Она пахнет сном и ноткой лемонграсса

      Спустя два дня Фрэнки шла по кампусу в попытке отыскать своих подруг, как вдруг кто-то схватил ее за запястье и дернул к стене за библиотекой. Ее первыми инстинктами было начать отмахиваться и оттолкнуть того, кто утащил ее в уединенное место, но она тут же почувствовала облегчение при виде ухмыляющегося лица Джералин, ярко сияющей в солнечном свете, словно весь окружающий мир был ее собственной сценой. Фрэнки тяжело вздохнула и прижала руку к колотящемуся сердцу.       — Господи, я подумала, что кто-то пытается меня похитить, — выдохнула Фрэнки.       Джералин хихикнула.       — Не-а, я просто хотела остаться с тобой наедине, чтобы кое о чем поговорить.       На секунду бешеное сердцебиение Фрэнки совершенно остановилось. Ее шокированные глаза не отрывали взгляда от лица Джералин, ожидая от нее самого худшего, но та вдруг ахнула от неопределенности собственного заявления.       — Черт, это не что-то плохое. — Джералин схватила Фрэнки за плечи в попытке приободрить, учитывая ее заторможенное состояние. — Клянусь.       После этого Фрэнки все же смогла расслабить свои конечности от сковавшего напряжения, а румянец расцвел на ее щеках от чужих рук, все еще удерживающих ее на месте. Она безмолвно взглянула на ладони Джералин, лежащие на ее плечах, и та быстро их отпустила.       — Я просто хотела пригласить тебя на наши будущие репетиции с группой. — Джералин отступила на шаг назад к противоположной стене и поправила на плече рюкзак. Ее губы уже привычно расплылись в странной полуулыбке, очаровательно оживляя виски и летнюю зелень ее глаз. — Так у нас хотя бы будет настоящая чирлидирша для поддержки. А то я там одна верчусь как муха назойливая.       — Ты хочешь, чтобы я приходила? — Фрэнки была благодарна, что ее присутствия все еще ждали на Музыкальной Битве, но для нее стало сюрпризом приглашение Джералин составить им компанию еще и на репетициях.       — Все думают, что ты просто прелесть. — Джералин дерзко улыбнулась. Солнечный свет путался в ее волосах, давая некое глянцевое свечение ее ниспадающим локонам. — Рэй рассказывал, что ты вроде как тоже умеешь играть на гитаре, так что ты могла бы поучаствовать с нами в парочке джем-сессий, чтобы не сдохнуть там со скуки.       Фрэнки немного запахнула свою джинсовую куртку, украшенную нашивками, чувствуя при этом, как румянец распространяется по всему ее телу от того, что ее оказывается считали «прелестью». К тому же она с удивлением была тронута тем, что Рэй припомнил то, чем она поделилась с ним во время работы над совместным проектом, а именно — ее скрытой страстью к игре на гитаре, хоть она и была далеко не так профессиональна в этом, как Рэй.       — У меня не очень-то хорошо получается. Вам лучше снизить свои ожидания. — Губы Фрэнки изогнулись в застенчивой улыбке.       — Не время скромничать. — Джералин качнулась вперед и лукавой усмешкой встретила еще больше расплывшуюся в улыбке Фрэнки. — Мне любопытно, какие еще таланты ты от меня прячешь. Что-то мне подсказывает, что ты гениальная музыкантка.       — Я имею в виду, что у меня не настолько прокачан навык, как у Торо. — Фрэнки подавила желание отступить назад, когда заметила, что Джералин, сделав комплемент, оказалась к ней на пару шагов ближе. В это же время другая ее часть любовалась тем, настолько же длинными выглядели ее изогнутые ресницы под слоем туши. — Так что не жди демонстрации моего большого профессионализма. Я могу лишь неплохо побренчать.       — Как по мне, звучит отлично. — Джералин подмигнула ей и, прежде чем Фрэнки успела прервать свой отчего-то с придыханием смешок, Джералин спросила: — А еще Рэй устраивает у себя вечеринку в следующую пятницу. Тебя не пугает подростковое пьянство?       Фрэнки шумно рассмеялась, немного напрягаясь от некоторых воспоминаний, возникших в ее памяти.       — Я последний человек, которого это может напугать.       — Неужели ты скрываешь какие-то истории про пьяную Фрэнки? — Джералин зажала в зубах нижнюю губу в дразнящей улыбке, отчего по всему телу под кожей Фрэнки разлилось тепло.       — Да, включая такие, о которых еще никто не слышал.       — Давай так: я расскажу про свой позор в восьмом классе в обмен на одну историю о пьяной Фрэнки. — Джералин подняла вверх указательный палец, демонстрируя свое предложение.       — Я подумаю над этим. Мне вообще-то тоже очень любопытно. — Фрэнки раскачивалась на ногах, уже предвкушая заманчивую вечеринку. Фрэнки любила общаться и танцевать под музыку со своими друзьями, это помогало ей избавиться от стресса, накопившегося от ежедневной рутины. Не говоря уже об изумительном алкоголе, хранящимся в ящиках со льдом, в которые она часто лазила, хоть и знала, что утром ее ждет смертельное похмелье.       — Ты должна прийти. — Джералин кивнула головой, склонив ее чуть вбок. — Мне кажется, Рэй вроде как запал на тебя.       Было слишком очевидно, насколько эти новости повергли Фрэнки в шок, потому что она мгновенно притихла, а румянец покрыл всю ее кожу, ярким цветом заливая щеки. Джералин рассмеялась, заметив ее реакцию.       — Я без проблем могу сказать ему, что у него нет шансов, если тебя он не интересует.       — Нет. — Внезапно выпалила Фрэнки, прежде чем успела все обдумать. Паника затуманила ее разум, и по какой-то причине, пока Джералин бегло искала на ее лице признаки заинтересованности в противоположном, Фрэнки снова неосознанно пробормотала. — Он вообще-то и есть тот парень, о котором я говорила в туалете.       Глаза Джералин от удивления округлились до жутких размеров. Дыхание Фрэнки прервалось на середине вдоха, а все тело окутала волна сожаления, потому что она не успела прикусить язык, и теперь было уже поздно говорить свой настоящий ответ. А заключался он в том, что она не испытывала ни романтического, ни физического влечения к Рэю Торо. Она не была уверена, что заставило ее взболтнуть такую ложь, Фрэнки никогда не была из тех, кто спокойно врет направо и налево. Что-то в глазах Джералин постоянно прочно цепляло ее взгляд, отчего внутри Фрэнки пробуждалась некая эмоция, не имевшая под собой названия. Она колебалась где-то в глубинах ее души, заставляя ее как из рогатки выстреливать с губ прямо в воздух всякую чушь. На этот раз Фрэнки решила и дальше путаться в паутине своей лжи, потому что иначе на чаше весов недоверия Джералин появится еще одна причина больше не верить Фрэнки.       — Что ж, — беспечный смех Джералин водоворотом закрутил мысли в голове Фрэнки, — тогда у вас все должно сложиться. Почему ты раньше ничего не говорила?       Фрэнки нужно было срочно что-то выдумать, что бы звучало достаточно убедительно. Она была такой идиоткой, потому что краснеющие щеки ее наверняка полностью выдавали, если только Джералин не спишет это на ее стеснительность. Фрэнки нервно накрутила на палец прядь волос и отвернулась, чтобы посмотреть куда угодно, только не на нее.       — Просто. Не знаю. Ты его подруга, я не знала, вдруг ты ему все расскажешь. — Как будто у Фрэнки было право подозревать в таком Джералин после того, что она сама натворила.       — Я бы не рассказала, если бы ты этого не хотела. — Джералин вовсе не обиделась и не стала припоминать Фрэнки ее проступок. — Я рассказываю тебе про Рэя, только потому что он сам попросил меня пригласить тебя по этой причине. И он просто думает, что с тобой круто тусоваться, и считает тебя милой.       — Я люблю вечеринки. Просто какое-то время была вне игры. — Фрэнки немного поморщилась, вспоминая последний раз, когда встречалась с парнем. Они тогда целовались в машине в кинотеатре под открытым небом, и Фрэнки ни капли не была этим увлечена. Она согласилась пойти на свидание в основном потому, что ее подруги постоянно уговаривали дать ему шанс. Не то чтобы он ужасно целовался, его действия в целом могли бы вызвать бабочки в ее животе или даже нечто большее, если бы только он был правильным человеком. Но ни разу ей еще не попадался правильный человек. Фрэнки очень часто ревела потому, что ее собственная привередливость неумолимо выводила ее из себя.       — Без проблем. Рэю не так-то и сложно понравиться. Он любит красивых девчонок с хорошим музыкальным вкусом. — Улыбка Джералин скрылась за прядями алых волос, метнувшихся в сторону потоком ветра.       Фрэнки боролась с тем, чтобы не зацикливаться на мысли, что ее считала привлекательной такая совершенная девушка, как Джералин. Фрэнки немного поправила себя: она не была совершенной, именно ее изъяны делали ее красоту такой интригующей по мнению Фрэнки. Что-то было в том, какой свет проливали наружу ее медовые глаза с оттенком виски и свежей зеленой травы, как изгибались в улыбке ее губы, всегда приподнимаясь с одной стороны чуть выше, чем с другой. Фрэнки встряхнула головой, дабы откинуть в сторону эти мысли, когда поняла, что ее глаза бродили по лицу Джералин, очевидно слишком долго на ней задерживаясь, поэтому она сделала краткий глубокий вдох и отвернулась.       — Я дам ему шанс. Спасибо, что пригласила меня. Я же тебя там тоже увижу? — Фрэнки с надеждой поднялась на носочки и опустилась.       — Я планирую здорово напиться, так что я уж точно там буду. — Джералин откинула волосы с лица и ухмыльнулась. — Рэй разрешил мне остаться у него на ночь, поэтому мне все же придется немного держать себя в руках. Однажды, когда я пьяная ехала домой, то сбила зайца. У меня теперь травма на всю жизнь.       — Бедный зайка. Я, наверное, просто попрошу подругу отвезти меня к ней домой. Она не пьет, потому что ее мама за секунду может учуять алкоголь. — Фрэнки вспомнила, как Алисия подвозила их к себе домой, чтобы продолжить тусоваться и устроить ночевку, и хоть Алисия выпила совсем чуть-чуть и по факту считалась еще трезвой водительницей, а Фрэнки делала все возможное, притворяясь, что она не была пьяная в стельку, ее мать мгновенно учуяла алкоголь и без смущения отчитала Алисию. Фрэнки тогда неловко топталась на месте, едва ли выдержав повисшую после криков тишину, но к счастью никто не отправил ее домой к родителям.       — Разве ты от нее за это не получишь? — Джералин с любопытством склонила голову набок.       — Алисии ее мама может устроить разнос, но на меня она реагирует по-другому. Наверное, потому что я не ее дочь, так что ей необязательно сильно за меня волноваться. — Поэтому для таких целей Фрэнки с радостью выбирала дом Алисии; родители же Джамии и Кейли всегда неодобрительно смотрели на нее, словно она отброска и малолетняя преступница, которая вторглась в их дом (хотя вела она себя так, только будучи пьяной).       — Тогда, надеюсь, мы с тобой отлично проведем время. — Джералин подмигнула, просияв своей солнечной улыбкой, и удалилась после того, как кокетливо пошевелила пальчиками на прощание. Этот жест никак не выходил у Фрэнки из головы до тех пор, пока не начался первый урок, и она поняла, что совсем забыла встретиться с подругами, как планировала.       