенькиному сыночку Джахе-младшему. И вот, в разгар дискуссии Кларк схватила миску с попкорном и потащила её к дивану, и то, что последовало за этим — Боже, она должна была это предугадать. — Гриффин, нет! — коротко запротестовала Лекса, пока Анья не цыкнула языком и прикрыла подруге рот рукой. — Лекса, у нас вечеринка, ты должна смириться с тем, что этот диван будут эксплуатировать, как обеденный стол. Вудс скорчила страдальческое лицо и застонала, будто лишь одна мысль об этом приносила ей боль. В конечном счете, на каждом краю стола стояло по миске с попкорном, стаканчики с алкоголем были хаотично расставлены везде, где их обладатели могли беспрепятственно до них дотянуться, а Лекса и Кларк, сидящие в углах дивана, уже пожалели, что позволили Рейвен и Анье сидеть в центре, освещенные экраном телевизора. Хотя, не то чтобы они не знали, чего ожидать от этих двоих, или парочка не была настроена сидеть в уголке, прижавшись друг к другу, просто, Боже, ни Кларк, ни Лекса не выдержали бы полтора часа плечом к плечу. Находиться в одной комнате и без того было неловко. Вы спросите: тогда почему Александра была столь любезна и вообще пригласила Гриффин на этот вечер? Во-первых, вы когда-нибудь были третьим колесом? Во-вторых, с их сложившейся ситуацией необходимо сделать хоть что-то. Лексе необходимо сделать хоть что-то, потому что ещё чуть-чуть и она сойдет с ума. Единственное, что держало ее на плаву — Кларк вновь отложила дату свадьбы. Недавно Лекса немного подслушала разговор Рейвен и Аньи. Как оказалось, девушка тесно общалась с матерью Кларк и та достаточно долго жаловалась на дочь за безответственность. Это не вызвало большого интереса Лексы — херня, она не могла уснуть той ночью из-за глупых мыслей, а не она ли стала причиной подобного поведения? Конечно же, самой Рейес она не собиралась задавать подобные вопросы, но жажду это не утоляло. На какое-то время Лекса удачно отключилась, пропустив немалый кусок фильма, но в тот момент, когда один из героев громко завизжал на всю квартиру, девушке понадобилось слишком много сил, чтобы не вскочить с собственного места и просто свалить в комнату листать ленту в инстаграмме, пока вся эта хрень не кончится. И все бы ничего, Рейвен и Анья все так же нежились на своем месте, от чего хотелось сбежать еще больше, но вот пара пристальных голубых глаз теперь была направлены вовсе не на экран. Боже, ну почему Кларк такая внимательная? Через пару секунд неловкого зрительного контакта Кларк отвернулась, и Лекса поблагодарила всех богов, что та не решилась прервать просмотр фильма расспросами. Но Александра все же решила отвлечься и не нашла ничего лучше, чем почистить свою галерею. И это отлично помогло не только перестать обращать внимание на семейство Лакмэн-Рейес, но и спасло от шумного телевизора. Проведя так достаточно времени, Лекса заметила, что девчонки начали собираться. Рейвен и Анья сослались на то, что были слишком вымотаны работой, и извинились. Они ушли из квартиры прежде, чем Лекса осознала — Кларк, похоже, вовсе на собирается уходить. Хлопок двери и мертвая тишина, лишь едва слышимое завывание Кларк. Гриффин выбросила бутылки, коробки из под заказанной еды и пару пустых пачек чипсов, даже промыла тарелки от остатков специй. А Лекса просто стояла, сложив руки на груди, и совсем не понимала, что говорить. Боже, ну почему все так нелепо? Они, вроде как, решили все еще в прошлую встречу... Прошлую встречу, когда Кларк бросила свою работу лишь для того, чтобы сказать, что тот поцелуй был пьяной ошибкой. В ту прошлую встречу, когда Кларк оказалась на ее пороге с набитым пакетом и тяжелой тоской в глазах. А сейчас эта такая сложная и упрямая девушка стояла у её раковины и начищала тарелки до идеального блеска. И в тот момент, когда последняя миска опустилась на столешницу с характерным звуком и девушка обернулась, Лексе стало не по себе. — Почему ты не сказала, что боишься фильмов ужаса? — Что? — этот вопрос обескуражил её, что уж говорить об упертых хмурых бровях и надутых губах. Похоже, Кларк... обиделась? Она невыносима. — Мы могли бы выбрать любой другой фильм и провести время куда веселее. А в конечном итоге Рейвен и Анья пришли пообжиматься и наесться вредной еды без последствий в виде уборки, ты просидела в своем глупом телефоне, а я весь вечер не могла понять, как вообще согласилась не эту встречу. Что ж, если до этого Лекса была обескуражена, то сейчас её состояние колебалось от полного шока до "какого хера?". Видимо, Кларк реально была зла. — Что? — но вместо того, чтобы поведать о своих мыслях, Вудс не удержалась и с самым непонимающим лицом в мире повторила предыдущий вопрос. — Тебя что, заело? — раздраженно возмутилась Гриффин. — Серьезно, если ты сейчас снова скажешь "что" с этим глупым выражением лица – я тебе вмажу. И Лекса не могла не засмеяться, потому что когда подобное тебе говорит Кларк Гриффин в синей майке с принтом какого-то супергероя, пытаясь воссоздать ту ауру сучки, которая витает каждый раз, когда она надевает деловое платье или брючный костюм – нет. Ни за что. Вы не сможете быть серьезными. Особенно взглянув на эти обиженные надутые губы. Идеально. — Боже, Гриффин, только не говори, что беспокоишься обо мне, — самодовольно спросила Лекса, оттолкнувшись от стены, которую секунду назад подпирала своей спиной. — Что? — неловко спросила Кларк и не удержалась, чтобы закатить глаза при виде этой уверенной ухмылки. — Заткнись. Ты слишком большого мнения о себе. — Гриффиндор, ты знаешь, как ранить людей, — съязвила Вудс, на что Кларк осталось лишь фыркнуть, бормоча под нос все способы, которыми ей прямо сейчас хотелось стереть это насыщенное выражение (почти все). Кларк сделала пару шагов на встречу Лексе и ткнула её в бок, от чего Александре осталось лишь согнуться пополам. — Заткнись, — еще раз пробубнила Кларк и медленно поплелась к выходу. — Уже уходишь? — Вудс разочаровано кинула взгляд в сторону часов и, черт, время бежало так неумолимо быстро. — А что, предлагаешь мне остаться? Лекса лишь грустно улыбнулась. Пальто Кларк было снято с вешалки, девушка весело махнула хозяйке квартиры, так что ей осталось только закрыть дверь. Брошенная с мыслями о том, что она совсем не была бы против, если бы Кларк осталась, Вудс просто уползла обратно в свое темное логово. Сейчас сон был лучшим вариантом. А еще стоит позвонить Линкольну, потому что, черт возьми, он приехал сюда, чтобы увидеть младшую сестрёнку, но за все это время Лекса видела брата от силы раза три. Несправедливо.×××
