Bittersweet

«Я лечу раны», — убежденно изрекло Время.

«Я даю понять, что ещё не всё потеряно», — заверила Надежда

«Я окрыляю», — упрямо возразило Счастье

«А я раню, поднимаю до небес, а затем швыряю обратно на землю», — коварно усмехнулась Любовь

Но вдруг случается то, что никто из них и в наиболее страшном кошмаре был не в силах даже предположить. Вместо того, чтобы навеки исчезнуть с лица земли, библиотека как ни в чем не бывало, возвратилась на своё привычное место, абсолютно целой и невредимой. От подобной картины сердце вмиг замерло, а после сжалось так сильно, словно попало в плен стальных тисков. Не вериться, что это происходит взаправду. Лорд испытывают те же эмоции, что и все мы, вот только приходит в себя чуточку пораньше, и тут же отдаёт распоряжение, требующее немедленного исполнения: — Бегите туда! Искатель со своими людьми внутри, им нельзя позволить сбежать. Данный приказ касается исключительно д’харианцев, но, вопреки этому, я выбегаю на улицу первой, во всеоружии и готовая к поединку с бунтовщиком. Нельзя допустить, чтобы все наши усилия оказались тщетными. Пришла пора одолеть этого мальчишку, а д’харианцам в этом деле веры нет.

***

За несколько часов до основных событий.

