***
— Бо-о-оже… это деликатес Богов, — мурлычет Армина, откусывая кусок бургера. Она прикрыла глаза от наслаждения и облизнула губу, на которой остался соус. Сидящая напротив Аврора лишь усмехается, качая головой. — Вот об этом я мечтала все часы Ада. — Мы просто ходили за покупками, — закатила глаза Бернар, отпивая молочный коктейль. — Ага, блин, практически шесть часов беготни туда-сюда, притворных улыбок и дотошных вопросов о помощи совсем не адская херня, по-твоему мнению?! — воскликнула с возмущением Мира. — Не драматизируй, Ри, — снова закатила глаза Аврора, пока у Стилински чуть-ли пар из ушей не шёл. — Мы же тебе купили и платье, и туфли, — с этим уже Армина поспорить не могла, поэтому, надувшись, кивнула и снова откусила бургер. — Нам ещё нужно завтра съездить за украшениями. Темноволосая щелкнула пальцами, не обращая на перекосившуюся Стилински внимания, которая побледнела от ужаса и готова уже начать креститься, попутно заказывать святую воду, хотя та вряд ли поможет от подруги. — Такая драматичная, — себе под нос прошептала Бернар, когда Армина бойко сказала, что лишь через свой же труп поедет в магазин завтра. Стилински, не услышав слова подруги, продолжала жевать, пока не посмотрела на ручные часы и не ахнула, со всё ещё набитым ртом. Быстро проглотив, она начала судорожно собирать свой фастфуд обратно в пакет. Аврора непонятливо посмотрела на неё. — Уже восемь часов! — Бернар сначала не поняла, чего от неё добивается Стилински, пока сама не ахнула и не начала собираться. Двадцать минут назад они должны были встретиться с Дереком, но обе забыли об этом. Армина уверена, что, когда они приедут в парк, в котором они собирались встретиться, Хейл будет злой, как собака и, самое забавное, что это было в прямом смысле. «Ух, вот ведь получим от Волчары», — ехидно подумала Стилински, залезая в машину Бернар (той уже было 15 и у неё были права).***
Как только Аврора хотела свернуть в сторону парка, к Армине пришло сообщение: «Встретимся у меня дома. Кое-что произошло»; и с округлёнными глазами Стилински пересказала содержание смски от друга. Бернар, нахмурившись, кивнула, разворачивая машину в противоположную сторону. У каждой появилось ощущение, что этот день закончится не самым лучшим образом.***
Дом Хейлов Дерек встретил Аврору и Армину не с широкой улыбкой и распростёртыми объятиями, как они и ожидали. Оборотень, как только они вышли из машины, посмотрел на них настолько мрачно и раздражённо, что Стилински невольно удивилась — у Хейла, конечно, характер не ахти, но, чтобы из-за опоздания на них волком смотреть… было странно, вот прям чересчур, поэтому первым вопросом, который вылез из её рта был таков: — Что приключилось, Волчара? — спросила с беспокойством, но не без ехидства, который в последнее время часто присутствовал в её словах. Дерек нахмурил ещё сильнее свой лоб, и вот лишь теперь Армина заметила в позе настороженность и… страх? Она глянула на Аврору, которая тоже с беспокойством разглядывала их лучшего друга. — Я… — Хейл попытался заговорить, но голос его оборвался. Он прикрыл на секунду глаза и покачал головой. — Пойдёмте внутрь, я должен рассказать вам кое-что, — усталый и безжизненный голос Дерека не на шутку встревожил девушек, и они, не сговариваясь, в один момент шагнули в сторону дома, чтобы узнать, что же успело приключиться за двадцать четыре часа, в которые они не виделись друг с другом. Аврора прикусывает свою пухлую губу, не обращая внимания на импульс боли, прошибивший её. Её внимательный взор никак не мог оторваться от лучшего друга, который выглядел обеспокоенным, злым и испуганным. И эта гамма чувств появилась от чего-то, и Бернар уверена, что что бы ни случилось — это сильно тревожит Хейла, а если и их он решил привлечь, значит, что это касается и их, потому что обычно Дерек редко делился какой-то информации о сверхъестественных новостях — расспросы Ри были не в счёт, та бы заговорила зубы, перевела тему, а затем впилась бы в него или Питера (Или Питти, как его называла Стилински) стальной хваткой, пока ничего не узнала. Стилински — до ужаса любопытные люди, а являясь человеком, который любит знать всё, и по совместительству сестрой заместителя шерифа, Армина была Шерлоком Холмсом в юбке, через неё ни одна информация не проскочит. Аврора какое-то время наивно полагала, что все сплетни знает она, но реальность оказалась другой, и Бернар знает, что если ей нужна информация про любого человека — лучше идти к Мире, которая, если не знает что-то про кого-то, обязательно найдёт, да