в ожидании тепла

Темнеющее вечернее небо в затмении снежной вьюги. Прождав более сорока минут, чтобы комиссия утвердила моё сочинение, я выхожу из душного кабинета в прохладный коридор гимназии, где меня ждал Аллан. Он устало оперся о стену, скрестив на груди руки, и закрыл глаза. Звук моих шагов из открывающейся двери вывел его из этого дремлющего состояния и парень, улыбнувшись моему приходу, тут же ожил. — Как всё прошло? — ласково спрашивает тот, подходя ближе. — Всё супер, — устало ответил я, поправляя на плече ремень сумки. День безумно сильно вымотал. Бейкер, складывалось впечатление, что всё это время спал, и взгляд его казался слегка затуманенным. Потрепал его аккуратно за локоть и едва заметно улыбнулся, глядя на его уставшую мордашку. — Не рассчитывал, что ты будешь сегодня здесь. — тихо прошептал я, разрезая тишину коридора. — Я не мог оставить тебя в такой момент. Парень одаривал меня своей лучезарной улыбкой, проявляя всю свою заботу в этом жесте. Я таял от одного его присутствия рядом после такой долгой разлуки. Не мог даже держать себя в руках, чтобы моё сердце прекратило так сильно биться рядом с ним. Улыбка и не думала исчезать с моего лица, а я и не противился. — Я скучал. Фраза прозвучала до боли искренне и нежно, когда Аллан её произносил. Бархатистый баритон его голоса услаждал всяческие пугающие мысли, пробегающие у меня в голове из раза в раз на протяжении двух недель. Слыша Бейкера, мне становилось так спокойно и комфортно, что я даже перестал драть ногтями кончики своих пальцев в этот самый момент. — И я, безумно… — прошептал в ответ, не поняв, куда делся голос. Он ничего не ответил, лишь обновил свою любящую улыбку и подошел почти вплотную, взяв за щеку и поцеловав в макушку. Стоя напротив кабинета комиссии, я даже слегка смутился от такого уверенного шага. Действительно, за время не вместе я нашел это чертовски романтичным. Я безмерно скучал по его касаниям и легкому флирту, присущему только ему. Эти поцелуи… губы будто обжигали кожу, и эти ощущения доводили моё тело до приятной дрожи. Я поднял руки к его щекам и, притянув ближе, поцеловал аккуратно в губы, уделив этому чуть меньше пяти секунд. Мягкость мгновения окутала всё составляющее. Сладость кожи Аллана сиюминутно оказалась и на мне, давая приятное послевкусие. — Мне жаль, что я так долго пропадал… — с искренним сожалением произношу я, пытаясь говорить как можно тише и избегая посторонних взглядов с другого конца коридора. Людей практически не осталось в стенах гимназии, но какая-то заблудшая душа всё равно мелькала в дверных проемах. — Время разлуки лишь укрепляет те чувства, что я испытываю к тебе. Аллан говорил это тихо и с долей серьезности, окрашивая сказанное в приятную действительность. То, что он не злился на меня, уже имело вес, и я не мог не радоваться этому факту. Человек действительно дорожил мной и не тратил время на обиды и раздражение, что, собственно, было бы вполне нормальным. Эта черта удивляла меня в нём, и пугала одновременно. Не может человек быть во всём таким снисходительным: либо он сущий ангел, либо он не говорит мне и трети того, что стоит услышать. Абсолютно не давая отчет своим действиям, я мягко начал идти на Аллана, заставляя того сделать пару шагов назад, пока его бедра не коснулись ребра подоконника. Он мельком оглядел обстановку сзади и вновь перевел взгляд на меня, переместив руки на мою талию. Впечатал юношу в деревянную доску, напором продолжая налегать на его грудь. Жар тела просачивался сквозь эту белую рубашку, давая мне насытиться запахом Бейкера. И как же это, черт возьми, кружило мне голову. Не передать словами. — Я бы хотел пропитаться тобой, если есть такая возможность… Хриплый голос осколком разбился о тишину коридорных плит. Были только двое: я и Аллан, и этот интимный момент запечатлели лишь его уши, и ничьи другие. Под рубашкой почувствовал, как его хватка на моем поясе ожесточилась. На