Элизабет и Джесси увели женщину. Она продолжала дрожать, её голова низко свесилась, а грязные волосы упали на лицо. Элизабет обняла её за плечи и шептала что-то успокаивающее на ухо. Оглянувшись на Окса, Джесси последовала за ними, прежде чем исчезла в доме. Эта Омега была не так опасна, как приходившие до этого, поэтому их можно было оставить с ней наедине без опаски. Даже если женщина вновь одичает, Элизабет с ней справится.
— Она не обрадуется, — сказал Джо Оксу, когда я снова оглянулся на них.
— Мишель всегда всем недовольна, — возразил Окс, потирая руки о рабочие штаны. — Всегда. Ты знаешь это.
— Ещё бы.
— Мне плевать, будет она рада или нет. Мы предупреждали её, что такое происходит, и она ничего не сделала. Это проблема касается её так же, как и нас, независимо от того, что она говорит.
Робби расхаживал перед домом, тихо разговаривая по мобильному телефону. Он выглядел раздражённым, прежде чем рявкнул:
— Меня не
волнует, что я помешал. Сообщите ей, что Альфы из стаи Беннет должны поговорить с ней.
Сейчас же. — Он подождал немного, прежде чем вздохнул. — Хорошего помощника сейчас так трудно найти. Нет, я говорил о
тебе. Шевели задницей! Боже мой.
— У тебя идёт кровь.
Марк был рядом, стоя слишком близко для полураздетого человека. Он хмуро уставился на мою руку. Я посмотрел вниз. Маленькая струйка крови сочилась из углублений, которые я сделал своими ногтями. Его ноздри раздувались. Мне стало любопытно, как для него пахла кровь. Может, у неё был запах меди с примесью молнии?
— Ничего страшного, — бросил я, делая шаг назад, когда показалось, что он собирался протянуть ко мне руку. — Бывало и хуже.
— Ты сам себе навредил.
— Я сделал то, что должен был.
Он нахмурился:
— Тебе не нужно пускать себе кровь, чтобы всё сработало.
Я ехидно фыркнул:
— А то ты так много знаешь о магии.
— О, да, ведь я не крутился рядом с ней всю свою жизнь или что-то в этом роде.
— Не надо, — предупредил я его.
— Гордо…
— Кстати, что это было?
Марк застопорился:
— Что?
— Ты встал на моём пути.
Казалось, его густые брови танцуют какой-то сложный танец.
— Она нацелилась на тебя.
— Я могу за себя постоять.
— Я не говорил, что не можешь.
— Мне не нужно, чтобы ты…
— Пока ты не сказал
это, давай проясним. Ты в стае, Гордо. Я бы сделал то же самое для любого кто здесь стоит.
Чёрт побери. Это не должно было меня так задеть. Поэтому я спросил:
— Как Дейл?
Я прекрасно осознавал, что от моих слов разит неприятным душком.
Его глаза вспыхнули оранжевым.
— Дейл
в порядке. Не знал, что ты так заботишься о его благополучии.
Я ухмыльнулся:
— Что я могу сказать? Я хороший парень. Не могу дождаться встречи с ним. Думаешь рассказать ему о своём волосатом времени месяца?
Челюсти Марка сжались.
Я пялился на него в ответ.
— Жаль, что я не подумал захватить с собой попкорн, — услышал я бормотание Криса.
— Это лучше, чем тот сериал
«Настоящие домохозяйки», который я абсолютно не смотрю и запись которого не храню на DVD-диске, — прошептал в ответ Рико.
— Ты же сказал, что он у тебя из-за Бэмби? — спросил Таннер.
— Так и есть. Именно поэтому. А не потому, что я смотрю его сам.
— Мне нужно найти девушку, — вздохнул Крис. — Я устал видеть голых людей, с которыми не хочу заниматься сексом.
— Звучит, как куча ненужных проблем, — сказал Таннер.
— Это потому, что ты аромантик. Ты не
хочешь заводить девушку.
— Может, тебе просто стоит научиться жить в гармонии с самим собой. Аромантичность с этим никак не связана.
— Заткнись, Таннер. Из-за тебя я чувствую себя паршиво.
— Люди такие странные, — пробормотал Келли.
— Верно, — согласился Картер. — Эй, вопрос. Почему ты уставился на Робби так, будто не можешь определиться: бесит он тебя или заставляет хотеть о него потереться?
Келли зарычал на своего брата и утопал внутрь дома, хлопнув за собой дверью.
— Я так чудесно провожу время, — сказал Картер, не обращаясь ни к кому конкретно.
— Мишель подключается к сети, — сообщил Робби, засовывая телефон обратно в карман. — Она не очень довольна. Просто предупреждаю вас.
