Магистр в мире Аватара

Вэй Усянь проснулся сегодня удивительно рано и даже при этом чувствовал себя вполне бодрым, готовый на новые свершения, что абсолютно точно было, как минимум, необычно для этого юноши. Имея явные проблемы с циклом сна, но отказываясь их признавать, Усянь частенько проводил бессонные ночи, отрубаясь под самое утро, и даже Вэнь Цин терялась в догадках относительно этого явления, но, тем не менее, была уверена в том, что рано или поздно фатальный недосып выльется в проблемы со здоровьем. В любом случае, именно сегодня и именно сейчас Вэй Ин чувствовал себя живее всех живых, не думая о лишних вещах. Всё его внимание было сосредоточено на небольшом, буквально сантиметров пять в диаметре, водном шарике, зависшем над его левой ладонью. Скованная его силой жидкость двигалась, переливаясь вокруг невидимых округлых стенок, но, тем не менее, ни капли не выходило за воображаемые Вэй Ином границы и не падало вниз на сухую холодную ладонь — сегодня парня слегка морозило. Сквозь большие окна, идущие по всей стене от одного края комнаты до другого, можно было отчётливо разглядеть только туман, укрывающий собой кроны далёкого леса и очертания скал, на которые Усянь любил неосознанно переводить свой взгляд, когда впадал в задумчивость или проваливался в грёзы. Он не мог сказать наверняка, но, судя по тому, что почва за пределами скользких каменных тропинок была довольно влажной, кое-где и вовсе поплывшей грязью; с крыш домов и веток деревьев звучно падали капли, и тому на сколько этот самый туман был плотен, не позволяя увидеть ничего дальше вытянутой руки, из-за чего землю удалось разглядеть лишь встав с краю этих самых тропинок, а узнать о падающих каплях можно было только положившись на слух — ночью наверняка шёл дождь. На поглощённого какими-то своими мыслями Вэй Ина заинтересованно поглядывал сидящий неподалёку в первом от окна ряду, Лань Ванцзи. Он старался делать это незаметно, полуприкрыв глаза веками и не поворачивая голову больше необходимого, даже если на него никто не смотрел. Потому что умом-то он осознавал, что отвлекаться от занятия по такой ерунде неправильно и глупо, из-за чего остро ощущал стыд, вылившийся в покраснении кончиков ушей, но ничего не мог с собой поделать. Попытки сконцентрироваться на учёбе постоянно проваливались, потому что мысли вечно возвращались к одному единственному человеку, и тот факт, что Лань Чжань уже знал содержание этих лекций, только усугублял ситуацию. Лань Цижень тоже кидал взгляды на Вэй Ина, но уже в открытую и с немалой долей раздражения, однако предпочёл не лезть и не комментировать чужое безделье, давно для себя уяснив, что если этот несносный мальчишка тихо сидит и никому не мешает, то не стоит самому будить лихо. Ему пришлось смириться с тем, что Усянь банально не создан для такого типа обучения и теперь Цижень просто позволяет юноше спать, рисовать и вообще делать всё, что только не мешает другим учиться. Тем более, что на проверку сын Цансэ Саньжэнь, с которой в ученические годы Старейшина Лань был знаком лично, оказался довольно умён, смекалист и образован, играючи давая ответы на самые каверзные вопросы. Вполне вероятно, Усяню передалась по наследству гениальность его матери, не без её же излишне энергичного и крайне шаловливого характера, приводящего ко всевозможным проблемам. Вот и сейчас, Цижень, зачитывающий лекцию о разновидности Дзинга в преддверии завтрашней контрольной, поглядывая на очевидно не слушавшего материал Усяня с глубоким неодобрением, но не мешал, решив сосредоточиться на остальных учениках, а в особенности на задних рядах, куда он периодически наведывался, едва заслышав доносившиеся от туда шепотки. А сам Вэй Ин проводил, по его собственному мнению, занятный эксперимент, мысль о котором время от времени всплывала в его голове, но до которого всё никак не доходили руки. От парящего шарика, переливающегося оттенками голубого на свету, тонкой струйкой сбоку начала понемногу выходить вода, под манипуляциями пальцев правой руки уходя в