Ты ещё здесь

      Утро поприветствовало спальню тёплыми лучами солнца, назойливо играющими на лице. Почувствовав дискомфорт, Сакура поёжилась. Открыв глаза, она увидела Хатаке, который, судя по всему, уже давно не спал: ведь он в положении лёжа опирался на спинку кровати. На его лице была сильная озадаченность, что было ей абсолютно понятно, если вспомнить, что было минувшей ночью. Заметив шевеления, Хатаке посмотрел на неё. У него было достаточно времени, чтобы определиться, с каким лицом на неё смотреть, когда она проснётся, но он так и не смог этого сделать. Его переполняли различные эмоции, и он совершенно не понимал, к каким конкретно чувствам прислушиваться.       Сакура, подмяв под себя простыни, повернулась на бок и с улыбкой посмотрела на него. Часть ткани скользнула по её телу и оголило бедро. Зоркий взгляд мужчины, может, и хотел бы этого не заметить, но он всегда подмечал все детали. Неосознанно его тело мгновенно отреагировало на такой соблазнительный вид, и эрекция не заставила себя долго ждать. Ему пришлось согнуть ноги в коленях, чтобы побороть это, но он не мог не ощущать дикого желания прижаться к её мягкому телу.       — Доброе утро, — нежно сказала она, прикрывая глаза.       — Доброе, — его голос прозвучал как-то глухо. Он не знал, что он хотел вложить в это слово. Не знал, что должен был.       — Давно проснулся? — на свой вопрос Сакура получила в ответ лёгкий, едва заметный кивок, а так же отведённый взгляд.       — Я не знал, во сколько придёт Сарада, так что думал уйти как можно раньше.       — Но ты ещё здесь? — переспросила она, приподнимаясь на локтях и переворачиваясь на живот, полностью оголяя спину до пят.       — Да, — вторил ей всё такой же глухой голос.       Заметив, как он искоса поглядывает на неё, Сакура, обернувшись в голубую простыню, села на край кровати. Оглядев комнату, она постаралась припомнить, где оставила вещи, и, вспомнив сцену с их жарким путешествием до комнаты, слегка покраснела, ощущая желание это повторить. Но она вспомнила его странно отстранённый взгляд, и её что-то сильно кольнуло. Она помнит совершенно другое «доброе утро». Другой голос, другие эмоции и другие чувства. Этот диссонанс снова и беспощадно напомнил ей, что он не её муж, но после этой ночи… кем тогда они были друг другу? Девушка впервые за всё это время начала осознавать реальность. И от этого на душе было тревожно. Теперь уже она не могла посмотреть на него и, встав на ноги, предложила ему сходить в душ, пока она соберёт вещи и приготовит завтрак.       Хатаке заметил её изменившееся поведение, так что, не став перечить, дождался, пока она выйдет из комнаты, и, последовав её совету, отправился в душ. Без раздумий, оказавшись под лейкой, он выкрутил рычаг до конца и окатил себя самой холодной водой, какая только могла течь по трубам. Это колющее ощущение быстро остудило жар, который он испытывал, когда украдкой при свете дня видел те места её тела, которые вчера активно изучали его руки и губы. Когда ему удалось прийти в себя, он вышел из душа и потянулся к тёмному сложенному полотенцу на полке. Не успев его коснутся, он остановил руку в нескольких сантиметрах от бамбуковой ткани.       «Это его полотенце».       На каком-то подсознательном уровне, а может быть ощущая его запах, он знал, кому принадлежало это полотенце. Мужу той женщины, которой он вчера овладел. Другу, которым он стал Какаши за недолгий промежуток времени. Все мысли, которые веретеном крутились в его голове, сейчас выстроились по порядку. Почему-то такое мелкое действие, как воспользоваться его полотенцем, он сделать не смог, при этом прекрасно осознавая, что воспользовался куда большим. Дождавшись, пока вода стечёт с тела, он вернулся в комнату, которая была преисполнена запахом ночи. На уже заправленной кровати Какаши обнаружил аккуратно сложенную одежду. Подойдя к кровати, он вспомнил, что ночью он стоял в этом же месте, когда снимал штаны, которые сейчас хотел надеть.       «Я спал с Сакурой».       Эти укорительные мысли стучали в его голове так сильно, что пульсация отдавала давлением на виски. Казалось бы, что в этом странного. Он взрослый мужчина, и то, что он делал вчера, это не предел его возможностей. Но странное в этом всё-таки кое-что было. Точнее, кое-кто. В этом уравнении была Сакура. Он до сих пор не мог найти никакого рационального объяснения тому, что он позволил себе сделать, кроме одного: он этого хотел. Но эта была недопустимая мысль. Он не должен был позволять себе её разрешать. А значит он должен был взять себя в руки и поговорить с ней об этом.       Выйдя из комнаты, он почувствовал манящий аромат горячего хлеба. Спустившись вниз и пройдя на открытую кухню, мужчина увидел Сакуру, которая намазывала на тосты виноградный джем. Её лицо показалось ему неожиданно грустным. За две недели он уже привык видеть её счастливой и лучезарной, но такого выражения лица, особенно сейчас, он явно не ожидал. Заметив его, девушка взбодрилась и улыбнулась, но эта улыбка была больше похоже на ту, что прежняя Сакура натягивала на лицо, когда было нужно. Какаши оглядел стол и заметил, что, пока девушка плавно орудует десертным ножом, её взгляд бегает по страницам книги. Судя по тому, что та больше напоминала фолиант, это было не его лёгкое чтиво.       — Что-то интересное? — стараясь звучать как можно непринуждённее, спросил он.       — Да так, — смущённо ответила она. — Надо приготовить микстуру, чтобы ну… знаешь… без последствий ночь прошла. Ну… ты понимаешь.       Какаши сразу понял, о чём она говорит, ещё на первом «ну». Наблюдая, как она краснеет всё сильнее и сильнее, он обратил внимание, что не может оторвать от появляющегося на лице румянца глаз. По необъяснимым для себя причинам он находил её смущение забавным. Только вот стоило появиться подобным мыслям, он снова отогнал их прочь. Забавно, он только сейчас осознал, чем вчера всё закончилось. Таким опрометчивым поступком с его стороны. Это было необычно: как он мог потерять контроль и почему он до сих пор не может взять над ним верх? Её присутствие однозначно выбивало его из колеи, и он не знал, какие действия будут правильными. Просто потому, что он понял, что не знает, чего хочет и что нужно.       Разделив на двоих завтрак в полном молчании, никто из них не решился заговорить о том, что произошло, хотя оба понимали, что поговорить нужно. Каждого изнутри съедала собственная тревога и личные опасения. Ещё вчера они открывались друг другу полностью, а сегодня не могли сказать и слова. Когда основной завтрак был уже съеден, Сакура, заметив, как Хатаке поджимает губы, с лёгкой улыбкой на лице выпроводила мужчину на террасу сделать легкий перекур, пока она уберет со стола. Какаши, выйдя на свежий воздух, закрыл глаза, подставляя лицо раннему утреннему свету. Отточенными движениями он достал из кармана сигарету и, не открывая глаз, прикурил её. Делая глубокий вдох, он позволял наполнить себя дыму, чтобы при выдохе отпустить весь груз, который он ощущал. Но этого не случилось ни с первой затяжкой, ни со второй.       Он должен был поговорить с ней. Должен. Это звучало в его голове как внутреннее непоколебимое требование. Но каждый раз, когда она смотрел на него, он не мог сказать «это было ошибкой». В этом-то и крылась проблема, ошибкой он это считал всё меньше и меньше, обращая свои воспоминания к ночи. Ему понравилось. Ему хотелось её ещё. Но его съедала мысль о том, что где-то там странствует её муж, и он вернётся. Пусть не сегодня и не через месяц. Он вернется, как и её воспоминания. Поэтому, даже если он и позволил себе украдкой насладиться тем, что произошло, на этом всё. У него не было права. Он и так перешёл все границы.       От размышлений его отвлёк стук в дверь. Судя по тишине в городе, на улице было где-то около семи утра. Это были странные ранние гости, и, судя по удивлённому лицу Сакуры, она также не могла предположить, кто бы это мог быть. И лишь едва уловимый аромат зелени ответил Какаши на этот вопрос и побудил натянуть маску на лицо, прежде чем девушка открыла дверь. На пороге стояла Ино, держащая за руку малышку Сараду. Хатаке облокотился о дверной косяк, поймав на себе удивлённый взгляд блондинки. Было очень рано для гостей. Очень. Она это понимала, приведя дочь, но наличие здесь в такое время мужчины было весьма двусмысленным. Малышка, увидев маму, радостно обняла её, а после побежала в сторону Хатаке, обрадовавшись тому, что он тоже тут.       — Доброе утро, — вопросительно произнесла Ино, явно пытаясь найти ответы на какие-то вопросы, судя по её бегло гуляющим по парочке глазам.       — Йо, — в свойственной ему манере ответил Какаши.       — Что ты здесь делаешь, Ино? — с любопытством спросила Сакура, переводя взгляд от лучезарно улыбающейся дочки.       — Решила помочь тебе и самой привести Сараду домой. Думала, позавтракаем вместе, — Ино указала на пакет, что всё это время был в её руке. — А ты что тут делаешь в такую рань?       Какаши был невозмутим. Прямой вопрос Яманака не застал его в врасплох, всё же ему не привыкать создавать какие-то маски на своём лице. А вот Харуно слегка напряглась. Едва уловимая дрожь, которую он почувствовал из другого конца комнаты, конечно же, не скрылась от той, что находилась непосредственно рядом с ней. Отойдя от зевающей Сарады, Хатаке подошёл к девушкам, пряча руки в карманы.       — Зашёл проверить, всё ли хорошо.       — В такую рань? — она спрашивала так, словно уже знала и вопросами лишь пыталась подловить его.       — Ну, я предположил, что Сакура уже не спит, — запрокинув голову, задумчиво протянул Какаши.       — Смелое предположение в семь утра, — не выиграв этот раунд, блондинка цокнула языком и решительно прошла на кухню, чтобы разобрать принесённые продукты.       Сакура, глядя вслед Ино, завела руку за спину и пальцами прикоснулась к ладони Какаши, что стоял за ней. Едва уловимое прикосновение пронзило его резким разрядом. Ещё всего пару секунд она поводила кончиком пальца по его руке. Повернувшись к нему лицом, она увидела удивление, граничащее со ступором. На её лице заиграла улыбка. Подойдя к нему вплотную, убедившись, что Ино её не видит и Сарада также не в поле зрения, она сделала глубокий вдох, втягивая в себя его запах.       — Мне всегда нравилось, как ты пахнешь, Какаши, — она сделала ещё один вдох. — Деревом и табаком. Отойдя от него, оставляя мужчину в полном недоумении, она попрощалась, выпроваживая его из дома. Она дала Ино уже достаточное количество поводов задаться многими вопросами, так что не хотела, чтобы он и дальше оставался рядом, пока Ино тут. Сакура знала, что ему было, над чем подумать, так же как и ей, поэтому она спокойно отпустила его, не замечая, как её подруга искоса поглядывает на происходящее. Пока Ино заваривала новую порцию чая и помогала прибраться на кухне, оценивая приблизительное время пребывания Какаши тут, Сакура, отрешаясь от того, что было, радостно подняла на руки дочку и, закружив её, стала расспрашивать о том, как она провела время. Малышка поделилась тем, как они играли с Химавари и упражнялись с Боруто, демонстрируя явную неприязнь к фривольному подходу её сверстника.       — А Какаши-сан ушёл? — неожиданно спросила дочка, озираясь по сторонам.       — Ему нужно по своим делам, — мягко ответила мать. — А тебе надо умыться, переодеться и отправляться в академию.       Ласково хлопнув в подгоняющем жесте Сараду, Сакура поцеловала её в макушку и проследила, как немного расстроенная девочка поплелась к себе в комнату. Повернувшись к подруге, Сакура заметила, что та тяжело дышит, но пытается делать вид, что всё в порядке. Перенеся чай на поднос, девушки перебрались на диван в гостиной. Молчание, накрывшее эту комнату, доставляло дискомфорт им обеим. Тишина была настолько внушительной, что Сакуре казалось, будто она слышит скрежет насекомых, перебирающихся в крыше дома. Когда Ино опустошила свою чашку наполовину, она окинула взглядом лестницу, после чего начала аккуратной разговор.       — Вы много времени проводите с ним, — определить вопрос это или утверждение Сакуре было достаточно сложно. Но, решив, что, если это вопрос, ей придётся объясняться, она предпочла расценить это как утверждение.       — Да, — она отхлебнула чай. — Он сильно помогает мне адаптироваться к новым реалиям.       — Я думала, он помогает тебе вспомнить прошлое, — настороженно ответила Ино.       — И это тоже, — Сакура кивнула. — Просто прошлое, о котором вы все говорите, кажется мне тяжёлым и оттого более нереальным.       — Ты поэтому задала мне тогда тот вопрос? — припоминая расспрос Сакуры о том, счастливый ли был у неё брак, спросила Ино, получив в ответ подтверждающий кивок. — Сакура, я за тебя переживаю.       — Почему?       Яманака задумалась. Ей предстояло сформировать такую логическую цепочку своих переживаний, чтобы не переборщить с эмоциями, как она это умела, и не создать чувство вины. Она была уже давно не маленькая девочка и знала, как могут смотреть друг на друга люди. Она прекрасно понимала, что вечно опаздывающий Какаши, предпочитающий по утрам спать, в жизни бы не заявился в такую рань, чтобы кого-то проверить. Но финальным штрихом в этом круговороте наблюдательности стала книга, лежащая на разделочном столе, открытая аккурат на далеко недвусмысленном рецепте. Она пообещала себе не бросать её больше. Но вот как помочь она тоже не знала. Поэтому, собрав всё своё самообладание в кулак, она максимально спокойным тоном произнесла:       — Потому что, мне кажется, все, включая тебя, не понимают что происходит. Ты изменилась…       — Ты сказала, что тебе это нравится, — перебила она подругу на полуслове.       — Да, это правда. Но я не знаю, понравится ли это тебе, когда ты всё вспомнишь и поймёшь, что ты натворила.       Яманака округлила глаза, явно не желая произносить то, что пыталось сорваться с губ. Посмотрев на свою подругу исподлобья, она столкнулась с тотальным непониманием своих намёков.       — А что, по твоему мнению, я натворила?       — Какаши.       Одно короткое слово объяснило все недомолвки за весь этот разговор. Сакура покраснела, что только подтвердило догадки блондинки. Громко выпуская воздух из лёгких, Ино поставила чашу на стол и устало облокотилась на кресло. Она никогда не была в такой ситуации и даже представить не могла, что когда-нибудь такое произойдет. Особенно с Сакурой. С Сакурой, которая буквально жила любовью Саске. С Сакурой, у которой сбылась мечта всей её жизни, когда Саске позволил этой любви стать взаимной. И та самая Сакура сейчас краснела как подросток, когда Ино произнесла не его имя. Это было выше её понимания. Что вообще успело произойти за эти две недели, и как она могла так это пропустить?       — Что произошло?       И Сакура начала свой рассказ. О том, как почувствовала себя, когда очнулась, о том, как начала что-то вспоминать, о том, как она смотрела на Хатаке, и о том, какие чувства вызывал у неё взгляд на фотографию её подлинного мужа. О разговоре с Шизуне и о том, что произошло вчера. От начала и до конца истории глаза Яманака становилась всё больше и больше от удивления, которое накрывало её сильнее с каждым новым словом. Благодаря Сараде, которая спустилась где-то в середине разговора, девушкам пришлось прерваться, что позволило Ино переварить информацию порционно. Пока Сакура собирала дочь в академию и кормила её завтраком, попутно наказывая хорошо высушить волосы, прежде чем та пойдёт на улицу, Ино находилась в трансе. Она смотрела на свою подругу, стараясь найти хоть малейший отголосок той девушки, что была раньше. Не каждый день человек меняется так кардинально. Вспоминая юную Харуно, невозможно было и помыслить, что