Нелисар Брегон

Какой странный удивительно легкий и приятный воздух. Жаль только не вдохнуть его полной грудью. Что-то мешает, что-то стягивает его грудь и болезненно ноет. Все тело ноет… Он закрыл глаза. Перед ним каменные стены, молчаливая, равнодушная женщина срезает с его головы волосы, а потом безжалостно выдергивает перья. Кажется, ей доставляет это удовольствие... Он выдерживает все со стоическим спокойствием. А потом его запястья оказались в кандалах. Удар последовал за ударом, еще удар и еще. Режущая, жгучая боль пронизывает его тело, ломает его, скручивает. Он уже не чувствует ног, пальцы вывернуты под странным углом, левое запястье сломано… Они уродуют ему руки, что бы он более никогда уже не смог владеть оружием… Пустыня… Дикая, безжалостная пустыня, они ведут его как плешивого пса на веревке. Он падает лицом в горячий песок и с его губ готов сорваться стон, от дикой боли в руках. Он не может подняться, ноги отнялись… Они тащат его. Все тело превратилось в один большой комок боли. Но он не закричит, он не доставить им такой радости. Они не сломают его, он умрет ни разу не застонав, он вынес все их пытки, весь путь позора. Осталась только смерть. *** Он распахнул глаза… Где он? Как оказался здесь? Он помнил, что его бросили посреди пустыни. Но каким образом он оказался здесь? И где это, здесь? – Кэррол! – рявкнул Нелисар так, что шакиранец отскочил от Луи на несколько шагов. Его очередная идея научить принца новому приему, могла явно плохо закончится, – Я тебе руки оторву, паршивец! Исчезни с глаз моих! Он вздрогнул. Кто это? Друзья они ему или враги? Он - осужденный на мучительную смерть, оказался вдруг жив… Может это палачи его забрали, чтобы поселить в душе надежду и растоптать, раздавить его… Может он уже мертв и лишь его сознание сопротивляется? Но мертвые ведь не чувствуют боли… И это не язык павлеренцев, это рунок, на котором не то что не говорят жители его земли, но и мало кто знает его. Полог откинулся, солнечный свет на мгновение озарил шатер и внутрь кто-то вошел. Он закрыл глаза, пытаясь собраться с мыслями и успокоится… Нелисар устало опустился на расстеленное одеяло. Бессонные ночи давали о себе знать и почти мгновенно Нел провалился в сон. Снаружи доносились голоса Луи и Доминика, они оживленно болтали, готовя на огне обед. Порыв ветра иногда врывался в шатёр и шевелил короткие волосы Нела. Он вовсе не собирался спать, но усталость сломила его помимо воли. Он давно уже не видел ничего четкого во снах, лишь какие-то смутные лица и далекие образы, чужие миры… – Нелисар! – шепот Кэррола и его уверенная рука на плече принца резко вывели его из дремоты, – Двое верховых направляются сюда. – Уверен, что сюда? – Нел приподнялся на локте. – У них короны из перьев… Это за ним… Доминик их ведет… – Где остальные? – У входа. Нелисар вышел наружу и они с Кэрролом сели у костра, вместе с Морином и Луи. – Думаешь, придется драться? – тихо спросил Морин. – Возможно. Буквально через минуту из зарослей вышел бесшумный Доминик и подсел к своим друзьям. – Идут… – коротко бросил он и как ни в чем не бывало, взял в руки одну из кружек с травяным отваром. Кэррол начал рассказывать о какой-то случайной знакомой, которая соблазнила его и оставила без гроша, соратники поддерживали его шутками и дружным, беззаботным смехом. Нелисар с истинным наслаждением подметил актерские способности своих друзей. В особенности Джека и Дома, которым не было в этом равных. Они были безоружны, если не считать ножей и клинков висевших у каждого на бедре. Через несколько минут послышались шорохи и приглушённые голоса. Спустя еще какое-то время, на другом конце пляжа показались двое всадников на высоких, упитанных лошадях, покрытых длинной нечесаной шерстью. Их лица были так же светлы, как и у их гостя, темные волосы струились по плечам, а из макушки росли хвосты из коротких перьев. Тот, что ехал впереди, явно был старше. У него были темные волосы, а перья короны переливались на свету зеленым цветом. Когда павлеренцы подошли, все пятеро внимательно и спокойно смотрели на них. Нелисар