Другая ночь

Глава Первая. Зеркало. 1. «Она идет к шкафу. Почти ровно и твердо. Распахивает дверцы. Дергает первое попавшееся платье — кажется, синее…» Отсылка к синему платью из последних серий Первого сезона. Конечно это не тот самый наряд — он был, к сожалению, подарен Тенью Анны — горничной. Но платье именно синего цвета должно было быть на героине в момент ее нового важного решения. 2. «Другая смотрит ей прямо в глаза. Страшный холод опять проникает в душу. Тоска и безнадежность гасят чувства. Руки падают вдоль тела, оставив не застёгнутыми две последние пуговицы. Мысли теряют четкость, окрашиваются в серые, тусклые тона. Плохо. Одиноко. Ничего не хочется…» Здесь не было продуманной отсылки. Но, видимо, она возникла сама собой. Спасибо большое читательнице и отзовику Irina G., которая обратила внимание на сходство Тени и Дементора из мира «Гарри Поттера» Джоанн Роулинг: «Когда к туману прибавляется холод, накатывает тоска, безнадежность, безвольность и апатия, а мысли «теряют чёткость, окрашиваются в серые, тусклые тона»… Тень, конечно, не дементор. Но в этот момент становится до жути на него похожа. И ведь поддайся Анна, уступи ей — и действительно могла бы утратить душу. … Но как самые светлые воспоминания помогают вызвать Патронуса — сияющее серебряное пламя, воплощение света и любви — так и здесь вовремя пришедшая ассоциация на «надо отдохнуть» мгновенно словно лучом прорезает наведенную тоску…» (Irina G.). 3. Еще одна ассоциация к освобождению Анны от чужой сущности от Irina G. — «Лесная песнь». «Мавка (лесная русалка) — добрая, очень светлая, поэтичная, малость не от мира сего — влюблена в человека, парня по имени Лукаш. Она — сама жизнь, песня, звездный свет и любовь. В минуту отчаяния к ней приходит жуткое Марище, воплощение инфернальной тьмы, которого лесные жители (Леший, Русалки и прочие) из страха называют не иначе, как «Тот, что в скале сидит». Он уговаривает Мавку уйти с ним в забвение, где вечная тьма и тишина; она, сраженная печальным итогом их с Лукашем истории любви, позволяет увлечь себя во тьму. Вскоре, пробужденная долетевшим голосом попавшего в беду Лукаша, Мавка силой и мощью своей любви высвобождается из тёмного плена и спасает парня от настигшего его проклятия…» (Irina G.) Глава Вторая. «Стекло». 1. «Двойник содрогается. Как-то скукоживается. На лице — мученическое выражение несправедливо обиженного героя. Укоризненный, за душу берущий взгляд…» И снова незапланированная, но очень точно отмеченная Irina G. ассоциация, связанная с миром «Гарри Поттера» Джоан Роулинг. Питер Петтигрю. «Почему-то вспоминается другой литературный персонаж, который, будучи уличен в предательстве, тоже смотрел грустными (и испуганными) глазами и уверял, что он не знал, он не хотел, так получилось, он сожалеет… Или всегда так — тот, кто выкручивается и пытается обелить себя, выглядит жалким и достойным презрения?» (Irina G.). Глава Третья. «Свет и тень». 1. » — После вашего исчезновения мой дар ушел. Даже у духов я не могла попросить помощи. А тень показалась похожей на духа. И на меня. Она повторяла мои движения — ходила, кивала, казалось, хочет меня утешить. И я обратилась к ней…» Дж. Роулинг «Гарри Поттер и Тайная комната». И снова — запланированной отсылки не было, но сходство слишком сильное. Спасибо Irina G., которая это заметила: «Кажется, я поняла, что меня натолкнуло на ассоциацию с Джинни. Реакция Артура на историю с Реддловым дневником, цитирую: «…Что я тебе всегда говорил? Мало ли кто или что может прикинуться добрым и понимающим! Как можно идти на поводу у того, кого совсем не знаешь!.."(Дж.Роулинг») Вот это всё и ещё много чего вдобавок у нашего Штольмана прекрасно уместилось в одну фразу, сказанную неподражаемым тоном: «Ну Анна Викторовна!..» Глава Десятая. «Это не я!». 1. «Доктор Милц заглянул в палату и усмехнулся. — Нечто подобное я и предполагал, — тихо произнес он. На кровати лежала и спокойно спала Анна Викторовна, заботливо прикрытая одеялом. — Я так и понял, — кивнул сидящий рядом Штольман, — что там было, во втором стакане? — Позвольте мне оставить при себе маленькие профессиональные тайны, — ушел от ответа доктор…» Автор очень любит цикл «Космоолухи» Ольги Громыко, и образ корабельного врача Вениамина. Ему, как и доктору Милцу часто приходится иметь дело с людьми обостренного чувства долга, считающими себя железными. Поэтому, для таких упрямцев, у него всегда имеется запас «волшебных витаминок» — снотворного. «Команде все-таки пришлось переместиться в медотсек — из-за Вадима, начавшего незаметно для себя (но не для Дэна) сползать по стене. — Убери руки! — встрепенулся спецагент, когда киборг его поддержал. — Я просто споткнулся! — Конечно-конечно! — ободряюще заворковал Вениамин, подхватывая Вадима с другой стороны. — Сейчас только проведем маленький осмотрик, сделаем крохотный укольчик… — Да все со мной нормально, чего прицепились? — Спецагент «споткнулся» еще раз. — Вадик, а давай ты тоже поспишь? — предложил Станислав, кивнув на мирно сопящего на соседней койке Роджера. — Не хочу я спать, — упрямо возразил Вадим, еле ворочая языком. — Мне еще несколько звонков сделать надо… — Тогда, может, витаминку? — Коварный доктор уже стоял с баночкой наготове. — Давай, — опрометчиво согласился спецагент…» (О. Громыко «Космпсихолухи») Глава Одиннадцатая. «Горькая ягодка». 