Попытка всё изменить (улучшенная версия)

Так как было принято решение отдохнуть, компании пришлось свернуть с основной дороги, чтобы найти подходящее помещение, дабы хорошо выспаться и перекусить. Но перед этим они наткнулись на интересное место. *** Генриха будто прошиб мелкий разряд тока, из-за чего он резко остановился, разглядывая своё слабое отражение в панорамном окне сбоку от них. Все остальные тоже замерли, недоумённо оглянувшись на человека, вид которого говорил о том, что тот крепко задумался. — Хей, вам случайно не знакомо это место? — тихо спросил художник, метнув взгляд на стекло, а потом на девушку и демона впереди. Так как ответом послужило молчание и вопросительные взгляды в сторону художника, он поспешил напомнить: — Ну как же, Эллис, мы тут стояли как вкопанные ещё с Томасом в прошлых петлях. А, ты, Бен? Разве не помнишь как проходил, не заметив нас? Чернильный ухмыльнулся, непроизвольно оскалив зубы и издавая короткое урчание, — Забавно, что ты так и не понял, что я вас прекрасно видел. Аниматор забегал выразительными желто-зелеными глазами по сторонам, переминаясь с ноги на ногу, — Ааа... Да, конечно, я так и думал! — пытался выкрутиться мужчина из неловкого положения, наблюдая как у Эллисон изменился взгляд с насмешливого, на задумчивый. — Я тоже что-то припоминаю, точнее у меня чувство, что я тут уже когда-то была. — высказалась та, а затем продолжила, обращаясь к Демону: — Если ты нас видел, то почему не напал? Я думаю, тебе не составит труда пробить рогами стекло или что-то в этом роде. Только Демон хотел ответить, взмахивая хвостом, как его ненарочно перебил Штейн, подходя чуть ближе к Рогатому и зачем-то протягивая руку к месяцеобразным рогам, даже не боясь остаться без конечности, если вдруг он будет против, — Как раз наоборот! Его рога довольно мягкие, — беззлобно улыбнулся аниматор, и в доказательство своих слов чуть сжал кончик тёмного рога в ладони, а тот легко подался под пальцами, меняя форму под нажатиями и чуть выделяя чернила. Рогатый в этот момент почувствовал до жути странные, но приятные ощущения. Он старался не подавать вида, однако на его лице проскочило смятение и даже смущение. Дело в том, что от рога исходил приятный нервный импульс, будто тянущийся к груди, а после доходящий до самого низа тела, мягко растекаясь по чернильным мышцам, оставляя «сладкое послевкусие» аж до мелких мурашек. Демон, потеряв бдительность на короткое время, прикрыл глаз и позволил улыбнуться уголком губ, но разочарованно томно выдохнул, когда перестал ощущать тёплую ладонь, к тому же из этого состояния его вывел женский голос: — Я раньше не присматривалась, — даже слегка восхищённо произнесла Пендл, похоже, не заметив сменившееся выражение лица Чернильного, — А можно я? — встрепенулась та, подходя ближе уже с протянутой рукой, но тут же отпрыгнула, когда Демон резко замурзился, оголив острые зубы, после чего пронзительно зашипел, не желая подпускать больше кого-то к чувствительный зоне на его теле. Генри, чтобы как-то остудить пыл его создания, опустил руку на область между рогов в форме месяца, начиная почёсывать и с ухмылкой приговаривать, — Некрасиво так бесцеремонно отказывать даме! — хихикая, продолжал Штейн, явно увлёкшись почухиванием. На удивление, Бенди не проявлял явной агрессии к художнику, хоть и было заметно, что он противился, опуская голову и пригинаясь, что-то возмущённо урлыкая. Девушка, теперь стоящая в стороне, только отстранённо фыркнула, скрестив руки на груди. *** Они неторопливо шли по коридору, который уводил дальше от нужного маршрута, но всем на это было откровенно плевать, так как чувство голода и дикая усталость брали верх. — Знаете, в студии есть специальное помещение для длительного отдыха сотрудников, — отозвалась Эллисон, когда это воспоминание всплыло в голове, среди других затуманенных мыслей и образов. — Да, но до него очень долго идти, к тому же я не помню где конкретно это находится, — ответил художник, взвесив все «за» и «против», идя впереди всех и чуть оглянувшись на раздавшийся рокочущий голос: — По-моему это пустая трата времени, тут и так достаточно комнат, подходящих под отдых, — буркнул Демон, неспешно вышагивая в середине всех и отличаясь ростом, да и всей внешностью в целом. — Ну как хотите, я просто сказала, — пожала плечами девушка, продолжая идти следом за всеми, думая о своём. Пока они продолжали обход коридора, заглядывая в каждый кабинет в поисках подходящего, Генри вечно чувствовал взгляд в спину, может оттого, что позади него шёл Чернильный, а ему особо некуда смотреть, как кроме вперёд себя, где и находился мужчина. Однако, почему-то аниматору от этого взгляда становилось неловко и к щекам подкатывало тепло каждый раз, как он хотел оглянуться через