Окс покачал головой:
— Не моя проблема. Робби, Марк, Гордо — вы с Джо и со мной. Картер, следи за этими идиотами.
— Что!
— Почему!
— В чём, чёрт возьми,
мы провинились?
Окс посмотрел на парней.
Рико закатил глаза:
— Да, да, да. Альфа говорит прыгать, мы спрашиваем как высоко. Понятно. Я думаю, мне больше нравилось, когда не все были
грр. Bastardo.
Я последовал за Оксом и Джо в дом, пока Картер радостно раздавал приказы остальным парням, которые продолжали из-за этого недовольно ворчать. Я почувствовал, что Марк наблюдал за мной. Затем он пробурчал себе под нос что-то невнятное, что мне не удалось разобрать, и направился в дом.
Келли стоял посреди вместительной кухни, хмуро глядя на кастрюли и сковородки на плите. Он выглядел так, словно пытался понять, чем занималась его мать до того, как Омега нарушила защиту. Элизабет и Джесси нигде не было видно. Старые трубы стонали в стенах. Должно быть они отправились в одну их ванных комнат, чтобы привести женщину в порядок.
Окс открыл дверь, ведущую в его и Джо кабинет. Я замялся, стоя в дверном проёме, как всегда делал перед тем, как войти туда. Вспышки воспоминаний о давно минувшей жизни ударили меня под дых. Мой отец выжигает свою магию на моей коже, а глаза Авеля сияют, пока он за этим наблюдает. Авель сидит напротив меня за своим столом и говорит мне, что моя мать мертва, что мой отец убил её. Томас сидит на том же месте и говорит, что они уходят, а я остаюсь здесь, потому что я —
человек. Томас просит меня о помощи. Джо разделяет стаю, разбивая сердце Окса. У этого места была неприятная история, с которой я до сих пор не смирился.
— Всё хорошо? — спросил Марк позади меня.
Я оглянулся через плечо. Слава богу, он накинул на себя свитер, который висел на вешалке возле двери. Тот туго обтягивал его грудь. Я не позволил своему взгляду на ней задержаться.
— Отлично.
Марк кивнул, но больше ничего не сказал.
— У вас, парни, тут особый момент? — спросил Робби откуда-то сзади. — Может, вы позволите войти, чтобы мне не пришлось неловко стоять тут и пялиться, пока вы воркуете друг с другом.
Губы Марка дрогнули.
Я вошёл в кабинет, он сделал то же самое. Робби зашёл следом, закрыв за нами дверь. Комната была звукоизолирована для защиты от любых посторонних ушей, таких как те, что принадлежали Омеге наверху. Джо и Окс стояли у дальней стены перед большим экраном. Робби подключил свой телефон к кабелю, который каким-то образом позволил бы нам провести видеоконференцию через телевизор. Я всё ещё обходился стареньким телефоном-раскладушкой, которым пользовался до того, как мы отправились искать Ричарда Коллинза. Робби вздыхал каждый раз, когда его видел.
— Марк, — произнёс Окс, — я хочу, чтобы ты молчал. Но не уходи из поля зрения. Просто внимательно наблюдай.
Он медленно кивнул:
— Почему?
— Потому, что Мишель нам многое недоговаривает.
Я моргнул:
— Думаешь, ей известно больше, чем она нам рассказывает?
— Она слишком много болтает, — сказал Джо. — Для того, кто обычно вообще ничего не говорит.
— Люди у власти обычно так и делают, — пробормотал Робби, постукивая пальцами по телефону. — И не то чтобы мне не польстило приглашение на собрание главных боссов, но почему я здесь?
— Потому что она тебя знает, — пояснил Джо. — Думаю, что Мишель всё ещё доверяет тебе.
Тот закатил глаза:
— Думаю, что я потерял её доверие в момент, когда ей предпочёл Окса. Не в том смысле, — поспешно добавил он, широко раскрыв глаза и глядя на Джо. — Я совсем забыл об Оксе. Я не утверждаю, что мне никогда не
нравился Окс. Стокгольмский синдром или что-то в этом роде. Но теперь я положил глаз на кое-кого другого.
— Угу, — сухо произнёс Джо. — И под кое-кем другим ты имеешь в виду моего брата.
Робби тяжело сглотнул:
— Я сейчас же заткнусь.
Джо усмехнулся, обнажив острые как бритва клыки:
— Хорошая идея.
Окс протянул руку и включил экран. Он загорелся ярко-синим, пока Робби продолжал печатать что-то в телефоне. Он снова посмотрел на своих Альф и спросил:
— Готовы?
Джо кивнул.
Экран погас и пропищал один, два, три раза.
А потом появилась Мишель Хьюз.
