***
Йоэла передёрнуло и он в ужасе проснулся. Дыхание спёрло, по лбу бежали мелкие капли холодного пота. Так иногда бывало, когда что-то подобное являлось ему в кошмарах. Парень встал с кровати, стараясь не будить мирно спящего Лаури, и пошёл в ванную комнату. Он остановился в коридоре напротив двери, всё ещё боясь открывать её после ночного кошмара. Но в конце концов, Йол надавил на золотистую ручку и вошёл внутрь, включив свет. Кто-то уже стоял у зеркала. Присмотревшись к фигуре, Аалтонен смог разглядеть маленького себя, примерно пяти или шести лет. Он хотел подойти к мальчику, когда тот обернулся сам. На лице застыла холодная улыбка, на месте глаз были полностью пустые глазницы, под которыми на коже были чёрные подтёки, как от слёз. Увидев это, Йоэл закричал и выбежал из комнаты, рывком заперев за собой дверь. Он скатился по ней вниз и упал на пол, в ужасе смотря в одну точку. Вдруг к нему подбежал кто-то. Какой-то юноша пытался помочь ему встать, вот только лица его не было видно. Но по очертаниям в темноте Аалтонен ясно понимал, что это — не Мика и точно не Лаури. Они выше и куда сильнее этого незнакомца. Поставив Йола на пол, парень повернулся к нему лицом, которое Аалтонен в темноте разглядеть так и не смог. Но почему-то казалось, что он улыбался ему. Тепло и заботливо, будто знал его всю жизнь.***
Окончательно Йоэл проснулся только после того, как ощутил, что его передёрнуло уже по-настоящему. Он приподнялся на локтях и посмотрел на мужа. Лаури спал, лёжа на спине, по привычке оставив руку под головой мужа. Чтобы не разбудить его, Аалтонен аккуратно вылез из-под белого одеяла, поставил ноги на пол и босиком, чтобы не шаркать тапочками, вышел в коридор. Проходя мимо ванной, вспомнил кошмар. Решил в неё не заходить и сразу спуститься на первый этаж за водой. Лестница была прочной, практически новой. Не то, что в детском доме из сна. Интерьер в целом был в порядке. Это его дом, его крепость, за которую не приходится волноваться. Это реальность, в которой он никогда не увидит то, что видел в кошмарах. Пройдя на кухню, Йол понял, что совсем не одинок. Мика сидел за столом и пил холодную воду, уставившись вперёд себя невидящим взором. — Доброй ночи, — вяло поздоровался Аалтонен, доставая из шкафа стакан. — Доброй, — ответил Мика. — Почему не спишь? — Да так… Просто кошмар приснился, — сказал Йол, набирая холодную воду в стеклянный стакан. — М… Понимаю. А мне папа снился. Тоже проснулся посреди ночи, да и спать уже не хочется… — к концу его голос стих, и он безэмоционально усмехнулся, сделав большой глоток воды. — И как ты? — поинтересовался Аалтонен, повернувшись к нему лицом. — Нормально, только понял, что скучаю по нему немного. — Мика можал плечами, отведя глаза влево. Он посмотрел в окно над раковиной, через которое виднелись специально высаженные ели. — Антеро был очень хорошим человеком… — отметил Йоэл, делая глоток холодной воды. В памяти всплыл день, когда Аалтонен впервые встретил его. Удивило то, как спокойно и доброжелательно Антеро отнёсся к новому человеку, который, к тому же, был парнем его старшего сына. Когда Лаури вёз его на встречу с родителями, он думал, что снова будет отвергнут людьми. Но вместо этого его встретили с радостью и тёплыми объятьями. А на похоронах Антеро Йол расстроился так сильно, будто сам был его родным сыном. — А ты? Что тебе приснилось? — спросил Мика, посмотрев на него. Аалтонен неловко улыбнулся и опустил взгляд. Он сел напротив и посмотрел на Мику с тенью сконфуженности в глазах. — Честно… сон был очень сумбурным, — начал Йоэл и неверно сглотнул. Он на время отвернулся в сторону окна, пытаясь собраться с мыслями, а