Пески времени

      Регулус сидел на полу напротив каменных дверей и немигающим взглядом смотрел вперед. Эванс была рядом с ним, недавно закончив с перевязкой его руки. Как же ему хотелось сейчас быть внутри рядом с братом, но Люпин настоял на том, чтобы он ожидал снаружи. Регулус спорить не стал, а теперь был вынужден смиренно ждать и прислушиваться к малейшему шороху. Из-за успокоительного он чувствовал себя странно. Будто под наркотиками. В голове пусто, а тело словно не его. Еще лицо немеет. Он никогда не пробовал подобного, но видел людей под наркотиками, и многие выглядели так же, как и он сейчас. И в сон ужасно клонит, но это неудивительно. Через пару часов уже многие начнут спешить на работу, а они весь вечер и ночь провели на ногах. Но спать нельзя. Нужно дождаться Люпина с хорошими новостями. Из-за плохих Рег его убьёт. Но пока никаких новостей не было. Тиканье часов раздражало, но так он хотя бы не теряет связь с реальностью. В какой-то момент до него дошел запах. Резкий и едкий. Словно он снова оказался в морге. Запах химикатов, которыми обрабатывают тела, чтобы они медленнее разлагались. От этого парня затошнило. Сириус не труп! Еще и стресс берет свое. Приняв бутылку с водой от Лили, младший Блэк стал пить жадными глотками, но больше проливая на себя. Все равно. Особенно тогда, когда за дверьми раздается кашель. Сильный и громкий. Будто кто-то ранее не мог дышать, а теперь воздух вновь поступает в легкие. Поднявшись на ноги, Регулус бросился к дверям. Лили пыталась его остановить, но Блэк лишь вырвал руку и навалился на дверь, открывая ее. Так и оставшись в проеме, парень не мог поверить своим глазам. Брат, его самый лучший в мире брат, содрогался в постепенно стихающем кашле. Живой… У этого Люпина вышло! Правда, что с ним — не понятно. Сидит перед столом на коленях, голова опущена. После нужно и его проверить. Сейчас же он обошел стол, становясь с другой стороны. Нужно принести Сириусу одежду.       — Эй… — Даже голоса своего он не узнал. Словно кто-то другой говорил за него. — Сири? Ты вернулся? — И снова он называет брата как в детстве.       — Меня, что, мать снова утопить пыталась? — Хрипло отозвался Сириус, открывая глаза и подмечая присутствующих. — Что с вашими лицами? Кто-то умер?       — Сириус Блэк! — Даже не пытаясь скрыть негодование, воскликнула Лили, зашедшая в комнату сразу же после Регулуса. — Это самое тупое, что ты мог сейчас спросить. Ты умер, идиота кусок! — Отвернув лицо, стараясь так не смотреть на наготу парня, Эванс накинула на причинное место рядом лежавший кардиган. — Римус, ты только послушай, что несет этот придурок! — Эванс склонилась к другу и не сдержала улыбки. Римус спал.       — А это я помню. — Бродяга коснулся места на груди, куда вошел кинжал. Гладко. — Ух ты…       — Сири! — Регулус навалился на брата. Если бы не успокоительные, он бы точно разревелся. А так его хватило только на то, чтобы опустить голову воскресшему на живот и зажмуриться. — Больше так никогда не делай. Я тебя так ненавижу.       — И я! — Лили стукнула старшего Блэка по ноге. — Ты хоть понимаешь, что мы пережили? Если ты не в курсе, но твоя жизнь тебе не принадлежит.       — Женщина, не дерись. — Боже, как же ему было холодно. И где его одежда?       — Я тебя сейчас забью. — А вот у Эванс глаза были на мокром месте. — Ты хоть понимаешь, как ты всем дорог? Из-за тебя даже Римус плакал. А он никогда не плачет. Ненавижу тебя! — И снова шлепок по ноге.       — Лили, не вопи. — Разумеется, Люпин проснулся от шума голосов. Как же он устал. И хочет спать. Неужели нельзя орать потише?       — Привет, красавчик. — Сириус все еще держал Лунатика за руку. — Выглядишь не очень. Хотя все еще остаешься самым горячим в этой комнате. После меня, разумеется.       — Конечно. Зато ты выглядишь замечательно. — С трудом поднявшись на ноги, Лунатик слабо улыбнулся. — Как себя чувствуешь?       — Словно заново родился. И очень мерзнет жопа. Это ты с меня штаны снял, баловник? — Чтобы встать, пришлось Рега чуть ли не силой с себя сталкивать. — А еще хочу есть. Регги, все, — пришлось взять брата за лицо, вынуждая посмотреть на себя, — хватит на мне лежать. Все кишки уже раздавил. Я живой, и все со мной хорошо.       — Разумеется. Ты даже не представляешь. Каков был соблазн порезвиться с твоим бездыханным телом. — Издав нервный смешок, Римус, наконец, отпустил руку парня. Пульс ровный. Ему срочно нужно выпить и покурить. Очень много выпить и очень много покурить.       — Я догадывался о том, что даже хладным трупом был секси. — Успев в этот раз поймать Лили за руку и спастись от очередных побоев, Бродяга подмигнул Люпину. — Но сейчас мне нужна одежда, или у меня все замерзнет и отвалится.       — Будет сделано. — Отозвался наемник, стоявший все это время в коридоре, и поспешил покинуть храм. Один из выходов должен быть рядом.       — Северус, — взяв себя в руки, Регулус обратился к напарнику, — организуй нам транспорт, если наш автобус использовали для доставки Поттера и Петтигрю в больницу. Мы отправимся в ближайшее время туда же.       — Хорошо. — Снейп кивнул и вышел из комнаты. Он, как и все, тоже поспешил в комнату, но дальше проема так и не прошел. Лишь удивленно смотрел и чувствовал облегчение. Нет, ему все еще не нравится Сириус. Просто разбитый Регулус — ужасное зрелище.       — Как Хвостик с Сохатиком? Блять, Лили, хватит меня лупить! — Пришлось прикрикнуть на девушку. Она не переставала бить его уже другой рукой.       — Их уже должны были доставить в ближайшую больницу. Мистер Малфой отправился с ними, чтобы организовать их прием. — Наемник вернулся с одеждой и обувью.       — Ясно. — Сириус потер замерзшие ладони и взялся за штаны. — Кстати, как так вышло, что я жив? — Видимо шок наступит позже.       — Я помогла. — Лили сразу же отвернулась. — Исида сказала. До этого меня вырубил Римус, чтобы я под ногами не мешалась. Вот она и пришла ко мне во сне и сказала, что нужно делать. А я передала всем.       — Значит, я ваш должник. — Боже, как же хорошо, когда ноги в тепле.       — Ты и так мне уже должен, как земля колхозу. — Потрепав Сириуса по голове, Римус сладко зевнул. Ему очень нужно поспать. Так его психика справляется со стрессом, а то он может в любой момент сорваться. — Новый кардиган, например. Про фонтаны шоколада я даже не заикаюсь уже.       — Хо-хо, какой же ты меркантильный. Я тебе столь… — Бродяга только сейчас заметил, что татуировки Гора нет на боку. Как и шрама под ним. И гематомы с другой стороны. И плечо не ноет. И нет собачьих следов на плече. — Какого хера? — Парень был в ужасе, граничащем с истерикой. — Где мои лапки песика? Звездочек тоже за ухом нет? Верните мне лапки и звездочки! — В этот раз он уже получил от брата. По спине. Со всей злости. Нашел же по чему горевать, идиот!       Питер всерьез задумывался сбежать. Деньги у него были. Плюс еще пару тысяч осталось от денег, что давал ему Бродяга… Он же даже на похороны не сможет прийти — его там заживо похоронят вместе с Блэком. А если и не похоронят, то как ему в глаза смотреть Поттеру и остальным. Он же Джеймса вообще убить пытался. А убил Сириуса. Нет, он в любом бы случае чувствовал себя ужасно. Бесхребетный и безвольный дурак! Почему он не такой классный, как Джеймс? Или Римус? Или Сириус? Он же был среди них самым-самым. Был… Лили что-то говорила, что Бродягу еще можно спасти. Но это же невозможно! Никому не по силам такое чудо. Как же он виноват… И сейчас, сидя перед Джеймсом, Питер только и мог, что просить прощения и ненавидеть себя. Лучше бы он умер.       — Регги, прекрати меня кормить. — Сириус сидел в автобусе, обложенный коробками с едой. По дороге им попалось круглосуточное кафе, поэтому младший Блэк скупил там все, что было можно.       — Нет. — Обмакнув картошку в соус, Рег протянул пару ломтиков брату. — Ешь.       — Я сам могу поесть. — Пришлось съесть. Бродяга понимал, что Регулус сейчас под успокоительными, да и представлял, что тот пережил, раз называл его «Сири». Но такое внимание утомляло. Не мог мелкий уснуть, как Римус? Многие люди спят после сильных эмоциональных потрясений. Полезная особенность — ничего не скажешь.       — Сири, мне плохо. Ешь, чтобы я видел, что ты живой. — Теперь в ход пошла котлета, наколотая на вилку. Что за хрень ему вкололи, что его до сих пор так кроет? — Я обдолбан.       — Я уже это заметил. — Хохотнув, старший Блэк забрал и откусил кусочек котлеты. — Тебе бы поспать. Обычно после сна отпускает. Или еды. Поешь и ложись спать.       — Ага. Отличная идея. — Поставив коробку с едой на раскладной столик, Регулус положил голову Сириусу на плечо. — Я немного посплю, а ты не смей умирать. Больше никогда.       — Буду стараться. — Потрепав брата по голове, Бродяга продолжил есть. Когда шок пройдёт, хотя бы желудок должен быть полным.       Когда Джеймс проснулся, он не сразу понял, где находится. Белый потолок, специфический запах антисептиков и пищание каких-то приборов. Он в больнице? Как он тут оказался? Что случилось? В голове вакуум. Поттер помнит, как бродил по коридорам храма, как бился с Питером. Они не были самими собой. Их использовали для семейных разборок древние Боги. Он был Осирисом, а Хвост Сетом. Еще был Бродяга. Он вмешался в их драку. Мечом махал как бейсбольной битой, отправляя камни в полет. Лучший друг спас его и… Блять! Сириуса больше нет. Взвыв и часто задышав, Джеймс закрыл лицо ладонями, а губы дрожали, пока крупные слезы стекали по вискам. Что ему теперь делать? Не Бродяга должен был умереть, а он!       — Так… Я надеялся на одного, бесконечно не оплакивающего мою героическую смерть, человека, но и ты не оправдал моих ожиданий. Сохатик, ты чего ревешь? — Голос гостя был наигранно разочарован.       — Ты пришел попрощаться? — Только Сириусу мог принадлежать этот насмешливый голос. Из-за этого Поттер заплакал сильнее. Он его не сможет отпустить. — Мне так жаль. Прости. Это моя вина. Я так по тебе скучаю. Мне не хватает тебя, Бродяга. Я же за тобой уйду.       — Джеймс, посмотри на меня. — Блэк пересел на край кровати и, тяжко вздыхая, взял друга за руки. — Я тебе уйду! Даже не думай о таком. И я не попрощаться пришел. А поздороваться. — Если бы ситуация не была такой серьезной, Сириус даже порадовался такой скорби. Даже Нюнчик похлопал его по плечу. Черт, он, что, сам слезы лить начал? Вот и шок прошел. Нужно перестать и друга успокоить, а то они уже вдвоем будут реветь. — Перестань плакать.       — Не могу. Я же просил тебя не умирать. — Парень лишь сильнее прижал ладони к лицу. — Ты не обещал, но сказал, что постараешься. Я должен был попасть под удар, а не ты.       — Сохатый, на моем месте ты бы поступил так же. — Ну вот, щеки уже все мокрые, и с носа течет. Если бы Поттера не стало, он бы убил Хвоста на месте. Любого бы убил за Джеймса. Это даже не обсуждается. Срать, по какой причине это произошло. — Я тут. Я вернулся. Твоя подружка и мой дружок меня спасли. Представь, я теперь обновленный Сириус Орион Блэк Третий. Версия 2.0. Даже татуировки пропали, ты прикинь?       — А? — Только теперь Джеймс решился посмотреть на Сириуса. — Живой… — Из-за того, что друг сидел близко, Поттер видел парня четко. Тоже плачет.       — Живее всех живых. И, походу, девственник. — Блэк обнял в ответ заключившего его в объятья Сохатого. — Это пиздец. Мне было так страшно. Но все уже закончилось, и я тут.       — Придурок! — Уже плача другу в плечо, Джеймс крепко, насколько сейчас позволяло его состояние, обнимал друга. — Какой же ты придурок!       — И я люблю тебя. — С Джеймсом можно отпустить себя и выреветься от души. Черт! Он умер, действительно умер. Блять. К этому он не был готов. Поэтому сейчас так отчаянно цеплялся за Сохатого. — Не хочу больше умирать.       — А я тебе больше и не позволю. — Если это сон, то Поттер не хочет просыпаться.       Питер собирал свои немногочисленные вещи в палате, когда в его дверь постучали. Дернувшись и уронив рюкзак, Хвост думал, где бы он мог спрятаться, но успел лишь пнуть рюкзак под кровать, когда к нему зашел посетитель.       — Не помешаю? — Римус прикрыл за собой дверь, но приближаться не стал. Даже слепой заметит, что Питер напуган.       — Ох… Нет. Я не занят. — Затараторил парень, подмечая бледность и синяки под глазами у Люпина.       — Я могу подойти? — Стоило Лунатику сделать шаг, как Хвост попятился назад. — Я пришел поговорить. И только. Не стоит меня бояться.       — Ты безоружен? — Врезавшись в кровать, Петтигрю плюхнулся на нее. Римус его точно убьет. Голыми руками шею свернет. Ему не нужен ни пистолет, ни нож.       — Питер, у меня в карманах нет ничего кроме сигарет и зажигалки. — Лунатик увидел рюкзак под кроватью. — Мои вещи остались в автобусе. Ты можешь подойти и проверить.       — Чтобы ты меня придушил? Или шею сломал? — Закричал Питер. Бросая в посетителя стакан. — Я слышал от ребят, на что ты способен! — Как же жалко он сейчас выглядит, но просто так себя убить он не даст. Еще побрыкается. Неужели они не понимают, что посылать палача с добрым лицом, глупо? Он на это не поведется.       — Послушай меня одну минуту, пожалуйста. — Нужно было Лили отправить к Питеру для разговора, а не его. Он слишком заебался разбираться с пиздостраданиями и загонами остальных. Он не психотерапевт. Он врач! Не патологоанатом. Которому пришлось некоторое время назад вскрывать парня, с которым спит. Ему, блять, нужен психотерапевт! — Если бы я хотел, я бы уже давно прикончил бы тебя. Не находишь?       — Предположим. — Петтигрю шарил руками по кровати, ища хоть что-то, что можно использовать, как оружие. — О чем хочешь поговорить? Только не подходи! — Снова заверещал парень.       — Да завались ты! — Люпин слишком устал, и играть хорошего парня он сейчас точно не собирается. Поэтому крикнул на Питера. — О том, что с Сириусом все хорошо. Я сам не могу объяснить, как то, что я сделал, помогло. Но сейчас он сидит у Джеймса. Живой и здоровый.       — Правда? — Голос Хвоста дрогнул. — Бродяга в порядке? — Если Лунатик его обманывает, то Петтигрю нападет на него. Позорно проиграет, но нападет.       — Правда. — От раздражения Римус закатил глаза. — И точно на тебя не злится. Все понимают, что ты был под контролем. — Несколько вдохов, и он возвращает себе контроль. — Поэтому не вини себя. И Сириус, и Лили тоже могли ранее кого-либо убить, но они приняли и отпустили эту ситуацию. И ты отпусти. Тебе просто повезло меньше.       — Римус… — Питер всхлипнул несколько раз, поднимаясь и подходя к Люпину. — Честно-честно?       — Честно. — Потрепав уже плачущего парня по голове, Лунатик отошел в сторону, пропуская Хвоста. — Иди к ним.       — Спасибо тебе. — Стерев сопли рукавом, Питер, хромая, направился обратно в палату к Поттеру, оставляя Римуса одного.