Она была прекрасна, но красота её была холодной и отстранённой. Ей было примерно столько же лет, сколько и мне, хотя выглядела она моложе. Её тёмные волосы были искусно уложены в прическу до плеч, на лицо нанесено минимальное количество макияжа. Она улыбалась, но улыбка не затрагивала её глаз. Я не знал, случалось ли такое вообще когда-нибудь в её жизни.
— Альфа Беннет, — поприветствовала она. — Альфа Мэтисон. Как приятно видеть вас снова. И так скоро после нашей последней встречи.
— Альфа Хьюз, — ровным голосом произнёс Джо. — Спасибо, что нашли время поговорить с нами. Я знаю, что в Мэне уже поздно.
Она отмахнулась от него:
— Я всегда найду для вас время. Вам это известно.
Робби кашлянул. Прозвучало саркастично.
Её глаза метнулись к нему.
— Робби. Хорошо выглядишь.
— Да, мэм. Спасибо, мэм. Всё отлично.
— Это хорошо. Твоя стая, кажется, хорошо к тебе относится.
«
Твоя стая».
— Да, — сказал он, гордо выпятив грудь. — Они хорошие Альфы.
— Вот как? Занимательно. — Затем: — Ливингстон.
— Мишель, — произнёс я скучающим тоном.
А она была хороша. Она полностью проигнорировала моё неуважение.
— И Марк Беннет. У нас тут полное собрание. И всё ради одного маленького Омеги.
— Третьего в этом месяце, — напомнил ей Окс, хотя она уже знала.
— Оно живое?
—
Она жива, — сказал Джо. — Она не представляла угрозы. Мы не убиваем всех подряд без разбора.
Марк напрягся рядом со мной, но ничего не произнёс.
— Разве? Окс может с тобой поспорить. Уверена, ты уже знаешь, что во время твоего маленького… путешествия в неизвестные края, на вашу территорию пролилась кровь многих Омег.
— И ты знаешь почему, — произнёс Окс спокойно, как и всегда.
— Да, — кивнула Мишель. — Они выслуживались перед Ричардом Коллинзом, они были его мелкими пешками. Ну, или по крайней мере, они пытались привлечь его внимание. А теперь, когда он мёртв… что ж. Им нужно
куда-то идти.
— Почему именно сюда? — спросил я.
Она едва ли взглянула на меня и вместо этого решила говорить с Альфами.
— Каким-то образом Ричарду удалось собрать Омег вокруг себя. Они слушали его. Они следовали за ним. Тогда он ещё не был Альфой, но вёл себя как Альфа для Омег.
Джо покачал головой:
— Это не должно было быть возможным.
Она изогнула свою идеальную бровь.
— Да? Не должно быть здесь и Альфы Мэтисона. До своего обращения он был всего лишь человеком. — На её лице играло выражение легкого презрения. — И всё же в нём было что-то ещё, не так ли? Этого было достаточно, чтобы стая, которую ты бросил, выбрала его лидером. Ну, волки, во всяком случае.
— Окс совсем не похож на Ричарда, — жёстко отрезал Джо. Никто не мог поливать дерьмом его стаю. Я видел, на что был способен Джо, когда на него давили. Но Мишель продолжала делать это, и я не мог понять почему.
— Они похожи больше, чем ты думаешь, — сказала Мишель. — Возможно, у Окса нет склонности к… хаосу, как у Ричарда. Но они оба не похожи ни на кого из тех, кого я когда-либо встречала. И хотя правление Ричарда закончилось довольно быстро, судя по тому, что вы мне рассказали, он исполнил своё желание. Он был Альфой, хоть и на короткое мгновение.
Она была права. Пока я наблюдал, не имея сил остановить его, Ричард засунул руку Оксу в грудь. Я видел кровь и
куски плоти Окса, падающие на землю. И была та недолгая ужасная секунда, на которую глаза Ричарда из фиолетовых превратились в красные. Стая Окса мало говорила об этом. Они все — даже люди — почувствовали, как рука Ричарда пронзает их насквозь. Вместо привычной песни
«любовь», и
«брат», и
«сестра» и
«стая» их разум вмиг поглотили ярость и жажда крови, которые были окрашены в чёрный и красные оттенки. Сначала Ричард Коллинз забрал у Окса Альфу. А потом он стал Альфой для его стаи.
Джо закончил всё так же быстро, как это началось.
Но они не забыли тех ощущений, пусть и испытывали их недолго.
— И ты забрал у него силу, — продолжила Мишель. — Ты убил его. Ричард был Альфой для Омег. Когда он умер, это перешло к тебе. И, ох, они сопротивляются этому, я уверена. Борются с притяжением. Но Грин-Крик загорелся, словно маяк в темноте. Некоторые не смогут не искать вас. В сочетании с зовом территории Беннетов я вообще удивлена, что их не пришло больше.
