Быть Богом

- Готовьте звездолет! Живо! Вали метался по ангару, экипируясь на ходу. Находящиеся в помещение мужчины замерли переглядываясь, не понимая, что им делать, и лишь здоровяк с пшеничными усами подошел к лихорадочно запихивающему в кобуру пистолет парню, решительно взял его за предплечье. - Вали, успокойся. Парень зло вырвал руку. - Арн, ты видел, что они сделали? Ты хоть понимаешь, что это было? Это была их… магия! Радужный Мост… Отец не должен был этого делать, понимаешь?! - Я все видел, - спокойно отозвался здоровяк, сложив мощные руки на груди. – Я друг твоего отца, и понимаю, что он сильно рискует. Но… - Он не рискует! – взвился Вали. – Он там умрет! Ты же знаешь… Даже если им удастся найти Нарви, отец не переживет еще одно перемещение. Им нужен будет звездолет… - Вали, не надо. Растрепанный с яростно сверкающими глазами Вали обернулся на голос. За его спиной стояла Сигюн. Женщина была бледна, карие глаза потемнели, однако больше ничем свою встревоженность она не выдавала. -Вали, прошу тебя… - Мама, ты видела? – Бросился к ней Вали, схватил за руки и вгляделся в лицо. – Ты понимаешь, что они натворили? Тор, он ведь ничего не знает, а отец, он… - Слишком гордый, чтобы признаться, - Сигюн мягко освободила руку из захвата, коснулась плеча сына. – Я знаю, Вали. И если бы я могла, я бы никогда не допустила того, произошедшего. Если бы он только поговорил со мной перед тем, как совершить подобное… Парень поджал губы, опустил голову. Когда он заговорил, голос был полон горечи. - Я виноват. Только я виноват во всем. Из-за меня Нарви в плену, а отец рискует жизнью, спасая его. – Он резко поднял взгляд. – Я должен это исправить, понимаешь? Я могу это сделать. – Вали умоляюще смотрел в темные грустные глаза матери, словно ища одобрения. Та устало опустила веки, покачала головой. - Не говори так, сын. Ты ни в чем не виноват. Все произошедшее – дурное стечение обстоятельств. Поэтому, не надо, Вали. Не делай этого. - Вали, Локи не погибнет. - Подошел ближе Арн. – Он и раньше использовал эти свои…силы, болел после этого, но не больше. Да, мы должны были его остановить, но никто не мог подумать, что Локи решится на подобное. Что этот здоровяк с секирой имеет силу перенестись куда-то в другое место. - Я не уверен в Торе, - мрачно проговорил Вали. – Он могущественный, но его разум, воля, они…ослабли. Он не может совладать со своими силами. Поэтому, я должен лететь. Хотя бы для того, чтобы забрать их всех оттуда. Если с отцом и братом что-то случиться, я никогда не прощу ни себя, ни…вас. – Глаза парня нехорошо сузились. - Я прошу, не надо меня останавливать. Просто поверьте в меня, пожалуйста… Арн тяжело вздохнул, покачал головой. У мужчины не было более аргументов, чтобы переубедить парня. А в те, что он уже проговорил, не верил и сам. Он видел, чем для Локи заканчивались попытки использовать свою силу и что с каждым годом последствия были все ощутимее. Однако, даже угроза смерти не в силах остановить любящего отца, стремящегося спасти сына, это мужчина тоже прекрасно понимал. Как понимал и то, что Сигюн не сможет остановить гонимого на Саккар чувством вины Вали. А помочь парню ни он, ни мать были не в силах. Сигюн ласково провела ладонью по голове сына, приглаживая растрепавшиеся пряди, посмотрела в полные решительности и мольбы карие с зеленью глаза. - Я верю в тебя, Вали. Как верю в Нарви и Локи. Вы сильные, и можете то, на что другие не способны. Я верю в вас и ничто не заставит меня усомниться. И мое сердце разрывается от того, что я должна доказывать тебе свою веру, отпуская рисковать жизнью. - Со мной все будет хорошо! – горячо заверил Вали, коротко, порывисто обнимая мать. – С нами всеми все будет хорошо! Мы вернемся! Просто жди нас, ладно? И не сомневайся… Сигюн вновь прикрыла глаза, несколько секунд она так и стояла, с опущенными веками, прямая, бледная. Она не плакала, не умоляла сына остановиться, свои боль и страх она мужественно держала при себе, понимая, все, что сейчас она может дать сыну – свою в нем уверенность. Когда женщина открыла глаза, взгляд ее был решительным. - Арн, готовь звездолет. Спустя несколько минут Вали уверенной рукой вывел машину из ангара. Выбравшись за пределы атмосферы планеты, парень шумно выдохнул, ввел нужные координаты и, прежде чем, отпустить корабль сквозь пространство к намеченной цели, твердо произнес: - Держись, показушник. Я уже близко. *** Поначалу Тор даже не понял, произошло перемещение или нет. Ослепительные сполохи Бивреста как будто даже не исчезли, просто к буйству красок добавился безумно громкий шум. Гремела музыка, голоса гостей станции сливались давящий на мозг гул. Одинсон открыл глаз, и, хотя для того, чтобы привыкнуть к калейдоскопу красок ему нужно было несколько секунд, Штормбрекей Громовержец вскинул в привычном жесте защиты от возможных врагов. Как оказалось, не напрасно. Открытие Радужного Моста в пределах замкнутого пространства станции не могло оказаться незамеченным. Находящиеся близ эпицентра гости и персонал в ужасе отпрянули, кто-то закричал на незнакомом Тору языке. Впрочем, судя по интонации, это был призыв на помощь. И на призыв этот рано или поздно кто-то явится. - Локи? – вспомнил о том, что перемещался не один, Одинсон. Трикстер обнаружился в паре шагов. Он стоял тяжело привалившись к колонне, тело его искрило зелеными сполохами магии. Голову Локи опустил, из-за чего Тор не мог разглядеть выражения лица брата. Громовержцу стало не по себе. С минуты на минуту на этот уровень прибежит охрана, надо попытаться скрыться и как можно быстрее добраться до Грандмастера, прежде чем его оповестят о незваных гостях. Однако, с Локи явно что-то было не так, и это здорово пугало. - Локи? – повторил Тор, делая шаг к брату, протягивая в его сторону руку. - Что такое? Что с тобой? Бог Обмана шумно выпустил воздух сквозь сжатые зубы, медленно, словно опасаясь сделать резкое движение, поднял голову. Лицо его смертельно побледнело, отчего зеленые глаза казались неестественно большими и яркими. Локи тяжело выдохнул. - Плохая оказалась идея. Думал, будет легче… - Ты о чем? – недоумевал Тор, разглядывая брата. – Что случилось? Что с твоей магией? Бог Обмана неожиданно усмехнулся. - О, с ней как раз все в полном порядке… - Он окинул пространство вокруг тяжелым взглядом, соображая, куда их занесло и что происходит. – Ну все, можешь уходить. Дальше я сам. Сам?! Тор неверяще уставился на брата, слыша при этом, как грохочет нелепыми пестрыми доспехами мчащаяся к ним охрана и не понимая, что делать. Неожиданно Одинсона разобрала злость. Он хотел как лучше, хотел перенестись на Саккар быстрее, и, не смотря на сомнения и страхи, у него это даже получилось. И вот вместо того, чтобы любыми способами прорываться к Грандмастеру, прижать этого ублюдка к стене и заставить его вернуть Нарви, Тор оказался в компании едва дышащего Локи, магия которого явно вышла из-под контроля и искрила вокруг носителя как гирлянда на