Тем временем события в библиотеке приобрели абсолютно нежданный поворот как для находящихся там д’харианцев, так и для Волшебника, в самый неподходящий момент, утратившего свою возможность быть невидимым. Первым, что испытали они, было чувство недоумение от того, что по необъяснимым причинам, они находятся больше не в Срединных Землях — а невесть где. Обвинив в этом перемещении Волшебника, они уже были готовы разделаться с ним. Как вдруг появившийся из ниоткуда Искатель — свёл на нет, всё их планы. Те кто попытались сбежать, почили самыми первыми, а вот с их главным пришлось побороться, вот только, и на него управа нашлась. Вскоре со всем оказалось покончено, и тогда спрятав свой меч в ножны, Искатель подошёл к своим друзьям, с вот такими словами на устах: — Джеймс переместил меня сюда, по моей просьбе. Когда мы отыщем книгу он пообещал, вернуть нас обратно — договорив, Ричард подошел к Ливии. В то самое мгновение женщина подняла на него взгляд, собираясь сказать слова благодарности. Однако поняв, что юноша ждет от неё иных слов, искренне ему призналась, — Прости Искатель, но сказав д’харианцу, что не знаю точного местонахождения книги, я не лгала. Я правда не уверена, что смогу решить последнюю загадку… После услышанных слов, старик, стоящий рядом, тотчас нахмурился. Стало не по себе от предположения, что они, не сумеют отыскать книгу. Ведь скорей всёго, спрятана она очень надёжно. Оттого шансы обнаружить её в краткие сроки, ничтожны малы. — Если тот, кто спрятал эту книгу, создал загадки, значит он хотел чтобы её, когда-нибудь нашли. А потому не стоит, раньше времени вешать носа. Лучше, давайте приниматься за дело. Ведь как ведомо всём нам, успеха можно достичь лишь путём упорного труда, особенно хорошо когда делать это, ты будешь не в одиночку, — на этих словах, Искатель закончил свою речь. Недвусмысленно намекнув, на необходимость помощи: родного деда и благодушной библиотекарши. — Как всегда, ты прав мой мальчик, — согласился с ним Зедд. После чего Ливия поспешно подошла к комоду, и достав оттуда, пожелтевший от времени лист. Протянула его в руки Волшебника, со словами: — На данном пергаменте, вычерчены слова последней загадки. Написаны они, на непонятном для меня языке. Как известно, вы мудрец умеющий истолковать древнейшие из существующих писаний. Быть может и здесь, вам удастся понять, что к чему, — с надеждой проговорила Ливия. Женщина понимала, что если кто-то, и может это прочитать — то только великий Зеддикус. Сейчас, он предстал для неё последней надёждой, и ей хотелось верить, что понадеявшись именно на него, она не допустила ошибки. К их счастью, старик сумел распознать древние буквы. Вновь и вновь прочитав те, его голову озарила безумная, но как ни странно, абсолютно достоверная догадка. — Похоже, эта страница когда-то принадлежала одной из Книг Сочтенных Теней, — с легким недоумением в тоне голоса сообщил старик, а после протянул внуку лист пергамента. Тот с осторожностью принял его, не забыв одарить деда благодарным кивком. А затем подражаю манере волшебника, юноша точно также прошёлся взглядом по буквам, и пришёл к выводу, что тот оказался абсолютно прав, в своём предположении. Эта страница и впрямь принадлежат той книге, которую мы с таким рвением ищем. — В который раз ты доказал мне и целому миру, что достоин того звания, которое носишь. Это в действительности, язык Книги Сочтенных Теней. Мне его, ни с чем спутать. Первую я выучил будучи ещё малым ребёнком, до сих пор мне помнится, ветхий шелест её страниц, и необыкновенные истории, что ещё тогда были неподвластны, моему разуму, — договорив, Ричард решил поднять текст повыше, дабы факел висящий на стене, по чётче осветил буквы, и сделал запись читаемой. Достигнув результата он медленно, и с верным наречием, прочёл вслух следующие слова: — Книга Сочтённых Теней, скрывается на грани находящийся, между миром Подземным и сводом Небесным. — И как нам это понимать? — разочарованно бросил старик, он хотел ещё что-то сказать. Как вдруг Ливия прервала его: — Кажется я понимаю, о чем идёт речь. Теперь я уверена, что книга спрятана именно в библиотеке, а не где-то за её пределами. Ведь похоже я знаю место, о котором говорится на данной странице, — данная мысль согрела сердце женщины. Ей хотелось верить, что добрые духи наконец услышали её молитвы, и сейчас они одержать заслуженную, и безусловно предельно ценную награду. Схватив Искателя за руку, библиотекарь потащила его за собой. Зеддикус лишь завидев эту картину тотчас поспешил за ними. Дабы ничего не пропустить, и в случае чего, оказать помощь. Миновав несколько коридоров, они вышли в эпицентр просторного зала. Своим присутствием, д’харианцы ещё не успели его осквернить, что значительно упрощало задачу поиска. Ведь если бы, как в других залах, всё оказалось перевёрнутым верх-дном, то пару драгоценных часов, понадобилась бы потерять, в погоне за восстановлением, хоть некой видимости порядка. — Это наше астрологическое собрание, — торжественно сообщила Ливия, а после сделала жест рукой, указав направо. Её распирала гордость, за то что она удостоена чести, быть работницей, столь величественной библиотеки. Аналогов которой во всёх Срединных Землях, не существует. — Свод Небесный… — прошептал Зеддикус, начав понимать, к чему она клонит, а после заметив взмах лева, в некотором роде потрясенно, договорил. — А это скорей всего, Мир Подземный. Однозначно, это именно то место, о котором шла речь на странице. Требуется отыскать, ещё какую-то подсказку. Приняв такое решение Зедд начал, перебирать один за другим свиток, но всё было безуспешно. И когда он почти отчаялся, голос внука нежданно вселил надежду, в его сердце: — Подойдите сюда. Мне кажется здесь есть, нечто интересное, — услышав данную просьбу, они вдвоём двинулись в сторону стены, возле которой остановился их герой. Заметив как Ричард смотрит на потрепанный временем гобелен, они изумились, не заметив в нём, ничего интересного. Как вдруг рука юноши, с осторожностью его приподняла, и тогда они поняли, что Искател имел ввиду, странную неровность в стене. Обычно, именно такие служат тайниками, для ценных кладов. Достав из-за пояса запасное оружие, а именно маленький, но хорошо подточенный нож, юноша несколько раз ковырнул ним в стене, что своим внешним видом буквально, молила об этом. В следующее мгновение, куски штукатурки посыпались к их ногам. С открытием стены, нож Искателя управился на славу, движения его были лёгкими и ловкими, как будто всю жизнь, он только этим, и занимался. Наконец в образовавшейся нише, рука нащупала нечто твёрдое, по форме напоминающее книгу. — Кажется там что-то есть, — радостно воскликнул он, обратив на себя взоры двоих особ, буквально сгорающих от любопытства, то ли это — что они подумали, или нет. Им хотелось, верить что это она, и к счастью когда Искатель вытащил с отверстия небольшую книгу — сомнений почти не осталось. Пусть никаких опознавательных знаков, на ней, и не наблюдалось, но тех строк, что он прочёл открыв её, оказалось достаточно для полной убежденности в её подлинности: — Только с помощью Исповедницы, возможно постичь подлинный смысл Книги Сочтенных Теней, — прочитал Ричард, такие знакомые слова. Выражение полного триумфа озарило его лицо, губы Ливии расплылись в лёгкой, но в то же время такой радостной улыбке, а Зеддикус не сумел сдержать вздоха облегчения. Ведь похоже из всёй команды наиболее обеспокоенным, был имённо он. — Долгие годы муж с неистовым рвением искал эту книгу, а она оказывается всё время, была к нам так близко. Как порой бывает непредсказуема судьба, — потрясенно изрекла женщина. Испытывая порыв искреннего сожаления, по причине того что тот, кого она любила всем сердцем не дожил до этого, благословенного и столь долгожданного им, и всеми нами момента. — К данной ситуации, подходить вот эта пословица: — «То, что мы ценим больше всего, часто оказывается ближе, чем мы можем представить», — старик поведал друзьям очередную мудрость. Которую они безусловно взяли во внимание, и пусть об этом не было сообщено вслух, но их внимательного взора, было более чем достаточно, дабы быть уверенным на сей счёт. — Пора уходить! — слова Искателя возвратили их, с мира рассуждения — в ту реальность. В которой сам Рал со своими людьми, свирепствовал в невинном городе, желая отыскать их, и бесценную рукопись. И кто знает, что сейчас представляет для него, большую ценность, возможность расправится с нами, или же книга, смысл которой ему вряд-ли хватит знаний, постичь. К счастью, всёх находящихся здесь д’харианцев, Искателю удалось обезвредить, оттого никто не стал на их пути, когда они решились покинуть предел библиотеки. Выйдя на свежий воздух, старик мгновенно зажмурился от солнечных лучей, ударивших ему прямо в глаза. На контрасте с библиотекой находящийся в полумраке — освещение на улице отличалось разительно. Всё, что ему осталось это позволить глазам привыкнуть, и к счастью много времени, это не заняло. Пройдя в сторону художника, всё трое не сумели сдержать возглас удивления. Перед ними собственной персоной стояла Кэлен. Женщина пребывала в состоянии некой прострации. Исходя из этого, вполне возможно предположить что она прибыла буквально только что. И ещё не уяснила, необыкновенную суть происходящего вокруг. — Не пойму, отчего ты здесь? — обратился с вопросом Искатель. Ускорив свой шаг и вскоре оказавшись, с возлюбленной на одной дистанции. — Ты, мне разве не рад? — всё что спросила Исповедница. Которая понемногу, начала приходить в себя. — Конечно, я тебе рад. Просто по договорённости, ты должна была ждать нас, с Томасом. Я не ожидал повстречать тебя, тут, — поспешно объяснился юноша, испытывая укор вины за то, что кажется невольно обидел ту, что поклялся всегда беречь и защищать от всего мира, и в первую очередь, от самого себя. Стало горько от осознания, что так мало сумел придерживаться, данного девушке обещания. Вдоволь понаблюдав, за разговором милой пары, успевшей слегка поссориться, Джеймс решился вмешаться, в ход их беседы: — Заблаговременно предвидев твой вопрос. Я хочу объяснить тебе, по какой причине Кэлен здесь. Я отправил её сюда, в целях защиты. Прости, что не посоветовался с тобой, медлить было опасно, — объяснился художник перед Искателем, говорил он спокойно и с расстановкой. Пусть их недовольство его действиями, и было ему не по нраву, но он успешно скрыл это. Понимая что вскоре — это чувство лишь возрастёт. — Благодарю за заботу о Кэлен. Меры предосторожности не могут показаться лишними. Хочу сообщить что мы, нашли то что искали. А теперь нам пора вернутся к нашей миссии. Прошу вернуть нас обратно, — совершенно спокойно Искатель обратился с просьбой, к художнику. Даже в страшном сне, не ожидая услышать на свои слова волну сопротивления, вкупе с недопониманием. — Не пойму, зачем вам уходить? Разве может возникнуть желание, покинуть столь прелестное место? Взгляни на то, что окружает вас, разве это не воплощение наяву, райских садов Едама? В этом месте нам не страшен Рал, в этом месте: нас не тронут болезни и горести. Тут будет царить лишь абсолютное, нескончаемое счастье. Здесь вы сможете предаться любви, не опасаясь последствий этого. Так что, о возвращении в ту реальность, что просто пестрит жестокостью, и несправедливостью, и речи быть не может. Я попросил Томаса закопать картину в лесу. К счастью он встретил мою просьбу согласием, а потому хочу уверить вас, больше никто не сможет причинить вред, кому-то из вас, — говорил эти слова Джеймс, с непоколебимой уверенностью, и восторженностью. Но вот остальные, подобных чувств после услышанного, не испытали. Особенно Зедд. Старика богатого жизненным опытом, эти ребячески-наивные речи, вовсе не вдохновили, и даже малейшего проблеска доверия, не сумели внушить. Пусть юноша и не видел минусов, в своёй позиции, но колдуну они были на лицо. Искатель также не был намерен встречать это заявление согласием. Оттого поспешил переубедить художника, начав свою речь абсолютно спокойно, дабы не спугнуть Джеймса: — Если ты хочешь остаться, я не имею ничего против этого. Это твой выбор, на который ты безусловно, имеешь полное право. Но не забывай, что мы взрослые люди, обремененные важными обязательствами, бросить которые по причине твоего каприза, никак не можем. Я не хочу с тобой ссорится, а потому прошу верни нас, по-хорошему. — Ваша цель, победить Даркена Рала. Но что, если вы потерпите поражение? Разве нет вероятности, что победить он, а не вы? И что тогда будет с вами, он вас убьёт, или же будет пытать. А если вы останетесь здесь, то гарантированно избежите столь дурной участи, — Джеймс кажется не собирался сдаваться, и эти его слова служили отчаянной попыткой, настоять на своём. Судя по дальнейшим словам Исповедницы, прислушиваться к которой, ни у кого, не было намерений. — Как Мать Исповедница, законная правительница Эйдиндрила, я приказываю тебе, немедленно освободить нас отсюда, — таким властным тоном, она не пользовалась в повседневной жизни, но этот тон всегда играл на руку в переговорах с кем-либо, и сейчас кажется был уместен как никогда прежде. Только отчего-то, должным образом не подействовал. — Прости, Исповедница, но здесь мы все равны и тот статус которым ты обладаешь в том мире, в этом — не играет никакой роли, — абсолютно спокойно объяснил свою позицию Джеймс. От подобных слов художника Кэлен попросту опешила. Заметив это стоящая рядом Ливия, решилась вмешаться в ход беседы. Надеясь, что хоть приведённых ею аргументов окажется достаточно для того, чтобы подвести это безумие, к концу. — Прошу Джеймс, опомнись. Для меня ты хороший друг, но не более этого. Конечно, я благодарна тебе за поддержку, но там вся моя жизнь. Оттого и я оставаться здесь далее не вправе. — И ты встала на их сторону? Ожидал этого от всех, но только не от тебя. Объясни, зачем? — в тоне его голоса было вполне возможно, расслышать ноты разочарования, в той что уже давно, так мила его сердцу, — Ливия прошу здраво оценить, сложившийся положение. За пределами этого прекрасного мира — все вокруг кишит безжалостными д’харианцами. Может и теми, что отняли жизнь, у твоего мужа. Ты ведь не хочешь, присоединиться к нему? Подумай, здесь есть всё, что дорого твоему сердцу: твой сын, твои книги, а также красивая природа зелёные луга и деревья, и я… — Быть может, в твоих словах насчёт меня, и есть доля истины. Но по поводу Искателя и его друзей, ты ошибаешься. Их однозначно, нельзя удерживать здесь, — говоря эти слова, женщина пыталась быть как можно убедительней. Но вопреки всём её стараниям, художник не собирался прислушиваться. Сейчас он знал только свою истину, сейчас он имел один единственный, понятный лишь ему план, отступать от осуществления которого, ни в коем разе не собирался. — Эйдана должны окружать, те люди которым будет под силу, оказать на него хорошее влияние. Отсутствие отца в дальнейшем, может плохо сказаться на его жизни. Ему нужен наставник. Тот кто когда нужно, поощрить или накажет. Тот, кто научить отличать хорошие вещи, от плохих. Тот, кто будет учить драться. Разве не Искатель справится с этой ролью, лучше всёх? От подобного заявления Ричард оказался обескуражен, но затем решил подыграть Джеймсу, дабы хоть на малость, усыпить его бдительность. — Ты прав — на удивление довольно искренне, согласился с его словами Искатель, — Мальчику и впрямь нужен наставник, и я с радостью, могу им стать. Но только, не здесь. Учить нужно в реальной среде, а не в сказочном мире, в котором зла не существует. Проигнорировав услышанное, художник решился перейти к крайним методам убеждения. В надежде, что на этот раз преуспеет: — Вы двое, — он взглянул сперва на Искателя, а после обратил взор, в сторону Кэлен, — Я слышал вашу небольшую беседу, в мастерской. Я видел, как вы глядели друг на друга. И я уверен, что попасть сюда было вашим искренним желанием. Так отчего предавать его? — обратился с вопросом он. В считанные мгновения получая ответ. Только не совсем тот, что ожидал: — Быть может, в тот момент мы и поддались соблазну. Но однозначно жить тут, в роли твоих безвольных пленников, в наши планы не входило, — объяснила Кэлен, держась из последних сил. — Вы не пленники, вы гости моего сказочного мира. Лишь в реальном мире, вы заключенные. Магия мешает любви. Это твои слова, а не мои, — договорив, художник обратил взор на полотно, желая убедиться не требуется ли, что-либо добавить. От услышанного, Мать Исповедница вмиг покраснела, испытав вину за то что перешла, на непозволительные откровенности, перед чужим человеком. Который сейчас их использует, как аргументы против неё самой. — В той реальности, в которую ты так стремишься вернуться, проявление твоей любви, уничтожить его. Но здесь вы можете быть вместе, без опасок, — художник продолжил давить на них. Однако на этот раз, терпение у Искателя всё же лопнуло, и обнажив свой меч, он громко крикнул: — Хватит! — думая что хоть непосредственное проявление агрессии, заставить этого глупца испугаться. Но к сожалению, и это ничуть, не напугало его. Как обычно художник отреагировал спокойно, в некотором роде, даже отрешенно. — Хочешь зарубить меня? Не жди, что я буду сопротивляться. Но знай, что смерть моя, ничего не изменит. Так или иначе, вы останетесь здесь, — усмехнувшись заключил Джеймс, а после не обращая внимания, на слова своих собеседников, вернулся к работе над холстом. Зорандер смотрел на его действия, с явным недовольством, а потому не долго поразмыслив о том, как дальше поступить. Пришёл к выводу отвести товарищей в сторону, дабы выслушать общее мнение, и прийти к единому плану. — Если его магия — единственное, что работает здесь. Мы должны отыскать способ, воссоздать её. Другого выхода из нашего незавидного положения, я пока что, не вижу, — сказав эти слова. Старик подарил друзьям, почву для размышлений. Долго ждать исходящих из них выводов, не пришлось. Ведь вскоре Кэлен изрекла, вот такие слова: — Мне помнится, Джеймс рассказывал нам, что обучался премудростям этой магии, по книге находящийся в библиотеке. Если мы отыщем её, то скорей всего сможем повторить, его успех. — Не стоит, заблаговременно радоваться. Вспомни также и то, что по его словам, научится этой магии, может лишь творец, — вмешался в разговор Искатель, считая что действовать требуется, иным образом. — Мой мальчик, полагаю попытаться всё же стоит. Как минимум, это нам не навредить, — заверил внука дед, на что тот, ответил лишь утвердительным кивком. После этого, они уже собрались отправиться в нужном направлении. Как вдруг за спиной, им послышался голос Ливии, что судя по всему, решила их сопроводить: — Возьмите меня, с собой. Я полагаю, что моя помочь, вам понадобится. Никто здесь, не знает этой библиотеки получше чем я. — Будем благодарны тебе за помощь, — кратко изрек Искатель. После чего взяв сына за руку, с новоприобретенными друзьями, Ливия отправилась на холм. К месту, своей любимой работы. Обернувшись старик заметил, с какой безудержно сильной тоской, Джеймс проводил её. Это позволило зародиться догадке, что удерживает их юноша вовсе не от желания, уберечь от опасностей, а по причине пылкого чувства любви, по отношению к молодой вдове. Но судя по тому, как уверенно Ливия решилась им помочь. Был сделан вывод, что данные чувства не взаимны. — Джеймс хочет остаться здесь ради тебя, — сказав эти слова, Зорандер ещё раз оглянулся на художника. Дабы удостовериться что тот, всё ещё смотрит им вслед. — Я знаю, — с грустью отозвалась Ливия. После чего потише добавила: — Но я, не единожды сообщала ему, что между нами — не может быть ничего иного, кроме дружбы. Я всё ещё люблю своёго мужа, и намерена чтить его светлую память, до конца своёго земного существования, — с абсолютной уверенностью, изрекла женщина. По ней было видно, что к этому решению она пришла уже давно, и сделала это не в порыве чувств, а абсолютно осознанно. На это старик кивнул. За это решение он зауважал библиотекаршу ещё больше, но в то же время проникся сочувствием к художнику. Как бы это не было грустно: но заставить полюбить невозможно, даже магия бессильна в этом вопросе. С её помощью можно привязать человека на время, но рано или поздно, и к тому же не без последствий, чары спадут. И тогда не будет места даже уважению, останётся лишь пустота, что иногда болезненней неразделенной любви. — Что это? — потрясенный крик мальчика, отвлек Зорандера от его рассуждений. Оглянувшись в ту сторону которую указал Эйдан, от испытываемого ужаса: волосы его стали дыбом, глаза округлились, а сердце забилось часто-часто. Дальние поля охватило пламя, стремительно быстро эта разрушающая стихия — начала перекидываться с куста на куст, с дерева на дерево, действовал огонь быстро и беспощадно, а остроте этому добавлял, взявшийся из ниоткуда порывистый ветер, разносящий пламя по сторонам. «Так точно не было запланировано. Наверняка картину повредили, кто мог это сделать? Рал, ну конечно же, это он» — пришёл к верному выводу старик. И ему стало не по себе, от мысли что их жизни находятся сейчас, в буквальном смысле, в руках его злейшего врага. — Что происходит? — библиотекарь обратилась с вопросом, точно так же как и всё остальные, женщина оказалась изрядно напугана. — Картина горит, — сообщил Зорандер, а после, с уверенностью добавил: — Нам требуется убираться отсюда, как можно скорее. Если не хотим обратиться, в кучку чёрного пепла, что в считанные мгновения, разнесется по ветру. — Не пойму, как так случилось. Зачем брат Томас, поджёг картину? — с недоумением, продолжила задавать вопросы женщина. — Полагаю, что монаха уже нет в мире живых, а картина находится в плохих руках. В очень-очень плохих… Этих слов старика, для Ливии оказалось достаточно, чтобы не долго думая, бросится по склону вниз. Однако Ричард вовремя перехватил её, и затащил в библиотеку. Безусловно юноше также было страшно, но в панике разбегаться, это точно не выход. И он это, прекрасно понимал. Было принято решение, сокрыться в библиотеке. Джеймс заметивший блики пылающего огня, быстро сложил дважды-два, и поняв что к чему. Осознал, что ему уже не спастись, но понял, что ещё успевает возвратить своих друзей обратно. Тогда он начал размашисто быстро, что-то чертить на полотне. Руки его дрожали, но он не останавливался даже на долю мгновения, понимая как ничтожно мало осталось времени. Для того чтобы нарисовать своих друзей внутри библиотеки, до которой ещё не успели добраться, языки убийственного пламени. Наблюдая за его действиями, из окна библиотеки, Зедд догадался что делает Джеймс, и пришел к выводу, что, решив, принести себя в жертву — тот поступил абсолютно героически, доказав что сердце его доброе, а любовь к Ливии искренняя и настоящая. Всё кроме художника уже успели спрятаться, в надёжных стенах библиотеки. Однако Зорандер понимал, что даже камень их не защитить, вся надежда осталась на Джеймса, сейчас лишь от его ловкости, зависят жизни каждого из них. Наконец закрывает двойные двери, старик принялся ждать что будет дальше: вот Джеймс делает последний взмах кистью, и в следующее мгновение огонь покрывает его, с ног до головы — разносится перепуганный крик Ливии. Всё мы до одного закрыв глаза, начинаем прощаться с жизнью. Но в следующее мгновение, крик Эйдана, нарушает тишину, что уже успела воцариться: — Джеймс спас нас! Открыв глаза, старик посмотрел в окно дабы убедится, что ему не послышалось. И к его счастью, они действительно вновь оказались, возле Браймонта. Огонь исчез, словно его никогда, и не было. — Нам требуется уходить. Наше чудесное спасение, от взгляда Рала не укроется. Вероятней сюда уже спешить дюжина д’харианцев, во главе с Морд-Сит, — с уверенностью изрёк Ричард. Никто из присутствующих оспаривать его слова, не стал. Они были рады, что выбрались живыми из плена картины, и не собирались погибать, от острых д’харианских мечей. А потому поспешно выбежав из библиотеки, направились в противоположном направлении, что должно привести их к лесу. Спрятаться посреди густых деревьев, и тернистых дорог, будет куда проще, нежели на открытой местности, где ты являешься видимой мишенью, для подлых врагов. Отбежав, на достаточно далёкое расстояние, наконец они остановились дабы отдышатся, и пускай немного, но всё же прийти в себя, после пережитого потрясения. Плечи Ливии всё ещё содрогались, в порыве безудержного страха и глухих рыданий, грела сердце лишь одна мысль: она не потеряла своего мальчика, он остался жив и здоров, и сейчас находится в непосредственной близости. Но вопреки этому, сердце сжималось от мысли, что она потеряла единственного и хорошего друга, которого к большему сожалению — ложные надежды и стремления, привели не к вершине долгожданного счастья, а проложили путь к погибели. Жестокой и мучительной, на которую он однозначно не заслужил. Осознав, что самостоятельно Ливии в себя не прийти. Кэлен подошла к ней поближе. А после крепко обняла, пытаясь таким образом утешить, и желая доказать ей что отныне, она не осталась со своим сыном, один на один — в огромном мире который полон недоброжелателей, и хитрых ловушек. Недолго простояв так, и заметив что ей стало лучше, Исповедница вздохнула с облегчением, а после отстранилась решив предупредить женщину, о некоторых вынужденных изменениях в её жизни: — Вы должны, забыть о своём доме в Браймонте. Д’харианцам ведомо его местонахождение, а потому они непременно его уничтожать, если ещё не сделали этого. — Но куда нам податься? Нет, никого кто примет меня, друзьями я не обзавелась, а родители уже давно по ту сторону, — с грустью сообщила Ливия. Боль отступила, осталась полная растерянность, а также недоумение как действовать дальше. Впервые она почувствовала, что жалеет о том, что провела почти всю жизнь, за стенами библиотеки, и не поспела нажить хотя бы небольшого уголка, за пределами города. — У меня есть идея, где вы можете пожить. Поместье епископа поддерживающего Искателя, находится в сутках пути отсюда. Он однозначно не откажет, дать убежище молодой вдове. К тому же, с ребёнком. Я вас, проведу. Нынче, эти дороги опасные. Да, и не исключено, что вы можете заблудиться оказавшись в незнакомой среде, — с заботой заключил старик. Он всегда умел отыскать выход, казалось даже из безвыходного положения. И признаться был он, не так уж и плох. — Благодарю, — бывшая библиотекарша кратко обратилась к колдуну, и одержав в ответ ободряющую улыбку, ухе хотела уйти. Как вдруг вспомнила о нечто важном. А потому подошла к Ричарду поближе, и передала в его руки свиток. При этом сказав такие слова: — Мне это уже ни к чему. Я начну новую жизнь, а тебе я думаю эта книга, ещё может пригодиться. После услышанного, уголки губ юноши тот час приподнялись, образовав светлую улыбку. Ему не верилось, что происходящее взаправду. Он боялся что в суматохе, они утратили то, что так отчаянно искали. Но к счастью, Ливия этого не допустила, и бережно открыв свиток, он понял что книга сохранена. — Не знаю, как благодарить тебя. Я уже боялся, что мы её потеряли, — он отнял взор, от черной книжной палитурке, и встретившись глазами с Ливией договорил, — Быть может, ты помогла закончить эту войну. — Полагаю, не стоит преувеличивать мой вклад. Лучше поблагодари Джеймса. Если бы не его мужество, то мы уже давно, испустили бы дух. В сердце, он был хорошим и благородным человеком, что своей жертвой сполна доказал это. Безусловно, он герой. Жаль, что лишь сейчас, это дошло до моего понимания, — промолвила она с тоской. А после обратилась с просьбой, — Пожалуйста сделайте так, чтобы его жертва не была напрасной, — а затем, взяв сына за руку повела его, в направление, что указал Волшебник. Он намеренно, избегал встречи взглядами с ней, оттого что не знал, как скрыть то, что ему искренне жаль её. Зедд понимал, что Ливии понадобится много времени, для того чтобы её жизнь приобрела, адекватные очертания. Хочется верить, что Эйдан повзрослеет, и не оставить мать наедине с болью, поможет оправиться — станет той самой надёжной опорой, в которой нуждается, каждая из представительниц слабого пола. — Скоро увидимся, — волшебник кивнул своим спутникам, и двинулся следом за Ливией и Эйданом. Их ждала новая жизнь, а теперь, когда Книга Сочтенных Теней, попала в руки законного владельца, эта жизнь вскоре ещё может, и стать свободной.