Ночной Вашингтон удивлял своей прохладой. Не так давно Лекса бегала в вечернем парке в легкой майке без рукавов, а сейчас, сидя в машине, она остро нуждалась в кофте. Хотя озноб, проходящий по телу, девушка замечала через раз, потому что сейчас все ее внимание было сосредоточено на дороге. Ну и Кларк, конечно же. Кто бы мог сомневаться, что именно эта идиотка ввяжется в чертово ДТП. С каждым днем Александра все больше убеждалась: Гриффин ну просто создана для проблем на свой отменный зад. А что уж говорить о Рейвен. Сейчас Лекса пыталась не думать о подруге или об Анье, которая так и не ответила после последнего сообщения. Серьезно, Вудс даже представить не могла, что эти двое сейчас ощущали. Отчаяние? Красный свет осветил лобовое стекло, и Лекса плавно затормозила на перекрестке. Редкие гудки раздались впереди, девушка наблюдала за ползущими автомобилями, удивляясь столь малому потоку в рабочий день. Потарабанив пальцами по рулю, Лекса уткнулась лбом в баранку и вздохнула. И снова мысли о ней. Сейчас Кларк лежала на койке, вся побитая, а она думала лишь о Блэйке, который держал её за руку. Лицемерка? Эгоистка? Смешно. Девушка усмехнулась и повернула направо, и в этот момент её желудок заурчал. Боже, она ведь не ела с сегодняшнего утра. Отметив, что прямо сейчас стоит заказать ужин, её мобильный заиграл определенной мелодией. Линкольн. Вудс уселась поудобнее и быстро нажала на дисплей телефона. Из динамика раздался уставший голос брата: — Привет, енот, как они? — Лекса подавила желание закатить глаза, лишь тихо прочистила горло и осознала, насколько её мучала жажда. — Обе уже очнулись. Рейвен в достаточно тяжелом состоянии, — короткая тишина завладела пространством. — Кларк с Бэллами, поэтому передай благодарности Октавии, — легкое напряжение было ощутимо, но за что Лекса и любила брата, так это за его тактичность. — Как ты себя чувствуешь? Девушка устало вздохнула и помассировала виски. Её тело начало потихоньку расслабляться по мере того, как она подъезжала к своему дому. — Как выжатый лимон, — попыталась неудачно отшутиться Александра. Вялый вздох и поворот на стоянку. — Не знаю. Честно, просто не знаю. — Это нормально, малышка. Честно? Сейчас Лекса совсем не хотела говорить ни о Кларк, ни о Рейвен, ни об Анье, а о себе и подавно, и Линк знает это. Он все знает и уважает её желание. Лучший брат. — Мы будем завтра, где-то в обед. Точного времени не знаю. — Да, а потом мы перестанем избегать того, что ты делаешь у Октавии, — ну, зато Лекса не сильно отличалась этими прекрасными человеческими качествами. Линкольн раздраженно хмыкнул. — Только после того, как мы обсудим твою принцессу больничных халатов, — ох, Александра знала этот тон – он явно закатил глаза. — Что за глупое прозвище? — посмеялась девушка. — Принцесса больничных халатов? Какой ужас, — вновь усмехнулась Лекса, вползая в лифт. — Вот черт, ты этого даже не отрицаешь. Вудс-младшая раздраженно вздохнула и оторвалась от холодной стенки лифта, когда тот остановился на нужном этаже. — Ладно, я слишком устала, Линк, поэтому спокойной ночи. До завтра. — До завтра, — последнее, что успел ответить брат перед тем, как его дорогая сестричка отключилась. Я думаю, не стоит уточнять, что в тот вечер Лекса легла совершенно голодная.×××
— Прости, что!? Кларк, да это плевок в душу! — завопила на всю квартиру Рейвен. Очередной вечер пятницы, очередная оккупация квартиры Лексы. Девушки играли в настольные игры и наконец дело дошло до "Кто из нас...". Да уж, Рейвен явно не понравилось, что все в этом кругу считают её достаточно распутной, чтобы показать свой голый зад священнику во время службы. — Ладно-ладно, давайте дальше, а то с тем, как часто Рейвен хочет задушить Кларки, мы никогда не закончим, — лениво протянула Октавия, которая уже давно перешла свою границу с вином. — Что ж, — Кларк, как всеми любимый ведущий, хитро улыбнулась, потирая подбородок. — Кто из нас... — всё тянула слова Гриффин, пока не ощутила резкий шлепок по бедру. — Эй, за что?! — Боже, хватит, мы же сейчас все уснем, — проворчала Лекса. — Октавия вон уже и так еле храп сдерживает. Кларк недовольно выгнула бровь, хмыкнула, но все же не решилась еще больше злить хозяйку квартиры. Сегодня весь вечер Лекса вела себя слишком странно, нервно что-ли. Будто её что-то беспокоит. Или она просто чертовски устала. — Кто из нас пробежался бы голым по студенческому кампусу? — Что? — переспросила Анья. — Из всех вариантов ты выбрала этот. — Ой, да ладно, он приглянулся мне больше всего. Из всех карточек здесь эта была самой забавной. — Какой ужас, — задумчиво потянула Лакмэн. В комнате повисла короткая тишина, но через минуту Рейвен отбивала пальцами свою ногу и усмехнулась. Все в один момент указали пальцем на Гриффин. — Кларк, — высказала очевидное Октавия, наблюдая за недовольным лицом девушки, которая с каждой секундой гримасничала все больше. — Почему я? — деликатно спросила девушка, собирая разложенные карточки. — Ты знаешь почему, — даже если Анья и Лекса уловили явный намек, то предпочли оставить его без комментариев, пока Октавия тихо смеялась себе под нос. В это время Рейес предпочла продолжать. — Так что, кого ты загадала? — Вы же понимаете, что должны отгадать мой вариант, а не друг друга? — переспросила Кларк и закатила глаза. — Никто. И, конечно же, Октавия. — Эй, почему!? — пьяный дрем тут же спал с затуманенного разума Блэйк, и та недовольно подскочила на месте, чем явно не угодила бедной Лексе, которой посчастливилось сидеть рядом с этим шилом. — Потому что, Октавия, ты способна на все с бутылкой того дешманского пойла, которым мы губили друг друга раньше, — Кларк говорила достаточно медленно, чтобы гримаса на лице Октавии становилась все отчетливее. Ненадолго они все замолкли. Лекса полностью ушла в себя, наотрез отказываясь смотреть даже на Анью. Рейвен залипла в чате команды, видимо обсуждая очередную "гениальную стратегию", которых ее девушка за это время успела наслушаться на жизнь вперед, или же они просто уже грезили о том, как громко напьются после победы. Октавия продолжила мирно посапывать на месте Лексы, которое она отжала еще в начале этого вечера, и это, оказалось, вызвало действие замедленной бомбы внутри хозяйки квартиры, потому что она принципиально любила сидеть в том и только в том углу её, черт возьми, дивана. Кларк просто теснилась на офисном кресле, которое Александра любезно прикатила из своей спальни, время от времени переглядываясь с Аньей. Но её глаза все равно каждый раз возвращались к ней, будто влекомые магнитом. И даже сейчас, когда Лекса хмуро прожигала в столе дыру, она была самой красивой девушкой, которую когда-либо встречала Кларк. — Ну что, — вой Рейвен мог бы вернуть к жизни и мертвого, потому что даже Лекса не смогла проигнорировать речь подруги. И Кларк знала это, потому что до сих пор смотрела только на нее, и, вот чёрт, кажется её поймали. — Девчонки, не знаю, как вы, но я сейчас умру от скуки, так что давайте или чем-то займемся, — Рейес сделала паузу, после которой хищно глянула на любимую. — Или мы разойдемся по домам, и там я смогу занять нас чем-то веселым, — это явно было адресовано Анье, но ни одна из них не смогла удержаться, чтобы не сморщиться, кроме Лакмэн. Казалось, она просто была удивлена, как все же этой девушке удалось завладеть её сердцем. — Тогда по домам? — тон Лексы немного резкий и звенящий, будто в горле сдавило все мышцы, и это заставило Кларк волноваться еще больше. — Конечно, — вместо того, чтобы задать терзающие её вопросы, ответила Гриффин, слезая с удобного кресла. Рейвен размяла все конечности и выглядела как самый довольный человек в мире, а Анья лишь закатила глаза на самодовольную улыбку и поцеловала её в макушку. Пока девушки убирали мусор, Рейвен всеми силами пыталась растормошить Октавию, чтобы та наконец-то забрала свои манатки и поползла к машине, но Лекса любезно предложила Блэйк-младшей остаться у нее, что ввело Кларк в еще больший ступор. С каких пор они были на достаточном уровне доверия, чтобы оставаться друг у друга на ночевках? «Но это не ночевка» – твердила себе девушка. Её подруга ужасно пьяна, а Лекса достаточно любезна, чтобы позволить ей остаться у себя. Что ж... Возможно, Кларк немножечко ревнует. Если только чуточку. Или немного больше, чем чуточку. Но это неважно, потому что прямо сейчас она помоет посуду после пасты болоньезе и уедет в дом к своему жениху. В их чертов