сторону и потихоньку образуя новый шарик, гораздо меньше предыдущего. Под внимательным серым взглядом в какой-то момент струйка разорвалась, оставив второй шарик парить над правой ладонью. Они не были равны в размерах, первый остался около трёх сантиметров в диаметре, второй сформировался из двух утерянных. Однако теперь они были неудобно маленькие, поэтому Усянь без тени сомнения выудил из своих кожаных браслетов ещё немного воды, как и прежде закупорив горлышко льдом под конец, чтобы оставшаяся там вода не выливалась, но и не приходилось постоянно тянуться открывать защёлку. Шарики ощутимо увеличились, однако второй всё ещё был немного меньше. Они оба переливались, постоянно меняя положение, однако структуры не меняли. Усянь не мог бы называться даже учеником Внутреннего круга, не то что Первым учеником ордена, если бы не мог поддерживать две независимые водные массы, однако не сказать, что это было прям так уж легко. Вода — это элемент изменения. Данная стихия подвержена метаморфозам куда больше любых других и в своём обычном состоянии просто не может быть статичной. Ей необходимо движение, которое заставляет мага напрягать воображение, чтобы позволить ей двигаться в удобном для мага темпе и направлении. Обычно, это значит, что маг контролирует каждый отдельный поток напрямую, распыляя своё внимание между ними, как сейчас и делал Усянь, однако он хотел попробовать кое что для традиционного стиля управления магии воды непривычное, даже, можно сказать, революционное, на что пусть и не осознанно, но к удивлению всё же именно Лань Чжань подбил его. Вэй Ин хорошо запомнил, как тогда на озере, когда они только приплыли на место и Павлин раскудахтался на Усяня за его методы передвижения, Ванцзи использовал довольно действенный, но необычный способ заткнуть Второго наследника Цзинь. Усянь отлично видел, как вокруг головы Цзысюаня стал наворачиваться воздушный барьер, приглушающий звуки, а сам Лань Чжань стоял с вытянутой вверх ладонью рукой, над которой образовывалась абсолютно точно такая же, но размерами поменьше, воздушная сфера. Подобный метод проецирования приёма на расстоянии показался Вэй Ину невероятно интригующим, ведь получается, что Ванцзи, создавая над ладонью первый шар, смог, просто исходя из ощущений, создать точно такой же в месте, на котором он сосредоточил свой взгляд. И Усяню стало жутко интересно, сможет ли он, также, управляя только первым шариком, заставить измениться и второй, тот, на которого он смотрел. Однако, попытки, к сожалению, не увенчались успехом — второй шарик, а то и оба, постоянно теряли стабильность и с неприятным плеском спадали прямо в ладони, с которых под воздействием его силы тотчас же поднимались обратно в воздух и снова заворачивались в шарики. Так произошло уже раза три, за которые к Усяню прикипели множество взглядов привлечённых шумом адептов, Циженя, который вообще не понимал, что тот делал, и Ванцзи, который и так взгляд от него не отводил. Последнего, пожалуй, больше всех интересовало, чем юноша занят. Вдруг, с характерным звуком, один из тех безликих Ланей, которых можно встретить снующими по делам в пучинах Облачных глубин, открыл дверь в класс, привлекая внимание как Циженя, стоящего у доски с книгой в руках, так и сидящих за партами учеников. — Глава ордена Лань вызывает к себе Первого ученика ордена Цзян и Второго молодого господина Лань. — Бесцветно поведал адепт, упершись безразличным взглядом в Старейшину. Лань Цижень скосил взгляд на этих двоих, прикидывая в голове причину вызова, а затем, будто вспомнив кое-что, тут же важно кивнул: — Они могут быть свободны. Ванцзи встал сразу же, как только услышал слова дяди, а Усянь, с секундной задержкой, за ним, быстрым движением отправив висящую над его ладонями воду обратно в браслеты. Адепты, не имеющие ни малейшего понятия о происходящем за пределами класса тут же зашушукались, наперебой выдвигая свои варианты. Конечно, только самый отрешённый от мира обитатель Облачных глубин не знал про вечные выходки Призрачного ребёнка, так