***
Вновь выйдя на улицу, Усянь подметил неожиданную деталь, метаморфозу восприятия. Этот безмолвный мир больше не казался таким уж мёртвым, скорее спящим. Тишина и покой, вводящая в некоторое медитативное состояние. Шицзе говорила, что медитация — основная практика магов воздуха в общем и, конкретно, Облачных глубин, в частности. Монументальное отличие магии воздуха от магии воды было пониманием устройство обоих элементов. И адепты ордена Лань обретали это понимание через познание себя и окружающего мира путём, как раз, медитации. Если подумать, то здешняя тишина может быть инструментом для практики воздуха. А может Усянь просто надумал лишнего. Их проводили к остальным в гостевые домики, где ему, как Первому ученику, даже выделили собственную комнату. Остальные расселились по двое-трое. Но не успели они даже вещи разложить, как очередной адепт Лань позвал их в главный павильон Облачных глубин, где уже должны были собраться представители остальных орденов, так же приехавших для обмена опытом. Окончательно успокоившись, а может, привыкнув(?), Вэй Усянь уловил в собственном настроении нотки игривости. Ведь, самая грязная вода — стоячая. Пора бы взбодрить эти Облачные глубины. Конечно, в чужой монастырь со своим уставом не ходят, однако толика разнообразия ведь не может быть чем-то плохим, не так ли? Вот только чего бы такого сделать? Было бы весело вмешаться в обряд Подношения, однако Мадам Юй с них всех потом шкуру за такое спустит. Усяню за то, что устроил всё это, остальным потому, что не остановили. А эту женщину лучше не злить. Она чистый маг огня, довольно талантлива в технике цветного огня и магии молнии. Никто не знает как, но она способна даже молнию окрашивать в сиреневый. А её любимое оружие — стальной кнут. Не сложно догадаться как и чем она будет наказывать. В общем, она не тот человек, которого можно злить. И как только дядя мог влюбится в неё? Поистине, любовь — странная штука. Так или иначе, в этом ритуале даже портить-то нечего, на столько он прост. Может, Вэй Усянь раньше в нём не участвовал, однако это не значит, что ему в голову не вбили правила его проведения, как и многих других обрядов. Да, быть Первым учеником — ужасная морока. Полезно? Весьма. Почётно? Несомненно. Нужно ли оно Вэй Ину на самом деле, учитывая все сопровождаемые должностью обязательства? Спорный вопрос. «Подношение» или, если по другому, «Дарение», всего лишь формальность перед началом обучения. Гости, (а точнее Первые ученики от каждого приезжего ордена) в определённом порядке преподносят дорогие подарки Главе ордена и Старейшинам, которые будут ответственны за них во время обучения. Однако пойдут туда лишь те из приглашённых, кто приехал постигать искусство ведения боя, что можно назвать скорее обучением. Целители же, где-то с пяток от каждого приглашённого ордена, будут конкретно обмениваться опытом меж собой, не обучаясь у Старейшин. Огонь, воздух, вода и земля — цикл перерождения аватара. В некоторой степени, это сакральный порядок. Поэтому, первым будет выступать Первый ученик ордена Вэнь — адепт Главного ордена огня из Цишани, что расположена невдалеке от ГуСу. Затем пойдёт Вэй Ин, как представитель нации Воды. Орденам Цзинь и Не изначально приходилось выступать одновременно, как представителям магов земли, что им очень не нравилось, однако позже, они, после многочисленных битв и споров, договорились из раза в раз чередоваться. Вэй Ин надеялся, что Ланьлинский Павлин не найдёт его позже, чтобы пожаловаться, а то подобное уже происходило. В павильон они пришли последними, по-видимому. Старейшины Лань и их лучшие ученики выстроились в центре, вокруг них, на некотором отдалении, ближе к стенам кучно стояли подростки в разномастных одеждах. Слёту Усянь узнал только золотые кафтаны Цзиней, что неудивительно. Именно к ним Цзяны и подошли. Молча, максимально бесшумно. Когда последние участники встали в строй, один из Старейшин ордена, стоящий около Лань Сичэня, их будущий наставник, поглаживая седую бородку неспешно затянул: — Рад приветствовать дорогих гостей ордена магов воздуха. — Слегка-слегка наклонившись в поклоне, как и обязывал его статус, он продолжил. — Моё имя Лань Цижень, я Старейшина ордена Лань, один из сильнейших магов воздуха и ваш будущий наставник на ближайшие шесть месяцев. Я надеюсь вы отнесётесь с почтением ко мне и к правилам моего ордена, соблюдая их с этой секунды и впредь. Завтра мы подробней остановимся на них. Сейчас же, я прошу вас о сдержанности и благоразумии. Не стоит тревожить покой Облачных глубин. Ненадолго замолчав, он оглядел склонённые в молчаливом согласии головы будущих учеников и довольно кивнул: — В таком случае, добро пожаловать в мою обитель, юные маги. И стоило ему сделать шаг вперёд, как среди людей ордена Вэнь, одетых в белое ханьфу с красной окантовкой, напоминающей лучи солнца, срисованные с герба их ордена, начались некоторые волнения. Расступившись, они выпустили из недр своей компании высокого, широкоплечего мужчину с деланным безразличием ступающего вперёд. На вид ему было около двадцати лет, и, как и Вэй Усянь, он носил черное ханьфу вместо обычных одежд ордена Вэнь. Его острый, слегка надменный взгляд периодически выглядывал из-под маски спокойствия, сопровождаемый надломом тонких бровей, над которыми в центре лба красовался знаменитый «третий глаз» магов взрыва, которых сейчас можно пересчитать по пальцам одной руки. Эта деталь красноречиво указывала на личность владельца. Он подошёл к небольшому возвышению, у края которого встал Цижень, и, согнувшись в очередном поклоне с вежливым тоном но грубым, соответствующим внешности, голосом заговорил, протягивая Старейшине красивую резную шкатулку с солнечным орнаментом из красного дерева: — Первый ученик ордена Вэнь, Вэнь Чжулю, приветствует мастера Лань Циженя. Прошу вас принять дар магов огня. И так и стоял в поклоне склонив голову, пока не почувствовал, что Цижень взял шкатулку в руки и сам склонил голову выражая благодарность. Только тогда Вэнь Чжулю молча развернулся, уходя обратно в строй. В то время как Старейшина, не открывая, отдал шкатулку близстоящему адепту Лань. Вэй Усянь пристально наблюдал за всем процессом, не столько из уважения или чего-то вроде, сколько из любопытства. Было дело, он видел адептов Вэнь, но то были всего лишь внутренние ученики, а не сам Вэнь Чжулю. Этот хмурый тип не казался Усяню особенно красивым. Да, он имел эстетически приятные черты лица и формы тела, однако общая картина отталкивала его тонкую художественную натуру. Поэтому Вэй Ин, радостно потирая воображаемые лапки, вновь вернул свой взгляд Лань Сичэню, старательно запоминая детали его внешности, чтобы потом перенести их на бумагу. Как вдруг заметил рядом с ним другого адепта, на которого ранее почему-то не обратил внимание. Высокий стройный юноша, чем-то похожий на Главу ордена Лань. Судя по всему, у них похожие черты лица, может, они братья? Оттенок длинных волос и рост также совпадают. Разве что, глаза на безэмоциональном лице горят расплавленным золотом, куда более светлом, чем у Сичэня. Да и стоят они слишком уж близко, в сравнении с остальными адептами. Ну точно братья. А значит, эта златоглазка является Первым учеником ордена Лань. Какая встреча! Хотя, наверное, он бы в любом случае присутствовал на данном мероприятии, ну да не важно. Как, кстати, его звали? Острый, полуприкрытый безразличный взгляд. Тонкие ровные брови. Бледное лицо, на пару тонов светлее таковой у Усяня. Тонкий прямой нос. Мужественное, но не грубое лицо. На лбу лента клана с двумя зеркально-симметричными узорами облаков. Ни единого изъяна или дефекта. Высок и строен. Всё тело скрыто под белым ханьфу с голубыми узорами тех же облаков. Руки по швам. Кажется, у Ланей нет привычки складывать их как-либо, в отличие от тех же Цзиней, которые соединяют рукава или… Как оказалось Вэней. Логично, учитывая, что красные линии на их рукавах