дом. Боже, какой отстой. Кларк закончила мыть посуду и, как всегда, начала вытирать тарелки одноразовым полотенцем. Лекса подошла так незаметно, что Гриффин даже не догадалась бы, если бы тонкая рука не потянулась за сухой посудой. Она была так близко, и от этого по телу бежали мурашки. — Она спит, — Александра говорила об Октавии, которая под действием алкоголя храпела, как шахтер после целого рабочего дня. Об Октавии, которую не разбудишь даже под дулом пистолета. Но это не важно, потому что шепот Лексы вызывал в Кларк давно подзабытые эмоции, и это было так волнительно. — Ага, — зачем-то ответила Гриффин, еще тщательнее вытирая тарелку. И, черт, конечно же, это не укрылось от Вудс. Лекса накрыла ладонь Кларк своей, и в эту секунду обе почувствовали, что задыхаются. Касание будто обдало огнём, но огонь был безопасным, приятным. Он был желанным. Гриффин повернулась полукругом, и теперь они были еще ближе. От того, как Лекса пристально смотрела на их руки и не решалась поднять глаза, будто зная, что Кларк наблюдает. Будто знала, что может произойти. О да, это запаляло еще сильнее, разнося огонь дальше по венам. — Прекрати, я не хочу есть из зеркала, — пошутила Лекса. И это было так ужасно не смешно, но Кларк смеялась. Она не может не смеяться, потому что каждое слово, произнесенное этими губами, смешило её. Будто она вновь вернулась в студенческие годы, когда они с девчонками курили травку в туалете. Вот только дрожь в руках и учащенное сердцебиение – все это вызывало не страх перед тем, что их поймают. Это была она. Это Лекса. Они обе почувствовали это. Желание. И страх. Обе отстранились почти одновременно. Кларк продолжила натирать оставшиеся тарелки куда медленнее, чем раньше, а Лекса отошла на безопасное расстояние к задней столешнице. Стало немного спокойнее. Уютное молчание, нарушаемое лишь грудным воем Октавии, звуком бумажного полотенца, проводимого по тарелке, и ощущением наблюдения за каждым движением. Они говорили молча. Задавали вопросы, которые не нуждались в ответах. Почему-то это казалось куда правильнее всего. Сейчас было правильно. То, как должно быть. — Как ты познакомилась с ними? — Кларк улыбнулась, вытирая руки полотенцем. Тарелки кончились, но девушке нравилось, что её не прогоняют. — Ну, — задумалась, будто вспоминая что-то хорошее. Будто для этого ей нужно немного покопошиться в собственных воспоминаниях. — С Рейвен мы встретились еще тогда, когда я ходила в среднюю школу. Она была абсолютно невыносима. — Была? — насмешливо перебила Лекса, а Кларк посмеялась так тихо. По-доброму. — О, поверь мне, куда невыносимей. Тогда мы создавали кучу проблем моему отцу. Мне даже было жалко его. Выходные почти никогда не проходили без полицейского участка. — Вау, Кларк, да ты была плохой девочкой, — поддразнила подругу Лекса, и Гриффин изогнула бровь, поблескивая голубыми глазами, будто спрашивая: «Хочешь проверить?». А Лекса очень хотела. — Я предпочту термин "весёлая". — Веселые девочки не попадают в участки. — И откуда тебе знать, мисс зануда? — её щеки надулись, и Лекса едва сдерживала смех и улыбку, тянущуюся до ушей, потому что сейчас перед ней вновь была та самая Кларк. — Потому что я веселая девочка, Гриффиндор, а ты, — Александра ткнула её в голень носком тапка и все же не сдержала улыбки. — Ты – настоящая хулиганка. Как Лекса не смогла подавить собственного веселья, так и Кларк не справилась со своими эмоциями и закатила глаза, но все равно продолжила рассказ: — Мы проводили вместе время, когда я сидела с мамой на работе, и тогда я еще не знала, что мы будем учиться в одном классе, потому что Рейвен была новенькой в нашем городе, — Кларк не знала, как много подруга рассказала о себе, поэтому промолчала о том, что система отправила её в очередной детский дом. Это было таким привычным адом для девочки, что Кларк оказалась глотком свежей воды. — И с того момента, как я увидела эту идиотку за соседней партой, я знала, что проведу с ней всю оставшуюся жизнь. Обе посмеялись, потому что да, Рейвен была именно такой. Она с легкостью отпускала людей из своей жизни, но до этого делала все, чтобы этот человек остался, потому что Рейвен умеет беречь близких. — А Октавия? — Вудс правда интересовалась её жизнью. Не потому, что так было правильно или нужно, ей просто хотелось узнать Кларк получше. Увидеть каждую её сторону, даже если это все сильнее заставляло её погружаться в собственные чувства. Ей хотелось влюбляться в нее все больше. — Ну, все намного проще. Мы были соседками на первом курсе, и Блэйк показалась мне интересной девушкой. Поэтому, когда пошел следующий учебный год, я и Рейвен знали, кто третьим будет скидываться на съемную квартиру. — О, ну и как же без полиции и голого спринта по кампусу, — усмехнулась Лекса, и Кларк ощутила, как щеки наливаются кровью. Да, они все поняли. — Мы были молоды, глупы. Как иначе? — этот смех скорее нервный. А после еще один, но куда спокойнее. Кларк будто вернулась в те годы, когда единственное о чем она беспокоилась – где взять деньги и как встать на зачет после очередного загула. А сейчас... Кларк подняла голубые глаза и встретилась с самыми теплыми улыбкой и взглядом, которые искрились так ярко. Да, сейчас ей нужно было беспокоиться слишком о многом, и в первую очередь о том, как не сойти с ума, когда рядом с тобой чертова Александра Вудс. — Что тебя беспокоило? — наконец, она набралась сил и озвучила свой вопрос так тихо, что сначала Кларк показалось, будто Лекса не расслышала её. Но она слышала все. И тот вздох, который последовал за массированием висков, говорил сам за себя. Лекса налила воду в стакан, потому что горло начало сушить от выпитого алкоголя, а после она поставила его на место под пристальным взглядом. Кларк знала, что она тянет время. — Не знаю, — и ответ прозвучал еще тише, чем вопрос, но как Лекса расслышала каждое её слово, так и Кларк знала, что она ответила. — Я просто так от всего устала. Мне нужен хотя бы небольшой отдых, но... — Лекса усмехнулась и глянула на Кларк, которая стыдливо опустила глаза, почему-то ощущая свою причастность. — Но все продолжает и продолжает наваливаться со всех сторон. — Ты не должна была впускать нас в квартиру, — Лекса насмешливо, устало приподняла бровь, но Кларк проигнорировала то, что её щеки начали пылать лишь сильнее. — Я имею в виду, ты не была обязана. Тебе нужен отдых. — Все в порядке, правда. Мне даже стало немного легче. Кларк замолчала и взглядом зацепилась за капли, которые одна за одной стекали в слив. Её глаза бегали по алюминиевому покрытию, а зубами она покусывала внутреннюю часть губы. Но она решилась. — Тогда или, — девушка сглотнула, прочистила горло и голос её стал уверенне. — Или сейчас, Лекса? — и теперь голубые глаза глядели точно в душу, так внимательно и серьезно, что Вудс еле подавляла улыбку. — Сейчас, Кларк — она ответила так же серьезно и теперь просто наблюдала за тем, что ответит подруга. И на секунду ей показалось, что Гриффин сделала маленький шажок, но, моргнув, Кларк оказалась еще дальше, чем была. Она снова струсила. А может, это и к лучшему. — Как вы познакомились с Аньей? — Кларк решила перевести тему, и Лекса это знала. Но, похоже, это была удачная мысль, потому что улыбка на лице Александры стала шире. — Она была одноклассницей Линкольна, они оба состояли в спортивных кружках – Линк в баскетбольной, а Анья играла в теннис. Они часто встречались на разных вечеринках, имели общий круг знакомых, но никогда не переходили черту "знакомых". У них была совместная математика, учитель задал общий проект, и именно так я познакомилась с ней: Линк привел её домой, чтобы сделать домашку. С того дня я совершенно точно была покорена, — и Лекса рассмеялась, когда увидела выражение лица Кларк. Она определенно была сбита с толку. — Боже, нет, она мне не нравилась, это было скорее восхищение. Да, определенно. Лекса вздохнула и глянула мельком на диван, где Октавия сладко спала под пледом, и Кларк не сдержала улыбку, потому что она так любила своих подруг. — Да, но как вы стали подругами? Она просто приходила в ваш дом, и все так закрутилось? — Что? О, нет. Слишком просто, — Кларк вопросительно нахмурилась, а Лекса широко улыбнулась и не смогла удержаться, чтобы не провести пальцем по морщинкам между её бровей. — Линкольн и Анья начали встречаться, поэтому мы много зависали вместе, — и челюсть Кларк отвисла на слове "встречались", но девушка просто не осмелилась перебить Вудс. — Она учила меня играть в теннис, что у меня, кстати, получалось неплохо. Мы ходили за покупками и делали домашку, – на самом деле она просто помогала мне и параллельно решала свои задания. А потом Анья и Линкольн расстались, когда пришло время разъезжаться по универам, но мы не потеряли связь. И так получилось, что я поступила в том же городе, где она жила. Вот такая история. — То есть, ты дружишь с бывшей своего брата? — уточнила Кларк. — Да. Они расстались на хорошей ноте, поэтому я не вижу в этом ничего плохого. Да и теперь она нам обоим совсем не "бывшая моего брата", а член семьи, — Лекса пожала плечами, а Кларк в этот момент почему-то пришла лишь одна мысль: «Октавия спит с бывшим Аньи». Боже, если бы её подруга не была вознаграждена столь крепким сном, то сейчас в Гриффин полетела бы подушка, потому что то, насколько громко она смеялась... Возможно, Кларк услышали даже соседи. Но, смотря на выражение лица Лексы, девушка подумала, что та совершенно не поняла причину её заливистого смеха. И Кларк бы объяснила, но время уже было слишком позднее, и ей чертовски хотелось спать. К сожалению, она не была Октавией, которая живет в другом городе и может остаться где угодно. У нее есть жених и своя постель, поэтому пришло время прощаться. И, знаете, каждая их встреча была наполнена чем-то особенным, потому что и Кларк, и Лекса нуждались в этом. Они знали, что это чертова отправная точка, но ничего не могли поделать с собой. Только тогда девушки даже не подозревали, что осталось так мало времени до конца.×××
Кларк лежала на больничной койке, вслушивалась в шум за дверью. Её пальцы касались мест, где совсем недавно были капельницы, ушибов на её теле. Она хмурилась, погруженная в свои мысли, и подобное происходило слишком часто за последние месяцы. Она думала до ужаса много и это совсем не помогало. Прошла почти неделя с ДТП, Рейвен отказалась впускать в палату кого-либо, кроме лечащего врача и медсестер — вот идиотка, как всегда пытается справиться со всем в одиночку. Она не пускала даже Анью. К слову, Лакмэн заходила пару раз, это было мило с её стороны, но то, что творилось в этих карих глазах... Боже, вся эта ситуация просто убивала её. Но вот Лекса. После первого дня Лекса так и не появилась на пороге палаты, а Кларк уже даже не спрашивала Анью о Вудс – ей и без них хватало драмы в жизни. Но это все равно не было самым смешным. За все эти гребанные дни дорогая мамочка ни разу не пришла проведать её. Только отослала какое-то тупое формальное сообщение, что рада знать о поправке и была бы счастлива заглянуть, но в больнице стало слишком много работы после пропажи Кларк. И это было написано так, будто она обвиняла её в этом. У девушки уже не осталось слез, поэтому она лишь горько улыбалась и глотала это дерьмо. Даже чертова миссис Блэйк сидела на следующий день у её койки и безустанно болтала о том, какая Кларк умница-красавица. Что ж, час назад лечащий врач Гриффин сказал, что она официально свободна и может идти домой, но при условии, что вернется, если появятся какие-то симптомы. Бэллами отпросился с работы и сказал, что заберет её домой. Кларк отнекивалась и говорила, что все в порядке, она не ребенок, да и Октавия с Линкольном в городе, они могут вернуть её в целости и сохранности, но Блэйк настоял на своем, а Кларк была уже чертовски вымотана всем этим, так что сейчас она сидела в ожидании своего жениха. Стук в дверь. Кларк натянула дежурную улыбку и поправила черную футболку. В дверной проем просунулась темная макушка – Бэллами стоял с букетом цветов и улыбался так ярко, как и всегда. Сколько бы времени не шло, а он всегда был идеален. Его волосы, одежда и даже память: Кларк предпочитала лилии, и он это знал. Поэтому сейчас, когда Бэллами держал охапку молочно-белых лилий, Кларк наконец смогла улыбнуться искренне. Нет, не из-за каких-то дурацких цветов, которые они выкинут через день или два. Просто она поняла, почему никак не может отказаться от этого мужчины. Он был идеальным, на Бэллами всегда можно было положиться, с ним все шло гладко, и это то, в чем Кларк нуждалась слишком часто – в стабильности. Или нуждалась раньше. Она уже ничего не понимала, Гриффин просто хотелось домой, поспать и наконец принять верное решение, ведь это правильно, не так ли? — Ты готова, дорогая? — его голос нежный, глаза блестят, словно звездное небо. Кларк потянулась, чтобы поцеловать жениха, и обняла его так крепко, как только позволяла боль в ребрах. Она забрала букет из его рук и вдохнула отчетливый сладковатый аромат цветов. — Теперь да, — шепнула Гриффин и вышла из палаты с чувством, будто оставила в той чёртовой палате частичку себя. Очень важную частичку. Внизу их ждали очень злая Октавия и Линкольн, который теперь ни на шаг не отходил от своей возлюбленной. Кларк видела их лица за эти пять дней настолько часто, что ей уже было тошно. Не поймите неправильно, она не такая уж и плохая подруга, просто Октавия очень громкая, когда злая, а с последними событиями она злая постоянно. Как только бедняга Линкольн с ней справляется, одному Богу известно. Ребята прошли в машину – как оказалось, Бэллами приехал с ними, и это была главная причина, почему он не появился раньше, ведь его любимая младшая сестра даже в больницу наряжалась, как на подиум. Девчонки расположились на задних сиденьях, Линкольн сел за руль черного Bentley SQ8, которую взял на прокат. Да уж, зачем ему в городе джип – непонятно, но было видно, как мужчина радостно вел машину, будто большой ребенок. Бэллами разместился на переднем пассажирском сиденье после того, как погрузил вещи Кларк в багажник. Линк и Октавия сейчас проживали в их доме в гостевой комнате, чему Гриффин была чертовски удивлена, потому что Бэллами, как любой другой старший брат, ненавидел всех парней его маленькой сестрёнки, кроме Линкольна Вудса, похоже, поэтому пункт назначения у них был один. И он был ясен до того момента, пока Октавия не заговорила: — Не знаю, как вы, а я ужасно хочу есть. Что скажете насчет того, чтобы заехать в какой-нибудь ресторанчик? Парни переглянулись, а Кларк лишь подумала о том, куда её могут пустить в таком наряде: обтягивающие лосины, черная футболка и ветровка сверху – она не виновата, что это было самым удобным в её гардеробе. Скажем так, мест не так уж много. — Можно, — ответил Линкольн, заглядывая в зеркало заднего вида. — Только если Кларк хорошо себя чувствует. — Кла-арк, — тут же жалостливо потянула лучшая подруга, и девушка не смогла не усмехнуться. — Все хорошо, я отлично себя чувствую и все бы отдала за тыквенный крем-суп. — А это значит... — Октавия довольно растягивала слова, нависая на бедных плечах Кларк. Бэллами хитро улыбался, и лишь один Линкольн ничего не понимал. — И что это значит? — скромно спросил мужчина. — Мы едем к Монти, — только и сказал Блэйк-старший, а Линкольн все равно ничего не понял, лишь протянул брату его девушки навигатор.×××