что подозрение сразу же пало на его ещё неизвестные им шалости. Те немногие, кому Усянь действительно пришёлся не по нраву, вроде Вэнь Чао, открыто злорадствовали, надеясь, что этого поганца наконец выгонят. Однако остальные адепты, проявляющие к нему вполне положительные чувства, не могли не волноваться. Вэнь Нин сидел как на иголках даже после того, как Старейшина Цижень заткнул болтунов (большая часть которых считала, что Усяня ведут наказывать, ведь "не зря же позвали ещё и Лань Ванцзи, отвечающего за наказания"), потому что он-то знал, что Усяня действительно есть за что наказывать, если вспомнить разрисованный под озеро потолок. Юноша даже был готов разделить наказание, но он не мог уйти с урока без разрешения, а Цижень, по всей видимости, не желал поднимать эту тему. Помимо него волновались и адепты Цзян, не желавшие вреда для своего Первого ученика и, по совместительству, во многих аспектах, наставника и друга. Лишь единицы из общего счёта сидели с безразличием на лицах, не заинтересованные этой темой, или тихонько спали, укрывшись за спинами других ближе к галёрке. Среди них был и Не Хуайсан, втихую читающий книгу и прикрывающий веером хитрую улыбку. Он-то знал, что этим утром кое-кто важный посетил Цайи и вскоре должен был появиться в Облачных глубинах.

***

Кажется, туман мало-помалу начинал рассеиваться. Он всё ещё был довольно-таки плотным и, что уж отрицать, холодным, однако, теперь сквозь него виднелись очертания строений. Это навевало приятные воспоминания о Пристани лотоса. Всё же не зря орден Цзян вставал позже остальных Великих орденов — с раннего утра со стороны воды на столицу ежедневно опускался туман, навевая чувство некого запустения, дрёмы, но спустя уже пару часов улицы вновь озарялись смехом, топотом и гамом людей и торговцев, разворачивающих свои лавки или перевозящих товары. Ведущий их адепт ордена Лань, которого вероятнее всего послал сам Лань Сичэнь, с абсолютной уверенностью показывал им дорогу, видимо положившись на свою память. И Вэй Ину стало вдруг интересно, а смог бы Лань Чжань так же вести его сквозь туманную завесу? Наверное да, Усянь не раз подмечал у Второго Нефрита хорошую память. Подумать только, Лань Чжань действительно помнит как минимум большую часть того, о чём они говорили! Это ли не чудо? Вэй Ин в какой-то момент просто закрыл глаза решив, что от сейсмического зрения магии земли сейчас будет гораздо больше толку. Он периодически пользуется этой способностью, но скорее ради тренировки или проверки каменных массивов на предмет воздушных карманов, чем действительно ради дела, как сейчас, потому что редко когда выпадала такая возможность. На самом деле, Первый ученик ордена Цзян вряд ли бы вообще уделял этой технике столько внимания, если бы не его Шишу — Сяо Синчэнь, который наглядно показал, если можно так выразиться, на сколько эта техника бывает полезной. В любом случае теперь, когда Усянь смотрит не глядя, он видит гораздо больше: сети тропинок, очертания домов, деревьев и кустарников. Шаги магов воздуха всё ещё невероятно трудно заметить, однако Вэй Ин, мало-помалу, начинает и их различать. По крайней мере он почти уверен, что не врежется в какого-нибудь Ланя, если будет идти с закрытыми глазами. Привели их, что неудивительно, к уже нараспашку открытым воротам Облачных глубин, где стоял Лань Сичэнь и ещё несколько адептов, что казалось весьма занятным. Усянь практически сразу догадался о причинах того, почему их позвали. Всё же только недавно он получил весточку о том, что корабль брата пришвартовался на территории ГуСу, и его приезд в Храм магов воздуха был лишь вопросом времени. Как Первый ученик, Вэй Ин должен был встретить наследника своего ордена в обязательном порядке, а с ним и Второй наследник или же Первый ученик того ордена, который принимал гостей — этой маленькой традиции уже насчитывались сотни лет. Поэтому нет ничего удивительного, что и Усяня, и Лань Чжаня послали встречать Цзян Чэна. Но вот что интересно, Глава или Первый наследник посещаемого