при сложении образовывали узор нации огня — «красное солнце». Ох, Вэнь Чжулю уже возвращается, значит сейчас настанет пора выступать Цзянам. Усянь уже хотел повернуться к одному из Капитанов, что держал дар от магов воды, как поймал на себе цепкий взгляд золотых глаз. Возможно, этот Лань заметил, как Вэй Ин за ним наблюдал. Но не казался ни удивлён, ни раздосадован. Его эмоции было трудно хотя бы заметить, не то что понять. Нарисовать его казалось отличной идеей, однако, ему наверняка больше подойдёт расслабленная улыбка. Усянь и сам улыбнулся этой идее, дерзко, как умел, встретив золотой взгляд своим стальным, перед тем как окончательно развернуться и взять в руки шкатулку. Темная древесина приятно грела руки, пока Вэй Ин со всё той же улыбкой и прямым взглядом шёл вперёд, ловя серьёзный взгляд Старейшины Лань. Конечно, было волнительно идти вот так, окружённым почти сотней взглядов, однако не сказать, что это пугало его. Почему-то даже наоборот, придавало уверенности, разливало браваду по крови. Остановившись в метре от Лань Циженя, он поклонился, протягивая Старейшине шкатулку, похожую на таковую у Вэней, но с меньшим объёмом и совершенно другими узорами. Усянь точно знал, какое сокровище в руках держит. Чистейший жемчуг, благословлённый духами Луны и Океана был отличным подношением, которому сложно составить конкуренцию. Жаль только, что Вэй Ин не увидит реакцию Старейшин, очень жаль. Это наверняка было бы смешным зрелищем. Даже простая мысль об этом невероятно поднимала настроение, может поэтому заговорил он даже веселее чем обычно, почти игриво: — Первый ученик ордена Цзян, Вэй Усянь, приветствует мастера Лань Циженя. Прошу вас принять дар магов воды. Вэй Ин вообще любил наблюдать за реакцией людей на свои слова и действия. Он всегда старался их запоминать, чтобы затем зарисовать. Старик перед ним, правда, не выглядел особо интересным, просто очередной хмурый дядька. Быть может по молодости его и могли считать красивым, но точно не сейчас. Возвращаясь обратно, краем глаза Усянь заметил магов из ордена Не, которых раньше не видел просто из-за неудачного угла обзора. Да, слухи не врут, северные маги земли разительно отличались от южных. Эти ребята имели отличный от Цзиней стиль одежды, выдержанный в тёмно-зелёных и серых оттенках, почти полное отсутствие украшений и, как будто, другую атмосферу. Даже не верится, что Цзини когда-то образовались от Не. Следом пойдут как раз эти два ордена. Усянь не помнил, чья сейчас очередь выступать, но особо не парился. Первый ученик ордена Не Усяня особо не интересовал. Быть может Цзинь Цзысюань оставил после себя настолько неизгладимое впечатление, что у Вэй Ина появилась психологическая травма, порождающая предрассудки по отношению к Первым ученикам орденов земли. Это не исключено, по крайней мере. Кстати, как оказалось, на этот раз первыми идут Цзини, вон, жёлтое пятно на периферии рассекает зал. Усянь намеренно туда не смотрел. Эти павлины всегда и в любых обстоятельствах одеты в золото, даром, что у них государственный герб — пион, а не монета. Разве пион не олицетворяет чистоту и хрупкость? Если опустить первое, в каком вообще месте маги земли могут быть хрупки? Ладно бы в Юньмэне девятилепястковый лотос — растение, что по легенде росло в оазисе духов воды. Единственный цветок, покоривший воду и буквально живущий на ней. Он идеально воплощает в себе мораль и ценности народа воды, его суть. У Цинхэ, северной державы земли, герб представляет собой морду зверя. Усянь мог понять, почему Цзини, со своей «тонкой» натурой предпочли цветок подобному, но почему конкретно пион? За этим стоит какая-то история? Если он не ошибался, эти цветы даже не росли тогда на южном континенте, когда Цзини откололись от Не и поселились там, это завезённое растение, Шицзе об этом как-то говорила. Впрочем, не важно, если Вэй Ин спросит, ему наверняка опять прочтут целую лекцию по истории, на которой он неизбежно заснёт. Незнание — благо, в некоторых случаях. Его размышления прервал громкий голос Циженя: — Благодарю представителей орденов за ваш труд. Настоящие занятия начнутся завтра. Сейчас вас проведут на тренировочную площадку, где вы продемонстрируете свои способности на практике. Ох, видимо он пропустил последнего участника, ну, не очень-то и хотелось. Особо Усянь не вслушивался, но уловив что-то про демонстрацию, навострил ушки. Его кровь вскипела от предвкушения. Больше чем рисовать, Вэй Ин любил только сражаться, ну, и, возможно, суп из рёбрышек, что готовила его сестра, и свежие семена лотосов и… В общем много чего, но вернёмся к сражениям. Усянь любил ощущать, как адреналин течёт по венам, как каждая мышца тела поёт в танце, подчиняя себе силу стихий, как мысли испаряются, а мир вокруг сужается до небольшого пространства, вмещающего в себя лишь тебя, твоего противника и ваш бой, как после чувствуешь расслабленную опустошённость, эдакую приятную негу. И жирным бонусом к самой битве идёт победа, подпитывающая твоё эго. Последние две недели хоть и были довольно выматывающими, но не дарили радости боя, или как там это называется? Привели их всех куда-то вглубь ордена, подальше от домов, на открытую каменную площадку. Вдалеке виднелись различные мишени или странного вида приспособления, которые, наверняка, используют для обучения магии воздуха и общих тренировок. Ребятам дали около часа для разминки, строго-настрого запретив драться до прихода остальных Старейшин, оставив следить за порядком парочку адептов Лань. Ещё одно разочарование. Усянь в принципе не любил ждать, будучи невероятно энергичной натурой. Потратив некоторое время на растяжку вместе с остальными Юньмэновцами, Вэй Ин остался наедине с целой прорвой времени. Что ему делать? Общаться со своими особого желания не было. За последние недели он и так только с ними и разговаривал. Хотелось найти свежую кровь. К счастью, она была тут повсюду. Лани не выглядели хорошими собеседниками, так что про них можно забыть ненадолго. А вот другие подростки из чужих орденов казались хорошей идеей. Вот только, они все уже разбрелись по разношёрстным кучкам. По своему опыту, Усянь знал, что если попробовать влезть в устоявшуюся компанию, то можно её развалить, или вылететь самому. Было бы неплохо найти одиночку или дуэт, малое количество людей легче запомнить. К сожалению Вэй Ин в связи с плохой памятью часто забывал имена или лица знакомых, что, бывало, порождало неловкие ситуации. Почему-то, Первый ученик ордена Цзян хорошо помнил только красивые вещи. Например, он по памяти мог нарисовать сады белых пионов в Башне Кои, отражённые в тёмных водах звёзды глубокой ночью, россыпь лотосов, расцветающих в многочисленных озёрах Юньмэна поздним летом, большие ракушки, расшитые драгоценными нитями одежды танцовщиц, мосты радуги после дождя… Мир наполнен красивыми вещами, на которые хотелось бы хоть раз мельком взглянуть. А ещё лучше, зарисовать и показать сестре, она большая ценительница красоты. По всей площадке, то тут то там вспыхивали огни, летали камни, плясала вода. Тела людей двигались и изгибались, подчиняя себе стихии. И это тоже казалось прекрасным. Движения незнакомые, но элементарно понятные, принадлежащие каждый своему стилю. Ничего выходящего из рамок - самый стандарт магии стихий. Усянь испустил тихий смешок. Видимо, никто не хотел доставать свои козыри до начала битвы. Было на удивление тихо. Нет, конечно гул голосов никуда не исчезал, как и грохот земли или плеск воды, но был будто… Приглушен? Словно они говорили в пол силы. Чем дальше Усянь шёл, тем более странной казалась обстановка, незнакомой, такой же дискомфортной как тишина Облачных глубин. По меньшей мере странной. И вроде, с виду, всё было нормально, но интуиция Вэй Ина никогда не подводила. Оглядываясь по сторонам, он заметил мишени, к которым и решил направиться. Вода — одна из самых точных стихий, она требует концентрации на