мидгардском Рождественском дереве, а тот при этом отсылает Громовержца прочь. - Знаешь, - раздраженно бросил Одинсон, понимая, что эффект неожиданности безнадежно загублен, - если у тебя какие-то проблемы, стоило сказать мне об этом до того, как я открыл Радужный Мост, а не строить из себя героя! Сам, конечно! В таком состоянии ты не сможешь помочь Нарви. А я не знаю, как помочь тебе! Локи неожиданно выпрямился. Лицо его по-прежнему было бледным, однако сполохи магии заметно потускнели. В зеленых глазах застыла уже знакомая Тору холодная злость. - Ты уже помог, доставил меня на станцию. Большего от тебя не требовалось. Дальше я справлюсь сам, - ровным голосом проговорил он. – Если у тебя был план напасть на Грандмастера на его территории – ты идиот. С ним можно только договориться. Сейчас меня арестуют и отведут к нему, где я выясню, что ему нужно и причем тут Хела. А у тебя еще есть время открыть Радужный Мост и отправиться через него хоть в саму бездну. Ты мне больше не нужен. Тор ожидал услышать не это. Локи вновь, в который раз отталкивал его, отказывался от помощи в, казалось бы, безнадежной для него ситуации. Здравый смысл, который все еще пытался оправдать поведение брата тем, что тот переживает за сына, был безжалостно задвинут на задний план злостью и обидой. Одинсон опустил руку, которой сжимал рукоять Штормбрекер, давая понять появившимся на горизонте охранникам, что он сдается, и прошипел: - Знаешь, если бы дело касалось исключительно тебя, я так и поступил бы. Всю жизнь только и слышу, что я идиот, дурак и виновник всех твоих проблем. Надоело, братец. Я здесь только ради Нарви. А тебя с удовольствием оставил бы прямо сейчас. Не моя вина, что ты не в состоянии разобраться ни с собственными проблемами, ни с силами. Локи ответил не менее злым взглядом. - Не сомневаюсь. Бросать меня на Саккаре у тебя вполне может стать доброй традицией. Пока их вели куда-то витиеватыми коридорами, Тор немного остыл, и даже пару раз украдкой оглянулся на Локи. Брат шел прямой как копье, отсутствующий взгляд его был устремлен в пространство перед собой, зеленые сполохи магии окончательно исчезли. Тору вновь стало не по себе. Он все еще был зол на брата за то, что тот не поделился с ним тем, что испытывает проблемы с магией. Одинсон не понимал, что именно происходит с его братом, однако все-таки был не так глуп и сумел сопоставить факты. Плохо Локи стало сразу же после перемещения через Биврест. И уж конечно Тор не стал бы рисковать, подвергать опасности их всех, если бы знал, что Бог Обмана по каким-то причинам не в силах был осилить переход. Однако, при этом прекрасно понимал брата. Понимал его страх за жизнь сына, желание сделать все, чтобы поскорее вернуть, спасти его. Тору было неприятно из-за того, что он наговорил в пылу обиды. Обещал бросить Локи одного на Саккар, при том забыв, что уже проделывал подобное, не особо утруждая себя рассуждениями, чем могло закончиться это для трикстера. Решив для себя, что он если они выберутся отсюда, он извинится, оставит брата в покое, как тот и хотел, и даже не станет дознаваться, что именно с ним происходит, Тор отложил этот вопрос, чтобы вернуться к проблемам насущным. А именно к тому, как выпутаться из сложившейся ситуации. Их привели к тому же залу, в котором ранее Тор видел хозяина станции Саккар. Один из личной охраны Грандмастера поднес к сканеру карту-ключ, и створки распахнулись, являя взору Одинсона огромное круглое и почти пустое помещение. Даже фонтан исчез, как будто его никогда и не было. Единственными предметами мебели здесь были небольшой столик и огромный, на этот раз белоснежный диван у стены, на одном конце которого развалился сам Грандмастер, а на другом сцепив руки в замок и мрачно глядя перед собой сидел Нарви. При виде отца, парень встрепенулся, хотел, было подняться, однако, тут же бросил быстрый взгляд на Грандмастера и остался на месте, не проронив ни слова. Локи окинул сына взглядом, ища повреждения, задержался на небольшом предмете на его шее. Глаза трикстера слегка сузились, однако больше своего напряжения он не выдал ничем. В отличие от Тора. Едва увидев парня, Одинсон напрочь забыл об охране и рванулся к тому. - Нарви, ты… На удивление охрана никак не отреагировала на «побег» пленника. А Тор на полном ходу наткнулся на невидимый глазу энергетический барьер, отделявший Громовержца от Грандмастера и его пленника. Тело пронзил разряд тока, Тор отшатнулся и едва не выронил Штормбрекер. - Лорд Грома, ты поразительно наивен, если думаешь, что я не обезопасил себя и своего, ммм, - Грандмастер внимательно посмотрел на Нарви, - гостя, от подобных казусов. Впредь, постарайся больше думать головой, а не своим топором. Вид у Грандмастера был донельзя самодовольный и миролюбивый, что при наличии охраны было вполне объяснимо. Сверкая обворожительной улыбкой, хозяин станции Саккар поднялся с дивана и в радушном жесте протянул левую руку. В правой он сжимал знакомый обоим плавильный жезл. – Я очень люблю гостей, и был бы раз видеть вас обоих при…других обстоятельствах. Ведь едва появившись, вы, как всегда, умудрились натворить дел, - мужчина слегка прищурился, осуждающе покачал головой. – Не стыдно? Напугали стольких гостей, испортили им праздник! А мне теперь исправлять. Нехорошо. К тому же пострадал уровень станции. Придется делать ремонт… - Я бы с удовольствием разнес все здесь на куски, - прорычал Тор, пуская по рукояти Шторбрекер сполохи молний, но на этот раз заставляя себя остановиться, буквально почувствовав, как напряглись стоящие рядом конвоиры. – Если ты не отпустишь Нарви, я тебя лично зажарю! Грандмастер сдвинул брови, с укором посмотрел на Бога Грома. - Тебе говорили, блонди, что дерешься ты лучше, чем ведешь переговоры? Зато угрожаешь так забавно, мило… Знаешь, я не должен был тогда бросать тебя на арену. Это была моя ошибка, да, я ошибаюсь. Редко, но случается. Нужно было оставить тебя при себе. Развлекал бы меня своими шуточками-угрозами… Да, было бы весело… - Мужчина потер подбородок, словно бы на полном серьезе раздумывал над этой мыслью. Тор задохнулся от возмущения, однако подходящих слов найти не сумел, и момент был упущен. Тем более, что Грандмастер неожиданно потерял к Одинсону интерес. Теперь он так же оценивающе разглядывал Локи. - Очаровательно! Это для меня?! Приятно, - расчерченные синим губы расплылись в почти что счастливой улыбке. – Очень приятный сюрприз для старого друга! – Слегка опираясь на плавильный жезл Грандмастер прошагал вперед, разглядывая Локи как нечто, что доставляет ему эстетическую радость. – Вот только, почему опять зеленый костюм? Тебе не идет, я же говорил… Да, к твоим глазам подходит исключительно синий… Локи усмехнулся, впрочем, только губами. Глаза его оставались холодными и цепко следили за передвижениями Грандмастера. Смущенным, в отличие от прошлого раза, когда Тор застал почти что похожий разговор, он не выглядел. - Если мы сейчас сумеем договориться, возможно, позже