***

Каждый раз, после вмешательства Искателя в дела Магистра, жизнь того становится только хуже. Пусть он — это успешно скрывает, но мне известно чуточку больше информации, чем остальным, а потому я смело могу утверждать, что каждое поражение бьёт, как по его самолюбию, так и по душевному состоянию. Помимо этого злые языки его окружения, становится сдерживать всё трудней. Сенат недоволен действиями Лорда, и за глазами даже упрекает его, в недостаточном рвении, разделаться с надоедливым бунтовщиком. Боюсь, что уже вскоре, я не смогу их заткнуть, и тогда эти подлецы, возомнившие из себя невесть что, начнут высказывать подобные претензия лично, а не за глаза. Поэтому сейчас, я понимаю что прогресс в войне — в нашу пользу необходим как воздух. В противном случае, до новой войны недалёко только на этот раз, уже со своими. Не пойму, отчего наш Магистр столь благосклонен к этому юнцу, имея такое могущество, уже давно было возможно с ним справиться, а он отчего-то жалеет его. Причина этого, моему разуму непонятна. Вот бы узнать, что их связывает, безусловно что-то есть. В противном случае, голова Искателя уже давно красовалась бы на пике, в центре главной площади. Так наш Лорд поступал, с предателями и врагами государства, и я его в этом полностью поддерживаю, отличная демонстрация дающая долгосрочный эффект устранения, вот только почему такого конца для Искателя, нет в его планах? Как обидно, что эти смутьяны вновь ускользнули, прямо из-под нашего носа. Радует лишь то, что некое возмездие Господин всё же свершил. Такой вывод можно сделать, по потоку густого чёрного дыма, идущего с Браймонта. Как по мне, это можно назвать ложкой дёгтя, в приторно-сладкой бочки меда — сторонников Искателя. Пусть это, и небольшая месть, но его жалостливая душа, непременно ощутить послевкусие горчинки, когда узнает, какие разрушение понёс их приход, в этот город. — Вот только попадётся, этот негодник мне на глаза. И я заставлю его пожалеть, что он на свет родился. Я него кожу живьём сдеру, и плевать что на это, скажет Магистр, — со злостью бросает Далия. В тоне её голоса слышна, безудержная ненависть к особе этого мальчишки. — Утихомирься Далия, не смей при Лорде, нечто подобное сказать. Он, итак, сейчас не в духе. Горько пожалеешь если попадёшь ему, под горячую руку, — предупреждаю подругу. Не хочется чтобы по причине своей глупости, она вновь загремела в пыточную. — И без тебя, знаю это, — раздраженно заключает Морд-Сит, а после, как и сказано было, закрывает свой рот. Продолжив весь дальнейший путь, в полном молчании. Признаться, от этого становится полегче. Не приходит и полчаса, как мы возвращаемся в город, где от дома художника и малейшей щепки не осталось. Соседние домов эта участь также не обошла стороной, вот только пылают они не так стремительно — больше медленно тлеют. Есть ли там люди, не знаю. Но даже если есть, то им уже не спастись. Увиденное зрелище безусловно не из приятных, но пожалуй и не самое дурное, из тех которые мне доводилось повстречать, за время своей службы. Единственное, что истинно мешает, так это горький дым гари. Он настолько ядовитый, что лишь проникнув в лёгкие, тотчас начинает нестерпимо резать горло, и глаза. Магистр кажется, совершенно не чувствует этого, или попросту не обращает внимания. Он стоит посреди пепелища, безразлично наблюдая за тем, как оставшийся в живых д’харианцы — подносят пылающие факелы, к одной за другой соломенной крыше. Вся южная сторона Браймонта, уже стёрта с лица земли. Вскоре огонь перекинется на другие дома, и даже если кто-нибудь выживет, то не посмеет предпринять попытку погасить пламя, забирающее за собой всёх и вся — в подземные недры Преисподней. Отчего-то я уверена, что Господину данного оказания, окажется недостаточно. Искатель снова обошёл нас. Больше чем на шаг, даже больше чем на десять, а потому наказать мятежников, что способствовали этому — наша священная обязанность. Воплощение которой в жизнь, даёт неоспоримое доказательство того, что пред лицом врага, мы ни в коем случае не слабы. — Мой Лорд, — откашлявшись, я подхожу к нему ближе. И к своему удивлению явственно замечаю, что в отличие от нас, дым кажется не доставляет ему неудобств. Он словно не ощущает его влияния, даже глаза не начали слезиться. — Я получил известие от Джеймса — начинает говорить Лорд, голос его, как обычно, наполнен величием, — Ворон вышел на след, Первозданно Неодаренной. Отправляйтесь туда. Узнайте её точное местонахождение, то как она сейчас, и тд. Но на глаза, ей не попадаться, после полученной информации возвращайтесь во дворец, с докладом. Можете, взять с собой людей Дукана. Ему они, больше никогда не понадобятся, — на данной ноте Магистр кончает свою речь. Услышав данные слова, поддавшись любопытству, я бросаю взгляд за спину Господина, и к счастью оно оказывается удовлетворенно, до моего разума доходить смысл сказанного. В тот самый момент, когда я замечаю остатки тела, у двери где ещё совсем недавно, крепко стоял дом художника. Судя по остаткам брони, останки принадлежать этому глупцу, и я нисколько не удивлена, что Лорд расправился с ним, его нерасторопность стала одной из ключевых причин, приведших к нашему проигрышу. — Будет исполнено, всё в точности как приказано, — даёт слово Кара, склонив голову в поклоне, Далия не произносит ничего, лишь машинально совершает те же манипуляции, что и сестра по эйджилу. А после получив разрешения уйти, долго не задерживаясь, мы удаляемся на исполнение, вверенной задачи.

