I met an angel with clipped wings

В последнее время Эдгар слишком отстранён. Он меньше улыбается, меньше разговаривает, меньше тискает Рыжего, и даже бывали случаи, когда почти полностью отвергал всю ласку и внимание Фэнга. Объяснял он такое своё поведение всегда одинаково – нет настроения. И Фэнг поначалу даже верил, старался не докучать слишком сильно. Ведь с кем не бывает, верно? Но это «нет настроения» слишком затянулось. Эдгар всё больше брал себе рабочие смены, тем самым здорово помогая своей напарнице; всё больше отвечал на кучу сообщений Фэнга сухими «всё нормально» и «я на работе». Он реже появлялся дома. Ясно было одно – Эдгар отдалялся. Намеренно или сам того не замечая, но отдалялся, и это не могло не волновать Фэнга. Он знал, что в отношениях бывают такие периоды, когда начинается целая куча недопониманий, разногласий, либо кто-то из партнеров начинает отдаляться, и появляется риск потерять отношения, если партнеры не начнут решать все волнующие проблемы вместе. Но Фэнгу казалось, что конкретно их пары этот этап не коснётся. Всё было хорошо: утренние объятия уже были чем-то в роде традиции, далее Рыжий обязательно получал порцию ласки и, конечно, любимого корма, затем уделялось время на сборы, и в конце концов оба получали прощальный поцелуй перед работой, который Фэнг иногда бессовестно углублял, наслаждаясь протестующим фырканьем и несильным толчком кулака в ребро. На протяжении всего дня они обязательно списывались, жалуясь на рабочие проблемы, либо Фэнг слал всё те же картинки с котятами и писал следом «это мы», получая в ответ смешной «заебавшийся смайлик», как называл его Эд. Так в какой же момент всё пошло не так? Как из всего выше сказанного они могли прийти к тому, что имеют сейчас? Каждое их утро стало нудным, серым и не таким тёплым, как раньше. Объятия, конечно, были, но Эдгар больше не вкладывал в них чувства, скорее действовал на автомате, смотря расфокусированным взглядом куда-то в одну точку. Он перестал тискать Рыжего, и сразу насыпал в миску корм. Не глядя на собственное отражение приводил волосы в нечто, называемое «порядком», следом подбирая одежду, которую наденет. Эдгар старался уйти как можно быстрее, целуя Фэнга в уголок губ и сразу же стараясь отодвинуться, перечеркивая все надежды на продолжение. Всю неделю Фэнг только и делает, что пытается хоть как-то разговорить Эдгара, пытается узнать в чём же дело, но его мастерски избегают, либо меняют тему. Эд, что ему не свойственно, слишком часто начал извиняться. Даже за какие-то абсолютно не стоящие внимания моменты. Это пугало и наталкивало далеко не на самые прекрасные мысли. Может ли быть, что Эдгар… устал? Устал от отношений, от совместной жизни, от Фэнга? Сам Фэнг давно не ребёнок, глупо было бы в свой двадцать один год верить в то, что существует любовь до гроба, но он слепо надеялся, что их случай — исключение. Теперь кажется, что момент, который он так старался отложить на максимально долгий срок, уже наступил. Готов ли Фэнг принять это и смириться? Нет. Готов ли отпустить Эдгара? Нет. Готов ли вернуться в свою прежнюю жизнь без Рыжего и принцессы? Однозначно нет. На душе от таких мыслей было паршиво. Он не готов заканчивать эти отношения, но если Эдгар захочет – Фэнг не в праве препятствовать. Сердцу не прикажешь, верно? Только вот один единственный вопрос терзал душу… «Почему?» Фэнг знал, что Эд не из тех, кто будет таить какие-либо обиды внутри себя, а потом, когда настанет пик терпения, вывалит все претензии, продемонстрирует знания матерных слов и уйдёт, даже не помахав рукой на прощание. Нет, он не такой. Неизвестность пугала. Быть может, у него что-то случилось? Вляпался