Между ними.

Вылетать из квартиры в одних только джинсах и тоненькой футболочке — было ужасным решением. Всё-таки на улице не жаркое лето, а уже ноябрь месяц. В чём же проблема? Почему без куртки? Почему слёзы текут по щекам, а тихий крик с надрывом в голосе режет сердце остро заточенными ножами? Сегодня, в годовщину полутора лет отношений с Мициокой, Хэна надеялась услышать предложение руки и сердца, а не чужие стоны в их общей спальне, по пути к которой валялись дорогие брендовые туфли и платье с бюстгальтером не меньшей стоимости. Хэна Куроо — являлась девушкой высокого роста, стройной, с редкими длинными волнистыми волосами тёмного, почти чёрного цвета, узкие замученные глаза всегда с иронией наблюдали за людьми и их действиями. Узкое овальное лицо украшал узкий нос и маленькие, хоть и пухлые губы, вечно увлажнённые яблочным бальзамом. В парке, в котором оказалась забродившая в Токио Хэна, стояла леденящая душу тишина, лишь вдалеке слышались детские возгласы и взрослые голоса. Где-то можно было прислушаться и услышать звуки автомобильных сигналов. Видимо пробка. Сидя на скамейке в парке близ родительского дома, Хэна закидывает голову назад и пускает горячий воздух, вздыхая от напряжения и образовывая пар. Сегодня даже солнышка нет. Облачное небо, холодные, пробирающие до костей, порывы нагаи. Куроо устала жить по чёткому расписанию. Утром проснись в пять, приготовь бенто на работу. Нет, ей не сложно и не запарно проснуться пораньше и приготовить завтрак и бенто, но почему-то именно для Мицуоко сил не было ни на что: ни на завтрак, ни на тщательную уборку и даже на какие-то романтические вечера. Хэну раздражало всё: однообразный секс без прелюдий, вечные упрёки, находка разбросанных носков по всему дому, не помытая за собой посуда. А сегодня он просто-напрасно заявил, что изменяет ей и в этом виновата только она. Не он, а она. Удивительно. Закатное вечернее небо, под которым она стояла, казалось ей мрачным, неприветливым, отчуждённым, несмотря на его краски. Их отношения с Мицуокой закончились закатом. Всё. У всего есть закат и только ночь заканчивается рассветом. Беспокойно меняя оттенки, закат выжигает внутри Куроо все чувства. Громко хлопая дверью и заканчивая вместе с тем хлопком отношения с Мицуокой, Хэна не задумывалась ни о верхней одежде, ни о сумке с ключами. В руках она только теребила новенький смартфон, который ей подарил старший брат. Он единственный, кому сейчас младшая Куроо могла позвонить. — Тецу, — голос осип из-за криков. Хэна сама сначала не узнала свой же голосок. — Тецу, помоги мне. — Хэна? Что случилось, Хэна? — почему-то голос самого Тецуро тоже был хрипловатым, будто девушка его только что разбудила. — Ты уже спишь? Так рано? — Хэна стирает слёзы с щёк и пытается успокоиться. — Хэна, я же говорил, что улетаю в командировку на четыре дня в Бразилию. Так что случилось, Хэна? Твой голос дрожит. — Мициока изменял мне четыре месяца и сегодня я застала его в нашей с ним кровати с какой-то девицой, а после он обвинил меня в его измене. Я даже слушать не стала и выбежала из дома. Теперь я стою в одной футболке и джинсах посреди Токио. Думала, если ты дома, то к тебе приду. Что мне делать, брат? — в конце высказанной души слёзы полились сильнее и Хэна зарыдала, присаживаясь на скамейку. — Так, так…спокойно. Не плачь, я сейчас что-то придумаю. Не стой на улице! Зайди в какое-нибудь кафе. Видишь где-нибудь рядом кофейню? — Кажется Куроо-старший окончательно проснулся. — Помнишь кофейню, в которой мы раньше сидели по выходным? — взгляд напоролся именно на до боли знакомую вывеску. — Там, где Кенма предложил теб.