Лекса развалилась на диване. Сегодня утром она решила, что они все достаточно вымотались за это время, и позволила своим сотрудникам, включая саму себя, немного отдохнуть от работы. Два полноценных выходных – это им было нужно. Все равно за эти дни она успела справить несколько свадеб, и теперь на плечах Вудс висела лишь одна до сих пор не определившаяся пара. И, похоже, Кларк вновь нашла себе достаточно серьезное оправдание в виде ДТП, поэтому Бэллами вряд ли будет наседать с датой, что, отчасти, было на руку Лексе. Сейчас Александра задумчиво крутила телефон. Час назад ей пришло оповещение, и тогда девушка подлетела к телефону с надеждой, что это Анья. Но на экране блокировки высветилось имя брата, а само сообщение гласило, что они едут за Кларк, которую сегодня выписали из больницы. «А не слишком ли рано?» – все думала Лекса. Была ли готова Кларк к восстановлению дома и не попрется ли эта идиотка на работу? И Лекса не могла быть уверена в этом на все сто процентов, потому что так и не отправила Кларк ни одной смски с того самого вечера. А все потому, что в тот день она осознала: пора что-то менять. Александра слишком зависела от этой девушки, а Лекса давно дала себе обещание, что не позволит повториться ошибке прошлых лет. Да, похоже, она была готова отпустить Кларк. Вудс громко поставила пустую чашку из-под эспрессо и жалостливо промычала. Да отчего же так больно даже думать об этом!?×××
После выписки прошло несколько дней, и Кларк начала понемногу сходить с ума. Бэллами возился с ней, как с хрустальной вазой, Октавия и Линкольн ссорились почти каждые пол часа, хотя это больше походило на психическое расстройство, потому что Линкольн совершенно не реагировал на что-либо, будто младшая Блэйк говорила сама с собой, и Кларк даже временами удавалось посмеяться над этим, после чего в нее летела диванная подушка. Даже Эбигейл решила заглянуть, извиниться перед дочерью, хотя её мать больше походила на провинившегося школьника, которого заставили извиняться за то, чего он не делал. Или её просто кто-то заставил, – скорее всего Бэлл – и Октавия видела, сколько боли это приносило подруге, потому прерывалась от громких криков до утешающих поглаживаний. И даже так Лекса ни разу не позвонила и не написала. Как-то Кларк просто психанула и написала первой, но ответа так и не последовало. Это безумно сильно задело самолюбие Гриффин, но та все равно подошла к брату своего горя и спросила: «Не померла ли эта сучка?», потому что Кларк правда не могла понять, какого хрена она натворила, и почему Лекса так поступает, хоть и сама понимала – достаточно. Ну а Линкольн все так же спокойно ответил, что с ней все хорошо, лишь пожал плечами и добавил, что нынче много дел на работе. Он явно врал не так хорошо, как справлялся с неуравновешенным тайфуном-Блэйк. И это было очень больно. Её просто выбросили из своей жизни, как щенка на помойку. Вот так, без предупреждений. Как же больно и несправедливо. А может, Кларк заслужила это? Заслужила безразличие и резкий холод в свою сторону. Это смешно, так смешно. Потому что совсем недавно она смотрела в зеленые глаза и видела заботу, интерес и ту взаимность, в которой она так нуждалась. А теперь Лекса банально не отвечала на сообщения и даже не отправляла дежурные: «Как твое самочувствие?» или хотя бы: «Не пиши мне». И вместе с ситуацией Рейвен это просто убивало Кларк изнутри. Как ей принять верное решение, если той, кого она хотела видеть прямо сейчас, рядом не было? И вот, теперь она лежала в четыре часа утра и просто обводила потолок глазами. Рядом Бэллами тихо сопел, и девушка пыталась даже не дышать, чтобы не спугнуть крепкий сон жениха, которому всего через пару часов нужно было идти на смену в больницу. Тревога не давала ей уснуть. Она так хотела сделать правильный выбор, и этим "правильным" выбором совсем недавно была Лекса, но уверенность Кларк постепенно рушилась с каждым часом поодаль от возлюбленной. Бэллами всегда был для нее опорой, он – синоним слова стабильность. Он по-настоящему любит её. Но сердце Кларк не принадлежит ему, оно бьется лишь для Александры-чёртовой-Вудс, которая старательно отстранялась от нее каждый день. Неужели Кларк могла так ошибиться, и Лекса на самом деле не была готова к чему-то большему? Нет, даже от самой мысли, что девушка просто использовала её, чтобы развлечься, становилось до жути больно. Но эта догадка все крутилась в разуме Гриффин, вцепившись своими тонкими когтищами в шею. Из внутреннего самотерзания Кларк вывел телефонный звонок. Девушка тут же соскочила с постели, уже не заботясь о сне Бэллами, но слава Богу он был столь же крепким, как и сон его младшей сестры. На секунду, лишь на секунду в её голову закралась мысль – это она. Но это была Рейвен, и Кларк даже не посмела разочароваться, потому что ждала её звонка каждый день ничуть не меньше, если даже не больше. — Рей, — её голос немного тихий и такой нежный, почти материнский. Сердце Гриффин больно сжалось, когда она услышала едва слышное завывание по ту сторону и прерывистые всхлипы. Кларк никогда не слышала, чтобы Рейвен плакала так отчаянно, и это разрывало её ещё сильнее, чем игнорирование Лексы. — Кларк... — она звучала так одиноко, словно маленький ребенок, чьи родители больше никогда не вернутся. Словно они вернулись в то темное школьное время. — Я здесь, дорогая, я с тобой, — Кларк была абсолютно честна, она говорила от всего сердца, и Рейвен знала это. — Я не смогу, — Рейес вновь завыла, словно раненый зверь, и Кларк не знала, как сумела доползти до дверей кабинета, потому что от того, как сильно она сжала челюсть, потемнело в глазах. — Сможешь, дорогая, — Кларк промямлила это едва сдерживая слезы. Она сжалась на холодном полу темного кабинета, облокотившись спиной об дверь. — Ты такая сильная, Рейвен. Сильнее любого, кого я знаю, — она улыбнулась так тепло и искренне, словно Рейвен могла видеть её. Словно улыбка могла коснуться её и передать всю ту веру, которую хранила в себе Кларк. — Смогу..? — это прозвучало скорее как вопрос, но голос стал спокойнее, хоть всхлипы не прекратились, и Гриффин поняла, что её слова правда важны. — Да, Рейвен, ты сможешь. И мы будем рядом, чтобы тебе помочь. В любое время. Они просидели так, не сбрасывая звонок и почти не говоря, до тех пор, пока шаги Бэллами не пропали по ту сторону. Её телефон разрывался от сообщений жениха, но ей было плевать. Сейчас, рядом с Рейвен, она наконец смогла хоть немного расслабиться. Да, сегодня она обязана принять решение.×××
