***
На следующий день Чуя чувствовал себя чертовски вымотанным. Видимо, собственные силы отнимают вечные размышления о случившемся. Накахара решительно настроен игнорировать любое проявление симпатии — это не должно ничего значить, это неправильно. Скрыть подобное от самого себя невозможно, но стоило хотя бы попытаться, чтобы не испортить всё в самом начале. Накахара старался по большей части общаться с Йосано по рабочим моментам, хотя порой он до сих пор боялся её — исключительно рефлекторно. Она старше, умнее и строже, а Чуя совершенно не желал накосячить. Он пытался делать всё идеально, чтобы не возникало никаких проблем и вопросов к его работе, и пока что ему это удавалось. Напряжение от ответственности не спадало, но зато сейчас он чувствовал себя самую малость чуть более уверенно, потому что ничего плохого не происходило хотя бы на работе. Чуя протирает стол после посетителей, относя на кухню грязную посуду. Он надеялся хорошенько выспаться в выходной, возможно, пролежать весь день в кровати, а домашнее задание потом спишет у Накаджимы — он и так отлично знает всё, что они учат. Конечно, ему придётся нагнать наперёд, но это будет потом, а пока Накахара постарается расслабиться. Хотя дома это сделать очень тяжело, но насколько возможно. На входе звенят колокольчики. Чуя оборачивается на посетителя и застывает… Ацуши. — Привет! — парень тут же проходит к Накахаре, держа в руках какой-то запакованный свёрток. Вот только его здесь не хватало, Чуя совершенно не хотел сейчас разделять друзей с работой, тем более при посторонних. Чуя всё-таки на работе, — я принёс тебе бенто. У тебя же скоро обед, да? Ацуши протягивает ему запакованный бенто, и Чуя не может среагировать правильно — Ацуши ведь так старался, желал поднять ему настроение и просто проведать на работе, но Накахара испытывает только стресс. — Ты не мог предупредить меня, что хочешь прийти? Я вообще-то работаю, — тут же шипит Накахара, беря друга за плечо, чтобы вывести на улицу, но Ацуши уворачивается, — спасибо большое, пожалуйста, уходи, я не хочу, чтобы тебя здесь видели. — Да брось, что такого? Мне уже давно интересно, где ты работаешь. И где тот симпатичный парень, о котором ты говорил? — Накаджима всё же уворачивается и смотрит на рыжего, — я хочу посмотреть на него. — Нечего тут смотреть, он тебе не зверёк в зоопарке, — Чуя огрызается. Ему и так было неловко, Ацуши ведь ходячий колокол — сдаст Накахару с потрохами, и Чуя пока был не готов знакомить его со своими коллегами, пока он даже не в дружеских отношениях с ними, — пожалуйста, не надо позорить меня. — Я просто пришёл проведать тебя, что здесь такого? — Ацуши хмурится. Его не задевало подобное — обижаться на Чую бессмысленно, но тем не менее его сложно было понять, — я хотел поднять тебе настроение… — Пожалуйста, не надо. Сзади Чуи мимо проходил высокий парень с тёмными волосами и маленьким хвостиком на голове. Ацуши сразу же зацепился за его фигуру, мельком заметив выражение лица, — видимо, Накахара тогда говорил про него. — О, это он? — тут же спрашивает Ацуши, и Чуе приходится развернуться, но как только он поворачивает голову назад, за ним оказывается Осаму. Он упирается руками в бока и выгибает одну бровь, словно немо вопрошая, что происходит, — здравствуйте! Дазай поднимает голову на Ацуши, окидывая его взглядом. Судя по всему, они с Чуей друзья, раз тот принёс ему обед и они разговаривают, стоя у выхода. Осаму вновь хитро усмехается, помахав ему рукой, и Ацуши засветился, как солнышко, помахав в ответ. — Это Дазай, — всё же говорит Чуя, а затем тише добавляет: — Он не разговаривает. — О, так ты про него тогда рассказывал? — видимо, чувство такта было не знакомо Накаджиме, поэтому он сразу же палит Чую, и Дазай тут же довольно улыбается, кивая. Он