Triple J and one more J

— Йоэль, а вдруг не получится...? Хокка зубами затянул узел на запястье и поднял к потолку озадаченный взгляд. Ладонь саднила адски, Йори весь изнылся, пока терпел пытку перекисью, только что наложенный бинт всё равно быстро напитывался кровью, а Джоэл, как и обещал, отказывался разговаривать. Положение создавалось, мягко говоря, неприятное. Впрочем, выбора у них не было: скрываться от Порко и дальше было уже невозможно, а мысли о том, чтобы бросить всё и навсегда исчезнуть, но сохранить тайну, как в фильмах, ни у кого из троих не появилось. А потому Йоэль полным напускной решимости голосом ответил: — Получится. Ты, главное, если что, не молчи. Вот увидишь, он поймёт. Ну, наверное. Я надеюсь. Йори недоверчиво хныкнул. Уверенность Йоэля в своих действиях, безусловно, вселяла надежду, но многочисленные «а что, если...?» неприятно копошились в груди. А что, если Йоонас им не поверит? Что, если он уйдёт навсегда, решив, что всё это — лишь плохо продуманная ложь? Что, если он захочет им «помочь» и сдаст в клинику? От этих мыслей хотелось расплакаться, и Йори, сглотнув подступивший к горлу ком, крепко зажмурил глаза. Лишь тихое «пошли» Йоэля заставило его взять себя в руки и наконец сдвинуться с места. Порко, с утра ушедший из дома, дабы не оставаться наедине с бесящим любовником, уже успел вернуться и, заявив о своём появлении лишь хлопком входной двери, заперся в спальне. Он как раз доедал очередной утешительный пончик и начинал смотреть следующую серию какого-то замшелого сериала, когда после робкого стука в дверном проёме появилась светловолосая макушка. — Могу войти? — Чё надо? — бросил Йоонас, снимая наушник и облизывая сладкие от крема пальцы. — Нам надо поговорить. — Да ты что, правда, что ли? И о чём же ты хотел «поговорить», м? — Прекрати, это правда очень важно. И мне нужно, чтобы ты меня выслушал, хорошо? Йоон нехотя выключил ноутбук и, подогнув под себя ноги, похлопал ладонью по матрасу. Немного приободрившись, Йоэль сел на кровать с заранее приготовленным монологом, но... «Йоэль, мне страшно…» — прошептал Йори и принялся нервно щелкать костяшками пальцев. Только вот отступать им было уже некуда. — Эмм… я… не знаю, как это сказать… как… как ты отреагируешь… но в общем… — У тебя есть кто-то другой? — закономерно спросил Порко с явной горечью в голосе: знает он такие разговоры. Сперва сопли жуёт, обидеть боится, а потом говорит, что бросает. Было, проходили уже. — Н-нет, ты что? Как ты вообще мог о таком подумать?! Я о другом совсем говорю! — искренне возмутился Хокка, звуча, впрочем, не очень убедительно. — Ладно, допустим, я поверил. Тогда что ты хотел обсудить? — Ну… мои перепады настроения… — О, так ты решил признаться, что у тебя шиза? — Ну типа… Йоонас удивлённо замер. Вообще-то, про шизу он просто пошутил… и никак не думал, что сможет вот так сразу попасть прямо в цель. Или...? — Не понял. Ты издеваешься надо мной сейчас? Опустив глаза, Йоэль отрицательно замотал головой. — Нет. Я… мы… ну, в общем, меня три, короче. В воздухе повисла неловкая пауза и такое напряжение, хоть сейчас ножом режь. — Я всё ещё ничерта не понимаю. Ты один, но тебя как бы три, и этим ты пытаешься объяснить свое ебанутое поведение? — Строго говоря, сейчас нас двое — Джоэл отказался разговаривать после того, как разбил кружку и порезался, — коротко взглянув на забинтованную ладонь, невозмутимо продолжал Йоэль, — А Йори сейчас ноет у меня в мозгах, и я почти тебя не слышу, но да, это я и пытаюсь тебе объяснить. Звучало это как полнейший бред, но та необычайная серьёзность, с которой Хокка распинался перед Порко, постепенно убивала его скептицизм. Если это и была ложь, то ложь, несомненно, искусная. Такую нарочно не придумаешь, а уж бить любимую кружку и резать осколками ладонь… для Йоэля как-то слишком изобретательно. — Если ты мне сейчас не врёшь, то… ну, давно это у тебя? — Всегда. Поначалу трудно было, потом спелись, но что-то снова пошло не так, — на этом моменте нервы у Йори сдали окончательно; глухие всхлипы стали прорываться далеко за пределы расшатанного сознания, а глаза неконтролируемо заслезились, — прости, а потом мы поругались, и Джоэл, извини меня…, взбесился, а когда, прости, пожалуйста, дело дошло до травм, я, мы решили всё рассказать тебе, прости, пожалуйста, не уходи, останься, Йоонас, пожалуйста! — закончил Йори и разрыдался, спрятав лицо в ладони. Это было слишком тяжело. Ещё тяжелее было видеть, что Йоон им не верит. Всё время, что они с Йоэлем выворачивали перед ним душу, он посматривал на открытую коробку пончиков, из пресловутой вежливости никак не решаясь взять хоть один. — Долго придумывал? — почти равнодушно спросил Порко, протягивая возлюбленному бумажную салфетку. Тот поднял полный непонимания взгляд. Прозрачные слёзы застыли на ресницах, они же активно стекали по впалым щекам, собираясь у подбородка и капая на постель. — Н-не веришь? Считаешь, я вру? — Йоэль, я знаю тебя со школы, если бы тебя и вправду было хотя бы двое, я бы заметил, — спокойно ответил Йоонас, вытирая мокрые дорожки салфеткой, — Если не хочешь просить прощения — просто купи мне киндер, незачем придумывать такие тупые объяснения своей ебанутости. Хорошо? — Но… но я… это правда. Поверь, пожалуйста…, — в последней надежде взмолился Хокка, на что Йоон лишь снисходительно улыбнулся. Видя, что убедить любимого ему никак не удаётся, Йори опять расплакался, на этот раз рухнув на матрас и уткнувшись мордочкой в подушку. — Ну всё, всё, дива, угомонись, переигрываешь, — с лукавой улыбкой Порко похлопал ладонью по тощему бедру. Только вот «дива» никак не затихала, будто всё ещё пытаясь спасти свой обречённый на провал спектакль. Йоон даже начал сомневаться в неправдоподобности этой актёрской игры. Типа… а что, если...? Чепуха полная, но кто знает, может это самое разумное объяснение происходящего? Проверить теорию стоило, а потому... — Джоэл, хочешь меня...? — заигрывающе мурлыкнул Йоонас и был тут же прижат спиной к матрасу. В нависшем над ним существе с трудом угадывалось то ранимое чудо, секундой ранее плакавшее в подушку. Лишь красные от слёз глаза выдавали былую истерику. И шумно шмыгающий орлиный нос, куда ж без этого. А хищная ухмылка и свисающие на лицо пряди волос будто принадлежали другому человеку. Поразительный контраст, заставивший Порко почти потерять дар речи. А вот Хокка, наоборот, отмалчиваться явно не собирался. — Что ж ты сразу не спросил? — Я… я… я пошутил… — Поздно, — оборвал Джоэл и с силой впился в сладкие от крема губы.