***
— Дазай, ты точно умеешь водить? — Чуя самую малость переживает, когда Дазай садится за руль и заводит машину. Его «я кучу раз ездил за рулем» не внушает особого доверия — если они встрянут в какую-то аварию, а у Осаму даже нет прав? Не самые приятные опасения лезут в голову, Накахара пристегивается сразу же, наблюдая за самодовольным лицом Дазая. Тот показывает жестами, что все умеет и делал это уже кучу раз. Чуя не знает куда Осаму собрался ехать, но догадывался, что Дазай просто хочет немного попонтоваться машиной сестры — глупо, но действительно весело. Они выезжают на дорогу, и Осаму ведет достаточно аккуратно, намеренно не набирая скорость. Чуя осматривается по сторонам, глядя на проезжающие машины рядом и проносящиеся дома. Пока Дазай ведет, он не может использовать руки и разговаривать с ним, поэтому Накахара не отвлекает его, просто рассматривая окружение. Уже вечерело, ибо Чуя вернулся поздно, и когда они доезжают до набережной, Осаму подыскивает место, чтобы припарковать машину. Вечером на набережной правда было красиво и интересно — загорались огни, стояли уличные музыканты, играя свои песни, Йокогама наполнялась огнями, развлечением и бесконечно интересными приключениями. Накахара не особо часто гулял по ночам, а тем более на набережной, но сейчас ему правда нравилось — Дазай не вел его в конкретное место, скорее хотел прогуляться с ним возле Тихого океана, понаблюдать за красивым закатом. Чуе безумно хотелось взять его за руку или поцеловать прямо на людях, но так рисковать ему не хотелось, поэтому он просто держался близко, поддерживая разговор жестами. Они и так привлекают чужое внимание слишком много тем, что общаются, как немые, а подобные твисты станут еще более подозрительными для окружающих. В какой-то момент Накахара тянет его вниз к берегу — здесь можно было спуститься, но купаться было запрещено, а Чуя всего лишь хотел помочить руки и ноги, может, немного обрызгать Осаму и посмотреть на чаек на берегу. Дазай всюду следовал за ним, порой касаясь руки, а порой и Накахара не боялся взяться за нее и оставить приятное прикосновение. Прогулка длится недолго, ибо в какой-то момент поднимается лёгкий ветер, который сперва казался морским — но стоило тучам начать сгущаться, как прогулочное настроение резко перестало таким быть. Сперва они укрылись в каком-то кафе, где Чуя впервые попробовал алкогольное мороженое, а когда вовсе стемнело, им пришлось бежать под дождем обратно в сторону машины. Накахаре всегда было интересно гулять с Осаму — их общие прогулки не казались такими будничными и серыми, как порой бывало с другими. И как только они оказываются в машине, Чуя смеется, а после тянется к Дазаю, чтобы поцеловать его — он весь вечер хотел стать к нему ближе, и никак не мог позволить себе лишнего при посторонних. Осаму несдержанно отвечает в той же манере, ненароком запуская руки куда не надо, но Чуя успевает вовремя обломать его. — Поехали, а то скоро пробки будут, — Накахара последний раз хитро усмехается в лицо Дазаю, поудобнее устроившись в автомобильном кресле. Дазаю приходится избавить свои мысли от внезапных непрошеных фантазий и потянуться к ключу, чтобы завести машину.***
Когда они возвращаются домой, Осаму осторожно заезжает во двор, останавливая машину у входа, где она и стояла прежде. Дазай выключает двигатель, достаёт ключ и поворачивает голову к Накахаре, что сейчас был до жути доволен собой и этой внезапной поездкой. Чуя улыбается ему, его взгляд скользит по руке Осаму, что еще держала руль, демонстрируя вены — и как же ему идет быть за рулем, хотя, кажется, ему идет вообще все. Дазай в шутку спрашивает, что Накахара так смотрит, и Чуя тут же тянется к нему, чтобы поцеловать. Осаму отвечает сразу же, его руки врываются в рыжие волосы и тянут на себя, из-за чего Чуе приходится подняться на коленях и перегнуться через ручник, а после и вовсе заползая на колени Дазаю. Их рубашки мокрые до жути, становится сыро и неприятно, но жар в теле помогает согреться и заставляет льнуть навстречу жадным рукам и громким