welcome to my life

Блейн сидит на берегу. Еще прохладно, но солнце уже начинает пригревать. Они с Куртом договорились встретиться тут в девять, и сейчас еще без десяти, но Блейн уже ждет. Когда Курт приходит, то просто молча садится рядом и, подставив руку за спину, смотрит в небо. Через секунду он поворачивается к Блейну и улыбается. — Привет. — Привет. Ты хотел о чем-то поговорить? — вчера вечером, вернее уже сегодня ночью, Блейну пришло смс от Курта о том, что он хочет о чем-то поговорить утром. — Ага. Мне нужен твой совет. — Я слушаю, — Блейн передвигается, чтобы сесть прямо перед Куртом. — Мне нужно определиться, куда поступить в сентябре. Помнишь, я говорил… — Курт не успевает договорить, как Блейн перебивает его. — Подожди, подожди. Прости, конечно, что перебиваю, но что? Ты поступаешь в этом году? Ты же говорил, что в выпускном классе. — Блейн, прости, — Курт опускает глаза и начинает нервно вырывать и рвать траву. — В тот день я думал, что лучше скажу тебе, что еще учусь. Я думал, что иначе ты не станешь со мной общаться. Хотя, когда я сказал что мне 18, я был уверен, что это случится. Прости, это так глупо. — Да уж. Это действительно очень глупо, Курт, — Хаммел поднимает взгляд и, видя улыбку Блейна, расслабляется. — Ты не злишься? — Нет. Видимо, я действительно туплю, раз тогда не обратил внимание на то, что тебе 18, но еще выпускной класс, — парни одновременно смеются и чувствуют, как напряжение спадает. — Так с чем тебе нужно определиться? — Дело в том, что меня приняли в НЙАДИ — это Нью-Йоркская академия драматических искусств. — Ух ты, ну так это замечательно! В чем проблема? — Проблема в том, что еще меня приняли в тот колледж по дизайну. — О, — Блейн не знает, что ответить. — Это весьма неожиданно. — Вот-вот. Я давно не могу определиться. Решил положиться на судьбу. Мол, куда примут, туда и пойду, а тут такой поворот… — Курт задумчиво смотрит вдаль, размышляя о чем-то своем. — Вот это ситуация. А чем тебе больше хочется заниматься — музыкой или модой? К чему тебя больше тянет? — В том то и дело, что одинаково. Я не могу выбрать. — Нужно подумать. Что ты думаешь насчет испытания для тебя? — Что ты имеешь в виду? — не понимая, спрашивает Курт. Он уже давно затерялся в себе. Странно, часто люди не знают, куда пойти, из-за того, что не знают, чего хотят. А он? Он знает, чего хочет. Но не может выбрать. — Мы сделаем тебе проверку. Спой мне что-то новое, какое-нибудь сложное произведение и сделай для меня наряд из того, что есть в доме. Это будет интересно, — Блейн улыбается сам себе. Он абсолютно горд собой. — Блейн, ты гений! — восклицает Курт и бросается другу на шею. Он верил, что Блейн придумает, как ему помочь. Весь этот день Курт сидит в раздумьях у Блейна дома. Он ходит из угла в угол, выбирая песню и подбрасывая свои идеи Блейну. Он что-то напевает и периодически останавливается, чтобы за что-то себя отругать. Иногда Курт подходит к окну и долго смотрит на горизонт, о чем-то думая, но после отходит и быстро мотает головой, говоря, что это была незначительная или никудышная идея. Вскоре Блейн предлагает записать все толковые идеи на листок и потом просто выбрать. Так они и поступают. К обеду на полу собирается с десяток или два помятых листков, разбросанных по всей комнате. Наконец-то Курт садится на кровать рядом с Блейном и кладет перед ними листок с пятью песнями. Все песни по-своему хороши. Сказать правду, у Курта отличный вкус. Он не искал из новинок, скорее предпочел классику. Но, тем не менее, новые, современные песни он не отбросил. Хаммел, кажется, рассмотрел все возможные варианты. Все, что только смог вспомнить. Блейн оценивающе смотрит и просит Курта выделить любимые и лучшие из этого списка. Остается три композиции. Затем он просит убрать самую простую песню и, наконец, убрать самую сложную. Курт весьма удивлен этому, он всегда выбирал сложные песни, но Блейн объясняет это тем, что сам