Помоги мне, или я упаду

Когда Питер открыл глаза, он уже почувствовал небольшую боль внизу живота. Двигаться было немного тяжело, но Паркер всё равно попытался пошевелить сначала рукой, которой сразу же почувствовал мягкую ткань постельного белья, а после повертел головой. Он находился в личной палате, которые предоставляются всем пациентам, прошедшим через процедуру аборта. Вспомнив о том, что недавно произошло, мальчик вдруг почувствовал колющую боль внутри. Он положил ладонь на плоский живот и погладил его кончиками пальцев. Пусто. Теперь там было пусто, также, как и в душе Паркера. Перед началом его предупредили, что после процедуры нормально будет ощущать небольшую боль и моральное опустошение, возможно, апатию. И Питер пытался настроить себя на хороший лад, чтобы не впадать в послеабортную депрессию. Оказывается, это было не так просто. Он лежал на постели, гладил живот и постепенно осознавал, что именно сделал. И разумной частью мозга он, конечно, понимал, что этот плод был зачат в процессе насилия. Ведь Питер не был согласен на боль от Квентина. Конечно, он имел право на эту процедуру. Но та часть его тела, которая поддавалась лишь чувствам, набатом стучала в голове о том, что Питер лишился чего-то очень важного. Чего-то своего. Видеть стало проблематично, и уже через мгновение на подушку с фарфоровых щёк упало несколько слезинок. Питер чувствовал себя виноватым. Но ведь он не хотел, чтобы всё было так. Он попытался успокоиться и затем предпринял попытку сесть, ведь лёжа он чувствовал себя ещё более беспомощным и отвратительным, но не успел. В палату осторожно вошла миловидная медсестра с длинными рыжими волосами и, заметив, что Питер очнулся, подскочила к нему. — Сейчас вам лучше лежать, Питер. — мягко произнесла она, аккуратно руками давя на плечи мальчика. Питер хотел что-то сказать, но не успел. Медсестра мягко ему улыбнулась и, осмотрев лицо, продолжила: — Можете звать меня Ванда. Вы выглядите неплохо, и скоро к вам зайдёт врач. Если же понадобится помощь, можете нажать на кнопку вызова медсестры рядом с кроватью, и я приду к вам. — Сколько я тут пробуду? — тихо проговорил Питер, будто не желая говорить вовсе. — Вам следует отдохнуть после процедуры в течение четырёх-пяти часов, после чего врач назначит вам все необходимые препараты и инструкции касаемо здоровья, и вы уже ближе к вечеру сможете вернуться домой. — она глянула в свой планшет, где были указаны ещё пациенты для осмотра, и опять подняла голову на Питера, — ах да, кстати, ваш молодой человек ждёт за дверью. Он очень волновался всё это время и хочет вас видеть. Пока не пришёл врач, вы можете побыть вместе, что думаете? Позвать его? — Ванда улыбнулась, в то время как Питер изобразил на лице удивление. Какой молодой человек? Кажется, ещё с утра он был холостяком. Точно. Тони. Вспомнив о том, что Питер приходил сюда со Старком, Паркер пропустил на лицо мягкую улыбку и кивнул медсестре, подумав, что зацикливаться на том, как там представился Тони этим людям, его последняя забота на сегодня. Ванда вышла, и уже через несколько минут, пока Питер пытался принять более удобное положение полулёжа, в палату вошёл Тони. Питера сразу окутал лёгкий запах луговой травы. Мальчик улыбнулся, успокаиваясь от знакомого запаха и повернулся в сторону двери. Тони стоял в проходе, взволнованно смотря прямо на него, то сжимая, то разжимая пальцы рук. — Через полчаса придёт врач. — вежливо напомнила Ванда и скрылась в коридоре, бесшумно прикрывая белую дверь палаты. Повисло минутное молчание. — Питер, — полушопотом произнёс Старк, нервно сглатывая, — как ты? Питеру было тяжело. Тяжело находиться здесь, тяжело думать о том, что случилось, тяжело из-за боли в животе, тяжело на душе. Поэтому Питер не ответил. Лишь ещё одна одинокая слеза скатилась с ресниц на ладонь, а затем скрылась в простынях. Старк не стал больше ничего спрашивать, лишь подошёл вплотную к постели, сел на край и обнял омегу. Питер ухватился за полы его толстовки и сжал их в кулачки, утыкаясь носом в тёплую шею и вдыхая-вдыхая-вдыхая запах луговых трав. Страх стал медленно сползать со стенок разума и забираться обратно в свой угол. Питер уже в который раз шмыгнул носом, сглотнул комок слёз и дрожащим голосом вдруг тихо прохрипел: — Я так виноват, Тони… — он моргнул, и от слёз на тёмной толстовке Старка образовалось мокрое пятно, — я так виноват. — Конечно же нет, Питер, — поспешил произнести Тони, и в его голосе проскользнуло раздражение. Он не хотел, чтобы Питер считал себя виноватым, — конечно нет. — он обнял ладонями его крепче и погладил по голове, впутывая пальцы в каштановые кудри. — Я не хотел, чтобы всё закончилось так. — Конечно не хотел. И ты не виноват в этом, Питер. Плохие вещи случаются, но ты сможешь с этим справиться. Всё будет хорошо, ангел. — Помоги мне, Тони. Помоги, я не хочу оставаться с этим наедине. Поклянись. — Клянусь.