после продолжил: — Сначала я смотрел с улицы на детский дом, он был таким же, как и давно, ещё когда я из него выпустился. Потом вошёл внутрь. Первый этаж был разрушен, но второй в полном порядке. Там я увидел Рикку… Она говорила кое-что. Думаю, намекала, что скоро в моей жизни появится больше людей… — Ты в это веришь? — спросил парень. Мика всегда уделял большое внимание своим снам и кошмарам, верил, что что-то важное в них всё же есть. — Может, только если частично… — замявшись, ответил Йол и замолчал. — А дальше? Что было в конце? — А в конце за мной гналось что-то, из-за чего я упал в пропасть с водой. Потом я проснулся. Во сне. Пошёл в ванную, а там был маленький я и, честно говоря, очень пугающий. Я упал на пол, и какой-то парень помогал мне подняться. Но это был не ты. Кто-то другой… А ведь я никого больше и не знаю… В общем, после этого я проснулся уже по-настоящему и спустился сюда. — Действительно, очень сумбурно… Представь, сколько смыслов можно накопать в твоём сне? Может, ты правда скоро встретишь кого-нибудь ещё? — предположил Мика. И Йоэл хотел бы встретить кого-нибудь ещё… Нет, не кого-нибудь, а конкретных людей. Его родителей. Хотел только ради того, чтобы спросить о причине, по которой они его оставили. Ему нужен был только один ответ на всего лишь один вопрос. А после этого он ушёл бы и больше никогда не появлялся в их жизнях снова. Йоэл много раз думал об этой встрече и с каждым годом замечал, как сильно меняется его представление со временем. В десять лет он думал, что обязательно обнимет их и будет долго-долго разговаривать с ними. В четырнадцать он представлял встречу уже без объятий, но с разговором. В восемнадцать хотел просто встретиться и поговорить о причине. А после просто перестал хотеть, но и против не был бы. Так иногда бывает, когда ты очень хочешь чего-либо, но настолько теряешь в это веру, что становится всё равно, хотя в глубине души ещё есть то желание, которое ждёт исполнения. Теперь ему нужна была только причина. Одна единственная причина и её объяснение. — Честно… — проронил Аалтонен, с грустной улыбкой опустив глаза. — Я бы хотел встретиться с кое-какими людьми. С родителями. Только я ничего о них не знаю. Где они? Как их зовут? Кем и где работают? А если у меня есть брат или сестра? И я им не нужен? И если появлюсь спустя двадцать пять лет, то всё разрушу?.. — Не говори так, — остановил его Мика. — Видишь, я совсем ничего о них не знаю. Иногда я просто надеюсь на какие-то высшие силы, чтобы они помогли мне их найти спустя столько лет… — У меня хорошее предчувствие, — прищурив правый глаз, тот, что карий, сказал с улыбкой Сантери. То ли дело было в такой его необычной черте, как гетерохромия, то ли правда какая-то способность играла роль, но он часто угадывал то, что будет дальше. А когда говорил, что предчувствие у него хорошее, то оно всегда сбывалось. — Надеюсь, — ответил Йол и посмотрел в окно за его спину. В свете луны блестела вода в озере, всё становилось ещё более загадочным. Если днём, когда он долго смотрел в озеро, ему казалось, что глубина в какой-то момент начинает вглядываться в него, то ночью она будто затягивала, не отпуская ни на секунду. Мика обернулся и, заметив озеро позади, посмеялся. — Что?.. — спросил Йол, когда услышал тихий смех напротив. — Я просто помню, что где-то там ты утопил свой альбом. — Я нечаянно уронил его. Но всё равно обидно… — Подожди. Я кое-что принесу, сиди здесь. Мика вышел из-за стола и ушёл на второй этаж, где был его чемодан. Йоэл остался на кухне в полном одиночестве. Оставаться так где-либо, а ночью тем более, ему до ужаса не хотелось. Иногда после кошмаров он не успевал