он не потянет что-то сложное. Да и потом, иногда стоит остановиться и прекратить гнаться за сложностями. Просто сделать так, как тебе хочется. Расслабиться и плыть по течению, в этом случае ты точно выложишься на 100%, нежели погонишься за высотами и схалтуришь. На этих основаниях у них остается одна песня — Baby It’s Cold Outside. Блейн предлагает подыграть на пианино и радуется их первому неожиданному дуэту. Курт, конечно же, соглашается. Парни переходят в соседнюю комнату, и, пока Блейн разогревается, Хаммел ходит по комнате, еще раз осматриваясь. Когда Блейн говорит, что готов, Курт подходит к нему и Андерсон начинает играть. (http://www.youtube.com/embed/D0u2PE4J3FA) I really can’t stay / Я, правда, не могу остаться. — But baby it’s cold outside/ — Но милая, на улице холодно. I’ve got to go away/ Я должна уйти.  — But baby it’s cold outside / — Но милая, на улице холодно. This evening has been / Этот вечер был — Been hoping that you’d drop in / — Я надеялся, что ты останешься на ночь. So very nice / Таким чудесным. — I’ll hold your hands, they’re just like ice/ — Я возьму твои руки, они как лед. Блейн играет, не смотря на инструмент, погрузившись в голубые, как море, глаза, он не может оторвать взгляд. Курт стоит, облокотившись о пианино. Его голос мелодичен и по-настоящему прекрасен. Несмотря на то, что он поет женскую партию, парень звучит просто великолепно. Наверно, так, как не справилась бы ни одна девушка. Ни один человек во Вселенной! Блейн поет и думает, какие сейчас руки у Курта. Он хотел бы взять его руку в свою. Согреть, если нужно. Просто прикоснуться к нему. Почувствовать, что он рядом. Но Блейн не может. My mother will start to worry / Моя мама будет волноваться. — Beautiful, what’s your hurry? / — Красавица, к чему эта спешка? My father will be pacing the floor / А папа будет расхаживать взад-вперед. — Listen to the fireplace roar / — Послушай, как трещит камин. So really I’d better scurry / Так что я лучше побегу — Beautiful, please don’t hurry / — Красавица, пожалуйста не спеши. Well maybe just ahalf a drink more / Ну, может, ещё немного выпью. — Put some records on while I pour / — Включи музыку, пока я разливаю. Блейн чувствует какое-то рождественское настроение. И несмотря на то, что за окном лето, он может отчетливо увидеть снег и лежащие сугробы. Он слышит треск камина и чувствует его тепло. Он представляет, как поет эту песню с Куртом в ночь на Рождество. Но они не те, кем приходятся друг другу сейчас. Они пара, любящая пара. Настоящая, как в этих фильмах про любовь. Все настолько реально, настолько правильно, что, когда песня вырывает Блейна обратно в реальность, ему захочется кричать и топать ногами. Но он продолжает петь. Ведь так он может наслаждаться голосом Курта, может смотреть на него и тонуть в голубых глазах, а это тоже многого стоит. The neighbors might think / Что подумают соседи? — Baby, it’s bad out there / — Милая, на улице ужасно. Say, what’s in this drink? / Скажи, что ты мне налил? — No cabs to be had out there / — Ты не найдешь такси. I wish I knew how / — Хотела бы я… — Your eyes are like starlight / Твои глаза светят как звезды. To break the spell / Разрушить это заклятье. — I’ll take your hat, your hair looks well / — Я возьму твою шляпку, твоя прическа великолепна. Эта песня вправду словно о Курте. О его глазах и прическе. Блейн думает, что мог бы каждый день, каждую минуту говорить Курту, какие у него восхитительные глаза. О том, что они сияют, как звезды. Как тысячи звезд. Он сам как звезда. Вроде близко, но одновременно так далеко. Он сияет ярче всех в этом мире, но никто не сможет завладеть им. А может, и сможет, но это точно будет не Блейн. Маленький нескладный Блейн, с кудрявой головой и заниженной самооценкой. Курту он не нужен. Курту нужен высокий, красивый и самоуверенный парень. Блейн уверен в этом, но в мечтах он позволяет им быть вместе. I ought to say