***

В силу своего непростого характера, и катастрофической нехватки времени, я никогда не привязываюсь к питомцам больше чем необходимо, для того чтобы обучить их, а после неразрывно связать с собой. Когда приходить время: отдать их во служение Магистру или же по его велению, отправить на казнь, я совершаю это чётко и быстро. При этом, не ощущая абсолютно ничего. Такие действия, для меня в порядке вещей, они входят в саму глубинную суть Морд-Сит. Ещё в детстве, учителя дали мне ясно понять, что больше я не властна, даже над собственными мыслями, и чувствами. Они объяснили мне, что я представляю собой не больше и не меньше, а только слугу своего Господина. В обязанность которой входит, когда нужно карать его врагов, а когда того требуют обстоятельства миловать тех, или иных особей. Сейчас прошло уже много лет, а я всё также живу по этому принципу. И кажется, что так продолжится до самой моей кончины… Ближе к вечеру, посовещавшись с Далией, я принимаю решение остановиться на ночь, в придорожной таверне. Место, это конечно не из приятных, но однозначно заночевать там безопаснее, чем остаться в лесу на холодной, промокшей от дождя земле. Где будет не исключена встреча, со снующими мимо разбойниками, или же пробегающими дикими животными желающими в своей жизни лишь одного — куска питательного мяса, и разница между человеческим либо принадлежащим другому звериному виду, в их голодных глазах, не окажется существенной. Пусть, и с теми, и с теми мы конечно управимся, без устали и больших усилий, но разве не лучше сейчас предаться сну, и вкусно перекусить? Кто знает, когда ещё представится возможность, совершить эти вещи? Со стороны кажущийся столь простыми, но не деле, во время суеты путешествия, отнюдь не являющийся таковыми. А потому спешившись с лошадей, мы открываем дверь туда, а после занимаем у окна стол, и заказываем у трактира довольно сытный ужин — представляющий собой: две каши, и тарелку горячего мяса. Принимают нас они, на удивление без враждебности, остальных посетителей присутствие Морд-Сит, кажется и вовсе не беспокоить. Они продолжают абсолютно спокойно попивать эль или вино, в зависимости от своёго статуса и наполненности кошелька. Еды на их столах почти нет: лишь изредка наблюдаются мелкие закуски, ввиду свежих фруктов, и тд. Худшим в этой таверне и вокруг неё, пожалуй оказывается противный перегар доносящийся от посетителей — вперемешку с запахом конского навоза, исходящего от тех лошадей которых оставили приезжие, под присмотром рабочих. Поглядев в окно, я замечаю д’харианцев, что недалёко отсюда обосновали небольшой лагерь. Глядя на обстановку вокруг себя, и за окном. Я осознаю, как сильно устала от всёго происходящего со мной, поняла как безудержно желаю, возвратиться обратно в свою тёплую постель, в привычную среду жизни — заключающийся в тёплых и надёжных стенах, где ничто не страшно. Ведь рядом Магистр, что никогда не оставить верных людей, на произвол судьбы. За этими мыслями, я кажется совсем потеряла грань, меж реальным миром и тем что живёт своей жизнью, в моем подсознании. Так что голос подруги, с трудом доносится, до моих ушей. В нем явственно слышны, ноты возмущения и недовольства, моим невниманием по отношению, к её действиям и словам. — Ты вообще здесь Кара, или до сих пор витаешь, где-то в облаках? — сказав данные слова, для должного эффекта Морд-Сит помахала, перед моим лицом рукой. Этого оказалось достаточно, для того чтобы привести меня в чувство. Я рассеянно киваю ей. К счастью, Далии этого хватает, и тогда я принимаюсь за продолжение трапезы. На вид еда выглядит неплохо и довольно аппетитно, а вот на вкус, ничем не отличается от той — которой мы кормим, наших охотничьих псов, и ездовых лошадей. «Нужно привести мысли в порядок», — наконец решаю я. Магистр доверил мне важное задание, мой долг исполнить его как надо, и поскорее вернуться в Народный Дворец. Тревожно надолго оставлять там Лорда, без своёго присмотра. Не всё живущие во дворце искреннее ему верны, а потому и на мгновение, я не могу прекратить переживать за жизнь и безопасность того, от кого зависят не только наши судьбы и жизни, но и сотни тысяч мирных жителей, и их детей. От подобных мыслей, голова моя начинает гудеть, ещё с большей силой. И тогда осознав, что больше не в силах есть эту пищу, и находится в компании подруги. Понимаю, что вынуждена сообщить ей о своих, дальнейших передвижениях: — Я наелась. Так что пожалуй, уже поднимусь наверх. — Как скажешь, — безразлично даёт ответ Далия, а после спокойно продолжает есть. Её кажется дурной вкус еды, вовсе не удручает. Как оказывается позже, комната в таверне свободная осталась лишь одна, а потому уединится маловероятно, что получится. Спать спокойно Далия не любит, скорей всёго приведёт несколько д’харианцев для своих игр, или же просто начнёт докучать мне, бессмысленной болтовней, которую порой едва ли хватает сил, стерпеть. А потому мне остаётся уповать на то, что она ещё не скоро поднимется сюда, но вряд-ли данные мои молитвы окажутся услышанными. Ещё по дороге сюда, я заметила: как она бесстыдно бросала взгляды, на двоих д’харианцев. Вероятней всёго, им хватило ума понять её намёк, и сейчас наверняка они дожидаются своёго часа. Как Госпожа Морд-Сит, я также имею право, выбрать себе кого-то для этой ночи. Но понимаю, что и думать не могу ни о чьем присутствии рядом, не то что о чужих прикосновений, к своёму телу. Подобное предположение, мне сейчас и вовсе кажется, совершенно отвратительным. Тело моё желает только одного мужчину — Лорда Рала. Он единственный кто порой, ставил мои потребности выше своих. Он единственный кто проявлял по отношению ко мне истинную заботу. Он единственный кто доставлял мне больше удовольствия, чем боли. Но сейчас он находится так далеко, и как-бы печально это не звучало, отныне он больше не мой… А иных мне сейчас не хочется. Нет желания, довольствоваться ничтожно малым. Нет желания прожигать время с тем, после касаний которого окажешься — противна самой себе. Потому, я предпочитаю просто лежать, к несчастью в довольно жесткой постели, и думать о своём: о вверенной им миссии, о шкатулках, а также о том, куда с Книгой в руках могли спрятаться, друзья Искателя, с ним самим? За этими навязчивыми мыслями, я даже не замечаю, как меня начинает клонить в сон. Спустя пару недолгих мгновений, приход Морфея уносит меня в мирные объятия сна. Но к несчастью всё хорошее, не может длиться вечность. Оттого вскоре, покой что образовался в моем сердце и душе оказывается, нещадно нарушен. Пару часов спустя, сквозь сон до моих ушей, доносится гул громких шагов, а после резко проснувшись, я и вовсе замечаю ту картину, что, впрочем, вполне ожидала увидеть. Далия вламывается в комнату, на пару с двумя изрядно подвыпившими д’харианцами. Когда это случается, я чётко осознаю что места здесь, мне больше нет. Принимать участие в их извращенных играх я не собираюсь, разгонять их также не желаю, а потому выбираю меньшее из зол. Поспешно поднявшись с постели, и взяв свои личные вещи, я иду в сторону выхода. — Куда ты? — недовольно ворчит Далия, а затем выбравшись из хватки блуждающих по телу рук, подходить ко мне, и добавляет. — Я привела, и для тебя игрушку. Может ты, конечно этого не заметила. Но он на тебя, с таким желанием смотрел, что я думала глазами съесть. — Заметила, но у меня болит голова. Так что пожалуй, я обойдусь без его внимания, — даю сухой ответ, даже не оглядываясь, на неприятных мужчин. Звания истинного воина, они уже не достойны, раз так легко пошли исполнять, прихоти Далии. Лучше подумали бы о деле, а не о своих грязных желаниях. — Как жаль, я рассчитывала что хорошенько развлекусь, этой ночью, — довольно искренне, произносит сестра по эйджилу. — Не имею, ничего против этого. Но только без меня. Вы отдыхайте, а я пойду проветрится, может и голове станет легче, — спокойно говорю я, а после собираюсь уйти, но сделать это так легко как ожидала, у меня не выходить. У подруги кажется просыпается совесть, и взяв меня за руку, она произносит следующие слова: — Точно уверена, что все нормально? Только скажи, и поищем другое место… — Не стоит, хорошей тебе ночи, — спокойно произношу я, и дабы успокоить подругу, улыбаюсь настолько искренне — насколько сейчас способна. К счастью этого, оказывается достаточно, Морд-Сит утвердительно кивает, а после трижды целует меня в щёку, один раз в правую, и дважды в левую. Вытерпев эту экзекуцию, с той же улыбкой на устах, я поспешно удаляюсь с маленькой комнатушки. В надежде, что ночная прогулка благотворно скажется на моём самочувствии. Спустившись со второго этажа на первый, моему взору открывается довольно отвратительная картина жизни — недостойных людей. Данное место, буквально пестрит гнилью: кто-то уже не держится на ногах, после очередного бокала эля, и неловко падает на землю, кто-то играет в кости. А есть и те бесстыдники, что прямо на глазах у всех, предаются греху с работницами таверны, и наверняка где-то вдали, их жены и дети плачут в подушку, ожидая их скорейшего возвращения домой. Глядя на всё это, мне сложно понять, стоит ли проливать кровь за спасение такого испорченного мира? Не легче ли стереть с лица земли всё это гнездо разврата, а после построить мир заново. И сделать его таким, за право на жизнь которого возникнет искреннее желание побороться. А вот снаружи, обстановка разительно отличается, от той что внутри. Такой мир, моему взору куда приятней, и кажется по достойней того, что за дверью. Вокруг царить полнейшая тишина, которую лишь изредка нарушают порывы ветра — сопутствующие собой, лёгкие шорохи листвы. Долго у дверей, трактира я не задерживаюсь, и вскоре обойдя лагерь д’харианцев незамеченной, прохожу вглубь темного, и казалось попросту нескончаемого леса. Там, я вмиг ощущаю спокойствие в считанные мгновения, охватившее моё существо, и принесшее с собой — лёгкость и свободу. Наконец мне выдаётся возможность, почувствовать себя настоящей, а не той, которой я должна быть, следуя своему долгу, и хорошо заученным правилам. Бросив сумку, под один с дубовых стволов, я сажусь на зелёную траву, и откинувшись спиной на дерево. Прикрываю свои глаза, для того чтобы ясней погрузиться, в водоворот новых рассуждений. Слишком много времени в своёй жизни, я провела не дома, а в полевых условиях, или же в пылу сражения, а потому воистину расслабиться, как ни странно у меня выходить, только в эпицентре девственно-чистой природы, которую рука человека, ещё не успела осквернить. Проходит ещё час, или быть может два. Кажется, я теряю счёт времени, перед тем как вновь, провалится в состояние глубокого сна. Ещё с давних времен считается, что мир сновидений пребывает на тонкой грани, мира живых и мёртвых. Лишь во сне, мы можем увидеть воплощение своих сокровенных мечт, или напротив наиболее ужасных кошмаров, а также в данном мире, каждому из нас может представиться возможность встречи, с близким погибшим человеком. Говорят хоть единожды, за жизнь — это случается с каждым из нас, но до сегодняшней ночи, данная легенда обходила меня стороной. Но прямо сейчас пришла пора, и мне на собственной шкуре испытать то, через что, никогда в своей жизни — я бы, не возжелала пройти. Раз за разом, погружаясь на глубину этого неизведанного мира, каждый из нас становится чересчур уязвим, и даже самый сильный в реальном мире — во сне может обратиться, в ничтожно-слабую особь, не способную постоять за себя. Мудрецы говорят, что через сновидения им приходят наставления и предупреждения. А среди пророков, и вовсе пошел слух об получении тех или иных пророчеств, во время пребывания, в данной прострации. В их правдивость мало верится, но на судьбе мира подобные случаи, случались не единожды. И пусть в силу сновидений, и прочие предрассудки, мне до этого дня мало верилось. Но данный сон, я вряд-ли сумею по пробуждении посчитать пустым, и не играющим для дальнейшей жизни, особой роли. Вот образы, начинают сменяться один за другим, и вскоре до моего понимания доходить, что я переношусь в тот дом. В котором выросла, и в котором продолжила бы строить свою жизнь. Если бы однажды, отец не продал меня на обучение, в ряды Морд-Сит. За это, я никогда его не прощу. Этим поступком он свёл на нет — всю силу моей любви к нему, и разрушил в моих глазах видение семьи, и той жизни которой, я по ошибке жила — до встречи с сёстрами по эйджилу. Открывшими мне истину, на то каковым бессмысленным, являлось тогда моё существование. «Только не встреча с ним» — эти слова проникают мою голову, когда передо мной, предстает его лживый облик. В последний раз, я видела отца. В тот день, когда собственноручно отняла у него жизнь. Я отчаянно молила его объяснить, за что он подверг меня мучениям, по какой причине променял свою плоть и кровь, на кошель полен золота? Но ему, не хватило смелости и совести, даже объяснится передо мной. Он всё время молчал, и даже когда я начала его бить, а после прислонила к сердцу эйджил, он и звука не проронил. И если он собрался, совершить это сейчас, то я поспешу его огорчить — уже слишком поздно. Делать это требовалось тогда. До того самого момента, как моя жизнь, оказалась безвозвратно сломанной. — Доченька, я пришёл проститься с тобой, сказать как сильно люблю. Даже в этом мире, мы больше не встретимся, а потому прошу, выслушай меня сейчас. Пока, нам представилась такая недолгая возможность, — взмолился несчастный отец, голос его был преисполнен тоски, но окаменевшее сердце дочери, было к ней безучастно. После гнусного предательства, что он сделал, Каре не верилось в искренность его раскаяния, и слов. А потому долго не задумываясь, она жёстко процедила следующие слова. С помощью них, дав отцу понять, что не видеть в данной беседе, и малейшего смысла: — Уходи, откуда пришёл ублюдок. Нам, говорить не о чем. Я ждала твоих слов, в тот день когда молила тебя объяснится. В тот день когда стала убийцей, и обратилась в Госпожу Морд-Сит. Ты молчал, так и сейчас молчи, всё равно твоё объяснение, уже ничего не изменить. Я та, кем есть. Это навсегда… — Мне больно слышать, такие слова с твоих уст. Поверь, я очень хотел тогда объяснится, но не сумел. У меня отняли ту возможность… — начал говорить он, и когда до главного признания осталась самая малость. Кара резко сорвалась на крик, перебив его: — Ты, не слышал меня? Я сказала, с глаз моих долой. Не тереби мою рану, я, итак, слишком много, настрадалась из-за тебя, — голос Морд-Сит был наполнен болью, а из глаз невольно начал сочится, быстрый пыток слез — ударяющихся об пол. — Прошу, доченька, не плачь. Дай, мне договорить. Посмотри, во что тебя превратили эти нелюди. Милую девочку, желающую стать учительницей младших классов. Мечтающею о большой семье, о счастливом материнстве, обратили в бессердечную убийцу, руки которой по локоть омыты — кровью невинных. Не такой судьбы, я желал для своёй Кары, — сказав эти слова, он предпринял попытки её пристыдить, вот только оказалась она, абсолютно тщетной. — Твоими заслугами, «папочка». Это ведь ты определил мне такую судьбу, когда променял на горсть бездушных монет. Так что не говори мне сейчас о нравственности и морали. Лишь из-за тебя, я стала такой, как сейчас. И знаешь, я вовсе не жалею, что так случилось. Я избавилась от слабости — открыла в себя силу, и обрела ту семью что никогда, не продаст меня. Мой долг… — девушка хотела, ещё что-то сказать. Но подойдя ближе, отец отнял у дочери эту возможность, предприняв последнюю попытку, достучатся до прежнего света её души: — Долг? Отчего, ты все время должна быть кому-то должна? Объясни, как можно считать жизнью, извечное рабство? — его голос отразился эхом от стен, и по дурной насмешке судьбы, именно последние слова, многократно повторились. — Ты ничего не смыслишь раз так считаешь. Моя жизнь не рабство, — тут же, я начинаю защищать свою позицию. А после с уверенностью и гордостью добавляю: — У меня есть выбор, и мой выбор, это до последнего своего вздоха, верой и правдой служить Магистру. Я его люблю, и твои ложные слова, никогда не разубедят меня, в истине. — Жаль, что кажется ты безвозвратно утратила свою душу. Твой Лорд погрузил её во мрак, он пользуется тобой, но ты увы, словно слепая не замечаешь этого. Ты права дочь, это действительно твой выбор. Не стану мешать тебе: служи ему дальше. Ещё ведь не всё младенцы, и женщины пали от твоей руки. Вперёд, — разочарованно выкрикивает он, бросая потерянный взгляд в сторону дочери. После услышанного, испытывающей полнейший шок. На данном моменте, её ужасный и до невозможности реальный сон обрывается, и с громким криком на устах, Кара возвращается в прежнюю реальность. С ощущением, что её как тряпичную куклу, буквально вытолкнули из мира сновидений, в ту реальность, в которой она вынужденно существует. Она поняла, что сказанного и услышанного, слишком мало для неё. А потому вновь закрыв глаза, девушка предприняла попытку, возвратиться в ту реальность, в которой находилась буквально пару мгновений назад. Но всё её попытки, к несчастью потерпели сокрушительное поражение. И в тот самый момент, голову её накрыло осознание того, что возможность получить ответы на вопросы, с давних пор гнетущие её душу, безвозвратно утрачена. От понимания этого, захотелось волком выть, и дабы не начать безумствовать. Морд-сит поспешно поднялась с земли и побрела по дорожке, ведущий в сторону трактира. Плевать закончила Далия, свои игры или нет. Но мне нужно, где-то пересадить и переварить произошедшее. Открыв дверь, я попадаю в трактир, всё гости его уже разошлись, а потому я смело поднимаюсь по лестнице, и зайдя в нашу комнату, к счастью обнаруживаю лишь Далию, тихо посапывающею. Судя по раскиданным обрывкам одежды, их ночь была жаркой. Но мне до этого — дела нет. Я сажусь на свою кровать и осознав, что сегодня мне больше не уснуть, начинаю раздумывать о случившемся. До разума доходит, что происходящее было не взаправду. Что это не является чем-то большим, остальных моих дурных снов. Но грусть воцарившийся в моём сердце до невозможности реальна, и кажется ещё нескоро, уйдёт в небытие.