Дни последующих двух недель сменялись так же незаметно, как времена года. Для Фрэнки они были наполнены смазанными событиями тренировок, где она во всю махала ногами, и бодрящими вибрациями под подошвой ботинок от вживую играющих инструментов. Летнее солнце постепенно убавляло зверство пламени своих лучей, но их яркость все равно оставила на коже Фрэнки загорелые следы. Жжение в мышцах ее конечностей было нескончаемым, но Фрэнки не могла бросить занятия по чирлидингу: такова была жизнь одной из самых награждаемых спортсменок в команде. Хотя временами это больше напоминало секту, когда их капитанша устраивала им выговор за то, что они ныли, прося отдыха, и требовала идеального выполнения трюков, учитывая, что тренировок перед финальной игрой осталось совсем немного.       Дома дела шли шатко из-за небрежного отношения Фрэнки к домашней работе, но так было всего три дня в неделю, что она списывала на усталость после тренировок по чирлидингу. Их никак нельзя было пропускать, по крайней мере, те, на которых они отрабатывали энергичные подбадривающие движения и шпагаты. Посещение репетиций группы Фрэнки хранила в секрете, так как была уверена, что родители не одобрят трату времени на то, во что она непосредственно не вовлечена. Однако Фрэнки была серьезно настроена, приходя каждый раз, чтобы пообщаться, с благоговением послушать живую музыку и получить слова поддержки, когда наружу всплывала ее неуверенность в себе.       Ее присутствие всегда приветствовалось, когда она в очередной раз перешагивала порог музыкального кабинета, — в буквальном смысле приветствовалось, потому что Джералин внезапно вступила в физическую фазу проявления дружбы: множество объятий, намеренное соприкосновение коленями, сжимание плеч Фрэнки, когда бы она ни была категорически согласна с ее комментарием. Джералин была довольно тактильной, хотя не то чтобы Фрэнки была сильно против. Она просто к такому не привыкла, но это совсем не значит, что ей это не нравилось. С открытостью Фрэнки пришло и признание ребятами ее как обязательного члена их группы, которую они ждали увидеть каждый раз, когда собирались. Даже Такер, с которым она встретилась позже остальных, принял ее в коллектив. Им интересно было, что она думает, они расспрашивали ее о чирлидинге и ее хобби, проявляя такое дружеское отношение, которое она и не надеялась получить. С каждым днем, когда Джералин затаскивала ее в музыкальный кабинет с озорным огоньком в глазах и совершенно безумной, но прекрасной улыбкой на лице, Фрэнки испытывала все больше благодарности за то, что ее не выкинули из их компании из-за того происшествия. Иногда она думала, вдруг все это лишь мстительная уловка Джералин, и однажды все эти декорации рухнут, чтобы они как следует могли посмеяться над Фрэнки. Но этот момент все никак не наступал, а искренность, читающаяся в нежной улыбке Джералин, в конце концов излечила страх Фрэнки.       На собраниях группы Фрэнки попыталась взять в привычку больше общаться с Рэем, анализировать его ответы и жесты, чтобы наладить контакт. Рэй был очень в этом заинтересован, потому что его бегающие глазки, постоянное заикание на каждом слове и поведение истинного джентельмена делали этот факт абсолютно очевидным. Фрэнки покрывалась румянцем от его восхищённых и мечтательных взглядов, будучи при этом неуверенной, была ли вернувшаяся вдруг тяжесть на душе от сентиментальности или же от чего-то другого. Она вообще не уверена, что когда-либо испытывала романтические чувства; что-то, что не было мимолетным или не оказывалось по итогу не таким уж и серьезным, как ей казалось поначалу, когда она была одержима идеей о любовной сказке. Несмотря на все разочарования, эта мысль все еще теплилась в глубине ее сознания, — мечта о захватывающем дух романе, который возникнет в момент, когда его меньше всего ожидаешь, и пробудит ее чувства. Пусть это и по-детски, но Фрэнки не могла выкинуть из головы соблазн перед сказочной любовью, которую изображают в фильмах и тв-шоу.       Ее шажочки в сторону Рэя им только приветствовались и начали привлекать внимание других, после чего те стали дразнить их за то, что они буквально в открытую флиртуют и глазеют друг на друга. И хоть Фрэнки в основном просто подыгрывала парню, потому что быть желанной прекрасно поднимало самооценку, она все же и вправду восхищалась Рэем. Он был добрым, и эта доброта исходила прямиком из чистого сердца, а к такому она не привыкла. Когда она встречалась с парнями, то сразу же могла сказать, что их намерения были лишь физическими. Все эти приготовленные дома ужины и «особенные места» были настолько клишированными и искусственными, особенно, когда их руки к концу вечера так и норовили заползти к ней под юбку и прижать поближе к себе. Рядом с Рэем находиться было сплошное наслаждение, а их разговоры стоили каждой потраченной минуты. Они не были какими-то исключительными или на уровне какой-то физической тяги, но что-то все же назревало. Фрэнки начинала размышлять, может ли у них что-то получиться.       Вечером в день вечеринки Джералин посоветовала Фрэнки надеть ее самый развратный наряд, чтобы соответствовать ей. Фрэнки знала, что она струхнет даже прежде, чем ее родители позволят ей выйти из дома в таком наспех собранном образе, так что она засунула одежду в свою сумку для ночевки и, покинув дом в изящных джинсах и кожаной куртке поверх укороченной футболки с Deftones, направилась к Джералин. Совершенно ничего не заметив, ее родители только лишь пожелали ей хорошего вечера и сказали быть аккуратнее.       Фрэнки постаралась сделать все, чтобы ее глаза не выпали из орбит при виде Джералин, носящейся по дому в самом коротком из всех самых коротких платьев на свете, плотно облегающим ее тело. И даже цвет розовой жвачки был не тем, что больше всего сводило с ума. Что намного сильнее, по мнению Фрэнки, привлекало внимание — это вырез в форме сердца прямо над самым пупком, который обнажал нижние края ее груди, тогда как ее верх был прикрыт полоской ткани. Таким образом, плечи и шея оставались открытыми, демонстрируя ее просто незаконно гладкую кожу, натурально сияющую от бледности. Ее накрученные волосы цвета тропической вишни были собраны в два высоких хвоста, струящихся вниз по обе стороны ее лица, уже тоже подготовленному к вечеру. Блестки и драматичные стрелки на веках еще больше подчеркивали нежный цвет ее глаз. Сережки-бабочки и серебряные браслеты мягко позвякивали, пока Джералин бегала по комнате в поисках своих гоу-гоу сапожек на платформе, которые, она может поклясться, оставила где-то здесь. Каждый раз, когда она нагибалась, чтобы посмотреть под очередной шкаф или диван, Фрэнки с пылающим лицом приходилось отворачиваться, а ее и так потерянная в мыслях голова начинала кружиться от частого столкновения взглядом со слишком интимными частями тела девушки, на которые у нее хватало духу только мельком взглянуть. Ее сердце каждый раз замирало, когда Джералин проходила мимо нее, поэтому в конце концов она уставилась в пол, чтобы не позволять себе пялиться. Джералин гипнотизировала ее взгляд, Фрэнки снова чувствовала эту зависть, наполняющую ее тело и сжимающую все в ее животе. С каждым днем это чувство становилось все легче, что, как она решила, уже было прогрессом.       Фрэнки поспешила переодеться в свой наряд, когда Джералин больше не нужна была ванная комната, чтобы поправить макияж и сменить серебряные браслеты на золотые с подвесками. Фрэнки тут же помрачнела, когда взглянула на себя в зеркало. В ее гардеробе не было много чересчур откровенных нарядов, как у Джералин, но ей удалось порыться в куче своей одежды и наколдовать кое-что, что могло бы привлечь внимание хотя бы нескольких пар глаз. Платье было черным и обтягивающим, демонстрировавшим ее формы и стройную фигуру. Доходило оно до верхней части бедер, на одном из которых красовалась подвязка из кожаного ремешка с металлическим сердцем, впивающимся в кожу. Черные гольфы удачно подчеркивали ее атлетичные ножки, которыми она правда гордилась за их изящность и в меру накачанность, пока дрожащими пальцами проводила по краю своего платья. Она оставила свои волосы как есть распущенными, но зато накрасилась чуть ярче, чем обычно: по векам распылились темные тени вместе с замысловатым узором подводки, а брови были заполнены цветом с чуть большим усилием. Поправив штангу в хряще уха, которую она предварительно сменила с металлической на черную, Фрэнки тяжело сглотнула и сделала глубокий вдох, мысленно призывая ни с кем себя не сравнивать; она милая, ее стиль выделяется на фоне других, и она знала, что всегда неотразима, когда наряжается.       Фрэнки вышла из ванной и услышала окончание того, как Джералин кричала Майки, чтобы тот сказал их маме, когда та вернется, что Джи останется ночевать у Рэя. Она старалась сохранить равновесие, прыгая на одной ноге, пока на другой пыталась застегнуть белый сапог. Услышав звук сияющих черных каблуков Фрэнки, нерешительно ступающих по полу, Джералин опустила ногу и с нетерпением развернулась, приподняв брови. А в следующую секунду ее глаза комично округлились, а губы приоткрылись от удивления.       Фрэнки стояла на месте, держа руки за спиной и крепко сцепив пальцы. Она ужасно покраснела под оценивающим взглядом Джералин, блуждающим по ее телу сверху вниз, и потопталась на месте, неуверенная, соответствовал ли ее наряд хоть немного стандартам и ожиданиям Джералин. Фрэнки с силой прикусила свою нижнюю губу и сжала ноги вместе.       — У меня, конечно, нет такого откровенного декольте, но мне и показывать-то особо нечего. — Фрэнки с придыханием рассмеялась и указала на свою прикрытую грудь, которая всегда была маленького размера; рукава платья были длинными и доходили до самых запястий. Ее пальцы расцепились, руки повисли по швам, а когда ее глаза снова мимолетно взглянули на грудь Джералин, вызвав это уже знакомое напряжение внизу живота, она на долю секунды подумала, что стоило бы ей все-таки выбрать другой наряд.       — Пиздец, ты такая сексуальная. — Джералин прозвучала так, словно выпалила первое, что пришло ей в голову. Она тут же прижала ладонь ко рту и нервно рассмеялась, путаясь пальцами в собственных волосах. — То есть, все идеально, Фрэнки. Тебе не нужно выставлять сиськи на показ, чтобы выглядеть горячо.       Румянец Фрэнки распространился вниз по ее шее.       — Правда? Думаешь, наряд сексуальный?       — Определенно. Я выпячиваю свои только потому, что сегодня мне так захотелось. — Глаза Джералин снова пробежались по телу Фрэнки, отчего у нее по спине прошла дрожь, но прежде чем у нее успели пойти мурашки, Джералин быстро отвернулась, беря свою брошенную на кровати сумку. — Рэй будет весь вечер слюни на тебя пускать.       