я учту устраивающий тебя стиль одежды, - проговорил трикстер. Интонация его голоса балансировала на краю между насмешкой и сарказмом. – Прости Тора, в переговорах он действительно не силен. Грандмастер театрально взмахнул свободной рукой. - Ну что ты! Лорд Грома чудесно шутит, он меня позабавил! Зря, очень зря в прошлом я выпусти его на арену… Оставил бы личным шутом, сейчас, возможно, продолжал бы тихо-мирно жить на своей дорогой планете. Очень, знаешь ли, по ней скучаю. - И картинно смахнул со щеки несуществующую слезинку. Тор, о котором эти двое вдруг заговорили так, будто его здесь не было, собирался было возмутиться и поставить, наконец, этого павлина на место. К тому же, вся эта наигранная дешевая театральщина откровенно раздражала. Однако, у него было целых две причины прилагать усилия, чтобы удержать себя в руках. Вооруженная охрана, держащая их с Локи на прицеле, и Нарви. Локи тоже прекрасно осознавал свое положение, поэтому искусно подыгрывал этому вырядившемуся психопату. Хотя, на его месте, Тор, наверное, уже не выдержал бы попытался прибить Грандмастера секирой. - Ну так что насчет договориться? – тем временем проговорил Локи, демонстративно делая вид, что пришел сюда не под конвоем, а сам, добровольно, для заключения какой-то сделки. На Нарви он не смотрел. – Я подвел тебя. Или, точнее, твоего заказчика. И ты взял в заложники Нарви. Мы должны решить эту проблему, Грандмастер. - О, не произноси это слово… - Взмахнул рукой мужчина, словно бы отгораживаясь от сказанного. – Нет, не говори больше это слово на букву «З»! Нарви, он… - Взгляд и самая благодушная улыбка в сторону застывшего на диване парня, - гость. Да, вынужденный гость! И раз он гость, то рано или поздно покинет меня, так что… — Именно это я и пришел обсудить. – Глаза Локи слегка сощурились, однако больше он никак не выдал напряжения. - Я догадываюсь, что не было никакого заказчика, как и заказа. Ты устроил все это сам, и я хочу знать, что тебе нужно. Грандмастер растянул губы в улыбке. - Люблю деловой подход. Еще больше люблю острый ум и сообразительность. Не зря ты на свой планете так быстро завоевал расположение. О, даже я не смог устоять в свое время… Ты умеешь быть убедительным, и мне это нравится, - Грандмастер прошелся перед Богом Грома и Богом Обмана, отделяемый от них невидимым барьером. – Видите ли, дорогие мои…Заргадцы. Вы ведь братья, насколько я помню? – вопрос явно не требовал ответа, и мужчина продолжил: - Так вот, у меня тоже в некотором роде есть…родственник. И этот родственник, он погиб. Да, его жестоко и безжалостно лишил жизни один безумный титан. Уверен, вы оба меня понимаете. Если бы одного из вас убил этот безумец, второй непременно горевал бы. Я прав? – Грандмастер остановился напротив Бога Грома, взгляд карих глаз скрестился со взглядом единственного голубого. У Тора сдавило в висках. Ему вдруг показалось, Грандмастер видит в его воспоминаниях, как двадцать восемь лет назад на его, Тора Одинсона глазах, Танос сломал шею его брату. - Уверен, непременно горевал бы, - проговорил Грандмастер, не отводя взгляда. – И непременно хотел бы вернуть погибшего, верно? Ты ведь хотел бы вернуть брата, Бог Грома? Карие глаза гипнотизировали, и Тор на ничтожную долю мгновения действительно оказался на том злосчастном корабле, скованный, беспомощный, окруженный трупами не сумевших спастись асгардцев и злорадствующими членами Черного Ордена. А Танос швыряет на залитый кровью металлический пол безжизненное тело Локи. «На этот раз не воскреснет». По телу прошла противная судорога, Тор не заметил, как выронил Штормбрекер, не услышал, как секира со стуком упала на металлический пол. Одинсон зажмурился, невольно отступил на несколько шагов назад. - Убирайся из моей головы! – прорычал он, остервенело растирая руками сдавленные внезапной болью виски. - Что ты с ним делаешь? – Локи не тронулся с места, не попытался прийти на помощь выбитому из равновесия Тору. Зеленые глаза его впились в довольное лицо Грандмастера. – Прекрати это. - Я ничего не делаю. - Мужчина поднял руки, буквально источая миролюбие. Плавильный жезл в правой руке, впрочем, портил впечатление. – Просто, показал…точнее, напомнил те ощущения, которые нам с ним сейчас очень близки. Тебе не понять, дорогой мой, ведь ты не терял брата. Ты был тем, кого потеряли. Зрачки Локи расширились, краска отхлынула от лица. - Перестань. Оставь его в покое. Градмастер поджал губы, однако, поразительно быстро согласился. - Как скажешь. Учитывая, как ты меня сегодня порадовал, сделаю ответную любезность. Скорчившийся от разрывающей голову боли, а разум – воспоминаний, Тор почувствовал, что становится легче. Волны боли уходили, унося с собой отголоски того, что хотелось бы навсегда стереть из памяти, и что все равно останется в ней навсегда. - Я заключил сделку, - буднично, словно ничего не произошло, проговорил Грандмастер. Он вновь разместился на диване, взял со столика бокал со знакомой Тора розовой жидкостью, задумчиво покрутил в руках. – Ты ведь знаешь, Локи, как заключаются сделки со Смертью? Знаешь, что нужно отдать Госпоже, чтобы она вернула того, кто умер? И без того бледное как полотно лицо Локи приобрело серый оттенок, глаза, до этого холодные, внимательные, яростно сверкнули. Одновременно с ними сверкнули по телу трикстера зеленые волны успокоившейся было магии. Нарви вздрогнул, при виде отца в таком состоянии, однако сдержался, чтобы не заговорить. По-видимому, Грандмастер успел объяснить парню, чем для него может обернуться любое лишнее движение или слово. - Ты не посмеешь… - прошипел Бог Обмана, и зеленые сполохи вспыхнули словно наглядно демонстрируя ту ярость, что клокотала сейчас в нем. - Разумеется, я не посмею тронуть Нарви, - со всей искренностью заверил Грандмастер, ласково глядя на парня. – Я же сказал, мальчик – мой вынужденный, но гость. И он уйдет со станции. Но все-таки сделка должна состояться. Я должен отдать жизнь, чтобы вернуть своего брата. Ты же отдал жизнь Таноса взамен своей, верно? И сейчас я собираюсь отдать жизнь одного из вас взамен жизни Тивана. - Коллекционер? – прохрипел более-менее пришедший в себя Одинсон. Он уже знал благодаря Хеле, что Локи вернулся из царства мертвых, помешав Таносу отправить в никуда половину Вселенной, и тем самым вернув себе возможность жить. Однако то, что трикстер должен был выкупить свою жизнь ценой жизни кого-то другого для него стало новостью. А тут очередное потрясение. – Твой брат Коллекционер?! - Ну да. Разве мы не похожи? – Градмастер пригубил напиток. – Но давайте к делу. Я заключил сделку с Госпожой через ее посредницу. Вы ее знаете, Хела. Очаровательная женщина… Если я хочу вернуть Тивана, Смерть должна получить от меня другую жизнь… - мужчина окинул оценивающим взглядом Тора и Локи, - ну, равнозначными ваши жизни не назвать, но на данный момент чего-то лучше я найти не сумел. Нарви я забрал, чтобы у вас не было соблазна мне отказать. Я верну