поднялся со своего места и приветствовал их коротким поклоном, так, как это было принято среди путешественников. Павелернцы смотрели на него в легком удивлении, сквозь которое ощущался налёт превосходства. Они не посчитали нужным ответить на приветствие. Один из павлеренцев спрыгнул со своей лошади, достал откуда-то свиток и, развернув его, стал зачитывать. Свистящие, певучий язык незнакомца был настолько удивителен, что все замерли, а Кэррол даже выпрямился на месте, вслушиваясь в незнакомую речь. На лице павлеренца читались сильные эмоции, им владела явно проступающая агрессия. – Вот заливается-то, – расхохотался Кэррол. – Да уж, талантливо, – улыбнулся Доминик. Второй павлеренец, явно удивленный тем, что их не понимают, спрыгнул на песок и остановил своего спутник. – Вы нэ говорит на нашэм языке? – Кэррол хотел отпустить очередную шутку, но Нелисар остановил его жестом руки. – Нет! Мы говорим только на руноке. – Да! Конэчно… – усмехнулся говоривший, словно не знание павлеренского языка сразу делало их ущербными, – Мы ищем сбежавщого Шейнвальда Дорбрана, имевшего в прошлом звание лорда. Судя по следам, зафиксированным переходами, Цэнтру покинули шэстэро спутников. Мы вынуждены обойти все возззмодны-э пути и обыскать всех, кто покажжэтся подозрительными, – он сделал паузу, словно ожидая ответной реакции, – Позволтэ нам осмотрэт ваш шатер и эсли всэ в порядкэ, то мы отправимся дальше, на поиски. – Осмотреть наш шатер? – Да! Во избэжании страшных послэдствий, Шэйна надо найти как можно быстреэ и придать эго смэртной казни, – Нелисар уловил едва различимые нотки беспокойства и страха, при упоминании имени лорда – Это опасный приступнек и эсли вы эго покрываэте, суд павлэрена осудит и вас. Вы знать гдэ он? – Да, я в курсе где он. – О! Сообщите немедленно, во имя суда Павлэрэна! – его радость была искренней. Брегон неожиданно понял – они сами боялись того, что с ними сделает их суд, если узнает что осуждённый избежал своей участи. – Лорд… – Шейнвальд – подсказал Кэррол. – Лорд Шейнвальд, – начал мягко Нелисар, но голос и взгляд его резко стали жесткими и угрожающими, – находится под моей личной опекой. – Что вы хотитэ сказат? – насторожился павлеренец. – Только то, что я уже сказал! Я никому не отдам его, пока он не будет в состоянии защищать себя самостоятельно. – Опомнитэсь! Вы бросаетэ вызов великому Павлэрэнскому суду! – У нас один судья и зовут его по-другому! – Отдайтэ нам его по-хорошому! Иначе… – и он вытащил из-за спины меч. Не успел он сделать это движение, как все четверо воинов оказались на ногах. Павлеренец быстро оценил обстановку, понимая что шансов выстоять у них нет. – Что ж… – зло произнес павлеренец, убирая свой меч, – Вами повэзло. На этот раз. Но не надэйтэсь, что удачно всэгда будэт на вашэй сторонэ. Они вскочили на своих лошадей и поспешно скрылись в зарослях. Пошел мелкий дождь и все пятеро, наскоро поужинав, спрятались в шатре. Если бы кто-нибудь из них мог себе представить, что пережил за эти несколько минут тот, кого назвали лордом Шейном. Услышав звуки родной речи, ему показалось, что весь мир перевернулся. Ему не было страшно, но жгучая память о пережитых пытках заставила его сердце похолодеть. Они вернутся… Шейн знал, что его просто так не оставят в покое и сделают все, чтобы добраться до него. На этот раз ему удалось избежать встречи с палачами, но они найдут его. Снова! Надо бежать! С рассветом, бежать как можно дальше. Или умереть, но не сдаваться более им в руки. Нелисар снова опустился возле его постели и приподнял его голову чтобы напоить. Глаза их встретились. – С возвращением в реальность, – Шейну показалось, что он утонет в омуте темно-синих глаз со странным дефектом зрачков. Ему мерещилось, что он никогда не видел ничего более удивительного и прекрасного. Сколько силы, воли и власти было в этих глазах. Он медленно пил неприятный на вкус отвар и все смотрел, смотрел в эти глаза. Нелисар отнял от его губ кувшин и осторожно уложил обратно. Силы словно покинули Шейна и он закрыл глаза. – Очухался! – улыбнулся Кэррол, – Надо