Ой… — Куроо тут же замолчал, понимая, что сболтнул лишнего. — Прости, Хэна. Я не хотел. — Ничего. Да, оно. — Прости. Будь там, пока я тебе не перезвоню, — строгий голос старшего брата поправлял шестерёнки в голове девушки и та сразу успокаивалась. Так было всегда и так будет вечно, пока смерть не разлучит их. После сброшенного вызова, Хэна перешла дорогу и зашла в любимое кафе, кстати школьников здесь не убавилось, как и парочек. В углу сидит девушка со стаканчиком кофе и наушниками, а у окна компания школьников, видимо уроки и дополнительные уже закончились, а вот сбоку от Хэны сидят воркующие студенты. Все они напоминали брюнетке её прошлое. Она так же сидела одна в том углу, когда пряталась от шумного и неугомонного старшего брата, которого впоследствии даже Акааши из Фукуродани назвал Шилом-в-заднице-Куроо-саном, а в компании волейболистов Некомы она веселилась так же как и те школьники. А эта парочка школьников или студентов? Хэна так же любовалась Кенмой, когда они встречались с третьего года старшей школы по второй курс университета. Врёт. Хэна всегда любовалась Кенмой. Кенма… От одного только имени Куроо вздрогнула и поёжилась, грея ладони о горячий кофе в пластмассовом стаканчике. Грустный вздох и прикрытые глаза. Хэна не виделась с блондином, уже, наверное, четыре года. С момента их расставания. А может он уже и не блондин? Козуме — совершенная противоположность Мицуоки. Он заботливый, нежный, внимательный, рассудительный. У Кенмы очень спокойный и расслабленный характер. Он почти никогда не теряет хладнокровия, и он, как правило, никогда не волнуется ни о чем или не увлекается чем-то (за исключением Хинаты Шоё, любимых видеоигр и Куроо младшей, на что всегда указывал её старший брат). Со стороны раньше казалось, что Кенма совсем не заинтересован в Куроо, и та всегда слышала сплетни о себе, как о таскающейся за популярным волейболистом национального уровня и именитым геймером девчонкой. Брюнетка вспоминала те дни, когда все ночи напролёт после пар и работы, она проводила с Кенмой, наблюдая за его играми и перебирая мягкие хоть и окрашенные волосы пальцами. Куроо перезвонил где-то через десять минут и сказал, чтобы она вышла на улицу, когда увидит подъехавшую чёрную Kia Rio, а ещё упомянул, что ложится обратно спать и чтобы его не будили. — Какие мы нежные, ой-ой-ой, — Хэна улыбается и слышит смешок с другого конца телефона. — Кого ты ко мне подослал? — Ты тоже его знаешь. Не беспокойся, я помню о твоей боязни новых знакомств. Но я спать, никаких претензий сейчас мне не высказывать. Созвонимся, попозже. — Хорошо, Шило-в-заднице-Куроо-сан, — Хэна засмеялась и сбросила вызов, не давая себе услышать ответ от брата. Даже выпив почти весь кофе и сев рядом с батареей, холодно было до сих пор. Через ещё минут двадцать к главному входу в кофейню подъехал чёрный седан. Автомобиль остановился мягко и бесшумно. А Хэна вышла тут же из здания. Заставлять друга брата ждать совсем не хотелось. Он, наверное, не сидел и не ждал звонка Тецуро, в котором он попросит помочь его младшей дуре-сестре. При очередном порыве холодного нагаи, Хэна вздрагивает и присматривается к силуэту в авто. Хлопнула дверца, и брюнетка изумлённо хлопнула глазами, широко их открывая. Сердце пару раз ударилось о рёбра так, будто сейчас сломает их, и принося болевые ощущения. Вот только Хэна была уж точно не законченной мазохисткой. Сквозь пелену слёз, Куроо еле удалось рассмотреть блестящие карие, но немного золотистые глаза, которые хмурясь, тревожно, но в то же время укоризненно смотрели на съёжившуюся брюнетку. Кенма Козуме практически не изменился с их последней встречи. Разве что ещё вырос и возмужал. Возможно, он даже подкачался, ходя в тренажёрный зал. Теперь он выглядел как зрелый мужчина, который добился многого. А ведь он и правда достиг больших вершин. К двадцати четырём он уже успешный бизнесмен в направлении IT. Кенма является генеральным директором своей собственной компании Bouncing Ball Corp., а также являясь профессиональным геймером, он обрёл известность в широких кругах. — Хэна, садись в машину. На улице холодно, — Козуме открывает ей дверь переднего сидения своего автомобиля и подаёт руку. Он впервые за четыре года произносит её имя вслух, хотя думал о ней практически каждый день, смотря на единственную фотографию девушки в своей пустой квартире.