она вообще влюбится хоть в кого-то, и уж тем более, что этим кем-то станет Хатаке. Вечно опаздывающий сенсей. Ино, как могла, старалась вычистить свои рассуждения от эмоций, переполняющих её и постараться посмотреть на ситуацию логически. Да, когда они были подростками, они обсуждали красоту своих сенсеев. Да, они за девчачьими разговорами вдоль и поперек прошлись по всем параметрам. И да, отчасти Харуно из всех лидеров команд склонялась именно к своему, так как была уверена, что за маской он прячет далеко не уродство, но её сердце всегда возвращалось к одному человеку. К моменту, когда Сарада уже ушла вприпрыжку, размахивая ещё влажными волосами, Сакура устало приземлилась на кресло и закончила свой рассказ. Сейчас Ино ясно могла сказать себе только одно — она убьёт Хатаке, если тот повёл себя безрассудно в отношении Сакуры.       — Что скажешь? — спросила Сакура, грустно улыбаясь как провинившийся ребёнок.       — Особый случай, — коротко ответила она, скрещивая руки на груди. — Что ты к нему чувствуешь?       — К кому?       — К извращенцу, — фыркнула Ино, на что получила в ответ задорный смех.       — Вспоминая обрывки своего прошлого, я чувствую одиночество и боль. А когда рядом он, — она пожала плечами, словно сказанное дальше очень очевидно, — мне уютно и я всем существом ощущаю, что не одна.       Она сказала это с такой радостью и лёгкостью — Ино никогда от неё такого не слышала. Да, она много раз говорила о своём муже после того, как он ушёл на задание, но в её глазах всегда была только тоска и надежда. Надежда, которая её и убивала, если сравнивать с тем огнём, что был в её глазах сейчас.       — Ты всё ещё замужем, Сакура, — устало ответила девушка, стараясь как можно чётче донести свою мысль. — И твой муж тебя помнит. Если он узнает об этом, ему будет очень больно, и поверь, ты этого не хочешь. Не хочешь причинять ему такую боль.       — И что же мне делать? Если я даже поговорить с ним не могу?       — Я не знаю, какой путь для тебя будет правильным. Но я знаю, что прежде чем принимать какие-то решения, тебе нужно вспомнить своего мужа и разобраться в истинности чувств к Какаши, чтобы понять, реальность это или вымысел, — она устало потерла переносицу. — И ему ты тоже не захочешь причинять такую боль, если всё заходит так далеко.       После того как Ино ушла, Сакура переоделась в повседневную одежду, накинула на себя лёгкий плащ и выдвинулась к лавкам, чтобы прикупить ингредиенты, необходимые для микстуры. Среди ароматных трав и запаха медицины она чувствовала себя как дома. Ей было приятно витать в облаке сладкого запаха вереска, который добавляли для подслащения горьких лечебных сиропов. Впитывать в себя хвойный запах золотарника с камфорными нотками, что имел высокие регенеративные свойства. Идти по терпкому мускусному следу мальвы, что помогает при проблемах с пищеварением. Всё эти ароматы наполняли её знанием, точнее, помогали безболезненно вспоминать. Глядя на каждое запущенное или свежее растение, она знала, куда какое будет применено, и не потому, что она это прочитала. Сам запах рассказывал историю. Она задумалась, что, наверное, её муж не имеет запаха, но точно имеет вкус. Вкус солёных слёз, ведь только его она ощущала, когда пыталась вспомнить.       Справедливости ради, Сакура понимала, что её подруга была права. Очнувшись, даже после того, как ей объяснили, что в её голове две жизни, она не попыталась вспомнить свою прошлую, а просто продолжила жить несуществующей. И, наверное, это было неправильно. И Ино безусловно была права: она должна была познать своё прошлое, должна была вспомнить мужа, чтобы рассуждать трезво. Но мужа рядом не было, а значит, оставалось только сконцентрироваться на том, кто всё ещё здесь. И это она намеревалась сделать. Несмотря на холодное утро, желание его увидеть и снова коснуться было велико. Но если задуматься, почему её муж всё же не возвращался, зная всё положение дел? У неё был только один способ это выяснить.       Собрав все необходимые травы и ещё кучу других, девушка пошла за ответами на свои вопросы. В город без сопровождения она выходила всего несколько раз, но хорошо запомнила четыре направления: дом, больница, рынок и резиденция Хокаге. В последнюю она и держала направление. Ей было немного неловко заявляться вот так, с ходу, чтобы попросить Наруто об услуге, но почему-то, вспоминая его лучезарную улыбку, она была уверена, что ей не откажут. Стражники впустили её без вопросов, а в самом здании она не чувствовала себя неуютно. В груди еле тлели отголоски какого-то ностальгического настроения, но она не могла разобрать, что именно это было.       В кабинете самого Хокаге не чувствовалась сила или мощь. Уставший предводитель выглядел, скорее, так утомленно, что навевал скуку. Но когда блондин увидел в дверях Сакуру, он улыбнулся широкой улыбкой и энергично помахал рукой, приглашая её присесть.       — Какими судьбами, Сакура-чан? — непонятно, чему больше радовался парень: тому, что пришла Сакура, или тому, что у него появился повод передохнуть. Он отложил ручку и сконцентрировал внимание на ней.       — Привет, Наруто. Я, видимо, не вовремя, — окинув взглядом высокие стопки бумаг, сказала девушка. Парень отмахнулся, не желая, чтобы она думала об этом.       — Без тебя тяжеловато, но я готов вытерпеть всё, лишь бы ты поправилась, — почесав затылок, сказал он. — Как ты себя чувствуешь?       — Прекрасно, иногда что-то вспоминаю, иногда нет, но всему своё время, правда? — склонив голову чуть вбок, Сакура слегка растянула губы в улыбке. Но вот на лице друга она заметила какую-то грусть непонятного для неё происхождения. Но так как парень был с головой погружен в работу до её прихода, она списала это на усталость. — Я хотела тебя кое о чём попросить.       — Что угодно, — радостно воскликнул он.       — Ты бы мог связаться с моим му… — она осеклась на полуслове. Говорить это про себя ей давалось легко, но произнести кому-то другому — нет. — С Саске.       Парень сразу переменился в лице. Это была слишком очевидная перемена, чтобы не заметить, что что-то не так. Он медленно выпрямился и, опершись локтями о стол, задумчиво и чрезмерно сосредоточенно, по её мнению, положил голову на скрещенные ладони. Спокойным, ровным голосом он спросил её, зачем она хочет с ним связаться. Хоть этот вопрос и показался ей странным, она все же собралась с духом, чтобы ответить.       — Мне сложно восстановить в памяти нашу с ним жизнь, когда его нет рядом. Да и странно это как-то.       — Что? — переспросил Узумаки.       — Неужели ему никто не сообщил, что случилось со мной? Не может же быть, что ему всё равно? Вот я и подумала, может есть какая-то причина, по которой он не тут, и, может, с ним можно как-то связаться.       Этого вопроса он ожидал от неё меньше всего, хоть и опасался, что она задаст его раньше, чем вернётся его друг. Этим же вопросом он и сам задавался уже не первый раз. И сколько бы оправданий он ни перебрал для него, всё равно все мысли сводились к одной, и не самой лучшей. Наруто, обсуждая эту ситуацию со своей женой, ища в ней мудрого совета, пытался убедить себя, что Саске просто верит, что Сакура справится, так как верит в её силу воли и характера. И верит в своих друзей. Но неужели его любовь настолько сильно отличается от той, что испытывает сам Наруто или все его друзья, чтобы оставить свою жену одну даже тогда, когда она утратила все воспоминания о жизни с тобой. Каждый раз эти рассуждения доводили его до состояния гнева и желания выбить из этого мешка с помидорами всю дурь. Но вот как ответить ей в случае, если она задаст этот вопрос, он так и не узнал.       — Наруто? — наблюдая за его весьма «говорящим» лицом, которое отражало смятение и тревогу, Сакура осторожно обратилась к нему.       — Дело в том… — он остановился, не зная как продолжить фразу. В его голове мелькал отчёт Шизуне и необходимость фокусироваться на хорошем. Но и врать он ей в открытую не мог. Как сложно сделать простой выбор, кто бы знал. Он сделал глубокий вдох, чтобы собраться с мыслями. — Саске все эти годы находится на важной для деревни миссии. Он защищает её там, где мы на постоянной основе не можем.       — Это очень здорово, но это не ответ на мой вопрос, — с сомнением в голосе сказала Сакура, чуть округляя глаза. — Он знает о моём состоянии?       — Он далеко, Сакура.       — Знает? — её голос стал неожиданно твердым и требовательным. Совсем таким же, как всего месяц назад. От этого Наруто пробрала дрожь: он знал, что она, не понимая свою силу, может одним ударом снести резиденцию. Поэтому в ответ он просто согласно кивнул. — Он может вернуться?       — Я же говорю, он далеко.       — Это не ответ.       — Всё сложно, Сакура.       — Мне так не кажется. Либо человек может вернуться, либо нет, — теперь в её голосе, даже неожиданно для неё самой, стала звучать угроза. Она совершенно не хотела этого делать, но её дико раздражало, что все словно пытаются уберечь её от чего-то, что связано с ней же. И это ей не нравилось.       Наруто смотрел на неё, пытаясь понять, что будет, если он расскажет. Почему-то сейчас у него было ощущение, что он стоит между двух своих друзей, равнозначно дорогих ему. Если он соврёт ей, то сохранит ощущение доверия Сакуры к Саске, но он предаст её. Но если расскажет, то он даже предположить не мог, как поведет себя его друг, ведь он просил позаботиться о ней. Он рассчитывает на то, что Наруто поможет ей вспомнить, а судя по её угрожающе злому лицу, вспомнить это ей не поможет. А вот отдалить — запросто. Трудно приходится, когда требуется выбрать какое-то из зол. Но чего Наруто не делал в этой жизни, так это не нарушал свои принципы. А честность и ответственность за свои поступки для него всегда были важными моральными принципами.       — Может, — коротко ответил он, снимая своими словами это нарастающее напряжение. Он сделал свой выбор.       — Спасибо.       Девушка, понимая, что слегка переборщила с эмоциями, разрядила обстановку улыбкой и, подойдя к другу, обняла его, стараясь передать благодарность за его честность своими объятьями. Попрощавшись с ним, она решила, что ей стоит многое обдумать, и поспешила направиться домой.       — Он любит тебя, Сакура, — остановив её перед уходом, он словно пытался смягчить нанесенный ей удар.       — Мне все об этом говорят, — хоть на её лице и была улыбка, но голос, который услышал Наруто, радость не отображал.