ордена, могут не присутствовать на встрече, если гостем не является другой Первый наследник или Глава ордена. То есть, присутствие здесь Лань Сичэня говорит о его соответственном уважительном отношении к Цзян Ваньиню. Однако, с другой стороны, что если его воспитание, как Первого наследника Облачных глубин, просто не позволяет проявлять неуважение к своим гостям, кем бы они ни были? В это, честно говоря, не сложно поверить. Но, почему-то глядя на Главу ордена Лань, кажется будто сегодня, его и так обычно яркая улыбка, сияет подобно Лунному свету в безоблачную ночь, озаряя окрестности своим мягким серебристым светом. И ведь вроде ничего на этом лице не поменялось, но те ощущения, что оно оставляло даже после мимолётного взгляда в свою сторону, ничем кроме искрящей радости не назовёшь. Быть может он подружился с Цзян Чэном, когда тот посещал Облачные глубины этой зимой? Но сам Ваньинь ничего такого не рассказывал. Как всегда, в прочем. И это Сичэнь "сверкал" если посмотреть с точки зрения абсолютно не разбирающегося в ланьской мимике Усяня. Стоящему рядом Ванцзи, после одного только взгляда на старшего брата, пришлось прикрыть глаза, чтобы не ослепнуть. Затем Лань Чжань таки нашёл в себе силы и храбро поднял свой лимонный взгляд, тут же решительно встретившись с медовым: "Брат." "Да, Ванцзи?" — Тут же откликнулся Сичэнь, начиная сверкать ещё ярче. "Отвернись."

***

В уже привычной для этого ордена тишине послышался нестройный хор шагов о каменные ступени, оповещающие о скором прибытии гостей. И первым, чья фигура показалась из тумана, был Второй наследник ордена Цзян — Цзян Ваньинь, сложивший руки за спиной и высоко поднявший голову, с чуть нахмуренными бровями и поджатыми губами. Он был одет в традиционную фиолетовую мантию ордена Цзян, перевязанную широким тёмным поясом, с которого свисал неприметный серебряный колокольчик и поверх которого была накинута ещё и ремнеобразная фляга. Единственным отличием от того, что маги воздуха видели раньше у других адептов Цзян, носивших очень похожие мантии, было отсутствие рукавов, из-за чего на непокрытых руках виднелась резко контрастирующая с кожей вязь татуировок, очень похожая на таковую у Усяня, но всё же в деталях отличающуюся. На голове красовался простенький пучок, перевязанный фиолетовой лентой, к которому по бокам головы вели две тоненькие, симметричные косички. Но несмотря на хмурое выражение лица, гость не казался злым или разочарованным, скорее немного уставшим. Цзян Чэн отвесил сначала Главе ордена Лань, а затем и стоящим рядом Лань Ванцзи с Вэй Усянем по поклону, негромко поздоровавшись. Лани, что неудивительно, так же ответили поклонами, однако Усянь, что, вероятно, было весьма ожидаемо, тут же подскочил к своему Шиди с объятьями, на которые, пусть и с громким ворчанием, но всё же ответили. Братьям редко когда приходилось переживать настолько долгую разлуку, а потому, конечно, они соскучились друг по другу. Раньше Вэй Ину по долгу службы приходилось периодически наведываться во все закутки Юньмэна, но подобные походы обычно ограничивались одним, максимум двумя месяцами, а Цзян Чэн, из-за его обязанностей Второго наследника, просиживал штаны за горой бумаг или гонял адептов, периодически ведя переговоры с морскими рейнджерами. Так что да, сколько бы Ваньинь не отрицал, он всё-таки скучал по брату. Вслед за Цзян Чэном поднялись и несколько адептов Цзян, однако они были всего лишь сопровождающими, поставленные для защиты наследника и переноса его багажа. На самом деле, по своей сути, встреча гостя в воротах и обмен приветствиями — в общем и всё, что требовалось от присутствующих, поэтому если никто из них, вроде Главы ордена или одного из наследников, в данный момент не хочет обсудить с гостем ничего срочного, то гость, соответственно, может быть свободен. В конце концов Цзян Чэн не являлся ни Первым наследником, ни Главой ордена, так что его дополнительно развлекать не надо было. Обсуждать со Вторым Нефритом Второму наследнику Цзян было нечего, и они оба это прекрасно