вздохом. Ладони Осаму ползут по чужим джинсам, вновь крепко сжимая ягодицы с диким желанием, и Накахара тут же улыбается, понимая чужое нетерпение. Дазай действительно был слишком жаден до его тела, а когда дело касалось постели — это было особенной чертой Осаму, да, с другими Чуя ни разу не спал, но это сильно бросается в глаза даже такому девственнику — Дазай пытается быть максимально близко, пытается потрогать каждый участок кожи, любит доводить его всего лишь жаркими прикосновениями и поглаживаниями, а это бывает очень горячо. И сейчас он однозначно хочет его — но звучит это просто дико. Осаму действительно хочет сделать это прямо в машине своей сестры? — Йосано тебе уши надерет, — смеется Накахара, когда ладони Дазая старательно расстегивают его штаны, и Чуя держится лишь за чужие плечи. Да уж, поза в машине не самая удобная, но член все равно стоит колом. И не у него одного, поэтому Накахара не теряет времени, лезет рукой к чужим джинсам, чтоб расстегнуть их, — а я заставлю оглохнуть. Осаму прижимает Чую к своей груди сильнее, нажимая на спину, пока Накахара обнимает чужую шею и в нетерпении ждёт, пока ладонь Дазая не опустятся под нижнее белье. Рыжий прикрывает глаза, чувствуя как пальцы касаются входа, и когда Осаму проникает внутрь, он расслабляется, уже привыкнув к этому чувству. Если в первый раз было страшно и волнительно, то сейчас Накахара уже точно знал, что будет дальше и что Дазай сделает ему невероятно хорошо. Осаму плавно входит одним пальцем, из-за чего Чуя сжимает рубашку на чужих плечах, а как только Дазай делает первое уверенное движение, Накахара старательно громко выдыхает на ухо. Член Осаму дёргается, сам он краснеет, отворачивая голову в сторону, и Чуе очень нравилось так играть с ним — нравилось доводить Дазая до исступления, чтобы тот кончил раньше времени от сильного возбуждения. — Ах! Аккуратнее, Осаму, — Накахара обнимает чужую шею очень крепко, шепча прямо возле уха, чтобы Осаму слышал каждый полустон, скулеж или шумное дыхание. Его движения из-за этого сразу же прерываются, а Чуя может контролировать его, — ммм, я хочу тебя. Быстрее, Осаму. Накахара смеется — он всегда называл парня по имени только во время секса. И когда Дазай вытаскивает пальцы, то Чуя отстраняется от чужого уха, все еще судорожно сжимая его рубашку. Ох, сам просил ускориться. Накахара избавляется от штанов, пока Осаму регулирует сидение так, чтобы Чуя не уебался головой о потолок. Когда Накахара расстегивает чужую ширинку, то его вновь ловят за подбородок, заключая в новый поцелуй — Дазай целует страстно, вновь сжимая мягкие ягодицы рыжего, пока Накахара осторожно касается ладонью чужого члена и вспоминает одну мелочь. Осаму же не теряет времени, Чуя даже не успевает задать вопрос, как Дазай достаёт из кармана контрацептив, и рыжий слегка недовольно хмурится. — Зачем ты их носишь с собой? — такой вопрос вызывает лёгкое недоумение у самого Накахары: неужели Осаму был готов завалить его где угодно? Или это ради того, чтобы не отвлекаться и не тратить время в самый горячий момент? Дазай жестами отвечает, что носит их с собой на всякий случай. Чуя не стал спрашивать что за случай такой, лишь помог ему надеть презерватив, тут же поднимаясь на коленях, пока Осаму придерживал его талию обеими руками. Накахара вновь в позе наездника, ему нравилось контролировать процесс, нравилось видеть, как Дазай краснеет, отворачивает лицо, как у него трясутся пальцы от громких стонов. Чуя плавно насаживается на чужой член, ощущая, как быстро они согрелись после дождя в холодной машине. Йосано точно будет крайне недовольна, если узнает, что происходило в этой машине — Накахара осторожно насаживается до конца, ощущая член Осаму так глубоко и правильно в себе, Чуя хмурится, сжимая чужое плечо пальцами. Плавные движения тазом выбивают из груди громкие вздохи, член парня входит по самые яйца, и Накахара вновь не в состоянии думать сейчас, пока его тело так напряжено и желает только одного — скорейшей разрядки. Поэтому он начинает однотипные движения бедрами, головка