***

С приходом утра, я выхожу из своей маленькой комнаты, и спустившись по лестнице, попадаю в небольшое помещение, с множеством деревянных столов, зоной так называемой касы, и дверью в конце коридора, вероятней всёго, ведущей в сторону кухни. К своёму удивлению, подругу мне даже не приходится звать, так как пройдя ещё пару шагов, я замечаю как она сидит за столом, что находится в отделении. В руках её, крепко сжат бокал с элем. Распивание спиртного утром, да ещё и на задании, я совершенно точно не одобряю, но это Далия, этим как говорится всё сказано. А потому решив обойтись, без лишних поучительных нотаций, я сажусь рядом с ней, делая вид, что не обратила внимания на действия, которые очень показно противоречат, заданному нам уставу. — Прошла голова? — с некоторой заботой, интересуется Далия. А после даже не взглянув на меня, продолжает заниматься своим делом, а именно отрезает кусочек мяса, и проглатывая тот, запивает вкусное угощение несколькими глотками, дурманящего напитка. — Я прекрасно себя чувствую, — ответив так, я понимаю что откровенно солгала ей. Вначале я испытываю небольшой укор стыда за это, но после понимаю, что в данной области сестра по эйджилу, мне однозначно не поможет. А просто жаловаться на дурное самочувствие, однозначно мне не свойственно. Если я начну такое делать, то утрачу саму себя, отойду от заданных норм и принципов. — Не желаешь попробовать? — после небольшой паузы, кивнув на аппетитный кусок мяса, вдруг задает вопрос Далия. А после когда я согласно киваю, подруга снова отвлекается на принятие пищи. Я же отрезаю себе лишь пару небольших кусочков, и отчего-то вкусив их, вовсе не ощущаю вкуса. Может так, происходит, потому что мыслями, я отнюдь нахожусь не здесь. Мне думается как сейчас Лорд. Волнует успешно ли он, добрался до дворца, а главное каково после произошедшего, его душевное состояние? Уверена, что лишь его отсутствие образовало в моём сердце бескрайнюю пустоту, и не сомневаюсь что лишь его присутствие рядом, тот заполнить её смыслом. После недолгой трапезы, нами принято решение, продолжить наш путь. И в данный момент, я желаю забыться. Отдаться исполнению задания, и поскорее вернуться домой. Туда, где не будет места худым мыслям.