в какие-то неприятности и теперь только это его и гложет? Или завал на работе, а Фэнг уже надумал себе всякого… Блять. Что же так сложно-то?! Он даже не может толком сосредоточиться на работе, в голове только «ЭдгарЭдгарЭдгар». Всё перед глазами плывёт, зрение отказывается фокусироваться. Ему даже предлагали уйти домой и отлежаться пару деньков, потому что без него в офисе конец света точно уж не наступит, но Фэнг отказался наотрез. Потому что дома он наверняка не выдержит и разревётся, пачкая слезами-соплями подушку, в которую будет утыкаться. За рабочим столом он хоть немного может отвлечься. Фэнг, с наступлением обеда, устало трёт переносицу, выключает компьютер, позволяя несчастной машине передохнуть, и решает снова попытать удачу, написав Эдгару. Мысленно просит о том, чтобы в ответ пришло не короткое «всё в норме». Эд упрямо молчит, и даже спустя долгие десять минут телефон Фэнга по-прежнему не подаёт признаки жизни. Разве что мигает иногда, напоминая о том, что его хозяин стал слишком рассеянным и не удосужился зарядить устройство перед тем, как пойти на работу. Фэнгу простительно. Он нервно стучит пальцем по поверхности стола и кусает щёку изнутри. Его вдруг захлестнуло чувство волнения и чего-то ещё, такого странного, принятого называть «плохим предчувствием». Всё ведь в порядке? Ответ находится сразу же, как только экран телефона вспыхивает, но теперь не из-за предупреждения о низком заряде. В легких, кажется, внезапно пропадает весь воздух, когда Фэнг видит значок сообщения. Он резко хватает телефон в руки и спешит разблокировать экран, когда понимает от кого оно. «Давай поговорим, когда придёшь домой» – гласит сообщение, и руки невольно подрагивают. С одной стороны, это хорошо, что Эдгар наконец решил объяснить в чём же дело, но с другой… Значит ли это, что их конец уже близко? Фэнг искренне надеется, что Эд просто расскажет о том, что его гложет, а не поставит точку и закроет за собой дверь. Конечно, глубоко в душе он понимает, что Эдгар так не сделает, всё-таки они не маленькие дети, чтобы бежать от проблем, но… Мерзкий голос страха так и норовит навязать самые неприятные исходы их разговора. Фэнг предпринимает ещё пару попыток узнать, каким же будет разговор: серьёзным или не очень, но Эд не пишет больше ни слова. Хотелось быстрее закончить всю эту рабочую канитель и сбежать домой, ожидая возвращения Эдгара, а время, как на зло, тянется по-садистски медленно, надрывая последние ниточки нервов где-то внутри. Воздух стал тяжёлым, если вообще не исчез. Офис понемногу оживлялся, возвращаясь к работе, и Фэнгу тоже не помешало бы, но он слишком забылся, не замечая движения вокруг. Не заметил и того, как прямо перед ним поставили чашку горячего чая. Фэнг «очнулся» как только аромат дошёл до его лица. Он непонимающе вскидывает одну бровь и поднимает голову, встречаясь взглядами с коллегой. Она дружески подмигивает и хлопает по плечу, видимо, заметила его заторможенную физиономию, поэтому и решила помочь горячим зелёным чаем, который, судя по всему, должен был действовать как успокоительное. Лола вообще не человек, а золото, это знал весь их отдел, если полностью не офис: и поддержит, и поможет, и заменит, да что уж там, и отмазать от начальства вполне могла. С такими людьми, как Лола, обычно не страшно напиться в стельку. Сначала вы наверняка будете орать глупые песни в караоке, прерываясь на очередные алкогольные коктейли, а потом, если душа ляжет, укатите в клуб, и ты точно будешь знать, что утром всё равно проснёшься дома, в своей постели, а не где-то в кустах, на другом конце города, если не в другой стране, как это обычно бывает, судя по рассказам о бурной