такое, что и сам человек мог не знать про себя. Армина более изучающим взглядом прошлась по лицу друга и сморщила нос в раздражении. От чего-то на душе стало не спокойно, и она понимает, что Дерек начнёт здороваться не с хороших новостей, а с хреновых. Друзья, зайдя в дом, сразу же уходят на второй этаж в полной тишине. В доме было тихо и пустынно — девочки не привыкли к такому, в Доме Хейлов всегда был шум и гам: постоянно шутящая Кора, спокойная Лора, ехидный Питер и мудрая Талия никогда не давали соскучиться гостям, даже если этого не просят — что, между прочим, было довольно редким явлением. Обои в комнате Дерека были зелёного цвета, очень похожего на оттенок его глаз. Стены были увешаны разными плакатами, да и в принципе, зайдя в «берлогу», можно сразу сказать, что там живёт парень. Неубранные вещи, смешанная на кровати в кучу одежда могли быть показателем того, что Дерек был неряшлив, но такое утверждение было бы ложным. Хейл был не перфекционистом и чистоплюем, но любил, когда в комнате был порядок и всё лежало хотя бы на своих местах. Проходясь внимательным взглядом теперь по комнате, а не лицу друга, хмурость Ри лишь усилилась, а стоящая рядом Аврора удивлённо вздохнула — тоже удивляясь «порядком» в комнате друга. — И что за задница приключилась? — прямо спросила Армина, смахивая с кровати валяющуюся одежду на пол и плюхаясь на неё. Бернар укоризненно посмотрела на неё, считая, что та была слишком резка со своим вопросом, но Стилински лишь отмахнулась и со всей серьёзностью глядела в изумрудные глаза друга. — Ну? — не выдержала гнетущего молчания, пока в горле всё больше и больше вставал ком, предчувствие вещает, что информация, которую она услышит, ей точно не понравится. Дерек, севший на стул напротив кровати и уставившийся в пол, наконец-то поднял на них свои глаза, которые светились золотым цветом. Стилински нервно сглотнула, а Бернар съёжилась. — Альфы приехали в город. Произойдёт собрание Альф, — с обречённостью сказал парень, пока девушки не совсем понимают к чему он ведёт. — И? — тихо подтолкнула его Аврора. — Совершится суд. Моего дядю казнят. И Армину словно молнией прошибло от этих слов, пока паника достигла своего апогея, а сердце, казалось, остановилось.***
Двадцать четыре часа назад Дерек лежал на кровати в своей комнате и, подбрасывая баскетбольный мяч в воздух, ловил его в нескольких сантиметрах от своего лица. Ему было скучно, ужасно скучно. Его лучшие подруги — Армина и Аврора — сегодня ушли покупать себе платья, к счастью Бернар и раздражению Стилински. Наверное, единственно, что его веселило — они договорились встретиться после всего у него дома, чтобы устроить ночёвку (без всяких девьчячих штук, он под пушечный выстрел не согласился бы на это), заказать пиццу и пересмотреть фильмы-боевики. Он вздохнул, поймав мяч. Не сильно кинул его в сторону и опустил руки. Скука убивала Дерека, что очень раздражало не только самого Хейла, но также его волка. Кора сейчас была у бабушки, а взрослые: Лора, Питер и мама — ушли из дома рано утром, ничего не рассказав ему, к его огромному возмущению. Биииииииииииииииииип Дерек повернул голову вправо и нахмурился, заметив, что ему звонит Лора. Сестра редко оповещает хоть как-то остальную часть семьи, когда она с матерью — и иногда с Питером — куда-то уходят. Схватив телефон в руки, Дерек нажал на кнопку «ответить». — Алло, — с ноткой страха и ужаса спросил Хейл, сглотнув. — Дерек! — раздался крик старшей сестры, голос которой был пропитан страхом и непониманием. Дерек резко вскочил с кровати и покрепче перехватил телефон. — Слушай меня внимательно… на собрании Альф всё пошло не так… дядю казнят! — Что…? — сипло спросил подросток, надеясь, что он ослышался. Дерек надеется, что Лора несерьёзно и это неправда. Нет-нет-нет-нет! Только не Питер! — Ты шутишь? Раздалось рычание и грозный голос Лоры: — Какие шутки, Дерек! Что ты несёшь?! Послушай… нас долго не будет… мы разбираемся… мама и Питер что-нибудь придумают… это какой-то бред!.. — Стой-стой! Подожди, Ло! — воскликнул парень, сжав переносицу. Голова шла кругом, и быстро тараторящая сестра совсем не помогала хоть как-то понять то, что происходит. Армина бы позавидовала такой скорости трепания. — Питер? Ты же сказала, что его казнят… — Что? Нет! Боже, Дерек, это не Питера казнят, а дядю Зака! Брата папы. Понимаешь? — Лора говорила быстро, но устало. И вправду всё пошло не по плану, и Дерек не думал, что кто-то думал, что такое случится. Дядя Зак… Младший Хейл вспомнил младшего брата отца, тот всегда приносил им в детстве игрушки, различные сладости, втайне от на тот момент живого отца, брал их покупаться в озере… а затем умер отец, и Зак больше не появлялся, лишь изредка звонил им, поздравлял с днём рождения, рождеством. Так же Дерек помнит, что у дяди были блондинисто-рыжие волосы, зелёные, как изумруды, глаза, которые достались и ему по наследству, крупный нос, чуть вздёрнутый на кончике, острые скулы и очень тонкие губы. По описанию и не скажешь, что Зак был красавцем, но человек он был добрый и хорошим, поэтому сейчас Дерек не может представить, за что могут казнить его дядю. Поэтому он храбро вздохнул и со всей серьёзностью спросил у сестры: — Чем я могу помочь?