понимали, поэтому Цзян Чэн обратился сразу к Сичэню: — Глава ордена Лань, могу ли я быть свободен? Мне нужно ещё разложить вещи. — Да, конечно. Располагайтесь и отдохните с дороги. А вечером зайдите ко мне для обсуждения некоторых вопросов. Лань Фао покажет вам дорогу до ваших покоев. — Всенепременно. Один из адептов, что доселе безмолвно стояли позади Лань Сичэня, вышел вперёд и, уважительно поклонившись, повёл братьев по извилистым дорожкам. Вслед за ними отправилось несколько адептов Цзян, нёсших багаж Второго наследника. Остальные сопровождающие, что отвечали за защиту, остались за воротами — им не было смысла заходить внутрь, тем более, что это выглядело бы как неуважение по отношению к ордену Лань. Братьям Нефритам тоже было с ними по пути, поэтому они отправились вслед, но на некотором расстоянии. — Тц, из-за тумана ни черта не видно, он тут часто бывает? — Недовольно сощурившись, негромко спросил Цзян Чэн у брата. — На самом деле нет, ночью, видимо, тот ещё ливень шёл. — Мм. Внезапно мимо парней пронёсся ощутимый порыв ветра, заставивший колыхаться края их одежд, волосы, ленты и серебряные колокольчики, издавшие красивые и чистые, но, к слову сказать, разные перезвоны. Этот порыв унёс за собой значительную часть тумана, белым маревом застилавшего глаза на всём пути. Теперь дорожки были вполне себе видны и различимы, а если посмотреть на дома, то можно было даже заметить мелкие детали узоров гравировки. Конечно, в остальной части Облачных глубин туман заколыхался, потревоженный остатками активных воздушных потоков, но не исчез, из-за чего складывалось ощущение, будто из тумана как из огромного пирога вырезали кусочек, некритично обрушив края тупым лезвием. Что Вэй Ин, что Цзян Чэн, — оба с немалым удивлением посмотрели назад, откуда по их ощущениям появился ветер. Их взгляды тут же упали на тихонько идущих невдалеке братьев Лань, один из которых, младший, скосив неодобрительный, но не без невольного уважения, взгляд на брата, чинно шествовал, убрав руки за спину, а старший мягко, но с некоторым весельем улыбался впереди идущим. — Глава ордена Лань? — Недоверчиво-недоумённо начал Цзян Чэн, невольно догадываясь, кто это сделал. — Было бы неприятно, если бы из-за тумана вы не запомнили дорогу. — Отозвался Глава ордена Лань, не отрицая свою вину. Но разве же были смельчаки, способные возразить ему или обвинить в чём-то на территории Облачных глубин? Покуда Лань Сичэнь является Главой, он может нарушить любое из трёх тысяч правил, да даже хоть все сразу, и ни один его адепт не скажет и слова в осуждение, кроме, разве что, Старейшин, но и их влияние на Сичэня ограничено. Поэтому нет ничего удивительного в том, что ни сопровождавшие их адепты Лань, ни Второй Нефрит (с точки зрения Усяня и прочих окружающих) и бровью не повели, продолжая свой путь. Хотя, такое поведение, конечно, что внутри ордена, что снаружи не приветствовалось и даже осуждалось, поэтому Главы орденов старались не злоупотреблять властью. Конечно, такие прописные истины не могли не понимать и Цзяны, чья иерархическая система ни на йоту не отличалась от таковой в остальных Великих орденах и, в частности, в ордене Лань, так что они просто проигнорировали это. — Благодарю, Цзэу-цзюнь. — В конце концов выдохнул Цзян Чэн прежде чем и самому с безразличным видом пойти дальше, утянув за собой и Вэй Ина - единственного человека, что не нашёл в этом поступке ничего необычного. Он до сих пор не запомнил перечень правил Облачных глубин, хотя корпел над ними по часу ежедневно уже на протяжении как минимум месяца. — Не стоит формальностей. — Кивнул Лань Сичэнь, на манер брата спрятав руки за спиной и всё ещё сверкая улыбкой, из-за которой у Ванцзи появлялось иррациональный дискомфорт и желание отвернуться. Дядя говорил, что если смотреть на солнце - можно повредить глаза, поэтому Лань Чжань старался не рисковать. Усянь в привычной для себя манере уже вскоре завёл с братом беседу, а Цзян Чэн, право слово, не против был с ним просто поболтать, спустя месяцы разлуки.

