Перерождение в двуглавую змею? Импостер среди нас

Глава 6. Кислотные ванны полезны для здоровья

Блять! Как же чешется! Такое ощущение, будто десятки огненных муравьев залезли под чешую, покусали, а теперь следы от укуса начали чесаться. Что за болезнь такая? Чесотка у змей? Чесотка вызывает тревогу, но не так сильно, как вероятность потерять зрение. Если потеряю зрение, то не смогу ориентироваться в пространстве, а, следовательно, весь следующий план по становлению владыкой мира скатится в тартарары. Я не могу этого позволить! У меня с рождения плохое зрение, а сейчас оно почти полностью помутнело. Я не представляю, как можно жить без рук, ног, да ещё без зрения. Серьезно, стал каким-то инвалидом! — … Греть … — мои внутренние уши из шипящего змеиного диалога уловили знакомое слово. Мой серпентский все ещё отстойный. Все это шипение, вибрация языка… как сложно и неправильно! Ладно, забудем об этом. Что там два змея делают? Сейчас день, поэтому большая часть змеиного семейства все ещё спит. Я, как обычно, спал подальше от не уважающих личное пространство змеят, однако все ещё находясь внутри кольца, окруженный телом белой и черной змеи. Однако кольцо было неполное на этот раз. Черного змея на другой стороне не было, вследствие чего кольцо неполное. Выползти из неполного окружения не составит проблем. Я подцепил вторую спящую голову себе на шею и выполз из окружения. Возле неглубокого подземного озера, взрослый черный змей и маленький черный змееныш шипели, говоря что-то между собой. Естественно понять их мне не даровано. Красный кристалл размером с глаз привлек мое внимание. Взрослый серпент приклеил кристалл к кончику хвоста и что-то рассказывал любопытному змеенышу. Кристалл светился ярко, жарко. Инфракрасное зрение не обманешь — кристалл горячий, но… Тут мне помогло магическое зрение. Я четко ощущаю магическую энергию в кристалле. Будто в кристалле запечатан огонь. После того как змей что-то рассказал, он использовал телекинез и погрузил яркий алый кристалл на дно неглубокого подземного озера. Я подполз к краю и увидел, как вода от кристалла начала медленно нагреваться. Ясно. Неужели нам наконец дадут помыться? Но, как оказалось, это еще не всё. Пока мое внимание было сосредоточенно на кристалле под водой, черный змей сползал к сумке и достал оттуда прозрачную фляжку с зеленой жидкостью и сломанный желтый клык. Опять же серпент начал что-то объяснять, но мне удалось понять всего несколько слов: яд, кислота, семья, клык, серпент. В общем, непонятно, что хотел сказать взрослый серпент. Он с помощью силы телекинеза раздробил клык до костной муки, затем сунул порошок в фляжку с зеленой жидкостью, после добавил собственный яд, перемешал и, наконец, вылил получившуюся смесь в подземное озеро. Вода бурлила, шипела и меняла цвет на зелёный. Температура воды не сильно повысилась. От шума проснулась другая голова. Она подняла голову и начала смотреть на быстро изменяющуюся воду с любопытством. После показала язык. Что это? Этот ароматный окисляющий запах! Нет сомнений! Кислота и яд! Я дотронулся до воды кончиком хвоста, но тут же в спешке убрал. — Еще холодная. К вечеру согреется, — ответила мама. Жалко, но ничего не поделаешь. — … Таким образом изменяет воду? Я могу сделать то же с… — тараторила на серпентском младшая сестренка. Ничего другого от Лис’дзар не ожидал. Она всегда с большим энтузиазмом и огнем в глазах смотрит на любые магические предметы и многогранники. В свободное время вместо игр с детским многогранником она перешла на взрослый. Готова читать их всю ночь напролет. Нам серпентам необязательно видеть написанное, чтобы читать. Нам куда привычней и легче читать, ориентируясь по запаху иероглифов. Как-никак, зрение у нас очень слабое, чего не скажешь об обонянии. Я сам пытался читать, ведь нам даже не надо близко подползать, чтобы ощущать запах, однако это быстро