отличить реальность от вымысла и боялся даже в окно посмотреть — думал, что по нему будут ползти змеи. Наконец парень вернулся. Мика с улыбкой во все тридцать два зуба сел за стол и протянул Йоэлу белую коробку с синей подарочной лентой. — Вообще, я думал подарить тебе это ещё в августе, на твой день рождения, но потом понял, что возможности не будет. Так что… вот. Поздно, но дарю. Открывай. Сантери с нетерпением уставился на него, глядя как тот тянет тёмно-синюю ленту, убирает её в сторону, открывает коробку, убирает гофрированные полоски из белой и синей бумаги. На дне лежал он. Покрытый мишурой не столько для красоты, сколько для сохранности, совсем новый и нетронутый, в прозрачной обложке, с принтом в виде знаменитой картины Ван Гога «Звёздная ночь»… Альбом. Новый альбом. Точная копия того, который Йол нечаянно утопил в озере два года назад. — Ты серьёзно? Ты нашёл такой же? Но как? Их ведь больше нигде не было! — удивился Аалтонен, рассматривая подарок. — Ну… как-то нашёл, — ответил Мика, смущённо улыбнувшись. — Нарисуешь что-нибудь? — Например? — он выгнул бровь, открывая альбом. — У меня где-то была фотография… — Мика пришурил глаза. Сантери достал из кармана пижамных штанов телефон, а из-под синего чехла — небольшое фото. На нём были все: близнецы, Лаури, сам Йоэл, Леена и даже Антеро. Эта фотография была сделала второго декабря, когда Лау познакомил возлюбленного со своей семьёй. На лице Йола тогда, казалось, просто застыла улыбка от переполнявшей его радости. В момент, когда фотоаппарат должен был сделать фото, кот, который тогда жил у Сантери, уронил его, в результате чего оно оказалось скошено, а на лицах появился испуг, смешанный со смехом. Улыбался только Йоэл. Без страха, насмешки и прочих эмоций. Улыбался с самой обыкновенной радостью. Просто ему было всё равно на качество и ракурс фотографии. Важно было только то, что это фото, на котором запечатлён он и люди, ставшие для него всем за один вечер. — Она до сих пор у тебя? — Аалтонен улыбнулся, вглядываясь в лица людей. — Да… Знаешь, с того дня я не вынимал её из-под чехла. Скажи, получилось странно, но шедеврально. — И вправду… — согласился Йоэл, с тёплой улыбкой смотря на фотографию. — Можешь оставить её у себя, думаю, с тобой она будет в сохранности. — Мика по-дружески подмигнул парню и вышел из-за стола. — Я пойду спать, иначе проснусь потом в три часа дня. — Я тоже, мне уже к десяти на работу. И… спасибо, Мик, — проронил Йол, обернувшись. — Хах, пожалуйста. Парень ушёл на второй этаж, оставив его в одиночестве ещё на десять минут. Всё это время Аалтонен молча смотрел в окно, наблюдая за волнующейся под порывами ветра ночной гладью озера. Впервые за весьма немаленький промежуток времени ему показалось, что всё хорошо. Если в конце августа он убеждал себя в этом, представляя, что ничего никогда на самом деле не было, то теперь это осознание приходило к нему само по себе. Всё в порядке. Это было. Смерть, похороны, попытки отвлечься… Но даже при этом теперь всё было в порядке. Если не у других, то у него точно. Наконец Йол встал со стула, поставил стакан у раковины и вышел в коридор. Он бросил короткий взгляд на зал и поднялся вверх по лестнице. Лаури всё ещё спал, завернувшись в одеяло. Аалтонен сонно улыбнулся и лёг рядом, снова положив голову на его руку. Он не смог заснуть сразу. Просто наблюдал за Лау. Наблюдал за его грудью, что медленно поднималась и опускалась, за его расслабленным под влиянием сна лицом, за его глазами, ресницы на которых чуть подрагивали. Йоэл провёл кончиком указательного пальца по грудной клетке Лаури, вырисовывая на ней невидимые узоры. Как же прекрасен он был.