же, а я думал, не выживет. – Кэр! – Мммм! – Ты все равно не спишь пол ночи, побудь на часах. Потом я подменю тебя. – Думаешь, они вернутся? – Непременно, – Кэррол опустился рядом с ним и тихо сказал. – Ты измотан Нелисар, тебе нужно выспаться. Нел просто кивнул, понимая что Кэр был прав. Ему действительно нужен был отдых. Это был не просто вопрос заботы о самом себе, это был вопрос отвественности и не только за себя, но и за тех, кто стал ему близок. Он посмотрел на собравшихся в шатре друзей и в их лицах он видел то, что Кэррол произнёс в слух. – Организуйте дозор, сменяясь каждую пару часов. К утру я подменю последнего. *** Он сумеет скрыться… Только подняться бы… Отец, почему он не может подняться? Какая-то безумная сила заставила окаменеть ноги, приковала к одному месту и не дает вырваться из оков стискивающих его. От собственного бессилия и отчаяния, он чуть не взвыл в голос. Отдышавшись и немного успокоившись, он погрузился в размышления. Кто были эти путешественники, почему помогали ему, мог ли он доверять им, что если они отдадут его палачам за вознаграждение? Он должен был действовать один. Но силы изменили ему. Через некоторое время один за одним войны просыпались и выходили наружу и было слышно, как они с разбега кидаются в лучезарные воды озера, дурачатся и смеются. В шатре с ним остался только тот, кого называли Кэрролом. Он спал на животе, повернув голову в сторону Шейна и разбросав по сторонам руки. Павлеренец извернулся и сделал небольшую щель там, где ткани шатра нахлестывались друг на друга. Войны о чем-то спокойно беседовали и завтракали. Шейн без труда узнал Нелисара. Он внимательно следил за всеми и спустя какое-то время признал в Неле очевидного предводителя. Нел почти не говорил, но стоило ему раскрыть уста как все замолкали, внимательно его слушая, в каждом жесте, в каждом движении чувствовалось явное уважение к этому человеку. Шейн с любопытством рассмотрел его необычное лицо, стройно слаженную фигуру и отметил короткие волосы. Нелисар скользнул глазами по шатру и Шейн неожиданно вздрогнул. Глаза, эти темные глаза были именно такими, какими он видел их вчера. Шейн посчитал сперва это бредом своего расстроенного сознания, но теперь… Нет, он точно видел что эти глаза принадлежали воину огромной душевной силы и необычной воли. Нелисар поднялся и направился в шатер. Шейн осторожно закрыл свое окошко и лег в ожидании Нела, решив не скрывать более что очнулся. Откинутый полог пропустил в шатер лучи яркого теплого света. – Кэррол, – Нелисар присел рядом с ним и тронул за плечо. Кэррол открыл глаза и, приподнявшись, улыбнулся, – Давай, поднимайся. – Черти оставили мне завтрак? – он перевернулся на спину и сладко потянулся. – Если не поторопишься, останешься голодным, – Кэррол тяжело вздохнул. – Какая ирония. Как можно выбрать между сном и едой? – Хочешь, я решу за тебя? – и взяв за край одеяло, на котором лежал Кэррол, Нелисар с силой вздернул его вверх. Кэррол покатился в сторону и вскочил на ноги, чуть не сбив одну из опор шатра. – Уговорил, – и он вышел на воздух. Нелисар обернулся к Шейну. – Говоришь на руноке? – тот молча кивнул. Нелисар подошёл к нему и опустился, скрестив ноги перед собой. Он внимательно посмотрел на мужчины и продолжил, – Мне нужна твоя помощь, – Шейн насторожился и по его спине пробежал холод, – Я хочу, чтобы ты закрыл глаза и описал мне все, что ты чувствуешь. – К чему это? – голос его прозвучал хрипло и неуверенно, ему совершенно не хотелось лежать перед этим незнакомцем с закрытыми глазами. – Мне нужно понять, – он сделал паузу, словно взвешивая собственные слова, – если травмы, которые я не вижу. Шейн, спустя короткое время, снова молча кивнул и после некоторого колебания, все же закрыл глаза. – Я не знаю… – Скажи мне, что с руками? – Тупая боль, очень далекая. Я бы даже сказал, уходящая, – рунок лорда был весьма не уверенным, со светящим акцентом. – Обе руки? – Нет, правая практически не болит… Дышать трудно. – У тебя много переломов, в том числе и рёбер. Есть ли какая-то внутренняя боль, – пару минут Щейн