щеках выступил легкий румянец, и найдя силы посмотреть ему в глаза, я поднимаю голову. Бейкер ничего не отвечал, лишь молчал, думая над ответом. Но чем глубже я пытался заглянуть в этот карий омут, тем быстрее ко мне пришло осознание. Даже быстрее, чем это понял сам Аллан. Он тянет меня за руку и поспешно ведет в сторону лестницы. Стук шагов о деревянные половицы сопровождался скрипами старых досок. Чуть ли не бежали по коридору, пока он резко не открыл перед собой дверь и не закинул меня в открытый кабинет. Сердце стучало бешеной дробью. Библиотека. Место, в котором всё началось, вновь сопровождало нас по дальнейшему развитию событий. Не успел даже понять что к чему, обернулся на парня, а тот резко набросился на меня, впиваясь губами в мои, жадно обводя руками нежную кожу шеи. Его пальцы набожно скользили по щеке вниз, оттягивая узел галстука ниже, тем самым развязав его и бросив на пол. Терялся в пространстве, но прекращать не был намерен. Отступил, запнувшись о бугорок жеваного ковра, и прилетел своей пятой точкой четко на поверхность стола. Всё шло, казалось, по идеальному плану Бейкера, когда его руки просочились под мою рубашку и начали бесцеремонно ласкать мою спину и ребра, щекотливыми движениями перебираясь к талии и сдавливая её в твердой хватке. Меж его ладоней я был бессильным и полностью податливой куклой. В суматохе резвых действий не знал, куда деть руки, пытаясь зацепиться за всё подряд: волосы, его плечи, шею, ремень брюк или даже подтяжки. Влажная смесь поцелуев перешла на изгиб моей шеи, спускаясь вниз по подбородку. Я задрал вверх голову и нагнул её вбок, давая Аллану больший обзор для действий. Дыхание давно сбилось, и черт бы побрал эту тесноту в брюках, которая так мучительно давила на мой пах. А Бейкер всё продолжал свои нападки хищника, целеустремленно расстегивая мою рубашку, даже не наблюдая за процессом. Пуговицы одна за другой оказывались вне своих выемок, оголяя мою вспотевшую от возбуждения грудь. Уже взмолил про себя, чтобы тот просто дернул эту рубашку и все пуговицы разом разлетелись бы по библиотеке. Тот бойко перевел свой язык ниже по ключицам и начал расцеловывать мне абсолютно каждый сантиметр грудной клетки, пока я еле как держался на этом проклятом столе. В библиотеке читают книги, а мы занимались практикой того, чем заниматься не следует. Вцепился рукой в воротник блузки Аллана и тянул на себя, вдавливая его губы в свою кожу. Впитывал его, пытался оставить глубокий след на коже, чтобы еще долгое время ощущать рядом присутствие Бейкера. Тот, поняв это, жадно впился губами в разгоряченную кожу и оставил яркую алую отметину чуть выше сердца. Эта метка медленно тлела на фоне его несдержанных укусов, покрывающих весь мой верх. С губ сорвался первый сладостливый стон, который сопроводил мой смятый затуманенный взгляд. Пунцовые щеки нагоняли жара и на тело Аллана, от чего тот ходко отодвинул от себя воротник рубашки, давая коже желанный кислород. — Я не могу… Неожиданный голос Бейкера плавно вывел меня из обморочного состояния пошлого опьянения, заставив приоткрыть глаза. Его губы дрожали от наплывала всего и сразу. — Я не думаю, что смогу остановиться вовремя, Роджи… — он тихо шепчет вдогонку, пока у него изо рта выплескивается смесь похоти вперемешку с тяжелым дыханием. — Я так скучал по твоему присутствию, так скучал… Я понимал, что он имеет ввиду. Последовал мой успокаивающий вздох, когда рука обволокла разгоряченную щеку Аллана. Наши взгляды встретились. Этот лисий дурман пеленой заволок каштановые радужки Бейкера, от чего его глаза приобрели грязно-темный оттенок. Вновь затягиваю его в глубокий поцелуй, перед этим успев произнести: – «Не думай об этом, просто расслабься». Парень и не думал игнорировать сказанное, вновь запустил руки мне под рубашку и проникал языком глубже, пока я весь дрожал от перевозбуждения. Наши бёдра нахально тёрлись друг о друга, разрезая поцелуй совместными