цели, особенно, когда её мало в твоём распоряжении. Поэтому в ордене Цзян довольно много времени отдаётся тренировкам с луком, или любым другим метательным оружием. Начать разминку с атак средней дистанции хорошая идея. Магия воды и земли в основном колеблется на средней дистанции, редко переходя в ближнюю, магия огня, в основном, строится на сближении и нападении в рамках короткой дистанции. Магия воздуха, как говорят, более универсальна, но её пользователи всё равно предпочитают средние и дальние дистанции. Конечно, помимо самой магии, в орденах обучают стилю рукопашного боя, основанному каждый на своей стихии. Но в реальном бою он не всегда помогает. Как бы хорошо ты им не владел, будучи, например, магом воды, но против магов огня у тебя мало шансов. Поэтому очень важно стараться тренировать свои сильные стороны. Магия огня и воздуха — довольно неточные, сосредоточенные на большой площади поражения. Магия земли - это палка о двух концах, с одной стороны, когда ты используешь землю, не поднимая её в воздух, ты можешь бить довольно точно, но если попытаешься запустить кусок горной породы во врага, вероятнее всего, конечная точка маршрута выйдет случайной. Контролировать большие каменные глыбы в воздухе довольно трудно, а маленькие могут быть неэффективны. Например, сам Вэй Усянь, являющийся тройным магом, обычно не поднимает землю в воздух. Он давно заметил, что это тратит довольно много сил и лишнее время. В конце-концов, противник не будет ждать, пока ты приготовишься атаковать его. Скорость невероятно важна в бою. Размышляя об этом, Усянь заметил парня в белых с красным одеждах, что вытягивал из-под земли небольшие куски камней, где-то с кулак каждый и складывал в кучку возле себя. Это… Он пытается использовать каменные пули? Серьёзно? Как, однако, вовремя. Да и довольно необычно для того, кто является магом огня тренировать атаки дальней дистанции. — Привет, что делаешь? Усянь как можно более тихо подошёл ближе и окликнул адепта ордена Вэнь, на что тот невероятно комично подпрыгнул, невольно отступив назад. — Д-добрый день. — Прости, если напугал. Меня зовут Вэй Усянь, из ордена Цзян. А ты? Да, Вэй Ин обожал подкрадываться. Как и было сказано выше — он любил наблюдать реакцию на свои действия. Страх, обычно, побуждает людей к проявлению ярких эмоций. Например, его старший брат, Цзян Чэн, выливал на лицо палитру из эмоций, яркую и насыщенную. Широко раскрытые глаза в момент испуга, быстро сужаются от ярости в следующую секунду, поджимая губы, а из горла вырывается почти что звериное рычание. — Вэнь Нин, из ордена В-вэнь. Приятно познакомиться. На широкую улыбку Усяня, парень ответил своей, но более скромной. Он казался славным юношей. Робким и милым, с тонкими чертами лица и черными как смоль глазами. — Это каменные пули? Ты умеешь их запускать? Покажешь? Каменные пули считались сложной техникой, потому что требовали высокой точности при стрельбе и вложения большей силы в импульс при броске, для задания высокой скорости в самом начале и её поддержания на протяжении всего полёта. По вышеуказанным причинам её редко практиковали, и сам Усянь ни разу не пробовал. Он бы даже и не узнал её, если бы до этого не размышлял о магии земли. — Мм, да. Эм, ладно? — Хэй, не суетись, ты можешь этого не делать, если не хочешь. Мне просто было интересно. Каменные пули - не самая распространённая техника, не так ли? Парень перед Усянем не казался уверенным в себе. Его глаза бегали по земле, а руки непрестанно теребили рукава одежд. Плечи поникли, голова опустилась, сбрасывая чёлку на глаза. Весь он будто в одночасье уменьшился. Вэй Ин, будучи Первым учеником, встречал таких людей и работал с ними. Даже среди тех ребят, что сейчас рачками разбрелись по площади, были те, кто раньше точно также неуверенно сжимались перед незнакомцами. Подобная реакция была тем, чего Усянь всеми силами стремился не допускать у своих соклановцев. Куда вообще смотрит Вэнь Чжулю? Неужели этот самовлюблённый говнюк считает, что допускать подобное у своих же адептов нормально? Успокаивающе, насколько мог, Усянь улыбнулся новому знакомому, демонстративно поднимая с земли один из тех небольших камней, чтобы в следующую секунду заставить его парить над ладонью прямо на уровне глаз Вэнь Нина. — Давай попробуем вместе? Он ждал, пока взгляд Вэня медленно поднимался с земли до камня и, наконец, не встретился с весёлыми глазами самого Усяня, чтобы с хитрой улыбкой продолжить: — Только слишком не смейся, если у меня не получится, это мой первый раз. Поколебавшись мгновение, Вэнь тихо кивнул и магией притянул в ладонь другой камень с земли. — Тогда, я первый. Усянь не верил, что у него хоть что-то получиться. Он не использует атаки, подразумевающие конкретно бросок земли в противника, поэтому не знаком с каким-либо тонкостями этого дела. В обычной ситуации, он бы предпочёл стрелять вторым, чтобы пронаблюдать за человеком, который уже практиковал эту технику. Однако сейчас, Вэй Ин стремился не столько научиться, сколько помочь новому другу приободриться. Не важно из какого этот человек ордена или какую он носит фамилию, Усянь всё-равно постарается помочь в рамках своих возможностей, если больше некому. Встав прямо перед мишенью, метрах в двадцати, он сосредоточился на цели. Земля — не самая точная стихия, обычно она подавляет противников своим весом и количеством. На полёт камня, в теории, может повлиять сила броска, ветер и иные условия, о которых Усянь даже не подозревает. Камень размером с кулак парит над его вытянутой ладонью. Вэй Ин не знает, должен ли он начать его как-либо раскручивать или… Усянь не особо понимает что в принципе он может сделать. В какой-то момент он просто сдаётся и так и запускает этот бедный кусок горной породы прямо с того места, где тот висел. Каменная пуля подразумевает атаку без использования рук, так что всё, что Вэй Усяню оставалось, просто поддерживать полёт камня на расстоянии, не давая тому сбрасывать скорость или отклоняться от курса. Но даже так он прекрасно осознавал, что заданная скорость слишком низкая, для того чтобы хоть как-то побеспокоить эти видавшие жизнь мишени из твёрдого дерева, вбитые глубоко в землю. Летящий камень достиг центра мишени, однако распался при столкновении, лепестками осколков осыпавшись вниз, не оставив после себя даже царапины. Это была отвратная попытка. — Что же, видимо я провалился. Покажешь как надо, а? А затем с видимым восхищением наблюдал, как камень, что держал в руках этот парень воспарил над ладонью, начав медленно огибать руку по спирали в воздухе, то отдаляясь, то приближаясь и медленно набирая скорость, пока сам Вэнь Нин неспешно замахивался этой самой рукой, занося её почти что за голову. В его тёмные глаза горели какой-то удивительно твёрдой решимостью, будто он хотел доказать нечто не просто Вэй Усяню, а самому себе. «Какое красивое зрелище, — Подумал про себя тогда Первый ученик ордена Цзян — возможно, я мог бы…» Но не успел он даже осознать, как высоко поднятая рука адепта Вэнь на головокружительной скорости опустилась вниз. Ладонь, как подметил Усянь, странно изогнулась, будто действительно кидала что-то, и именно в этот момент тот самый камень стремительно, невероятно быстро полетел в мишень. «Этим можно и убить, — Подумал он, разглядывая глубокую трещину в красном центре мишени. Он вновь оглянулся на нового знакомого, только сейчас заметив, что неосознанно сделал шаг вперёд, и успел увидеть, как Вэнь Нин опускает вторую, левую руку вниз. — о! Так он использовал другую руку для координации движения снаряда и поддержания в нём импульса. Умно». — Это было невероятно! Я даже не задумывался о том, что так можно. И ты удивительно меток, как для мага огня или земли. — Н-ничего особенного, в клане Вэнь есть отдельная дисциплина по р-работе с дальнобойным оружием. Паренёк даже заикался мило, что уж говорить о слегка раскрасневшихся щёчках. — Д-да, и, я на самом-то