напряжённо вслушивался в свои ощущения. – Нет. – Уверен? – Абсолютно. – Хорошо, – лорд услышал какую-то возню, – А теперь? – Ничего нового, – Шейн задумался, внимательно вслушиваясь в самого себя, – Ничего… Нелисар вздохнул. Шейн распахнул глаза и увидел на своей ноге свежий неглубокий порез. Он не ощутил ничего, ни малейшего прикосновения, ни дискомфорта. Шейна бросило в жар. Он помнил, как в какой-то момент ему отказали ноги и какую часть пути, уже на Центре, его тащили волоком… О Мир, лучше уж умереть, чем жить так. Шейн откинулся назад. Ярость, боль, отчаяние захлестнули его. Он ненавидел этого странного человека с темными как ночь глазами, за то что он сохранил ему жизнь. Он был брошен на самое дно существования, он был инвалидом, ничтожным, никому не нужным инвалидов. Он – лорд Шейнвальд, безупречный во всем, идеальный в собственных глазах, бескомпромиссный и гордый, стал… беспомощным ничтожеством. Он снова посмотрел на задумавшегося Нелисара и ненависть ушла куда-то на второй план. Шейн испытывал что-то к этому незнакомцу, но не мог понять что. Его огромная внутренняя сила была так притягательна, что затмевала в смятенной душе Шейна все остальные чувства. – Это излечимо, – тихо сказал Нел, выведя тем самым Шейна из оцепенения, – Возможно, это сильное нервное потрясение или травма… в любом случае, я могу попробовать помочь тебе. Но я бы не питал больших надежд. С этими слова Нелисар оставил Шейна одного. *** День сменялся вечером, вечер новым рассветом… Прошло всего шесть дней, но Шейну казалось что миновала целая вечность. Долгими томительными часами он лежал без движения на своей постели и смотрел в одну точку. Порой ему казалось, что все это сон, что его тело растворилось и он бесплодный дух, не существующий более нигде. Что Мир отвернулся от него, и он вечно будет бродить среди серой пустыни. Долгими часами уверенные руки Нелисара скользили по его обнаженным, безнадежно бесчувственным ногам. Шейн закрывал глаза пытаясь уловить его прикосновение, почувствовать. Но все было напрасно. И он снова проваливался в бездну. Его все меньше интересовало то, что окружало его. Он погружался в вакуум безысходности и не способность вырваться из него, совершенно не пугала. Его одолевали воспоминания о прошлом, о том каким он был. Он всегда считал себя выше многих, если не всех, презирал слабость, был принципиальным и никогда не шёл на компромиссы. Его жизнь была овеяна дымкой высокого происхождения и высокого мнения о самом себе. Да, он был по истине умён, силён и талантлив и он очень ярко осознавал это. Но теперь... Он стал одним из тех, кого презирал – слабым, немощным, зависимым... Но чем больше проходило времени, тем все чаще он стал ловить себя на том, что не о чем не думает, а потом и вовсе перестал замечать и это. Словно и не было ничего, словно существует только призрак блестящего прошлого, затянутый туманом. Возле его постели всегда кто-то был, то задумчивый и серьезный Нелисар, то добрый и мягкий Луи, то веселый и развязанный Кэррол. Он даже смог запомнить имена всех троих и некоторые особенности характера каждого. Шейн часто чувствовал раздражение и неприязнь к шакиранцу, а где-то даже презрение. Кэр был абсолютно свободен от догм различий между положением людей, их званий. Шейн считал себя выше простых путешественников и на него давил тот факт, что он абсолютно в их власти. Но с течением времени и эти чувства и мысли словно растворились. *** – Кэррол, – шакиранец снова спал дольше всех, – Кэррол! – Ну что? – нехотя отозвался он. – Нелисар… он еще не вернулся. Он ушел еще до рассвета и его до сих пор нет. – Ну и что? – сонно поинтересовался Кэррол, даже не открывая глаза. – Как? А вдруг с ним что-то случилось? – Ничего с ним не могло случиться… Вот если бы ты ушел, я бы уже всех на уши поднял! А так… – Луи отвернулся от него и обхватил руками колени. Кэррол вздохнул и сел, – Луи, – он обнял за плечи принца, и прижался лбом к его виску, – Я не хотел тебя обидеть. Но ты слишком уж переживаешь. Нелисар вполне способен позаботится о себе самостоятельно и если он