***
Давным-давно, когда Дин-Дин ещё не умела захватывать живые тела, ей довелось подслушать весьма занятный разговор у стен королевского замка, того самого, что находится на вершине Золотой Горы и никогда целиком не погружается во тьму, ибо на небосводе постоянно сменяют друг друга два брата Солнца. Сама Дин-Дин появилась на свет в снежном крае, который эти братья обходят стороной, лишь изредка благословляя вершину Ледяной Горы и стоящий там замок Ледяного Владыки — а всё потому, что царство холода находится под покровительством их старшей сестрицы Луны, повелительницы ночи. Но ни золотой, ни серебристый свет не заглядывали на дно глубокого ущелья, где родилась Дин-Дин — голодный призрак, жаждущий покинуть тьму в поисках света и тепла… Только для этого ей нужно было тело. Труп. И не один из тех скелетов, что уже целую вечность покоятся, вмороженными во льды, а свежий. Воспоминания о бесконечной тьме и нескончаемом вое собратьев, бороздящих дно ущелья в надежде найти способ выбраться, уже давно потускнели, но Дин-Дин до сих пор не может забыть отвратительно липкое ощущение от вселения в растерзанную волками птицу — замёрзшая кровь, переломанные кости… видимо, она с трудом ускользнула из пасти хищника, но так и не смогла перелететь через ущелье. Тысячи призраков тут же бросились к упавшему телу, разрывая друг друга и утопая в безумной жажде. Раз за разом они овладевали ею, пытаясь взлететь, однако переломанные крылья отказывались поднимать мёртвую плоть над землёй, и какое-то время спустя призраки отступили… А Дин-Дин осталась. Вряд ли её разум был затуманен меньше, чем у остальных, но в отличии от них она не сдалась, хоть и испытывала сильнейшее отвращение. Тусклый серебряный свет манил её, придавая сил. Дин-Дин не пыталась взлететь, а просто ползла наверх, бесконечное количество раз скатываясь обратно во тьму, ещё больше ломая промёрзшие кости и кроша промёрзшую плоть… пока всё-таки не забралась на высокий уступ, купающийся в серебряном свете. Этот свет был прекрасен. Но холоден. Дин-Дин шевелила окровавленными крыльями, превратившимися в ледяные лепестки, долгое, очень долгое время… терпеливо выжидая, а потом и наблюдая за привлечёнными алым мерцанием тенями. Пока одна из них — крупная птица, кружащая над ущельем — всё-таки не решилась пообедать приманкой. Конечно же, Дин-Дин знала, что не сможет вселиться в неё, так что вцепилась и не отпускала, пока сдерживающее призраков ущелье не осталось далеко позади. Открывшийся мир оказался прекрасен! Огромен, просторен и светел! Наконец-то выбравшись из ловушки, Дин-Дин поклялась, что никогда больше не овладеет мёртвой плотью. И долго скиталась в форме духа, просто наслаждаясь свободой. Однако судьба всё чаще подкидывала ей встречи со старшими сородичами, давно занявшими живые тела — все они советовали Дин-Дин поскорее развиться и тоже найти себе тело. А для развития требовалось упражняться на трупах. Дин-Дин же этого не хотела. Она готова была потратить сотни и тысячи лет, выискивая ослабленных, искалеченных, находящихся на грани жизни и смерти жертв, лишь бы только никогда вновь не чувствовать, как собственная плоть отдирается от костей и рвутся высохшие сухожилия… И в то утро она оказалась у стен Золотого замка именно по этой причине: её привёл слух о королеве, уже несколько тысяч лет заточённой в дворцовом подземелье. Разве такой срок не сломает кого угодно? Разве не будет здорово стать королевой? …да, пленницей — но с этим уж она как-нибудь разберётся! Дин-Дин как раз искала лазейку в магическом барьере, когда внезапно услышала голоса прямо за каменной стеной, а потом стена эта разошлась, выпустив двух девушек: одну златовласую, в платье, расшитом