***
Наше время — Ничем! — воскликнул Дерек, с нескрываемой злостью и разочарованием. — Она сказала: «Сиди дома, Дерек. Никуда не высовывайся. Ничего не делай…» и бла-бла-бла!.. Армина, у которой от сердца отлегло, стоило узнать, что казнят не Питера, тихо хмыкнула, чуть насмешливо, за что практически сразу же получила локтём в живот от Авроры. — Может, она права? — сказала Бернар. — Лучше тебе не вмешиваться в это всё, Дерек, не думаю, что это кончится добром. Тем более взрослые сами смогут решить, да и в конце концов твоя мама — Альфа! — Альфа, которую все уважают, — добавила Стилински, вздёрнув указательный палец вверх, будто к ней пришла гениальная мысль. Хейл лишь закатил глаза и с мрачным лицом лёг на кровать, сложив руки на груди. — Вы бесполезны, — вздохнул с раздражением, направленным на Альф, приехавших к ним, и дядю Зака, что бы тот ни натворил. — Ох, ну спасибо, чувак, — скривила губы Армина, закатив глаза. — Ты думал, что если мы явимся, то всё дерьмо, которое навалилось, исчезнет в тот же миг? Херня. Такого не будет, поэтому хорош сверлить потолок глазами. — …она права, — откашлявшись, сказала Аврора, не обращая внимания на закивавшую Стилински. — Хоть я и против той грубой формы, в которой она сказала это тебе, Дерек, — тихое бурчание Миры: «святоша тоже мне тут нашлась», осталось не замеченным никем. — Но она права. Единственное, с чем мы можем тебе помочь — быть рядом. — Полностью поддерживаю. Думаю, что всё это разрешится, Волчара. Мы будем рядом с тобой при любых раскладах, — утешительная улыбка и упрямые зелёные глаза, вот как выглядела сейчас Ри, знающая, что она с Рори не кинет их хмурого друга. — Спасибо, — прошептал им Дерек, взглянув на них изумрудными глазами, в которых стояли слёзы. — Спасибо…***
Ты не хочешь убить его… Ты не хочешь убить его… Ты не хочешь убить его… Питер вздохнул. Нет, он определённо хотел убить Зака Льюиса, дражайшего братика умершего мужа сестры. Хейл не понимал, как тот мог быть таким идиотом. Боже, узнав о причине казни этого остолопа, Питер поклялся, что это одна из самых идиотских причин казни. Всё было довольно просто и по-шекспировски: Зак влюбился в волчицу, которая была запечатлена на человеке, знающем её тайну, но, кончено же, Льюис не знал о том, что та запечатлена, и убил парнишу, чтобы тот не был конкурентом. Приступление: убийство волчьей пары. Что карается неимоверно строго. — Идиот, — не выдержал и хмыкнул Питер, не обратив внимания на уничижительный взгляд сестры. — Что? Он ведь правда идиот. «Я лишь хотел избавиться от конкурента», — передразнил слова, сказанные Заком пару часов назад, он, закатив глаза. Рядом стоящая Лора вздохнула. — Как бы мне не было обидно это говорить, но Питер прав, мама. — Я и сама это понимаю, Лора, — серьёзно кивнула Альфа, сосредоточенно думая о чём-то. — Мы не можем ничем помочь Заку, только если бы обвинение было ложным, то тут мы смогли бы помочь… но он сам признался в своей вине, и по закону Зак будет казнён. Питер пожал плечами. Ему было глубоко наплевать на идиота-Льюиса. Тот не его семья, поэтому какое дело Питеру до него? Он повернул голову вправо, чтобы снова рассмотреть поляну, на которой встречаются все Альфы хотя бы два раза в год, если не произойдут такие ситуации, как эта. Место встречи глав стай находится в пятидесяти километров от Бейкон Хиллс, ста от Лос-Анджелеса и двух сотнях километров от Нью-Йорка. Отличное местечко, чтобы за два-три дня все собрались тут. Поляна выглядела обычно в дневное время, но в ночь полной луны освещает это место, и с тех пор как Альфа по имени Уильям нашёл её двести лет назад, тут происходят собрания стай. Питер нахмурился, услышав слова поодаль стоявших оборотней из стаи Кали. — …ты уверена, что они придут? — Да… Ты разве не помнишь, как Дженнифер передёрнуло?.. Хейл замер. Что могло так напугать друида из стаи Кали? Друиды