Maniac

***

      Голова шла кругом и всю следующую неделю.       Телефон Феликс сломал, кинув в стену, когда позвонил ему Хёнджин в час ночи. Все его записки он сжигал у двери, зная, что Хёнджин смотрит, а подарки прямиком отправлял в мусорный бак. Да и можно ли звать подарками наручники, плети и кружевное бельё? Особенно вечно проклятая надпись на открытке: «Подойдёшь в этом ночью к окну». Хотелось скинуться с крыши, убиться, ведь куда бы он ни шёл, Хёнджин всюду его находил. Если зайдёшь в Интернет, высветится надпись о Хёнджине и о его новом клубе. Выйдешь на улицу, то в каждой чёрной машине мерещится Хёнджин. Да и друзья не утешали… Кажется, Феликс даже от них отдалился.       Утром Феликсу показалось, что он проспал целую вечность. Уже проснувшись, но не решаясь открыть глаза, он каким-то седьмым чувством ощутил, что сейчас что-то произойдёт. Отключив будильник и потянувшись, парень услышал, как хлопнула входная дверь, а дальше лишь голос мамы: — Малыш, к тебе пришли! Мы с папой на работу!       Столько горького выпито, столько крепких сигарет выкурено, столько людей потеряно. Теперь Феликс живёт чуть прихрамывая, но зато отважнее — чего бояться? Что может случиться хуже, чем настоящий дьявол, охотящийся именно за тобой? Атмосфера тревоги растеклась по всему району, заползла в его дом, а следом за ней, на мягких лапах, следовал пока ещё невидимый, но уже ощущаемый страх. Кроме этих двух вечных спутников был ещё кое-кто. Но столь призрачный, что Феликс не готов был поручиться, что слышал шорох кожаной куртки и видел блеск лучей солнца на дорогих ботинках. В детстве его пугала темнота ночи своим внешним проявлением, по мере взросления темнота окутывала и то, что внутри. Ощущения почти те же — сбившиеся ориентиры. Не видишь и, самое тревожное, не ощущаешь своего выбора — делаешь шаги, не зная, что под ногами трескается лёд.       Феликс просидел на кровати около минуты, а затем, немного осмелев, решил подойти к двери своей комнаты. Может, раз его мама спокойно сообщила, что кто-то пришёл, значит, Хёнджин решил держать его в более нормальных условиях? По крайней мере, он был очень рад, что здесь его дом и рядом родители. На данный момент это было всё, что ему требовалось для полного счастья. После стольких дней лежания на своей кровати, она казалась ему жёсткой и холодной. Раздражало только то, что ему постоянно казалось, что за окном чёрная машина. Он привыкает.       Феликс закрыл глаза. На него навалилась внезапная усталость, непонятно от чего. Он решил хоть немного попытаться расслабиться и не думать хотя бы сегодня о Хёнджине. Спустя ещё пару минут дверь в комнатку приоткрылась, и внутрь зашёл человек. Феликс за это время успел сильно испугаться, но, услышав шум, тут же вздрогнул и чуть ли не застонал от радости, увидев насмешливую улыбку своего друга. В глазах Минхо застыла нерушимая решительность. Он неслышно прикрыл за собой дверь и запер её на ключ, который всегда находился в ручке двери. — Мне всё рассказали. — произнёс Минхо, уверенно приближаясь к парню. — Почему ты мне не сказал, что он всё ещё ездит за тобой по всему городу? Феликс, ты пропал на целую неделю! Сынмин сказал, что ты разбил телефон. Что происходит? Почему ты и Джисон вечно доводите меня?       Он говорил спокойно, ровным будничным голосом. Он уже усвоил, что с Феликсом ни в коем случае нельзя показывать страх и беспокойство. Он улавливает это сразу же и умеет резко тушить свой огонёк. Минхо, по мнению Феликса, ни за что бы не смог его предать. Он бы ни за что не обманул, если бы в тот вечер Феликс не выдал себя: он сам дал понять другу, что подозревает его во лжи. Несмотря на это, никто ему так и не рассказал правду того вечера. Феликс хотел растоптать, надавить на болевую точку. И это ему удастся. Он уже всё придумал. После того разговора с Хёнджином он уже ни раз мучился угрызениями совести и много думал, даже сам начинал винить во всём своих друзей.       Феликс знал, что так будет. Он не глуп. Он продумывает всё до мелочей. Поэтому при разговоре с Минхо сейчас нужно держать себя в руках, чтобы не выдать какое-нибудь ещё слабое место. Хотя Минхо тоже не из глупых.        Старший не застывает, а лишь продолжает пронзительно смотреть ему в глаза. — Мне было нелегко. — усмехнулся Феликс и прошёл к своей кровати, снова забираясь под одеяло. — Так получилось, что мой телефон резко захотел свободы, которой мне сейчас так не хватает. — пытался перефразировать всё Феликс, оставляя смысл. — А Хёнджин… Ну знаешь, он каждый день твердит, что никакого переигрывания не было. Так проиграли или выиграли, Минхо?       