no, no, no, sir / Я должна сказать «Нет, нет, нет, сэр!» — Mind if I move in closer? / — Не против, если я сяду ближе? At least I’m gonna say that I tried / По крайней мере, я скажу, что я пыталась. — What’s the sense in hurting my pride? / — Какой смысл ранить мою гордость? I really can’t stay / Я, правда, не могу остаться — Baby don’t hold out / — Милая, не сопротивляйся! Ahhh, but it’s cold outside / Ах, но на улице так холодно! Курт подходит ближе и кокетливо смотрит на Блейна. Его глаза так и манят к себе. Хаммел вливается в песню и откровенно флиртует, но ведь это лишь песня и всего лишь актерская игра. А Блейну хочется, чтобы это было реальностью. Ему хочется так думать. Песня становится настоящей пыткой, и Андерсон уже не уверен, что это была хорошая идея. Он проклинает каждую строчку. Каждый взгляд Курта, под которым он готов растаять, разбиться на миллионы мелких кусочков. Он готов поклясться, что его бы уже никто не собрал воедино. Блейн переводит дух, пока может просто играть, затем собирает все силы и продолжает. I simply must go / Мне нужно уйти — But baby, it’s cold outside / — Но милая, на улице холодно. The answer is no / Мой ответ — нет! — But baby, it’s cold outside / — Но милая, на улице холодно. This welcome has been / Этот визит был… — How lucky that you dropped in / — Как хорошо, что ты зашла So nice and warm / Таким милым и тёплым — Look out the window at that storm / — Посмотри в окно: там буря. My sister will be suspicious / Моя сестра что-то заподозрит. — Gush, your lips look delicious / — Твои губы выглядят соблазнительно. А губы Курта выглядят еще как соблазнительно! My brother will be there at the door / Брат будет ждать у дверей. — Waves upon a tropical shore / — Как волны, набегающие на берег. Море — это Курт. Голубые волны, теплый песок. Море — это Курт. Курт — это море. Без сомнений. My maiden aunt’s mind is vicious / Моя тётя всё превратно поймет. — Ohhh your lips are delicious / — Ох твои губы такие соблазнительные. Well maybe just a cigarette more / Что ж, может быть, ещё одну сигарету. — Never such ablizzard before / — Такой метели ещё не было. Блейн убил бы Курта за одну сигарету. Такой голос нельзя портить сигаретами, этот сосуд просто греховно травить этой мерзостью. И действительно, такой метели еще не было. Такой метели, что творилась сейчас у Блейна внутри. Кажется, все внутренности может просто унести, о них можно забыть. Да и зачем они, когда там есть это невероятно большое чувство к Курту? Чувство, которое заполняет его всего и просится наружу. I’ve got to go home / Мне нужно домой. — But, baby, you’ll freeze out there / — Но милая, ты там замерзнешь. Say, lend me your coat / Так одолжи мне своё пальто. — It’s up to your knees out there / — Оно будет тебе выше колен. You’ve really been grand / С тобой очень хорошо — I thrill when you touch my hand / — Меня бросает в дрожь от твоего прикосновения Если бы… Если бы Блейн только мог. Только мог коснуться Курта. Его точно бросило бы в дрожь. Да в такую, что он боялся бы кататься в судорогах часами лишь от того, что Курт коснулся бы его. Сколько всего в обычном прикосновении! Банальное касание пальцев вызывает фейерверки внутри человека. Столько всего в прикосновении, но у Блейна нет даже этого. Он может лишь смотреть на Курта и тонуть в его глазах. Так быстро и так безнадежно. But don’t you see / Но неужели ты не видишь — How can you do this thing to me? / — Как ты можешь, так со мной поступать? There’s bound to be talk tomorrow / Завтра меня ждет тяжелый разговор. — Think of my life long sorrow / — Подумай о моём горе на всю оставшуюся жизнь. At least there will be plenty implied / По крайней мере, многое будет подразумеваться. — If you caught pneumonia and died / — А если ты заболеешь и умрешь? I really can’t stay / Я, правда, не могу остаться. Блейну кажется, что это Курт говорит ему, а не поет. Он не может остаться, не может остаться