***
Из ванной Нурминен вышел через специально отмеренные Хейкки пятнадцать минут, дабы не вызвать изменения температуры тела в худшую сторону. Раймо прошёл на кухню в тёплой пижаме с рубашкой и брюками в клетку. Он сел на диван, пока Хаависто готовил что-то на кухне, и, взяв телефон, оставленный на журнальном столике, набрал номер Йоэла. Гудки продолжались в течение минуты и, когда Нурминен уже показалось, что ему не ответят, на той стороне раздался голос Йола. — Да? — в вопросительном тоне сказал Аалтонен. — Йол… это я, Раймо. — А, Раймо! Как ты? Температура спала? — Да, всё хорошо. Я хотел сказать… спасибо. Ну, за то, что не оставил меня там. — Не благодари. Надеюсь, ты скорее поправишься, — ответил парень, после чего завершил звонок. Нурминен убрал телефон от уха и посмотрел на включённый экран одновременно радостным и опустошённым взглядом. Хейкки подошёл к нему и сел рядом, положив книгу на стол. — Всё в порядке? — спросил мужчина, приобняв его. — Да… просто хотел его поблагодарить… Раймо пусто улыбнулся и взял книгу сестры, принесённую из прихожей Хаависто. Каждая страница была отреставрирована Йоэлом с заботой, некоторой осторожностью и особой дружеской любовью. Казалось, что при одном только взгляде на развороты можно было ощутить невесомые прикосновения его кисточки. А перед глазами появлялась читающая Рикка, бережно переворачивающая страницы… Парень пустил скупую слезу и положил голову на плечо Хейкки, подавленно закрыв книгу. Он гладил Раймо по волосам, пытаясь подарить ему совсем позабытый покой.***
Они сидели за столом, оживлённо разговаривая и завтракая. Лаури читал свежую прессу за чашкой чая; Мика поддерживал диалог с сестрой и параллельно пытался удержать ложку на носу, точно ребёнок, но каждый раз терпел неудачу; Лотта говорила что-то об учёбе; Йоэл наблюдал за своеобразной идиллией и улыбался, платная свой чай. — Кстати, Йол, а почему вы вчера вернулись позже? — спросила Лотта, повернув голову в его сторону. — Нужно было помочь одному знакомому. Он заболел, так что не мог сам дойти до дома. — Поня-ятно… — протянула она. — Ресторан перенесён на завтра? — спросила девушка уже у Лаури. — Получается так. — Почему не сегодня? — чуть капризно возмутилась она. — Лотта, так нужно. Кстати, солнце, что с ним сейчас? — поинтересовался Лау по поводу Раймо у мужа. — Я уверен, что ему лучше. Его друг ведь знает, что делать. К тому же, он позвонили мне с утра, сказал, что всё хорошо. Вдруг Лотта щёлкнула большим и указательным пальцами и вышла из-за стола со словами о том, что она о чём-то забыла. Вернулась девушка через пару минут с двумя подарками в руках. — Я чуть не забыла! Я так и не подарила вам во-от это. Йоэл, это тебе, — сказала она, протянув ему светло-серый шерстяной свитер. Аалтонен надел его, улыбнувшись. Ощущение тёплой шерсти на теле от подаренного свитера давало понять, что он любим. — У тебя был похожий, поэтому я подумала, что этот тебе понравится. Скоро ещё больше похолодает, так что он понадобится. А это тебе, Ури. — Лотта обернула вокруг его шеи мягкий красный шарф. — Спасибо, — поблагодарили её Йол и Лау, рассматривая подарки. — Не болейте, — с улыбкой проговорила она, обняв брата и Йоэла. «Не болейте» было коронной фразой Сантери. Её часто говорили им покойные дед и отец, даря подарки на Рождество и дни рождения. Сами двойняшки и Лаури в последствии использовали эти слова, чтобы напомнить окружающим о том, что есть кто-то любящий и ценящий их.***
Теро ехал в автомобиле, наблюдая за дорогой сквозь обрушивающийся на Хельсинки ливень. Он сильно сжал руль, время от времени поворачивая его. Параллельно с этим мужчина пытался дозвониться до сына. — Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети, — бездушным голосом произнёс автоответчик. — Этот чëртов ребёнок… — возмущённо прошипел Теро и снова попытался набрать номер сына. Ответ был всё тем же. Стоило признать, в чëм-то Раймо был действительно полезен. Он сделал всё так, как нужно было. Пошёл и лично поговорил с Йоэлом издалека, узнав его мнение насчёт родителей, а после передал отцу информацию, которую узнал. Теперь Теро ехал в назначенное место, чтобы встретиться с этими людьми. Чтобы выйти на них, понадобилось всего пара часов и одно доверенное лицо, оказавшее помощь. Всё, что узнал Теро об этих людях, — это их имена, Маарит и Нико Аалтонен, возраст, сорок пять и сорок семь лет, род деятельности, юрист и архитектор, а также наличие у них других детей. Этим ребёнком оказался некий восемнадцатилетний Аки Аалтонен. Проезжая мимо леса, Теро на время задумался. Почему столь прекрасные люди, какими они ему показались, в своё время отказались от ребёнка? Он считал наиболее вероятным вариантом их финансовую неустойчивость двадцать пять лет назад или неопытность и неготовность нести ответственность за новорождённого ребёнка. Во всяком случае, скоро одна из этих догадок подтвердится. А может, и обе.***