точно не знает, о чём говорит блондин, но всё равно делает вид, что это всё он, «да, да, это я, это про меня», и Ацуши это смешит, — я Ацуши Накаджима, — парень тут же протягивает новому знакомому руку, но моментально одёргивает себя, — ой. Он же не слышит? — Слышит. К сожалению, — кажется, можно было даже расслышать, как у Чуи скрипят зубы. Накаджима просто ходячий источник сил и энергии, а ещё у него никогда не закрывается рот в такие моменты, поэтому он с лёгкостью выболтает Дазаю всё, что знает про Чую с его младенчества. Но внезапно Дазай касается его запястья, поднимая ладонь Накахары, чтобы вложить в неё новый стикер, на котором написано «иди на обед сейчас, а то не успеешь», — без твоих советов разберусь, умник. Чуя сжимает бумажку в руке, недовольно глядя на бариста. Дазай снова одаривает его немой улыбкой и отходит к своей кофейной стойке — Накахара ощущал, как у него горят уши, но предпочитал делать вид, что не замечает этого и не чувствует стыдливой неловкости за поведение друга. Даже если это тяжело. — Спасибо за обед, мне приятно, — начинает Накахара, — но мне нужно идти на перерыв. Я рад, что ты пришёл, но не нужно ждать меня здесь, пожалуйста. Иди домой. — Но я же только пришёл, — Ацуши улыбается так искренне, но Чуя знает — он его дразнит. И это бесит, — иди спокойно на обед, я не буду мешать тебе. — Ацуши. — Всё будет хорошо. Время действительно поджимало, поэтому Чуе пришлось прорычать и развернуться, направившись к кухне и служебному помещению. Теперь он будет нервничать, чтобы Ацуши не полез к Осаму... Чуя и сам не знал, почему так волновался. Может, потому что случайно сказал Ацуши при Осаму, что Дазай очень красивый. Но он ведь может просто назвать его красивым, это же не считается за подкат или какое-то нарушение личных границ, почему Чуя не может просто оценить чью-то внешность? Это ведь не так уж и по-гейски. Накахара просто заметил это, к тому же про Йосано он сказал так же. Что ж, в любом случае он сможет сделать вид, что это ничего не значит и ему плевать. Чуя присаживается на маленький стул, поставив бенто на стол. Он тут же вытаскивает из кармана ту маленькую бумажку, которую смял от злости. Пришлось её осторожно выпрямить и разгладить, вновь рассматривая его маленький аккуратный почерк, — заглавные буквы всегда выделялись большей витиеватостью на этих коротких словах, словно Осаму вырисовывал их каллиграфическим почерком. Дазай проявлял к нему внимательность и заботу, это так… приятно. Чуя не желал подсесть на эту иглу, не хотел придавать этому значения. Лишь бы не словить себя на позорных мыслях вновь. Чуя раскрывает бенто, замечая онигири, посыпанный кунжутом, и тереяки, несколько полосок лосося и тунца, а также овощи и поджаренное мясо. Сделать несложно, но выглядело чертовски аппетитно — Накаджима ведь так старался ради него, готовил всё это, а затем спешил принести на работу. Невольно Накахара улыбается, чувствуя себя даже на несколько секунд счастливым. Его друг действительно так старается ради него. Пока Чуя ушёл, Накаджима, недолго думая, прошёл к барной стойке. Он не знал, как разговаривать с Дазаем, Чуя сказал, что он всё слышит, но не говорит. Интересно, как Чуя общается с ним? И общается ли в принципе? Ацуши рассматривает все виды кофе на небольшом стенде возле пончиков, а также ценник, и даже не замечает, как Дазай смотрит на него всё это время, словно чего-то выжидая, не просто так же он сюда пришёл. Но как только Ацуши поднимает голову, то смотрит на парня секунду, пока тот не указывает взглядом на бумажку на стойке. Накаджима тут же опускает на неё взгляд и тянется, чтобы взять и прочитать. «Ты друг Чуи?» — вопрос короткий, но Ацуши немного медлит. Он не знал, как общаться с ним, но раз Дазай вполне уверен в своих действиях, то