***

      Какаши стоял под её дверью, перебирая ключи в руках. Весь день он пытался осмыслить произошедшее, но мыслями возвращался в то жгучее чувство, которое она вызвала в нём, прикоснувшись пальцами к его руке. Это было безумием, даже абсурдом в какой-то мере. Но все попытки отвлечься, переключиться или ещё что-то неустанно заканчивались одним и тем же. Мыслями о ней. Его раздражало, что она вызывала в нём эти странные, несвойственные ему нерешительные чувства. Будучи взрослым человеком, он должен был взглянуть ей в глаза и поговорить. Всё время, что он пытался заставить себя войти, своим острым обонянием он улавливал манящий аромат трав в доме. Но среди всех прочих он улавливал её запах. Это сводило его с ума. Как ищейка, раз взявшая след, никогда больше не может перестать чувствовать этот запах, так же и он. Почувствовав аромат её возбужденного тела, он не мог больше этого забыть. Выкурив не одну сигарету, чтобы сбить себя с этого следа, он так и не смог этого добиться.       Наконец решившись, он зашёл в дом и традиционно прошёл на кухню, отметив, что Сарада, видимо, всё ещё была на занятиях. Он застал Сакуру как раз в тот момент, когда та что-то выпивала из маленькой стеклянной колбочки.       — А я думала, ты так и останешься там стоять, — улыбнулась она, приветствуя его.       — Как ты поняла, что я там? — удивился он.       — Может быть, у тебя и собачье чутье, но запах твоих сигарет я узнаю везде. Пообедаешь?       Словно не было напряженного утра между ними, она снова вела себя очень легко и непринужденно. Он такого не ожидал. Признаться, она вообще удивляла его в последнее время своими непредсказуемыми реакциями на те или иные действия. Предугадывать её стало сложно, но он был рад тому, что ему не пришлось преодолевать тот барьер.       — Сакура, — он прочистил горло, и она сразу поняла, о чём он хочет поговорить. — Давай…       — Давай не будем, Какаши, — перебила его она. — Я знаю, что ты сейчас скажешь. «Мы не должны». «Мы не можем». Всё то же самое, что говорил вчера, когда целовал меня. — Эта бессовестная женщина так легко и ловко заставляла его вспоминать о событиях ночи. — Только всё это не отменяет того факта, что мы оба этого хотели.       Он не понимал, как она это делает. Как она обезоруживает его ещё до того, как он достанет оружие. Как отвергает все его аргументы до того, как он успеет их озвучить. Она выглядела так спокойно и решительно, что он не знал, как продолжить этот разговор. И она была права. Он никогда не делал ничего, чего бы не хотел. Очевидно обескураживающий факт.       — Ты права, — не найдя слов лучше, он просто согласился со сказанным. Она не смотрела на него, будто была в своих мыслях. Казалось, она обдумывала что-то очень важное, а тем временем её пальцы ритмично стучали по деревянной доске. — Ты нервничаешь?       Этот вопрос слетел с его губ как-то сам собой. Какаши собирался спросить немного иначе, другими словами, которые не звучали бы так прямолинейно. Сакура с небольшой задержкой вопросительно посмотрела на него. Он кивнул в сторону все ещё стучащих по столу пальцев, и она поняла, что он имел ввиду. Убрав руку, она потерла ладони друг о друга, снова возвращая взгляд в ту точку, где тот был ещё несколько секунд назад.       — Я всё ещё хочу разобраться, — посмотрев на него, она поняла, что он смотрит на неё так же, как и она недавно. — В нас. Хочу понять, почему ты, почему я чувствую к тебе то, что чувствую, хочу понять, что чувствуешь ко мне ты.       Сакура обошла стол и, облокотившись на него, оказалась напротив него. Снова так близко, что тело непроизвольно окутал жар лишь потому, что он находится рядом. Всё утро и весь день она провела в длительных размышлениях о том, что услышала от Наруто. Она никак не могла повлиять на возвращение мужа домой. Да и могла ли она после этого считать его своим мужем, чей долг оберегать свою семью? Если у неё не было возможности притащить своего мужа сюда, чтобы просто с ним познакомиться, она должна была узнать подлинность своих чувств к сереброволосому мужчине. Её сводила с ума мысль, что её чувства могут быть ложными, и она хотела это проверить. Но больше всего её вводила в безумство мысль, что пока она делает шаги к нему навстречу, он в лучшем случае стоит на месте.       Девушка поднесла руку к его лицу, проводя тыльной стороной ладони вдоль линии скул. Медленно сняв маску, она увидела выражение его лица. Тотальный самоконтроль, которому прямо сейчас он подвергал себя. Видимо, ему было так же тяжело, сдержаться прямо сейчас, как и ей. Ведь в момент, когда они касаются друг друга, происходит что-то вроде микровзрыва. Чувства распадаются на тысячи микрочастиц, каждая из которых окутывает жаром. Он позволил себе прикрыть глаза и он снова ошибся. С момента её пробуждения тогда, в палате, его высококлассный интеллект, способность предвидеть события и выстроить лучшую тактику действий отказывают ему один за другим. Рядом с ней он странным образом ощущал себя простым человеком. Не воином с кровавым следом, не лидером с непосильной ответственностью, не шиноби с кучей шрамов. Сейчас он понял, что рядом с ней, с этой Сакурой он чувствовал себя просто мужчиной. Новое, неизведанное для него чувство.       — Я не хочу потерять друзей, Сакура, — открывая глаза и посмотрев на неё, он прикоснулся своей рукой к её. Поначалу ей показалось, что он хочет убрать руку, но он нежно, насколько это было возможно, накрыл её своей.       Она понимала, о чём он. Она была для него другом и её несостоявшийся муж тоже, исходя из рассказов. Она не помнила всей истории, но его тон и то знание о нём, которым она обладала, говорили о серьезности этих слов. Она на секунду представила, на какое сложное решение она его толкает, будучи сама не до конца уверенной в том, что ничего не изменится, когда и если память вернётся. Но неужели стоило откладывать жизнь из-за того, что ещё даже не произошло?       — Что бы ни ждало впереди, моя дружба с тобой будет единственной постоянной в мире переменных. А что до Саске, — она задумалась, проводя указательным пальцем к его губам. — Я смогу понять, что нам с ним делать, только когда я вспомню и он будет здесь. Но будущее нам неведомо, ведь так?       — Сакура, — он, сам того не осознавая, подался чуть вперед. — Я не знаю, что я чувствую, и это может причинить нам обоим много боли, и тем, кто нам дорог, тоже.       — Я думаю, что с твоим богатым опытом к такому преклонному возрасту, мы сможем найти выход, — она игриво дернула кончик его носа и широко улыбнулась. — Ну, а если тебе нужно будет разобраться в своих чувствах, я всегда могу рассказать тебе историю о нашем воображаемом прошлом.       — Новое правило нашего общения. Никаких рассказов, — поднимая руки вверх, запротестовал Какаши, поддаваясь смягчению атмосферы.       — У вас, Какаши-сан, явно проблемы с памятью, — она сделала шаг навстречу, оказавшись предельно близко. Своим резким шагом она раздвинула его ноги, чтобы подойти к нему вплотную, и это движение чуть не сбило его с высокого стула. — Я не рассказываю, а иллюстрирую.       Она провела пальцем по кривой линии от шеи, спускаясь ниже и ниже, чувствуя как напрягается его тело и как он прерывает дыхание, когда она касается самых волнующих его мест. Завершив манёвр, она крепко сжала в руке его член и чуть оттянула руку вниз, заставляя Какаши зашипеть от полученного удовольствия. Он посмотрел на неё взглядом, полным желания и претензии за своенравное действие, которое ему, конечно же, понравилось.       — Что? — улыбнулась она. — Запрета на добровольное согласие с обеих сторон у нас с тобой не было.       — Ты сведешь меня с ума, Сакура, — он подался еще ближе и уткнулся в её шею, глубоко вдыхая её запах.       — От наслаждения? — самодовольно спросила она его, чуть приподнимая его голову, чтобы заглянуть в его глаза.       — От непредсказуемости твоих действий и невозможности ответить на вопрос, почему мне это нравится.       — Значит надо найти эти ответы вместе.       Не прекращая улыбаться, она поцеловала его, передавая все тёплые и уютные чувства. Сейчас её не одолевали тревоги, которые настигли утром, а его в данный момент не беспокоил этот выбор, он привык думать об этом потом. В данный момент он был сфокусирован на том, чего действительно хотел.       Углубляя поцелуй, Какаши резко притянул её к себе, пуская руки вдоль её тела. Сакура начала нежно массировать то место, которое все ещё держала в руке, и как только она начала поглаживать его, он не выдержал перенапряжения. Мужчина резко встал, ногой отталкивая стул, чтобы тот не мешал, и усадил Сакуру на разделочный стол. Снимая с неё повседневное платье, он вожделенно потянулся к бинтам, что скрывали её грудь. Разбираясь с ними, он лёгкими прикосновениями губ двигался по её ключицам. Кожа, покрывающаяся мурашками, давала ему понять — ей нравится. Она сводила его с ума, проскальзывая в штаны, под последний рубеж, разделяющий её руки и его тело. Она действовала неторопливо, в отличие от него, и эта невыносимо возбуждающая нега заставляла его желать прекратить ласки и овладеть здесь и сейчас этой невыносимой женщиной. Когда она-таки забралась под ткань трусов, он не сдержался, и с его губ сорвался низкий гортанный звук, который невозможно было бы отличить от хищного животного. Её возбуждала его реакция. Сакура выгнулась от удовольствия и нарастающего жара, позволяя ему продолжить это удовольствие сотней поцелуев. Какаши провел своей большой рукой по её животу, поднимаясь выше и слегка касаясь мягкой груди, которая уже начала реагировать на ласки, и остановился на шее. Отклонив её голову назад, он сомкнул ладонь и, удерживая её в таком положении, языком обвел её затвердевший сосок, а после углубил свои ласки, принимаясь посасывать его. Ему показалось, что его эрекция достигла предела, когда она взвизгнула от удовольствия, и пульсация которая сводила его с ума, была настолько невыносима, что он стал тереться об её руку вполне знакомыми им движениями.       — Хочу оказаться в тебе, — покусывая её сосок, он пробормотал это словно в бреду. Он не был уверен, что она услышала, но каждую секунду она приближалась всё сильнее и сильнее, пока он снова остро не ощутил насколько горяча она была там, внизу.       