жизни других. — Спасибо, — Фэнг вымученно улыбается, осторожно отпивая горячий напиток. Настигло приятное чувство – разливающееся по груди тепло. Стало действительно чуть легче, но тем не менее, полностью проблемы зелёный чай решить не мог. — Что-то случилось? — Лола уходит к своему рабочему месту, которое было недалеко от самого Фэнга и садится за стол, включая компьютер. — Заработался просто, в отпуск бы, — Фэнг щёлкает мышкой, открывая папку с материалом, который неплохо было бы распечатать. Глаза чуть жжёт из-за сильной нагрузки, но кому сейчас легко? — А у тебя когда? — девушка недовольно вздыхает, высматривая что-то в мониторе. — Ближе к середине лета, — всё бы ничего, но сейчас только начало апреля. Мечты о прекрасной поездке куда-то к морю вместе с Эдгаром, медленно, но верно трескались. Хотелось залепить эти чёртовы трещинки пластырем и продолжать спокойно планировать отдых. Тогда у них как раз должен был стукнуть третий год отношений… Лола искоса поглядывает на Фэнга и ей безумно жаль этого молодого человека. Она, конечно, и раньше видела его замученную физиономию, особенно во время задержек на рабочем месте, но в последнее время «замученная» резко сменилось на «заебавшаяся». Он прямо бил все рекорды. Лола не могла знать, что же его гложет, потому что Фэнг упрямо молчит, но ей безумно хотелось помочь, всё-таки у них неплохие отношения… Можно сказать, даже дружеские. Единственное, чем она могла помочь – это приносить этот чёртов зелёный чай и надеяться, что однажды Фэнг придёт на работу, сверкая глазами и своей счастливой улыбкой, как это было раньше, а не пугать всех вокруг одной только замученной аурой, как это происходит сейчас. Фэнг поглядывает на наручные часы почти что через каждые пять минут и нервно водит компьютерной мышью по столу, перекидывая файлы на флешку, чтобы позже распечатать. Он никогда ещё так сильно не хотел уйти домой. Нет, домой он, конечно, хотел всегда, но терпеливо ждал конца рабочего дня, а сейчас готов был бросить всё на своих местах и свалить к Эдгару прямо в его магазинчик, и трясти за плечи до того момента, пока тот не расскажет всё в мельчайших подробностях. Но подставлять коллег, которые, между прочим, уже кидают на него косые взгляды из-за того, что тот стал слишком рассеянным и забывает важные документы, флешки и прочее-прочее где попало – очень уж не хотелось. Фэнг потерпит. Остались всего лишь каких-то четыре часа. Он продолжает поглядывать на свой чудом ещё не разрядившийся телефон, надеясь, что Эдгар напишет что-то ещё, но тот молчал. Видимо, он уже сказал всё, что от него требовалось сейчас, остальное будет вечером… Сердце снова неприятно кольнуло. Чай понемногу остывает, теряя свой вкус, а следовательно и успокаивать больше был не в силах. *** Наверное, это прозвучит смешно, но как только настало время собирать все бумаги в папки, выключать компьютеры и собираться домой – Фэнг захотел остаться ночевать прямо на работе. Он больше не хотел домой. Не хотел туда, где его ждёт наверняка серьёзный разговор, с неизвестно каким концом. Понимал, что это детское желание и убегать от того, что в конце концов тебя всё равно настигнет – глупо, но не мог ничего с собой поделать. Он мысленно материт себя всеми оскорблениями, которые только знает, заставляя наконец-то сдвинуться с мёртвой точки и решиться выслушать Эдгара. Принять любое его желание. Поездка на такси не заняла много времени, поэтому уже спустя минут двадцать он стоял возле двери собственной квартиры и смотрел сквозь неё, не решаясь постучать. Фэнг знал, что Эдгар дома. Тот всегда приходил раньше него самого на каких-то пол часа. Рука, несильно сжатая в кулак, застыла в