деле, плох в магии земли. — Правда? — Усянь обернулся на несчастную мишень. — Я бы так не сказал. — У меня только подобное и получается. Доселе гордо поднятые плечи Вэнь Нина вновь опустились, а голос начал ощутимо стихать. — Хэй, я довольно хорош в магии земли, может я тебя подучу? — Н-не стоит утружд… — Тогда, давай по-другому. — В голове у Усяня родился план. — Ты хорошо владеешь магией огня? — Хитро улыбаясь, он дождался неуверенного кивка и только тогда продолжил. — Тогда, как насчёт того, чтобы ты учил меня магии огня, а я тебя земли? — Магии огня? — Удивительно переспросил Вэнь, припоминая к какому ордену принадлежит Вэй Усянь. На мгновение, он даже заикаться перестал, чем вызвал ещё большую улыбку у Вэй Ина, но не дразнящую, как обычно бывало, а довольно тёплую, приятную в сочетании с добродушным прищуром и распущенными пушистыми волосами, создающую невероятное впечатление. — Да, я тройной маг. С магией воды и земли у меня проблем нет, даже наоборот - я хорош в них. — Он игриво поиграл бровями. — Однако почему-то огонь всё никак мне не поддастся. — Почему я? — Потому что я хочу стать твоим другом. — Усянь развёл руки в стороны, поймав Вэнь Нина в объятья. — Можешь звать меня Вэй Ин. — Я… Я тоже не против д-дружить с вами. — Выдохнул поражённый до глубины души парень, обнимая Усяня в ответ. Под старым деревом, на ветки которого закинули свои верхние одежды, недалеко от площадки с мишенями, юноши провели всё оставшееся время. Вэнь Нин, пусть и заикался, но многое знал, рассказывая о себе, своей стране и их культуре, слушая в ответ про морские путешествия и удивительные товары со всего мира, проходящие через порты Юньмэна. Что удивительно, у них оказалось много общего. Они оба сироты и у обоих есть старшие сестры, которых они обожали, правда, судя по всему, характерами те сильно различались. Усянь рисовал и плавал по морям на гигантских рыбах, Вэнь Нин выжигал по дереву и покорял небеса, оседлав огненного дракона. У них обоих была предрасположенность к магии и огня и земли и оба были хороши в чём-то своём. Казалось, они были созданы для того, чтобы стать друзьями. Вэнь Нин мило краснел, но никогда не злился на шутливые подколки Вэй Ина, в отместку называя того исключительно «молодым господином», тихо посмеиваясь, наблюдая как преувеличенно корчится лицо Усяня от такого обращения. Они вместе лепили из мягкой земли фигурки когда-то видимых ими тварей с помощью магии, заставляя их двигаться и даже танцевать, постоянно в процессе разваливаясь и собираясь вновь, под совместный заразительный смех. Казалось, время дуэлей, о котором громко оповестил Цижень, пришло излишне быстро. Однако даже несмотря на лёгкое недовольство, они всё равно встали и пошли к центру, где собрались Старейшины и разномастные адепты вокруг них. Усянь быстро разглядел своих, но не спешил идти прямо к ним, также, как и Вэнь Нин не пытался приблизиться к другим Вэням. Он вообще, казалось, не особо желал быть в их компании. Потому они расположились посередине от обоих кланов, протолкнувшись ближе к первым рядам. Помимо видимого ими раньше Циженя, к небольшой компании из адептов Лань присоединились ещё пара Старейшин ордена, однако Цзэу-цзюнь отсутствовал, остался лишь его «предположительный брат» с золотыми глазами, но тот стоял молчаливо и безучастно, кажется даже не моргая, словно статуя, одна из многих, оставленных в садах Башни кои, а потому Усянь быстро потерял к нему интерес. Он всегда считал, что смотреть на скучные вещи - пустая трата времени, ведь так много всего в мире красивого и интересного. Быть может когда-нибудь он отправиться в путешествие, чтобы запечатлеть на бумаге всё. Жаль только, что это точно произойдёт не скоро. Лань Цижень что-то бурчал на фоне о правилах этого мероприятия, но Усянь не вслушивался в то, что и так знал. Эти традиции не менялись уже десятки лет, и вряд ли в ближайшем будущем что-то измениться. Смысл элементарный — сразись хотя бы дважды и покажи своё мастерство. Только Лани, являясь сторонними наблюдателями и судьями, не сражались, но и без них было много народу, около… может, человек пятидесяти? Выбор бесспорно богатый, но с другой стороны… Первыми учениками не за красивые глазки становятся. Они сильнейшие адепты в ордене, самые талантливые и гениальные. Далеко не каждый рядовой адепт, пусть даже и ученик внутреннего круга, может сравниться с Первым учеником по силам. Усянь любил сражаться, но не из-за чувства превосходства, хотя, конечно, частично и это тоже, а в связи с диким азартом, кипящим в крови. Сражаться с противниками слабее себя — банально не интересно. Они редко когда могут удивить неожиданной тактикой или невероятным приёмом, пользуясь в основном стандартными техниками. Конечно, таланты существуют, но их ещё бы найти в этой толпе болванчиков. Неплохо было бы Первому ученику сразиться с другим таким же, Усянь даже хотел бросить вызов тому самому Вэнь Чжулю, знаменитому магу взрывов. Хотя вряд ли конечно он бы использовал эти техники здесь, но по крайней мере, он ведь должен был быть и искусным магом огня, не так ли? Хотя для начала, надо бы всё же перекинуться парой слов со своими. Добавить им мотивации перед боем, так сказать. Поэтому, помахав в прощание Вэнь Нину рукой, Вэй Ин направился к небольшой группе из адептов Цзян, которой не давали разойтись два Командира. Полезные всё-таки парни. — Значит так, бездельники, любой, кто проиграет будет «стоять на воде» минут тридцать. — Комично-расстроенные адепты протянули своё «У-у-у-у-у», под весёлый смех Усяня, который, тем не менее продолжил. — Конечно, если я проиграю - стою так весь час, как вам? — На что послышались уже радостные вопли. — Две победы равняются одной бутылке вина за мой счёт, или, для непьющих, — Он выразительно посмотрел на одного из Капитанов. — Что-нибудь эквивалентное на выбор. На этом всё, расходимся. «Вот же мелкие засранцы, — Улыбаясь, проворчал в душе Вэй Ин, наблюдая за их слишком уж довольными моськами. — посмотрим, кто будет смеяться последним.» Он уже было повернулся, чтобы найти в толпе Вэнь Чжулю, как его окликнул до отвращения знакомый голос: — Вэй Усянь! — Сам Вэй Ин уже хотел было развернуться и демонстративно уйти, как услышал следующее: — Не смей меня игнорировать! К нему спешил парень в золотых одеждах, весь такой блестящий и прилизанный, с красной точкой меж бровей и недовольно нахмуренными глазами. Его короткие волосы, собранные в высокий хвост, покачивались при малейшем движении, а подол ханьфу, которое, кстати, было больше распространено на северном континенте, нежели в Ланьлине, развивался в ногах. Цзинь Цзысюань — Второй наследник ордена Цзинь и по совместительству временно Первый ученик ордена, который бросал Усяню с полсотни вызовов, но побеждал от силы раз пять. Не шибко гениальный, не шибко сильный, хотя и довольно талантлив среди своих сверстников, но до Вэй Ина не дотягивается, что всегда его, гордого Цзиня, бесило. Последние года два они почти не пересекались, однако до этого их семьи по каким-то взрослым причинам часто гостили друг у друга, так что знакомы Усянь и Цзысюань были не понаслышке, даже, если подумать, хорошо друг-друга знали, но гордость никогда не позволит им называться друзьями, особенно после того, как Павлин, в пылу юношеской заносчивости оскорбил Шицзе на глазах её братьев в их первую встречу. Нет, конечно после парочки фингалов, агрессивных разборок и удивительно мирных разговоров под присмотром Цзян Яньли, он честно извинился, но первое впечатление о нём у Вэй Ина вряд ли когда-нибудь измениться. — Чего тебе ещё? Честно говоря, Усянь, не будучи глупым человеком, примерно догадывался о чём сейчас пойдёт речь, но тешил себя мыслью, что надумывает. — Я бросаю тебе вызов! Ну да, что-то такое Вэй Ин себе и представлял. Подойдя ближе, Павлин ткнул Усяня в грудь, бросая ему вызов с довольно уверенным в себе взглядом, примешанным, однако, к другому — удивительно задумчивому. Вэй Усянь не волновался. Ну да, они не спаринговались около двух лет, но всё же вряд ли Цзинь Цзысюань успел значительно поднатореть за это время. Может, номинально Павлин и был Первым учеником, но откровенно говоря, его поставили на замену другому адепту, которого и должны были сделать Первым учеником, после внезапной смерти прошлого, но тот пребывал в длительной экспедиции, которая должна закончиться только в следующем году, поэтому Цзысюань временно исполняет его обязанности. Они взаимно не нравились друг другу и часто открыто это демонстрировали, ровно до того момента, пока в их поле зрения не попадали Мадам Юи и Мадам Цзинь, которые были лучшими подругами и главными инициаторами дружбы семей. Страшные, если честно, женщины, красивые, но пугающие своим острым характером и невероятным нравом. — Ха! Ты действительно думаешь, что сможешь победить меня? Не мечтай! — Я вырос за эти два года! На этот раз тебе не сдобровать, Вэй Усянь! Видимо, отвертеться не получится. Да и невольные зрители, привлечённые криками начали собираться вокруг. Усянь заметил и парочку Ланей, с их вездесущими белыми лентами и траурными халатами. Если он сейчас откажется, это будет позором. Так что пришлось кивнуть, принимая вызов и оглядевшись, ладонью махнуть в сторону свободного от людей участка, и пойти туда вместе. Цзинь на ходу снял с себя верхний слой ханьфу, оставшись в тренировочных одеждах, так поступили многие, если глянуть по сторонам. Дополнительная разминка не требовалась, а потому они просто молча уставились друг на друга на дистанции в, на вскидку, метрах десяти, как на Южном континенте было принято, ожидая сигнала со стороны. Один из Капитанов, что всё ещё был неподалёку, встал чуть в стороне и громким свистом дал начало бою. Впрочем, «боем» назвать это будет преувеличением. Сейчас, на этом поле, адепты должны демонстрировать только свой магический талант, исключая, скажем использование оружия или грязных, но эффективных, приёмов и смертельных атак. Плюс ко всему, как магу из ордена воды, Вэй Ину придётся сосредоточиться именно на ней, не смотря на его талант в магии земли. Нет, конечно, он мог бы использовать и её, но практического смысла в этом нет, он сможет победить Павлина даже ограничиваясь водой. Только заслышав свист, Усянь единым движением руки, открыл защёлку своей ремнеподобной фляги, в которой Цзяны хранят воду на случай битвы. С одной стороны, в повседневности он выступает неким тренировочным грузом, к которому маги воды привыкли настолько, что даже не замечают. Длинный, но тонкий, опоясывающий талию в несколько слоёв, он был невероятно полезен в моменты, когда поблизости нет источников воды, как сейчас. Воду, действительно можно брать хоть из воздуха, но для этого он должен быть достаточно влажным. Растений, из которых можно было бы выжать жидкость поблизости тоже не было. Маги воды невероятно могущественны вблизи водоёмов, потому что могут без проблем размахивать водой на право и на лево, однако, в противном случае, воду, как единственное оружие, нужно экономить, что отрезает львиную долю возможных вариантов. В ответ на его действия, Цзысюань, проехав ногой вперёд, буквально присев боком на корточки, сведя при этом руки вместе по направлению Усяня, отправил в сторону последнего подземный импульс, невидимый глазу, и, резко поднявшись, направил руки вверх под большим углом. Буквально перед самым носом Усяня выросло несколько рядов горной породы правильной геометрической формы, целившихся в район груди и головы, которую сам Усянь избежал ещё на подлёте, отпрыгнув сторону и формируя воду вокруг себя в удобный для использования поток. С неким удивлением, Усянь отметил насколько нехарактерно для Павлина такое поведение. Стиль южных магов земли, Цзиней, заключается в высокой подвижности, относительно северного стиля. Они пляшут вокруг противника, сотрясая землю, создавая трещины и неровности, сдвигая её прямо под ногами противника, они всегда стремятся в первую очередь нарушить чужую координацию, помешав тем самым чужим атакам и передвижению, и уже потом начинают конкретно атаковать. Сейчас же, все прелюдии, по-видимому, были опущены, что, как про себя отметил Вей Ин, довольно эффективно. Подобная атака действительно могла сработать, при условии что противник не является магом земли или плохо с таковой знаком. Изначально "невидимые" подземные атаки маг земли может почувствовать через вибрацию и определить их назначение по позе атакующего. Это базовые основы. Стоило Усяню отступить на пару шагов сторону, как он чуть не угодил в земляную ловушку, в последний момент отпрыгнув дальше. Значит, его тактика заключается в этом? Внезапная атака, после которой идут наземные ловушки? Да, определённо похоже на Цзысюаня, которого Вэй Ин знает. Хорошей тактикой против любого мага земли является сближение, и именно его они стремятся не допустить, попеременно атакуя или убегая. Цзини имеют привычку двигаться по кругу вокруг противника, останавливаясь лишь во время атаки или уворота, поддерживая определённую удобную им дистанцию, которая не была бы проблемой, будь по близости много воды или снега, однако сейчас ставшая довольно неудобной для Усяня. У каждой магии есть эффективный радиус действия, зависящий от таланта и подготовки, перейдя который элемент перестаёт подчиняться заклинателю. Поэтому, если Вэй Ин попытается на таком расстоянии атаковать чем-то дальнобойным, вроде водяного лезвия или хлыста, высока вероятность, что он просто расплескает часть ограниченного резерва и поставит себя в неудобное положение, чего не стоит допускать. Ситуация могла бы быть опасной, если бы магия земли не замедлялась на расстоянии. К своему сожалению, Цзинь Цзысюань не всегда может создавать ловушки под ногами вовремя, учитывая высокую скорость и пластичную ловкость Вэй Ина. Но он пытался, уводя землю прямо на траектории движения Усяня в сторону, делая кратеры и выемки, создавая земляные подножки или неожиданно и вовсе атакуя вырастающими из земли каменными пиками, продолжая отступать по кругу сохраняя дистанцию. К его чести сказать, это работало. за последние два года Павлин стал быстрее и проворнее, быть может, нашёл наконец нормального учителя. Всё это безобразие можно было бы быстро нивелировать используй Усянь тоже магию земли. По крайней мере не пришлось бы петлять туда-сюда как мартовский заяц, уклоняясь от всевозможных подлянок на бегу, но "назвался груздем — полезай в кузов", не так ли? Подобные мелочи не могли остановить адепта ордена Цзян. Так или иначе, действия Цзысюаня, а именно - непрерывные манипуляции с землёй на расстоянии в движении, требовали от него много энергии, в отличие от того же Усяня, сосредоточившегося на уворотах во время бега. Их противостояние опиралось на выносливость и выдержку. Если Вэй Ин попадётся в ловушку - хватит пары секунд, чтобы обезвредить его, если Павлин замешкается — маг воды успеет подойти ближе и нанести фатальный удар. Вэй Ин мог бы попробовать сейчас атаковать той водой, что всё ещё окольцовывалась вокруг него в ожидании своего часа, однако он считал это не лучшим ходом. Их игра в своей сути зависела от грамотного распределения сил и в своём нынешнем пассивном состоянии его шансы на победу были выше. Он не давал Павлину оторваться слишком далеко, но и приблизиться старался лишь в пол силы, поджидая момента и прыгая с одного камня на другой нигде не задерживаясь дольше секунды. Его вода застряла в одной позиции и была довольно близко к телу, что значительно экономило энергию, в отличие от Цзысюаня. И, что неудивительно, при таком раскладе, Первый ученик ордена Цзинь действительно проиграл, просто потому, что в конце-концов в связи с усталостью его движения замедлились, а динамичный темп начал отставать, выпадая из ритма. Это и позволило запыхавшемуся и раскрасневшемуся Усяню с широкой улыбкой подобраться ближе и залить противника