Нинель понимала, что попала в ловушку. И на этот раз выбраться из неё будет непросто.
Владимир смотрел на неё как убийца на жертву. Его взгляд был тяжёлым, движения резкими, а тон ледяным. Девушка видела парня разным: злым, раздражённым, уставшим, но таким... взбешённым впервые. Парень оставался вежливым, здоровался со знакомыми, улыбался, только вот при этом так сильно сжимал её талию своей рукой, что Нинель была просто уверенна останутся синяки. Она чувствовала, что сама того не зная, попала в какой-то переплёт. Владимир и раньше вёл себя с ней не особо галантно, но сейчас, казалось, побил все рекорды. Едва дождавшись конца пьесы, в сюжет которой, как девушка ни старалась, так и не смогла въехать, парень резко схватил её за запястье, вынудил встать и быстрым шагом пойти за ним. В принципе это было ожидаемо, но всё равно неприятно. До сих пор неясным для Нинель оставалось только то, зачем Владимир вообще привёл её сюда. Девушка думала, что они идут к выходу, однако парень, наоборот, направился в какой из уголков малолюдных уголков коридора. Ему явно не терпелось поговорить и... не только. Владимир так резко толкнул её, заставляя влететь спиной в дверь, что Нинель даже не успела испугаться. Тело девушки обожгло болью, а в глазах загорелся страх. Парень обхватил её за плечи и снова резко вжал в стену. Девушка интуитивно подняла голову, пытаясь, наконец, понять, что происходит. Однако вместо этого её взгляд полностью сконцентрировался на чёрных, как ночь, глазах парня. В них, словно бы отражалась бездна, и одно только это вызывало животный ужас. - Интересно, в каком борделе тебя воспитывали? - холодно уточнил Владимир, язвительно усмехаясь. В его голосе было столько яда, что легко можно было просто отравиться. - Отпусти меня, пожалуйста, я ничего не сделала, - тихо попросила Нинель, её тело начинала бить дрожь, а ещё от своей беспомощности девушке просто хотелось заплакать. - Отпусти... - Ты в очередной раз испортила мне вечер, думаешь, что я опять прощу? - Владимир покачал головой, а потом вдруг внезапно убрал руки с её плеч. Нинель на секунду выдохнула и сразу же поняла, как поспешно было надеяться на освобождение. Владимир явно выругался на каком-то незнакомом ей языке, и резко схватил её за горло, сжимая с такой силой, что девушка была уверенна, что умрёт прямо сейчас. Хватка только усиливалась, и Нинель парализовало страхом. Ей нечем было дышать, перед глазами постепенно начинало темнеть, а из рта, кажется, вырывались только какие-то безжизненные хрипы. В голове не было ни одной мысли, Нинель трепыхалась, пыталась ударить Владимира и оттолкнуть его руками, но ничего не выходило. Внутри всё, словно залили свинцом, а лёгкие подожгли. Тёмных пятен перед глазами становилось всё больше, но в тот момент, когда у девушки совсем не осталось сил, Владимир убрал руку с её горла. Ужас и прошивающая тело боль не позволили Нинель устоять на ногах. Она покачнулась и обессиленно упала на колени. Девушка кашляла, пыталась прийти в норму, прижимала руки к груди, чтобы унять огонь внутри. Нинель выглядела жалко и беспомощно, а Владимир с улыбкой наблюдал за её мучениями. Со стороны в этот момент парень напоминал психа, получающего кайф от чужого мучения. - Вот теперь ты там, где тебе и место, - высокомерно смотря на неё, произнёс Владимир, не забыв выждать театральную паузу перед тем, как окончательно добить измученную девушку. - На коленях у моих ног. Ещё раз поставишь себя выше меня перед влиятельным человеком, задушу. У тебя не своего мнения, говорю всегда я - ты просто киваешь, ясно? Он что-то говорил, но Нинель почти этого не слышала, слова проходили просто мимо неё. В голове ещё был какой-то фоновой шум, обрывки фраз доносились до неё, и девушка едва могла сдерживать рвотные позывы. В этот момент отвращение к Владимиру достигло рекордно высокой отметки. Парень и раньше заставлял её испытывать страх, но такой ужас был чересчур даже для него. Кое-как Нинель заставила себя встать, отряхнуть платье и всё это под аккомпанемент полного молчания со стороны Владимира. Дождавшись когда девушка придёт в себя, парень отточенным движением взял её за подбородок и поцеловал. От такого контраста нервы Нинель сдали фактически сразу. Владимир прикусывал её губы, требуя ответа, и, несмотря на всё отвращение, которое девушка испытывала в эту минуту, она понимала, что неповиновение может слишком дорого ей стоить. Она зажмурилась, пытаясь представить, что рядом с ней тот, кто, действительно, ей нравится, что она влюблена. Надо просто потерпеть. Совсем недолго, просто дать парню то, чего он хочет. Владимир целовал её с привычным напором, чувствуя, опьяняющий вкус власти. Всё же в интимном плане Нинель вполне его устраивала, хотя иногда и была слишком задеревенелой. Впрочем, сполна насладившись, Владимир отстранился от её губ. - А теперь мы тихо выйдем, и ты будешь смотреть на меня влюблёнными глазами, ясно? - Нинель кивнула. Ей безумно хотелось, наконец, покинуть это место, и ради этого она была готова на всё, что угодно.***