с ним. Только в его сердце, тайно прячась глубоко внутри. Только там и возможно навсегда. — Get over that hold out / Забудь всё, что держит тебя. Ohhh, but it’s cold outside / Ах, но на улице так холодно Последнюю строчку они поют вместе, и Курт радостно улыбается. Он по-настоящему счастлив, будто с этой песней только что прослушивался на главную роль на Бродвее и не облажался. «Хотел бы я быть твоим Бродвеем,» — мечтательно думает Блейн и улыбается Курту в ответ. — Ну что? Как тебе? Что скажешь? — тараторит Курт, а Блейн смеется. Курт всегда милый и смешной, когда тараторит что-то от волнения. Только воспоминания о таком образе Курта заставляют Блейна улыбаться. — Хорошая песня. Мне понравилось. И знаешь, петь ее с тобой гораздо лучше, чем с какой-либо девушкой. Ты идеально справился с ней, — «Ты идеален! Ты лучший! Ты великолепен! „ — хочет добавить Блейн. — Но как я оценил, скажу после второй части нашего эксперимента. — Ох, хорошо. Ну что ж, над второй частью я уже немного поработал, — Курт ухмыляется, окидывая Блейна взглядом. Ребята возвращаются в комнату Блейна, и Курт приказывает ему стоять и не шевелиться. Хаммел носится вокруг друга туда-сюда, что-то делая и что-то подправляя. Он действительно использует все подручное, что только было, и, опять же, это получается идеально. Через час Блейн стоит вроде в своей, но в какой-то другой одежде. Сложно передать словами во что он одет в эту минуту. Брюки украшены чем-то, чему Блейн не может дать четкого определения. Поверх рубашки одета жилетка с часами в кармане. На рубашке брошь, которой у Блейна никогда не было, но вещь при этом знакома, и Андерсон не понимает, как Курт сделал из этого брошь. Что-то неопределенное на поясе дополняет картину и, конечно же, завершает все это искусство — бабочка. Теперь бабочки всегда на Блейне. Это снова его фишка, и брюнет не боится ее носить, более того, он настроен надевать их и в школу. Курт наделил его уверенностью и дал новых сил бороться. Оценив наряд, Блейн говорит, что подумает и скажет свой вердикт завтра. А обдумать действительно было что. И в том, и в другом Курт оказался действительно мастером, и теперь Блейн понимает, почему он не может определиться. Курт соглашается с таким решением и говорит, что будет ждать столько, сколько надо. Но добавляет, что ему нужно решить с поступлением до конца недели, над чем парни тут же смеются, ведь на календаре уже пятница, а значит, слова Курта звучат примерно следующим образом: — Я буду ждать столько, сколько нужно, но ты должен решить за два дня, больше ждать я не могу. За разговором парней находит бабушка и зовет на ужин. А ведь за весь день друзья почти и не ели. Обычно, когда человек занят каким-то делом, чем-то важным и увлекательным для себя, он забывает про еду, про сон и про все прочее. Дорогой Ник! Меня не перестает волновать вопрос, почему ты не отвечаешь? Я, правда, волнуюсь. Лето подходит к концу, и знаешь ли, если ты думаешь, что я приеду, и все будет как раньше, ты ошибаешься. Знаешь, что я сделаю в первую очередь? Я приду к тебе и надаю немереное количество пинков по твоей наглой заднице! Почему ты не отвечаешь мне? Это так сложно — взять листок и написать коротенькое письмо?! Пожалуйста, пусть это будет твоя банальная лень или вина почты, потому что я действительно волнуюсь. У меня же все хорошо. Сегодня я узнал о Курте что-то новое. И не только о нем. Но и о себе тоже. Я дурак! Слепой и глухой дурак. Ты знал это? И не надо говорить, что да, иначе я тебя покусаю! Курт не в выпускном классе. Вернее, он там был. До этого лета. Да, он уже выпустился. И да, ему 18, и я не обратил на это внимания. Да, я тупанул. Никогда не думал, что когда-нибудь так налажаю и буду таким невнимательным. Если хочешь посмеяться надо мной, просто напиши мне ответ. Ладно? Ну, а если не хочешь, тем более напиши ответ. Я очень жду, Ник. Хоть что-нибудь. Хоть что-то… Твой Блейн. 29 июля 2011г.