Фрэнки совсем забыла, что единственные глаза, которые ей должно быть важно привлечь, это глаза Рэя, а вовсе не Джералин. Пощечина реальности заставила Фрэнки испустить мягкий выдох, чтобы немного привести мысли в порядок. Единственная причина, по которой Фрэнки важен был фидбэк от Джералин — это одобрение, поэтому она заставила себя это осознать и поскорее забыть. Зацикливаться на этом было большой тупостью. Раньше ей не нужно было ничье одобрение, почему потребовалось сейчас?       — Нам уже пора. — Джералин подскочила к Фрэнки сбоку и взяла ее под руку, сияя веселой улыбкой. — Майки, увидимся завтра, — крикнула она по пути из ее спальни. Предположительно, Майки не собирался на вечеринку потому, что только-только перешел в старшую школу, и пусть он и приходился Рэю одним из лучших друзей, тот не хотел потворствовать его походу на вечеринку, где пьяные подростки будут повсюду вливать в себя алкоголь, словно воду.       — А ты не можешь хотя бы раз одеться нормально? — Майки сузил глаза, замечая, как его сестра спускалась в холл чуть ли не полураздетая.       — Не пиши и не звони! Только если кто-то будет умирать. — Джералин проигнорировала комментарий Майки и выскочила за дверь, таща за собой покрасневшую и воодушевленную Фрэнки.       Дом Рэя, конечно, не был полностью заполнен людьми, но количество народу все же было довольно приличным, судя по шуму разговоров, звучащих поверх долбящей из колонок музыки. Когда они с Джералин зашли внутрь, Фрэнки почувствовала, как басы жужжали прямо у нее под каблуками и вибрировали от стен. Они осмотрели лестницу, ведущую на второй этаж, и двери просторного внутреннего дворика с бассейном, светящимся разноцветными огнями из-под воды, вокруг которого собралась толпа. Фрэнки учуяла запах коробок с пиццей, лежащих на кухне вместе с напитками, и легкое дуновение алкоголя в воздухе, когда мимо нее туда-сюда сновали люди или болтали где-то в компании. Фрэнки увидела своих подруг в толпе, пьющих что-то из красных пластиковых стаканчиков и улыбающихся друг дружке во время разговора. Джералин заметила, как Фрэнки наблюдала издалека за своими подругами, и схватила ее за руку покрепче, чтобы их случайно не разъединили, потащив ее к ним с широкой улыбкой на лице и обещанием подобающим образом им представиться, раз уж Фрэнки теперь была достаточно открытой, чтобы без труда впустить в свою жизнь друзей Джералин.       Как и было обещано, напитки располагались повсюду в миксе крепкого виски, замаскированного сладкой газированной колой, смягчающей горечь алкоголя. Джералин принесла два стакана изумительного коктейля из текилы и Спрайта с долькой лайма, познакомив с этим напитком Фрэнки и смакуя собственную порцию. Фрэнки всегда быстро давало в голову. Она знала, что совершенно не умеет пить и, тем не менее, наслаждалась тем, какое это приносило расслабление, просто отмахиваясь от последствий, которые могут ждать ее на утро после того, как она заглушит алкоголем все свои проблемы. Ей хотелось дать себе волю, становясь все более оживленной с каждым новым глотком. В такие моменты боль в мышцах и подсознательное давление синдрома отличницы испарялось, и она расправляла свои разгульные крылья и танцевала с подругами, смеясь до боли в животе над тем, как Джамия пыталась повторить на ней движения из «Грязных танцев», а Алисия так сильно усмехалась, что горечь алкоголя вызывала у нее истеричный приступ кашля, смешанный с булькающим хихиканьем. Кейли танцевала с Джералин, только чтобы расспросить ее о том, где она покупала свою одежду и аксессуары, будучи той еще ценительницей моды. Но расспрашивала она скорее в дизайнерских интересах, нежели в желании принарядиться в новых магазинах, ведь по натуре Кейли была скромной.       В конце концов после слишком большого количества выпитых напитков, Рэй нашел Фрэнки и ее подруг в толпе, когда они были полностью увлечены музыкой, а Фрэнки — уже за гранью той стадии, когда она могла бы просто сказать, что слегка навеселе, и все бы ей поверили. Фрэнки закинула руки ему на шею после того, как они обменялись приветствиями, и, хихикнув, поднялась на носочках, вжимаясь в него в каком-то неуклюжем объятии, учитывая, что Рэй весь напрягся, когда их тела столкнулись.       — Я как раз о тебе говорила! — возможно, слишком громко воскликнула Фрэнки на ухо Рэю, пытаясь перекричать музыку. Он немного поморщился, а Фрэнки захихикала, отстраняясь и оборачивая руки Рэя вокруг своей талии.       — Приятно слышать. — Рэй огромными глазами впился взглядом в наряд Фрэнки, вызывая у нее очередное восторженное хихиканье. — Вау, ты выглядишь… выглядишь потрясающе.       — Джералин сказала мне, чтобы этой ночью я выпустила наружу свою шлюшью сторону. — Фрэнки сжала ладонями свою грудь и немного ее приподняла. — Извини, что у меня не такие большие сиськи!       — Фрэнки, боже мой, я вообще такого не говорила, — влезла Джералин, ударяя ее по рукам, чтобы она отцепилась от собственной груди, прежде чем Рэй проглотил свой язык. — Не обольщайся, Торо, мы в общественном месте.       — Вы обе выглядите великолепно. — Рэй застенчиво отступил на шаг назад от Фрэнки, уже чуть ли не висевшей на нем, и нервно провел ладонью по волосам. — Я рад, что вы смогли прийти.       — Рэй, я хочу, чтобы ты познакомился с моими самыми лучшими подружками на всем белом свете. — Освободившимися руками Фрэнки приобняла своих подруг, танцующих неподалеку, и подтолкнула их в сторону Рэя, на что они смущенно рассмеялись. — Алисия, Джамия и Кейли Голдсворти. У них не одна фамилия на всех, мне просто нравится фамилия Кейли.       — Я знаю Алисию, но вас, девушки, вижу впервые. — Рэй кивнул Джамии и Кейли. — Приятно познакомиться.       — Боже, Фрэнки, почему ты не говорила, что он такой горячий. — Джамия раздражающе громко рассмеялась и настойчиво пожала Рэю руку. — Взаимно. Если навредишь Фрэнки, мне придется тебя убить. Таков женский кодекс.       — Не слушай ее. — Фрэнки отогнала подальше руку Джамии и покачала головой, которая внезапно показалась ей такой тяжелой, пока лежала на плече сбитого с толку Рэя, и почувствовала, как в груди все затряслось от сдерживаемого смеха. Ее подруги снова продолжили вместе танцевать, стараясь не пролить напитки на свои наряды, когда их случайно толкали другие люди.       — Ты просто пиздец какая пьяная. — Джералин нежно ткнула пальцем в щеку Фрэнки. Та пригрозила ей, клацнув зубами, и Джералин рывком убрала руку подальше от нее, звонко при этом смеясь и заставляя Фрэнки расплыться в еще большей улыбке. Ее подруги увлекли Джералин в свой танцевальный круг, и та начала двигать бедрами, приковывая этим взгляд Фрэнки на несколько секунд, прежде чем она перенаправила свое внимания с того, как плавно они покачивались.       — Я нормально, нормально. — Фрэнки посмотрела вверх на широко раскрытые глаза Рэя и махнула ему рукой. — Отличная вечеринка. Тебе надо почаще их устраивать и приглашать меня на все.       — Рад, что ты хорошо проводишь время. — Пухлые губы Рэя растянулись в более нежной улыбке, чем ожидала увидеть Фрэнки, и он быстро ткнул подушечкой пальца по ее носику.       — Потанцуй со мной, Рэй. — Фрэнки покружилась вокруг него и, дотянувшись до его рук, обернула их вокруг своей талии, подступая чуть ближе. Запах его одеколона был зоной ее комфорта, поэтому она начала раскачиваться, прикрывая глаза, пока Рэй услужливо пошел ей навстречу. Под ее напором Рэй прильнул ближе, и Фрэнки вдруг почувствовала себя всемогущей от ощущений своего тела, своего голоса, от того, как ее платье облегало все важные участки ее тела, когда нужно было привлечь чей-нибудь взгляд. Она прижалась к Рэю и утянула его вглубь этого моря людей, чтобы утонуть в ритме ревущих гитар, иногда заглушаемых соблазнительным перебором баса.       По правде признаться, ощущение тела Рэя дезориентировало разум Фрэнки, окутанный сейчас алкогольной дымкой и лишенный ясности, но она льнула ближе, продолжая настраивать себя на то, что так для нее лучше. Причина присутствия Фрэнки на этой вечеринке заключалась в Рэе — посмотреть, есть ли потенциал в том направлении, куда двигались их отношения, и Фрэнки нужно было этого хотеть. Она сосредоточилась на том, как раскачивались их тела, двигаясь в ритме музыки, на руках Рэя, поглаживающих ее талию и спину, но не позволяющих себе спуститься ниже. Ей бы хотелось, чтобы Рэй не сдерживал себя, потому что Фрэнки было интересно, желала ли сама она чего-то большего: поддались бы ее собственные руки последовать его примеру, изучить знакомые острые изгибы и грубость мужского тела. Ее всегда от этого передергивало, что в целом нормально, учитывая, как женщины всегда описывают мужчин, как правило, более грубыми, а их черты в большинстве случаев не очень привлекательными, но жажда близости всегда перекрывает это, вынуждая забывать о подобных мыслях.       — Можешь не стесняться. — Фрэнки дотянулась до рук Рэя и опустила их на свою задницу, наблюдая за тем, как его глаза округлились. — Все в порядке.       — Господи, — выдохнул Рэй и посмотрел вокруг. — Нас же увидят.       — Пофигу. — Фрэнки продолжила покачиваться, игнорируя, какими чересчур жаркими ощущались ладони Рэя, неподвижно лежащие на ее заднице. В который раз, она снова соврала сквозь зубы. — Так приятно.       Рэй испытывал неуверенность, но, слава богу, она улетучилась, когда они продолжили танцевать, чуть ли уже не потираясь друг об друга к тому моменту, когда к ним присоединилось еще больше людей из-за новой песни, зазвучавшей в колонках, и стало тесно. Фрэнки прикрыла глаза, все еще чувствуя, как вкус алкоголя до сих пор обжигал ее язык и ощущался в носу. Она медленно кружилась, концентрируясь на гудении музыки и дрейфуя сквозь дымку собственного забвения, пока чьи-то руки не вцепились в ее плечи, оттаскивая от тела Рэя, которое было настолько жарким, что она вся покрылась испариной, пока они танцевали.       — Фрэнки, ты сейчас точно рухнешь прямо на задницу, — обдавая кожу приятным теплом, раздался голос Джералин напротив уха Фрэнки. Та вскрикнула от неожиданности и распахнула глаза, увидев напротив себя покрасневшего и смущенного Рэя.       — А? — Фрэнки попыталась обернуться, но Джералин сама аккуратно ее развернула к себе. Ее глаза были немного остекленевшими от выпитого алкоголя, но, видимо, на нее он подействовал не так сильно, как на Фрэнки, которую чуть повело назад.       — Тебе лучше попить воды и отдохнуть. — Рэй звучал заботливо.       — Беру ее на себя, не волнуйся. — Джералин оттащила Фрэнки от Рэя и, обернув руку вокруг ее талии, томно улыбнулась. — Мы пойдем с Фрэнки немного передохнем.       — Отдохнем? — Фрэнки надулась, хмуро смотря на Рэя, чтобы показать, как он ее этим разозлил. Рэй лишь улыбнулся и кивнул, указывая на лестницу.       — Можете пойти в мою комнату, если хотите. На ее двери табличка «Не входить». Ключ от нее найдете в цветочном горшке в коридоре, — любезно предложил Рэй. Фрэнки хотела было пробормотать что-то о том, каким Рэй был заботливым, но Джералин уже его поблагодарила и направилась вместе с ней к ящикам со льдом, чтобы ухватить с собой пару бутылок воды.       — Разве он не замечательный? — промямлила Фрэнки.       — Еще какой замечательный, — заржала Джералин.       Спотыкаясь, они кое-как поднялись по лестнице, пока Джералин играла роль основной поддержки, а Фрэнки чуть не подвернула лодыжку, пытаясь выпендриться и на каблуках перепрыгнуть через две ступеньки. Джералин едва успела поймать ее за талию, наигранно ругая ее за глупые пьяные выходки, потому что, будучи награждаемой чирлидершей, она не могла себе позволить сломать ногу. Фрэнки дала довести себя до спальни Рэя, после того, как они нашли ключ, спрятанный в земле цветочного горшка в конце коридора. Джералин осторожно прошла вместе с ней внутрь, случайно чересчур громко закрывая за собой дверь. Она включила свет, чтобы прогнать тьму, на что Фрэнки радостно воскликнула, особенно когда вместе с основным светом зажглась еще и голубая светодиодная лента по периметру комнаты. Как только они оказались внутри, Фрэнки покрутилась на месте, только сейчас осознавая, как же сильно ее раздражала музыка, звенящая в голове, пока та не превратилась лишь в фоновый шум, едва дребезжащий под ее ногами в момент, когда она направлялась к так благородно застеленной кровати. Фрэнки плюхнулась на нее, захихикав от скипа пружин под ее весом.       — Лови. — Джералин бросила бутылку воды Фрэнки, чтобы та поймала. Вместо этого Фрэнки отбила ее ладонью прямо в воздухе и рассмеялась, когда бутылка упала на пол и покатилась. Джералин засмеялась вместе с ней и подняла бутылку с пола, передавая ее Фрэнки прямо в руки. Фрэнки оказалась с ней лицом к лицу, а скорее лицом с сиськами Джералин, которые готовы были вот-вот выскочить из выреза на ее платье.       — Убери их, пока кто-нибудь не увидел. — Фрэнки ткнула Джералин пальцем в живот, отчего та увильнула, падая спиной на кровать рядом с ней.       — Да их все уже видели. И пялились на них. — Джералин сжала в ладони свою правую грудь и вздохнула. — Я уже жалею, что его надела, теперь мне холодно. Ты не замерзла, Фрэнки? Тут так прохладно.       — Не-а, — протянула Фрэнки. — Я вся вспотела внизу.       — Такое бывает, когда чуть ли не трахаешься с кем-то на виду у всех.       — Мы не трахались! — завопила Фрэнки, скользнув пальцами по конденсату на холодной бутылке с водой. — Хотя я точно чувствовала его член.       Джералин вскрикнула и потерялась в потоке истеричного смеха, прижимая ледяную бутылку к шее Фрэнки. Та закричала от морозного прикосновения на своей разгоряченной коже и стукнула Джералин по руке, вызывая у девушки еще больше смеха. Их хихиканье продлилось еще несколько длинных минут и постепенно успокоилось, сменившись заглушенными смешками, срывающимися время от времени. В какой-то момент они обе оказались лежащими на кровати, прижимаясь друг к другу сбоку, их платья задрались, обнажая больше, чем полагалось, но они не были достаточно трезвыми, чтобы их поправить и в целом понять, насколько непристойно они распластались на кровати. Фрэнки повернула голову и увидела, что Джералин изучает постеры, приклеенные к потолку, произнося название рок-групп себе под нос.       — Нет человека на земле, у кого бы был музыкальный вкус лучше, чем у Рэя Торо, — медленно произнесла Джералин, после чего добавила, блеснув ухмылкой. — Кроме меня.       — У тебя вкус лучше, потому что ты знаешь Slutever, а он — нет.       — Да, у меня отличный музыкальный вкус. — Джералин глубоко вздохнула и прикрыла веки. — Хочешь кое-что узнать?       — Конечно.       — Я так сильно себя люблю. — Хихиканье Джералин переросло в настоящий смех, приятно резонирующий от стен комнаты, несмотря на то, как по-дурацки он звучал, когда она была пьяной. — Если бы меня клонировали, я бы точно встречалась бы со своей копией.       — Это так нарцистично, — прошептала Фрэнки, хихикая на выдохе.       — Мне все равно. — Джералин обернула руки вокруг своего тела в небрежном объятии. — Я люблю себя.       — Я тоже тебя люблю, Джералин. — Фрэнки погладила Джералин по щеке, отчего на коже ее ладони остались блестки. Она лениво вытерла ее о платье Джералин и прижала руку обратно к себе.       — А я люблю тебя, Фрэнки. Ты такая классная. — Джералин глубоко вздохнула и закинула ногу на ноги Фрэнки. Глаза Фрэнки тут же округлились под отрезвляющей волной удивления, которая резко накрыла ее, пытаясь пробить туннель сквозь ее разум, концентрирующийся только на том, какой гладкой была кожа Джералин напротив голени Фрэнки. Тепло, исходящее от девушки, не было удушающим, а наоборот приятным, как согретая весенним солнцем мягкая трава. Фрэнки облизнула свои губы, уже лишенные всякого блеска, который она наносила перед выходом, из-за того количества выпитых за ночь напитков и постоянного стирания рукой капель, оставшихся в уголках рта. Она откинула голову назад и на некоторое время закрыла глаза, фокусируясь на своем прерывистом дыхании, вместо ощущения тяжести ноги Джералин поверх ее.       — Ты вкусно пахнешь, — прошептала Джералин, поворачивая голову и утыкаясь носом в ее волосы, отчего Фрэнки дернулась и издала удивленный звук.       — Я, наверное, пахну вечеринкой и виски, который уже выходит через пот. — Фрэнки слабо наклонилась в сторону, где примерно находилась голова Джералин.       — Нет, ты пахнешь… персиками. — Джералин еще раз понюхала ее, чтобы удостовериться. — Ага. Персиками.       — А ты пахнешь островом. — Фрэнки вяло провела рукой по щеке Джералин, когда та отвернулась от ее волос. — Ну. Тропическим.       — Как Пина Колада?       — Не-а, как фрукты и… что-то лимонное. — Фрэнки провела рукой под своим носом.       — Мне нравятся лимоны.       — Мне тоже.       Последовали несколько минут уютной тишины. Фрэнки сделала глоток воды, роняя капли по уголкам губ, поэтому с недовольным стоном их вытерла. От движений Фрэнки голень Джералин потиралась о ее ногу, напоминая ей, насколько они были близко.       — Эй. У Рэя здесь ноутбук. — Джералин села, а затем спрыгнула с края кровати.       Глаза Фрэнки распахнулись и посмотрели в направлении Джералин. Гладкая поверхность макбука виднелась на вершине скомканного покрывала внизу кровати. Джералин резко его схватила и медленно вернулась, откидываясь на подушки, кивком головы призывая Фрэнки сделать так же. С любопытством Фрэнки последовала ее примеру, подползая выше к подушкам и падая на них, складывая руки на животе.       — И что мы делаем? — Фрэнки поправила подушку под головой, чтобы быть немного повыше. Джералин скрестила лодыжки и навалила несколько подушек в крохотное пространство между ними, чтобы положить на них ноутбук. После этого она странно изогнула руку, открывая крышку, где на экране загорелся рабочий стол.       — Давай проверим его интернет историю. — Джералин усмехнулась паролю, который ей потребовалось вбить, потому что узнать его было совершенно не сложно, учитывая, что он был написан на стикере, приклеенном чуть ниже клавиатуры. брайанмэйрулит.       — Скорее всего, куча незаконно скачанных комиксов и табы для гитары.       — Все парни смотрят порно, Фрэнки. — Джералин размашисто напечатала пароль и кликнула на иконку браузера с уже несколькими открытыми вкладками.       Фрэнки широко открыла глаза, когда ее заторможенный опьянелый взгляд поймал названия вкладок. Она судорожно пробежалась по ним, но в конце концов лишь облегченно выдохнула, заметив, что все они в целом были довольно невинными, за исключением, может быть, слегка подозрительной вкладки с фотографиями Броди Даль, где она выглядела на все сто. Фрэнки нахмурилась, припоминая, как ее подруги говорили, что они с ней очень похожи, особенно когда Фрэнки красится.       — Не думаю, что Рэй из тех парней, что смотрят порно, — слабо возразила Фрэнки. Она, конечно, была уверена, что Рэй… испытывает все те же потребности, что и другие парни, но ей казалось, что он бы не прибегнул к такому контенту.       — О, готовься удивляться. — Джералин кликнула на историю браузера с ухмылкой на губах. — Я уверена, что практически все смотрят порнушку.       Несчастное сердце Фрэнки заколотилось с неистовой скоростью от явно скрытого намека за словами Джералин. Она тяжело сглотнула и оторвала взгляд от экрана, мельком переводя его на лицо девушки.       — И ты смотришь порно?       — Еще бы, — Джералин истерично захихикала. — Не гетеро, конечно, где девушки воют, как кошки во время течки, но смотрю.       Фрэнки быстро провела языком по своим губам. Ее представление о порно всегда было только негативным, хоть она никогда и не шеймила секс-работниц и работников за то, что они просто пытаются заработать на жизнь. Она никогда не листала все эти опасные сайты, боясь, что ее застукают, и никакое любопытство не позволяло ей этим рисковать. Хоть она все же смотрела фильмы с высоким рейтингом, но слишком откровенные сцены заставляли ее сильно краснеть и прикрывать глаза ладонями, подсматривая за происходящим через щелку между пальцев. Но на этом всё.       — Тогда что… что ты смотришь? — Фрэнки услышала дрожь в собственном голосе, которую ей вообще-то следовало бы сдержать. Она прочистила горло и вытерла липкие от холодного пота пальцы о платье.       — По всей видимости, ту же херню, что и Торо. — Джералин прижала ладонь ко рту, чтобы спрятать за ней шокированный смех. Она указала на экран, показывая Фрэнки, что ей так быстро удалось найти.       Фрэнки повернула голову и прищурилась, чтобы ее затуманенный взгляд все же соединил вместе буквы на экране. Когда они все же сформировались в слова, она громко ахнула, после чего с ее губ сорвался краткий нервный смешок.       На экране была куча всего, что как раз-таки искала Джералин: развратные определения и краткие описания под видео говорили о том, что Рэй искал сюжеты, связанные с лесбиянками. Было несколько и гетеросексуальных видео, кое-где встречающихся среди остальных, но их едва ли хватало, чтобы перевести внимание Фрэнки с того, что ей больше всего бросалось в глаза.       — Почти все из них еще и домашние! А значит, он давно в этой теме, раз понял, что такие видео самые охренительные. — Джералин откинула голову назад и восторженно рассмеялась. — Вот он и попался. Боже, мне даже немного неловко, что я узнаю некоторые названия.       — Ты смотрела такое? — фыркнула Фрэнки одновременно от любопытства и удивления, все еще пытаясь осознать, что ее предположения о Рэе оказались неверными.       — Да. — Щеки Джералин покрылись румянцем, несмотря на то, что черты ее лица вовсе не отражали стыдливость. Она с подозрением приподняла бровь, взглянув на Фрэнки. — А ты никогда не смотрела ничего подобного?       