Пройти мимо знакомых Владимира оказалось просто. Все незнакомые ей лица слились в одно и тут же растворились в закоулках памяти. Краем глаза Нинель заметила Петра Сергеевича, но тут же отвернулась, мысленно молясь, чтобы Владимир не заметил её замешательства. Сейчас пережить ещё раз то, что случилось с ней десять минут назад, она бы просто физически не смогла. Однако парню, видимо, показалось мало её мучений и вместо того, чтобы пойти к машине, он кивком голову указал ей в сторону набережной. Гулять с ним сейчас Нинель, мягко говоря, не хотелось, но выбора у неё не было. Девушка покосилась на часы, думая, что, если задержится дольше положенного, мама точно вынесет ей все мозги и выпьет всю имеющуюся дома валерьянку. - Зачем ты позвал меня в этот театр? - устало спросила Нинель после напряжённого молчания. Её раздражало, что Владимир идёт рядом, но абсолютно никак ни на что не реагирует. Вот и сейчас открыто игнорировал её вопрос, заставляя сердце колотиться от страха. - Ясно, через полчаса мне нужно домой. Парень пожал плечами и продолжил идти вперёд. Следовать за ним на каблуках было сложно, но Нинель старалась, невольно она то и дело потирала шею, на подсознательно уровне чувствуя какое-то жжение и покалывание. Когда-то она уже испытывала такое, но искренне надеялась, что это не повториться. Увы, она снова ошиблась. Нинель перевела взгляд на воду. Красиво. Главное долго не смотреть на эту водную гладь, которая имеет удивительное свойство затягивать и зазывать с собой. Девушка задумалась и не сразу услышала чей-то перепуганный голос. Кажется, он принадлежал женщине, которая истошно рыдала. Нинель хотела сделать шаг вперёд, чтобы посмотреть, что происходит, но Владимир вдруг резко схватил её локоть и потянул на себя. Она поняла, что парень всеми силами хочет увести её отсюда, но чужой крик продолжал звенеть в её голове, мешая соображать привычно и рационально. Не понимая причины, девушка резко выдернула руку из мужской хватки, интуитивно сбросила туфли и побежала вперёд. Раньше она не верила в состояние аффекта, но сейчас её сердце колотилось как безумное, а происходящее осмысливалось какими-то отрывками. Всё, что было дальше Нинель воспринимала лишь вспышками. Продолжив бежать вперёд, слыша всё тот же крик, девушка быстр нашла его источник и по ступеням фактически слетела вниз. У парапета стояла женщина, которая истошно кричала и махала руками, видимо, пытаясь показать, что кто-то тонет. На размышления у Нинель было две секунды, но почему-то они показались ей вечностью. Игнорируя разумные доводы и собственный страх, девушка стремительно и мгновенно бросилась в воду. В её голове не было ни одной мысли, словно в один момент везде выключили свет, и осталось только чувственное восприятие реальности. Она заметила небольшую фигуру, которая устав барахтаться, начинала опускаться вниз. В считанные мгновения Нинель подплыла к ней, погрузилась глубже, кое-как схватила за длинные волосы, повернув лицом вверх, и вытянула за собой на поверхность. Выбраться с ношей из воды оказалось непросто, но она справилась. Добравшись до асфальта, девушка сообразила, что вытащила из воды тощего ребёнка лет десяти. Его лицо было бледным, но он вроде бы дышал. Вокруг них сразу же начала крутиться и причитать женщина, но Нинель лишь рявкнула на неё, попросив вызвать скорую. Какие-то остаточные знания диктовали ей, что делать, и Нинель впервые в жизни им доверилась. У неё не было выбора, потому что рядом не было абсолютно никого, кто мог бы ей помочь. Посторонние, которые собрались вокруг только верещали и снимали происходящее на телефон, а его, видимо, мать, стоявшая рядом, только плакала и кричала. - Я не знаю, помогите, мне страшно... - шептала Нинель, понимая, что ей нужно хотя бы попытаться ему помочь, больше некому. Ей было страшно, ведь она всегда ошибалась и всю жизнь была ни на что неспособной. И цена её ошибки, возможно, жизнь этого ребёнка. - Он же... если я сделаю не так... если ошибусь, то он... Но её слов никто не услышал, впервые она могла рассчитывать только на себя. Трясущимися руками Нинель уложила мальчика животом на свое колено, как бы перегибая пополам. Его голова оказалась ниже груди, и это должно было спровоцировать отход воды, которой ребёнок явно наглотался. Эта минута показалась вечной, но потом мальчик начал кашлять, вода выходила, и Нинель вздохнула с облегчением. Он был в сознании, значит, сможет дождаться скорой. Он... живой, и она в своих