ушел, значит, у него есть на это причины. – А что если… – Луи запнулся. – Что если… что? – твердо спросил Кэррол. Луи уткнулся лицом в колени, рука Кэррола сильно сжалась на его плече. Луидор неопределённо пожал плечами и тяжело вздохнул. Он сам не отдавал себе до конца отчёт, почему его так взволновало отсутствие их предводителя. – Всё будет хорошо, – мягко произнёс Кэр. – Я знаю… просто… Я волнуюсь за него… – На это нет причин. Шейн наблюдал за этой сценой сквозь полуопущенные ресницы. Если бы он мог чувствовать, анализировать в этот момент или сравнивать происходящее со своим опытом, он бы не мало удивился такой близости и таким доверительным отношениям. Эти люди были удивительно бережны друг к другу, чего в своей жизни он не встречал никогда. *** Нелисар шел по мягкому настилу из прелых листьев старого леса. Запах деревьев очаровывал его, лес словно говорил с ним. Шум ветра в ветвях, пенье птиц… Он был готов поклясться, что если закроет глаза, то обязательно увидеть белые, идеально гладкие стволы таниана. Что-то нужно было делать, как-то помочь павлеренцу выбраться, поставить его на ноги. Иначе он погибнет от сознания того, насколько безвыходно его положение. Он не переживет если ему придется всю оставшуюся жизнь зависеть от кого-то. Нелисар еще совсем не знал его, но чувствовал, что Шейн был безмерно гордым и сильным человеком. Он умирал… Нел это понимал с завидной четкостью. Он должен был его спасти, спасти любой ценой. Он опустился на землю и, раскинув руки в стороны, закрыл глаза. Он умирал… он тоже умирал… Тогда на просторах прекрасной белой пустыни, он умирал. Не было сил, не было воли, не было жизни. Сердце… Его сердце почти не билось… Песок над звездным небом, перевернутый горизонт… Ни дуновения, ни звука. Его измученное тело так сильно изогнуто, что он не в силах поднять голову, не в силах взглянуть... Снова звездное небо… Его сердце почти не бьется… Кровь уже не спасет его, он умрет… умрет… Дышать трудно.. Вот, сейчас… его сердце остановится, все закончится… Закончится. Сильные руки поддерживают его... Он умирает. И суть не в том, что прошло слишком много времени. Нет… Суть в том, что он просто умирает… Дыхание остановилось, сердце остановилось… его плоть остынет навсегда. Эти руки касаются его затылка… его безвольную ладонь тянут куда-то. Да… Он знает этот ритуал… Кольцо энергии… Кто-то кладет его ладонь на свой затылок, касаясь его средним пальцем заветного места – атланта. Сердце с силой ударяется о ребра и в легкие врывается воздух… Он жив… жив… «Кто же ты?» Нелисар открыл глаза. Над его головой распростерлось прекрасное голубое небо, прекрасное, но такое чужое… Он до сих пор ощущал прикосновение к своему затылку. Почему он не помнил того, что сейчас ему открылось? Может раньше, это было не важно? Да и как он мог это помнить, если… если был уже мертв. Перевернувшись на бок, он вздохнул смиряя внутри подкатывающую злость. Нет, он помнил. Он теперь точно знал, что помнил то, что произошло на Етуане и кто спас ему жизнь. Но какая-то сила, не позволяла ему вскрыть это воспоминание. И зачем было это скрывать, почему он не должен знать об этом? Почувствовав внутри вскипающую ярость, Нел стал опасаться снова ощутить присутствие другого. Он сел, встряхнулся и отогнал непрошеные мысли. По сути, знание о том, кто его спас ничего бы ему не дало. Скорее его просто раздражал сам факт этой тайны. Уставившись в небо, он тяжело вздохнул. Плотные облака плыли по густой лазури, ветви деревьев тихо качались. Он снова закрыл глаза и вслушался в шум ветра. Лес до небес… Пахнет землей и прелыми листьями, мокрой травой и сильными стволами деревьев. Он словно парил, парил над землей и его сердце билось. Он был жив… Кольцо энергии… В Триаде он видел, как опытные целители спасали истощенных на самом краю гибели. Это было крайне сложно и опасно. Триадцы рассказывали, что кольцо может спасти одного, но убить другого. Если кольцо разорвется слишком рано, исцеление не будет иметь силы. Если слишком поздно… он умрет, его сердце не выдержит… замрет навечно. Ему не страшно…