***
— Пей. — Н-но… я могу и сам, отец! — Пей. — Гхр! Кассия встречает гневный взгляд а-Чисама, но никак не реагирует. На самом деле, ей требуется вся выдержка, чтобы просто сохранять на лице невозмутимое выражение. А всё из-за этого душного места, наполненного жаром и затхлостью. Его Величество а-Фелий, Владыка Огненного Плато, даже не соизволил принять гостей в тронном зале, и потому церемония проходит в опочивальне Небесного короля. В опочивальне, больше похожей на склеп — кажется, свежий воздух не проникал сюда несколько тысяч лет, а сам Небесный Король примерно столько же не вставал с этой кучи драгоценных камней, что образовали спальное ложе. Драконье тело а-Фелия иссохло, превратившись в скелет, обтянутый чешуёй, крылья скукожились и пожухли… но он по-прежнему крупнее всех драконов, каких Кассия только видела в своей жизни. А ещё глаза Огненного Короля по-прежнему горят белым пламенем, способным сжечь всё на свете. Кроме, разве что, драконьего яйца. Стоит вспомнить о едва не случившейся катастрофе, Кассия зло поджимает губы и косится на одного из старших сыновей а-Фелия, посмевшего отдать высокомерный приказ об убийстве Сяо. А ведь предполагалось, что никому в этом многочисленном семействе нет дела до полукровок якш… однако утечка информации о яйце поставила под угрозу весь план. Но как только этот ублюдок решился на такое злостное преступление, как уничтожение неокрепшего ядра?! Если бы у него получилось, тысячелетия подготовки улетели бы вишапу под хвост. С другой стороны, вмешательство Барбатоса лишило Кассию весомого козыря. Без доказательств невозможно обвинить Огненное Плато в похищении яйца, а значит, и о привлечении на свою сторону других Владык пока стоит забыть. Но ничего. Дорога никогда не бывает одна. Отведя взгляд от седовласого ублюдка, Кассия косится на а-Чисама, медленными глотками допивающего эликсир. Как принц ни пытается скрыть волнение, держащие бокал пальцы мелко дрожат. Приятное зрелище. Сегодня, здесь и сейчас, он навсегда лишает себя права наследования. Точнее, этого права а-Чисама лишает Его Величество а-Фелий, отдавая сына даже не в жёны, а в наложницы — таковы наилучшие условия, которых Кассии удалось добиться. И они не так уж плохи, учитывая, что долина Авроры хоть и передаётся в пользование огненным, остаётся частью земель Золотой Горы. — Х-хух… Кубок выпадает из рук а-Чисама, но сноровистый слуга успевает его поймать. А-Чисам же запрокидывает голову и закрывает глаза, мелкая дрожь поднимается от его рук и распространяется по всему телу — эликсир действует, насильно меняя и внутренности и внешность. Теперь, даже если принц пожелает, не сможет вернуть прежний облик как минимум десять лет. Кассия прищуривается, рассматривая округлившиеся формы и смягчившийся овал лица. «Да, таким ты мне определённо нравишься больше…» — На этом… всё? — устало интересуется Огненный Владыка а-Фелий. — Лишь одна формальность, — кивает Кассия. — Это касается полукровок якш, ранее родившихся от семени моей новой наложницы. Вы подтверждаете, что право родственного старшинства над ними переходит ко мне? — …кого? Смертельная усталость и скука на получеловеческом-полудраконьем лице навевают не самые приятные мысли. Старость… Больше всего на свете Кассия боится превратиться в такое же иссушенное изваяние, давно потерявшее вкус к жизни и равнодушное ко всему и вся, но продолжающее цепляться за никчёмное существование. С другой стороны, учитывая непомерную чванливость и глупость многочисленных принцев, она может понять, почему Огненный Владыка до сих пор не определился с наследником. Ведь все его дети — те ещё идиоты. Отличие лишь в том, куда они направляют этот идиотизм… Взять хотя бы а-Чисама: десятый принц не довёл до конца ни одного проекта из сотен тысяч, хотя среди них и попадались некоторые, достойные внимания — то же разведение яков из Нижнего мира ради решения проблем с пропитанием на Огненном Плато. «Но это не мои проблемы». — В таком случае отдыхайте, Ваше Величество. — И тебе всего… наилучшего, девочка. А-Фелий закрывает пылающие белым пламенем глаза и превращается в неподвижную статую, из-за чего опочивальня становится ещё больше похожей на склеп с искусно выполненным надгробием-памятником. [Блядство] Донёсшееся по духовному мосту ругательство заставляет Кассию хмыкнуть. Она