водой, сковывая его льдом. Это победа. В таком состоянии, в реальном бою, Цзысюаню понадобилось бы время на высвобождение, за которое его успеют убить минимум дважды. — Это было не так плохо, как бывает обычно. Молодец, Павлин! — Усянь! Зараза, в следующий раз царапиной не отделаешься! Цзысюань отмахнулся от помощи, лишь гордо-молча-недовольно позволил выжать из него всю ту воду, которая стараниями Вэй Ина теперь стекала с его одежды. Под мокрой тонкой рубашкой можно было увидеть чистую молочную кожу — у Цзиней не было традиции набивать татуировки. Может быть, они считали это недостойным занятием. Ноги неприятно зудели от боли, видимо некоторые ловушки всё-же разодрали кожу. С надеждой в глазах он огляделся на остальных адептов, сражающихся кто с кем, но Вэнь Чжулю уже был занят. Чёртов Павлин. Вэй Ин разочарованно осел на созданный одним толчком каменный блок, высотой со стул, приподнимая штанину и критично осматривая свою голень. Кто-то из Цзянов вызвался его вылечить, прекрасно зная, что Усянь действительно плох в лечебной магии. Это не было чем-то новым, на тренировках адепты ордена Цзян часто получают несерьёзные ранения, так что у них считается хорошим тоном подойти к пострадавшему товарищу и вылечить его, при условии, что у тебя есть талант в лечении, это ведь было и отличной практикой. Изначально, в рамках общих тренировок, Цзяны брали инициативу лечить травмы всех находящихся на поле, если это необходимо, однако пару поколений назад, из-за того, что другие ордена стали относиться к ним так, будто лечение было их обязанностью, подобная практика прекратилась. На данный момент, Цзян будет без вопросов лечить только своих товарищей, остальные должны вежливо попросить. По этим же причинам, Цзяны почти никогда не лечат Цзиней. Адепт, на проверку оказавшийся знакомой ему девушкой, которую он постоянно путал с её братом, имеющим очень похожее лицо, достала из собственной фляги небольшой, где-то с кулак, объём воды. И в одно плавное движение буквально намазала его на кожу, распределив на несколько повреждённых участков. И стоило ей лишь напряжённо замереть, прикрыв глаза, как вода под её ладонями засветилась, словно прекрасная яшма. Это была продвинутая магия лечения — настоящий талант, один из тех, которых сам Усянь был лишён. Магия лечения, являясь подвидом не боевой магии воды, делилось на простое лечение, когда вода без лишних эффектов просто ускоряла заживление неглубоких ран, и продвинутое лечение, способное залечить даже серьёзные травмы или ужасные ожоги, сопровождая это слабым золотым свечением. Этим талантом обладало немногим больше половины адептов ордена Цзян, в которую, например, входили Цзян Яньли — сестра Вэй Ина и его дядя Цзян - Глава ордена, но к которым сам Вэй Ин к сожалению не относился, а с ним и его брат Цзян Чэн. Такие часто становились целителями, хотя не обязательно. Буквально пара секунд и от покрасневших кровоточащих ран остались лишь фантомные воспоминания. Он улыбнулся, осматривая свою чистую смуглую кожу, с хитрецой обратившись к ней: — Спасибо, Цзян Кай. Она, будто смутившись, притворно хватаясь за сердце и театрально карикатурно скривила лицо, напоминая, почему их семейку за глаза называют циркачами: — Моё имя Бай! — Э, нет. На этот раз ты меня не проведёшь! Ты Кай, а он Бай! — Да нет же, он Кай, а я Бай! Усянь готов поклясться, что вчера её брат кричал диаметрально противоположное. — Как же я вас двоих обожаю, морские черти! И даже не лукавил. Он уже несколько лет азартно пытается понять кого как из этой парочки на самом деле зовут, но вновь и вновь терпит поражение. — Теперь я точно знаю, что ты Кай, я видел ваши медицинские записи! Чистой воды ложь. Ему по каким-то причинам никогда их не доверяли. Он лишь хотел увидеть реакцию на свои слова и судя по всему, его раскусили, потому что она лишь мило улыбнулась, не соглашаясь и не отрицая услышанное. Закончив с лечением, она кивнув в прощание, так же молча улыбаясь ушла. Вот же зараза! Усяню только лишь и оставалось безрадостно найти жертву для избиения, потому что нормальные соперники закончились. Погодите-ка, или же... Обернувшись, он нашел близ Старейшины высокого брюнета с длинными волосами и золотыми глазами, скучающе посматривающего на окружающие бои. Лани носят закрывающие тело белые ханьфу, не дающие как следует оценить мускулатуру и телосложение, однако даже так, почему-то конкретно этот юноша казался довольно сильным. Быть может, из-за того, как уверенно тот держался, окружённый десятками незнакомцев, или потому, что предположительно является Первым учеником, кто знает. Адепты ордена, принимающего гостей, обычно, не вмешивались в данное мероприятие, оставаясь сторонними наблюдателями или выступая в качестве судей, однако это не значит, что им запрещено участвовать на ровне с другими. Поэтому, теоретически, ничего не мешает Усяню бросить вызов златоглазому, вопрос лишь в том, примут ли его? В конце-концов на этот раз Лани, в отличие от остальных, не обязаны были драться. С другой стороны, беспричинный отказ Первого ученика от дуэли может отразиться на репутации всего ордена. Вскочив на ноги, Усянь решил отбросив раздумья просто попробовать. Не съедят же его за это? Лёгкой, почти танцующей походкой и весёлой шаловливой улыбкой он отправился к компании в белом. Кивнув Старейшине, который будто хотел что-то сказать, но лишь вопросительно изогнул бровь, Вэй Ин заглянул в красивые глаза безэмоционального лица: — Ты выглядишь сильным. Сразимся? В глазах напротив скользнуло изумление, но в ответ Усянь услышал лишь утвердительное "мгм", которое, вероятно, было согласием. Лань Цижень недовольно косился на отдаляющуюся в сторону парочку, но беспрепятственно молчал, желая, видимо, быть судьёй при поединке. Разумеется, новый дуэт заклинателей привлёк зевак. Шутка ли, сражаются два Первых ученика, известных своей гениальностью. Не сговариваясь, противники решили занять побольше свободного места. В конце концов, их битва обещает быть масштабной. В голове у себя Усянь прогонял различные мысли, вроде "почему этот парень так безропотно согласился?" или "какие приёмы подойдут против мага воздуха?". Так уж вышло, что в своей жизни Вэй Ин никогда не сражался с магами воздуха, даже видел их не часто — те приезжали к дяде Цзяну решать взрослые вопросы, поэтому как с ними бороться знал смутно, лишь теорию из книг и баек Старейшин, любящих делиться опытом с молодёжью. Но что он точно понимал — вода, в том количестве что у Усяня имелась, против мага воздуха не сработает, а значит использовать придётся землю. Хороший повод, в общем, нарисовался для использования магии, в которой Вэй Ин был чуть ли не лучше, чем в магии воды. А ещё, ему, Усяню, вероятно придётся быть максимально подвижным в этом бою, потому что по слухам маги воздуха невероятно быстры и проворны. Рубашку придётся снять. Встав напротив друг друга метрах в десяти, Лань первый нарушил тишину своим негромким "готов?", на что Усянь покачал головой: — Дай мне минутку. И начал быстро, но последовательно и ловко расстёгивать светлые пуговицы на рубашке, контрастирующие с его смуглой кожей рук. На самом деле, живя в вечно жарком Юньмэне, адепты ордена Цзян на тренировках не одевали ничего кроме штанов, оставляя торс открытым. Те рубашки, которые сейчас надеты на магах воды были, во-первых, защитой от извечного холода ГуСу, и хорошим тоном во-вторых, остальные ордена ведь носят верхнюю одежду даже на тренировках. Раньше рубашка особо не заботила Усяня. Непривычно, да и только. Но сейчас она реально может помешать в сражении, уж лучше снять сразу. Бросив предмет одежды одному из Цзянов в толпе, Вэй Ин вновь повернулся к противнику, вставая в стойку. Его тело — по большей части торс, но и немного руки, были покрыты чёрными татуировками, состоящими из толстых спиралеобразных линий, чем-то похожих на изображение волн. На груди в районе солнечного сплетения был