плечо, но решал этого не делать. Вскоре им наконец-то попалась небольшая комната с раскладушкой, и, как по заказу, полкой с несколькими банками знаменитого и всеми нелюбимого беконного супа. Эллисон поспешно взяла одну и села на допотопную кровать, которая противно скрипнула, и без труда открыв банку, дёрнув за специальное кольцо, благо оно оказалось крепким, а то некоторые часто слетали, так и не выполнив своё предназначение. Генри поморщился, осматривая такую же жестянку с провизией, после чего повернулся к Демону, как бы оказываясь не прочь с ним поделиться, но тот только отрицательно покачал головой, морщясь, добавляя, что такую дрянь он не ест. Поведя плечами и нахмурившись, художник рассматривал содержимое после открытия: довольно специфический запах слабых и дешёвых специй, всё масло и жир всплыли вверх, а холодная пресная гуща утрамбовалась на дне, словно камень. Что ж, здесь им не элегантный ресторан, и чтобы выжить, хватит и этого. Отведав такое изысканное блюдо, и чудом не заляпав маслом одежду, девушка и мужчина одновременно брезгливо поморщились, чем вызвали лёгкую ухмылку на лице Чернильного Демона, что стоял в дверном проёме, облокотившись спиной. — Эллис, мы, пожалуй, не станем смущать тебя своим присутствием, — чуть улыбнулся мужчина, встав с насиженного места и подходя к Рогатому, который косо на него глянул. — Ну, я не против, если ты останешься... Только вот, где спать будешь? — как ни в чём ни бывало, смутилась девушка, не заметив, как Демон едва оскалился, когда понял, что он, видимо, не в счёт. — Вот именно, поэтому я, пожалуй, пойду поищу ещё комнату, — так же добродушно ответил Генрих, уже выходя из помещения, как на его плечо легла лапа в белёсой перчатке. — Я знаю одно такое место. Пойдёшь со мной, — отозвался Чернильный с такой интонацией, что сразу стало ясно — он настаивает и это не вопрос. Мужчина перевёл на него слегка недоверчивый взгляд, чуть дёрнув плечом, чтобы тот убрал руку, и едва заметно кивнул, поёжившись. Теперь они остались вдвоём, молча направляясь куда-то дальше по коридору, который всё больше погружался во мрак, а редкие плакаты приобрели немного жуткий вид. Никто не решался нарушить устоявшуюся тишину, хоть она и была напряжённой и тяготила как и человека, так и демона. Забава в том, что Генри не знал, куда его ведёт создание. Смутные догадки, с нехорошим контекстом, конечно, присутствовали и не давали покоя, заставляя мужчину всё больше нервничать, как только нога делала ещё один шаг в сгущающуюся темноту здания. Как же не повезло, что именно тут лампы были неисправны. В этот момент в голове, наделённой рогами, крутилось множество вопросов для самого себя, на которые ответа, увы, не было. Например такие как: «почему я вообще в это ввязался?», «почему веду в своё логово?», «зачем я так пекусь об этом создателе?» и наконец... «какого чёрта мне так спокойно рядом с ним?!». Проблема в том, что Бенди, хоть и был нетактильным и замкнутым, как он считал, однако как-то отпихнуть Генри от себя в момент лёгких касаний или тех же поглаживаний вдоль рогов, не мог. Тело само шло на контакт, показывая, как хочет ещё почувствовать что-то нежное и мягкое, в то время как разум вопил об обратном, не позволяя светлым чувствам пробраться сквозь слои чернильной кожи, и сохранить первозданный образ хладнокровного и чёрствого демона. — Эм... — всё-таки художник не выдержал напряжения, — А куда мы конкретно идём? Демон долго не отвечал, словно не услышал, продолжая неспешно брести вперёд, но потом соизволил сухо ответить, — На самые нижние этажи. Генри окутало оцепенение и он замедлился, пока полностью не встал как вкопанный посреди тёмного коридора, — Н-но, зачем? — Ну ты же хочешь нормально отдохнуть? — чуть нервно отозвался Бенди, поворачиваясь полу боком к человеку. — Да, но пока мы туда дойдём, я успею помереть от истощения! — возразил Штейн, не понимая, почему нельзя найти такую же комнатку, как у Эллисон, к тому же на его памяти, Бенди совсем недавно возмущался про «зачем куда-то далеко ходить?». — Какие же вы, люди, хилые, — фыркнул Чернильный, оборачиваясь во тьму и о чём-то думая, перебежав глазом с одной стены на другую. Аниматор хоть и нахмурился, но продолжил ждать, что же предложит его создание. — Давай тогда переместимся туда, — тягостно вздохнул Рогатый, будто выискивая компромисс с малым ребёнком. Мужчина только развёл руками и скосил одну бровь, — Зачем это всё? — Ты потом поймёшь. На этом их краткий разговор был окончен, так как мужчине не дали ничего ответить, схватив за руку и потащив к стене, после чего они оба растворились в чернилах, а коридор, в котором наконец-то воцарилось молчание, опустел. *** Генри не сразу решился открыть глаза, боясь увидеть нечто жуткое перед собой, однако