***

— Как же мне всё-таки повезло, что он всего лишь Второй наследник. — Задумчиво-мечтательно отметил в полголоса Лань Сичэнь провожая взглядом спину Цзян Чэна. Ванцзи поднял глаза на брата, но комментировать его фразу не стал, и даже наоборот, просто улыбнулся кончиком губ. Ведь, действительно, его брату невероятно повезло. Так уж исторически сложилось, что в отношениях между Великими орденами есть нерушимые правила, появляющиеся со времён первого пакта о сотрудничестве. Эти правила неукоснительны и обязательны для каждого адепта каждого Великого ордена и, частично, орденов, которые находятся под юрисдикцией своих Великих орденов. Одно из них, входящее в первую десятку, а от того достаточно известное, подразумевает, что Первый наследник в случае женитьбы не может покинуть свой орден и присоединиться к чужому. А из него выходит ещё одно, очевидное, но всё-равно менее известное среди обычных, рядовых адептов: "Первый наследник Великого ордена не может взять в супруги Первого наследника другого Великого ордена." Потому что Первые наследники слишком важны, чтобы просто так отдавать их. Каждый из них с самого раннего детства учится быть идеальным Главой ордена — обученным боевым искусствам, высоко образованным, разбирающимся в политике и бизнесе, умеющим грамотно распределять ресурсы, руководить адептами и отдавать приказы. На плечи Первых наследников ложится невероятная, практически неподъёмная ответственность, но взамен они получают неограниченную власть внутри собственного ордена. Ведь никто, включая Старейшин, не имеет права идти против прямого приказа Главы ордена, коими Первые наследники становятся почти со стопроцентной вероятностью, разве что оспаривать и предлагать лучшие и более эффективные варианты, но не более. Вторые наследники на их фоне — всего лишь запасной вариант, люди на подхвате, получающие фактически тоже образование, но без груза ответственности и нереалистичных ожиданий. Если бы Лань Сичэню не повезло и Цзян Ваньинь оказался бы Первым наследником, то ему пришлось бы отказаться от своих чувств. А ведь Лани, как однажды уже упоминал сам Сичэнь, печально известны тем, что влюбляются лишь раз и навсегда. Лань Ванцзи внутренне содрогнулся. Сколько же таких Первых наследников, которым однажды не повезло полюбить равных им по статусу людей, было в его ордене? Неужели им приходилось на протяжении всей жизни сгорать в собственных чувствах не имея возможности быть с любимым? Глава ордена имеет невообразимую власть лишь в пределах собственного ордена. Стоит сделать ему шаг в сторону и попытаться нарушить те самые правила Великих орденов, как его тут же подавят другие Главы этих самых Великих орденов. Но даже не это самое печальное. Даже Главе ордена при всем своём могуществе приходится в некоторых вопросах прислушиваться к Старейшинам. И вопросы женитьбы входят в список одними из первых. Наследники в принципе не могут просто ткнуть пальцем в понравившегося человека и заявить, что отныне и впредь именно он будет его спутником по жизни. Нет, их избранники должны соответствовать, без шуток, целому списку критериев. Конечно, у Вторых наследников в этом вопросе больше вольностей, однако вот у Первых... Сичэню действительно просто невероятно повезло, что Цзян Ваньинь соответствует им всем. У самого Лань Чжаня с этим полегче. Может у Вэй Ина такая себе родословная, но это вполне себе нивелируется его статусом, талантом и личностными качествами, всё же не зря его выбрали в