всё в порядке. Может, с Чуей они общаются точно так же? — Да, мы друзья. Последнее время он был таким грустным, что я решил наведаться к нему и принести бенто, — тут же отвечает Накаджима, упираясь локтями в барную стойку. Осаму действительно выглядел очень даже красиво — неудивительно, что Накахара это подметил. Ему дико шла эта униформа, волосы, собранные в маленький хвостик сзади, вьющаяся чёлка, падающая на лицо. Ацуши старался не пялиться в открытую, а посматривать лишь изредка и незаметно — хотелось рассмотреть его получше, — он рассказывал мне про тебя. Дазай выгибает одну бровь, чуть наклонив голову вбок, словно немо спрашивая, что имеет в виду Накаджима. Его сейчас одолело такое же безумное любопытство в общении с глухим человеком — он никогда не встречал таких и не знал, что Осаму может на самом деле слышать. Хотелось задать очень много вопросов, но напрямую было как-то неудобно. — Ну, то, что вы учились вместе несколько классов раньше, а затем ты пропал. А ещё то, что ни с кем в детстве не общался, и Чуя считал тебя странным, но это он, наверное, сам тебе сказал, — тут же отвечает блондин, замечая, как Дазай иронично улыбается и наклоняет голову, чтобы дописать ответ: «Я думаю, он и сейчас считает меня странным», — о, нет, скорее, красивым. Дазай пожимает плечами. Ацуши приходится отойти в сторонку, поскольку к стойке подошёл покупатель. Теперь Накаджима может постоять рядом и посмотреть на Дазая за работой — он слышит всё, что ему говорят, принимая заказ молча и сразу же приступая к приготовлению кофе. Насколько правильным решением было ставить его на вход в кафе? Дазай был практически первым, кого здесь видели гости и посетители, Накаджима не был уверен, но ему казалось, что глухим людям труднее работать с людьми непосредственно, тем не менее держался он практически идеально. Видимо, привык за это время. Пока Дазай возится с заказом, к ним возвращается Чуя. Сказать словами, как ему приятно внимание и помощь Ацуши, тяжело, но теперь Накахара не собирался выгонять его. Он подходит к другу, возвращая ему уже пустой бенто в пакете. — Спасибо, — начинает Накахара, — это приятно. Если хочешь, можешь посидеть здесь, пока я не освобожусь. Сегодня вроде день не особо загруженный. — О, не за что, — Ацуши улыбается и снова поворачивается к Дазаю, который стоял рядом и наблюдал за ними с той же хитрой улыбкой. Накаджима не особо понимал, в каких они отношениях с Чуей, но это уже выглядело очень забавно, — хорошо, я подожду. — Спасибо, — говорит Накахара и отходит к столику, куда только что сели люди, чтобы взять заказ. Весь вечер Накаджима наблюдал за Чуей. Тот старался игнорировать пытливый взгляд, порой Йосано что-то говорила ему, но в целом Ацуши совершенно не мешал. Порой Накаджима ловил себя на мысли, что Чуя слишком часто смотрит на Осаму, особенно когда ему приходилось подходить к нему, чтобы тот сделал кофе, а затем загнуть на кухню. Накахара смотрел на него в ожидании или что-то говорил невзначай, на что Осаму легко усмехался и всем своим видом показывал что-то такое язвительное и раздражающее, что Чуя невольно злился. Когда Накахара проходит мимо стойки, неся пустой коктейльный стакан в мойку, он кладёт перед ним маленький листок из своего блокнота, на котором было написано «и много он успел тебе рассказать?», сразу же скрываясь на кухне. Дазай улыбается, даже тихо посмеявшись, он со школы не переписывался с кем-то на бумажке о чём-то таком глупом. Но им обоим это очень нравилось, поэтому Осаму моментально дописывает ответ «Намного больше, чем ты можешь себе представить. Я всё знаю о тебе :)», и когда Чуя проходит мимо, то стаскивает её со стола, сразу же читая и не понимая, он шутит или нет. Под вечер людей прибавилось, как и работы, поэтому поговорить нормально времени не было, удавалось лишь продолжать эту игру в долгую переписку, которая к концу смены выглядела так: «я надеюсь, ты просто плохо пошутил, иначе я убью Ацуши», — неровным быстрым почерком оставил Чуя, всунув вместе с заказом. «Я знаю все твои грязные секреты. Можешь сдаваться», — ответил Дазай, поставив маленькую чашку на край записки на чужом подносе.«молодец, что сдал его. настоящий друг»