постанываниями. В голове всё сбилось в одну несуразную кучу, и словить фокус ни на чем не получалось. Меня окутали блаженные ощущения, когда наши языки переплетались в диком тандеме, а руки скользили по телу Аллана. Мне не хватало его. И не в том плане, что моё тело соскучилось по тесному контакту, а дело в душевной составляющей. Всё это время я усердно готовился к тому, с чем и так бы справился, но из-за неуверенности в себе изучал, склонив голову над конспектами. Абсолютно абстрагировался от источников счастья, уйдя в бессмысленную зубрежку и так выученного материала. Кожа рук соскучилась по его вечно холодным ладоням, которыми он гладил мои запястья и брал за подбородок для поцелуя. Тихий звонкий смех. Он никогда не стеснялся показывать миру свою улыбку, оголяя оба ряда зубов, хоть он и говорил мне о том, что на задних шестерках у него кариес. Он был живым, и не стеснялся этого. То, как он ерошил мои волосы, когда заставлял смущаться, как подбадривающе толкал локтем в плечо, совсем легонько, но благодаря этому я брал себя в руки. Мне безумно нравились его морщинки на лбу, потому что у него была активная мимика и тот всегда вскидывал бровью. Он никогда не давал мне повода усомниться в нём, но я всегда находил причину в себе. Звуки густых поцелуев тягуче растекались по помещению, пока мы наверстывали упущенное. Его напористые разгуливания под моей рубашкой щекотливо огибали каждый контур тела. Дышал так медленно, будто за каждый грамм кислорода пришлось бы платить. Скользил подушечками пальцев по линии его позвоночника, изредка царапаясь ногтями. Тот тихо шипел и кусал мои губы, оставляя бордовые пульсирующие вмятины. Голова устало склонилась набок, пока Аллан вновь принялся за ласки моей шеи. Выпустил протяжный вздох, пробежавшись взглядом по соседнему столу. Глаза как-то непроизвольно зацепились за книгу, лежащую на самом верху стопки. Углубленная химия. Биохимический процесс, связанный со взаимодействием пассивного компонента и доминирующего, где в итоге получается бурная реакция. Это было единственным, что я вспомнил за обучение в старшей школе перед уходом в гимназию. А может это и вовсе к предмету не относилось? Черт его знает. Сразу после мои веки сомкнулись.

***

Снег аппетитно хрустел под ногами, пока мы шли через запорошенные лесные тропинки, двигаясь в сторону дома Аллана. Ветви деревьев покачивались от тяжести снежных куч, наваленных на них, и иногда роняли эти белые хлопья прямо на наши головы. Кутаясь в зимнюю длинную куртку, я сильнее задираю шарф к носу и иду впереди Аллана, протаптывая нам дорогу. Весь лес тонул в темноте девственного снега, теряя свой объем. Холод приятно обжигал кончик носа и лоб. Эта прогулка была недолгой, но принесла ряд теплых эмоций, когда мы возвращались к нему в обитель. Небо уже было грязным, с просветами рассыпанных белых звезд по всей площади. Как сахар, упавший в густое черничное варенье. — Всё-таки нам стоило идти по привычной дороге, нежели месить ногами снег, топая по тайге. — буркнул я, пытаясь не завалиться в сугроб рядом с собой. Хотя, абсолютно всё здесь было сплошным сугробом. Бейкер засмеялся. Совсем скоро мы оказались у забора его особняка. Парниша отворил передо мной калитку, пропуская вперед, и зашел следом. Уже находясь в предвкушении тепла, начинаю растирать ладони. Аллан расторопно открыл для меня и вторую дверь, уже впустив на порог, где я ступил на ковер коридора. Снаружи висел венок омелы. Абсолютно ничего не изменилось за последние две недели, как меня здесь не было. Сухие цветы, бабочки, вешалка для верхней одежды и минимальное освещение из-за занавешенных окон. Возможно, только воздух пропитался недавним праздником, оставив в прослойках обоев запах кекса и еловых веток. Отдал куртку Бейкеру и радостно побежал на кухню. Это место будто никогда и не было мной покинуто. Здесь царила какая-то своя атмосфера, которая притягивала меня, словно магнитом. Ладони