Теро подъехал к нужному ресторану через двадцать минут. Оставил машину на парковке и вышел из неё, выставив вперёд себя зонт. Он как можно быстрее прошёл ко входу, стараясь не намочить дорогой костюм. — Добрый вечер, я заказывал столик, — проговорил мужчина, закрывая зонт. — Добрый вечер. Вы Теро Нурминен, я верно понимаю? — уточнила девушка за стойкой регистрации. Получив утвердительный кивок, она продолжила: — Пройдите за мной, пожалуйста. Можете оставить зонт в корзине. Нурминен прошёл в зал вслед за девушкой. Она провела его к нужному столику, за которым уже сидели мужчина и женщина. — Пожалуйста, располагайтесь. Теро поблагодарил её и повернулся к людям. — Вы Маарит и Нико Аалтонен? — спросил он. — Да, всё верно. Я Нико, а это моя супруга, Маарит. Вы Теро, верно? Рады встрече с Вами, — сказал он, протянув ему свою крепкую ладонь для рукопожатия. Нико был высоким стройным мужчиной с короткими русыми волосами, в которых проглядывалась седина, глаза у него были холодные, серые, кожа бледная и ровная, а на щеках ямочки, какие появлялись у Йоэла когда он улыбался. Маарит была чуть ниже, с длинными от природы пепельными волосами, что встречается крайне редко. Глаза светло-голубые, уголки губ сами по себе чуть приподняты. В их лицах угадывались многие черты Йола. Сразу видно, что они его биологические родители. Такие же утончённые и красивые люди, как и их сын. — Полагаю, нет смысла затягивать. Я здесь по следующему вопросу… Двадцать пять лет назад вы отказались от своего сына, Йоэла. Так? — он протянул им фото парня. Маарит ахнула и взяза фотографию, внимательно рассматривая лицо сына. На глазах проступили слëзы, стоило только угадать в нём родные черты. — Он так похож на вас, не так ли? — проговорил Теро, с сожалеющей полуулыбкой посмотрев на них. Когда сам он впервые увидел фото Маарит и Нико, а после сравнил их с Йоэлом, создалось впечатление, будто их черты просто скопировали и скомбинировали в одном человеке. — Очень… Особенно глаза, — заметил Нико, кивая подбородком. — Так сложно поверить, что ему уже двадцать пять лет… Он выглядит на восемнадцать или двадцать — не больше. — Я хотел бы спросить вас о причине, по которой вы его оставили, — вернулся к основной теме разговора Теро, скрепив пальцы в замок. Маарит и Нико переглянулись, после чего всё же начали говорить. — Когда Йоэл только родился, мы были молоды и неопытны. Нам было по двадцать и двадцать два года. Мы не могли финансово обеспечить его. Было решено отдать Йоэла на воспитание в детский дом… — объяснила Маарит. По её голосу было ясно, что она ужасно сожалела, хоть и ничего больше не могла изменить. — Только через семь лет, как раз к моменту рождения нашего второго ребёнка, Аки, дела наладились. Мы двое закончили учёбу, нашли работу, начали зарабатывать и наконец-то были готовы к ребёнку. Вот только… хоть мы об этом и думали, но так и не решились забрать Йоэла, — добавил Нико. — Таким образом, вы не виделись двадцать пять лет. А если бы у вас была шанс встретиться спустя столько лет? Вы бы им воспользовались? — спросил Нурминен с непогибающей надеждой в голосе. — О, нет… Нет, не стоит. Мы не виделись столько лет… Это может кончиться крайне плохо. А что будет с Аки? Если его это травмирует? Пусть всё остаётся так же, как и было до этого момента… — отказывалась Маарит, смахивая с щёк слëзы. Нико приобнял её, успокаивая, и посмотрел на Теро. — Лучше скажите нам… Как он? Йоэл счастлив? — Я уверен, что да. И более чем. Насколько я знаю, он работает реставратором и женат на мужчине, с которым также счастлив. — Он в браке с мужчиной? — удивился Нико, широко раскрыв серые глаза. — Именно так. Но ведь в этом нет ничего страшного. Он счастлив, а это самое главное. — Мы понимаем… Всё же, Йоэл — наш сын. Может, мы не были рядом, и мы не участвовали в его жизни, но у нас нет права лишать его счастья в том или ином виде, — высказалась Маарит, вытирая глаза белым платком. — Так вы согласны встретиться с ним? Я могу всё устроить. Я организую встречу. Вы воссоединитесь хотя бы на один вечер, обсудите всё, а дальше можете делать с этим всё, что захотите. — Вы знаете его лучше, чем мы, — отметил Нико. — Думаете, он бы был рад, если бы встретился с нами? — Я точно знаю, что это то, чего он хотел с детства. Он был бы счастлив… Вы согласны? — Нет… Лучше оставим всё так, как есть. — Я оставлю вам свой номер на тот случай, если вы передумаете.***
Обратная дорога заняла раза в полтора меньше времени. Теро ехал по дороге, держа руль одной рукой. В другой у него была сигарета. Проехать столько, чтобы узнать, что они не хотят этой встречи… Нурминен было обидно. Может, даже больше, чем могло бы быть обидно самому Йолу. Какой родитель вот так просто упустил бы такой шанс встретиться со своим сыном один раз за все двадцать с лишним лет? — Безумие… — прошептал Теро, выдыхая дым. Оставив им свой номер, он действительно надеялся, что Маарит и Нико перезвонят, чтобы сообщить о своём согласии. Нурминен надеялся так сильно, будто от этого зависела его собственная жизнь. И всё же, звонок раздался спустя полчаса, когда он остановился около своего дома. «— Мы согласны.» Это всё, что он хотел от них услышать.