мальчика, обещаю. Но только тому, кто победит. - Победит… - пробормотал Локи. Ярость, как и волны магии исчезли, он сам вдруг как-то потускнел, потух, словно вместе с зелеными сполохами, из него ушли и другие цвета. - Верно, - Кивнул хозяин станции, вновь прикладываясь к бокалу. – Выберете сами в поединке, кто из вас достоин того, чтобы вернуть Вселенной столь достойного ее обитателя, как Танеллир. В конце концов, это ведь так нелепо – погибнуть от руки какого-то фиолетокожего безумца! Я непременно должен это исправить. А кто-то из вас, - Грандмастер одарил асгардцев очаровательной улыбкой, - мне помочь. - Ты хочешь, чтобы мы дрались друг с другом? Чтобы один из нас убил другого ради того, чтобы твой сумасшедший братец вернулся в мир живых?! – Не поверил своим ушам окончательно вернувший самообладание Тор. Он напрочь забыл и о присутствующей в зале охране, и о барьере, сделал несколько шагов вперед, обходя застывшего статуей Локи и насколько мог приблизился к развалившемуся на диване Грандмастеру. – Ты еще более безумен, чем Танос, если думаешь, что мы пойдем на это! Никто из нас не будет жертвовать собой ради Коллекционера! - Хорошо, что он мертв и не слышит, ему было бы неприятны подобные слова в свой адрес, он, знаешь ли, обидчив, - слегка поморщился Грандмастер. Мощная фигура Тора не произвела на него никакого впечатления. – А я не люблю огорчать родственников. Ссоры и все такое… Нет, так решительно нельзя. И все-таки, вы будете сражаться и один из вас умрет. Пусть и не ради великой цели вернуть Вселенной Тивана, или для того, чтобы порадовать публику на открытии моей новой арены, но хотя бы, чтобы забрать со станции Нарви. Тор сжал кулаки. - Ты слишком самоуверен. Я не боюсь твоих охранников-клоунов, мне ничего не стоит раскидать их прямо сейчас. - Видишь ли, искряшка, я тоже тебя не боюсь, и, если ты откажешься, - С самой благодушной улыбкой мужчина небрежно махнул в сторону вздрогнувшего Нарви плавильным жезлом. – Надеюсь, ты понимаешь, если вы нарушите правила, мне тоже незачем их соблюдать. Все-таки, откуда же мне привезли это вино?.. – Грандмастер с деланным интересом уставился на бокал. - Ты псих и у тебя ничего не выйдет! – прорычал Тор. - Уверен? – Поднял бровь Грандмастер. – А вот я так не думаю. Одинсон вдруг понял, хозяин станции смотрит не на него. Громовержцу показалось, он не дышал и не чувствовал биения собственного сердца, пока оборачивался. Локи с застывшим словно маска лицом, стоял на том же месте, но на этот раз в обеих руках трикстера были его привычные кинжалы. Тор неверяще моргнул. - Локи, не слушай его… Он пытается нами манипулировать… - И у него прекрасно получается, - мертвым, лишенным каких бы то ни было эмоций голосом проговорил трикстер. – Как всегда на высоте, Грандмастер. - Я знал, что ты оценишь, - отсалютовал ему с дивана мужчина. – Да, я шикарен! И в награду меня и остальных гостей ждет замечательное зрелище. Сражаться вы будете здесь, масштаб мелковат для арены. Но видеть ваш поединок будут все! Замечательно я придумал, правда?! - Не надо, - проговорил Нарви. Забывшись, парень вскочил на ноги, сделал было шаг к барьеру, отделявшему его от Локи и Тора. Осознание того, что сейчас его отец может быть убитым или стать убийцей потому, что хочет защитить его, заставило парня забыть о предостережениях Грандмастера и возможном наказании за непослушание. – Отец, не слушай… Грандмастер укоризненно покачал головой и нажал кнопку выуженного из складок золотистой туники пульта. Нарви вскрикнул, дернулся и свалился на диван мелко подрагивая. - Я же попросил вести себя тихо, - голосом строгого учителя произнес Грандмастер, обращаясь бьющемуся в ловушке Нарви. – И предупреждал, что вероятнее всего ты вернешься домой, если, конечно, не будешь усугублять. Ну, вот вам еще один стимул, - Мужчина перевел взгляд на Тора и Локи. – Освободите мальчика от страданий. Разряд не очень сильный, но все-таки ему же больно… - закончил он почти что с сожалением. - Почему бы тебе просто не прикончить одного из нас? – зло бросил Тор, не отводя взгляда от Локи, который при виде того, как его сына бьют током, вновь вспыхнул зелеными сполохами. – К чему все это?! За спиной Громовержца раздался тихий смех Грандмастера. - Я просто хочу зрелища. И хочу подарить это зрелище всем своим гостям. Тор вгляделся с застывшее лицо брата, покачал головой. - Я не буду с тобой драться, Локи. Он меня не заставит. - Заставлю! - обижено возмутился со своего места Грандмастер. От избытка эмоций он едва не расплескал остатки вина в бокале. – Если ты, Лорд Грома, откажешься, я найду себе новых бойцов. А найдешь ли ты себе нового племянника? Ведь если вы можете отказаться, почему бы и мне не дать задний ход? Я обещал отдать мальчика победителю, а не трусу, не способному отстоять его жизнь. По окаменевшему лицу Локи наряду с зелеными сполохами прошлась тень, клинки в его руках полыхнули и стали как будто длиннее. - Ты не посмеешь отказаться, Тор, - все тем же страшным, пустым голосом произнес он. – Ты не будешь виновен в смерти моего сына. Я тебе не позволю. *** Добраться до парковочной площадки станции Саккар не составило труда. Вали заблаговременно набрал координаты обратного прыжка на случай, если придется спасаться бегством, выключил двигатели, выбрался из машины и осмотрелся. Только звездолеты гостей и персонал, которому не дозволено переступать порог станции. Судя по времени, до открытия арены было еще время и гости скорее всего еще в главном зале. Это упрощало ситуацию, можно было затеряться в толпе, если вдруг возникнут проблемы. План Вали был прост, как можно быстрее найти брата, отца и Тора. Реализовывать задуманное парень решил самым примитивным методом – силой. Он остановился у створок, разделяющих коридор и главный зал, проверил пистолет и приготовился ждать. Первый же пестрый охранник, который зачем-то направлялся в сторону звездолетов, был встречен точным ударом в незащищенное доспехами горло. Мужчина тихо охнул и осел на пол. Вали подобрал карту-пропуск, оттащил тело в угол, и решительно направился на станцию. Едва за ним закрылись створки двери, Вали на мгновение привычно оглох от возгласов, вскриков и смеха. Атмосфера праздника в этом месте раньше всегда нравилась парню, однако теперь все здесь его страшно злило. Гости громко и восторженно переговаривались, чокались бокалами, то и дело бросая взгляды на колоссальных размеров голографический экран, висевший над их головами. Вали недоуменно воззрился на серую прозрачную поверхность. Секунд десять ничего не происходило, а затем на экране появился сам Грандмастер. Гости разразились громом аплодисментов. Хозяин станции театрально поклонился. - Приветствую своих дорогих гостей на открытии арены! – Новая порция аплодисментов заставила его замолчать, чуть поклониться, с легкой, почти что смущенной улыбкой на губах. – Спасибо, мне очень приятно. Я старался исключительно для вас! – Широким жестом обвел ликующую