Было слышно, как у Фрэнки перехватило дыхание, и воздух буквально застрял у нее в горле, отчего она заикнулась. Боже, в ее животе играло странное чувство, когда любопытный взгляд Джералин превратился в многозначительный, а губы скривились в изумлении. Фрэнки поморщилась и отвернулась от нее, беспокойно сцепляя пальцы вместе.       — Я не смотрю порно. — Фрэнки откашлялась. — Не спрашивай, почему. Не потому, что это тупо, я просто не смотрю.       — А ты еще более невинная, чем я думала, — поддразнила ее Джералин.       — Я трахалась вообще-то, я просто не чувствую потребность такое смотреть. — Фрэнки казалось, что она обязана защитить себя, когда Джералин сочла забавным отсутствие у нее опыта в просмотре порнографии и пришла к совершенно ложному заключению. Фрэнки не была какой-то там невинной неженкой, просто Джералин водилась не с теми людьми, чтобы быть наслышанной об этом.       — Не хочешь посмотреть и узнать, каково это? — Джералин переводила взгляд с экрана на Фрэнки и обратно, абсолютно искренне задавая этот вопрос, который заставил щеки Фрэнки буквально полыхать жаром.       — Ч-чего?       — Чего?       — Ты хочешь вместе посмотреть порно? — вскрикнула Фрэнки.       — О, да брось, мы с друзьями смотрели его иногда, чисто чтобы поржать, — закатила глаза Джералин, едва сдерживая широкую улыбку. — Позволь мне лишить тебя твоей порно-девственности. А потом ты можешь больше никогда его не смотреть, если тебе не понравится.       — Не называй это так. — Фрэнки уставилась в потолок огромными глазами, точно еще недостаточно трезвая, чтобы все это осознать.       — Я выключу, если тебе будет противно.       Первым желанием Фрэнки было захлопнуть крышку ноутбука и сказать Джералин, чтобы она забыла об этой идее. Во-первых, это был не их ноутбук, а во-вторых, сама мысль о том, чтобы смотреть нечто столь интимное прямо рядом с другим человеком, с которой вы настолько близко, что буквально соприкасаетесь, заставляла Фрэнки хотеть провалиться сквозь землю. В то же время она не могла игнорировать этот тихий голосочек, напевающей ей что-то на фоне ее мыслей, который становился тем громче, чем дольше длилась эта тишина с повисшим в воздухе предложением Джералин. Фрэнки держалась подальше от подобных вещей из-за своего страха, и именно из-за этого страха она сама убедила себя в том, что такие впечатления ей были не нужны. Но теперь, когда появилась возможность удовлетворить свое забытое любопытство без каких-либо препятствий на пути, эта мысль казалась ей все более соблазнительной, чем дольше она крутилась в ее голове. Фрэнки стала покусывать свою нижнюю губу и начала колебаться. Ее глаза последовали обратно к экрану. Она не хотела произносить это вслух, это было невозможно, когда на нее так пялилась Джералин.       К счастью, Джералин поняла ее намек и усмехнулась, не размыкая губ. Она разместила ноутбук между ними так, чтобы экран был хорошо виден им обеим, и начала листать список видео, после чего кликнула на одном из них. Тут же взгляд Фрэнки атаковали откровенные изображения с рекламных баннеров, а предложенные видеоролики, выстроившиеся сбоку от главной картинки, буквально кричали на нее своей пошлостью. Фрэнки издала удивленный вскрик и быстро захлопнула глаза, вызывая у Джералин смех.       — Ужас, да? — Джералин открыла видео и толкнула Фрэнки локтем. — Страшная реклама уже закончилась.       Фрэнки приоткрыла один глаз и увидела некое движение. Видео было развернуто на весь экран, а громкость убавлена до умеренного звука, чтобы проходящие мимо закрытой двери не решили, что здесь кто-то трахается. Фрэнки, если честно, была поражена нежностью в начале ролика и реалистичностью происходящего, которую передавала чуть зернистая камера, запечатлевая двух девушек, сцепившихся вместе на мятой постели. Одна из них была брюнеткой с такой светлой кожей, что смахивала на фарфоровую куклу, у другой же девушки была потрясающая оливковая кожа и длинные черные волосы. Они страстно целовались, блуждая руками по телу друг друга и издавая тихие звуки в губы напротив. Они все еще были одеты в нижнее белье в окружении зажженных свечей, и Фрэнки задумалась, была ли эта пародия на сцену, в которой девушки отмечали какое-то особое для них событие. Как это делают возлюбленные.       — Я выбрала это видео, потому что здесь они не сразу показываются раздетыми. — Голос Джералин был тихим, словно она не хотела прервать девушек на экране.       Фрэнки нервно облизнула губы и заставила себя расслабить свои чересчур напряженные плечи, иначе на утро помимо основного похмелья ей придется справляться еще и с болью в мышцах. Она наблюдала за тем, как девушки на экране еще больше углубили поцелуй, пока их пальцы путались в длинных волосах, а ноги сцеплялись вместе, двигая бедрами друг напротив друга. Фрэнки пару раз заметила, как между их пухлых губ скользили языки, отчего ее дыхание странным образом сбилось. Ее взгляд проследовал за их руками, поглаживающими изгибы чужого тела, упиваясь гладкостью кожи и пробегаясь по участкам, которые все еще были скрыты под одеждой, но постепенно обнажались. Глаза Фрэнки округлились на моменте, когда плавным движением лифчики оказались расстегнутыми, освобождая их груди, так естественно прижавшиеся друг к другу. Ни одна из девушек даже не задумалась об этом и не попыталась найти угол, под которым им было бы удобнее вот так прижиматься — они просто это делали. Не было никаких неловких перемещений, никакой надобности отстраняться больше, чем на пару сантиметров, и то это происходило лишь для того, чтобы продолжить еще больше упиваться друг другом и смаковать ощущение чужих касаний, оглаживающих новые открывшиеся участки кожи. Во всем это было нечто иное. Время было в их собственных руках, не существовало ни единой причины куда-то торопиться, не было кого-то более доминантного, торопившего партнершу скорее переходить к действиям. Они постепенно вместе взбирались на вершину, потому что знали, что так же вместе собираются с нее спрыгнуть самым чувственным образом, который только есть на свете.       Фрэнки была этим загипнотизирована.       На какой-то минуте Джералин что-то прокомментировала, но Фрэнки оказалась настолько поглощена тем, как девушки опустили свои руки между ног друг друга, что не обратила внимания на ее слова. Сразу после этого Фрэнки почувствовала, как по ее коже побежали мурашки, а кровь жарко вспыхнула, приливая к одному месту быстрее, чем когда-либо, и тогда с рваным вздохом Фрэнки поняла, что возбудилась от того, что видела. По-настоящему возбудилась: ее внутренности скрутило, а внизу живота ожило некое пламя, когда девушки перевернулись, и одна из них начала потираться о бедро другой, издавая нежные стоны сквозь блестящие от слюны губы. Фрэнки почувствовала, как она вся пульсирует, а от их телодвижений у нее перехватило дыхание, отчего румянец распространился дальше вниз от ее щек. Она ощущала взгляд Джералин на своем лице и с силой прижала бедра вместе, мало чем себе помогая. Вообще-то это даже сделало все только хуже, потому что возникшее давление между ног пробило ее, словно током, отчего еще одна волна пульсации прошла сквозь ее тело.       — Это видео мое любимое, — мягко прошептала Джералин. — Оно такое естественное. Все их движения на самом деле так и ощущаются, и им каким-то образом удалось запечатлеть это на камеру.       Фрэнки не могла выносить то, о чем там шептала Джералин. Ее колотящееся сердце глухими ударами отдавалось в венах, когда она снова посмотрела на экран и увидела, как девушки сцепились вместе, двигая бедрами и увлекая друг друга в страстный замок из губ, заглушающий их мягкие стоны, искренне вырывающиеся прямо из нутра. Фрэнки ощутила резкую сухость во рту.       — Девушки такие нежные, — продолжила говорить Джералин, в этот раз звуча намного ближе, но Фрэнки не могла на нее посмотреть, она просто не могла. — Никуда не торопятся. У нас всегда есть время, чтобы все прочувствовать и всем насладиться.       Фрэнки сделала трепетный вдох и выпустила воздух через нос. Чертова Джералин. Она прикрыла глаза всего на секунду, а когда вновь открыла, то ужаснулась от собственного скулежа, слетевшего с ее губ. На экране показывали сцену, где брюнетка расположилась между ног черноволосой девушки, ее голова опустилась прямо туда, и она медленно провела языком от входа до самого клитора, начиная поддразнивающе водить по нему самым кончиком. Фрэнки сжала губы в тонкую линию и почувствовала, как между ног из нее стремительно вытекает влага. В ее вагине будто бы началось ебаное извержение вулкана от того, как быстро все происходило. Она еще никогда в жизни себя так не чувствовала, и это выбивало весь воздух из ее легких.       — Ты не узнаешь, какого это, когда тебе отлизывают, до тех пор, пока этого тебе не сделает девушка. — Губы Джералин шевелились прямо напротив уха Фрэнки, отчего ее кожа тут же покрывалась мурашками во всех причинных местах. — Все эти стоны, все, что говорит эта девушка, — это не преувеличение. Это и правда настолько приятно.       — Джи, — задушено произнесла Фрэнки. Какого хера происходит? Почему комментарии Джералин ее не отпугивали? Ей следовало бы тут же отпрянуть от нее и сказать, чтобы она вырубила видео, потому что ей от него некомфортно, и вообще она не интересовалась женщинами, даже в порно, где все снято так, лишь бы понравилось зрителю. Но вместо этого вся ее вульва пульсировала, и Фрэнки знала — если она просунет туда пальцы, они станут настолько скользкими, что ей будет трудно поверить в возможность женского тела в принципе выделять столько смазки.       — Все нормально, Фрэнки. — Нос Джералин потерся о ее плечо, когда она наклонила голову вниз. — Это так возбуждает, правда же?       — Я не… я не знаю, почему… — В горле Фрэнки стало слишком сухо, чтобы она смогла продолжить мысль. Она заерзала, кинув очередной взгляд на видео и заметив, что теперь брюнетка отлизывала партнерше с еще большей страстью, чем было вначале: она держала ее раскрытой и глубоко трахала языком, двумя пальцами при этом с нажимом потирая клитор. Фрэнки сжала бедра вместе, пытаясь удержаться от еще одного позорного стона.       — Я тоже всегда становлюсь от этого мокрой, — выдохнула Джералин.       