***
— Карл, а у вас был соулмейт? — поинтересовался Маркус следующим утром, когда настало время завтрака. Этот вопрос мучил его весь вчерашний день, и вот он, наконец, решился его задать. — Нет, — покачал головой Карл, а потом как-то грустно хмыкнул. — Но у вас же есть сын, — недоумённо нахмурился андроид. — Не всегда связь с женщиной происходит от большой любви, Маркус, — немного насмешливо оповестил его Карл. Маркус нахмурился, задумчиво глядя в пустоту. Как же иначе? Он ведь читал много литературы, и в ней контакт физический описывался как прямое продолжение эмоциональной связи. Неужели бывает по-другому? Но чего ради? — Я не понимаю, — честно признался Маркус. — Возможно, будет лучше, если и не поймёшь, — тихо пробормотал Карл и чуть громче добавил. — Просто знай, что всё не так просто. Но я надеюсь, что тебя это минует. Маркус задумчиво кивнул, невольно потянувшись к правому глазу, но затем сжал пальцы в кулак и опустил руку, привычно спрятав её за спину. Карл, наблюдающий за ним, грустно усмехнулся. Он искренне надеялся, что андроиду, ставшему для него вторым ребёнком, повезёт больше, чем ему самому. — Карл, могу я спросить? — вынырнул из раздумий Маркус. — Конечно, — заинтересованно произнёс Карл. — Я ведь вам не нравился сначала. Был для вас лишь навязанной нянькой. Что изменилось? — в глазах Маркуса, он прочёл искреннее непонимание. — Я привязался к тебе. Понял, что ты хороший слушатель и отличный ученик. Ты стал мне интересен. Из интереса часто рождаются тёплые чувства, — пояснил Карл. — Интерес, — задумчиво протянул Маркус, снова уходя в себя. Карл только покачал головой. Похоже, у мальчика снова период какого-то осознания. Что ж, он не будет мешать.***
Маркус очнулся поздно ночью на какой-то свалке с наполовину не функционирующими системами. Дождь лил стеной. Пришлось искать себе новые ноги, потому что свои не работали, но до замены ещё нужно было проползти по грязи. Видимость была ужасная из-за повреждённого оптического блока. Наконец, с этим было покончено. Теперь с остальным надо разобраться. Когда он пробрался через коридор из конечностей, Маркус был внезапно схвачен. Всё внутри сжалось от испуга, настолько неожиданно это было. — Есть место, где наши свободны! Найди Иерихон! — буквально прокричали ему в лицо. Маркус нервно сглотнул, глядя на отключившегося сразу после этого андроида. Конечно, переданные им ориентиры, помогут добраться до убежища, но больно уж агрессивная это была помощь. Так! Сейчас не до размышлений. Забрав звуковой процессор, Маркус сразу же пожалел об этом — все звуки стали в два раза громче. Андроид поморщился, стараясь настроиться на нужный уровень чувствительности. Со звуком вопрос решили, регулятор насоса он забрал с безжизненного тела, осталось только найти оптический блок. — Чёрт, — выдохнул Маркус, с досадой понимая, что потерял единственное, что связывало его со второй половинкой. — Ладно. Надеюсь, это не было необходимым условием для встречи.***
То, что Маркус увидел на ржавом корабле, служившем убежищем для беглых девиантов, выглядело… разочаровывающе. Запчастей категорически не хватало, но никто даже не думал, что можно что-то предпринять. Все просто бездействовали. Маркус обошёл всех, разговаривая с каждым, кто соглашался говорить. Почему-то мысль о том, что ему нужно обратиться и к Норт тоже, вызывала странную дрожь. Наверное, из-за этого, Маркус откладывал разговор с ней до последнего. Она сидела в стороне ото всех, методично бросая найденный где-то теннисный мяч. Тот отскакивал от пола, ударялся о стену и возвращался прямо ей в руки. Судя по отточенности движений, девушка делала это не первый день… или не первый месяц? — Чего тебе? — недовольно поинтересовалась Норт. — Ты давно здесь? — спросил Маркус первое, что пришло в голову. — Четыре недели, три дня, одиннадцать часов, — холодно отозвалась Норт, а потом вдруг добавила уже спокойнее. — Когда сбежала, идти было некуда, а Иерихон — вариант не хуже прочих. Она вдруг повернулась к нему лицом, и Маркус взволнованно выдохнул. Правый глаз девушки был болотно-зелёным, в то время как левый был того самого тёмно-карего цвета, в тусклом свете фонаря, кажущимся практически чёрным. Нашёл! Он нашёл её! Маркус не может ошибиться: Карл научил его точно определять оттенки. Она! Это она! — Что у тебя за глупое выражение лица? — Норт скептически посмотрела на него. — Прости, — Маркус постарался сдержать улыбку. — Просто… ты очень красивая. И он спешно сбежал, оставив Норт ошарашено смотреть ему вслед, чувствуя как к щекам приливает тириум. — Такой странный, — тихо пробормотала она.***