публику, которую, находясь в своих личных апартаментах, даже не видел. – До первого боя еще есть время, и мне хотелось бы немножечко вас развлечь. Так сказать, аперитив! Этот поединок, к сожалению, не предусматривает ставок, гладиаторы будут драться за личный интерес. Поэтому, пока что просто наслаждайтесь. Но, - Расчерченные синим губы Грандмастера изогнулись в усмешке, - не убирайте деньги далеко, боев сегодня будет достаточно! Гости вновь захлопали, а Грандмастер, исчез из кадра, являя взору Вали картину, от которой у парня сбилось дыхание. Секунду он просто смотрел, а затем рванулся сквозь толпу недовольных таким нарушением личного пространства гостей. *** Локи нанес удар первым. Одинсон едва успел среагировать, перехватить запястье с устремленным в его сердце острием, и прежде, чем второе окажется где-нибудь в боку, оттолкнуть от себя трикстера. - Локи, не ведись на это… Он нами манипулирует! Бог Обмана сверкнул полными ярости зелеными глазами, бушующая вокруг него магия отразила этот блеск вспышкой. - Очень верно подмечено, Тор. И у него здорово получается. - В этом весь я! - отозвался со своего места довольный Грандмастер, поигрывая плавильным жезлом. - Я не буду драться! Просто убей меня, и покончи с этим! Локи вновь застыл идеальной статуей. Казалось, он даже дышать перестал. - Не будешь? – прошипел он. – убить? О, я с превеликим удовольствием сделаю это! Вопреки свои словам, Тор инстинктивно закрылся от очередного выпада. Однако, по-прежнему не предпринимал попытки атаковать. - Так ты отказываешься драться? С чего бы, доблестный Тор, Бог Грома?! Тор подавил желание отшатнуться. Голос Локи буквально источал яд. - Потому, что я тебе не враг. И ты мне тоже… - Ошибаешься! - оборвал трикстер, делая шаг в сторону. Тору тоже пришлось сдвинуться с места, чтобы не терять Локи из вида. – Мы – враги! Всегда были врагами. Разве ты можешь назвать время, когда ты считал меня своим другом? - Конечно… - пробормотал Тор, точно зная, что подобное было в их жизни. Ведь они не всегда в битве стояли лицом к лицу. Однако, как назло, в голову не приходило ничего конкретного. – Мы…ты…ты спас меня в Свартальхейме! Глаза Локи нехорошо сузились. Он вновь сделал шаг, вынуждая Тора следить за каждым своим движением. - В Свартальхейме? В Свартальхейме… - нараспев произнес трикстер. – Это там, где ты бросил меня раненого? И даже не удосужился позже прийти и забрать мое, вроде как, мертвое тело для погребения? Очень дружеский поступок, спасибо, Тор. Но знаешь, я не собираюсь выдавливать из тебя чувство вины, мне это абсолютно не нужно. Я выжил и, как ты помнишь, очень неплохо проводил время сидя на троне вместо твоего дражайшего папочки. Пока он, лишенный сил, загибался от старости в вонючем Мидгарде! Тор почувствовал, что в груди его зарождается противоестественная ярость. Какой-то отстраненной частью разума он понимал, Локи говорит все это не просто так, он, как и Грандмастер, преследует свои цели. Но часть эта была слишком мала, а закипающая в крови злость неумолимо застилала взор алой пеленой. - Заткнись! - Заткнуться? – Локи сдвинул брови в притворной обиде. – Вот так, значит? Заткнуться. А ты меня заткни! Жалкий ничтожный алкоголик! Ты никогда не стал бы достойным царем! Несмотря на клокочущую в груди ярость, Тор осознал, что секиры в его руках больше нет. Окинув зал беглым взглядом, он обнаружил лежащее на полу оружие, от которого успел отойти на приличное расстояние. Локи проследил взгляд Одинсона. Не позволяя Тору добраться до Штормбрекер, он обрушил на того серию быстрых ударов, вынуждая защищаться и отступать. - В чем дело, Тор?! – нанося удар за ударом прошипел напирающий Локи. – Разучился драться? Жизнь в Мидгарде превратила тебя в такое же ленивое существо, как и все смертные? Тор стиснул челюсти, вновь почти в последнее мгновение ушел от стремительно несущегося ему в грудь лезвия клинка. - Твои попытки вывести меня из себя так же жалки, как и твое правление на месте отца. Чем ты занимался сидя на троне, братишка? – в последнее слово Тор вложил все ехидство, на которое был способен в сложившейся ситуации. – Пил и писал глупые пьески во славу себя-любимого? Ну конечно, похвалить тебя в Асгарде ведь больше никто бы не додумался. А, да, еще изваял истукана! Выглядел он внушительно. Гораздо более внушительно, чем ты! Локи издал глухой сдавленный рык, и набросился на Тора как бешеный. У Одинсона не было даже мгновения, чтобы попытаться сосредоточиться и призвать свои силы. К тому же, несмотря на злость, он все еще сохранял способность мыслить здраво, и боялся. Боялся, что как обычно за последние годы не сумеет совладать с бушующей в крови энергией и причинит брату вред серьезнее, чем хотелось бы. И при всем этом Тор понимал, в данный момент Локи, сражающийся за жизнь своего сына, его, Тора, не пощадит. А еще брат оказался в гораздо лучшей форме. По всей видимости лично занимавшийся подготовкой сыновей, не утративший за последние три десятка лет навыков боя трикстер оставался быстрым, сильным, опасным. Грузному, неповоротливому Тору же оставалось отступать, и защищаться. - Эй, искряшка! Прояви инициативу! – подначивал с места Грандмастер. – Не интересно совсем!.. Нет, ты определенно не в форме… - Он прав, - бросил Локи. – Дерись! Отомсти! За мать, за отца, за Асгард! Это ведь я лишил тебя всего! Из-за меня ты превратился в ничтожество. Так что, давай, отомсти! Или, - голос Локи упал до едва уловимого шепота, - я отомщу тебе! - Заткнись!.. – не своим голосом проревел Бог Грома, в очередной раз уклоняясь от ударов напирающего Бога Обмана. – Ты не имеешь права говорить о них! Родители любили тебя, неблагодарный йотунский ублюдок! А ты убил их! Обидные слова сами собой срывались с губ, распаляя и без того пылающую между ними двоими ненависть. Больше ничего не имело значения, не было больше ни существующих где-то там зрителей, ни Грандмастера, ни даже бьющегося на огромном диване Нарви. Оставался только враг с искаженным злостью лицом. В прошлом брат, здесь и сейчас противник. И те злость, обида, что лелеялись десятилетиями, наконец, обрели возможность облечься в слова, выплеснуться наружу. - Какой прекрасный любящий сын у великого справедливейшего Всеотца, - ядовито прошипел Локи. Очередная его атака была отражена Громовержцем, и получившему ощутимый удар в живот трикстеру пришлось отступить, выбирая момент для нового маневра. – Вот только любящий папочка оказался не очень силен в воспитании. И своих неугодных детишек с удовольствием вычеркивал из жизни золотого города. Как удобно, верно? Скажи, если один из твоих сыновей провинится, ты его просто прогонишь? Посадишь в тюрьму? Или сразу убьешь? Ты же истинный сын Одина и должен чтить традиции семьи. - Ты не был его сыном! – Тор уже не соображал, насколько злые вещи он говорит. Это был словесный поединок, едва ли не страшнее физического. – И заслужил все, что с тобой произошло! Только ты виноват во всех своих бедах! Подлый лживый йотун! Ты