наскучивало. Во-первых, слишком много незнакомых слов. Во-вторых, история — это не моё. Слишком сложный текст. Х-м? Да, чувствую. Кожа начинает слазить! Что за? Глаза вылезают из орбит? Нет, ощущение, будто с меня начала слазить прослойка грязи или… кожи? Мне не пришлось долго думать, всё за меня сделали инстинкты, а я лишь последовал их воле. Кожа начала слазить с обоих голов. Было немного сложно, так как мы оба старались выползти из кожи одновременно. Появилась небольшая проблема в месте соединения двух голов, но проблема решилась быстро. И уже через несколько секунд мы полностью выползли из старой кожи. Первое, что заметил, это значительно обострившееся зрение. Конечно, до человеческого уровня далеко, при свете нифига не видно, да и в целом зрение все ещё полуслепое, но по сравнению с тем, что было пару минут назад и сейчас — это небо, и земля. Сбросил кожу и все вылечилось. Похоже, зря переживал. Черная змейка смотрела на меня, показывая язык и что-то шипя. Чё зыришь?! — злобно прошипел в ответ, но змейка не испугалась. Она с любопытством смотрела на сброшенную кожу, шипела и кусала собственные чешуйки. Конечно, она не поняла, что я сказал. Не уверен, что мое шипение вообще что-то значило помимо угрозы. Но за эти два с лишним месяца я столько раз шипел на других змеят, что у них выработался иммунитет. Единственный, кто боится меня по сей день, это двухцветный змееныш. Однако это не значит, что тупой змей не последует за мной из-за чрезмерного любопытства. Лис’дзар с любопытством прикасалась хвостом к сброшенной кожи. — Я тоже хочу быстрей снять кожу. Неприятно, очень неприятно! — терлась маленькая черная змейка о камни, стараясь ускорить процесс. — Потерпи, скоро слезет. А если не слезет, то ядовито-кислотная ванна ускорит процесс. У молодых серпентов очень часто происходит линька. С этим ничего нельзя сделать, так как это естественный процесс. Каждые два-три … на протяжение пяти… . После ваш рост замедлится. Не волнуйтесь, второй раз линька пройдет легче и быстрей, — успокаивала мама, как обычно, убирая за нами. Но в этот раз она убрала нашу бывшую кожу. В первый месяц было особенно неловко справлять нужду. Мало того, что прилюдно… присерпентах? Так ещё стеснялся второй головы. У нас одно тело, и нужды одни и те же, но все же… Первый месяц другие змеята об этой теме совсем не думали: гадили по всей пещере. Только к концу второго месяца родители приучили всех змеят к туалету, коим местом служило углубление в пещере. И все же телекинез — невероятно полезная способность. Вот бы мне ею овладеть. — Хочу уметь поднимать предметы. Уметь это делать как ты. Понимать серпентский у меня получается куда лучше, чем говорить на нём. Мама добродушно погладила мою голову хвостом и прошипела. — Обязательно научу, но не сейчас. Вам … сложно… два… Не совсем понял ответ. Все же серпентский сложный. Зрение второй головы сосредоточилось на кристалле под водой. Кира смотрит на этот кристалл так, будто хочет сожрать его. Не первый раз замечаю у Киры некоторую одержимость. Смотреть часами на одну вещь — это ненормально! Интересно, что в это время происходит в голове?  — Тепло, жар, вода, внутри, серпент, делать, сердце, камень, вода, зелёный, — поразила меня вторая голова прошипя ряд несвязных слов. У Киры серпентский ещё хуже, чем мой, потому неудивительно, что вместо предложения получилось это. Мама и сестра, удивленным не моргающим взглядом смотрели на нас. Да что там, я сам удивлённо смотрел на сиамского близнеца.  — Серпент держать камень. Камень вода, вода зелёный. Я повторять. Я держать, но не держать, — близнец поочерёдно указывал хвостом на себя и кристалл под водой. — Хочешь … кристалл? — озадаченно спросила огромная чёрная змея. Похоже, близнец не понимает. Ему куда проще воспринимать на зрение, нежели на слух. — Кира лучше понимает зрением. Мама недолго думала. Она притянула к себе многогранник, активировала и написала ранее сказанное на белой грани.  — Нет. Я камень. Я не камень. Я высоко камень. Я низко камень. Я двигать камень. Двигать камень я. Я серпент внутри. Ты двигать камень. Ты хвост двигать палка. Я двигать камень. Я хвост двигать палка, Хорошо, я совершенно ничего не понял. — Кира говорит о магии? — прошипела черная змейка. Удивлюсь, если это окажется правдой. Мама написала на белой грани, после продемонстрировала, как использует телекинез. Похоже, именно этому хотел научиться близнец. — Для вас это слишком сложно. Научу потом, когда подрастете, — Мама написала ответ на белой грани, но, похоже, вторая голова не смогла понять, продолжая указывать на себя. Тогда в ход пошли мои слова, точнее слово: сложно. Понять одно слово вместо целого предложения куда легче. Я сам понимаю, что сложно! Но если сейчас пойму процесс, то дальнейшее развитие, а по совместимости моя мечта будет куда ближе к достижению. Мне нужна сила любой ценой! Пытался говорить с ними ещё минуты две, но безрезультатно. Прежде чем разговаривать с ними, надо поднять уровень серпентского, иначе дальнейший диалог будет равен разговором со стенкой. Долго не стал с ними говорить. Все равно почти не понимаю их. Поэтому перестал трепать нервы и вернулся к дневному сну. Вторая голова хотела остаться, но ленивое змеиное тело хотело спать, потому буйство второй головы не продлилось долго. Проснулся же, когда невозможно было выносить шипение и шум. Как оказалось, к вечеру проснулись все змеята. Некоторые успели сбросить кожу. Это я про двухцветного и старшего черного змееныша. Весь движ происходил около неглубокого подземного зеленого озера. Непохоже, что вода обрела все свойства кислоты, что было в первый день. Ну, в первый день мы были куда меньше, а ещё искусственный водоем для яиц ни в коем случае не мог сравниться с подземным озером по размеру. Стоило мне начать двигаться, как вторая голова проснулась. Сначала недовольно прошипела на меня, потом, увидев движ, переключилась на змеят. Так мы добрались до подземного озера. Как вы думаете, кто первым загорелся желанием нырнуть в воду? Естественно, черно-белый змей. И, похоже, ему нравится водичка. Он нарочно начал плескаться в нашу сторону, отчего братья и сестры отползли назад, пожелав не попасться под брызги. Единственный, кто не стал отползать — это маленький черный змееныш, который просыпался ещё днем и следил за процессом нагрева воды. Мы находились ещё далеко, поэтому в нас не попало. Не успели мы моргнуть (что невозможно для серпентов), как злобный огромный змей, одним движением хвоста сбросил нас в отравленную и немного токсичную воду. Этот урод так презренно смахнул нас в воду, словно смахивал хлебные крошки со стола. Не описать, как я зол! Этим действием ты, многоуважаемый «родитель», получил несколько отрицательных баллов, тем самым укрепил заслуженное место самого ненавистного и презираемого существа в этом мире. Надо будет составить список, чтобы никого не забыть. Когда стану повелителем мира непременно пройдусь по списку. На данный момент все существа, с которыми я знаком, а это очень малый круг морд, имеют отрицательные баллы. Вторая голова не исключение, она тоже ушла в минус. Да что там ушла в минус, она занимает третье место в моем списке недругов. Надо будет обязательно как-нибудь от нее избавиться. А пока… Обалденно! Мы никогда не плавали, но стоило погрузиться в воду, как научились плавать за считанные секунды. Были небольшие сложности, но в пылу эйфории мы оба работали как единый организм. (Разве уже не единый организм?) Воздух нам совершенно не нужен, вместо этого мы впитывали чешуйками яд и кислоту. Незабываемое ощущение! Огромный прилив энергии! Неудивительно, почему все змеята неудержимо плавали и плескались в теплой, отравленной кислотной воде. Разве только вечно тихая по активным развлечениям маленькая черная змейка