мало чего боятся. Они опасаются лишь… ведьм… — Значит они придут? — Ведьмы вот-вот будут здесь… Питер резко повернул голову в сторону Талии, которая замерла, тоже услышав слова этих двух. Он встретился с тревожными глазами сестры и издал глухой рык. Ведьмы и оборотни были не в самых лучших отношениях, хотя кинематограф Америки считал наоборот. Настоящие ведьмы редко контактируют с ликантропами, в отличии от вампиров, хотя тех они тоже шибко не любят. «Чёрт. Что ведьмам нужно на их суде? Только если тот парниша…» — Вот чёрт, — сквозь зубы прошипел Питер, сжав кулаки. — Нужно убираться, — сказал он Талии. Та покачала головой. — Я не могу. Никто из Альф не может уйти до завершения суда. — Плевать! Тот парниша был ведьмаком, иначе бы ведьмы сюда не совались, — зарычал на сестру, сверкнув глазами. — Нам всем крышка, если они не решат просто поглазеть. Талия нахмурилась. — Забирай Лору и поезжайте домой, — старшая Хейл выпрямила спину и расправила плечи. — Что? Мама! — возмутилась девушка, сдвинув брови на переносице. — Уезжайте! — это теперь был не голос любящей матери, а пропитанный властью и силой голос Альфы, отдающей приказ, который лучше не ослушиваться. — Сейчас же! Питер сжал челюсть и, схватив недовольную племянницу за локоть, повернул в противоположную от поляны сторону, туда, где находится их машина. Подальше от Талии, Зака, других Альф и совсем скоро прибывающих ведьм. — Надеюсь, что ведьмы ничего не сделают, — прошептала Лора, когда они уже выехали обратно домой. Питер покрепче сжал руль в руке. — Вряд ли. Парочку оборотней они уж точно покидают ради удовольствия, — его серые глаза посмотрели на полумесяц, ярко горящий во мгле ночи и дающий силу оборотням. — Главное, чтобы не началась бойня…***
Талия наблюдала, как младший брат уводит её дочь, в мыслях благодаря Питера за это. Она знала, что останься Лора здесь, она не стояла бы в стороне, если пришедшие ведьмы начнут драку. Женщина определённо гордилась бы ей, но безопасность важнее этой борьбы. Женщина вздохнула и с гордо поднятой головой направилась в сторону остальных Альф. Полумесяц ярко горел в небе и освещал половину поляны, окрашивая траву в белый цвет. Сегодня совершится правосудие. Суд Альф открыт. Виновный утонет в собственной крови, когда судьи будут хищными улыбками наблюдать за этим зрелищем. Никому не сбежать от правосудия «Суда Восьми». В эту ночь будет много крови.***
— Жизнь — дерьмо. — Мир — это всего лишь печенье… — Это было последнее печенье! — с возмущением прервала реплику Авроры, голова которой лежала на коленях у Дерека. — Последнее и моё любимое, а оно упало в чёртово молоко! Ненавижу молоко! — Ага, конечно, — недоверчиво хмыкнул Хейл, закатив глаза и отпив из своей кружки молока. — Ой, отвали, Волчара, — Стилински фыркнула, недовольно сморщив нос. Прошло несколько часов с момента их приезда, и новости о казни друго дяди Дерека. Сейчас была глубокая ночь, но никто из подростков не мог уснуть, из-за чего они все сидели на кухне и пили молоко, поедая печенье. — Чёрт, мы забыли про телек, — буркнула Армина, вспоминая про недосмотренный боевик, который каждому из них наскучил через пятнадцать минут. Дерек устало взглянул на подругу и, закатив глаза, махнул рукой: — Иди выключи тогда. — Эй, а чего сразу я? — с напускным возмущением спросила Стилински, скрестив руки на груди. — Потому что я не хочу двигаться, — фыркнула Аврора, устало зевнув и, как кот, потёрлась об свою ладонь и сильнее прижалась к коленям Дерека. — Ну и ладно, — цокнула рыжеволосая, резко вскакивая со стула, при этом чуть не упала, заплетаясь в своих ногах. — Я стою! — хлопнула в ладоши, округлившимися глазами смотря на ноги, будто те её предали, пока Хейл и Бернар совсем этому не удивились, лишь вздохнули. «Ну и ладно», — мысленно хмыкнула Стилински. Убедившись, что она стоит на ногах ровно, Ри лениво поплелась в гостиную, объединённую с кухней и, дойдя до телевизора, начала глазами искать пульт. — Э-э, и где этот чудо-прибор? — поджав губы, пробормотала себе под нос, слыша из кухни весёлое фырканье Дерека, который слышал всё. Ей захотелось назвать его «придурком», но вспомнив, что тот услышит и по какой причине она с Авророй подбадривала оборотня, передумала. — Ладушки. Сейчас найдём, — сама себе говорит и начинает ходить по всей гостиной. — Ага… тут нет… и тут… так, а это… тоже нет… — себе под нос бубнит, скользя глазами по всему полу и дивану, подглядывая под валяющиеся подушки. — Так… так… и где же этот чёртов пульт? — Армина прищурила свои болотные глаза