не удостаивает изменившегося а-Чисама даже взглядом, вместо этого сразу направившись к выходу. Туда, где её дожидается королевская стража и кое-кто более важный, чем новая наложница. — Фух! Ну наконец-то! Я уж думала, что испарюсь без остатка! Суфия. Прекраснейшее воплощение водного духа. Кассия позволяет ей прильнуть к себе и окатить прохладой, что безумно приятна в этом раскалённом дворце. — Хмн, — раздаётся недовольное за спиной. И Суфия игриво оглядывается: — Привет, огненная сестрёнка! — Хмн! — ещё громче и недовольнее хмыкает а-Чисам, обращение к которому теперь изменится на довольно долгое время, если не навсегда. Кассия улыбается, раздумывая, какое бы имя выбрать. «А-Чисама»? «А-Чама»? Или просто «Чиса»? — Миленько-миленько, — тем временем воркует у плеча Суфия. — Но и обидненько. Ваше Величество, вы ведь не собираетесь отдать яйцо ей? — Собираюсь, — настроение немного портится, и Кассия показывает это, перестав улыбаться. — Больше она всё равно ни на что не годится. Однако Суфия продолжает всё тем же мелодично журчащим голоском: — Ах, звучит так, будто забота о яйце — совершенно никчёмное дело. А как же я? Разве вы не обещали эту привилегию мне? Разве не говорили, что это величайшая честь и знак глубочайшего доверия с вашей стороны? Кассия припоминает, что и правда говорила нечто подобное. Но тогда обстоятельства были другими. — Всему свой черёд, Суфи… тебе просто нужно немного подождать. — Ах-ха, я так и поняла… Однако есть кое-что, что я всё же понять не могу: как много элементов вы планируете собрать? — Не понимаю, о чём ты, — предостерегающе косится на любовницу Кассия. Но та лишь подмигивает: — Я ведь не дурочка, Ваше Величество… — и, чуть отстранившись, поднимает красивую бледную руку с изящными пальчиками, начав их загибать: — Смотрите, от отца малышу вряд ли досталось много пиро-элемента, потому вам и понадобилась огненная сестричка… Допустим, от меня он возьмёт гидро… Сильных носителей анемо-стихии поискать можно, но в целом, наверное, сойдёт и то, что яйцо уже успело впитать из того полуякши… Однако как быть с электро? Долина Молний вряд ли добровольно отдаст кого-то из своих в ваш гарем. А если даже и да — то как быть с дендро стихией? Неужели вы собираетесь отправиться на поклон к Древу Мира? Щебечет Суфия не громко, но и не тихо. Кассия не перебивает её лишь потому, что рано или поздно подобные догадки всё равно посетят головы всех обитателей Верхнего Мира. Но к тому времени никто уже не сможет ничего изменить. — Возможно, — уклончиво пожимает Кассия плечами. — Имеешь что-то против? — Я? О… нет, вовсе нет! — Суфия вновь прижимается к её плечу, щедро делясь приятной прохладой. — Выглядит интересно! Однако поглощение всех семи элементов вряд ли даст малышу хоть какие-нибудь преимущества… в конце концов, троны Владык непоколебимы. — Конечно. Кассия не спорит. Ведь её никогда не интересовал ни собственный трон, ни чей-либо ещё… а вот Нашествия тварей Бездны, каждые несколько тысяч лет уносящие миллионы жизней — совершенно другой разговор. Почему это бедствие вновь и вновь обрушивается на мир богов? Неужели пятерых Небесных Владык недостаточно, чтобы покончить с проблемой раз и навсегда? Или дело в другом? В том, что Владыкам выгодно держать подданных в страхе? Теша своё неуёмное эго, пострадавшее после разделения миров, когда Единый выкинул их из Тейвата, словно шкодливых лисят? — …Я так понял, речь про вынашивание яйца? — вдруг раздаётся за спиной ворчливый голос. — А меня вы спросить не забыли? Кассия снова не реагирует. Ей нет дела до желаний новой наложницы… однако вся эта спешка с передачей яйца тоже не нравится. Только вот Сяо уже очнулся, и медлить больше нельзя — ведь терпение уважаемого братца не безгранично.***