до сих пор пребывали в экстазе от минусовой температуры, от чего приходилось их растирать каждые несколько секунд, чтобы кожа не походила на мертвячину. Сел на высокий стул, что находился рядом со стойкой, и наблюдал за Бейкером. Конфорка затрещала, а я устало упал на столешницу, пряно улыбнувшись и наблюдая, как парень подходит и садится рядом со мной. Мы будто никогда и не расставались. Смотрю на него, и не могу оторвать глаз. — Ты и правда очень сильно скучал. — с осторожным смешком выдал Аллан, скрывая за ладонью свою красивую улыбку. Я вальяжно отвел взгляд и тоже улыбнулся, точно понимая, что тот имел ввиду. — Мне бестолку пытаться как-то скрывать своё восхищение тобой. Всё равно не получится. Последовал мой легкий смешок. Даже и не думал оправдываться, ведь этим глупостям больше не было смысла поддаваться. В голове, неожиданно для себя, всплыл фрагмент нашего выступления в «Пеликане». Словив некоторые детали в памяти, я растянулся в еще большей улыбке. Пальцы потихоньку начали оживать. — Как отпраздновали рождество? — спрашивает тот, положив ладонь поверх моей и уставившись прямо в глаза. — Все собрались у вас дома? Я быстро выдохнул, прикинув в уме, что именно было двадцать пятого числа. Задумчиво уставился в правый угол и пересчитывал картинки воспоминаний, проникаясь в прошедшее событие. — Ездили к матери в Лондон. У них с отцом там большая квартира. Сам понимаешь, сбор всей семьи, дальние родственники и те, чьи имена я впервые слышу. Мы с Люси уехали еще в девять вечера. Ничего интересного. В ответ прилетело тихое покашливание Бейкера, которое тот свел в кулак. Юноша поправил кудрявые локоны и, подперев подбородок рукой, вновь отдал всё внимание изучению моих глаз. Нечего было сказать, и реагировать, собственно, тоже нечем, но тот не планировал молчать. — Так или иначе, я рад, что у тебя всё хорошо, — тихо мурчит Аллан, и на его лице растекалась довольная ухмылка. — А у вас как всё прошло? — решил тоже поддержать эту тему и задать встречный вопрос. — Мы не празднуем. Я моментально уставился на Бейкера. Лицо парня не выражало абсолютно ни одной эмоции, и куда-то успела деться его улыбка. Мне мало что было известно о семье Аллана, потому что подобные темы мы с ним практически не обсуждали, да и желания особого с его стороны, как я заметил, не было. Всякий раз, когда мы как-то затрагивали эту тему, всё быстро заминалось и переводилось к другой. Акцентировать внимание на таких вещах я не стал. — Почему? — мои пальцы сплелись с его в мягкий замок. — Мы уже очень давно не проводим время вместе. Не знаю, что именно произошло в то время, когда всё это началось, но такая тенденция стала для всех нас привычной. — договорив, он берет из стеклянной посуды леденец, зажимает один конец обертки меж зубов и закидывает конфету в рот. Запах барбариса. Не сказать, что я был сильно удивлен, но сомнения наполнили мою голову сразу после того, как он стал рассасывать во рту леденец. Лицо Аллана сопровождалось в его миниатюрной спокойной ухмылке, которой тот пользовался в редких случаях, но в каких именно, я пока так и не понял. Было что-то во всём этом не то. Что-то такое, что должно начать волновать нутро, медленно проявляя корень всего этого сокрытого. Я метался в раздумьях, стоит ли мне начать задавать вопросы на этот счет. Обдумывал мельчайшие детали, которые возможно я успел пропустить за время вместе. Ни один дельный ответ мне так и не пришел в голову. Поняв, что это лучше замять, выпускаю густой вздох и обвожу взглядом контур его губ. — Хочешь поговорить об этом? — на последней удерживающей мысли. — Не будем тратить время на такую ерунду. — этим Аллан поставил жирную точку в оголении щепетильной темы. Лезть дальше было бессмысленно, от чего я просто опустил взгляд на ноги и вздернул плечами. — Что ж, без проблем. Бейкер потянул меня к себе за рукав рубашки и накрыл мои губы своими. Тепло расползлось по телу и я расслабился.