и, положив руки на талии, топнула ногой, с недовольством. — Домовой что-ль украл? А он вообще есть?.. надо будет спросить у Питера… — в голове сразу появилась пометка об этом, поставленная в один ящичек с другими многочисленными вопросами. Думаю, Хейл прибьёт меня за ещё один вопрос о сверхъестественном… ну и ладушки. В какой-то момент поисков взгляд Армины зацепился за деревянный шкаф, стоящий рядом с телевизором и большим кустиком в горшке — Стилински совсем не разбиралась в растениях, и они все для неё были «просто кустиками». Сузив глаза, она подошла к нему и громко с раздражением вздохнула. Пульт лежал чуть-ли не на последней полке, а с её низким ростом она бы не смогла сама достать. — Это правда угнетение низких… — буркнула, недовольно сморщив нос. Но телевизор нужно было выключить, поэтому, найдя маленькую табуретку, стоящую неподалёку (и что она там делает?), с помощью которой она смогла бы достать до пульта. — Так-с главное не упасть, — промычала, глядя на шаткую на вид и не только табуретку, как бы взглядом говоря «если укокошишь меня, то я тебя». — Ладно. Ладно… — схватившись за вторую полку, Армина встала на табуретку и, когда та чуть пошатнулась, истерически взвизгнула. — Не-не-не!.. Не падать, детка… Или мне тебе по испански сказать, а? — а затем издала смешок. — Чёрт, я говорю с табуреткой… до чего ты докатилась, Стилински… Схватившись за полку, Армина полностью встала на табуретку и, вздохнув для храбрости, потянулась за пультом. Как только её ладонь соприкоснулась с ним, ноги решили подвести свою хозяйку. Стилински громко вскрикнула, когда табуретка, заскрипев, начала ломаться, и словно в замедленной съёмке пытается ухватиться за что-либо, чтобы не упасть на пол, но хватается за лист того самого «кустика». И с оглушительным визгом падает назад вместе с этим растением, пока в её голове проносится мысль, что эта чертова табуретка была создана точно не для того, чтобы на ней стоять. — Вот чё-ё-ёрт! — вскрикнула Мира, упав на спину и больно ударившись ей. Секундой позже раздался звук разбивающегося горшка. И вправду. Вот чёрт! Услышав вскрик из гостиной и звук разбившегося чего-то Дерек лишь вздохнул, закрыв лицо руками, а Аврора тихо посмеялась. Никто из них не был удивлён и, кажется, Хейл проиграл Бернар двадцатку. — Я в порядке! Я в порядке! — тарахтение Стилински заставили оборотня закатить глаза. Когда из гостиной вышла помятая и краснющая Мира, тот вздохнул и покачал головой. Он даже не удивлён. Совсем. Ни капельки. Этого следовало ожидать. — Я там… кустик хотела… э-э-э… починить, но он чего-то упал… вам, видимо, нужен новый горшок под кустик… или новый кустик, тот вряд-ли выживет… — Просто садись и ешь своё печенье, Ри, — вздохнул Дерек. — Вот просто… посиди и, прошу, ничего не сломай… снова. Армина кивнула, не обращая внимания на заливистый смех Бернар, гордо села на стул и принялась есть печенье, будто так и должно быть; Хейл лишь покачал головой — было глупо с его стороны отправлять выключить телевизор Стилински. — О, кстати, а домовые существуют? — Мира! — зарычал Дерек. — Ладно-ладно! Не кипишуй, чувак. Тебе бы успокоительного попи… — грозный рык прервал её пламенную речь, и Армина замолкла, оскорблено цокнув языком. — В любом случае… хрен с этим домовым, хотя к этому мы ещё вернёмся, но ты так и не объяснил нам… про этот суд, — с запинкой произнесла Ри, взмахнув рукой у шеи на последнем слове, вспомнив, что до этого она хотела спросить. Хейл нахмурился, понимая, что подруге любопытно, да и объяснить вправду нужно. — Мне тоже интересно, — тихо добавила Аврора, кладя ладонь под щёку на коленях у Дерека, пока тот, сидя на диване, пилил взглядом стену или же — как выразилась Мира — убивал её взглядом. Хейл вздохнул и серьёзно кивнул. В его памяти возникли слова умершего отца об этом самом суде. — У этого суда есть несколько названий. Некоторые называют его «собранием Альф» или «волчьим правосудием», но первые и основные названия «Суд Альф» и «Суд Восьми». Поляна, на которой собираются все крупные стаи США, была освящена ведьмами более трёхсот лет назад, до того как их народ начал отдаляться от других сверхъестественных существ… — Ведьмы? Они существуют?! — воскликнула Армина, поперхнувшись молоком. Её рот открылся в форме буквы «О», а глаза широко раскрылись и, казалось, были готовы вылететь из орбит. — Да, Мир. А теперь не перебивай, — строго сказал, и Стилински кивнула. — Так вот… земли были освящены ведьмами для стаи «Полумесяц», с Альфой которой дочь главы клана должна была вступить в