Лино закатывает устало глаза и проходит к парню, срывая с него одеяло и садясь рядом. Не любил он, когда на него давят, а давят на него сейчас слишком много. Джисон так и не позволил даже нормально поговорить, вечно надувая губы и прячась в капюшон толстовки, которую ему купил сам Минхо. Недотрога в виде Феликса его сейчас совсем не притягивала, наоборот, слишком раздражала. — Долго ты молчать будешь? — наконец-то, после, казалось бы, тысячелетия, Феликс усаживается рядом, ожидая ответа.       Минхо напрягается, ощущая, что Феликс настроен серьёзно. — Выиграли, Феликс. — тем не менее, раздражение Минхо не проходит. — Почему не веришь? — Он сказал, что нет. — А ты веришь этому сумасшедшему или своему лучшему другу? — Но это не он поставил меня в виде ставки. — Но это он предложил. — А вы согласились.       Феликс поднимается с постели и подходит к шкафу, чтобы переодеться и отправится в университет. Он подходит к зеркалу и оценивает масштабы трагедии, отразившиеся на его милой мордашке. Блондин затыкает надоевший голос в голове и открывает шкаф. Времени не было, чтобы оценить образ. Вид у него — хуже некуда; отражение неприветливо смотрит на него, словно обвиняя в том, что из-за него оно так выглядит. По сути, так оно и есть, но Феликс вот никак не понимает, каким образом можно сделать из себя это. Потрёпанность уберут душ и пара чашек кофе, следы недосыпа — немного косметики.       Разговор продолжать никто не хотел, поэтому переодевания Феликса проходили в тишине. Но в один момент сердце испуганно ёкнуло в груди. Феликс глубоко вдохнул, набираясь сил и уверенности для того, чтобы подойти к окну. Но когда губы блондина растянулись в нехорошей улыбке, Минхо поперхнулся словами, смотря на его лицо. Младший спустился взглядом к окну и вдруг ошарашено вспомнил одну деталь, которую из-за нахлынувших эмоций и страха совсем забыл: он угрожал Хёнджину именно используя Минхо. За пару минут Феликс преобразил друга: на Минхо была только расстёгнутая рубашка и спущенные джинсы, а на нём, задранная к шее майка.       Минхо понял всё без слов, поэтому, услышав хлопок двери дорогой машины, подошёл в таком виде к окну, изображая полное блаженство на лице. В этот момент Хёнджин изгибает бровь и закуривает сигарету, неотрывно смотря на нежданный сюрприз. Феликс прижимается к стене у окна, наблюдая за другом. — Где Феликс? — голос стальной, от чего по телу блондина пробежала мелкая дрожь. Он понял, насколько красноволосый собственник, но думать о последствиях необдуманного спектакля не хотел. — Спит, — усмехается Минхо, берёт сигареты друга с подоконника и закуривает. — Устал малыш. А ты что так рано разъезжаешь по городу? Не думал, что тебе по душе небогатые районы Сеула. — Феликс спит? — Хёнджин достаёт телефон и смотрит на время, выдыхая дым. — Ему в университет через час. — Поэтому не отвлекай его. — Минхо хотел закрыть окно, но в этот момент к нему подошёл Феликс и быстро поцеловал в щёчку, изображая наигранный зевок. — Доброе утро… — он забрал у друга сигарету и стряхнул пепел точно на ботинки красноволосого. — Ой…       Хёнджин зло сверкает на парня взглядом. В его глазах словно разожгли огонь, который не пощадит никого, стоит лишь посмотреть. Феликс нахмурился, немного теряя свою храбрость. Красноволосый медленно достаёт телефон и улыбается, печатая кому-то сообщение. Минхо и Феликс переглянулись, пожали плечами, и блондин снова стряхнул пепел со второго этажа своей комнаты на улицу. Хёнджин усмехается и смотрит точно на Минхо, закусывая свою нижнюю губу, чтобы скрыть яркую улыбку. — Минхо, разве ты не должен подвозить сейчас Хан Джисона в университет? — вдруг произнёс он, а по телу обоих Ли пробежали мурашки, вызывая холодную дрожь. — Бедный мальчик стоит возле своего дома и ждёт, когда же Ли Минхо приедет за ним, возьмёт на заднем сидении своего спорткара и доставит на учёбу. Что ж… Раз ты тут… Мне стоит помочь этому мальчику… — Хёнджин что-то ещё делает в телефоне, а потом прикладывает его к уху, начиная говорить своим обычным голосом, который не даёт право на отказы. — Джеймс, довези Хан Джисона до университета.       