был мне нужен, в Мидгарде! Кроме тебя у меня больше никого не было! Мы же семья! - Как же я тебя ненавижу! – Локи полыхнул зеленым, словно магия показала клокочущую в нем ярость. – Из-за тебя я лишился всего, стал таким! Если бы не ты, я бы не умер, и мне не пришлось бы вымаливать у Смерти свою жизнь обратно! Если бы ты только мог представить, как я жалею о том, что отдал свою жизнь, спасая тебя! Так что не смей говорить мне о семье! Ненавижу! Тор вновь почти чудом перехватил занесенную руку трикстера, сдавил так сильно, что Локи не смог удержать клинок, оружие выпало из онемевших пальцев, со звоном ударилось о пол. Издав глухое рычание Локи вырвал руку из захвата и вцепился в горло Тору. Глаза его полыхнули алым, бледное лицо в обрамлении сполохов магии начало синеть. Тор почувствовал, как леденеют пальцы, сдавившие его горло, как превращаются в тонкие ломкие льдинки волосы на бороде, как холод проникает под кожу, замораживая глотку, не позволяя воздуху проникнуть в легкие. В глазу потемнело, Тор обеими руками вцепился в предплечье Локи, стараясь оторвать его от себя, но тут же обжегся от ледяного прикосновения йотуна, которое ощущалось даже через одежду, получил удар по лицу и все-таки не удержался на ногах. - Ах, как драматично… - патетично провозгласил Грандмастер. – Определенно, не лучший бой, что я видел. Быстро и не зрелищно. Но…что-то в этом есть… Бледный как бумага Нарви застонал. Грандмастер прищурил глаза, демонстративно покрутил в руке пульт от диска контроля. - Милый мой Нарви, потерпи немного. Скоро все закончится, поверь мне. В конце концов, мне нужна одна, определенная смерть. Грандмастер отключил барьер, отделяющий его от дерущихся. *** Не рискнув воспользоваться лифтом, Вали бежал по ступеням и коридорам, ведущим к нужному уровню. Несколько минут назад, на экране в главном зале он увидел, как бьется в судорогах его брат, а отец дерется с Громовержцем. Плана у него не было, Вали просто решил, что ворвется на эту проклятую импровизированную арену и перестреляет там всех. Это должно остановить поединок – парень был уверен, отец и Тор дерутся потому, что в противном случае опасность будет угрожать Нарви. И в данный момент у него одного есть возможность это остановить. Еще будучи в зале, на экране помимо Тора, Локи, Градмастера и Нарви Вали насчитал восемь телохранителей. К тому же парень заметил плавильный жезл, приставленный к дивану со стороны Грандмастера. Поэтому действовать следовало максимально быстро, чтобы у Гранда не было возможности причинить Нарви вред. Гости, что сидели на разных уровнях главного зала с неприязнью смотрели на мчащегося куда-то парня, однако никто не догадался вызвать охрану. Все были поглощены зрелищем боя. Вали остановился у нужной двери, перевел дыхание. Сейчас он обязан сделать все, чтобы спасти брата и отца, у них остался только он. А у него – только пистолет. Вали невесело усмехнулся, вынимая оружие. Надо же, как неожиданно его детские мечты о геройском поступке воплотились в реальность. Оставалось лишь сделать так, чтобы все сбылось как когда-то хотелось. Парень вытащил ключ-карту, приложил к сканеру и скользнул в разъехавшиеся створки двери прежде, чем кто-то сообразил, что произошло. *** Локи навалился на поверженного противника, одной рукой продолжая сжимать горло Одинсона, другой нанося удары. Скулу обожгло болью, в носу хрустнуло и стало влажно, бил трикстер кулаком, с зажатой в нем рукоятью кинжала. За ударом последовал еще один, и еще, перед плывущим взглядом Тора мелькал синий кулак трикстера, испачканный в его собственной крови, где-то, как будто в другой реальности горели алые глаза. Локи бил зло, сильно, вкладывая в каждый удар ту самую ненависть, о которой говорил, хотя почему-то до сих пор не воспользовался оставшимся у него кинжалом. Тор чувствовал, что задыхается, и все плывет от боли и недостатка воздуха. Он попытался сосредоточиться, понимая, что если сейчас у него ничего не выйдет, Локи просто его убьет. Однако, силы вновь отказались прийти на зов. Цепляясь за ускользающее сознание, Бог Грома соображал, что делать. И вспомнил. Оставив попытку призвать молнии и оторвать от себя Локи, Тор вытянул руку. Спустя мгновение в ладонь удобно легла рукоять Штормбрекер. На руке сверкнули молнии, и уже не особо беспокоясь о том, чтобы рассчитать силу, Тор направил оружие на противника. Разряд, сорвавшийся с топорища, впился в трикстера, отшвырнув его от жертвы. Тор даже не попытался восстановить дыхание, бурлившая в нем сила вместе со злостью требовали выхода. Вскочив на ноги и больше не отдавая себе отчет в том, что делает, Тор направил на пытающегося подняться на ноги Локи искрящую электрическими разрядами секиру. Удар был нанесен одновременно со вспыхнувшем в мозгу, разрывающим голову полным боли и отчаяния воплем «Нееет!». Тору все-таки удалось призвать секиру. Удар, который он нанес, был настолько сильным, что Локи выпустил свою жертву и отлетел в сторону. В груди отчаянно болело, от слабости из-за постоянного использования магии за последние часы, кружилась голова, однако, Локи нашел в себе силы встать хотя бы на колени. Первое, что предстало пред его взором, был направивший в его сторону топорище секиры Тор. Выражение лица Одинсона не сулило ничего хорошего, и Локи устало подумал, что проиграл. А затем, все так же устало, что, по сути, все это не имеет значения. Грандмастер выполнит обещанное, отпустит Нарви с Тором, и это на самом деле главное. Бог Обмана изначально знал, что вряд ли сможет вернуться из этой вылазки. Слишком много сил отняло перемещение через Радужный Мост. Он уже забыл, насколько мощную энергию играючи использовал совсем недавно. Локи перевел взгляд от пылающего яростью Тора на диван, надеясь увидеть сына в последний раз. *** Вали ворвался в помещение в тот момент, когда мало что соображающий от злости Тор вскинул секиру и направил ее силу на поверженного Локи. Парень не сразу понял, что происходит, он знал лишь то, что должен прикончить охрану у дивана Грандмастера и по периметру зала. Самого хозяина станции парень собирался взять в плен, чтобы тот позволил им беспрепятственно покинуть Саккар. И уж конечно Вали ничего не было известно о барьере, который должен был защищать хозяина станции. Он выстрелил за пару мгновений до того, как с топорища секиры сорвались молнии и устремились в сторону трикстера. Локи не услышал, как с гуденинием разъехались створки двери, как свидетелей их с Тором поединка стало на одного больше. Подняв голову в надежде увидеть Нарви, он заметил, как скошенный свалился телохранитель Грандмастера, а затем, один за другим, еще двое. Бог Обмана даже не попытался узнать, кто их убил. В мозгу вспыхнуло осознание. Защитного барьера нет! Охранники открыли огонь по кому-то за спиной трикстера, а Грандмастер как-то подозрительно медленно, почти нехотя, потянулся к плавильному жезлу. Губы мужчины растянулись в издевательской усмешке. Молния сорвалась с Штормбрекер