***

Они просидели так, в объятиях друг друга не больше получаса. Врач легонько постучал и после с характерным скрипом двери нерасторопно вошёл в палату. Мистер Беннер выглядел уже по-необычному привычно, и оттого, что его лицо не выражало беспокойства, самому омеге становилось спокойнее. — Здравствуйте, мистер Паркер, мистер Старк. — врач почти незаметно кивнул и подошёл к постели. Тони попросили ненадолго выйти из палаты, и в течение семи минут мистер Беннер осматривал Питера. — Ну, что же, Питер, как сейчас состояние? — спросил бета, позволяя мальчику вновь надеть больничную сорочку после осмотра его живота. — Сейчас, вроде, нормально. — тихо ответил Паркер, накидывая на себя одеяло. — Это хорошо. Конечно, вы можете испытывать некоторые переживания после процедуры, но это нормально. В первую неделю вам лучше стараться избегать стрессов и всего того, что может навевать негативные мысли. — бета мимолетно улыбнулся и продолжил, — я пропишу таблетки, которые помогут вам восстановится. Также в первый месяц после операции не занимайтесь физической активностью, никакого поднятия грузов и лучше воздержаться от занятия половым актом. Через недельки две вам нужно будет прийти в клинику на обязательный осмотр УЗИ, я выпишу вам направление. В остальном, старайтесь лучше беречь себя, придерживайтесь здорового питания, чтобы быстрее восстановиться. Токсикоз постепенно уйдёт. Также можете не волноваться насчёт небольших кровяных выделений, это нормально. Но если их будет много, то тогда следует посетить больницу или вызвать скорую. — он вновь сделал паузу, — всё понятно? — Да, спасибо, мистер Беннер. — Отлично, я также выпишу вам рецепт, попросите своего молодого человека или родственников сходить в аптеку. В целом, это всё. Вы можете не переживать, сама процедура прошла удачно, поэтому скоро снова вернётесь в строй, Питер. А сейчас отдыхайте, через три часа уже сможете пойти домой. — мистер Беннер вновь приятно улыбнулся и поспешил выйти из палаты, даже, наверное, не услышав тихого «спасибо» в свой адрес. Буквально через мгновение в палату вновь вошёл взволнованный Тони. Казалось, будто с того самого момента, как альфа узнал обо всём, что творилось с Питером в последние недели, тревога никогда не покидала его лица. — Что сказал врач? — Тони прошёл внутрь и снова уселся на край кровати к ногам Питера. — Сказал, что всё прошло хорошо. Много чего посоветовал для восстановления. И таблетки… — проговорил Питер, смотря в окно. Смотреть на Тони не хотелось. Он винил себя за всё, что сейчас происходило, и поэтому омеге было стыдно. Стыдно смотреть на Тони, страшно было найти в его глазах укор. Но укор — это то, чего Питер никогда бы не нашёл во взгляде Тони, направленном на себя.