воздухе, так и не настигнув двери. Было пиздец как сложно настроиться. Он буквально боится войти в собственный дом. Абсурд. Спасибо на том, что соседей на лестничной площадке не наблюдалось, иначе они бы наверняка покрутили пальцем у виска и, может быть, вызвали полицию, приняв Фэнга за грабителя. Но сейчас он бы предпочёл отправиться за решётку, где безумно холодно и вокруг лишь серые стены, чем войти домой. Проходит около пяти минут внутренней борьбы с самим собой и Фэнг, наконец, неуверенно стучит по железной двери, пряча руки в карманы брюк. Он опускает голову и ждёт. Сердце бешено колотится, когда слышатся спешные шаги. Дверь медленно открывается, а Фэнг позволяет себе поднять голову, чтобы взглянуть на Эдгара. Тот выглядел почти как обычно, лишь искусанные губы портили весь его образ спокойствия. Эд отходит, позволяя войти в дом, после чего закрывает дверь на замок. Фэнг подрагивающими пальцами снимает с себя пальто, вешая его на вешалку, и только когда опускается, чтобы разуться, замечает стоящий рядом с ним чемодан с парой больших сумок. Застывает прямо в согнутом положении. В его мозгу активно начали крутиться шестерёнки, пытаясь придти к логичному объяснению этого всего, но всё ясно и без этих блядских шестерёнок. Кто-то из них двоих явно собирался переезжать. И этот «кто-то» не Фэнг. Он выпрямляется, устремляя взгляд на Эдгара, который, в свою очередь, смотрел в пол, не решаясь посмотреть в ответ. Нижняя губа задрожала, из-за чего пришлось её прикусить. Фэнг борется с, невероятно сильным сейчас, желанием сжаться в комочек и спрятаться ото всех где-то в тёмном уголочке, вместо этого он неуверенно тянет руки к Эдгару, касается его плеч и тянет на себя. Обвивает руками худое тело и шепчет куда-то в макушку: — Что это значит, Эд? Это ведь запоздалая шутка на первое апреля, да? Скажи, ну? — Фэнг, сколько себя помнит, не плакал почти никогда. Даже в далеком детстве, в отличии от других детей, он гордо сдерживал всю влагу в глазах, не давая скатиться по щекам, когда в очередной раз разбивал коленки об асфальт, упав с велосипеда, колёса которого наехали на неровный камешек. Но сейчас он точно знает, что сдержаться не получится, как бы того не хотелось. Фэнг жмурит глаза слишком сильно, до ярких вспышек, надеясь, что это всё просто сон. Но даже когда снова открывает их, ничего волшебного не происходит. — Почему ты молчишь? Эдгар шумно выдыхает прямо Фэнгу в плечо, после чего обвивает руками спину и точно так же жмурит глаза, но не ради того, чтобы проснуться, а чтобы сдержать слёзы. Он не хочет этого всего. Правда, не хочет. Именно поэтому должен уйти сейчас. — Я всё объясню, не делай поспешных выводов, ладно? — Эд отстраняется и сразу же хочет со всей силы врезать себе по лицу, потому что Фэнг выглядит чертовски убитым. Из-за него. Дождавшись слабого кивка, Эдгар идёт на кухню, потому что им обоим обязательно понадобится чай, чтобы хоть немного успокаивать самих себя во время разговора. В воздухе витала напряженная атмосфера. Даже Рыжий, который обычно не отлипал от них, сейчас мирно спит где-то в спальне, не желая принимать негативные эмоции от своих хозяев. Фэнг дышит через раз, при этом не сводит глаз с потолка. Так легче. Слабо улыбается, когда перед ним ставят чашку чая… Сегодня такое уже было. Что же всех так на чай понесло? Эд садится напротив и, не мигая, глядит на изо всех сил пытающегося сдержаться парня. Он сейчас и сам не против дать волю чувствам, но это именно тот случай, когда этого делать не нужно. — Ты, наверное, замечал, что я в последнее время более загруженный и отстранённый, — шумно вздыхает, хотелось немедленно смочить горло, что он, собственно, и