Мы с Оксом обменялись взглядами. Остальные волки никак не отреагировали. Мишель была опасно близка к истине, о которой она даже не подозревала, кое-что мы скрывали от неё с того дня, как Окснард Мэтисон превратился в Альфа-волка.
Потому что она была права. Каким-то образом Ричарду
удалось собрать рядом с собой Омег. Хотя он не был Альфой — на самом деле, ближе к концу его глаза были фиолетовыми и безумными — Омеги последовали за ним. Они
слушались его.
Неправильно было называть его
Альфой для
Омег. Ричард Коллинз пробыл Альфой всего несколько секунд, прежде чем Джо его убил.
После этого глаза Джо горели так ярко, как никогда. Но он укусил Окса, обратив его и
вернув ему силу Альфы.
А вместе с ней в Окса перетекла и возможность контролировать Омег, собравшихся вокруг Ричарда.
Сначала в голове Окса слышался тихий шёпот.
Но вскоре он превратился в настоящий рёв.
Несколько дней после обращения Окса из человека в оборотня мы думали, что
он начинает дичать.
Это повлияло и на остальных. Элизабет. Марка. Криса. Таннера. Рико. Джесси. Робби.
Они тоже начали ощущать что-то странное, будто им под кожу пробрался нестерпимый зуд, от которого они никак не могли избавиться. Они стали… более нервными, чем обычно. Быстро приходили в ярость, особенно после того, как Джо и Окс спарились.
Вскоре мы поняли что это такое.
Окс слышал голоса Омег. Они следовали за Ричардом.
А теперь они вцепились и в Окса.
Окс осознал это раньше всех.
Вместе с ним мы заблокировали эту связь. У нас не вышло её разорвать. Мы просто крепко заперли эту дверь, тщательно её забаррикадировав. Голоса всё ещё продолжали царапать и бросаться на нашу преграду, пытаясь её сломить, но я был силен, а Окс ещё сильнее.
Мы не знали, что может произойти, если Окс откроет эту дверь. Если он перестанет бороться с этой связью. Что с ним тогда случится. Как это повлияет на его стаю, которая стояла за ним. Несмотря на то, что теперь мы все были единым целым, между каждым из нас всё же существовали тонкие границы.
Но что случиться, если Омегам удастся разбить наш блок и прорваться сквозь него?
Мы никогда не узнаем об этом. По крайней мере до тех пор, пока у меня есть право голоса.
Мишель Хьюз ничего обо всём этом не было известно. И мы планировали оставлять её в неведении и дальше.
— Как думаешь, сколько ещё их может быть? — спросил Джо, меняя тему разговора прежде, чем она смогла что-то заподозрить.
— О, я даже не смею строить догадки. Но мы с ними разберёмся, несмотря ни на что. Чего бы нам это не стоило, мы не позволим, чтобы наш мир был выставлен напоказ.
— Но почему она кинулась на Гордо? — спросил Робби.
Мишель наклонилась вперёд, я вздохнул и посмотрел в потолок.
— Эм, — замялся Робби. — Забудьте, что я сказал. Она не кинулась на Гордо. Ха-ха-ха, просто пошутил. Просто ужасная шутка, которую мне не следовало…
— Робби, — произнёс Окс.
— Ага. Понял, босс. Затыкаюсь.
— Она так сделала? — спросила Мишель. — Интересно. Гордо?
— Ерунда, — произнёс я ровным голосом. — Я стоял ближе всех. Ближайшая цель. Ничего более.
— Ничего более, — повторила она.
Я вежливо смотрел на неё.
Она напела что-то себе под нос, а затем спросила:
— Скажи мне, Гордо, когда ты в последний раз слышал что-то от своего отца?
О, так вот
какую игру она затеяла.
— Ещё до того, как Осмонд забрал его, — холодно процедил я, пальцы Марка коснулись моих. — Прежде чем тот сказал мне, что его лишат магии, и что он никогда не сбежит оттуда, где вы будете его держать. Будто вы смогли бы сдержать Ричарда.
Её глаза сузились:
— Это был неудачный…
— Неудачный? Люди погибли. Думаю, что это больше, чем просто
неудачно.
— Я не знала, что Томас Беннет тебе был небезразличен, — сказала Мишель, теряя самообладание. — Ты ясно дал это понять после того, как он…
И Джо рявкнул:
— Довольно.
Рука Марка обхватила мою, крепко сжимая пальцы. Я пытался найти в себе силы вырваться из его хватки, но не смог.
— Мои извинения, Альфа, — произнесла Мишель, надевая на себя прежнюю маску равнодушия. — Это было неуместно.