***

Дни сменяются днями, одна пыльная дорога другой, время тянется так плавно, словно сотни черепах медленно переходящих дорогу — приостановили его течение. Кажется нам никогда, не выйти на след этой девчонки. В глазах уже просто рябить от бесконечного потока деревень, что встречаются на нашем пути: среди них есть гостеприимные, враждебные, и безучастные. Последние лучше всёх остальных, оттого что не задают лишних вопросов, и не навязывают своё неуместное внимание. Наконец, мы подъезжаем к небольшой деревушке, близ Ферфилда. Разведка предупреждает нас, не расслабляться здесь, и каждое мгновение нахождения тут, быть начеку. Ведь как стало известно, данные земли враждебно настроены по отношению к Магистру, и всем его подчинённым. В особенности к представительницам славного ордена Морд-Сит, что по их мнению представляют собой кровожадных убийц, и чего притворяться в этом их суждении, есть немалая доля правды. По донесению ворона, посланного на разведку было ясно, что эту девушку видели недалёко отсюда. К тому же среди односельчан, уже давно пошёл слух о сокрытии Первозданно Неодаренной — были те, кто поощрял это, и безусловно также, были и те, кто настроены были отрицательно. Боясь последствий, которые могут настигнуть их, за данное преступление. После того как к примеру, патрульным станет известно об причастности, тех или иных особей, к сокрытию врага империи. Но сейчас они могут, не боятся. Мы пришли, не затем, чтобы наказывать. Цель нашего визита, довольно банальна и проста: определить точное местонахождение девушки, узнать как она сейчас, и не попадаясь ей на глаза удалиться обратно, в Народный Дворец. Для д’харианцев подобная задача, показалась смешной. Но я тут же пресекла подобное настроение. Аргументируя это тем, что к приказам Лорда, нужно относиться со смирением и уважением, а за высмеивание их можно как минимум лишиться языка, если не жизни… Подобные доводы, на д’харианцев возымели должный эффект, а потому сейчас они ехали словно шёлковые, и малейшего звука с их уст, было не расслышать. — Отчего-то с наступлением рассвета меня не покидает чувство, что наша победа, уже совсем близка. Подобная мысль, доставляет тебе удовольствие? — слышу, я у себя за спиной, вкрадчивый голос подруги. Поспешно отвечая, ведь кто не знает, что говорит правду — лишь тот, кто даёт ответ тотчас, не задумываясь на долгое время, — Безусловно, подобная вероятность радует меня, — сдержанно отвечаю я. А в голову приходить отличная от слов мысль: — «Кажется, я наконец научилась убедительно лгать. Ведь, я не могу утверждать, что искренне испытываю удовлетворение, от подобного сценария. Без сомнений, я желаю чтобы Господин, вышел с данной схватки победителем, но по необъяснимым причинам, это заставляет моё сердце трепетать от страха. Я словно чувствую, что смерть Искателя, и иных представителей Сопротивления, не принесёт на наши земли долгожданный мир, а главное не вернёт в сердце нашего государя, давно утраченный покой. Но быть может, так рассуждая, я ошибаюсь…» — из данного потока мыслей, Госпожу Морд-Сит выдергивают первые крики селян донесшихся до её слуха. Эти глупцы как видимо, совершенно не стесняются открыто высказать верным слугам Магистра, своё неуважение. Что я могу, по этому поводу сказать: «Можно из низшей касты, возвысится на ступень высшей. Но если ты родился дураком, то даже стань королём, и быть им не перестанешь. Так сказать, это неизлечимый диагноз, карма которую не исправить» — с этими мыслями, она продвинулась в путь дальше, а затем подъехав к подруге поближе, задала ей вопрос. Решив покопаться поглубже, в той теме, что она, сама начала. — Ты задала свой вопрос, теперь настал мой черёд. Чем ты планируешь заняться, после победы? — Странный вопрос, но что поделать отвечу, но я думаю всё, итак, должно быть понятно. Я продолжу обучать пленных, быть может, обзаведусь новым любовником и, конечно же, рука об руку с Магистром, займусь дальнейшим покорением мира. Земель неизведанных ещё хватает, а потому заняться безусловно будет чем. По моему, в целом вселенной не должно остаться, не единого клочка земли, на котором, нашего Лорда не будут чтить и прославлять. А у тебя, разве планы отличные от моих? — в последнем вопросе, слышаться довольно явственные ноты, не то что подозрения, а скорей всего недопонимания. И это абсолютно естественно, она сломана и других целей быть у неё, попросту не может. Я также сломана, но почему-то не чувствую всё так, как ощущает сестра по эйджилу. Причины этому остаётся для меня пока загадкой, полной пока что не распутанных хитросплетений судьбы. Как ни странно, но планы у меня были совершенно иные, однако если посудить по ответу Далии, я осознаю что не вправе, даже высказать их. Признаться самой себе, уже несколько месяцев, я взращивала в своём сердце мечты: о путешествии на неизведанные земли, об так называемой перезагрузки души и тела. Хотелось повидать что скрывается за границами владений нашего Магистра. С кем-то познакомиться, познать культуры, и нравы других людей. Но увы, когда чего-то очень сильно хочешь. Порой судьба даёт тебе ту подножку, что раз и навсегда отведет от предполагаемой цели. Даст понять как бессмысленно желать того, что тебе никогда не достичь. И поможет принять ту действительность в которой ты существуешь, как единственную из возможных. — Разумеется, ничего другого я не планировала. Всё, как всегда, всё как должно быть… — разочарованно бросила предводительница отряда, по необъяснимым причинам понимая, что этого ей отныне, слишком мало для счастья.

Спустя месяц

Покои Магистра Рала

После событий в замке Роттенберг, а затем того, как по велению отца Даркен едва не стал сыноубийцей, прошёл уже целый месяц. За некоторое время отсутствия, накопилось немало дел государственной важности, которые Лорду требовалось, в срочном порядке разрешить. Тот браслет, что Моргана подарила ему, Магистр до сих пор не снимал, ведь он действительно помогал. Рал чувствовал светлую исцеляющею силу, исходящую от на первый взгляд, красивого украшения — которых как казалось, существуют тысячи. С того дня, как он одел его на руку: страшные кошмары больше не беспокоили его сон, и за долгие годы он снова начал высыпаться, сумел забыться, и провести ночное время в сладких грезах, а не ужасных мучениях. Говорят, что время лечит, но только не его. Ему время, с каждым днём лишь добавляет мучений. Вот сейчас он попросту не представляет, как можно посмотреть в глаза сыну, после того как собственноручно, он едва не обратил его в пепел. И какова этому причина? Приказ давно погибшего отца? Нет такого, ему уж точно не понять, и не простить. Даже в моей голове, с трудом укладывается то, как я тогда действовал. Как всегда, защищая сына — едва не погубил его, поддавшись соблазну, в раз уничтожить врага, и тем самым угодить отцу. Но что, он потом бы попросил? Я уже не его мальчик, так что нельзя позволять себе, идти на его поводу, требуется включать холодную голову, и думать о том, какие поступки в моих интересах, а какие напротив идут с ними, порознь. Кто знает, вдруг он попросить в следующий раз расправится с Морганой, посчитав её опасной, или же посоветует избавиться от дочери, как поступали мои предшественники? Этому никогда не бывать, и я сообщу об этом отцу, в следующих раз когда он появится. Пора ему понять, что отныне он как минимум, более не вправе распоряжаться мною, как пожелает. Нет, я не разлюбил его, но пользоваться собой как марионеткой — никому не позволю. У меня нет иного выхода, кроме как понять, что вины моей — в смерти отца нет. Я сделал многое, для того чтобы отомстить Зорандеру, главным пожалуй является то, что я совершил когда мне ещё, пожалуй не было пятнадцати. Тогда, у меня было ещё недостаточно сил, дабы сразиться с ним в открытую. Оттого, я принял решение ударить его, в единственное существующее — слабое место, в его родную дочь… План мой был довольно прост, тем не менее, не лишён жестокости, и откровенной насмешки, над ненавистным колдуном. Я избрал Таралин, на роль матери своёго первенца, вначале я завладел её телом — но после пускай и через время одержал и сердце. Наследник в крови которого будет течь, магия двух сильнейших родов: Ралов и Зорандеров — было лучшим наказанием для него, на тот момент. Но к сожалению, ему удалось обыграть меня, и в ночь рождения Ричарда, он подло и бессовестно украл его. Я даже не успел увидеть лицо своёго наследника: не вдохнул его запаха, не заглянул в родные глаза, не сжал маленькие пальчики на руке. Он отнял у меня даже то счастье, что я мог познать воспитывая рожденного, из своей плоти и крови. Забрал возможность понаблюдать, за лучшими годами жизни своего сына, за его становлением, за тем как из маленького мальчика — он обратился в крепкого, и бесстрашного юношу. Думать об этом трудно, но вопреки этому, я не могу навсегда перевернуть страницу этой книги, я всё возвращаясь к этому, и мучаюсь в плену противоречивых, и дико болезненных воспоминаний. За рассуждениями, обо всём этом мужчина совершенно позабыл, о письме, что держал в руках. Раз за разом, перечитывая следующие строки написанные одним, из его верных генералов: — «Лорд Рал, наше королевство желает заключить с вами мирное соглашение, и помочь в войне с Сопротивлением. Чтобы показать вам что действия наши, исходят исключительно из добрых намерений, а ни в коем разе, не из корыстных. Я в качестве подарка, пришлю вам прекрасную, специально обученную для вас девушку. Благодушно надеюсь на ваш положительный ответ, и ваше согласие благородный Лорд Рал. Генерал Оливер, Нормундское королевство» Даркен неспешно подошёл, к своёму письменному столу. Зашторенное ранее окно сейчас было открыто, и потому ничто не мешало лучам заката проникать в кабинет. Отполированное дерево, из которого был изготовлен стол, элегантно, даже правильнее сказать по-королевски красиво — переливалось различными оттенками янтаря. Присев на краешек стула, Рал достал чистый пергамент и собственное перо: оно отличалось особой изысканностью, и было покрыто магическим перламутровым раствором. Обмакнув сие перо в чернильницу, Лорд принялся за написание ответа. Аккуратным почерком, он выводил следующие строки: «Так тому и быть уважаемый Генерал Оливер. Я принимаю ваш подарок, и ожидаю нашей с вами личной встречи» Поставив подпись, и завернув письмо в конверт, Даркен закрепил бумагу печатью. Выйдя за дверь, Лорд Рал уверенным движением руки, и с подобающей осанкой, не поворачивая головы, передал стражнику стоявшему у двери письмо, холодно при этом проговаривая: — Немедленно доставьте это Генералу Оливеру в Нормундское королевство. — Как прикажете, Лорд Рал, сегодня будет исполнено, — пролепетал стражник, несмотря на Магистра. И это было неудивительно, ведь большинство людей из живущих во дворце, искреннее опасались находиться рядом с ним, и не только когда он преисполнен ярости, но даже когда, как сейчас, выглядит совершенно спокойно, и безобидно. Чтобы не заставлять Магистра ждать — стражник немедля поспешил, на выход из коридора. Даркен Рал же направился, обратно в свои покои ожидая известия, о прибытии Генерала. Слова о прекрасной, специально обученной для него девушки, заинтриговали Лорда. Он ждал встречи с ней, и чувствовал, что эта таинственная незнакомка, скорей всёго ему понравится. Несомненно у Даркена было, очень много девушек: разных статусов, среди которых Магистр пытался, безуспешно отыскать свой идеал. Видя Моргану рядом с собой Даркен понимал, что вероятней всёго действительно нашёл в ней, то к чему стремился. Но вопреки этому отказаться от подобного соблазна, не сумел. Как минимум, решив взглянуть на эту девушку, дабы понять как хорошо Оливер знает его, и сумел ли подобрать ту, что придётся ему по душе. Думать что скажет по этому поводу Моргана, Даркен не хотел. Она была дорога ему, но должна была понимать что как Магистр Дхары, он всегда должен иметь, более одной фаворитки. Брачных обетов он ей не давал, а значит по закону хранит верность, не обязан, — так рассуждал Рал, уже придя в свои покои, и ещё даже не представляя, что уже совсем скоро кардинально изменит своё мнение, на сей счёт.