делает, отпивая горячий чай. — Всё это время я пытался дать время самому себе. Ну знаешь, думал: это временное, всё само собой пройдёт, но не прошло. — Фэнг на это по-птичьи склоняет голову в бок, устремляя вопросительный взгляд на Эдгара. Он ждёт объяснений о том, что же такое «это» и почему оно должно пройти. — Всё было хорошо, я знаю, но… Для меня вдруг всё стало пиздец каким нудным: эта вся рутина, работа, одинаковые дни… Мне словно стало трудно дышать, понимаешь? Хочется уйти от всего этого и быть там, где меня никто не найдёт. Может быть, это называется перегоранием? Не знаю. Но я не готов терять тебя просто из-за того, что мне всё надоело. — Эдгар поджимает губы и снова делает глоток чая. Фэнг молчит. Слушает донельзя внимательно, не сводя глаз с чужого лица, считывая каждую эмоцию. Тяжело как-то. — Поэтому и не уходил… Надеялся, что всё пройдёт. Не думай, что я разлюбил тебя, слышишь? Мне просто нужно время, чтобы отдохнуть, потому что не хочу тебя потерять. — Под конец голос Эдгара срывается на шёпот, он взглядом побитого щенка смотрит на Фэнга, который, в свою очередь, нервно перебирает пальцы, сомкнутые в замок. Эд не находит ничего лучше, чем взять одну его руку в свою и поднести к собственным губам, целуя побледневшие костяшки. — То есть… мы расстаёмся? — на последнем слове голос Фэнга становится невольно тише, а нижняя губа подрагивает. — Блять, вот любишь же ты принимать информацию по-своему, — Эд замученно трёт свои виски, которые от сложности ситуации начали болезненно ныть. — Фэнг, я не собираюсь расставаться с тобой. Просто давай некоторое время поживём отдельно? — И куда ты собрался уходить? Вместе с уличными кошками будешь на лавочках спать, а когда дяденьки в форме заприметят твою фигурку в общественном месте, а время, между прочим, уже давно перевалит за одиннадцать – пустишься в бега? Эд, не глупи. — Я квартиру нашёл. — звучит тихо, но уверено. Да, Эдгар всё это время не просто так брал смены на работе. В любую свободную минутку он изучал сайты с недвижимостью, в надежде найти подходящий вариант: не дорого, и недалеко от работы. Только вот вариант этот всё никак не находился, и тогда на помощь пришла Колетт, его напарница, предложив скоромную комнатушку в двадцати минутах езды отсюда. И тогда Эд почти что благословлял кузину-тетю-бабушку-сестру(он не запомнил, какой из представленных вариантов был верным) напарницы, которая так вовремя решила переехать в другой город, выставив квартирку на продажу. Пару дней назад встретились с этой женщиной, осмотрели недвижимость, подписали нужные бумаги и, обменявшись ключами-купюрами, пожелали друг другу удачи. Эдгар потерпел немалый такой убыток в собственных накоплениях, но жить можно было. По его примерным расчетам – до следующей зарплаты кошелёк вполне мог дотерпеть, не пугая хозяина своей пустотой и стрекотом сверчка. — Не понял, — Фэнг, по ощущениям, словно только что проснулся от нехилой пощечины. Нервозность вернулась на пару вместе с необоснованным раздражением, а ситуация стала донельзя серьёзной. — То есть ты всё это время втайне искал квартиру? — Изначально я просто ознакамливался с ценами, — Эд поёжился от взгляда, которым теперь на него смотрел Фэнг. Он словно был обижен и разозлён одновременно. Словно собирался вмазать по лицу прямо сейчас и Эдгар, если бы не знал Фэнга так хорошо, абсолютно точно поспешил бы ретироваться куда подальше. — Но теперь ты знаешь, что это необходимо. — Что необходимо, принцесса? Ты бы мог сказать мне о том, что устал, намного раньше, и мы бы вместе нашли способ вернуть тебя в норму, не прибегая к ТАКИМ последствиям. В конце концов, я бы… Не знаю, меньше тебя тискал и