Гранатовый щербет

Но нежданно в темном перелеске Я увидел нежный образ девы И запомнил яркие подвески, Поступь лани, взоры королевы. Н. Гумилев — Ягуар Ран проснулся с утра от голосов за дверью, это были Майки и Эмма. Им казалось, что они тихо перешептываются, но шепот каждый раз становился громче, пока кто-то из них не шикал на другого. Вставать он не торопился, лишь потянулся в постели и заметил, что Риндо тоже приоткрыл глаза. Мальчик сонно моргал, на лоб спадали светлые волосы, которые обычно были забраны в пучок на голове. Хайтани осматривали небольшую гостиную, в которой по одной стене стоял длинный шкаф с полками и низкой тумбочкой, на которой стоял телевизор, ближе к углу оттащили низкий деревянный стол и сложили рядом четыре плоских подушки серого цвета. Риндо обнял прохладную подушку двумя руками и посмотрел на брата, ему хотелось что-то спросить, но он не знал, как задать вопрос. Старший видел этот задумчивый взгляд, который то и дело замирал и погружался как бы в себя. — Неплохо мы вчера полетали, — улыбнувшись, сказал Ран, — было страшновато. Когда у меня крылья появятся, я тебя обязательно возьму с собой, — ему лишь кивнули в ответ. Вопросов за этим не последовало, поэтому Хайтани кинул в него подушку, стараясь раззадорить. Ему удалось это сделать, потому что обратно прилетели уже две подушки. Шум в комнате привлек стоявших все это время за дверью детей. — Вы все-таки уже не спите! — поставив руки в бока, громко произнесла девочка. — Там завтрак готов, идите. Риндо кивнул в ответ на слова Эммы, Ран же пересекся взглядом с Майки, они рассматривали друг друга некоторое время. — Эмма… — младший неуверенно произнес имя, оно звучало для него инородно. — Можно попросить у вас расческу? Девочка встала по стойке в немой растерянности, она взглядом пробежала по растрепанным волосам братьев, ее собственные были зачесаны в обычный низкий хвост, на макушке вылезали петухи. В этом доме расческой никто не пользовался кроме нее и прически ей приходилось делать самой себе. Она махнула рукой, мол, следуйте за мной и побежала мелкой трусцой до своей комнаты, братья последовали за ней, Майки же стоял на месте, смотря им вслед. Эта же процессия проследовала обратно по коридору мимо Майки, на этот раз Эмма их провожала до ванной комнаты. Риндо ловко завязал себе обычный пучок, резинку он еще вчера вечером надел на запястье, чтобы не потерять. У Рана же их не было, поэтому ему пришлось просто расчесать свои волосы. Эмма все это время выглядывала из-за дверного косяка, наблюдая за ними, ей еще не удавалось увидеть, как мальчишки прихорашиваются у зеркала. Внезапно она рванула с места обратно к себе в комнату и вернулась со светло-розовой резинкой для волос. Она неловко протянула ее Риндо, игнорируя Рана, тот тоже смущенно кивнул в ответ и принялся заплетать брату одну косу, шустро перекидывая прядь за прядью. На кончике косы красовалась светло-розовая резинка. Эмма все еще топталась на пороге ванной, только когда Ран вышел, смогла спросить: — А мне ты сможешь также заплести? — спросила она с надеждой. — У тебя волосы короткие, могу хвост высокий сделать. — Давай! До кухни вместе с Раном шел Майки, то и дело посматривая на него. Только поставив чайник и облокотившись о столешницу, мальчик задал вопрос, который Хайтани в общем-то ожидал: — Значит, ты тоже вампир? Как и Вака? — Да. — Пришел мою кровь пить? — вопрос был задан весьма серьезным тоном. Скорее всего Майки всерьез думал о преемственности. — С чего ты решил? — Вака сказал, что кровь семьи Сано самая вкусная и теперь он будет питаться только ей. Ран понял, что скорее Имауши говорил обо всем этом в шутку, а Майки воспринял его слова буквально и собирался серьезно это обсудить. Прежде чем ответить, Хайтани вспомнил, что говорил вчера на крыше Вакаса. — Ты — ребенок, а кровь у детей невкусная. — Ты откуда знаешь? — А вот знаю, — спокойно ответил Хайтани. — И чью тогда будешь пить? — Майки прищурил глаза, думая о том, выдержит ли его брат, если