в тот момент, когда Локи стиснул зубы и призвал остатки своих сил. Разряд впечатался в пол, оставляя на металлическом покрытии огромный дымящийся след. Разум отказывался воспринимать происходящее, Одинсон смотрел на почерневший пол, судорожно сжимая в дрожащей руке Штормбрекер, а перед его внутренним взором все еще стояло лицо Локи, с которого медленно сходила синева, уже не алые глаза, застланные почти такой же бешеной, безумной яростью, что и у Одинсона, в которых за мгновение до удара появилась осознанность. Вали перекатами уворачивался от стремящихся настигнуть его разрядов бластеров. Из-за того, что помещение было абсолютно пустым, укрыться парню было негде, все, что оставалось, надеяться на собственные мастерство и память. Вали хорошо запомнил, где стояли охранники и целиться старался туда. Все, что он знал, его пистолет достаточно мощный, чтобы пробить нелепо-пеструю броню, и этого ему было достаточно. Он выстрелил еще раз, однако в этот момент левое плечо пронзило сильной болью. Вали не удержался от вскрика и упал на колени, чудом не выронив пистолет. Левую руку он уже не чувствовал. В начавшейся суматохе ни Тор, ни Вали не обратили внимания на то, как сидящий на диване седовласый мужчина в золотисто-пестрых одеждах потянулся к стоящему у подлокотника жезлу. Кинжал вошел в грудь Грандмастера в тот момент, когда пальцы его сомкнулись на древке. В зеленых сполохах над ним навис Локи, точным твердым ударом вогнавший клинок в грудь хозяина станции. Холодные зеленые глаза встретились с насмешливым взглядом карих. - Немного не по плану…но…в целом… Грандмастер улыбнулся, выронил жезл и обмяк на диван. Пестрые одежды на груди стремительно темнели от крови. А на лице застыло превосходство и почти что удовлетворенность произошедшим. Оставшиеся трое охранников замерли, пораженные гибелью своего повелителя, и этого времени хватило наконец-то пришедшему в себя Тору. Одна за другой молнии поразили телохранителей, последним погиб тот, кто навел дуло бластера на раненого Вали. Успевший приготовиться к смерти парень облегченно выдохнул и держась здоровой рукой за рану в изнеможении прислонился к стене. Локи едва держался на ногах. Перед глазами плыло, голова кружилась, тело болело после битвы с Тором, а последнее перемещение и вовсе заберет несколько лет его жизни. Из последних сил он вытащил из еще теплой руки Грандмастера пульт и дезактивировал диск подчинения. Нарви судорожно вздохнул и на мгновение обмяк на диване, чтобы в следующее вскочить на ноги, в ужасе озираясь. Восемь мертвых телохранителей, Тор Одинсон с окровавленным лицом и торчащей клочьями бородой, в дрожащей руке сжимающий Штормбрекер, бледный от боли Вали у стены комнаты… - Отец… Нарви бросился к трикстеру, вгляделся в серое от напряжения и усталости лицо. - Зачем это?.. Убери, ты не должен… Локи насколько мог крепко обнял сына, прервав его речи. Чтобы в следующее отпустить и перевести взгляд на пытающегося подняться на ноги Вали. - Вали. Как ты здесь… Локи не договорил. Опираясь на руку Нарви, он тяжело поднялся и подошел к раненому. На Тора все трое не обращали внимания. - Ну, как ты, показушник? – выдавил из себя улыбку Вали. – Меня, вот, поцарапали немного… Нарви хотел было обнять брата, но тот отшатнулся. - Эй, я же говорю, поцарапали. - Вы оба…будете сидеть дома…ближайшие лет сто, - устало выдохнул Бог Обмана с облегчением глядя на сыновей. – Никакого космоса… Тор провел рукой по лицу. Нос был сломан, и Громовержцу пришлось стиснуть зубы, чтобы не застонать, вправляя его. Дальнейшее он оставил за регенерацией. Остальные повреждения представляли собой ожоги, и раны разной степени тяжести, но ни одна из них не была смертельно опасной, хоть и сильно болели. В памяти, как назло, всплыли эпизоды недавнего поединка. Они с Локи едва не убили друг друга. Никогда, даже на Радужном Мосту, после того, как брат натравил на Одинсона Разрушителя, или в Мидгарде, где трикстер во главе армии Читаури едва не разнес огромный город, Тор не был так зол на Локи, как несколько минут назад. За злые слова, которыми – сейчас Тор это понимал – Локи его провоцировал, за оскорбления, а еще за то, что несмотря на все прегрешения трикстера, он во многом был прав, и Тора жгло осознание этой правоты сильнее, чем весь огонь Муспельхейма. Если бы не Вали, Тор в пылу ярости прикончил бы брата. От этой мысли рука с уже опущенной секирой вновь дрогнула. - Он…мертв? – хриплым из-за боли в горле голосом произнес Одинсон, глядя на Грандмастера. Просто не знал, что сейчас будет уместно сказать. Локи перевел взгляд на диван, где распласталось тело в пестрых одеждах и торчащей из груди рукоятью кинжала, затем посмотрел на Тора. Взгляды братьев встретились. - Да, - коротко ответил Бог Обмана. – И нам нужно уходить. Тор…перенеси Нарви и Вали через Биврест домой. А я спущусь к звездолету… Близнецы разом отпрянули. Вали даже забыл о ране. - Нет! – в один голос возмутились оба. Затем заговорил Нарви: - Мы тебя здесь не оставим. В таком состоянии ты не сможешь защищаться, если придется! Отец…пусть Тор заберет Вали, он ранен, но я останусь… - Заткнись, показушник! – прошипел раненый, зыркнув на брата. – Не смей за меня решать! Подумаешь, царапина. - Помолчите оба! – прикрикнул Локи. Он внимательно смотрел на дверь, гадая, как быстро сюда нагрянет охрана. Камера, транслирующая поединок, была разбита во время перестрелки, однако она успела показать зрителям смерть Грандмастера, и появление остальных телохранителей дело времени. С другой стороны, возможно, среди гостей, также являющихся свидетелями преступления, начнется паника и у охраны в данный момент хватает забот. В любом случае оставаться было небезопасно. – Будет так, как я сказал. Тор, забери их. Уходите. Одинсон поджал губы, с раздражением ощутил вкус крови. Нос все еще кровоточил. - Я вернусь к тебе сразу, как только… Вали оттолкнул Локи, отшатнулся к стене. - Я не пойду! Мы с Нарви оба не уйдем, не бросим тебя. И сейчас теряем время, споря тут ни о чем. Предлагаю спуститься к звездолету и свалить из этой проклятой станции. - Да ладно, - не смог удержаться от того, чтобы не поддеть близнеца Нарви. – Тебе же здесь нравилось. - Просто, заткнись, - мрачно проговорил Вали, вновь держась за плечо. – И подай мне пистолет. Показушник. Локи прищурился глядя на сыновей, однако выяснять, что происходит, времени не было. А спорить и заставлять их не было еще и сил. Нарви вооружился одним из бластеров мертвого охранника, к Вали вернулся его пистолет, и все четверо покинули комнату, оставив мертвого Градмастера наедине с его такими же мертвыми телохранителями. Как и предполагал Локи, из главного зала спешно эвакуировались гости. Все они видели, как умер Грандмастер и зрелище оказало на них сильнейшее впечатление. У выхода образовалась толкучка, испуганные богачи из всевозможных миров в панике стремились к звездолетам, спасая свои жизни. Локи окинул взглядом паникующих, которых тщетно пыталась