заваливал приятными словечками. Пожили бы молча. Поспали бы раздельно. И всё, Эд, и всё! — Фэнга трясло. От накатившего раздражения. Он несильно ударяет ладонями по столу, из-за чего сидящий напротив вздрагивает, и продолжает: — Но ты предпочёл играть в молчанку, динамя всё мое внимание, а потом, в последний момент, вывалить всё это и уйти. Может, ты не устал, а тебе просто надоело? — Нет! — Эдгар резко вскакивает из-за стола. Его тоже начинает трясти. Какого хуя этот придурок несёт подобную чушь? — Как ты вообще можешь думать о таком? Мы вместе почти три блядских года, действительно думаешь, что спустя такое время мне могут надоесть эти отношения?! — Я не понимаю тебя, Эд, — Фэнг тоже встаёт, уперевшись ладонями в стол. — Говоришь одно, но действуешь наперекор самому себе. Раз ты любишь меня, на кой чёрт предлагаешь жить отдельно, хоть и на время? — Блять. Как же сложно, сука. Я не знаю, как объяснить то, что происходит со мной сейчас, но я просто напросто боюсь, что «устал» перерастёт в «надоело», и я захочу уйти от тебя навсегда, понимаешь? Дай мне время, Фэнг. Просто хотя бы две ебаных недели, ладно? Я хочу отлежаться в постели, с холодным компрессом на лбу, словно это поможет мне вылечиться от этой хуйни, и я снова вернусь к тебе. — глаза начинают щипать, взор словно заволакивается мутной плёнкой. Эдгар плачет. Он не хочет всего этого. Не хочет всех этих сложностей, но хочет обратно в то время, когда он с трепетом отвечал на каждое прикосновение, на каждое томное словечко, сказанное хриплым шёпотом на ухо. Почему это произошло именно с ним? Почему именно он попал в этот процент людей, которые перегорают в отношениях и нуждаются во времени? Почему? Его прокляли? Ха, да кому это, блять, нужно. Или, быть может, ему передалась нотка ебонцы от его «любимых» родителей, которые, кажется, перегорели друг к другу ещё тогда, когда он не появился на свет, и просто продолжали жить вместе. Потому что так надо. Потому что привыкли. Но Эдгар не собирается копаться в прошлом, поэтому просто утыкается Фэнгу в плечо. Прямо так, через стол. Обвивает руками напряжённую спину и тихо всхлипывает в белую рубашку, которая стремительно мокла из-за слёз, но Фэнг простит. — Хорошо, если тебе нужно время, то пусть будет так, — слышится где-то в районе макушки, и Эд отстраняется. Смотрит в эти глаза, обрамлённые длинными ресницами, и смаргивает последние капельки слёз. — Рыжего тоже заберёшь? — Нет… Боюсь, во время возможной апатии буду забывать его покормить. — Эдгар прерывает зрительный контакт первым, опуская голову вниз и медленно выходит из-за стола. Быстро споласкивает пустые чашки, в которых некогда был чай, а затем идёт в прихожую. Все свои вещи он уже собрал. Фэнг, не моргая, смотрит на Эдгара, застегивающего весеннюю куртку, и борется с желанием снять её к чертям, а парня прижать к себе. Запереть дверь, закрыть окна, чтобы не было пути для отступления, и никуда не отпускать. Да хоть наручниками(которых, к сожалению, не было) к кровати пристегнуть! Он не хочет смотреть на Эдгара. Ему такой его вид – отрешенный и нервный – понравиться никак не мог. Фэнг любил другую принцессу – временами угрюмую и злую, но в то же время отзывчивую и ласковую. Любил улыбку этой принцессы, которая в их доме появлялась всё чаще и чаще, потому что Эдгар привыкал и открывался, впуская в свой мир свет, из-за которого от былой темноты не оставалось и следа. В последнее же время эта улыбка снова померкла, Эд закрыл все свои двери на замочек, больше не пуская свет, а темнота возвращалась на своё законное место. Фэнг прикусывает нижнюю губу, которую снова начало потрясывать от вида парня, вызывающего такси. Как