драгоценными камнями, а другую зеленоволосую и одетую крайне просто. — Не забудь проверить координаты, прежде чем активировать Врата, иначе окажешься на другом конце света от нужного места. — …Ваше Высочество, вы уверены, что правильно определили местонахождение вашего брата? Столько времени прошло, а наши миры… — Судя по расшифрованным записям, Назинет наведывается туда каждые триста-четыреста лет, так что всё должно получиться. Но, даже если координаты ошибочны, ты обязана найти его, Фрида! Он — моя единственная надежда! «Да ладно… ‘Высочество’? Неужели это сама наследная принцесса? У которой, оказывается, ещё и имеется братик?» Если не считать слухов о королеве, Дин-Дин не особо интересовали дела правящей семьи клана земли, однако она была в курсе щекотливой ситуации престолонаследия… но тогда посмеялась про себя. И приготовилась прошмыгнуть через тайный проход следом за златовласой принцессой… только вот расфуфыренная девица, впихнув служанке какой-то сверток, так быстро скрылась за каменной стеной, что Дин-Дин просто не успела! Нахлынувшее разочарование развеяла светлая мысль: проследить за королевской служанкой. «Должна же она будет вернуться и вновь открыть тайный проход?» По крайней мере, такое решение показалось более перспективным, чем попытки самостоятельно проникнуть через магический барьер — однако Дин-Дин не учла, что, последовав за Фридой, покинет Царство Вишапов и попадёт в Царство Людей. И что однажды столкнётся не только с Назинет, упомянутой принцессой, но даже с упомянутым ею братом. . . . — Окажите мне честь, Моракс… позвольте лицезреть страх в ваших глазах. К этому моменту Дин-Дин готовилась достаточно долго. И пусть Властелин Камня отказывается дрожать и умолять о пощаде, его напряжённый вид и мерцающий алым золотом взгляд тоже доставляют немалое удовольствие. Ещё немного. Ещё чуть-чуть. Он уже в её руках, и поэтому можно позволить себе насладиться. — Как ты выжила? — О-о-о… надо же? Вы узнали меня? Несмотря на жгучую боль в переломанном теле, Дин-Дин хочется рассмеяться. В другое время она бы уже сдалась, предпочтя сбежать, лишь бы не чувствовать, как трутся друг о друга сколы костей, прорывая мясо и кожу, а лёгкие наполняются собственной кровью… но сейчас ей достаточно пожелать — и драгоценное, абсолютно здоровое тело принца клана земли окажется в её власти. Дин-Дин терпит лишь потому, что жаждет увидеть, как страх заволакивает золотые глаза. — …на самом деле, ничего особенного: я просто заранее отделила от себя часть, которую вы и уничтожили, господин. Вам, наверное, интересно, зачем я это сделала? — И зачем же? «Сохраняешь стойкий вид, поддерживаешь разговор… а на деле лишь оттягиваешь неминуемое, верно? Ха-ха, хорошо, давай поболтаем». — Я кое-чему научилась. Не знаю, в курсе вы или нет, но, чтобы завладеть чужим телом, призракам среднего уровня нужно испить его кровь… Однако что будет, если сделать наоборот? Поделиться своей кровью и частичкой своего духа? Я попробовала — и получилось очень занятно. Я назвала это «внедрением семени». — … На этот раз Моракс не отвечает, лишь теснее прижимает к себе тело пухлой девочки и отводит взгляд — похоже, догадался, почему его слуги посходили с ума. Впрочем, только идиот бы не догадался, ведь Дин-Дин так старательно всё разжевала! — …это ты превратила якс в зверей? «А?» «Да, нет, не может этого быть…» Но вопрос задан так искренне, что сомнений не остаётся. — Властелин Камня даже не знает, что яксы способны менять облик? — хмыкает удивлённая Дин-Дин. — Ну, конечно, откуда выброшенному принцу что-то знать о своих никчёмных слугах? …впрочем, я сама не ожидала, что насильное пробуждение с неродной стихией вызовет такой сильный эффект, но