будет кормить двух вампиров одновременно. — Вакасы, — ответил Ран, замечая, что чайник уже во всю свистит. Сано в задумчивости подал кружку и заварку Рану, кивая на сковородку с жаренными яйцами с сырной корочкой. — А я думал, что кровь друг друга вампиры не пьют, — но это предложение уже осталось без комментария со стороны Рана, так как живот начал урчал довольно громко. Он поделил яйца и разложил их на две тарелки, залил чай. Скоро пришли Риндо и Эмма, у девочки был высоко завязан хвост и заколоты волосы двумя яркими заколками. Она радостно подала хлеб и помыла два помидора, не разрезая их, подала братьям. Часы на кухне показывали без пятнадцати одиннадцать утра, когда на пороге кухни показались два заспанных парня с взъерошенными волосами. Шиничиро с улыбкой пожелал всем доброго утра и приятного аппетита, Вакаса же лишь выглянул. Облизывая свои губы, он обвел всех взглядом и широко зевнул. Майки толкнул в бок своего брата, заставляя их пойти умыться для начала. Обратно они вернулись с мокрыми волосами, с подбородков стекала вода, оставляя крупные пятна на широких футболках. — На вас завтрака нет, дед сказал, что вы сами приготовите себе, — строгим тоном произнесла Эмма. — У тебя сегодня красивый хвост, — отозвался Вакаса и сел за стол рядом с Раном. Стол одной стороной был приставлен к стене, поэтому за раз за ним могли сидеть только пять человек. Братья сидели друг напротив друга, Имауши сел ближе к стене, дожидаясь, пока Шиничиро сделает яичницу. — Красивая резинка, принцесса, — тихо отозвался Вакаса, его услышали только Хайтани, так как вся семья Сано была занята готовкой: Майки нарезал сыр, получив подзатыльник от брата, а Эмма искала еще две кружки для чая. Когда Шиничиро стоял к Рану спиной, укусы не были так видны. Стоило ему сесть за стол, как в глаза бросились видневшиеся под футболкой следы зубов и фиолетово-алые пятна от засосов, но полную картину увидеть не удавалось. Доедая свой завтрак, в мыслях Рана не переставали мелькать картинки укусов по всему телу Шиничиро, он тут же вспомнил и облизывающееся лицо Вакасы, когда они только появились. Пил ли он кровь сейчас, утром? От таких мыслей внутри становилось странно жарко, особенно в области груди, его выдернул в реальность смешок Вакасы, от которого стало еще жарче, щеки медленно начали покрываться румянцем, но Хайтани предпочитал думать, что это от духоты. Кухня маленькая, а в ней уже шесть человек, чайник греется, только что на газу стояла сковорода. Он мельком взглянул на Имауши, тот сидел не ровно за столом, а чуть развернувшись в сторону Рана, поэтому Хайтани видел, как Вакаса поглощает яичницу вприкуску с хлебом. Вновь облизнулся. Ран отвернулся и замер, ему не хотелось смотреть в глаза Вакасе и он с трепетом думал о том, что парень знает его мысли. Что еще умеют вампиры, думал Ран. Вдруг он что-то не сказал, вдруг он умеет читать мысли, вдруг он уже все знает? Но Имауши не умел читать мысли, зато прекрасно умел связывать цепочки фактов, он следил за взглядом Рана и все у него на лице было написано, поэтому Вакаса лишь дразнился. В голове у Рана пробежала недобрая мысль, его факты сопоставлялись совсем не так. Вдруг вспомнился недавний разговор с Майки. Что если Вакаса не шутил, когда говорил, что ему придется пить кровь семьи Сано? Мысли о том, что ему придется кусать за шею человека, пробуждала в нем разные мысли. — Чего застыл? — спросил его Шиничиро, улыбнувшись и съедая последний кусок жаренного яйца. — Сейчас проморгаешь, я доем твой помидор. Мальчик взглянул на лицо старшего Сано, но взгляд тут же скользнул ниже, пришлось вовсе его опустить и взять свой надкушенный помидор. Ран задумчиво укусил его, клыки легко вошли в нежно-красную мякоть, потек сок, который он тут же всосал, мысли снова переключились, он подумал о том, что кусает кого-то вот так же. И это действие теперь казалось слишком интимным, поэтому он постарался откусить кусок побольше и тут же прожевать его. Это был самый долгий завтрак в его жизни.