члена каждый раз четко попадала в одно и то же место, и Чуя громко стонет на ухо Осаму, пока тот сжимает его талию и бедра пальцами, прикрывая глаза. Член Дазая крепнет и становится еще более твердым от каждого движения и стона, Накахара внезапно откидывается назад и дёргается от громкого звука автомобиля, случайно нажав на кнопку сигнала. — Блять, — у Чуи от страха чуть не выпрыгнуло сердце из груди. Да уж, делать это в машине абсолютно не удобно, а после такого — еще и не безопасно, вдруг, их застанут за таким делом посторонние или соседи Осаму. Дазай говорит ему осторожнее размахивать руками, чтобы не пугаться машин, и Накахара вновь старается вернуться на прежнее русло, но настрой сбит. Причем так глупо и внезапно. Осаму в какой-то момент помогает Чуе, двигая бедрами навстречу, и Накахара уже не объезжал Осаму, а лишь двигался в такт — он по-прежнему не желал давать Дазаю какую-то власть над собой, помня, как он может подмять под себя и словно трактор проехаться по нему, от воспоминаний вновь становится чуточку не по себе. Хоть Чуе и понравилось до одури, все же к его напору и страстному нраву Накахара оказался не готов. Он кончает одновременно с Дазаем, вновь сжимая его плечи ладонями. Осаму глубоко дышит, но все же помогает Чуе встать, а после одеться. Когда они покидают машину, то вновь попадают под дождь. Дазай закрывает её, задержав их на пару секунд, Накахара уже продрог — тело все еще немного разгоряченное после внезапного секса в машине, и в голове вертится лишь одна мысль: когда они успели стать такими? Сплошное безумие, Чуя бы никогда прежде не сделал ничего подобного, а теперь ему все это нравится. И нравится Осаму, потому что он приучает его к плохому. Они оба заходят в дом, оба все еще мокрые до нитки — Накахара снимает обувь и вместе с Осаму сразу же направляется в ванную, чтобы снять мокрую одежду и переодеться в сухое. Дазай подключается через минуту, принеся из своей комнаты сухие вещи. Чуя расстегивает рубашку, стягивая сразу же джинсы, которые не так давно валялись где-то на соседнем сидении в автомобиле — мысли о том, что они несколько минут сделали там вызывают на щеках небольшой румянец. Накахара спускает с плеч рубашку, как внезапно чужие ладони касаются его талии, и Чуя поднимает голову на Осаму, когда он резко прижимает его к стиралке перед ними. — Дазай, — Накахара не успевает ничего сказать, его кусают в шею, сильнее прижимаясь сзади, и Чуя на секунду замирает. Второй заход? Осаму вообще не собирается от него отставать, когда Йосано нет дома? Тогда Накахаре страшно оставаться с ним наедине, — Осаму, мы только что делали это в машине. Чуя громко вздыхает, когда Дазай присасывается к нему, как клещ сзади — тело чувствительно к засосам и поцелуям моментально расслабляется, внизу вновь тянет, и рыжий принимает поражение. Он знал, что ночью они точно займутся этим снова — они ведь остались вдвоем наедине на всю ночь, упускать такой шанс было бы глупо, но он точно не ожидал, что Осаму начнёт лезть к нему на каждой плоской поверхности. Дазай прижимается пахом к его ягодицам, и Накахара чувствует, какой он горячий снизу, а ведь они оба кончили несколько минут назад, но Осаму уже успел возбудиться. Чуя упирается ладонями в стиралку перед собой, пока Дазай гладит его бока, плавно опускаясь пальцами к бедрам Накахары, он крепко сжимает их, вновь заставляя вздохнуть — у Осаму свой фетиш постоянно лапать его ноги и бедра, сжимать слишком сильно, порой оставляя незаметные следы, которые Чуя внезапно находил после. У Накахары же был фетиш дразниться и видеть, как краснеют щеки и уши Дазая, когда он слышал стоны и осознавал как Чуе хорошо с ним. Накахара упирается ягодицами в чужой пах, намеренно потираясь сквозь белье о чужой стояк — Осаму остаётся лишь расстегнуть свои джинсы и спустить белье парня. Чуя в ожидании ощущает нечто горячее сзади, но чувство какое-то непривычно новое, и он понимает, что в этот раз Дазай не использует резинку. Глаза распахиваются, но сказать что-либо не получается, ибо Осаму плавно входит до