***

С первыми лучами солнца, в Д’хару наконец пришло, бодрое и прекрасное утро. Солнце, что выглянуло из-за горизонта, поспешило пробудить ото сна, весь город. Сам Даркен, уже давно был на ногах, так как чувствовал, что Оливер прибудет, уже вскоре. Спустя несколько минут, раздался стук в дверь, подтвердивший его ожидания. Сидящий за столом Магистр, отложил в сторону книгу, и взглянув на дверь — дал позволение войти. Лишь получив от Господина разрешение, стражник тотчас прошёл в покои, и поклонившись, сообщил: — Лорд Рал, к вам прибыл Генерал! Его отвели в комнату для гостей, где он вас ожидает. — Прекрасно. Передайте ему, что я вскоре нанесу визит, — кратко ответил Рал. Всего пару минут оказалось достаточно, дабы окончить всё приготовления к важной встрече, и открыв дверь, направиться в сторону комнаты, для гостей. Только отворив ту дверь, он заметил перед собой двоих — первым без сомнений, являлся хорошо знакомый Генерал, а вот второй была незнакомая девушка, что стояла по правую руку от него: взгляд её был опущен вниз, а на лице оказалась надетой, белая вуаль. — Генерал Оливер, приветствую вас. Надеюсь, вы добрались без происшествий? — вежливо поинтересовался Даркен, так как это королевство было нужно для него, в качестве союзника. — Доброе утро, Лорд Рал. Погода немного утомила нас, начался жуткий ливень, и возник туман. Дороги вдобавок размыло. Мы вымотаны путешествием, а поэтому я буду крайне признателен, если вы позволите остаться во дворце, до завтра, — потупив взор к полу, мужчина решился обратиться с просьбой. — Двери моего дворца всегда открыты для гостей. Я распоряжусь, чтобы вам выделили лучшие гостевые комнаты, — вполне приветливо, Рал ответил согласием, на просьбу мужчины. — Благодарю вас за милость, — кратко промолвил генерал, после чего добавил: — Как я и обещал, я привёз Валерию. Девушку, о которой рассказывал вам, в своём письме. Услышав эти слова, Даркен подошёл к ней ближе, а после произнёс: — Я ожидал увидеть, перед своими глазами жемчужину. Но отчего-то вижу лишь белую вуаль. Неужто, ваша девушка так боится меня, что скрывает свой страх под ней? — Даркен обратился с саркастическим вопросом. — Лорд Рал, я желал преподнести вам сюрприз, а разве это сюрприз, если вы сразу увидите свой подарок? — эти слова были обращены к Магистру, а вот следующие к девушке: — Валерия! В этот же миг, девушка подняла голову и изящным движением руки, открыла для Господина, своё лицо. Взглянув на неё, Даркен остался доволен результатом. Он пришел к выводу, что Генерал прекрасно подготовился, и привёз девушку, именно в его вкусе. У неё были светлые, переливающиеся на солнце волосы, они обрамляли её изящные черты лица, она была стройна и высока, с изящной фигурой — с соблазнительными изгибами, там где нужно. Небольшой, но красивой грудью заметной через разрез, такого же белоснежного, как снег платья. Приподняв её подбородок двумя пальцами и заглянув в голубые глаза, Лорд окончательно убедился, в том что желает её в постели на эту ночь. Ведь в этих глазах, отражалась скромность и робость одновременно со скрытой страстью. — Я заинтересован в ней. Хочу поблагодарить вас за столь прелестный подарок, — сдержанно промолвил Лорд. — Я рад, что угодил вам. Вы знаете, что я живу лишь ради одной цели — служить вам, — Оливер, поспешил заверить мужчину, в своёй абсолютной преданности, а после добавил, — Валерия из знатного рода, её обучили специально для вас. Она покорная и изящная, а также вежливая и хорошо воспитанная. Готова выполнить, любой ваш приказ, — с уважением и почтением, заключил Генерал. Нахваливая, как только мог стоящую рядом девушку. На эти слова, Даркен лишь утвердительно кивнул, а после обратил свой взор, в сторону Эгримонта стоящего в данный момент, поодаль: — Генерала Оливера, обеспечь всём необходимым, его людей также. А Валерию, прикажи подготовить на эту ночь. Сегодня, я желаю видеть её в своих покоях, — властно отдал приказ Рал. Смотря с интересом в глаза девушки, взгляд его был схож со взором, хищного охотника смотрящего на свою жертву, перед тем как выстрелить.

***

Все это время Луиза стояла за дверью. От только что услышанных слов, она прикрыла рот ладонью, дабы не выдать своё присутствие. Она понимала, как будет больно Госпоже, если эта незнакомка проведёт ночь с Магистром. Поэтому поспешила предупредить Миледи, шаг девушки был быстрым, но тихим, дабы её не раскрыли. Вскоре силуэт служанки скрылся за поворотом, а в голову её скользнула, вот такая мысль: «Если я скрою от подруги услышанное — то она наверняка, никогда не сумеет простить меня. Да, и как мне самой, быть с этим? Вероятней всего, я начну чувствовать себя соучастницей этой измены, и тогда маловероятно, что мне хватить смелости, заглянуть в её добрые глаза» — за этими тяжелыми мыслями, Луиза даже не заметила как оказалась, у порога в покои Госпожи. Постучав в дверь, и получив разрешение войти, она с порога обратилась к нёй, в тоне её голоса, было возможно уловить встревоженные ноты: — Прошу прощения, что беспокою. Но у меня для вас, плохие новости. — Что случилось, Луиза? Я надеюсь, что Даркен в порядке? — поинтересовалась принцесса, во взгляде её мелькнула тень беспокойства. Ей искренне хотелось верить, что с возлюбленным не случилось, ничего дурного. — Госпожа, Магистр в полном порядке. Но то, что я вам сообщу, касается непосредственно его, — сказав эти слова, Луиза на мгновение замялась пытаясь более тактично сообщить следующую новость, но не найдя для этого верных слов. Девушка решилась сказать всё так, как оно есть, — Я стала случайным свидетелем, разговора Магистра с Эгримонтом. Генерал Оливер, в качестве подарка привёз для Лорда девушку, зовут её Валерия. Когда наш Господин увидел её, то сообщил что она понравилась ему, и приказал подготовить на эту ночь, — слегка дрожа, сообщила служанка. Ей было не по себе, что она в буквальном смысле донесла, на своего государя. Но в то же время, ей было и хорошо. От того, что она не предала ту дружбу, что за это время, успела сложиться между ею, и добродушной принцессой. Услышав эти слова, Моргане показалось, что земля вмиг ушла из-под её ног, она словно потеряла ту самую почву, на которую буквально мгновение назад, опирались её ноги. В глазах потемнело, облик подруги стал размыт, а сердце забилось часто-часто можно даже сказать, по-опасному быстро. В голове не укладывалась та информация, которую ей довелось сейчас услышать. Не хотелось верить в то, что весь пережитый ужас повторяется вновь. Чего ей стоило прийти в себя, после измены с Карой, и когда ей показалось, что это позади — что между ними, наконец воцарилась полнейшая идиллия. Словно из ниоткуда появляется эта чужестранка, и что делает Даркен, не отвергает её внимание как должен был, а напротив поощряет, и даже абсолютно бессовестно вызывает к себе. «Как он так может? Неужто, то что мы пережили, совершенно ничего для него не значит? Чем же я, заслужила подобное унижение: может своей искренней любовью, поддержкой и нежностью? Я ведь так безумно его люблю, я всю себя отдала этому чувству. Так зачем же, ему тогда другие? Ни одна из них, ведь не любит его по настоящему. Ни одна из них: не разделяет его стремления и мечты. Ни одна не готова — как я, положить свою жизнь, во имя их воплощения в жизнь. Моё терпение кончилось, пора припомнить те слова, что я дала самой себе: повторной измены я ни в коем разе не прощу. Эта Валерия, не войдёт в его покои, если попытается ей придётся испытать, на своей жалкой шкуре, пламя моей всепоглощающей ярости. Сёгодня Даркену придётся выбрать, с кем он продолжить идти к победе: с той что готова, предоставить ему её — на золотом блюдце, или же с той, что при подходящем случае, долго не задумываясь — всадить нож в спину», — таковыми грустными и тревожными были рассуждения принцессы. До того как своим вопросом, её не прервала Луиза. — Госпожа, вам нехорошо? Может, мне принести воды, или же вам требуется помочь врача? Только скажите, и я всё сделаю, — голос девушки задрожал от искреннего беспокойства. Чувство вины за то, что ей так плохо из-за её слов, начало буквально съедать девушку изнутри. Заметив Госпожу в полубессознательном состоянии, она сотню раз успела пожалеть, за то, что открыла ей правду, на действия Господина. — В этом, нет нужды. Больше никому, не помочь мне. Душевную боль не излечить, ни глотку освежающего напитка, ни самым искусным докторам. Прошу объяснить мне, как он смеет, так поступать со мной? Чего он добивается? Желает довести меня до сумасшествия? Растоптать как других предшественниц? Нет, я не дам ему унизить себя, и даже если лишусь здравого рассудка, я ему это не открою. Ведь каждый, по-своему сходит с ума: кто-то в истерике захлёбывается слезами, а кто-то, держа всё в себе, не подавая виду, медленно рассыпается на кусочки… — Прошу вас, Госпожа, не говорите столь страшных вещей или я пожалею о том, что рассказала вам об этом. Запомните — вы сильная, как никто другой. Даже не сомневаюсь, что вы со всем справитесь, — поспешила заверить её Луиза. Находясь от услышанного в полнейшем недоумении, и не понимании, каков дальнейший шаг будет верным. — Прошу простить, Луиза, но я уже, ни в чем не уверена. Порой мне кажется, что не так уж, я и сильна. Но какая-то сила всё время, ведёт меня. Не даёт окончательно, и бесповоротно пасть. Признаться, я так устала от своёго маленького стального сердца, устала от ран, что не заживают, а остаются мелкими-кроватощащими рубцами, — договорив, колдунья наконец почувствовала облегчение. После чего, не дожидаясь ответа подруги, дабы вновь не расплакаться поспешила удалиться со своих покоев. Дабы успеть, помешать Даркену совершить непростительное предательство. Сейчас, принцесса была очень злая. Как говорится, на взводе. Ей хотелось как-нибудь отомстить ему. Она желала порвать всёх, на пути к этой цели, а потому надеялась сдержаться при виде проходящих мимо вельмож что были знатными особями, но вопреки этому до ужаса, ненавистными для неё. «Я ведь даже не ждала от него проявление любви, в ответ. Всё что мне хотелось, это верности. Я полагаю что это, не так уж и много. Сейчас, я ему докажу, что никто из этих девушек, не сможет дать ему, то самоотверженное чувство любви, которое изо дня в день дарю я», — с болью в сердце и слезами на глазах, пришла к выводу Моргана.

***

Спустя пару минут, наконец подойдя к покоям мужчины она было уже собралась войти. Как вдруг, ей преградила путь подошедшая Морд-Сит. — Похоже, Миледи, сегодня вам здесь не рады. У Лорда, на данный вечер другие планы, он ожидает девушку, и это боюсь, не вы, — обратилась к колдунье Кара, в тоне её голоса можно было услышать, свойственные ей ноты сарказма. Конечно Морд-Сит было неприятно, что тот кого она, всё также преданно любить, ждёт другую. Но пусть лучше будет с ним Валерия, чем эта ведьма. «Так, мне будет спокойнее — ведь подобные связи, как мне хорошо известно, заканчиваются довольно-таки быстро. К тому же, раз Даркен обратил внимание на другую — значит чары этой колдуньи, начали терять свой вес» Буквально час назад, вернувшись с длительного путешествия, Кара осознала, что на удивление ощущает себя абсолютно вымотанной. Внешне это никак не выражалось, однако на деле женщина испытывала некую усталость: как душевную, так и физическую. Оттого на проявление агрессии к колдунье, она была не особо настроена. Разве что придётся вступить, в словесный поединок… но точно не более этого. Мне требуется наконец стать выше споров, с этой женщиной. Да, и с Магистром времени поговорить ещё не выдалось, требуется как можно скорей, донести ему доклад о результате, нашей с Далии миссии. Полагаю, утро лучшая пора для таких новостей. — Не тебе указывать, что мне делать. Я не слушаю, ни чьих приказов, тем более твоих. А потому я буду находиться здесь, до того самого момента, пока Магистр не примет меня. А если я замечу ту дрянь, что готовят для него — от неё, и мокрого места не останётся. Я задушу её, собственными руками, — совершенно уверенно, и решительно заявила колдунья. Сейчас, ей было плевать на последствия своих действий. О них, она подумает завтра, а сейчас исполнить то, что задумала. Во взгляде, девушки начали плескаться молнии ярости, и ей показалось что она уже давно, не чувствовала себя подобным образом. Кажется, вот сейчас она дошла, до той самой точки не возврата, переступив которую ничто более не будет так, как прежде. Но до этого, ей сейчас не было дела. Колдунью волновали иные вещи, а именно растоптанная женская честь и гордость. — Ты кто такая, чтобы разговаривать со мной в таком тоне? Ты всего лишь фаворитка Магистра! Не более, это не даёт тебе привилегий зазнаваться, — с презрением, вдруг перейдя на «ты» бросила Кара. А после не дожидаясь её ответа, продолжила: — Как смеешь решать, кого принимать Магистру, а кого нет? Ты ему не жена. А потому немедленно возвращайся к себе, иначе я буду вынуждена, отвести тебе силой, — предупреждающе заключила Морд-Сит. Ей были не по душе дерзкие и чересчур высокомерные девушки, а потому ей захотелось, указать принцессе её подлинное место. Дать понять, что оно не так высоко, как она считает. Пусть девушка и хотела избежать данного спора, но поняла что без него, никак не обойтись. — Это ты, кто такая чтобы мне приказывать? Я никуда не уйду! Если даже попытаешься, отвести меня силой горько пожалеешь об этом. Что провела с Даркеном пару ночей, и возомнила себя главной? — гневно прокричала Моргана, окончательно потеряв над собой контроль. — Советую, не лезть в то, чего совершенно не понимаешь. Нет, в этом дворце к Магистру, ни одной девушки ближе меня. Нет ни одной, кто знает его лучше, чем я. Между нами особая связь, разрушить которую не под силу ничьим интригам. Я первая, кто поняла его настоящего. Я первая кто поддержала его. Я первая кто подарила ему — чувство истинной любви. Подобное не забывается, — разозлившись, Кара перешла на откровенные темы, и сказав эти слова — она хотела дать понять Моргане, что находится в статусе, не ниже её, если не выше.