Вдох. Выдох. Кларк стояла напротив палаты Рейвен и не решалась войти, потому что это бы означало принять действительность – её подруга потеряла часть ноги, а она в шаге от развода. Это даже смешно. Какие-то жалкие пол года назад все было прекрасно (явно нет, раз уж она здесь). Она справлялась. Отличная работа, лучший жених. Идеальная жизнь. А параллельно безупречная футбольная карьера, любимая девушка и жизнь на всю катушку. Все было хорошо. Но не всегда все может оставаться таковым, и это реалии жизни. Поэтому Кларк нужно было прямо сейчас сделать этот шаг к принятию, переступить через порог палаты и осознать, что ничего не будет как прежде. Дверь открывается, и яркий свет из окон льётся в глаза, так что Гриффин неосознанно щурится. Рейвен, абсолютно разбитая, уставшая и вымотанная Рейвен, её Рейвен, лежит в постели, облокотившись о спинку и вдумчиво наблюдает за машинами за окном. Кажется, будто она и вовсе не замечает Кларк, до сих пор стоящую у двери, но проходит секунда, которая кажется целой вечностью, и теперь она смотрит на свою лучшую подругу – самого близкого ей человека, если быть точнее – она улыбается вымученной улыбкой и проводит по краешку постели в знак приглашения. Кларк вовсе не замечает, как ноги уже несут её к больничной койке, она осознает это, лишь когда ладони касаются нежно-синей простыни, и слегка вздрагивает, будто просыпается от глубокого сна в котором находилась все это время. — Привет, — первое, что произносит хриплым голосом девушка. Рейвен снова улыбается, уже не глядя на подругу. Теперь это кажется типичной сопливой сценой в кино, где герой должен излить свою душу другому персонажу, чтобы зрители ощутили бóльшую эмоциональную привязанность. Все так глупо. Но ведь это Кларк, её Кларк, с которой она прошла через те чёртовы огонь и воду. Да, с ней даже эта "сцена" кажется правильной. — Привет, — Рейвен снова смотрит на родные черты лица и улыбается. Кларк кажется ужасно уставшей, но в то же время уверенной, как никогда раньше. Боже, неужели эта идиотка снова что-то задумала? — Как ты себя чувствуешь? — невинный вопрос, но он заставляет Рейвен посмеяться от души так, как не доводилось ей уже давно. — Физически или морально? Кларк фыркнула и придвинулась ближе к подруге, задирая ноги на койку. Теперь они лежали в одинаковых позах, единственное, что отличалось – Рейвен удобно улеглась на плече Кларк, но девушка вовсе не была против. — И то, и то, пожалуйста, — пробубнила Гриффин, пока её пальцы неосознанно блуждали между растрепанными волосками на голове Рейвен. — Ну, — потянула девушка. В её голосе звучало колебание, будто она боролась с чем-то внутри себя, и через минуту Кларк поняла, с чем именно, потому что девушка отодвинула одеяло. Теперь взору Кларк виднелась ампутированная часть ноги. — Как-то так, — попыталась заполнить возникшую паузу Рейес. Пальцы в волосах прекратили свои манипуляции, и на секунду Кларк ощутила, как дыхание замирает, неясно – у нее или Рейвен, может, у обеих, но легкая дрожь, которая исходила от прижатого к ней тела, вселила уверенность. Кларк протянула ладонь к искусно обрубленной конечности и нежно провела кончиками пальцев по краям разреза. — Ты не стала слабее. Ты всё та же девушка, которая была и будет самым сильным человеком, которого я когда-либо знала, — Кларк прошептала это, не отрывая пальцев от ноги, повторяя сказанные ранее слова. Она чувствовала, как Рейвен вздрагивает в её руках, но не смела обернуться, потому что знала, как сложно девушке давалось даже такое незначительное для кого-то проявление слабости. Рейвен теснее прижалась к груди Кларк и теперь заплакала еще сильнее. Гриффин лишь обвила её руками и нежно, едва ощутимо поцеловала в висок, мол, она не одна, и они непременно со всем справятся. И Рейвен доверилась ей, как доверилась когда-то.×××
За окном светило солнце. Весенняя прохлада не давала покоя, никак не принимая того факта, что совсем скоро должно прийти лето, а с ним и тепло. Рейвен катала мяч от стены, совершенно вымотанная после оттачивания передач. Она не слышала никого и ничего, все её внимание было предоставлено потрепанной красной краске в форме крестика, который когда-то нарисовала сама же Рейвен, и не менее старому мячу, который достался ей от прошлого детского дома. Кларк была абсолютно счастлива, когда подкрадывалась к подруге, потому что новость была отличной. Рейвен определенно будет скакать от радости, когда узнает, что её мама договорилась с тренером их местной команды, чтобы они взяли Рейвен в ряды Пантер. Как только Кларк узнала об этом, она тут же помчалась к подруге, наверняка зная, где та протирала свои штаны в дождь, снег или беспощадную жару – неважно. — Рейес, твою ж, ты будешь на седьмом небе, когда я тебе расскажу! — прокричала Кларк без приветствий. Рейвен была настолько погружена в себя, что выругалась и подпрыгнула на месте, когда перед ней возникла её подруга, что уж говорить о мяче, который покатился куда-то в сторону. И даже если лицо Кларк выглядело озабоченным или она бы сказала, что ей жаль – Рейес знала, что девушка наверняка и чуточку не жалела. — Бля, Грифф, что с тобой? — недовольно проворчала кареглазая, забирая мяч из-под лавочки. — Неужели Саманта наконец высунула свою голову из зада и заметила, что ты не ровно дышишь к ней, и теперь у тебя будет свиданка? — Не неси чушь, — Кларк толкнула подругу в плечо, пытаясь скрыть за воротом новенькой ветровки яркий румянец. — Вообще-то, это насчет тебя. Карие глаза настороженно уставились на стоящую напротив девушку, и на секунду Кларк показалось, что она совершила ошибку, хотя еще даже не успела рассказать новость вслух. Поэтому она вздохнула и попыталась собрать всю свою волю в кулак. — Насчет меня? — стимулировала к продолжению разговора Рейвен после достаточно долго молчания, чтобы ладони начали потеть. — Ну, возможно, у нас не получится съездить в поход из-за всей этой футбольной чепухи. Знаешь ведь, тренер Пантер не будет так благосклонен, как тренер Джексон, — Кларк пожала плечами, стараясь унять дрожь в теле. Все это время она наблюдала за реакцией Рейвен, потому что не была уверена, как подруга отреагирует на её слова. Казалось, девушка даже не поняла, что имела в виду Кларк — Черт, нет, только не говори мне, что... — и, похоже, её осенило. — Повтори, — едва ли не умоляла Рейвен, панически бегая глазами по напряженному лицу Гриффин. — Ну, Пантер ждет пополнение, Рей. Ты в команде, — пролепетала Кларк, разминая косточки пальцев сильнее, чем нужно. Между ними возникло молчание. Казалось, в голове Рейвен царил смерч из мыслей и главным вопросом было: «Как на это реагировать?», потому что это буквально было написано на её лице. В один момент Рейес хватается за волосы, а в следующий набрасывается на Кларк с крепкими, спасательными объятиями. — О Боже, Кларк. Я, блять, не верю! — провизжала девчонка в ухо своей подруги, а Кларк рассмеялась, едва удерживая её вес. — Да. Да, Рейвен, я так горжусь тобой! Они смеялись и бесились, радуясь такому большому шансу, и в какой-то момент лицо Рейвен побледнело и смех унялся. Панический вихрь мыслей вновь вернулся на свое место, и Рейес снова схватила себя за голову. — Кларк, — проскулила девчонка в потрепанной одежде. — Я не смогу. — Что? — переспросила девушка, убирая волосы, которые так и норовили залезть к ней в рот. Радость Кларк поутихла, она попыталась отдышаться, но паника, читаемая в карих глазах, никак не позволяла ей успокоиться. Кларк сделала шаг назад и снова вперед. — У меня не получится. Я не настолько хороша, да и, черт, ты же знаешь, сколько денег нужно всадить в то, чтобы быть в команде. Кларк, у меня нет таких денег, а Куперы не выкинут на меня и на цент больше, — слова просто лились из её рта, заставляя механизм в голове двигаться лишь быстрее. Футбол всегда был тем спортом, которым она хотела заниматься, но Рейвен знала, что это было для богатых детишек. Для таких, как Кларк, не для неё. — Эй, Рей, посмотри на меня, — Кларк схватила её лицо по обе стороны и почти что заставила взглянуть в свои