«Господин, пожалуйста, отпустите меня…» [Нет, сиди здесь] «Но…» [Ты ещё слаб] Неправда. Но Сяо чувствует, что спорить бесполезно, хотя ему очень неудобно продолжать сидеть на Мораксе, словно на огромном троне… или словно на огромной медной горе, взирая с её вершины на собравшихся внизу генералов и сошек поменьше. — Ай да Сяо, ай да молодец, — всё никак не может успокоиться Каразетсу, буквально только что узнавший про яйцо. — Ну пострел… Точнее, господин только сейчас подтвердил эту информацию. Кажется, Индариас услышала что-то во время вылазки на Огненное Плато и по своему обычаю прямо задала архонту вопрос. Однако именно она сейчас осаживает разговорившегося четырёхрукого: — Хватит тебе! Подумаешь, не такое уж великое дело… И тут же сама осекается, покосившись наверх, после чего поспешно продолжает: — Нет, яйцо — это безусловно великолепно, наконец-то у нашего господина появится наследник! Только в чём тут заслуга именно Сяо? Конечно, защита малыша — почётное дело, но разве он не провалился, позволив похитить себя? Слышать подобное неприятно, только вот Огненная Крыса права. А хуже всего, что Сяо ничего не помнит — лишь невесомость и удушение… а ещё — распространившееся по внутренностям тепло и поглотившую всё кромешную тьму. — К тому же… разве мы увидим малыша? — продолжает ворчать Индариас. — Когда он родит… то есть, вылупится, нас здесь даже не будет! — Если так хочешь увидеть маленького дракончика, почему бы тебе не остаться в этом мире? — подмигивает ей Каразетсу, обнимая стоящего рядом Первасеса и притягивая к себе в подмышку. — Среди местных вишапов не все отморозки, может, и найдёшь себе достойную пару? — Чем именно достойную? — раздаётся тихий голос Бонанас из-за спины Огненной Крысы. — М-м-м? Сяо рад, что генералы заняты собой и что никто не смотрит на него. Кроме Бу Ли Ая, всё ещё подвешенного высоко под сводами пещеры. Иногда оттуда доносятся странные звуки, похожие на бурчание… но издаёт их якса не ртом. Также наверху можно заметить Барбатоса: архонт из Мондштадта, уже однажды приходивший Сяо на выручку, устроился на самом широком каменном уступе и со скучающим видом играет с камушками — мелкая галька вертится в воздухе и гоняется друг за другом, словно живые жучки. «Господин… это обязательно?» [Обязательно что?] «Ну… вы сказали, скоро придёт ваша сестра и… мой отец. На самом деле, я бы предпочёл не встречаться с ним. Если позволите». Сяо поджимает ноги и плотнее закутывается в тёплую коричневую накидку, сотворённую для него господином вместо тонкого зелёного плаща, вернувшегося к Барбатосу. Кстати, это особенно смущает, ведь Сяо совершенно не помнит не только, как Анемо Архонт спас его, но и почему сам оказался раздетым… однако копаться в случившемся совершенно не хочется. Позора и так предостаточно. Бр-бр-бр… Вот. Снова от висящего над головой Бу Ли Ая исходит странный звук. Точнее — из его живота. — Х-хах, — тут же вздыхает якса, явно попытавшись заглушить шум. — Никак наш похотливый малец проголодался? — хмыкает Барбатос, запустив камешки в длинный полёт вокруг Бу. — … Брат не отвечает, лишь поджимает губы. Кажется, Барбатос ему сильно не нравится. Но почему «похотливый малец»? Сяо, конечно, не забыл первый день их знакомства, однако откуда об этом знает Анемо Архонт? Кстати, когда он вообще успел здесь очутиться? [Мадам Пин попросила Барбатоса позаботиться о нашем возвращении, если мы вдруг не успеем до расхождения миров] «Простите». Сяо не уследил за «громкостью» своих мыслей и тем самым потревожил Моракса. Но раз уж разговор зашёл о мадам Пин… «Вам не кажется, господин, что мадам Пин сильнее, чем остальные адепты? И эта её способность создавать подпространства и порталы… Разве ваша сестра не говорила, что переход в принципе невозможен, когда миры перестают соприкасаться? Так каким же образом простой человек, пусть и достигший просветления…» Сяо обрывает мысль, не успев сформулировать вопрос до конца. Но не потому, что сам находит ответ, а потому что в воздухе появляется напряжение, которое больше пока никто не заметил. Даже Сяо почувствовал его лишь благодаря господину, когда тот вдруг поднял голову, устремив взгляд ко входу в подземный зал. Лишь через некоторое время голоса якс внизу затихают, и они расходятся в стороны, пропуская Кассию и ещё нескольких девушек. Не увидев отца, Сяо вздыхает с облегчением… но когда делегация приближается, замечает в одном из женских силуэтов знакомые черты: смуглая кожа, белые волосы и вечно недовольный презрительный взгляд… «Что? Почему?» [Кассия взяла в наложницы твоего отца. И он же станет тем, кто позаботится о яйце] «Не может быть! И вы доверитесь ему, господин?!» Сяо вскакивает — слов не хватает, поэтому он лишь удивлённо вглядывается в глядящие сверху золотые глаза… и вдруг чувствует, как колени ослабевают. «Г-господин?..» [Поспи ещё немного. Когда проснёшься — всё уже закончится]