союз. Главным был Аваддон, он являлся вождём и ведьмаком, он был сильным колдуном, и многие придерживались мнения, что с ним лучше не нарушать… хороших отношений. Армина приподняла бровь, услышав это. Вот это уже интересненько… должно быть какое-то «но», а то без него как-то всё не так будет. И по заинтересованному лицу Авроры Стилински поняла, что не только она ждёт этого «но». — Союз распался, — продолжил Дерек, говоря то самое «но». — Альфа нашёл свою наречённую, и Инга, дочь главы клана, не сумев справиться с потерей любимого и неудавшегося брака, убила себя, — Армина удивлённо вскинула брови и качнула головой. Нет, конечно, она многого не понимает в своей жизни, но захотеть умереть из-за какого-то мужчины, или даже парня… для неё это дикость. — Когда об самоубийстве дочери прознал Аваддон, то… стало намного хуже. Разгневанный и убитый горем он оборвал все контакты с оборотнями и навеял презрение к нашему виду. Но на этом он не успокоился. Аваддон совершил ошибку, договорившись с охотниками, чтобы те убили возлюбленного его дочери, волка. Сама природа наказала его за это. Поднялись ветра, затряслась земля, растения начали пускать свои корни глубже под землю, чтобы в один момент, в ночь полнолуния, Авадонна утянуть глубоко под землю на поляне, которую он когда-то сам освящал… Наступила тишина. Каждый обдумывал услышанное. У Армины от этой истории остался неприятный горький осадок на кончике языка. Как это ужасно… вроде и жаль отца и дочь, а вроде как Альфа и сам не виноват… это же не зависит от него. М-да уж, вот одного не могу понять, зачем то из-за мужчины себя убивать? Хотя бы ради семьи пусть оставит себя в живых… Это так эгоистично было… — Но… как это связанно с «Судом Восьми»? — спросила Аврора, голова которой лежала на диване, а не на коленях Хейла. — Очень тесно, — усмехнулся Дерек. — Поляна, где умер Аваддон, стала безопасной для всех сверхъестественных существ. Сама природа освятила эту землю, показывая, что никто не сможет уйти безнаказанным, если решит казнить невиновного. Также это место считается священным для оборотней, так как в этом месте умер ведьмак, повернувшийся спиной к стаям, с которыми у них с кланом были вековые соглашения. И чтобы казнить виновных волков, которые нарушили закон или были в этом обвинены, и узнать, правда ли они это сделали, собираются восемь главных стай США или те, которые смогут мудро судить, независимо от обстоятельств. Наша стая не такая и большая, но мы славимся тем, что можем превращаться в волков, точнее, женская половина семьи, — с едва слышной завистью прошептал. И снова тишина. Каждый обдумывает сказанное. У каждого из подростков в душе кроется ураган чувств, которые были вызваны историей… и судьбой каждого из героев, а также пониманием, что это не просто рассказ, а правдивая, не придуманная людьми история. От этого становится страшно, и у Армины появляется стойкое ощущение, что «Суд Восьми» — лишь начало.***
— Это сумасшествие, Девкалион, — сурово говорит Талия, стоя в круге Альф. Многие оборотни перешёптывались между собой, тоже ощущая энергию ведьм, которые «заботливо» решили оповестить о своём скором приходе. Альфа, находящийся с боку от Хейл, лишь кивнул на слова старой подруги. — Я прекрасно это знаю, Лия, — признался он, сверкнув алыми глазами. — Поверь, мне это не нравится так же, как и тебе. Но боюсь, удар пойдёт больше по тебе. Всё же вы с этим… волком имеете родственные связи, — и, скривив губы, добавил, — к сожалению. Женщина нахмурила свои брови и качнула головой. — Чего бы ни хотели эти ведьмы, я только надеюсь, что всё обойдётся без лишней крови, и остальные Альфы смогут удержать себя и свою стаю в случае чего. Ведьмы любят пакостить. Девкалион неопределённо хмыкнул, ничего не говоря. Талия обратила внимание на самого старшего и главного Альфу в «Суде Восьми», который нахмурил свои густые брови, сделав шаг вперёд, зайдя в круг, кивнул своим бетам, и те, взяв факелы, подожгли линию, за которую вышел он. Все Альфы, как и их стаи, прекратили разговаривать. Они уставились на полыхающий круг и выпрямили спины, сделав непроницаемые лица. Главный Альфа прошёл в центр и вскинул руки в воздух. Все оборотни замерли, их лица выражали сверхсосредоточенность и каплю восхищения. Каждый из Альф «Суда Восьми» стоял у краёв огненного круга, вдыхая запах трав и ощущая спектр эмоций всех присутствующих. Беты почтенно опустились на колени, вздёрнув подбородок вверх, наблюдая за главным Альфой суда. Каждый из них молчал, и казалось, что тишина сгущалась над поляной, окутанной