Оторвавшись от её груди, он стянул с себя водолазку и снова вернулся к губам, впитывая в себя каждый стон. Ощущая болезненное натяжение в штанах, он расстегнул их, полностью обнажаясь перед ней. Не позволяя ей самой разобраться с одеждой, он уже не так резво, а медленно наслаждаясь каждой секундой, просунул пальцы под резинку её штанов и начал стягивать их. Оторвавшись от её губ, он смотрел ей в глаза, пока мучительно долго раздевал её. В этом действии было так много страсти, что их дыхание становилось всё чаще и чаще. Он видел, как её грудь поднимается сильнее с каждой последующей секундой, и ему нравилось то, как она без отрывочно смотрит ему в глаза, поддерживая это сексуальное напряжение. Одной рукой задирая ногу девушки, он наконец стянул с неё штаны. Придерживая её ногу на уровне своей груди, он поцеловал её лодыжку, а после с каждым новым поцелуем поднимался всё выше и выше, пока не дошёл до точки сосредоточения её желания. Она ахнула и вожделенно произнесла его имя, ожидая продолжения его поцелуев.       Но вместо того, чтобы начать делать то, чего ей прямо сейчас ужасно захотелось — ощущать как её ласкает его язык, — она почувствовала его горячее дыхание, а после этого он опустил её ногу и резко поцеловал.       — Ты слишком плохо себя вела, — не входя в неё, он скользил своим твёрдым пахом вперед и назад, дразня и гладя её.       — В долгу не останусь, — прерывисто дыша, ответила девушка, уткнувшись в его лоб своим.       — Ты безумна, — он провёл руками по её талии вниз, придвигая поближе её бёдра. — И я не могу перестать тебя хотеть.       Он зарылся пальцами в её волосы, оттягивая назад голову и открывая себе возможность кончиком языка прокладывать путь по её шее. Но этого ему было мало. Поднявшись к мочке уха, он прикусил его, слегка оттягивая кожу, вызывая дрожь по всему её телу. Уже не в силах ждать, девушка притянулась к нему ближе, прислонившись к его уху, прошептала еле разборчиво: «Возьми», — и это сорвало последние тормоза. Одной рукой крепче ухватив её ягодицу, другой он направил свой член и резко вошёл в неё. Его сразу же окутал жар, который она источала внутри, так сильно отличавшийся от температуры её тела. Сакура, не выдержав удовольствия, опустилась спиной на стол, крепко ухватившись за край столешницы над головой. Он ни на секунду не сбавлял темп. Не давал ей и возможности расслабиться, усиливая толчки так, что её тело продвигалось всё дальше и дальше, что в какой-то момент ему пришлось самому забраться на стол. Всего на пару секунд ему пришлось выйти из неё, чтобы перевернуть её на живот, приподнимая её ягодицы на слегка согнутых коленях. Глубокий изгиб её спины был до того возбуждающим, что он думал, что никогда не сможет кончить, пока она вот так стоит перед ним. Когда он снова вошёл в неё под таким углом, он оказался так глубоко, что Сакура буквально закричала от удовольствия, а после как зачарованная просила не останавливаться. Каждую секунду он ощущал, как сильно она сжимает его и как глубоко он входит. Это чувство сводило его с ума, особенно когда он позволял себе сконцентрироваться на том, насколько ему хорошо, и регулярные восклики девушки лишь добавляли ему уверенности в этом. От этого нарастающего возбуждения он был напряжён до предела. Он чувствовал каждую пульсирующую вену в своем теле, это сдавливающее чувство, идущее от паха к самой голове. Его толчки стали резче, и Сакура, тающая под ним от удовольствия, двигала бёдрами вслед за ним, чтобы усилить это наслаждение.       — Я больше не могу, — он простонал это таким же надрывным голосом, как и она, выкрикивающая его имя. Он зашипел и крепко обхватил её бедра, резкими и глубокими толчками доводя её до предела. — Кончай, Сакура.       Рычащий звук, вырвавшийся вместе с её именем, обезоружил девушку, и она позволила себе не сдержаться и выпустить страстный вскрик наслаждения. В тот момент он сделал последний толчок и заполнил её собой. Не в силах остановиться, он продолжал двигаться вперед и назад, не выходя из неё полностью. Девушка почувствовала, как у неё закружилась голова, и она устало расслабила руки, ощущая, как Какаши валится на неё сверху. Так они пролежали молча ещё пару минут, пока обоим не удалось восстановить дыхание. Повернувшись к нему лицом, она заглянула в его глаза и на этот раз увидела то, что хотела.       «Он будет здесь», — то, о чём она подумала, когда не нашла сожаления или чего-то подобного в его взгляде.       Она улыбнулась ему, а он в ответ лишь легонько коснулся её губ. И это было самое лучшее, что она могла получить. Лежа на кухонном столе, она была счастлива и хотела надеяться, что он тоже. Он помог ей встать, предложив привести себя в порядок и прибрать беспорядок, так как скоро должна была прийти Сарада. Наслаждаясь своим счастьем, Сакура натянула на себя футболку и оглядела бардак, который они устроили в порыве страсти.       — Чёрт, — выругалась она. Какаши непонимающе посмотрел на неё, на что девушка кивнула в сторону столешницы, за которую крепко держалась. Ровно в тех местах, где были её ладони, не хватало двух кусочков, которые как раз лежали на полу. Судя по всему, девушка даже не заметила, с какой силой она сжимала руки.       — Надо бы научить тебя контролировать силу, — задумчиво ответил мужчина. — Не хотелось бы стать случайной жертвой твоего возбуждения.       — Ты ей уже стал, — задорно ответила она, потянув его за руку, увлекая за собой в ванную комнату.