— Чертовски неуместно, — отрезал Окс. — Наши мнения не всегда сходятся. С этим я могу смириться. Но я не позволю разговаривать с ведьмаком стаи Беннет в таком тоне. Если это повторится ещё раз, у нас возникнут проблемы. Понятно?
— Конечно, — кивнула она с явной обидой в голосе, но мне было срать на её задетые чувства. — Но это немного грустно, ведь я просто опираюсь на информацию, полученную в результате нашего расследования.
— Которого?
— О Роберте Ливингстоне.
Марк сжал мою руку ещё крепче. Мне показалось, что мои кости вот-вот сломаются.
— Мы знаем, что он работал с Ричардом, — сказала она, — но остаётся открытым вопрос, в каком качестве. Работал ли он
на Ричарда или…
— Он бы не стал.
Все оглянулись, чтобы посмотреть на меня.
Я не думал, что сказал это вслух.
Мишель снова улыбнулась:
— Что теперь, ведьмак?
Я прочистил горло:
— Он бы не стал работать на Ричарда. Думаю, он возненавидел оборотней.
— Откуда ты знаешь? — спросил Окс. — Ты сказал мне, что он…
— Моя мама. Она… ненавидела. Такую жизнь. Стаю, волков и магию.
«Они лгут, — вновь шептал мне её голос, — они просто используют, они не
любят».
— Она хотела оградить меня от всего этого. Мой отец не позволил ей. Думаю, в конце концов, он каким-то образом изменил её воспоминания. — Я пожал плечами. — А потом она узнала о… его узах. Что это была другая женщина. Моя мать убила её. А мой отец убил из-за этого мою мать и многих других. Это было последнее деяние моей матери. Только так она могла отомстить ему за всё, что он с ней сделал. Он не мог справиться с потерей уз, поэтому он… А затем вы отняли у него магию. Его собратья забрали его силы по приказу волков. Он вас возненавидел. Тебя. Так что, нет. Он не работал на Ричарда. Похоже на то, что это Ричард действовал под его влиянием, хотя сам не понимал этого. Не удивлюсь, если мой отец
позволил Ричарду думать, что тот главный. Но Ричард был всего лишь марионеткой. Оружием, которое мой отец использовал, чтобы убить как можно большее количество людей. Ему было наплевать на желание Ричарда стать Альфой. Мой отец использовал Ричарда.
— Откуда тебе всё это известно? — спросила Мишель, склоняясь над своим столом. В её глазах лихорадочно играл непонятный мне блеск.
Я ответил:
— Я сын своего отца. Будь я на его месте, не могу гарантировать, что не поступил бы так же.
***
Марк сказал:
— Ты ошибаешься.
Я выпустил струю дыма через нос. Свет на крыльце был выключен, и я едва мог различить его силуэт в темноте. Воздух был прохладным, листья на деревьях шелестели от ветра. Было пасмурно, пахло приближающимся дождём. Марк появился не из дома. После того, как встреча с Мишель закончилась, он, не оглядываясь, одним из первых выскочил из кабинета. Я не винил его. Незачем было оглядываться на прошлое.
Я хмыкнул ему, стряхивая пепел себе в ладонь. Тлеющие искорки жгли кожу. То были маленькие уколы света, которые напоминали мне, что я ещё жив.
— Ты не прав.
— Насчёт чего?
— Ты не поступил бы так же.
— Ты этого не знаешь.
— Я знаю.
— Чего ты хочешь, Марк?
— Не знаю, почему ты этого не видишь.
— Вижу
что?
Он сказал:
— Что ты совсем не похож на отца. Никогда не был. Он дал тебе жизнь, но не он сделал тебя тем, кем ты сейчас являешься. Мы сделали это. Твоя стая.
— Стая, — насмешливо фыркнул я. — Какая стая, Марк? Та, в которой я сейчас? Или та, что когда-то бросила меня здесь в одиночестве?
— Я никогда не хотел…
На меня вдруг накатила сильная усталость.
— Уходи, Марк. Я не хочу заниматься этим прямо сейчас.
Горечь была резкой и острой.
— Как будто это сюрприз.
Я затянулся. Внутри жгло. Я выдохнул. Дым вытекал из моего носа и клубился вокруг моего лица, повисая в воздухе, словно грозовая туча.
— Я думал… — Он рассмеялся, но не было похоже, что Марк нашёл что-то смешное. — Я думал, что всё будет по-другому. После всего.
После того, как мы вернулись.
После смерти Ричарда.
После того, как две стаи объединились.
Всегда только после, после, после.
— Ты подумал неправильно.
— Видимо, да.
Я чувствовал, как он наблюдает за мной.
Кончик сигареты вспыхнул в темноте. Эта вспышка была похожа на цвет глаз его волка.