магией и силой предков, и даже шелеста листьев с криками птиц не было слышно. — Сегодня мы собрались здесь, чтобы судить одного из нас, — его голос разносился по всему полю, вызывая дрожь у каждого своей силой. — Я, Джозеф Брант, сын Лофея Бранта и внук Сива Бранта, объявляю «Суд Восьми» открытым! — огонь вспыхнул в лицах оборотней, но те упорно стояли, бесстрашно смотря в беспокойное пламя. — Несите преступника сюда! Талия сглотнула, когда Зака затащили в круг и кинули как мешок — брезгливо и безразлично. На Льюисе были нацеплены наручники, обмотанные аконитом, из-за чего тот скулил и рычал, когда пытался хоть как-то двинуть руками. Джозеф ухмыльнулся и указал рукой на беспомощного Зака. — Вот он…! Причина, по которой мы собрались здесь! Зак Эндрю Льюис нарушил закон, писанный нашими предками!.. Он убил волчью пару одной из нас, этот отвратительный выродок, зовущий себя оборотнем, был поглощён своей ненавистью и помешанностью, которые он прозвал «любовью». Зак Льюис, — мужчина повернул голову в плюющего кровью оборотня. — Считаешь ли ты обвинения оправданными?.. Принимаешь ли ты своё наказание?.. Ответь же перед «Судом Восьми», волк! Зак исподтишка посмотрел на грозное лицо мужчины и тихо сказал: — Да… — Громче! Ты должен сказать громче! — закричал Джозеф, сверкнув алыми глазами, ярко выделяющимися во мраке ночи и пламени. — Ответь за своё преступление! — Да! Я виновен! — всхлипывая, вскрикнул Льюис, качая головой от разочарования к самому себе. Джозеф довольно оскалил зубы, наклонив голову в бок. Его красные глаза сверкнули удовлетворением, а из рта послышалось рычание. — Вы слышите это? Он принял свою вину. Зак Льюис будет казнён сегодня! Его голос был как раскат грома — оглушительный и ужасающий. Члены семьи Альфы, стоящие за полыхающим кругом, подняли правую руку вверх и, выпустив свою животную форму, хором сказали: — Казнить! Казнить! Казнить! Лишь у Талии Хейл в этот самый момент в глазах стояли слёзы. Пока по всей поляне раздавались радостные оклики и завывания, женщина, казалось, ничего не слышала. Она стояла прямо, твёрдо и, несмотря на свою силу, ощущала себя настолько слабой и никчёмной, что хотелось упасть на колени и больше никогда не вставать. Сейчас, в эти мучительные секунды, Талия потеряла ещё одну нить, связывающую её с давно покинувшим их мир мужем, утрату которого она до сих пор переживала очень трудно. Подняв голову к звёздам, Талия Хейл пожелала лишь одного: — Предки мои, дайте братьям встретиться в мире ином. Мой муж не заслуживает быть одиноким. Крупная слеза скатилась по женской щеке. В отражении карих глаз Талии можно было увидеть тлеющий огонь и всепоглощающую боль.***
Армина тихо посапывала, пуская слюни на подушку, пока кто-то не решил превратить её ногу в отбивную. Нахмурившись, сквозь сон она шевельнула бёдрами и толкнула кого-то. Снова засыпая, Мира недовольно что-то пробурчала, когда снова кто-то треснул её по ноге. — Кем бы ты ни был… — мямлила, не раскрывая глаз. — отстань… — Проснись, — прошипел уж очень знакомый голос, но Армине слишком сильно хотелось спать, чтобы мозг хоть как-то смог начать работать и обварить информацию. — Отцепись, — буркнула Стилински, прикрывая лицо ладонью. В закрытые веки начали бить лучи солнца. «Ахгр… бесит!» — возмутилась в мыслях. — Стилински, проснись! — дикий ор в ухо подействовал намного лучше, и через секунду с возмущённым воплем Армина кубарём грохнулась с дивана на пол, причём приземление было совсем не мягким. — Какого… чёрта! — выплёвывая волос со рта, прохрипела рыжая, пытаясь сфокусировать взгляд на человеке, разбудившем её. — Так бы и сразу, Стилински, — довольно хмыкнул… Питер? — Питер? — спросила вслух Мира, часто моргая. Кряхтя как столетняя старуха, она приподнялась с пола, садясь только на задницу, и потёрла глаза, попутно зевая. Голубоглазый оборотень дерзко усмехнулся, несмотря на усталый вид, и кивнул. — А кого ты представляла, Стилински? — Уж точно не тебя, Питти, — фыркнула Ри, поднимая раздражённый взгляд на Хейла. Мысли разбегались по сознанию, и спросонья она не сразу понимала, почему её организм так реагировал. Она должна спросить у него что-то… Неожиданная мысль ударила в голову не хуже молота по наковальне, и Стилински возбуждённо подскочила, чуть не въехав макушкой в подбородок Хейла. — Как ты? Как Лора? Что случилось на «Суде Восьми»?! Дерек рассказал, и я хочу заявить, что это полный… э-э-э… капец! Серьезно, мне, конечно, очень жаль Зака, но не мог бы ты разъяснить мне пару вещей по поводу всей этой херни, которую