согласитесь… вышло недурно? Какое же это наслаждение: видеть, как выпущенная стрела достигает цели. Моракс всё ещё пытается сохранять невозмутимый вид, однако его гнев выдаёт нечто большее, чем подрагивание ресниц или поджатые уголки губ — Дин-Дин даже на расстоянии чувствует, как закипает драконья кровь, текущая по венам принца клана земли. Страшновато. Но она заранее всё просчитала: Моракс и так мучается от вины, а если ещё и в гневе убьёт невинное дитя — лишь глубже погрузит себя в хаос, облегчив задачу Дин-Дин. — Зачем? Они ведь ничего не сделали твоей бывшей хозяйке. «…ублюдок! Да как ты посмел?!» Благостное настроение улетучивается в миг. — ОНА БЫЛА МОИМ ДРУГОМ! Дин-Дин сжимает кулаки и зубы, совсем забыв, как искалечено это тело. И когда боль от сломанных костей пронзает её разум — дух легко покидает страдающую плоть и проскальзывает по связующей нити в новую обитель. «Ха?!» Для призрака тела живых — всё равно, что кувшины с водой. Чтобы занять их, нужно лишь изгнать душу — это проще, чем избавиться от воды. Но если тело Моракса кувшин, то вода в нём оказывается неожиданно вязкой. Будто смола. «Это ничего… даже хорошо… значит, мы побудем здесь вместе какое-то время, а заодно я покажу вам кое-что, господин».***
[Это ничего… даже хорошо… значит, мы побудем здесь вместе какое-то время, а заодно я покажу вам кое-что, господин] Стоило крику умолкнуть, как Моракс почувствовал слабость: зрение помутнело, а руки и ноги стали чужими. Что-то проникло в него. И теперь в голове раздаётся не мальчишеский, а девичий голос, но почти такой же звонкий и всё с теми же ядовитыми нотками. Чтобы не уронить Гань Юй, Моракс поспешно опускает её на землю, а глаза тем временем окончательно заволакивает туман, сквозь который не удаётся ничего разглядеть. Поначалу. Пока неожиданно эту клубящуюся серость не пронзает лиловая молния, открывая вид с высоты птичьего полёта. — Ты обещала помочь! — Для этого мне надо подобраться поближе! Кажется, что вторую фразу только что прокричал он сам, а первую — дракон-вишап, который его несёт. — И как мне это сделать?! — вновь разносится в небесах едва ли не плачущий голос. «Назинет?» Короткие крылья на широкой спине очень быстро бьют по воздуху, пытаясь помочь круглому телу увернуться от сверкающих золотом копыт Владыки Лун. Олень атакует вишапиху, ни на цунь не позволяя приблизиться к огромному червю, извивающемуся всем телом. В очертаниях червя угадывается существо, которое Моракс видел в пещере, но Чи теперь защищён толстыми пластинами и толщиной в пару Аждах. Его размеры поражают. Каждый раз, когда трубчатое тело с округлой головой обрушивается на землю, долина сотрясается, посреди лесов и рек вылезают новые горы, а старые рассыпаются — но увидеть это можно, лишь когда расступается сизый туман. Кажется, туман этот образовался от смешения миазм с водяным паром. …но Моракс не успевает распознать его суть до конца, как видение вдруг резко мутнеет и в уши вторгаются тоскливые завывания: — А-а-а! А-а-а-а-а!!! Перед глазами появляется чья-то узкая сгорбленная спина, всклокоченные синие волосы, острые рога, обхватившие голову когтистые руки, больше похожие на лапы вишапа… «Бонанас?» Знакомый рисунок Раковины Моллюска потрескался от ударов Чи и миазмы проникли сквозь щит. Около трёх десятков якс бьются в водяных пузырях, явно стремясь выбраться и помочь своему генералу, но едва одному из них это удаётся, как окутанная чёрной дымкой Бонанас бросается на него и безжалостно вспарывает от паха до горла. — НЕ НАДО! СТОЙ! Мутный купол барьера прошивает алая вспышка, пламенный хлыст обвивает Бонанас, оттаскивая от яксы… но уже слишком поздно. — Успокойся! Всё хорошо! Капе- Хлыст не выдерживает и рвётся. Теперь