Марк низко зарычал. Я услышал треск костей и разрывающихся мышц.
Через пару мгновений я оглянулся.
Его одежда лежала на крыльце.
Он ушёл.
***
Окс ждал меня, когда я вернулся в дом.
— Ты как-то сказал мне, что твою мать убил волк.
Дерьмо.
— Я солгал.
— Почему?
— Я хотел, чтобы ты ненавидел их так же сильно, как и я. Я был неправ.
Он медленно кивнул:
— Но ты этого не делаешь. Ты не ненавидишь их. Уже нет.
— Это… Нет. Я имею в виду, что всё сложно.
— Разве?
Чёртовы оборотни.
***
Женщина. Омега.
Она была сломлена.
— Альфа, — молила она. — Альфа.
Она потянулась к Оксу.
Она потянулась к Джо.
Она заметила меня, и её глаза вспыхнули фиолетовым.
Она зарычала, словно загнанное в угол животное, которое готово наброситься в любую секунду.
Элизабет что-то зашептала Омеге на ухо, схватив её за руку. Маленькие кровавые струйки потекли по коже, когда она впилась когтями в плоть женщины.
Омега клацнула в мою сторону челюстями.
Элизабет резко одёрнула её за руку.
— Джесси, — велел Окс, — отойди.
Джесси сделала, как было велено — медленно отошла, не сводя глаз с Омеги.
— Мама, — позвал Джо, — может, тебе стоит…
Элизабет не посмотрела на него, когда сказала:
— Тихо, Джо.
Джо замолчал.
Она шептала и шептала.
Омега уставилась на меня широко раскрытыми глазами.
В конце концов фиолетовый превратился в грязно-коричневый. Её мокрые волосы прилипли к плечам. Её грудь и талия были завёрнуты в полотенце.
Её лицо было одутловатым и бледным.
— Альфа, — повторила она снова срывающимся голосом. — Пожалуйста. Альфа.
Когти отрасли на её пальцах, когда она потянула свои руки к Оксу. К Джо.
Джо вздохнул:
— Она такая же, как и все остальные.
— Она Омега, — сказала Элизабет, крепко держа женщину за руку. Её пальцы стали скользкими от покрывающей их крови. — Ей незнакомо ничто иное. Никому из них.
— Альфа, — рычала Омега сквозь клыки. — Альфа, Альфа, Альфа.
***
Окс сказал:
— Я не понимаю.
— Я знаю. И не надо. Не сейчас.
— Я видел Омег. Когда они приходили сюда. Раньше. Когда это произошло с Томасом. И потом, пока вас здесь не было. Даже с Ричардом они были… Они не были такими дикими. Они могли себя немного контролировать. А потом… не знаю. Я думал, мы закрыли эту дверь.
Ах, да. Дверь. Связь с Омегами, которую он ощутил после того, как Ричард Коллинз стал Альфой. Мы не особо часто о ней говорили.
— Как она?
— Как и всегда.
Я убедил себе, что верю ему.
Окс сидел за письменным столом в кабинете. Джо отказался оставлять свою мать, пока та присматривала за Омегой. Время было уже позднее. Люди ушли домой. Картер и Келли патрулировали территорию. Робби был в своей комнате. Марк был… Ну, мне не нужно думать о том, где был Марк. Это не моё дело.
Я ковырял пальцем длинный шрам, который рассекал деревянную поверхность стола. Когда-то его нанесла девочка из старой стаи, она тогда ещё не до конца научилась контролировать свои обращения. Малышка умерла, когда пришли охотники.
— Они деградируют.
Окс провёл рукой по лицу. Он выглядел усталым и слишком юным.
— Что?
Я пытался тщательно подбирать слова:
— Омеги. Они деградируют. Узы — это… оковы. Абстрактно выражаясь. Это эмоция. Человек. Духовная привязанность. Они помогают волку держаться за свою человечность. Не дают ему раствориться в звериной сущности.
— Так же с ведьмаками.
Я взглянул на него. Он внимательно смотрел на меня, склонив голову.
— Я не…
— Ты говорил, что это помогает волку держаться за свою человечность. То же самое происходит и с ведьмами. Ты сказал мне это однажды.
Он закрыл глаза и откинулся на спинку стула, тот заскрипел под его тяжестью.
— Я много чего тебе говорил.
— Я знаю.
— Мы говорим не обо мне.
— А, может, стоит?
— Окс.
— Знаешь, что ты делаешь? Избегаешь. — Он открыл глаза, они оставались человеческими. — Не знаю почему.
Я нахмурился:
— Я знаю, что ты пытаешься сделать. Вся эта твоя дзен-Альфа-херня на меня не действует. Я не один из твоих волков, Окс, так что заткнись.