1. Название главы является отсылкой к песне из к/ф «Любовь земная» — «Сладка ягода», на стихи Р. Рождественского: «Сладка ягода в лес поманит, Щедрой спелостью удивит. Сладка ягода одурманит, Горька ягода отрезвит …» Песня очень хорошо описывает ситуацию, в которой оказались герои. Правда, принципиальное отличие в том, что «горькую ягоду» едят оба, да еще и друг у друга вырывают. Вместе с этим имеется ввиду сущность Марфы Кайсаровой, которую автор видит привлекательной и яркой, но исключительно горькой и ядовитой «ягодкой». Глава Тринадцатая. «Все как прежде». 1. «К счастью, в этот момент опять открывается дверь. Коробейников смотрит на них с непередаваемым выражением лица. А потом радостно выдыхает: — А у нас все по-прежнему!» Совершенно сознательная аллюзия на советский к/ф «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона», серия «Охота на тигра». Когда воскресший Холмс, под видом букиниста проникнув в квартиру, неожиданно открывается другу. И — уже после обморока Ватсона и миссис Хадсон, объятий и слез, замечает страшную рожу, приникшую к стеклу. Шугает ее, после чего удовлетворенно улыбаясь, говорит: » — А у нас все по-прежнему!» Глава Двадцатая. «Еловая ветка». 1. «Нянюшка Прасковья когда-то рассказывала, что в давние времена лепили специальных, маленьких снеговичков, чтобы те исполняли желание. Исчезнет твой снеговик — значит, улетела мечта к солнцу, и обязательно сбудется…» Информация о подобном веровании повторяется во многих источниках, как в отношении Руси, так и европейских стран. Например, здесь: «Снеговик — это дар с неба, то согласно древней легенде их считали зимними ангелами, которые могут передавать просьбы людей к Богу. Надо было слепить фигурку из свежего снега и нашептать ему своё желание. Считалось, что как только с наступлением весны фигурка растает, желание будет доставлено наверх и в скором времени исполнится…» https://tvil.ru/blog/nahodki-dla-turist … -zhelaniya «На Руси считалось, что снеговики умеют исполнять любые желания, но для этого нужно заплатить. Славяне клали в снег какую-нибудь сладость или монетку, а потом лепили из него снеговика…» https://spb.aif.ru/society/people/zashc … _snegoviki «В некоторых местностях лепили три снежные бабы: большую, отвечающую за погоду, среднюю, ответственную за урожай, и маленькую, Крышню, которая приносила в дом радость и веселье…» https://dzen.ru/a/YfWGNJNqEgXZlTTy Думается автору, снеговичок, слепленный Анной внес свою лепту в победу над силами зла. 2. «В ее центре стояло дерево — мертвое. Сухое. Даже сейчас было видно, насколько оно отличается от просто спящих собратьев. Серое, выцветшее. Пустое. И жуткое…» Здесь автор сознательно имела ввиду пока еще неназванного и неоткрытого князя Разумовского, который, будучи мертвецом по сути, продолжает находиться среди людей, маскируясь под живого человека. Его внутренняя пустота и образ мыслей нашли символическое воплощение в этом вот дереве. У которого не просто так в итоге встретились наши герои. И которому хорошо прилетело — пусть и снежками. Пока. 3. «Штольман взялся за еловую лапу, чтобы отвести ее с дороги. И замер на миг. Улыбнулся. Не обращая внимание на иглы, решительно отломил ветку, в локоть величиной. Пушистую, с тремя маленькими шишками…» Незапланированная, мною уже после написания главы осознанная, благодаря Swe-et и Irina G., ассоциация — «Три орешка для Золушки». Простой, но такой сказочный подарок, обещающий, что все будет хорошо. Глава Двадцать Первая. «Новости из Петербурга». 1. «- Это держится только на словах, Аня, — глухо говорит он, — а без документов мы никому и ничего не докажем. А если требовать развод на том основании, что венчался не я, а Тень … Окажемся в соседней палате с Ниной Аркадьевной. В голове вдруг начинают скакать озорные мысли — шалые и совершенно неуместные. Анна неудержимо краснеет, и с губ срывается очень искреннее: — Знаете, если нас запрут в одной палате, я возражать не буду! — Ну, — в уголках его глаз собираются знакомые морщинки, — вы, Анна Викторовна, всегда можете сбежать через окно…» Уже после написания главы автор понял, что получилась отсылка к эпизоду из романа А. Дюма «Графиня де Монсоро». Разговор супругов де Сен-Люк, по дороге в Меридор, после ссоры с королем. «- Ну а если нас схватят, Сен-Люк, — испуганно оглянувшись, сказала молодая женщина, — если нас посадят б Бастилию? — Если нас посадят вместе, моя маленькая Жанна, будет еще полбеды. Сдается мне, что вчера мы с тобой вовсе не скучали, хотя весь день просидели взаперти, совсем как государственные преступники. — Ну, на это не надейся, Сен-Люк, — сказала Жанна с лукавой и веселой улыбкой, — если нас схватят, не думаю, чтобы нас посадили вместе. И, попытавшись высказать так много в столь немногих словах, очаровательная молодая женщина покраснела…» (А. Дюма «Графиня де Монсоро») Автор постарается опять взять четкий ритм, но гарантировать могу пока только одно — продолжение «Ассоциариума» воспоследует.