конца, полностью насаживая Накахару на себя, из-за чего ноги подкашиваются, а из груди вырывается тихий стон от неожиданности. — Ах, сука, что ж ты не предусмотрел второй презик «на всякий случай»? — Чуя слабо хмурится и злится лишь из вредности, все тело напряжено, словно струна, становится слишком жарко, и Дазай ничего не отвечает — обе руки заняты тем, чтобы схватить Накахару за запястья и плавно начать двигать бедрами, вбиваясь в тело парня, — бля-я! Чуя громко вздыхает, не желая сдерживаться — член Осаму заполнял собой полностью, Накахара чувствовал каждый его сантиметр внутри, порой двигался навстречу, вновь громко выдыхая, когда Дазай сжимал его ладонями, порой заползая пальцами на его грудь, сжимая её. Чуя вздыхает и поворачивает голову к Осаму, поднимаясь на носочках, чтобы поцеловать его — с такой позой это было совсем неудобно, но Дазай прерывается ради этого. Накахара тает рядом с ним, тает в его объятиях и на его члене, когда Осаму так жадно и чувственно берет его. Рыжий ощущает легкий спазм в животе, когда Дазай входит до конца, и пальцами опускается на живот рыжего, ощущая мелкий бугорок на коже, когда Накахара невольно втягивает живот. Чуя внезапно опускает взгляд ниже, и его щеки тут же вспыхивают краснотой, когда он видит это — Дазай настолько большой? — Мх… Хлопок входной двери разносится по всей квартире, как и стук каблуков Йосано. Накахара моментально напрягается, поднимая голову и поворачивая её к Дазаю. Он почему-то надеялся, что Осаму, как адекватный человек отстанет от него, и они закончат либо в комнате, либо когда она уйдёт, но нет. Стук каблуков сменяется глухими шагами по лестнице, Дазай отвлекается на секунду, но лишь для того, чтобы потянуться и закрыть дверь на замок. Чуя смотрит на него в полном недоумении, но ему тут же закрывают рот ладонью, и член толкается внутрь более медленно, но также глубоко — чужая рука сдерживает стоны, и Накахара лишь закатывает глаза, но в голове все равно мечется мысль, что Йосано здесь, и их могут спалить. Чуя хватается за чужую ладонь, чтобы убрать, но Осаму держит крепко, явно не желая отпускать Накахару вот так — Чуя хочет прекратить, ибо если их услышат, он сгорит со стыда и больше не переступит порог этого дома, Дазай двигается медленно и все равно выбивает из головы все эти мысли. Накахара сводит брови, прикрывает глаза и надеется поскорее закончить. — Дазай, я вернулась, — голос Йосано за дверью нагоняет еще большего напряжения в тело — даже легкий адреналин сейчас охватывает Чую, и он старается быть как можно более тихим, даже несмотря на тихие хлюпы между ними, когда член Осаму входит в него. Дазай также старается быть потише, но даже не собирается останавливаться. Тело прошибает легкая дрожь, и Накахара кусает Осаму за пальцы намеренно больно, — Дазай? Её голос разносится прямо возле двери, и, если она поймёт, что они оба заперлись здесь, все станет крайне очевидно. Дазай сильнее зажимает рот Чуе, даже несмотря на его вредность и попытки отстраниться, Накахара был доведен до исступления, ему хватило того, что Осаму сжал его член свободной ладонью, доводя до оргазма парой движений кулака. Дазай в моменте шлепается об него бедрами, входя до конца и также кончая следом — Чуя вновь распахивает глаза от возмущения. Он был готов сейчас задушить его — за то, что не надел презерватив, за то, что продолжил двигаться, даже несмотря на сестру за стеной, и за то что кончил внутрь. Хотя ощущение чужой спермы внутри было чем-то новым и извращенным, Накахара чувствовал себя очень напряженным сейчас. У Осаму еще один фетиш на секс в опасных местах, где их могут заметить — Чуе это не нравилось. Дазай все же отпускает Накахару, получив свой удар локтем в грудь. И пока рыжий одевается,Осаму наскоро поправляет на себе одежду и открывает дверь ванной, подходя к Йосано. Пришлось соврать, что он помогал Чуе разобраться с стиральной машинкой и показать душ, чтобы у того не возникло проблем — они оба попали под дождь, поэтому пришлось идти в ванну. И в этот раз ей это не показалось странным.