Он сдержанно улыбнулся:
— Ты меня подловил. Но ещё я — твои узы. Я не хочу, чтобы ты… Как ты выразился? Деградировал.
— Малец, я надеру твою волчью задницу на следующей неделе, помоги мне в этом Боже. Запомни мои слова.
Окс засмеялся. Это был приятный звук. Сильный звук. По моей груди разлилось тепло от того, что я снова порадовал своего Альфу, но я проигнорировал это чувство.
Он махнул мне:
— Так что ты говорил?
— Эта Омега. И те, что приходили раньше. Они неодинаковые. Предыдущие не успели до конца потеряться в своих звериных сущностях. Чем дольше у оборотня нет уз, тем более диким он становится. Это не быстрый процесс, Окс. Всё не так просто. Чтобы лишиться рассудка требуется время.
— Ты помнишь её? Босую женщину. Мари.
О, я помнил. Она была прекрасна, если бы не безумие в её глазах. Она приходила до Ричарда. Предвестник горя.
— Она шла по этому пути. С ней было не всё так плохо, как с остальными, но в итоге она закончила бы так же. Они все теряют рассудок. Рано или поздно.
Окс внимательно смотрел на меня.
— Ты уже видел такое. Прежде.
Я кивнул.
— Кем он был?
— Я не знал его имени. Мой отец не стал мне его говорить. Он пришёл, чтобы остаться с нами. Его стая была уничтожена. Охотниками. Я был просто ребёнком. Авель пытался его спасти. Пытался помочь ему найти новые узы, хоть что-нибудь, за что можно было бы уцепиться. Но это не сработало. Он потерялся в своём горе. Его Альфа был мёртв. Его истинная пара была мертва. Его стая была уничтожена. У него ничего не осталось. — Я опустил взгляд на шрам на столе. — Ничего не получалось. Это было… Он медленно сходил с ума. Ты когда-нибудь видел как такое происходит, Окс? Это начинается с глаз. Они становятся… пустыми. Всё более и более отсутствующими. В них будто меркнет свет. Ты видишь, что они понимают, что именно с ними происходит. В их глазах ещё сохраняется осознание происходящего. Понимание. Но они ничего не могут сделать, чтобы это остановить. В конце концов он полностью растворился в своём волке. Он стал совершенно диким.
— Что с ним случилось?
— Единственное, что можно было сделать.
— Его уничтожили.
Я пожал плечами:
— Авель сделал это. Сказал, что это единственное, чем он может помочь. Мой отец заставил меня смотреть.
— Боже.
У меня даже не найдётся сил описать то, что я тогда испытал.
— Это было необходимо. Чтобы я увидел, как надо поступить в такой ситуации. В конце концов, это была милость.
Я подумал об оборотне, которому запустил серебро в череп в переулке забытого всеми городка в Монтане.
— Ты был совсем ребёнком.
— Ты тоже столкнулся со всяким дерьмом будучи ребёнком. И посмотри на себя сейчас.
Ему не казалось это забавным.
— А остальные.
Он говорил о всех тех, кто нашёл дорогу в Грин-Крик.
— Что насчёт остальных?
— Мы отдали их тому угрюмому человеку.
— Филипу Паппасу.
— И он отвез их на восток. В Мэн. К
ней.
— Они лучше оснащены, чтобы разбираться с Омегами. — Я не был уверен, что сам верю в свои слова.
Но Окс продолжил:
— А если их можно было спасти? Что, если бы они нашли новые узы?
Я смотрел на него, не мигая:
— Ты знаешь, что бы тогда произошло.
Он ударил кулаком по столу. Всё же он был мужчиной. Но Окс всегда контролировал ситуацию и редко поддавался гневу. Дзен-Волк.
— Я не хотел посылать их на смерть.
Я покачал головой:
— Иногда другого выбора нет, Окс. Одичавший оборотень опасен для всех. Для других волков. Ведьм. Людей. Можешь представить, что произойдёт, если дикий волк проберётся в город? Если та женщина наверху поддастся своему зверю и побежит в Грин-Крик? Сколько людей погибнет, прежде чем её удастся остановить? И если бы ты знал, что у тебя была возможность спасти этих невинных людей, но ты этого не сделал, их смерти были бы на твоей совести. Смог бы ты после этого спокойно жить, зная, что всё могло закончиться по-другому?
Окс отвернулся, сжав челюсть. Он был зол. Правда я не мог понять на кого именно.
— Мой отец однажды сказал мне, что иногда ради блага многих приходится жертвовать немногими.
— Твой отец — ублюдок.
Я засмеялся:
— Не могу с тобой поспорить.
— Но и мой ничем не лучше.