Маркус был хорошим лидером. Нет, отличным. И, конечно, Норт считала так не из личных симпатий. Несмотря на то, что со многими его решениями она была не согласна, каждое из них меняло жизнь их народа. Он мог легко решить любую проблему, с которой к нему обращались, и не жалел на это времени. Маркус был человечнее самих людей. И Норт это нравилось. Ей нравилось в нём всё. Его решительная фигура, спокойный, иногда вдруг становящийся жёстким тон, смелость, порой граничащая с безрассудством и эта абсолютно идиотская доброта. И поэтому Норт шла за ним, хоть и считала, что тот поступает слишком мягко. Но как же её раздражало осознание того, что его соулмейтом был кто-то с голубыми глазами. И этот кто-то наверняка чёртов Саймон. Не даром же у него глаз недавно сменил цвет на зелёный. Они с Маркусом были близкими друзьями, часто переговаривающимися о чём-то своём. И каждый раз, когда Норт видела этих двоих рядом, ей очень хотелось свернуть Саймону шею. Она не планировала признаваться в своих чувствах ни Маркусу, ни даже самой себе, но разве судьба интересуется хоть чьим-то мнением? Это было… кажется, девятое число. Норт такие даты не запоминает, это по части Маркуса. Из них двоих он — безнадёжный романтик, а она скорее циник. В прочем, подарок она всегда готовит заранее, потому что знает, что Маркусу такие проявления заботы нравятся. Он стоял на крыше, задумчиво вглядываясь в смутно различимые из-за падающего снега силуэты домов. Норт немного помедлила, разглядывая его спину, широкие плечи, а потом всё же подала голос. — Я тебя искала, — мягко произнесла она. Похоже, Маркус услышал её шаги, потому что совершенно не удивился её присутствию. — Прости, что не предупредил. Я хотел побыть один, — Маркус повернулся и нежно улыбнулся ей, заставив механическое сердце Норт забиться чаще. — Ты хотела о чём-то поговорить? — Это может подождать. Я же вижу, тебя что-то гложет. Маркус действительно выглядел мрачным и задумчивым. В ответ на её слова он коротко усмехнулся. Молчание затягивалось, и Норт собиралась было перевести тему, когда он вдруг заговорил. — Власть пугает меня. Ваша вера в меня приятна, но вы ошибаетесь, считая, что я могу всё. Я распоряжаюсь жизнями огромного количества других девиантов… оправдаю ли я ваши ожидания? — Все мы понимаем, на какой риск идём, — вздохнула Норт. — Но неопределённость лучше, чем бездействие. Хотя я всё ещё считаю, что люди никогда добровольно не дадут нам свободы. — Я верю, что разум в них победит, — упрямо поджал губы Маркус. Норт лишь неопределённо пожала плечами, как бы говоря, что этот спор бессмысленен. Маркус согласно кивнул. Оба знали, что останутся при своём мнении и рассудит их только время. В воздухе повисло неловкое молчание. — Ты как-то совсем о себе не рассказывал, — подкинула тему для разговора Норт. — Какой была твоя жизнь до Иерихона? — Я был сиделкой при старике, — Маркус вздохнул, снова бросая взгляд на город. — Он стал мне как отец. Показал, что люди и андроиды могут жить в мире. Это объясняло его безграничную веру в то, что они смогут договориться со своими врагами. Привязаться к своему хозяину… Очаровательно глупо и так в его духе. Какой он всё-таки правильный. И насколько неправильной выглядит она на его фоне. — Ну, а ты? Ты тоже никогда не рассказывала о прошлом. Что раньше делала? — Маркус посмотрел на неё с искренним любопытством. — Я не хочу об этом, — девушка скрестила руки на груди, словно пытаясь отгородиться. — У нас у всех есть то, что мы хотим забыть, — понимающе произнёс Маркус. — Но именно прошлое сделало нас тем, кем мы стали. — Я… — Норт нахмурилась и поджала губы, но, взглянув в полные сочувствия глаза Маркуса, сдалась. — Я была никем. Куклой для удовлетворения их желаний. И один раз, когда… когда меня снял очередной… я поняла, что больше так не могу. Я придушила его и сбежала. Ну, вот, теперь ты всё знаешь… Зря я тебе сказала. Норт смахнула слезу, зажмуриваясь, ожидая с его стороны упрёков, отвращения или глупых слов сочувствия, за которыми не лежит ничего, кроме вежливости. Но Маркус мягко взял её за руку, бережно переплетая их пальцы. Норт вдруг увидела всю его жизнь, почувствовала то тепло и признательность, которую он испытывал к Карлу, доверие к Саймону и Джошу и… то же чувство, что отзывалось в ней самой. Щемящая нежность, стремление защищать, желание прикоснуться. Она видела тот день, когда он узнал о существовании своего соулмейта. Соулмейта с карими глазами! Такими, как у неё! Он сразу понял, что Норт — его вторая половинка, а она… — Я такая дура! — пробормотала Норт, чувствуя себя полной идиоткой. — Ты о чём? — Маркус был всё ещё не в силах переварить слишком яркие видения её прошлого. — Я твой соулмейт? — всё ещё неуверенно спросила Норт. — А, да. Ты про… — Маркус не сдержал смешка. — Не смейся! — возмущённо воскликнула девушка, ударяя его в плечо. — Прости-прости, — Маркус постарался придать лицу серьёзное выражение, но не выдержал и позабавлено фыркнул. — Бедный Саймон, получил ни за что. Норт недовольно посмотрела на возлюбленного, и тот поднял руки в примиряющем жесте, показывая, что понял, но улыбка так и не сошла с его губ. Девушка закатила глаза и повернулась, чтобы уйти, но Маркус перехватил её за запястье. — Не волнуйся, ты точно та самая. Когда я впервые дотронулся до тебя, твои глаза снова стали карими. У них такой чудесный цвет, — он ласково улыбнулся ей. — Ты со своими комплиментами… — Норт досадливо цыкнула, стараясь скрыть смущение, а потом потянулась и коснулась его губ нежным поцелуем. Падал снег. До победы революции оставалась всего пара дней. Впереди их ждала тяжёлая битва, но прямо сейчас это было совершенно неважно. Сейчас они были счастливы.