глаза. — Тебе не нужно об этом беспокоиться. Мои родители помогут. — Нет! — тут же возразила девчонка. — Кларк, нет, я не позволю твоей семье этого сделать. Ты же знаешь, что мне от этого не по себе, — Рейвен отвела глаза, ощущая боль и разочарование. Ну почему ей нужно было родиться в настолько паршивой семье? Чем она провинилась? — Эй, послушай меня. Я с тобой, мы справимся. Просто, пожалуйста, прими помощь, — но Рейес так и не повернулась к ней. Она упрямо смотрела на калюжу сбоку и кусала пересохшие губы, едва сдерживая слезы. — Ты ведь работаешь, Рей, — решила подойти с другой стороны Кларк, и это сработало. — Ты можешь отдать все позже, а сейчас ты соберёшь свои манатки и пойдешь ко мне домой, мы поужинаем, посмотрим фильм, который мой отец выцепил в прокате, и завтра, полная сил, ты покажешь этим Пантерам, кто здесь лучший игрок, ты меня поняла? И Рейвен кивнула. Неуверенно, едва заметно, но она согласилась с Кларк. И это был тот первый раз, когда она смогла довериться ей, да и вообще кому-либо. И каждый день после этого Рейвен благодарила судьбу за Кларк Гриффин, которая всегда знала, в какой момент её жизни она нуждалась в этом чертовом пинке. Что уж говорить о том, что она порвала всех на своей первой тренировке с Пантерами, а потом отец Кларк повел их есть пиццу у Дакка. Один из лучших дней в её жизни. Один из тех дней, которые позволяют ей двигаться вперед, поэтому сейчас она не имеет права сдавать назад. Она прошла слишком много, чтобы сдавать назад.×××
Лекса пила утренний кофе, когда в её квартиру влетела Анья. Девушка выглядела ужасно уставшей, и, кажется, это была их первая встреча после больницы. На секунду Вудс ощутила облегчение и радость, но после того взгляда, которым её одарила Анья, ей стало страшно. — Что случилось? Как ты себя чувствуешь? — аккуратно спросила девушка. Лакмэн металась из угла в угол, будто заведенная. Она тёрла глаза в попытках образумить себя и сбившееся дыхание. В её голове крутились сотни мыслей: «Ну почему именно она...», «Почему именно сейчас?», но ответов так и не находилось. В какой-то момент она просто поняла, что не может остановиться, и единственный вариант, за которым она сможет спокойно сесть – это Лекса. Что Александра уже сама поняла, после чего остановила подругу и усадила её на диван. Стакан воды с успокоительным, травяной чай – ничего не помогало. Анья была в отчаянии. Мысли о том, что Рейвен сейчас была совсем одна со своем горем, доводили до такого уровня паники, что хотелось рвать волосы на голове. И она не могла ей помочь, потому что любимая просто-напросто не позволяла находиться рядом, чёрт, да это даже звучит смешно. Они обещали быть всегда вместе, и что теперь? Рейвен пытается сказать этим, что все кончено? Что она больше не нужна ей? Что Анье пора проваливать из её жизни, так получается? Безумие. Чистое безумие. И если Анья не знала, что делать, то представьте, каково было бедной Лексе, которая бегала вокруг подруги, совсем не понимая, что, мать его, происходит? Наконец, Анья ощутила, как дрожь в её теле утихает, и она может спокойно расслабиться на самом лучшем диване в этом мире, поэтому Лекса просто уселась рядом, облегченно выдохнув. Отчаяние пропитало каждое движение женщины, каждый её вздох и смех, каждое невнятное бормотание. Если честно, единственное, чего она сейчас хотела... Боже, она ничего не хотела. Абсолютно. Она не хотела прямо сейчас оказаться у больничной койки Рейвен, она была еще так ужасно не готова. Она не хотела есть, спать и снова плакать, но, если честно, пока это единственное, что ей удавалось. Просто прямо сейчас она нуждалась в тишине и спокойствии, и это определенно не те вещи, которые можно получить в доме, каждый дюйм которого пропитан воспоминаниями о её девушке, которая, опять же, не хочет её видеть. И ведь непонятно, когда все это закончится. Рейвен непредсказуемая, а еще склонна решать все свои проблемы одна, а если смешать все это с обидой и чувством потери… Анье оставалось лишь ждать, главными вопросами остались: «Чего?» и «Как долго?». Анья отпила подостывший зелёный чай и вздохнула, опираясь головой об руку. Ей нужно было отвлечься, и, может, драма её подруги не была лучшей темой прямо сейчас, но Анья знала, что Лекса нуждалась в поддержке и разговоре не меньше. — Как у вас? — Лакмэн правда постаралась, чтобы её голос не звучал так обманчиво безразлично, потому что это было не так. Александра никогда не была ей безразлична, даже тогда, когда ребята из классов постарше докапывались до нее, а ведь тогда она знала Лексу всего неделю от силы. Эта идиотка всегда была её младшей сестренкой. Может, немного глупой, но у кого нет минусов. — Никак, — Анья нахмурилась и повернулась в сторону подруги. — Ну, то есть, она писала мне, и не один раз, хотела поговорить, сказала, что это важно, но я просто... Я не могу, понимаешь? Может, начинать эту тему и правда было плохой идеей, потому что только что Анье показалось, как что-то внутри лопнуло, может, её самоконтроль. Поэтому в следующие секунды она сдерживалась изо всех сил, чтобы не зашипеть на Лексу: — Что, прости? — шатенка вопросительно уставилась на раздраженную, нет, обозленную подругу, и мысленно приготовилась ко всему. — Боже, Лекса, да она сама пришла к тебе, готовая к "серьезным разговорам" или еще чему-то. Наконец-то, хоть кто-то из вас додумался поднять эту чёртову тему, а тебе все еще страшно сказать ей в лицо о том, чего ты хочешь? — Извини? — переспросила Лекса, немного отодвигаясь от Аньи. — Да эта херня убивает тебя. Но меня так бесит, что ты не хочешь ничего делать, и при этом у тебя есть все шансы закончить все от начала и до конца, — возмущённо взревела Лакмэн, и Лексе пришлось отодвинуться еще дальше, потому что подруга начала размахивать руками от возмущения. — Я имею в виду, я уже даже не уверена в чью бы пользу закончился этот разговор. И жутко бесит, что ты просто бежишь от своего шанса, когда у других его даже нет! Александра не знала, что ответить на гневную тираду Аньи. Она никогда не видела подругу такой злой и раздраженной, тем более на нее. Анья всегда была на стороне Лексы, даже когда та была не права, все равно единственной, кто защищал её от брата или словесных нападков опекунов. И сейчас эта женщина, её опора, просто кричала на нее. Возможно, мелкая обида закралась в голову Лексы, но она понимала, что подруга просто хочет вправить ей мозг. Вот только Вудс слишком давно засунула свою голову в зад и пока не собиралась ее оттуда вытаскивать, она не была к этому готова. Поэтому в следующую секунду Лекса подорвалась с места, и её голос перешёл на такой же громкий крик: — Какого хера, Ань? Какого хера ты переносишь все свое дерьмо на меня? Почему я должна беречь твои чувства, раз Рейвен не подпускает тебя к себе даже на десять метров? Ты знаешь, как много для меня значат подобные слова и как я этого боюсь, и ты просто игнорируешь все это. Анья оцепенела. Она не сдвинулась с места ни на миллиметр с того момента, как Лекса подлетела с дивана. Но вскоре слова въелись в её мозг, и когда женщина горько усмехнулась, Лекса очень хорошо поняла смысл фразы «сказанного не воротишь». — Вау, Лекса, — и Анья просто поднялась с места. Медленно, не торопясь. Её движения были плавнее, чем когда она влетела во входную дверь подруги, но Лекса знала, что это было обманчиво. Карие глаза блестели, теперь её состояние перешло из пометки "дерьмово" в "катастрофически дерьмово". Лекса сглотнула. — А знаешь что? Ты – гребаная трусиха, и убегаешь каждый раз, когда любые взаимоотношения с людьми идут к чему-то серьезному, — она подошла ближе к Вудс, и было видно, что девушка хотела отшатнуться, но ноги будто приковали к одному месту. — Беги дальше, избавь Кларк от своей неуверенности и, поверь мне, в конечном итоге ты будешь одна, потому что все, кого ты любишь и кто любит тебя просто уйдут, и виновата в этом будешь только ты. Анья выплюнула все это в лицо подруги. Её слова, словно яд, начали разливаться, течь в душе Лексы, оставаясь на стенках внутри, прожигая их и вызывая горький привкус правды на языке. Глаза слишком жгло от слез, чтобы Лекса смогла увидеть сожаление на лице Аньи, поэтому девушка ушла, оставив их обеих со своими ошибками. — Блядство, — проскулила Лекса перед тем, как кинуться к барной стойке. Ей срочно нужно напиться.×××