— Сделаны из разного теста, но результат одинаковый. Твой причинял боль кулаками. Мой ранил словами.
— И от моего остались теперь только прах да кости, — сказал Окс. — Но, несмотря на это, он продолжал преследовать меня в течение долгого времени, повторяя, что всю мою жизнь ко мне будут дерьмово относиться.
— Я рад, что он мёртв, — сказал я, не заботясь о том, как грубо это звучит. — Он не заслуживал тебя. Или Мэгги.
— Нет. Не заслуживал. И мы с мамой не заслужили того, что он с нами сделал. Но его больше нет, и его призрак постепенно исчезает.
— Это…
— А что насчёт тебя?
Я сделал шаг назад.
— А что
насчёт меня?
Окс растопырил пальцы на столе.
— Твой отец. Он из костей и плоти. Всё ещё обладает магией. Опять. Каким-то образом.
— Я ничего о нём не слышал. Я не знаю где он.
Казалось, кабинет начал уменьшаться, словно стены медленно смыкались вокруг меня.
Глаза Окса слегка расширились.
— Я знаю. Я не об этом.
— Тогда, может, перейдёшь к чёртовой сути, Окс.
— Как ты справлялся? До меня.
— Да пошёл ты, — хрипло выпалил я.
— Ты сказал, что я твои узы.
—
Ты.
— И ты сказал, что до меня у тебя их долгое время не было.
— Окс. Не надо.
— Как ты сохранил свой рассудок? — мягко спросил он. — Как ты удержался и не поддался своему зверю?
Из-за деревянного ворона, но ему, блять, не нужно этого знать. Никому не нужно. Это должен знать только я. Это мой секрет. Я выжил, когда все бросили меня, и никто не узнает как. Даже Окс. Ему не нужно было знать, что были дни, когда я так крепко сжимал фигурку, что она врезалась в мою плоть, и кровь текла по моим рукам.
— Ты мне доверяешь? — спросил я его сквозь стиснутые зубы.
— Да, — произнёс он своим спокойным голосом, который доводил меня до белого каления. — Практически больше, чем кому-либо ещё.
— Тогда тебе нужно верить мне, даже если я прошу отвалить. Эта тема не подлежит обсуждению.
Окс смотрел на меня.
Я изо всех сил старался не ёрзать под его взглядом.
В конце концов он кивнул:
— Хорошо.
— Хорошо?
Он пожал плечами:
— Хорошо. Марк считает, что Мишель знает больше, чем говорит.
Я изо всех сил старался поспеть за быстрой сменой темы разговора.
— Я не… Я думал, что это очевидно. Она разыгрывает свои партии. Это политика. Она до сих пор не знает, что с тобой делать. Ей не нравится то, чего она не понимает.
— А кому-то вообще нравится?
— Я тебя не понимаю, но ты мне очень нравишься.
— Ей нужен Джо.
Я был с этим не совсем согласен.
— Что она сказала после того, как вы выперли нас из кабинета?
— То же самое, что и обычно. Что она должна быть временной заменой. Что Джо нужно занять свое законное место. Что волки обеспокоены. Она говорит, что он им нужен. Всем нужно, чтобы он стал тем, кем он должен был стать.
— А Джо?
Окс ухмыльнулся, и мне вспомнился первый раз, когда я его встретил. Отец привёл его в автомастерскую, а я склонился к нему, оказавшись на одном уровне с его глазами, и спросил не хотел ли он газировку из автомата. Улыбка, которой он меня тогда одарил, была почти такой же, как сейчас. Он был доволен.
— Потешил её эго. Сказал ей, что, по его мнению, она отлично справляется со своими обязанностями, и что он вмешается, если решит, что для этого настало время.
— И это
сработало?
— Очевидно Альфы нуждаются в постоянной лести. Так что её не пришлось долго убеждать.
— Да. Я вижу. Вы все — кучка нуждающихся сучек.
— Завались, Гордо.
— Но ты хорошо справляешься.
— Спасибо. Очень мило с твоей стороны… О, ты — мудак.
Я засмеялся над ним. Это было приятное ощущение. Я всегда его чувствовал, когда он был рядом. Джо мог быть Альфой, который меня поддерживал, но Окс был моими узами, которые не позволяли мне развалиться на части.
— Она снова его посылает, — наконец произнёс Окс.
— Паппаса.
— За девушкой.
— Это правильный поступок.
Окс смотрел на меня, но казалось, что его взгляд уставился в пустоту.
— Разве? Потому что я беспокоюсь.
— Тогда расспроси его обо всём. Когда он приедет.
— Он ответит мне то, что, по его мнению, я хочу услышать. То, что велит ему сказать Мишель.
Я улыбнулся:
— Тогда найди способ его сломать.