«Стараюсь» В конце исписанный листок оказался в кармане Накахары, когда тот уносил последний заказ на кухню, прежде чем они закроются. Он действительно вымотался за сегодня, но все эти игры и появление Ацуши заставили его значительно отвлечься от глупых мыслей и перетянуть своё внимание на что-то более важное — на людей вокруг него. Ацуши следил за ними, порой умиляясь. — Спасибо, что подождал, — говорит Чуя, снимая с себя фартук и надевая пальто, — я очень устал за сегодня. — Ничего. У вас тут интересно, — отвечает Накаджима. — Уже уходишь? Лучше поторопитесь, пока не стемнело, — говорит Йосано, появившись практически из ниоткуда. — Ничего страшного. Спасибо. Ацуши на секунду засмотрелся на женщину, которая была чуть ниже его ростом, но всё равно была очень строга по виду — и красива до безумия. У них с Осаму какой-то общий ген привлекательности или почему они такие необычные? Она общалась с Осаму на языке жестов, пока тот стоял рядом со своим рабочим местом, до этого провожая их взглядом. Чуя в этот раз был действительно уставший и самую малость злился. Если Ацуши вправду что-то разболтал Дазаю, Накахара его прибьёт, а если Осаму просто пытался глупо пошутить над ним и троллил весь вечер, то прибьёт он уже Дазая. Нашлись тут оба — сдружились за спиной и гадят, натягивая нервы Накахары, как струны. — Ты ничего не говорил ему? — наконец спрашивает Чуя, когда они направляются в сторону остановки. — Нет. Просто познакомился, а что? — Видимо, он меня обманул, что ты выложил ему обо мне «всё-всё-всё», — бурчит рыжий, нахмурившись снова. — О, вы из-за этого весь вечер переписывались? Это было забавно. Правда, он так странно смотрел на тебя… вы же друзья? — кажется, к этому разговору Чуя оказался не готов. От липкого страха загорелись уши, и Чуя судорожно вспоминал, не мог ли он где-то проколоться. Если Ацуши увидел что-то подозрительное в его поведении, он может догадаться, что с Чуей что-то не то. Что он блядский извращенец, у которого стоит на мужиков, неужели он догадался? — мне показалось, что вы уже давно знакомы. Вы ведь не общались после школы? — Нет. Мы не общаемся с ним вообще, — тут же оправдывается Накахара, звуча даже немного резко и грубовато, — мы просто коллеги, я хотел узнать, что ты ему сказал, и всё. Мы не друзья, я не хочу дружить с такими, как он. — С какими? — вопрос звучал так укоризненно, словно Накахара намекнул на то, что Дазай не разговаривает. И в своей грубости он, кажется, перегнул палку. — Он наглый и высокомерный. — Как Липман, — усмехается Ацуши. Чую это неприятно кольнуло — сходства были, конечно. Их было не так уж и много, но некоторые моменты… — Не так уж они и похожи, — почти шёпотом добавляет Чуя. Да уж, этот день определённо был очень насыщен на события. Накахара не успевает вздохнуть, как на телефон приходит сообщение: «Ты чего так сразу убежал? Испугался чего-то?» Всё от того же Дазая. Порой так пробирало любопытство: как бы он общался с ним, если бы умел говорить? Всё так же высокомерно или же с большим уважением?«я надеру тебе задницу в следующий раз за шутки»
Чуя печатает в ответ быстро. Накаджима что-то говорил, Накахара старался участвовать в диалоге и ничего не пропускать. «Йосано тебя уволит» Накахара читает сообщение, злится и забивает на него. Нашёлся чёртов умник, бесит до безумия. Но отчего он скрывает неловкую довольную улыбку?