призвать к порядку не менее ошарашенная гибелью хозяина охрана, и сделал выводы. - Служебные выходы. Живо! Минуя коридоры, по которым стремительно бежали немногочисленные обитатели станции, знавшие подобные пути эвакуации, все четверо выбрались, наконец, на парковочную площадку. Пространство стремительно заполнялось паникующей толпой. Гости спешно покидали место преступления, несмотря на то, что убийство хозяина станции произошло на глазах у сотен и убийцу видели все, никто из них не обращал внимания на здоровяка с окровавленным лицом и секирой в руках, двух парней, один из которых держался за раненое плечо, а второй поддерживал его, помогая идти, и высокого сильно прихрамывающего мужчину, которого окружали едва заметные зеленые сполохи. Имеющим власть и деньги было не до того, все они спасали свои жизни и репутации, никто из них не хотел оказаться замешанным в подобном происшествии. В конце концов, Грандмастер был знаменит и его убийство могло отразиться на тех, кто был рядом. Все четверо без проблем добрались до звездолета. Нарви и Вали первыми подобрались к трапу, близнец-маг открыл люк, когда в пространстве вспыхнули лучи бластеров. В толпе и без того напуганных гостей раздались крики, все бросились в рассыпную. - Охрана? – пробормотал Локи, выглядывая в толпе стрелявших. Тор в очередной раз стер кровь из-под носа и тоже стал вглядываться в толпу. - Старые знакомые, – прохрипел он, увидев одного из стрелявших. – Наемники с той станции, где я испортил ваш корабль. Что им тут надо?.. Лучи-выстрелы заставили братьев спрятаться за корпусом корабля, забраться внутрь успели только Нарви и Вали. Тор непонимающе посмотрел на Локи. - Что им надо? – повторил он, словно бы брат должен был знать ответ на этот вопрос. – И как они нас нашли? - Им нужно золото, - догадался Бог Обмана, осторожно выглядывая из-за укрытия, чтобы понять, как много у них противников и что конкретно он может в этой ситуации сделать. Хотя сам прекрасно понимал, в нынешнем состоянии - абсолютно ничего. – А точнее, то место, откуда оно появилось. Они хотят заставить нас показать планету или украсть звездолет, и отследить координаты… Площадку покидали корабли. Огромный тоннель с двумя шлюзами заполнялся машинами, стремящимися в открытый космос. А наемники во главе с Кри с темно-розовой кожей и жирными темными полосами на скулах и лбу, невзирая на панику, окружали их корабль, мешая Тору и Локи выбраться из укрытия и забраться внутрь. - Надо попасть в машину, - проговорил Тор. – Тогда включим маскировку и им нас не отследить. Я попробую их отвлечь, а ты, как только появится возможность, беги к люку. Сможешь? – Одинсон окинул брата встревоженным взглядом. Локи хотел было возразить, однако взгляд единственного голубого глаза был таким… Суровым? Обеспокоенным? А ведь несколько минут назад обладатель этого взгляда смотрел на него, Локи, с яростью, направил в его сторону смертоносное оружие – свою секиру. Трикстер устало прикрыл глаза, тяжело прислонился к холодному корпусу корабля. Он подумает об этом потом, когда отдохнет и восстановится хоть немного. А пока он чувствовал себя слишком усталым и опустошенным. Все, на что его хватило, слабо кивнуть. Тор кивнул в ответ, вскинув секиру и стараясь не обращать внимания на боль в избитом теле, шагнул навстречу наемникам. - Эй, парни, вы не заблудились? Это место для элиты, а не для дерьма, вроде вас, – выдал Громовержец, поднимая Штормбрекер. С окровавленным лицом, изуродованной бородой он выглядел настолько устрашающе, что наемники на мгновение замешкались и перестали стрелять. Этого хватило, чтобы с топорища сорвались молнии и в считанные секунды оплели сразу двоих стоящих рядом пиратов. Остальные, памятуя о силе Тора, и досадуя, что не вышло пристрелить его первым, бросились в укрытия. Отследив траекторию движения Кри с темной розовой кожей – как подумалось Тору, главаря шайки – он вскинул секиру и направил молнии в его сторону. Одинсон рассчитывал, что времени для того, чтобы Локи успел обогнуть корабль и забраться в люк было предостаточно, и собирался, было, последовать в безопасные недра машины, когда оглушительный взрыв сотряс площадку. Оставшиеся на площадке корабли, в том числе и корабль Локи, дрогнули, пространство в мгновение заполнилось черным дымом, в котором отчетливо угадывались огромные языки пламени. Раздались очередные крики. Тор закрыл ослепший от дыма глаз рукой, отступил к кораблю. - Ты взорвал заправочный модуль. – Раздался рядом кашляющий голос. Локи не скрылся в корабле, он стоял рядом с Тором и прикрывая глаза от дыма и жара взирал на деяния рук брата. Тор и сам уже понял свою глупость. Обрадованный тем, что сила вновь с ним и молнии послушно бьют в цель, он не задумался над тем, чтобы правильно эту цель выбрать. Место, где спрятался скорее всего погибший Кри было огромной металлической цистерной с топливом для кораблей. Хлещущая из раскруженной емкости жидкость, по которой плясали языки пламени, стремительно растекалась по полу площадки, грозя попавшимся на ее пути звездолетам очередными взрывами. Но что самое худшее, рядом была такая же цистерна, и когда огонь доберется до механизма заправки, вся площадка превратится в огромный факел посреди космоса. Локи сморгнул слезы, вызванные едким дымом, бегло осмотрелся. Они просто не успеют улететь. - Локи, пошли! - потащил его к люку Одинсон, не осознающий масштабов проблемы. – Надо убираться, пока не поздно! Трикстер оттолкнул руку Бога Грома, опустился на колени, уперся ладонями в металлический пол. На глазах изумленного Громовержца, руки Бога Обмана посинели, а пол стал стремительно покрываться льдом. Ледяная корка покрывала металл и ползла навстречу горящей жидкости, отрезая ее от второй цистерны и других звездолетов. Это длилось несколько секунд, которые Тору показались несколькими вечностями. Он оторвал взгляд от того места, где с шипением и паром происходило сражение льда и пламени, и посмотрел на брата. Тот все так же стоял на коленях, уперев руки в пол, окруженный зелеными сполохами магии. Одинсон видел лишь его спину и волосы, однако что-то его насторожило. В воздухе смешиваясь с черным дымом теперь плавал густой горячий пар, оповещая о том, что лед одерживает победу. Тор внимательнее вгляделся в затылок Локи. Ему вдруг страшно захотелось обойти его, чтобы увидеть лицо. Он никогда до этого дня не видел Локи в облике йотуна, да и можно ли называть словом «видел» то, что происходило во время их поединка. Однако, Громовержец не мог сдвинуться с места, продолжая вглядываться в напряженную спину трикстера и пытаясь понять, что ему кажется странным. Он понял это за секунду до того, как напряженные руки Бога Обмана надломились, не в силах больше держать тело, и Локи безвольно рухнул на укрытый льдом пол. Сполохи магии исчезли, трикстер больше не шевелился, а Тор, прежде чем подбежать и попытаться помочь, еще пару долгих ударов сердца смотрел на расползающуюся по черным волосам седину.