расположен девятилепестковый лотос, а на спине, в нижней части талии, на половину закрытый штанами, находился другой, едва ли опознаваемый узор. Под кожей в напряжении катались ранее скрытые мускулы. Прямо под запястьями остались только длинные, плотно обвивающие руку массивные браслеты из кожи, да и только. Татуировки были обычным делом в Юньмэне. Моряки часто кололи их на удачу, а адепты использовали как показатель статуса. Отсчитав десять секунд, адепт с рубашкой в руках громко свистнул, оповещая о начале поединка и в этот самый момент перед лицом Усяня выросла толстая двухметровая стена, закрывшая его от невероятно мощного потока ветра. Если бы щит был из воды, его бы снесло вместе с Вэй Ином. Как и стоило ожидать, против сильного мага воздуха с ограниченным количеством воды не стоит даже пытаться идти. Магия земли является естественным противником воздуха, имея против него довольно много преимуществ. Магия земли сосредоточена на "выращивании" земляных массивов из земли, поэтому эта единственная стихия, которую невозможно просто сдуть, если ты не аватар, конечно. Дождавшись спада силы ветра, Усянь отделил посередине стены прямую земляную полосу и на скорости с силой вытолкнул её вперёд, в предполагаемое местоположение противника. Если бы он сделал это раньше, из-за высокого сопротивления ветра камень двигался бы гораздо медленнее, становясь практически неэффективным, но даже так юноша в белом легко и невероятно быстро уклонился, встав в слепую зону Усяня, закрываемый оставшимися частями той самой стены. Магия воздуха сосредоточена на дальней дистанции, в то время как земля - на средней, в связи с возможным радиусом контроля элемента. Из этого выходит очевидный вывод: для победы придётся идти на сближение. На этот раз прилетело с боку под углом, Усянь на чистых инстинктах едва успел выставить ещё одну стену на траектории невероятно мощного порыва ветра. Ситуация довольно похожа на первую битву с Павлином, вот только там делали ставку на выносливость, а здесь... Вероятно на ловкость, потому что если Вэй Ин хоть раз попадёт под удар и его снесёт с ног — он фактически проиграл. Стоит ему упасть, как противник, не давая ему возможности встать, начнёт швырять его туда-сюда словно мячик, пока Вэй Ин не сдастся или не найдёт выход из крайне затруднительного положения. По крайней мере, сам Усянь бы так поступил, так же, как и любой другой воин с мозгами. Подойти поближе будет непросто, да и вряд ли у этого Ланя нет возможности защититься в ближнем бою, их ведь тоже должны были обучать боевым искусствам, это всего лишь сделает его немного уязвимым, не более. Хорошей стратегией сейчас будет заполнить всё отведённое им пространство такими вот высокими и узкими стенами, на манер лабиринта, или чего-то подобного. Это позволит Усяню маневрировать и уклоняться фактически не выходя из-за укрытий и затруднит использование магии воздуха. Конечно, большое количество стен ухудшит обзор, позволив Ланю так же скрываться за ними. И большинство атак магии земли станут непригодны, в том числе и из-за образовавшихся под землёй полостей, которые могут обрушить пол, при неправильных действиях. Однако, это нивелировалось одной невероятно полезной способностью любого продвинутого мага земли — ощущением земных колебаний. В простонародье говорят, что маги буквально "слушают землю" и это весьма близко к истине. Любой импульс под землёй, шаг на поверхности, даже простое движение создаёт колебания, которые при должной подготовке можно почувствовать и использовать, например, для нахождения опасных подземных участков или довольно точного местоположения врага. Конечно, Усянь был не настолько талантлив в данной области чтобы ощущать даже движения муравья, как по слухам могла знаменитый маг земли Бей Фонг*, но даже так, ему хватало способностей для остального. Для начала, он, стараясь возводить стены вокруг себя, чтобы не попасть под воздушный поток, оббежал противника по кругу, для вида при этом переодически посылая в него те же стены, или поднимая из-под земли каменные пики. Одной из его главных целей было не дать магу воздуха, догадаться, что вокруг него хотят обрисовать круг, поэтому Усянь метался по полю как кролик возводя то тут, то там новые стены и будто бы стараясь подойти ближе для атаки. Однако этот Лань тоже был не промах. Может из интуиции, а может просто догадался о планах Вэй Ина, но он последовательно и точно вставлял палки в колёса, не давая вести себя по удобному маршруту, находя всё новые способы атаковать исподтишка или скрыться за стенами, вынуждая Усяня искать себя. И главное — он будто парил над землёй, бесшумно, без лишних колебаний. Усянь не мог услышать его ни ушами, ни землёй. Хоть и мощные, но простые воздушные потоки сменялись воздушными лезвиями прорезающими слишком тонкие стены, небольшими плотными воздушными шариками, взрывающимися когда подлетают близко к противнику, локальными двухметровыми смерчами, энергозатратными и недолго живущими, но чёрт возьми невероятно эффективными. Из всех его атак, этот смерч был, пожалуй, наиболее опасен и неудобен для Вэй Ина в плане защиты — от него было сложно укрыться и он частично рушил стены через которые проходил. Пару раз этот парень даже пытался с помощью магии воздуха притянуть к себе Усяня, но тот знал об этой фишке и был готов, сразу же цепляясь за стены и возводя новые, сбивающие воздушные потоки. Причём и уклонялся он со всей креативностью — в духе всех воздушных кочевников не пытаясь ни отбить, ни как-либо встретить атаку. Он порхал среди каменных глыб, отпрыгивая от них, создавая воздушные подушки или выпуская плотные потоки воздуха из конечностей, отталкивающие его от поверхностей, будто танцуя. Изначальные щиты — стены, уже банально не спасали, разрушаясь под натиском, и тогда Усянь пошёл на отчаянный шаг, уходя под землю. В один момент забежав за пока ещё целую стену, он над одной из образовавшихся в земле полостей создал дыру и нырнул в неё, закрывая сверху. Патовая ситуация. Противники не видели и не слышали друг друга. Не могли банально определить местоположение, не знали куда бить. Маг воздуха, забравшись повыше на одну из уцелевших стен, судорожно осматривал созданный лабиринт. Его глаза разбегались в пустом поиске. Лицо больше не выражало спокойствие или безразличие, скорее напряжённость, серьёзность. Градом лился пот, грудь падала и вздымалась, мышцы зудели. Со временем реакция начала притупляться. Усянь чувствовал себя не лучше, припадая спиной к стенке ямы в попытке отдышаться, он оставил небольшую незаметную щель для воздуха, в которую едва-едва попадал свет, но дышал через раз, из-за летающей вокруг пыли. Битва слишком затянулась. Им обоим нужно было время отдышаться. Понять, что нужно делать дальше. Сколько они гонялись друг за другом? Около часа? Вроде того.***
