По понятиям в Нью-Йорке

Я проснулась от будильника, который больше напоминал сигнал, после которого я должна была одеться пока горит спичка*, и побежать на вызов, тушить чей-то пердак. Но на этот раз, горел мой, от айфоновской сирены, которой я продалась сразу после того как приехала, хоть и клялась, что никогда не сделаю этого. «Яблочки» были гораздо дешевле здесь, и если честно, мне не хотелось лишний раз привлекать на себя внимание каким-нибудь самсунгом или сяоми, у меня его было в избытке. Свежеостриженное каре прилипло на моё влажное от пота лицо, да и запашок от меня был не очень. Моя комната была аккуратная, но в ней было ужасно душно. А если открыть окно, то становилось ещё хуже — казалось, пыль и гулы со всей Америки нападали на меня разом. У меня не было соседки по комнате, и я была рада этому больше, чем присутствию огромного количества феминистической литературы в университетской библиотеке. Я нашла пару книг ещё на первом курсе, и взяв одну с собой, решила покататься в метро с загадочным видом, до того как обнаружила крыс размером с моего двоюродного племянника, бомжей и городских сумасшедших, для которых я была почти что инопланетянкой тут. Да, мечтательно заснуть в Хай — Лайн под каким-нибудь деревом тоже не удавалось: нарики искали закладки (наверное, почитали древнии традиции), а ранее упомянутые граждане — где бы поссать. Извините, отвлеклась. Так вот, о чем это я, мои волосы прилипли на влажное лицо, и я решила сходить в душ, который, слава человечности Европы, был личным. Счета я не платила, поэтому могла мыться столько времени, сколько нужно мне, хоть и не была из тех, кто моется по 2 часа натираясь скрабами и гелями для душа. После этого я делала укладку (без неё каре выглядят ужасно, я становлюсь похожа на моего соседа из России, который в 30 лет до сих пор живёт с мамой, имеет «девственные» усики и целую коллекцию фигурок лоли-девочек), завивала длинные ресницы керлером и подчёркивала свое сочетание каштановых волос и карих глаз персиковыми тенями, которые я наносила пальцем. Добавить немного румян (чтобы преподаватель не счёл меня за смотрящего в одну точку трупа), бальзам для губ с каралловым оттенком — и вуаля! Я готова быть странной — Русской, и есть бутерброды с докторской колбасой, маянезом и свежим огурцом, смакуя реакцию окружающих. То, что я не любила подчёркивать в себе при других — было моё имя, произносимое иностранцами как «Екатэринньйа», однако, я не позволяла им называть себя Кейт или Китти, говоря, что если им что-то не нравится, пусть называют меня «Великая» * — и будут таковы. После того, как я прослушала все лекции по Английскому, который у нас в России был литературой, и ещё пару дисциплин которых не вела моя любимая учительница Миссис Хадсон (к сожалению, она не была хозяйкой квартирки в которой жил Холмс*, но зато во время ееповествования у меня открывался рот, и чудом не вытекали слюни), я отправлялась с Винзентом на долгие прогулки по городу, и мы трепались обо всем. Вечером я занималась учёбой, не замечая как он переходит в ночь, а затем в утро. Так я жила каждый мой день, заканчивая его жарким удушьем у себя в кровати, мечтая поскорее заснуть, если не отключалась ещё вовремя того, как падала на кровать * практика в Русской армии *отсылка на Екатерину Великую *отсылка на цикл романов о Шерлоке Холмсе