развлекалась в умеренной степени. Медитирует? Погодите, мое тело… Да, это чувство! Я понял! Я понял, чем заинтересовался маленький черный змееныш. Это чувство! Внутри меня! Энергия! Да, я чувствую её! Я нашел источник маны! Оно находится ниже того места, где у нас начинается разделение шеи. Ниже сердца. Я чувствую, как магическая энергия от кислоты и яда в воде поглощается мною, однако ядовитость и кислота не уменьшается. Значит, чтобы использовать магию, надо поглощать воспроизводимую кислотой и ядом магическую энергию? Нет, скорей, я чувствую усиление и прирост магической энергии. Это великолепно! Теперь, когда знаю, в каком направлении двигаться, изучение магии станет куда проще. Невероятно! Безграничная энергия! Так и хочется двигаться! Сестры и брат со мной солидарны. К сожалению, ничего не может длиться вечно. Спустя минут десять неудержимая энергия начала гаснуть, а гормоны счастья тухнуть. Вся наша неудержимая энергия куда-то испарилась. Теперь, когда разум пришел в норму, стало легче оценивать ситуацию. Большую часть времени, находясь в воде, мы активно догоняли друг друга, безобидно кусались и плескались. Странно, обычно вторая голова против, а ещё всячески препятствует, когда я хочу присоединиться к другим змеятам, но на этот раз от Киры не последовало никакой реакции. Похоже, вторая голова провела время с пользой и счастьем, совсем позабыв о недружелюбии и агрессии. Лис’дзар, как обычно, не участвовала в шумных играх. Она плавала в сторонке с очень задумчивым видом. Родители вовсе не стали заползать в воду. Ещё, когда плавал, заметил, как родители прыскали через клыки капли собственного яда в воду. Они остались на берегу и о чем-то разговаривали. Интересно, о чем они говорят? Я погрузился под воду и тихо подплыл ближе, подальше от всплесков воды и радостных шипящих воплей. А также спрятался за небольшим выступом. Обычным и инфракрасным зрением меня не увидят, а вот с помощью обоняния вполне могли разоблачить, поэтому старался держаться под водой. Немалую роль на успех авантюры играла вторая голова. Я не могу контролировать Киру, поэтому от сиамского близнеца можно ждать чего угодно. Но, похоже, вторая голова поняла меня без слов. — Этого мало. В Ядовитом Лесу есть всё для серпентов, — молвил взрослый черный змей. — Да, знаю. Но мне там некомфортно. Ты прекрасно знаешь, почему. Не забывай о Черном Драконе и… Не совсем понял, кто второй. Это не имя, а прозвище и звучало оно как «два лица, два разных глаза, две личности.» Двуликий, что ли? Предположим, что прозвище второго — Двуликий. — Двуликий уже знает о нас. Теневые … . Они следят за нами. — Это плохо! Но двуликий нам не враг. — И не друг, — прошипел с обидой черный серпент. — С этим можно поспорить. — Думаешь? — Да, Двуликий не Черный Дракон. — Возможно. Спорить не буду, если ты в это веришь, то тому так и быть. Но тени … продолжают следить за нами. Они не реагируют, с ними не поговоришь, и, как видишь, Двуликий ещё не прибыл. Похоже, наблюдает. — Скорей всего. Думаешь, Двуликий убил Черного Дракона? — Не знаю. Было бы хорошо, если бы убил. Но зная Двуликого, то даже если убил, то все равно не рассказал бы. Всегда наблюдает и никогда не действует, если только дело не связано с Черным Драконом. — Наблюдает… — белый змей издал долгое, продолжительное, задумчивое шипение. — Кто у нас там подслушивает? — прошипел недовольно черный серпент. Внезапно что-то схватило нас, начав поднимать вверх. И вот мы парили в воздухе между двумя взрослыми серпентами. На нас не смотрели сердито. — Это дела взрослых. Вам ещё рано, поэтому не задумывайтесь. — сказал отец, а после нас отпустили в воду. После этого случая родители ни о чем больше не разговаривали в течение ночи. Черный Дракон? Двуликий? За нами следят? Хотелось бы узнать больше, но сомневаюсь, что нам что-нибудь расскажут. Попробую спросить завтра, но больших надежд не питаю.