Фрэнки больше не могла сопротивляться желанию посмотреть на нее, когда бархатный голос Джералин отзывался в ее сердце так, как никогда раньше. Она распахнула губы и повернула голову, встречаясь взглядом с полуприкрытыми глазами Джералин, остро впивающимися прямо во Фрэнки, с розовым румянцем, окрасившим ее щеки, пока вишнево-красные волосы обрамляли ее идеальное лицо. Ее грудная клетка рвано поднималась и опускалась, будто ей тоже было тяжело дышать, а румянец спускался дальше на груди, где кожа была такой нежной, безупречной и такой бледной, словно лунный свет. Фрэнки заметила, что бедра Джералин были так же сильно прижаты друг к другу, как и у нее, отчего сердце Фрэнки упало куда-то вниз живота, где все уже горело от чистого возбуждения. Платье Джералин было задрано, и она медленно поглаживала себя по бедру, отчего Фрэнки громко сглотнула. Она подняла взгляд обратно на Джералин, слыша где-то далеко на фоне девушек с экрана ноутбука.       Может быть, это алкоголь повлиял на ее следующие действия. И, может быть, на утро Фрэнки будет чего стыдиться, или же она вообще ничего не вспомнит, но это не имело значения в те секунды, что ей потребовались опустить руку между своих разведенных ног и провести пальцами по промокшему от смазки белью. Ее веки затрепетали, и она раздвинула бедра еще шире, поглаживая себя легкими касаниями сквозь ткань. Она сильно пульсировала, и от такой чувствительности жалкий стон превратился в визгливый скулеж где-то в глубине ее горла. Ее охватила дрожь, и она могла поклясться, что услышала, как Джералин повторила ее звук, но с большим придыханием. Фрэнки вновь приподняла свои свинцовые веки и увидела Джералин, наблюдающую за ней помутневшим взглядом с приоткрытыми пухлыми губами, выпускающими на свободу тяжелые вздохи. Она задрала ткань своего платья вверх на талию, обнажая хлопковое кружевное белье, и потянулась рукой между ног, чтобы начать нежно ласкать себя в той же манере, что это делала Фрэнки.       Это становилось большой проблемой — огромной проблемой. Проблемой, которую Фрэнки никогда бы не допустила, будучи трезвой, по крайней мере, она себя в этом убеждала, но их мысли еще недостаточно прояснились, чтобы это осознать. Они подчинялись животному инстинкту, и этот инстинкт призывал удовлетворить их страстную потребность кончить после того, как они настолько завелись. Разве только видео они уже больше не смотрели. Они наблюдали друг за другом, пока их пальцы усиливали давление, поглаживая себя неторопливо и роняя тихие вздохи, когда их ноги подрагивали от чувственного удовольствия, растекающегося по всему телу. Фрэнки ощутила, как нижнее белье буквально прилипло к ней от того количества смазки, что из нее вытекало, и даже ее пальцы стали влажными, потому что ткань промокла насквозь. Изумляясь самой себе, она проследовала взглядом вниз по руке Джералин, где ее пальцы усердно двигались между ее разведенных ног, и поняла, что состояние девушки было ничем не лучше. Джералин знала, что та за ней наблюдает, и, возможно, даже получала от этого удовольствие, поэтому начала подразнивая поглаживать внутренние стороны своих бедер, раздвигая ноги еще шире и приподнимая их выше к груди, совсем откидываясь на спину. Ее глаза были прикованы к глазам Фрэнки, когда она провела пальцем вдоль линии своих трусиков, играя с крохотным бантиком, пришитым в середине, а затем с некой дерзостью проникла ладонью прямо под ткань.       Фрэнки захныкала, и этот звук оказался не таким слышным, как скольжение пальцев Джералин по его влажному клитору. Блять, она настолько промокла, что это было даже слышно; слышно, как она себя ласкала. Приглушенные стоны Джералин резко стали громче, как только она смогла касаться себя без каких-либо преград, и от этого блаженства она задрала голову назад, другой рукой вцепляясь в бедро, держа себя открытой. Фрэнки ахнула от такой картины, чувствуя, как ее пробила очередная волна пульсирующего жара, совершенно новое ощущение, которое она не смогла бы игнорировать даже под пытками. Фрэнки нащупала пояс своего нижнего белья и просунула под него руку. Как только ее пальцы скользнули между половых губ и быстрыми круговыми движениями начали потирать клитор, Фрэнки уже больше не могла сдерживать ни единого звука. Она была просто поразительно чувствительной, что касаться себя было почти что уже слишком, но она не могла остановиться. Это было похоже на давно укоренившуюся боль прямо под кожей, которую невозможно было излечить, которая разрывала ее на части и требовала удовольствия, иначе она просто взорвется. Беспрестанное желание вынудило Фрэнки раздвинуть ноги шире, а ее пальцы — быстрыми движения поглаживать клитор из стороны в сторону, отчего у нее неосознанно открывался рот, грудь приподнималась от тяжелого дыхания, а смазка вытекала еще больше, создавая в ее белье полнейший беспорядок. Взгляд Джералин, прикованный к Фрэнки, вовсе не отталкивал, а даже, как вдруг поняла сама Фрэнки, действовал совсем наоборот.       Шума было столько, что Фрэнки уже еле его выносила: вся эта гармоничная мелодия из стонов и влажных пальцев, непрерывно скользящих под нижним бельем в отчаянном желании кончить. Фрэнки подавалась бедрами вверх, а всю ее вагину болезненно сводило от непреодолимого вожделения. Она не могла оторвать глаз от костяшек руки Джералин, натягивающих ткань ее тесных трусиков, когда она согнула пальцы и проникла ими глубоко внутрь. Джералин томно вздыхала и двигала бедрами навстречу собственной руке, и этот звук, блять… Фрэнки слышала его каждый раз, когда ее пальцы погружались внутрь, пока большой палец неуклюже скользил по клитору. Фрэнки тяжело дышала и ласкала себя еще быстрее, и внезапно напряжение стало нарастать, когда стоны Джералин превратились в рваные высокие вскрики, а это говорило Фрэнки о том, что девушка сгибала пальцы в той самой чувствительной точке. Каким-то образом Фрэнки пронзило током от одного только вида, как Джералин трахает себя и как подрагивают ее ноги, пока она задирает их все выше и выше, словно демонстрируя Фрэнки всю себя. Фрэнки уже даже не думала больше ни о каком видео — в ее мыслях была только Джералин: влажные губы Джералин; ее сиськи, покрытые этим невероятным розовым оттенком румянца; ее разведенные в стороны полные бедра и ее рука, трахающая себя именно так, как ей было приятно, — Джералин, намочившая свое нижнее белье точно, как и Фрэнки, отчего запах секса так и витал в воздухе.       Когда Джералин кончила, это случилось немного внезапно. Она издала хриплый вскрик и резко сомкнула ноги вместе, выгибая спину и кружа пальцами по клитору, пока он пульсировал сквозь ее оргазм. Фрэнки была уже просто на грани отчаяния, трахая себя так, как никогда этого не делала, будучи наедине с собой, потому что ей еще никогда не удавалось возбудиться до такого уровня накала желания. Она рухнула в пропасть своего оргазма, когда Джералин простонала, раскрыв свои влажные губы и засунув в рот скользкие от собственной смазки пальцы, и начала их посасывать, чувствуя на языке свой вкус. Фрэнки кончила так сильно, что на секунду даже запаниковала, что от того, как мощно сокращаются ее мышцы, их может свести кошмарной судорогой, но этого так и не произошло. Вместо этого она размашисто двигала бедрами и перевернулась набок, врезаясь прямо в Джералин, пока ее пальцы шевелились глубоко внутри ее вагины, идеально вжимаясь в ту самую точку сквозь волны удовольствия, доводящие ее до безумия. Легкие и горло она точно сорвала таким порывистым дыханием, и хоть всю работу проделала она сама, ощущалось так, словно ее трахнули три раза подряд без какого-либо перерыва. Блять, да даже это не сравнится с ее ощущениями. Она никогда и не кончала, когда с кем-то спала, никому не удавалось довести ее до оргазма. Фрэнки постепенно успокаивалась, поглаживая свой клитор, после того как вынула из себя пальцы, удивляясь, как сильно он все еще пульсировал по инерции.       Их прерывистое дыхание создавало рваные потоки воздуха, которые они разделяли между собой, лежа рядом и переживая остаточные волны возбуждения после оргазма. Фрэнки источала жар и пот, скопившийся вдоль линии роста волос, налипший под ее грудью и на задних сторонах коленей от того, как она в какой-то момент задрала ноги, копируя позу Джералин. Ее взгляд был затуманен, потому что в голове все еще пульсировала кровь, временно смешанная с алкоголем, бегущим по сосудам. Под тяжелыми веками Фрэнки Джералин виделась ей, как цветастое пятно красных, розовых и фарфоровых оттенков. Так было до тех пор, пока она не почувствовала нежное поглаживание на своей щеке, отчего Фрэнки чуть ли не задохнулась в удивленном вздохе, немного проясняющим ее зрение. Фрэнки отпрянула назад и быстро вытащила руку из своего белья. Внезапно ее повергла в ужас эта ниточка смазки, испачкавшая ее платье, как и то количество жидкости, покрывавшее ее пальцы. Голова метнулась вбок, и она поняла, что видео уже давным-давно закончилось, а значит — Фрэнки дрочила не на него, совсем не на него. Осознание по ощущениям было похоже на столкновение с кирпичной стеной, потому что дрочила она на Джералин.       — Блять, — рвано выдохнула Фрэнки. Она рывком спрыгнула с кровати, вставая на ватные ноги, отчего чуть не упала обратно. Ее щеки полыхали от влажности и липкости, неприятно скопившейся между ее ног. Она не могла посмотреть на Джералин, Фрэнки была уверена, что она даже на себя не сможет смотреть всю оставшуюся ночь после того, что она натворила под действием алкоголя.       Это было совершенно не нормально. Пялиться на грудь своей подруги, когда только предоставлялась возможность, нервничать каждый раз, когда она подмигивает или заправляет за ухо прядь волос, которые, как казалось Фрэнки, пахли самым убийственным ароматом, существующим на планете, а теперь еще и с упоением наблюдать за тем, как твоя подруга трогает себя прямо на твоих глазах. Помимо всех остальных вещей, мастурбировать на то, как твоя подруга трахает себя, наслаждаться этим больше, чем всем сексом, которым она занималась за всю свою жизнь, — это, блять, вообще не нормально. Фрэнки не интересовали девушки. Фрэнки была идеальным образцом порядочной девушки, она должна была выйти замуж за мужчину своей мечты и однажды подарить своей семье внуков, о которых так бредили. Фрэнки должна будет переехать в загородный дом со своей идеальной семьей, завести кучу собак, устраивать вечеринки с барбекю вместе со своим мужем, который в это время будет поглаживать ее беременный живот. Ее жизнь не предполагала того, что она возбудится при виде девушки, будет вести себя, как шлюха, кончив прямо перед ней, понимая, что ей это чертовски понравилось. Что бы о ней подумали родители? Что насчет всех тех парней, которых она целовала и с которыми встречалась, что они бы сказали об этом?       