действиях не ошиблась. Хотя бы раз в жизни Нинель не ошиблась. От этого осознания она впервые прилюдно заплакала, не сдерживая эмоций. Девушку трясло от холода, страха, а главное от понимания всего происходящего. Дальнейшие свои действия Нинель помнила смутно, вроде бы она перевернула мальчика на спину, попросила у его матери кофту, которую свернула как валик и положила это под его голову. Женщина что-то говорила ей, а кто-то из собравшихся людей протянул впопыхах брошенную Нинель сумку и туфли. Они ждали скорую и считали минуты, и хотя парень всё-таки пришёл в себя, чувство тревоги у всех сохранялось. Но всё же только когда, наконец, прибыли врачи, все выдохнули с облегчением. Убедившись, что с ребёнком всё будет в порядке, Нинель всунула дрожащие от холода ноги в туфли и поднялась наверх. И, кажется, именно в этот момент всё по-настоящему изменилось. Перед ней стоял Владимир, смотря на неё презрительным взглядом. Всё это время он был здесь, но не подошёл ближе и не попытался помочь. Парень просто стоял и смотрел, ожидая, когда закончится очередное зрелище. И, наверное, впервые Нинель увидела ту самую пропасть между ними, которую в упор не хотела видеть раньше. - Наверное, ты ожидала увидеть в моих глазах восхищение, но, увы, я едва сдерживаю брезгливость, - флегматично произнёс Владимир, скрещивая руки на груди. - Твоя смерть была бы такой глупой и добавила бы мне лишних проблем... - Ребёнок был в воде... - отчаянно шепнула Нинель, качая головой из стороны в сторону, это воспоминание навсегда врезалось ей в память. Её глаза были так широко распахнуты, что напоминали блюдца. А Владимиру казалось, что в этот момент девушка была похожа на умалишённую. - В воде... Он был в воде... Один, понимаешь? Нинель продолжало трясти, но она с терпением мазохиста, пыталась высмотреть в глазах парня хотя бы что-то похожее на сострадание или страх, однако этого не было, а в следующую секунду Владимир и вовсе рассмеялся.Я, может быть, и сволочь, а вот ты - настоящее чудовище.
Промелькнувшая мысль в голове буквально обожгла душу. Девушка была по-настоящему измучена, и у неё просто не было сил и дальше продолжать над собой издеваться. Игнорируя ледяной взгляд парня, Нинель обошла его и пошатываясь побрела в сторону метро. Ей было всё равно, что на неё будут смотреть как на последнюю дуру. Пусть лучше так, чем находится с тем, кто уничтожает и тело, и душу.***
Несмотря на то, что в метро было настоящее столпотворение, прохожие отшатывались от Нинель, как от прокажённой. Но ей было всё равно, она тихо пристроилась в уголочке и доехала до нужной станции. Всё это время она ещё пребывала в состоянии шока, не реагируя фактически ни на один раздражитель: ни на косые взгляды, ни на колкие замечания. А вот в электричке её по-настоящему накрыло. В это время людей там почти не было, поэтому сдерживаться не было смысла. Нинель устроилась на сидении в уголке и подтянула колени к груди. Слёзы сами струились по щекам, а всхлипывания разрушали ночную тишину. Ей было по-настоящему плохо, и она снова была одна. То ли от отчаяния, то ли от боли, память Нинель подкинула воспоминание о зелёных волосах паренька из кафе. Его взгляд в тот день был таким тёплым, и девушке так хотелось хотя бы ненадолго согреться чужой добротой. Эта надежда сейчас, кажется, была у неё последней. Дрожащими пальцами девушка расстегнула сумку, нашла ту самую записку в блокноте и набрала указанный номер. Гудок. Второй. Третий. Нинель усмехнулась, подумав, насколько глупо звонить незнакомому парню в такое позднее время. Она хотела отключиться, но внезапно ей ответили: - Здравствуйте, - донесся приятный юношеский голос, полный расслабленного спокойствия. - П-привет, Э-эмир, это та дура из кафе, - не сдержав всхлипа, произнесла Нинель. Девушку скручивало от собственного бессилия и понимания, что ей больше не с кем поделиться своей болью. - Прости, что поздно, просто я... - Хей, почему дура? Я очень ждал твоего звонка, - доброжелательно ответил парень, прекрасно понимая, что собеседница на грани истерики. - Не думал, что такая солидная девушка сама мне позвонит. Кстати, я тебе представился, а ты мне нет. Нечестно, как тебя зовут, леди? А и ещё перебивай меня, пожалуйста, а то я слишком много болтаю, как попугай Кеша! Эмир говорил что-то ещё и от его милых попыток развеселить её, на душе Нинель становилось тепло. Она понимала, что парень просто заполняет пустоту, таким образом пытаясь ей помочь, и это было по-настоящему ценно. - Нелли, - вдруг перебила его девушка, смахивая слезу со щеки и сжимая пальцы в кулачок. - Меня зовут Нелли. Ты не обращай внимания на то, что я плачу, просто мне очень плохо, а рядом никого, понимаешь? Ты просто, пожалуйста, говори со мной... Просто говори, пожалуйста.