сделал это. В полумраке глаза наткнулись лишь на комнату, а после, когда зрение нормализовалось в темноте, стало ясно, что место, куда попал человек, даже довольно уютное для студии. По площади комната была невелика, что к лучшему. В углу напротив двери стояла двуспальная кровать, между прочим аккуратно заправленная и выглядящая привлекательно-мягкой, что довольно большая редкость, а тем более роскошь тут. Далее располагался письменный стол, самый простенький, но надёжный, на нём можно было разглядеть силуэт чернильницы и стопки бумаги, так же ещё какие-то вещи, но из-за темноты их было не различить. Далее зелёно-жёлтые радужки глаз высмотрели книжный шкаф с открытыми полками в количестве пяти. На них аниматор не обнаружил ни черепов жертв, ни каких-нибудь других жутких или подозрительных вещей, только лишь внимание привлекла фоторамка, отблёскивающая чёрным прямоугольником на верхней полке. К сожалению, что именно за фотография, понять не удалось из-за отсутствия света в помещении, тот лишь частью попадал сюда из коридора, рассеиваясь во тьме, из-за чего частички пыли в воздухе были отчётливо видны, зато вот чернильные кляксы, подтёки на стенах и потолке, а также паутина в углах были хорошо заметны. — Где это мы? — тихим голосом, будто боясь потревожить покой этого места, спросил Штейн, всё так же продолжая медленно оглядываться по сторонам. — Это моё пристанище, но я бываю здесь довольно редко, — отозвался Чернильный Демон, который стоял позади Генриха и выглядел каким-то вымотанным и уставшим, видимо, после телепортации на такое длинное расстояние. В голове человека витало удивление и смятение, раньше он думал, что Демон просто скитается всё время по студии и не имеет своего личного пространства, если не брать в счёт тот тронный зал. Для человека было ново, что Демон настолько походит на людей в плане мышления и чувств, и чем больше они знакомятся поближе, тем больше Генри понимает насколько недооценивал своё творение. Мужчине стало немного неловко от своих же мыслей, от чего тот замялся, слегка поджимая губы, делая вид, что рассматривает комнату, хотя, уж сильно притворяться не приходилось, так как всё же было интересно, как Рогатый сумел сам обустроить комнату. Довольно просторная двуспальная кровать, парочка полок со всяким хламом, поросшим паутиной, среди которого художник обнаружил плюшевого Бенди, что вызвало у него лёгкую улыбку, что, однако, тут же пропала, стоило бросить взгляд чуть левее. На стене висело несколько плакатов с мультяшным чертёнком, однако… Каждый из них украшали глубокие царапины от когтей, что немало задели и стену. Одни постеры были практически целыми, в то время как от других оставалась лишь пара ленточек бумаги, непонятно как держащихся за стену. Штейн невольно обернулся на Чернильного, который, в свою очередь, скрестив руки на груди, терпеливо ожидал, когда же человек уже налюбуется интерьером. — Неудивительно, что ты с ними так... Раньше-то вон какой симпотяга был, а щас… — Генрих попытался разрядить обстановку несмешной шуткой, однако, как и следовало ожидать, очень зря, потому что на эти слова последовало тихое рычание, а затем фырканье. Генри тут же заткнулся, отводя взгляд и чуть сжимая кулаки от тревоги. — Я... Я не хотел, прости… — неловко выдавил мужчина, отводя взгляд, покосившись на Демона, что ничего не ответил, лишь хмурясь, от чего чернила закрыли и второй глаз, от чего точную эмоцию было невозможно опознать. — Ну да, ляпнул, не подумав, извини уж. Ты ведь знаешь, у меня постоянно так бы... — начал было оправдываться парень, как Рогатый перебил его: — Заткнись и ложись рядом. — безэмоционально пророкотал Демон, проходя мимо Создателя, словно не замечая его, и присаживаясь на кровать, что скрипнула под весом тела Бенди, после чего тот ещё с пару секунд рассматривал когти на ногах, после укладываясь, ложась поближе к стене, чтобы Штейну точно хватило места. — Чего? С какой это стати я буду с тобой вместе спать? — возмутился мужчина, не особо радуясь перспективе провести ночь вплотную к Демону. Обиженному на него Демону. — Я сказал ложись. — будто в приказном тоне повторил Рогатый, в конце срываясь на тихое рычание, недовольно постукивая кончиком хвоста по простыне. — Да не буду я ложиться! Давай на полу постелю себе, или… — Или наконец перестанешь придираться и, сука, ляжешь рядом. — уже выходя из себя пророкотал Рогатый, сжимая кулаки до хруста, и, было видно, как он напрягся. Художник боязно сглотнул, ведь раньше особо не слышал таких выражений от Чернильного, но решил лучше не спорить, чтобы точно не стало хуже, и неспеша подошёл к кровати, робко присаживаясь на край, и, не замечая более никакой реакции от лежащего, всё же прилёг рядом, то и дело посматривая на лежащее рядом существо.