Джералин звала Фрэнки, но та, поправив свое платье, покачиваясь на ногах, ринулась в туалет. К счастью, он был свободен, так что она влетела туда и заперла дверь. Фрэнки незамедлительно начала очищать следы, напоминающие ей о грязной ошибке, постыдно прожигающей ее кожу, наливая в ладони кучу мыла и тщательно втирая его под потоком холодной воды, поначалу шокировавший ее чувствительную кожу. Фрэнки не осмеливалась встречаться глазами со своим отражением в зеркале, чувствуя, как они до сих пор горят от упоения каждым открытым участком тела Джералин и удовольствия, испытываемого при виде ее, когда она… боже, какого черта она вообще все это допустила? Фрэнки была пьяной, она была на грани того, чтобы утопиться в унитазе, когда реальность начинала пробиваться сквозь алкогольную дымку, и она чувствовала, что от нее буквально несло сексом. Грудь Фрэнки часто вздымалась, несмотря на все попытки выровнять дыхание. Ей пришлось признать тот факт, что в ближайшее время у нее это не выйдет, поэтому она тут же вывалилась из туалета, когда вымыла руки. Ей нужно немедленно отсюда убираться.       Она нашла Алисию, которая была трезвой относительно толпы ее друзей, пьяных в стельку, которые на расчищенном кофейном столике играли в вариацию пинг-понга только с пивом и получали одобрительные возгласы от проходящих мимо. Восторженная улыбка Алисии тут же исчезла, когда она заметила, что Фрэнки чуть ли не задыхается, хватая ее за руку, чтобы привлечь внимание.       — Фрэнки? Что такое? — Глаза Алисии несколько раз пробежались по телу Фрэнки, пытаясь убедиться, что ничего ужасного не случилось после того, как та улизнула на второй этаж.       — Мне нужно уехать. — Дрожащий голос Фрэнки был едва ли слышен за больно долбящей по черепушке музыкой, которая только больше ее раздражала.       — Сейчас?       — Прямо сейчас. — Фрэнки прижала ладони к вискам от болезненного ощущения, скручивающего все внутренности. — Я ни минуты не могу здесь больше находиться, я, блять… давай просто уедем. Пожалуйста.       Алисия нерешительно взглянула на своих друзей, которые не обратили никакого внимания на то, что происходило буквально в метре от них, очевидно увлеченные своей игрой. Фрэнки хотелось, чтобы так все и было. Чем меньше людей знает, тем лучше. В конце концов Алисия кивнула, хватая их сумки со шкафа в прихожей и, в заботливом жесте обернув руку вокруг талии Фрэнки, повела ее спотыкающееся тело к долгожданному побегу через открытую входную дверь. Фрэнки едва ли обернулась через плечо, мельком замечая каменное и обеспокоенное выражение лица Алисии, как вдруг чуть снова не потеряла равновесие. Ее взгляд приковали глаза Джералин, что были широко раскрыты от испуга, пока она замерла, стоя у подножия лестницы, а ее платье, как и волосы, все еще были ужасно помятыми. Она вырвалась из подстраховывающей хватки Алисии и склонилась над кустами, чтобы опустошить желудок, чуть ли не задохнувшись от своего неожиданно учащенного дыхания.       Алисия погладила ее по спине и убрала волосы с ее лица, пока Фрэнки извергала наружу все, что в ней накопилось, в конце концов давясь горечью и тихо всхлипывая от того, какое теперь чувствовала расслабление. Алисия нежно говорила ей что-то успокаивающее, но от крови, стучащей в ушах, Фрэнки все равно не могла разобрать ее слов. Она осторожно подвела Фрэнки к своей машине, как только она смогла устоять на ногах, но все еще была настолько слабой, что ее колени тряслись при каждом шаге. Фрэнки знала, что на ней так сказался не только алкоголь.       По пути домой и после чересчур короткого мгновения тишины, когда Фрэнки откинулась на сидении и зажмурила глаза, Алисия спросила:       — Кто-то сделал тебе больно?       Фрэнки медленно приоткрыла веки и нахмурила брови.       — Че?       — Ты можешь мне рассказать, Фрэнки. Кто-то сделал тебе больно или хотел это сделать? — Голос Алисии отражал ее искреннюю и стойкую обеспокоенность.       Фрэнки мягко усмехнулась. Все было даже чересчур добровольным, не в этом дело. Если бы только Алисия знала.       — Ничего такого не было. Я просто плохо себя почувствовала. Хотелось уйти оттуда, прежде чем я проблююсь на глазах у всей школы.       — Фрэнки, от тебя… от тебя несёт сексом и бухлом, — безрадостно усмехнулась Алисия. — Я просто хотела убедиться, что все нормально.       Лицо Фрэнки залилось пунцовым румянцем, которого точно не было до этого момента, пока кровь не прилила к щекам. Она крепко скрестила ноги и почувствовала, как ее живот снова скрутило, заставляя сделать два глубоких вдоха.       — Ничего плохого не было, — слабо прошептала Фрэнки. — Это просто была… Это была ошибка. Я не должна была этого делать в нетрезвом состоянии.       — Тобой воспользовались?       — Нет, — грубо плюнула Фрэнки, прежде чем успела умерить тон своего голоса по отношению к подруге, которая всего лишь пыталась все разузнать, чтобы поддержать Фрэнки. Она глубоко вздохнула, спустя несколько секунд нависшей тишины, и посмотрела на Алисию. — Прости. Этот человек тоже был пьяным. Я не очень хорошо себя чувствую, прости, что нагрубила.       — Все нормально, — смягчилась Алисия, держа путь к своему дому. — Когда зайдем внутрь, я напою тебя водой, и ты сможешь отдохнуть после всего этого.       Фрэнки благодарно кивнула. Она взглянула на Алисию и, завидев эту доброту, сияющую в ее глазах, чуть было обо всем ей не проболталась. Однако у Фрэнки в горле встал ком, и всю грудь сковало кровоточащее чувство вины. Она понимала, что даже от одной из ее лучших подруг она боялась осуждения. Фрэнки даже не знала, чего ей хотелось, или что вообще с ней происходило, по крайне мере, не в состоянии полного опьянения.       — Я люблю тебя, — прошептала Фрэнки, когда ее глаза наполнились слезами.       Брови Алисии изогнулись домиком в сочувственном выражении лица.       — Я тоже тебя люблю.       Когда они вошли в дом, Фрэнки практически утопила себя в нескольких бутылках воды, которые выпила почти залпом, поняв, насколько же ее мучила жажда в тот момент, когда Алисия вручила бутылки ей в руки. Допив последнюю, Фрэнки выбросила их в мусорку, пытаясь выдержать подозрительный взгляд Алисии после того, как она буквально накричала на нее, чтобы та не помогала ей переодеться в пижаму, как делала это обычно, когда Фрэнки была слишком пьяной, чтобы долго находиться в вертикальном положении. Фрэнки скрывала от нее то, что было под ее платьем, и этот горящий стыд между ее ног ощущался при малейшем движении, поэтому она постаралась как следует умыться, прикусывая губы, чтобы сдержать рвущиеся наружу всхлипы. Все, что она видела перед глазами, — это выражение лица Джералин перед тем, как они уехали. И то, как оно выглядело, искаженное экстазом, — что должно было оставаться тайной Джералин и держаться подальше от глаз Фрэнки.       Уже глубокой ночью Алисия крепко уснула, и только тогда Фрэнки позволила своим слезам свободно течь по щекам. У нее все неприятно чесалось от одной мысли о том, как до этого она танцевала с Рэем, прижимаясь к нему и пытаясь почувствовать восторг от его реакции на такую близость, но поняла, что не почувствовала совершенно ничего, и это заставило ее сердце уйти в пятки. Чем больше она рылась в своих воспоминаниях, пытаясь отыскать хотя бы едва уловимую искорку, пока перебирала все множество своих мимолетных романов, тем скорее она, наконец-таки, пришла к одному — этого никогда с ней не случалось. Единственный раз, когда она ощутила за вечер фейерверки, рикошетом отскакивающие от каждой молекулы ее тела, — это момент, когда ее взгляд пересекался с глазами Джералин, в радужке которых так и звенела чистейшая страсть, напоминающая Фрэнки о тех простых вещах, о которых она с легкостью забыла — истинное предназначение юности и красота жизни, прожитой на полную катушку. Всхлипы Фрэнки было трудно заглушить, когда они только больше доказывали причину, по которой ее мысли так и крутились по кругу, зараженные образом Джералин. Ее невозможно было выкинуть из головы, она зарылась Фрэнки прямо под кожу, но в этом больше не ощущалось никакой зависти, потому что это никогда завистью и не было.       Фрэнки погрузилась в сон от изнурения и напрягающих эмоций, но даже во сне она была напугана, потому что там она снова столкнулась со своим секретом, обжигающим ее под языком, куда она спрятала его подальше от чужих глаз.       Выходные пролетели в каком-то тумане, пока Фрэнки боролась с остатками своего неумолимого похмелья, пронзающего ее голову насквозь. Она клятвенно зареклась больше не пить, но в глубине души знала, что первая присоединится к веселью, которое ей преподнесут на блюдечке с голубой каемочкой на следующей же вечеринке. Она проспала все дни и игнорировала своих беспокойных родителей, которые купились на то, что у нее случилось обычное расстройство желудка. Им было легко в это поверить: Фрэнки же была слишком идеальной, чтобы пить алкоголь за спиной своих родителей. С такими рассуждениями она была еще и ангелочком, которая вовсе не курила то и дело; слишком невинная, чтобы трахаться на заднем сидении машины и целоваться по приколу, пусть даже в итоге это оказывалось совсем не прикольно. Родители Фрэнки придут в ужас, если узнают о правде, скрытой за отравлением и беспрестанно раскалывающейся головой.       Фрэнки зарылась в свое одеяло и продолжала лежать так с зашторенными окнами. Если ее голова проходила хотя бы на несколько мгновений, она погружалась в прослушивание Around the Fur, ревущего в наушниках, лишь бы оставаться похороненной хоть в каком-нибудь шуме. Каждый раз, когда в ее памяти всплывала реальность, ее грудь заново пронзало чувством вины и замешательства, инфицируя ее живот новой болезнью, которая не позволяла тошноте утихнуть. Фрэнки либо изо всех сил вцеплялась в фаянсовый унитаз, либо же разлагалась в своей постели, закрыв глаза, даже когда в ее дела вмешивались родители, приоткрыв дверь и включая свет, чтобы проверить жива ли она еще.       Фрэнки и подумать не могла, что перед ней встанет такая колоссальная дилемма. Ситуация была похоже на ту, когда у вас был просто отличный день и вы планировали провести его на прогулке со своими лучшими подругами, но в тот момент, когда вы надевали свои туфли, до вас слишком поздно дошло, что их обоссала ваша кошка. Что они все пропитаны свежей, отвратительно теплой мочой. А после того, как вы хватаете свою кошку, чтобы отчитать ее за проделку, она расцарапывает вам руку и убегает, оставляя вас с щиплющими открытыми ранами, которые не перестают кровоточить до тех пор, пока вы не вынуждены будете отменить свои планы и погрузиться в свое теперь уже промокшее печалью настроение. Только так Фрэнки могла бы описать это, а что еще хуже — несмотря на не сказать, что положительные действия со стороны ее подруги, этого все равно было недостаточно, чтобы подавить привязанность Фрэнки к ней.       