обезумевшая Бонанас бросается на Индариас. И вдалеке становится видно людей, катающихся по земле — похоже, когда миазмы проникли сквозь щит, их действию подверглась не только Витой Моллюск. Если так продолжится, Индариас тоже не выдержит. — Уходите… быстрее уходите оттуда. [Ха-ха-ха! Тебя никто не слышит, Моракс! Кричи, сколько влезет!] И вновь вид резко меняется. Моракс вздрагивает, узнав светло-зелёный узор на плече яксы, сжимающего нефритовое копьё. — Стой! — кричит Сяо кому-то вслед. — Нет! Я помогу! — отзывается этот кто-то, вцепившись в ледяную плиту, что на огромной скорости несётся прямо к червю. С этого расстояния хорошо видно, почему Чи торчит из земли, словно оживший стебель бамбука — Босациус создал вокруг него магический круг, закрепивший монстра на месте: лиловые молнии толщиной с руку кажутся тонкими цепями, прошедшими точно через щели между защитными пластинами и насквозь прошившими толстое тело. [Назинет так жаждет его спасти… понятия не имея, что душа её ребёнка уже давно сожрана тьмой! Ха-ха! Забавно, не так ли?! …ах, господин, как думаете, настолько сильной я стану, завладев не только вашим телом, но и этим мутантом? Кто тогда посмеет противиться мне?] — Так ты задумала всё это ради силы? Не мести? [А что такого в том, чтобы, отомстив, заодно осуществить мечту своей дражайшей подруги?!] — Какая самоотверженность. [Завидуете? Потому что никто и никогда не делал подобного ради вас? Потому что вас бросили? Жалеете себя? …не прибедняйтесь, Моракс, вам очень повезло в отличие от Веноми! У неё ничего не было, а у вас было всё! …да, вас лишили матери, но не любви! Вы всегда были окружены верными слугами, чьи предки покинули Царство Вишапов из-за вас и чьи потомки сотни лет ждали вашего пробуждения! Вы не цените власть, которой владеете! Вы не заслужили её!] Призрак надрывается, а Моракс всё глубже погружается во тьму. Крики и грохот уже почти не слышны… зато он чётче ощущает постороннее присутствие в своём теле, как и еле заметные нити, соединяющее сознание этого постороннего с кем-то ещё. Похоже, с теми самыми «семенами». Удивительно, как знакомо ощущается эта связь. Почти такие же нити создаёт контракт, позволяя Мораксу если не общаться, то хотя бы чувствовать состояние присягнувших ему. […эй… что происходит?] Кажется, призрак наконец-то заподозрил неладное. [Эй!!!] — Тише. […этого не может быть… почему я ничего… Я растворяюсь?!] До сих процесс поглощения проходил гладко, но сейчас вдруг замедлился. Призрак и правда силён… у него меньше энергии, чем было у Веноми, однако способность к сопротивлению намного выше. [Моракс! Ты! Сволочь! Ты обманул меня! Ты заманил меня!] […подлая тварь! …лицемер! …самодовольный… выскочка…] Пронзительный поначалу голос становится всё тише и тише. Моракс не может позволить себе расслабиться — кажется, стоит только немного отвлечься: вздохнуть или открыть глаза, как призрак выскользнет и просто исчезнет. А этого никак нельзя допустить. Наконец, когда отвратное ощущение, словно от барахтающейся в животе жабы, пропадает, Моракс выходит из медитации, в которую себя погрузил. И обнаруживает, что потерял человеческий облик, превратившись в сгусток энергии. «Странно». Раньше он не мог ничего видеть и ощущать в этом промежуточном состоянии... Но времени разбираться нет — детям требуется срочная помощь. Не так давно, прочёсывая сознанием гавань, Моракс узнал, где находится Мархосиус: Бог Очага опять заперся с Ай, пытаясь в тайне ото всех подпитать свои гаснущие с каждым днём силы. Не хочется ему мешать, однако приходится. А потом Моракс направляется по следу одного из «семян». Их связь с призраком уже пропала, однако определить, кто именно заражён, было несложно.