***

Тем временем, Даркен сидел в своих покоях, в ожидании прихода Валерии. Как ни странно, но впервые за долгое время, на душе было спокойно и лёгко. Казалось, ничего не могло нарушить тот безмятежный покой, что воцарился на его сердце. Но посчитав так, мужчина допустил ошибку, ведь вскоре до его ушей, донесся крик Морганы, не сложно было догадаться, зачем она пришла, и что узнала. Решив поскорей устранить это недоразумение, Лорд встал из-за стола, и уверенной походкой подойдя к двери, резко отворил её — застав врасплох девушек, находящихся в эпицентре конфликта. По глазам Морганы, можно было понять, что заставить её уйти, так просто как хочется, однозначно не выйдет. Заметив его, девушки быстро предали себе подобающий вид. Колдунья присела в реверансе, а Кара поклонилась, вокруг воцарилась тишина — нарушить которую мог лишь его вердикт, что ждать себя долго не заставил. — Что вы здесь устроили? Тебе разве неясно объяснили, что я занят? Немедленно, возвращайся к себе. Увидимся позже, и надеюсь вести себя тогда, ты будешь подобающим образом — властно отдал приказ Рал, и обернувшись уже собрался, зайти обратно в свои покои. Как вдруг решительный голос колдуньи, оборвал всё его планы, заставив обернутся к нёй, дабы внимательно вглядеться в глаза, в которых сейчас бушует пламенный огонь, а не чувство любви. — Мой Лорд, я прошу вас принять меня и выслушать. Много вашего времени я не займу, — вдруг вернув над собой самообладание, заверила его Моргана. Ей было больно даже находится рядом с ним, но любовь в сердце всё ещё билась — если это возможно с чем-то сравнить, то наверняка подойдёт благородная лань, оказавшийся под прицелом охотника. Без сомнений она осознает, что вскоре её жизнь оборвется, но по необъяснимым причинам не уходить, смотря на своёго убийцу — точно статуя, застывшая и прекрасная. «Становится такой, я однозначно не собираюсь, точно также, я не вправе позволить Даркену — погубить нашу любовь. Поэтому я здесь, и настроена решительно на то, чтобы эта другая женщина ушла. И даже если сейчас мне придётся уйти, ни с чем. Я буду знать, что попыталась сохранить то чувство, что было мне так дорого, и хочется надеяться, что это взаимно…» — Пусть будет так. Даю тебе пять минут, а после вернёшься к себе, — несмотря на фаворитку, Рал дал ответ на её просьбу. После чего зашёл в свои покои, указав девушке последовать за ним. Она понимала, что пяти минут ничтожно мало для той речи, что она приготовила ему. А потому не теряя драгоценного времени, поспешно заговорила, как только двери закрылись, и они остались наедине друг с другом: — Мой Лорд, почему вы так жестоки, по отношению ко мне? — с этого обращения, принцесса начала трудную для себя беседу. И не дав мужчине времени на ответ после мгновенной паузы, продолжила: — Поймите, что я не железная. Отныне я не чувствую в себе, прежней силы. Я всего лишь несчастная девушка которая любит вас, больше всёго на этом свете, готовая на всё, только бы быть рядом. Скребя сердцем, я приняла то, что вы меня не любите, и вряд-ли когда-нибудь полюбите. Никогда и ничего, у вас не просила. Всегда проявляла к вам, даже больше уважения, чем требовалось. Взамен я прошу так мало, всего лишь верности мне одной. Разве это так много? Разве вы не видите, как мне сейчас больно? Как я страдаю, даже от мысли, что вы можете пригласить в эти покои, где я стала вашей — другую девушку. Которая не любить вас как я, для которой вы значите ровным счётом — ничего. Эти покои, видели нас вместе счастливыми: здесь я познала самые лучшие мгновения своей жизни, а потому я не позволю, какой-то чужеземке осквернить, те наши светлые воспоминания. Вспомните, что у меня также есть гордость, честь и достоинство, которые этим своим приказом, вы попросту растоптали, — уже не сдерживая слез, с безграничной болью в голосе, высказалась колдунья. Она даже не думала, что такое отношение любимого человека, может причинить её сердцу и душе боль, в разы сильнее той, что она испытывала во времена своёго темного прошлого. Когда её тело нещадно истязали, а сердце рвали в клочья. Всё это время Даркен стоял рядом с Морганой и сейчас он чувствовал не только злость на её настойчивость, но также и недоумение от только что произошедшего. Ведь прежде ни одна девушка не позволяла себе разговаривать с ним таким образом. Многие из фавориток даже опасались поднять взгляд в его сторону, а Моргана так решительно высказала всё то, что у неё на душе. Чем, в который раз доказала, как разительно отличается от его прошлых любовниц. — Моргана, а теперь ты выслушай меня внимательно и постарайся адекватно отреагировать на мои слова. Я ни в коем случае не собирался унижать тебя. Наши традиции и законы отличаются от тех, к которым ты привыкла на своей родине. Вспомни, разве когда-нибудь я обещал, что буду тебе верным? Запомни, что я не просто волшебник, не просто Лорд и не только твой мужчина, в первую очередь — я Магистр Д’хары, что значит имею полное право, на наличие других девушек. Они будут, и ты обязана это принять. Ты мне не супруга, чтобы требовать верности, пока что ты всего лишь моя фаворитка, особенная для меня, дорогая сердцу и душе, но фаворитка и ты должна это понять и принять, если хочешь быть со мной дальше, — с твёрдостью в тоне голоса Рал объяснил, сложившееся положение. Надеясь, что принцесса внемлет его словам, отступит и уйдёт к себе. Но не тут-то было, она не сдвинулась с места ни на шаг. Напротив подошла к нему, слегка ближе. И тогда заглянув в глаза девушки, и найдя в них лишь отчаяние и злость, вместо ожидаемого понимания, он добавил: — А теперь иди к себе Моргана, утром сможем продолжить этот разговор. — Нет, Даркен, я никуда не уйду, пока не добьюсь того, зачем пришла. И нет, я не собираюсь принимать роль любовницы что будет делить с вами ложе, после объятий с другими. У вас есть два варианта: быть только со мной — чувствовать мою поддержку, ласку и любовь, или же быть с другими, только меня в таком случае, рядом не будет. Я уйду прочь, словно никогда и не была здесь… — решительно заявила колдунья, откинув всякий страх перед тем, кого любит всем сердцем, но кто своими поступками, может заставить это трепетное и светлое чувство — обратится в тёмное, и разрушающее на своём пути, всёх и вся. — Ты переходишь границы дозволенного. Не смей шантажировать меня своим уходом. Лучше уйди, дабы не сказать тех слов, что будет уже не исправить… — более жёстко, обратился к ней Рал. Вновь одержав на свой приказ, проявление сопротивления вместо смирения. — А вам лучше понять, как вы ошибаетесь сейчас, иначе меня, будет уже не возвратить, — продолжила настаивать на своём Моргана, после чего с уверенностью, добавила: — Я не потерплю, подобного отношения к себе. Выбирайте: либо с приходом лучей рассвета уедет она, либо я, — вскинув голову вверх, и взглянув с вызовом в глаза Магистра, поставила своё условие колдунья. Когда Даркен услышал эти слова, он почувствовал, что окончательно утратил, последние остатки самообладания. «Даже Моргане я не позволю говорить с собой в таком тоне. Пора ей уже понять, что я не просто её мужчина, а правитель великой империи. Который, ничего ей не должен, и которым управлять ни ей, никому либо другому не хватит сил», — твёрдо решил для себя Рал. А затем подойдя к Моргане настолько близко, что их лица оказались на расстоянии поцелуя. Вместо него, резко схватил девушку за локоть, и быстрым шагом отвел к двери. А после прижав к ней наклонился к принцессе, опаляя её лицо, своим горячим дыханием, и проговаривая, сдерживая свою ярость из последних сил: — Никогда не забывай, кто стоит перед тобой Моргана. Ты обязана всегда проявлять ко мне уважение, ты не имеешь права дерзить мне, и ставить условия. На этот раз, я тебе это прощу. Но если подобное повторится вновь, я буду вынужден наказать тебя, и поверь это не придётся тебе по нраву, — смотря прямо в глаза колдуньи, угрожающе сжав свободную руку в кулак, пригрозил Рал. — Мой Лорд, я никогда не забываю, кто передо мной. Но прошу, и вы не забывайте, что перед вами не ваша Морд-Сит, а свободная девушка благородных кровей. У которой в отличие от падших женщин, что окружают вас, имеется честь и достоинство, — смотря в глаза любимого, с горечью заключила принцесса. А после тихонько прошептала следующие слова, но судя по дальнейшей реакции мужчины — данный упрёк он прекрасно расслышал: — Однажды вы сказали мне быть сильной. Так я отвечу вам, я нуждалась не в силе. Я нуждалась в любви, которой вы мне, так и не дали. Как же я устала от ложных надежд и обещаний… — Ты обвиняешь меня во лжи? Как смеешь такое допускать? — от злости обуявшей сознание, Магистр резко ударил кулаком в дверь, удар пришёлся всего за несколько сантиметров, от лица девушки. И был так силен, что ей даже показалось, что там останется вмятина. Обратив после сделанного взгляд в её сторону, к своему удивлению, Лорд не заметил там плещущего страха, что значит она может и не отступить от задуманного. — Вовсе нет. Кто я такая, чтобы это сделать? Знайте, что проблема не сама ложь, а та пропасть, которую она создаёт между нами. Советую поразмыслить об этом, на досуге. Иначе я подумаю, что всё признания, что когда-то, слетали с ваших уст — ложь. Посчитаю: ваши прикосновения и красивые слова — обманом. А нежность и заботу — маской, необходимой для того, чтобы управлять мной, как вздумается. Надеюсь вы не заставите меня, поверить в то, что в вас — нет ничего настоящего… А сейчас я уйду, но помните мои слова: либо она, либо я, — без малейших колебаний в тоне голоса, Моргана дала ясно понять что не шутить, и о выборе говорит абсолютно серьёзно. А затем не дожидаясь дальнейшего ответа мужчины, лишь почувствовав как он ослабил хватку, вырвала свою руку. После чего, резко открыв дверь поспешно покинула, предел его покоев. Оставив Лорда перед выбором: поддаться минутному искушению, и потерять ту, кто может быть рядом всю жизнь. Или отбросить всё соблазны, и остаться с той, кто дала ему даже больше, чем он ожидал вначале их отношений…

«В ней, — все грани света и тьмы… Она эмоция, вихрь, вершина вулканов. Противоречие и свобода, уязвимость и неподступный нрав. И если бы кто-то решил написать о ней, то хватило бы выражения «рérse masátto» — обжигающий лёд, внутри которого спрятано самое хрупкое сердце, что дало трещину, по причине силы необузданной любви — обьявшей его целиком и полностью»