В том, что случилось, не было вины Джералин. Черт, она была такая же пьяная, как и Фрэнки, и наверняка мыслила совсем не так, как если бы была трезвой. Они не касались друг друга, не целовались, а лишь блуждали взглядом по телу напротив, переплетаясь общим вожделением, которое расцвело в них от просмотра эротического видео, предназначенного возбудить любого подростка с бушующими гормонами. Фрэнки не могла назвать себя сексуально озабоченной, иногда считая секс чересчур сложным и неловким, но она не отрекалась от своих потребностей. Джералин, по всей видимости, тоже не была исключением, это было ясно по тому, как двигалась ее рука, оказавшись под тканью нижнего белья… как ее пальцы сгибались под нужным углом… погружаясь все глубже внутрь нее, находя точку, от которой она выгибала спину и раскрывала губы, издавая хриплый скулеж, который Фрэнки все еще могла…       Фрэнки повернула голову со всеми ее презренными мыслями и сипло прокричала прямо в подушку и уже думала задушить себя ей, лишь бы забыть все эти образы, которые ее одолевали. Пока она кричала, ее горло начало саднить, а лицо покраснело, и в один момент Фрэнки решила, что другого варианта у нее не было. У них не было. Если за пределами этой комнаты жизнь все-таки продолжится, если Фрэнки так и не сможет посмотреть в лицо своему стыду и смириться с запутанной паутиной своих эмоций, из-за которых то, чем она прежде наслаждалась, стало для нее обузой, то ей нужно просто обо всем забыть. А другого способа все забыть, как притвориться, что этого никогда не случалось, просто не было; она могла свалить все на свое опьянение и заявить, что воспоминания с вечеринки были слишком туманными, чтобы среди них что-то разобрать, а самая важная часть для нее — просто потеряна в глубинах сознания, если вдруг Джералин об этом спросит. Фрэнки не могла вот так поддаться неизвестным чувствам. Она слишком долго жила своей идеально прописанной судьбой, чтобы это все вдруг стало чем-то смутным. Она слишком опоздала; путь Фрэнки был уже определен за нее, и смена всего на последней странице одной из важнейших глав ее жизни приведет к катастрофе.       Придя утром понедельника в школу, Фрэнки изо всех сил старалась вести себя спокойно. Она красиво оделась в симпатичные оттенки голубого, прекрасно подчеркивающие тон ее кожи, утюжком уложила волосы и нанесла более яркий макияж, чем обычно. Надев свои любимые ботильоны на каблуках, которые увеличивали ее рост на пару зарубок на дверном проеме, она накинула сверху элегантную кожаную куртку и спрыснула себя своим любимым летним парфюмом, оставляя за собой приятный арбузный шлейф с ноткой клубники. Она вошла в школу как можно более непринужденно, по крайней мере, насколько это было возможно, и читалось это во всем ее образе и широком шаге. Фрэнки чуть выше задрала подбородок и кокетливо подмигнула Рэю, проходя мимо него, пока направлялась вперед, чтобы встретиться со своими подругами. И это у Фрэнки бы получилось, если бы только на горизонте в виде неизбежной для нее смерти не появилась Джералин. Фрэнки решила сражаться с этим штормом, используя свой яркий солнечный свет в качестве оружия, и осмелилась позволить грозовым тучам оплетать ее небеса, если они считали, что у них достаточно сил, чтобы поглотить ее полностью.       Фрэнки расправила плечи, как самый свирепый воин, когда-либо доблестно сражающийся на земле, но удержалась в этом состоянии духа до первого звука знакомого голоса, звавшего ее по имени и вынудившего ее встать на месте как соляной столб. Все тело Фрэнки отозвалось на этот голос, окоченев и замерев посреди коридора. Фрэнки больно прикусила щеку, чуть было не заставив себя рвануть подальше от этот ситуации, которая подкрадывалась к ней все стремительней, но было уже слишком поздно. Звук высоких каблуков, цокающих по полу, становился все громче, пока те не остановились прямо позади Фрэнки, после чего рука аккуратно легла на ее плечо, чтобы привлечь внимание. Фрэнки почувствовала вкус крови на языке из-за того, что порвала зубами нежную кожу внутренней стороны ее щеки. Если бы у нее была хотя бы минутка, чтобы, черт возьми, перевести дыхание и подготовиться, может быть, тогда она бы уже не обливалась потом от волнения, но в последнее время жизнь над ней решила просто поглумиться.       Фрэнки с осторожностью обернулась. Ее глаза округлились от вида бледного лица Джералин и ее небрежно причесанных волос, которые спадали вниз на черную блузку. Выражение ее лица было серьезным, что не обещало ничего хорошего. Когда взгляд Фрэнки встретился с ее глазами, Джералин занервничала, и в ту же секунду образ воина в голове Фрэнки рухнул и загорелся синим пламенем. Она вернулась к исходной точке: необычайная боль в груди, ураган внизу живота и дрожь в пальцах.       — Привет, — пробормотала Джералин. Она вытерла ладони по бокам своих узких голубых джинсов и, поддаваясь тревожной привычке, облизнула губы.       Фрэнки сжала губы в тугую линию, после чего вспомнила о своем плане. Несмотря на колотящееся в груди сердце, Фрэнки растянула губы в вынужденной улыбке и чуть прищурилась, чтобы выглядеть искренне.       — Доброе утро. — Фрэнки нервно перенесла свой вес на левую ногу, когда поняла, что ее голос прозвучал слишком высоко и пискляво. Немного опустив тон, она продолжила говорить. — Все еще мучаешься от похмелья?       Джералин удивленно моргнула в замешательстве, прежде чем ее осенило. Она мягко рассмеялась и заправила прядь волос за ухо.       — Да нет. Я вообще-то экспертка по лечению похмелья. У меня за плечами столько серьезных научных исследований, проверенных на собственном опыте.       — А я все еще чувствую себя паршиво. Я, конечно, сказала бы, что никогда больше не притронусь к выпивке, но я же знаю, что это неправда. — Фрэнки все же не преувеличивала, но чем больше она подчеркивала такие моменты, тем проще это заставит Джералин поверить, что Фрэнки совершенно ничего не помнит из того, что произошло между ними.       Джералин нахмурилась. Она изучала взглядом выражение лица Фрэнки, а сама Фрэнки при этом старалась оставаться такой же сдержанной, не отводя взгляд, как бы сильно не трепетало некое чувство в ее сердце, наполняя его новой порцией боли в дополнение к тому списку проблем, которые и так его разрывали на части.       — Что ж, эм. Я хотела поговорить с тобой, насчет вечеринки. — Джералин заговорила чуть тише. Она быстро огляделась по сторонам, подходя на шаг ближе. Фрэнки задержала дыхание, чтобы не уловить запах ее духов, который уже щекотал ее нос в сладостном приветствии. Она хлопнула дверью перед лицом этого аромата, решая больше не организовывать для него в своей голове доброжелательный прием.       — Было круто, да? — Фрэнки плавно проявляла свою непринужденность, чем больше подпитывала замешательство Джералин. — Я правда не помню вторую ее половину, но отлично помню первую и насколько мне тогда было весело.       Лицо Джералин постепенно смягчилось под сошедшим на нее пониманием. Было заметно, как на секунду приподнялось ее горло, когда она сглотнула, после чего девушка опустила глаза в пол, и повисла недолгая тишина. Фрэнки притворилась, что была сбита этим с толку.       — Что-то не так? — спросила Фрэнки. — Ты не очень хорошо провела время?       На этот раз запнулась Джералин. На мгновение чувство вины скрутило живот Фрэнки, потому что было видно, как ее актерская игра приносит свои плоды, отчего Джералин не могла найти, что ответить. Фрэнки вынудила себя утихомирить это чувство, иначе она с ума сойдет, если столкнется с реальностью последствий.       — Ах… да нет, я тоже хорошо провела время, наверное. — Джералин поколебалась в своем ответе, беспечно рассмеявшись, хотя улыбка совершенно не тронула ее глаз, которые с пристрастием изучали лицо Фрэнки. Словно пытались отыскать в ее глазах хоть каплю воспоминаний, пробираясь под эту маску. — Значит, ты не помнишь вторую половину, хах?       — А должна? — Нервный смех Фрэнки никак не вязался с тем, что она чувствовала внутри, варясь в переживаниях, что Джералин вдруг решит ей обо всем напомнить, и она попадется в ловушку этой неизбежной драмы.       — Нет… вовсе нет, наверное. — Джералин пожевывала губы, пялясь куда-то через плечо Фрэнки. — Я разбила горшок из-под растения Рэя наверху. А еще чуть не сломала лодыжку, подвернув ногу на своих платформах. Похоже, это был не лучший выбор обуви для девушки, которая планировала набухаться, ха-ха.       Живот Фрэнки, который и так скрутило, теперь напрягся и наполнился кислотой так, что она уже чувствовала, как та подступает к горлу, поэтому сжала рот. Джералин решила тоже не сталкиваться с правдой; Фрэнки, возможно, даже слишком легко побудила ее спрятаться в той реальности, в которой между ними ничего не происходило. Джералин, должно быть, тоже считала это ничем большим, кроме как пьяной ошибкой.       — Боже, мне кажется, я в какой-то момент тоже чуть ногу не сломала. — Смех Фрэнки был слишком слабый и задушенный, когда она смахнула челку в сторону. — Но все хорошо, если ты переживаешь из-за этого или чувствуешь себя неловко. У меня, похоже, случилось затмение или типа того.       — Хорошо. — Голос Джералин был уже на грани шепота, и она не решалась посмотреть Фрэнки в глаза. — Пусть наш позор остается в тайне.       — Ага. Согласна. — Во рту Фрэнки снова ощутила горечь, когда она вновь начала терзать нежную кожу своей щеки.       — Позже увидимся, Фрэнки. — Уголки губ Джералин приподнялись чуть вверх, и она наконец-таки посмотрела Фрэнки в глаза. Толика печали во взгляде Джералин словно бульдозером проехалась по всему телу Фрэнки и заставила ее в душе пересмотреть все решения, какие она когда-либо принимала. Джералин нежно провела ладонью по плечу Фрэнки и ускользнула мимо нее, направляясь дальше по коридору и, опустив голову, не отрывала глаз от собственных ног. Фрэнки обернулась и не сводила глаз с Джералин до тех пор, пока та не скрылась за углом, повернув в другой коридор.       Фрэнки должна чувствовать облегчение от того, что ни одна из них не призналась в том, что произошло, но очевидно обе они помнили каждую секунду случившегося. Однако все же, будучи ужасно лицемерной и эгоистичной, Фрэнки никак не могла скрывать от себя эту колющую боль в груди от того, что Джералин вот так просто отпустила эту ситуацию и даже не попыталась напомнить обо всем Фрэнки, рассказать ей о том моменте и спросить, была ли это просто ошибка или же скрывало под собой нечто большее. Может быть, Фрэнки хотелось близости, может быть, ей хотелось знать, что такая девушка, как Джералин, все еще ее хотела, даже если Фрэнки бы поклялась всем на свете, что никогда не ответит взаимностью. Однако теперь Фрэнки больше ни в чем не была уверена. Ни в своих чувствах, ни в мыслях, ни в интересах. Все изменилось с тех пор, как Джералин организовала свой собственный рай прямо рядом с раем Фрэнки, искушая ее перебраться к ней сиянием своей неоновой вывески над чистым белым песком с зарытыми в нем сокровищами.       На онемевших ногах Фрэнки развернулась и испарилась в женском туалете, закрылась в одной из кабинок и снова дала волю эмоциям. Только на этот раз на нее уже не снизойдет звездный свет сострадания Джи, чтобы ее утешить.