После прихода Кларк девушки проболтали еще о миллионе вещей, про которые только могли поговорить. Кларк высказалась о навязчивых Блэйках, о паршивой матери, хотя и была уверена, что Рейвен будет оправдывать Эбигейл. К её удивлению, этого не случилось, Рейес будто впервые осознала отношение Эбби к Кларк, и от этого стало еще более мерзко на душе. Поэтому Рейвен решила сменить тему, рассказать, что её врач носит ужасные яркие галстуки, а одна из медсестер слишком неугомонная и никогда не закрывает рот. Это разрядило обстановку, и они обе от души посмеялись. Вскоре Кларк заметила, что ей пора ехать домой. Она крепко обняла подругу на прощание и напомнила сказанное ранее, а Рейвен смогла лишь сдавленно поблагодарить её, потому что правда не знала, что могла бы сделать с собой, если бы Кларк не пришла. Поэтому сейчас Гриффин ехала на убере и думала о Лексе. Она чувствовала, что должна принять решение, но перед этим ей нужно было поговорить с Вудс, правда, похоже сама девушка совсем этого не хотела. Серьезно, эта сучка игнорировала ее кучу времени, так и не удосужилась отписать хотя бы короткое сообщение. Это знатно пошатнуло что-то внутри Гриффин. Кларк крутила эту навязчивую мысль снова и снова. Им нужно поговорить ценой чего угодно, поэтому она прервала водителя и попросила изменить маршрут. Это как чертов шаг в бездну, возможно, это таковым и является, но Кларк уже решила, что получит свои ответы сегодня. Поэтому уже через пятнадцать минут она стояла у подъезда Лексы. Она переминалась с ноги на ногу, чтобы хотя бы зайти внутрь, и ей понадобилось не менее пяти минут, чтобы пересилить себя. И вот, она стояла у её двери. Сердце колотилось, словно сумасшедшее, и единственная мысль, которая так больно била по голове – она наконец-то увидит Лексу. Звонок в дверь. Второй. Третий. Дверь медленно открывается, в проем просовывается каштановая макушка, в нос тут же ударяет запах крепкого алкоголя. Кларк застыла на месте, не понимая, что делать дальше. Приветствие – хорошее начало, верно? — Привет, — прочистила горло Кларк. — Привет, — не то чтобы Лекса звучала очень радостно, скорее раздраженно, и это явно не вселяло в Гриффин уверенность. — Мы можем поговорить? — попыталась еще раз Кларк. Лекса выглядела иначе. Её глаза, обычно яркие, сейчас были тускнее сумрака. Она стояла, скрестив руки на груди, и уж точно не издавала флюиды радости. Наоборот, Лекса казалась угрюмой, возможно, сильно пьяной, чему Кларк не сильно обрадовалась. — О чем? — звон метала слышался в некогда любимом голосе, и Кларк сглотнула. Кларк не могла поверить, что эта девушка совсем недавно сидела у её койки и держала её руку в своей. Что именно с ней они смотрели дурацкие фильмы и говорили обо всем на свете. Это не Лекса, и Кларк не была уверена, хочет ли узнавать, кто это. — О нас? Лекса усмехнулась. — Почему ты смеешься? — это начинало выводить Кларк из себя. Ей не нравилось, как Лекса себя вела. Она никогда не была такой сукой, сколько бы не пила, но, похоже, все имеет свойство меняться. — О чем, Кларк? Что ты хочешь услышать? Что я люблю тебя до потери пульса и хочу ускакать в закат вместе? Это смешно, Гриффин. Зачем ты сюда пришла? Кларк сжала челюсть. Она не сразу заметила, как её глаза стремительно начали гореть, но уж точно почувствовала, как короткие ногти впиваются в ладони. Ей потребовалось немало усилий, чтобы не врезать этой идиотке, потому что каждое её слово резало по больному. — Я и сама не понимаю, зачем сюда пришла. Ты ясно дала понять, что я тебе не нужна еще тогда, когда проигнорировала мое первое сообщение. А потом следующие и следующие. — Что ты хочешь? — её тембр стал еще грубее, а нервный смех Кларк яснее. — Ты знаешь, ничего. Я, блять, ничего не хочу от тебя. Так что иди, продолжай свой праздник дальше. Прости, что помешала, — Кларк выплюнула это нехотя. Ей было больно видеть это безразличие в любимых глазах. Последняя частичка её души просто кричала и не позволила девушке сдвинуться с места. Почему-то Кларк казалось, что это не все. Она надеялась, что Лекса признает, насколько по-свински поступила, притянет её в объятия и больше никогда не отпустит. Но нет, это явно не в стиле Лексы. — Отлично. Тогда доброго вечера. И в следующую секунду дверь с характерной громкостью захлопнулась перед её носом. Кларк рассмеялась, наконец осознав, что плачет. Да, похоже, она сделала выбор. И он очень отличался от того, о чем она мечтала, когда ехала сюда.×××
Дул прохладный ветер. Густой туман скрыл почти полную Луну и единственная звезда провожала его домой. Смена Бэллами только закончилась, он наконец-то смог выбраться из больницы, попрощавшись со всеми коллегами, с которыми только смог. Он улыбался и был на удивление в хорошем расположении духа, если не вспоминать утренний инцидент. Он проснулся слишком рано, когда почувствовал, что Кларк едва ли не вылетела из постели, потому что, похоже, человек по ту сторону телефона был достаточно важен, чтобы ответить ему почти в пять часов утра. Конечно же, он ни в чем не обвинял невесту. Бэлл верит Кларк и знает, что та не опуститса до подобного, но в груди все равно распалялась тревога, когда парень вспоминал об этом снова и снова. Она исчезла этим утром, скорее всего спряталась в их кабинете. Но Бэллами больше волновало то, что Кларк так и не ответила ни на одно его сообщение. Может, он сделал что-то не так? Потому что в последнее время Гриффин вела себя слишком странно и отстраненно. Его не так уж сильно волновало то, что они давно не находились в близости, нервы и все такое, но черт, как бы он не скрывал это, Бэлла действительно волновал тот факт, что Кларк все никак не определится с датой, а последнее, чего бы он хотел – давить на нее. Поэтому сейчас парень направлялся за заказанной заранее любимой едой Кларк. Он хотел хоть чем-то порадовать невесту, сбрасывал все на то, что это вина Эбигейл, которая так яро лезла в каждое дело своей дочери. И вот, когда ключ зажигания был повернут и мотор машины заревел, Бэллами почувствовал, как в его кармане вибрирует телефон. Он тут же потянулся за устройством в надежде на то, что это Кларк, но дисплей выдал незнакомый номер. Блэйк напрягся, но ответил на вызов: — Я Вас слушаю, — в серьезном голосе слышалась нотка усталости и мягкости одновременно, Бэллами всегда умел расположить собеседника к беседе. — А, да, мистер Блэйк, верно? — по ту сторону раздался знакомый женский голос, вот только парень никак не мог понять, откуда он ему знаком. — Верно, — настороженно подтвердил Блэйк. — Вы чего-то хотели? — Ох, да, меня зовут Найла Хармон, я сотрудница «Полиса» и, думаю, мне есть, что Вам рассказать...