Зрители вокруг возвели высокие и обширные колонны, по сути — смотровые площадки, вмещающие толпы шушукающихся людей, на которых в пылу битвы не обратили внимания. Его дядя, Цижень, тоже был там, напряжённо наблюдающий в качестве судьи. Долго же юноша в белом не встречал достойных противников. Он почти забыл, как волнующе вырывать победу из острых лап судьбы. В любом случае, победителем нельзя будет с уверенностью назвать никого до самого конца. Вытерев рукавом красное лицо, он прыгнул на другую стену, стараясь найти наглого мага земли, как вдруг почувствовал, что твёрдая спрессованная земля под ногами разрушается и видоизменяется, заставляя в спешке прыгать всё дальше, но вновь и вновь встречать тот же результат. Это не ошибка, противник ощущает его передвижения. Маги земли чувствуют колебания земли при любом движении, если не облегчить шаги с помощью магии воздуха, но это состояние сейчас поддерживать всё сложнее. Ситуация изменилась, теперь бегать и уклоняться приходилось бывшему атакующему. Как, однако, забавно кость легла. Но долго это продолжаться не могло, у обоих энергия была на исходе. Исходя из простого расчёта, маг земли не смог бы на таком расстоянии управлять этими стенами, оставаясь на одном месте, а значит, он перемещается под землёй и это должно быть не менее сложным или энергозатратным. Воздух там тоже должен быстро закончиться. Крот скоро сам выползет на свет, вот только откуда? Если ты не обладаешь магией земли, ты не сможешь воспринимать её колебания и соответственно не сможешь определить источник этих колебаний. Нет, в общем говоря, это возможно, если например колебания действительно мощные и постоянные, но явно не сейчас. Пока маг воздуха бегает по стенам, не слезая вниз, он в общем в безопасности, но точек опоры осталось немного. В конце концов ему придётся спрыгнуть и он в этот момент будет максимально уязвим. Лучшей стратегией будет основательно вымотать противника к этому моменту, чтобы ему тоже пришлось вылезти из зоны комфорта и тогда они будут одинаково уязвимы на открытой равнине из земли. Ждать в общем, долго не пришлось, в какой-то момент Лань, проскочив между двумя земляными пиками, выросшими из обломков, шагнул на землю и в тот же момент прыгнул снова, отскакивая от новых шипов, более тонких и хрупких, чем были изначально. Они гнали его в определённое направление, видимо в сторону мага земли, но зачем конкретно? Это засада, или он слишком устал, чтобы воевать на таком расстоянии? Земля была засыпана обломками камней, с большими спадами высот и испещрена разломами. От былого, ровного и ухоженного полигона не осталось и следа. Не затронутые участки встречались в порядке исключения ближе к краю, очерченному из высоких зрительских платформ. Собирая оставшуюся силу, юноша в белом начал собирать вокруг себя тугие воздушные потоки, готовясь к появлению врага. А он появится, интуиция трубила об этом. Избегая очередной атаки, стараясь не сбить концентрацию, он шагает в сторону не смотря под ноги, и наступает на нечто странное, непривычно упругое и относительно мягкое. В панике обернувшись, всё ещё стараясь держать магию под контролем, он обнаружил на земле длинную ленту плотной кожи, из которой под давлением вытекала вода. В голове щёлкнуло, но было уже поздно — ледяная ловушка сковала его ноги и не успел он даже попытаться вырваться, как сверху на ноги налетела земляная насыпь. Воздушные потоки рассеялись при потере концентрации, оставляя Ланя практически без сил, а рядом, будто в насмешку, под углом со всех направлений выросли треугольные стены, достигающие плеч и образующие собой нечто вроде конуса, как ловушка для рыб. Именно этот момент Усянь выбрал для эффектного появления. Буквально вышвыривая самого себя из-под земли каменной платформой, в сторону адепта ордена Лань. Маг воздуха может разбить не слишком толстый лёд довольно быстро, однако как и магу воды, им придётся действительно повозиться с данной ловушкой, просто потому, что их магия не создана для эффективного разрушения земли. У магов огня например, с этим обычно проблем нет — они буквально расплавляют свои путы, пользуясь тем, что свой огонь не может причинить вред телу. В общем, сейчас маг воздуха буквально вмурован в землю и практически выдохся. На данный момент, даже если он атакует, ветер будет слишком слаб, как для попытки реально нанести вред. Да и судя по тому, что Вэй Ин успел заметить, приближаясь к противнику, лишь правая рука осталась на свободе, вторая, прижатая к телу, была зафиксирована земляными оковами. Что вообще можно сделать одной рукой в таком состоянии? Впрочем, этой руке Усянь не смог бы уделить больше внимания даже если бы хотел — энергии осталось лишь на небольшую манипуляцию со стихией. В любом случае, ему всего то и осталось, что приблизиться и протянуть левую руку с целым браслетом в сторону шеи противника. К сожалению, браслет на правой руке был основательно повреждён и не мог быть использованным. При приближении мага земли, Лань со всей возможной скоростью выставил вперёд свободную руку, так же целясь в шею, хоть и без намеренья принести реальный вред. Он лишь обхватил мягкую плоть, не пытаясь вдавить кадык или пережать дыхание, хотя мог. В свою очередь, его собственная шея покрылась мурашками из-за холодного, буквально ледяного острого лезвия, прижатого к ней. Видимо, браслеты на руках тоже хранили в себе воду, на манер пояса, и именно оттуда Усянь достал её, сформировав нечто вроде клинка, прикреплённого к запястью и идущего вдоль тыльной стороны ладони. Однозначная ничья, в реальном бою они оба успели бы нанести фатальный удар прежде чем упали, припадочно задыхаясь. В своём клинке Усянь не сомневался, технику ближнего боя с использованием ледяных лезвий он знал не хуже других и даже обучал ею адептов, он удивился лишь той скрытой в больших руках Ланя силы. Видимо, эти широкие белые одежды скрывали мощные мышцы, не хуже таковых у самого Вэй Ина. Первый ученик ордена Цзян вложил в битву всё, что только мог, и даже так смог достичь лишь ничьи. Он вдруг засмеялся от этой мысли, звонко, искренне, как будто эта ситуация доставляла ему лишь чистую радость. Запоздало он осознал, что слишком перевозбудился за битву, адреналином погашая любые задние мысли или досадную боль от синяков и ссадин. Да, именно этот восторг, наряду с приятной истомой, должны пронзать тело после хорошей, равной битвы. Пока Усянь заливался стихающим смехом, прикрыв глаза и расчёсывая пятернёй в конец разлохмаченную гриву, к ним подошёл Старейшина Лань, внимательно разглядывающий прижатое к коже, уже начинающее подтаивать лезвие и обхват пальцев вокруг шеи. — В битве Первых учеников ордена Лань и ордена Цзян нет победителей. Ничья. Лишь после этого Усянь отступил на пару шагов назад, позволив и юноше в белом грузно опустить руку на шершавый камень. Рядом оказались и некоторые адепты других орденов, включая Цзянов и Цзиней, которых Вэй Ин кивком попросил избавиться от земляной и ледяной ловушки. Те справились довольно быстро, всего в пару движений. Позволив, наконец, Усяню подойти к новому другу поближе и церемониально поклониться в честь знакомства. — Первый ученик ордена Цзян, Вэй Усянь. Можешь звать меня Вэй Ин. В ответ ему точно так же поклонились: — Первый ученик ордена Лань, Лань Ванцзи. Его тон всё ещё был каким-то невнятно приглушенным, хотя слова выходили чётко и без пауз. Он не назвал своё первое имя, но в тот момент Вэй Ина больше заинтересовало распалённое лицо, поблёскивающее от пота, и слегка растрёпанные длинные чёрные волосы, не выцветшие от солнца, скрывающие уши и часть лица. Несмотря на то, что рост у них был примерно одинаковый, слегка согнувшись и делая шаг назад, разглядывая красоту нового знакомого, Усянь всё-таки заметил в том месте где был прижат острый лёд небольшой порез, из которого медленно выходили редкие бордовые капли, которые сам Ванцзи вряд-ли вообще чувствовал. — Ох, кажется я был неосторожен, позволь-ка! И вновь приблизившись, он остатками сил подрастопил лёд на ладони, оставив себе немного воды, а остальному позволив просто стечь вниз, прижал её к ранке, прикрывая глаза, как до этого с ним делала Цзян Бай. Конечно, его вода не светилась, и вообще он был действительно плох в лечении, но уж от такого-то мизерного пореза избавиться мог. Лань напряжённо застыл, позволив Усяню действовать, хоть и не совсем понимая что именно тот делал. Он почувствовал лишь холодную неплотную массу, прижатую к шее и лёгкое жжение, прежде чем увидеть мутновато-розовую воду, опадающую вниз к ногам. Ему... Залечили рану? — Ну вот и всё! А теперь, думаю, мне пора. — Сказал Вэй Ин поглядывая на подоспевших Капитанов, в спешке ему показывающих какие-то жесты руками. — Рад буду встретиться снова. — И, в прощании поклонившись Ванцзи и Старейшине, поспешил к свои адептам. А сам Лань Ванцзи... Что же, кажется он даже и не слышал, что там ему говорил его дядя, пока завороженно смотрел в спину удаляющегося Вэй Ина, потирая влажную, но тем не менее целую шею.