на нас, то есть на меня и Рори, вылил Волчара?! — как бешеная затараторила Ри, выпалив всё на одном дыхании. Питер лишь успел поражённо моргнуть перед тем, как мозг начал переводить её слова в понятный ему язык. — С нами всё хорошо, — медленно сказал Питер, чуть морщась. — Зака должны были уже казнить. И поверь, тебе не должно быть жаль этого идиота. Армина моргнула. А затем ещё раз. Ладно, видимо у Питера с Заком были не такие уж и хорошие отношения, как ей подумалось сперва. Ну… хорошо. — Ладно… — медленно кивнула, потирая опухшее за ночь лицо. — Раз уж ты и Лора с миссис Хейл в порядке, то я пойду к Дереку, который… а, стоп, где он? — повернув голову вправо, где этой ночью заснул Хейл-младший, и не найдя его там, Стилински непонимающе округлила глаза. Питер сдержался, чтобы не закатить глаза. Волчья пара, конечно, бывает иногда… уж больно раздражающей. Но в хорошем смысле. У Питера к Мире ничего не было в плохом смысле. Ну в его понимании. — Племянник на кухне, завтракает с Авророй и Лорой, — указал на соседнюю комнату оборотень, и Армина только тогда начала оттуда слышать шуршание и чавканье. — Спасибо, — быстро кивнула Стилински и, неловко разинув рот, указала пальцем в сторону кухни. — Я… эм, пожалуй пойду тогда… ещё раз спасибо, Питер. — Иди уже, девочка-проблема, — вздохнул Хейл, сложив руки на груди. На душе стало теплее от того, что Армина назвала его «Питером» два раза, несмотря на её «Питти». Услышав разрешение, которое ей собственно не требовалось, рыжеволосая шементом пошла на кухню, надеясь, что Дереку стало лучше. — Волчара! — воскликнула Мира, как только ворвалась на кухню с широко открытым ртом и безумным взглядом. — Ри, — осторожно кивнул Дерек, вздёргивая бровь. Он сидел за столом, поедая хлопья, как и сидящая напротив него Аврора. — С добрым утром. — А? А… да, доброе утро, — медленно моргая, говорит Армина, которой стало уже немного неловко за свой выход. Совсем немного. — Ты как? — Лучше, — пожал плечами Дерек. — Насколько это вообще сейчас возможно. Аврора послала ему утещающую улыбку, продолжая жевать хлопья. Она махнула рукой Ри, которая повторила её жест. Стилински заправила рыжую прядь за ухо и в два шага преодолела расстояние между входом и столом. Присев на стул, Мира выжидающе уставилась на Хейла. — Ты уверен, что в порядке? Дерек кивнул. — Да. Мне грустно, но я больше боялся из-за съезда «Суда Восьми». Обычно их собрание ничем хорошим не заканчивается. — Хорошо… — поджимая губы, кивает Мира. Она морщит свой нос и, стараясь убрать из голоса смущение, спрашивает: — Будет грубо, если я спрошу тебя сейчас, где лежат хлопья? — Они во втором ящике справа наверху, — закатывает глаза оборотень, и Стилински благодарно улыбается ему, сразу же подскакивая со стула. — О, у тебя есть хлопья-подушечки! — восклицает она через какое-то время, и Хейл фыркает с насмешкой, пока Аврора негромко шепчет о «никогда не меняющейся личности». «Может быть, всё станет лучше?» — задумывается Бернар, наблюдая за друзьями. «Мы всего-лишь подростки…» Жаль, что жизни поебать на возраст.***
Как только Армина убежала на кухню к его племяннику, Питер смог спокойно вздохнуть. Он клянётся, что когда-нибудь любопытство этой девчонки доведёт его, а также приведёт к не самым хорошим последствиям. В гостиной всё ещё витал аромат юного тела Армины, который впитали в себя подушка с одеялом. Оборотень прикрыл глаза, вдыхая этот запах, надеясь, что его волку, ставшему в последнее время слишком вредным, хватит лишь этого. Невольно, пытаясь усмирить своего волка, Питер начал прислушиваться к разговору на кухне. — Да. Мне грустно, но я больше боялся из-за съезда «Суда Восьми». Обычно их собрание ничем хорошим не заканчивается, — голос племянника, пропитанный напускной уверенностью, насмешил Хейла-старшего, но и заставил нахмуриться из-за того, что Дерек в последнее время становится слишком закрытым даже для своих друзей. Практически сразу же Питер слышит чуть неуверенный ответ Миры, которая, видимо, сама не верит словам Дерека. Может быть, Армина хотела перевести тему или поднять настроение его племяннику, но слова, вылетевшие из её рта, заставили его прикрыть глаза и слабо усмехнуться, он не был удивлён, не-а. — Будет грубо, если я спрошу тебя сейчас, где лежат хлопья? Наверное, если бы Мира не была его парой, то невероятно бесила его или раздражала. Но об этом он никогда не узнает. Ведь Армина Стилински его, мать вашу, волчья пара. Это значит, что жизнь Питера уж точно не будет скучной. Точно не с такой парой и племянником…