некстати проснулся Рыжий и прискакал на звук возни в прихожей. Он мигом запрыгнул на ботинки Эдгара и вцепился коготками в джинсы, жалобно мяукая. Словно чует, что хозяин уходит. Словно чует, что наступает пиздец. Фэнгу от этой картины нехило сносит крышу и он, упираясь ладонью в стену, отворачивается, надеясь, что это поможет ослабить боль в районе сердца. — Ну чего ты, — Эдгар присаживается на корточки, с трудом отцепив от себя котёнка. — Я ведь ненадолго. Рыжий на это не реагирует от слова совсем. Только жмётся сильнее и бодает розовым носом в коленку. Даже на задние лапки встаёт, пытаясь дотянутся до лица Эдгара. Тот, в свою очередь, едва заметно кривит губы, ощущая как сердце болезненно сжимается, от чего дыхание становится рваным. Потрепав Рыжего за ушко, Эд встаёт и вешает на плечо большую сумку, тут же хватая одной рукой оставшуюся сумку, а другой – ручку чемодана. Тяжело, пиздец. — Давай помогу, — Фэнг тянет руки, собираясь забрать у Эдгара сумки, но тот отрицательно качает головой. — Да ты свалишься, пока к тому же лифту идти будешь. — Всё нормально, если что – в два захода донесу. — Эд дёргается от неожиданности, когда телефон в кармане джинс вибрирует, наверняка сообщая о том, что такси прибыло. Рыжий продолжает крутиться под ногами, рискуя взвизгнуть от отдавленного хвоста или лапы. — Уйди, Рыж, — недовольно тянет Эдгар, и почти спотыкается, громко при этом выругавшись, пытаясь выйти из квартиры, не задев обнаглевшего кота. Фэнг, наконец, отлипает от стены и устраивает кота на своих руках, расфокусированно смотря на то, как Эд выползает в подъезд. В груди щемит, а разум кричит о том, что всё это – неправильно. Сейчас они должны вместе суетиться на кухне, решая, что же приготовить на ужин, но никак не ЭТО. Сейчас они должны вместе смотреть рандомные фильмы из списка «топ-5 фильмов ужасов 2021 года», но никак не ЭТО. Сейчас они могли бы вместе принимать ванну, создавая смешные фигуры из пены на волосах друг друга, а затем прерывались на горячие поцелуи, которые обязательно перешли бы во что-то большее, из-за чего потом пришлось бы снова набирать ванну, но теперь использовать ее уже по назначению. Но, опять же, никак не ЭТО. Эдгар стоит, до боли в пальцах сжимая ручку чемодана, и смотрит на Рыжего, сидевшего в захвате чужих рук. Он будет скучать. Определённо. Но ведь… он, как и говорил, уходит ненадолго, верно? Прежде чем Эдгар успевает закрыть дверь, Фэнг вылетает к нему на лестничную площадку, предварительно выпустив кота из рук. Он слегка ёжится от прохладного паркета(выбежал прямо в носках, дурень!), но не сводит глаз с бледного лица парня напротив. Хочется отдать все свои деньги за то, чтобы этот момент никогда не заканчивался. Эдгар неуверенно улыбается уголком губ и его сразу же целуют прямо в эту улыбку. По-детски. Как тогда… под дождем, на территории больницы. Это был прощальный поцелуй. Только теперь он был действительно прощальным, а не как раньше. Сердце пропускает удар. Фэнг отстраняется и большим пальцем стирает скатившуюся по бледной щеке слезинку, а затем шепчет: — Я люблю тебя. Эдгар отрешённо кивает и, морщась от боли в затёкших руках(сколько сумок-то держал!), разворачивается, направляясь прямиком к дверцам лифта. Как только они разъезжаются в стороны, впуская парня внутрь, Эд нажимает кнопку «1» и слышит, что где-то слишком громко хлопнула входная дверь. Действительно ли «где-то»? Кажется, он даже может назвать конкретную. Виски ноют из-за стресса, тело бросает то в жар, то в холод, может быть, у него подскочила температура, сердце бешено стучит, словно он бежал стокиллометровку, а в горле неприятно саднит от застрявшего в нём «я тебя тоже».