Руки Минхо затряслись. Нет… Только не Джисон… Он просто не может допустить, чтобы у него забрали то, что принадлежит его сердцу. Того, кто вызывает в минуту сотни эмоций. Того, кого Минхо по-настоящему любит, пусть и убивает своей одержимостью. Посмотрев на Феликса, Минхо извинился лишь одним взглядом и стал быстро приводить одежду на себе в обычный вид, выбегая из комнаты друга, который так надеялся на помощь, но лишь снова получил предательство.       Феликс тяжело выдохнул и посмотрел на Хёнджина, который своей довольной улыбкой пробуждал в нём вспыхивать ненависть. Блондин подтянул майку и побежал вслед за Минхо, который уже вышел из дома на улицу. — Нет, нет, нет! — Феликс выбежал за ним. — Ты не должен оставлять меня сейчас! Он манипулирует! — Прости… — Минхо подходит к своему спорткару и садится в него. Он быстро заводит машину и выезжает на дорогу, оставляя друга снова одного.       Феликс взглядом провожает спорткар, который уносится с превышенной скоростью с его улицы. В голове не было ни одной мысли. В блондине словно только что уничтожили остатки его доверия. Разбили вновь собранные осколки понимания. Сожгли смелость, оставляя уязвимость. Словно ввели в кровь запрещённое вещество, не давая ему сдвинуться с места. Осознание того, что он остался снова с Хёнджином наедине, ударило в голову лишь в тот момент, когда чужие ладони обвили его талию, прижимая к себе.       Чужие руки крепко обнимали со спины, запрещённо пробирались под футболку и бесстыдно оглаживали впалый животик. Горячее дыхание обжигало кожу на шее, но губы так и не смели коснуться. — Что ты чувствуешь, надевая эту маску? — прошептал Хёнджин, проводя носиком по его ушку и вдыхая жадно запах его кожи. — А ты? — Феликс выворачивается из его рук и с вызовом смотрит прямо в эти карие глаза. — Что ты чувствуешь, когда надеваешь эту маску? Ты так прячешься от мира, или хочешь, чтобы мир прятался от тебя? А может, ты чувствуешь себя неуязвимым? Больше, чем обычное существо? Больше, чем человек? Или, быть может, ты такой же, как я? Ты понимаешь, что жизнь подобна дурацкой шутке, поэтому решил добить меня? Но что случится, когда твоя выдумка станет реальностью — когда ты станешь тем, кем притворяешься? Впрочем, разве это важно? Ты же никого не слушаешь. Кто ты такой, Хёнджин? Что ты сделал, чтобы стать таким? Что сделали с тобой, что ты превратился в это? Я уверен, что когда тебе было столько же, сколько мне сейчас, ты был обычным.       Феликс направился к своему дому, но сильные руки притянули его, снова прижимая к чужому телу. Блондин не хотел смотреть на него, даже дышать рядом не хотел. Привести мысли в порядок не получалось. Разве у него получится это сделать, когда Хёнджин добавляет их, туманя разум лишь своим взглядом? Красноволосый посмотрел Феликсу прямо в глаза, держа грубо его лицо за щёки. — Хочешь узнать правду? — прошипел он, словно Феликс надавил на самое больное. — Тогда я позволю узнать тебе правду, но и ты многое мне позволишь. Игры закончились, Феликс, как и твоя свобода. Ты был для меня особенным, но смог разочаровать. Больше никаких исключений для тебя. Если хочешь, чтобы вся твоя семья и друзья были в порядке… Если хочешь встретить своё совершеннолетие, то будешь играть по моим правилам. Посмотри на время и скажи мне сколько его… — Хёнджин достаёт телефон и показывает цифры на дисплее блондину.       Феликс дрожал, и Хёнджин это чувствовал. Только сейчас блондин начал понимать, что это всё далеко не игра, в которой можно нарушить правила. Только сейчас в осознание ударило то, что поверхность таит за собой глубокие тайны, которые могут оказаться ответами на многие вопросы. Наверное, их общая история начинается только сейчас. — 7:50… — прошептал Феликс, которого всё ещё грубо держали за лицо. — Запомни эти цифры, потому что именно с этой минуты всё зависит от тебя и от твоей податливости. — прошептал Хёнджин и отпустил его, убирая телефон в карман. — Сегодня вечером за тобой заедет чёрная машина, водителем которой будет один из моих людей. Ты надеваешь то, что он приносит тебе и садишься к нему в машину. Он доставит тебя в нужное место, а там просто жди, Феликс… И помни, что игра, в которой ты был лидером, закончилась. Если ты оспоришь хотя бы один момент, который я тебе произнёс, то я начну с твоих сестёр в Австралии… Начну с Рейчел, закончу Оливией…       Феликс сглотнул, сдерживая слёзы и сжимая сильно кулаки… Теперь всё зависит лишь от него…