качестве Первого ученика, да ещё и, на сколько Ванцзи известно, в довольно юном возрасте. Но с другой стороны, теперь, когда взор Главы ордена Лань пал на Цзян Чэна, тот уже никуда не денется. На самом деле, старшего брата Лань Чжаня даже можно назвать романтиком, учитывая, что вместо того, чтобы просто заявиться в орден Цзян с предложением о помолвке, которое с огромной долей вероятности примут, он решил добиться от избранника взаимности своими силами. Хотя, стоит отметить, что и особой-то конкуренции у него нет и быть не может. Цзян Ваньинь не может просто наобум влюбиться в неподходящего человека, а даже если и влюбится, орден не позволит ему взять его в супруги. А вероятность того, что на него западёт ещё какой-нибудь наследник, тем более ещё и Первый — ничтожна мала, а даже если это случится, то Глава ордена Лань будет драться за свою любовь до последнего, и Лань Чжань, честно признаться, очень сомневался, что его старший брат потерпит поражение. Лани любят безумно. Всё-таки Сичэнь, без шуток, может в любой момент заявить права на Цзян Чэна и Второй наследник Цзян будет вынужден согласиться, из-за ответственности за свой орден. Даже при всём желании Ваньиню будет трудно сбежать от Главы ордена Лань, что даёт последнему возможность свободно выдохнуть и отбросить любые тревоги. Обидно, что у Лань Чжаня диаметрально противоположная ситуация. Усянь может свободно утечь сквозь пальцы в любой момент, пойти своей дорогой и исчезнуть из жизни Ванцзи навсегда. И это пугало. До дрожи в руках, до слабости в теле, до холодного пота и табуна мурашек. Каждый чёртов раз, когда эта мысль возникала в голове — она заставляла задыхаться в собственном бессилии. Даже с поддержкой своего брата, Лань Чжань просто не может точно также заявиться и заявить права на Усяня по множеству причин. Потому что его власть и авторитет, как Второго наследника, не идёт ни в какое сравнение с Первым, и чужой Великий орден ради него не будет слишком уж напрягаться. Потому что, в отличие от наследников, которые обязаны рано или поздно найти себе супругов, даже если по правилам им нельзя никого навязать без их предварительного согласия (случай с Главой ордена единственное исключение, и то, Вторые наследники по сути сами на это соглашаются, имея ответственность перед орденом), Усянь является Первым учеником, а эта должность хоть и поднимает статус человека до позиции Второго наследника, но не накладывает тех же обязательств, а значит, что во-первых он не несёт достаточной ответственности за орден, чтобы согласиться вступить в нежелательный брак, а во-вторых, он вполне себе в праве хоть проходить холостяком всю жизнь, хоть взять в жёны кошку — ему никто и слова не скажет. Потому что даже если попытаться надавить на Вэй Ина этим браком, то тот может просто-напросто покинуть орден, что лишит его статуса Первого ученика и оставит обычным бродячим заклинателем. А Старейшины будут активно против такой партии, даже если Усянь фактически не изменится, оставив при себе все свои положительные качества и таланты. Потому что если Вэй Ин скажет Лань Чжаню одно чёткое и веское "нет", то Ванцзи не сможет стараться добиться его. Старейшины не просто не поймут его навязчивость, но и вероятнее всего осудят, потому что в отличие от Юньмэна, в ГуСу невероятно чтят личные границы. Поддержит его разве что только Сичэнь, но помочь мало чем сможет. Потому что, если Усянь влюбится — выберет себе избранника, Лань Чжань, максимум, что может — хотя бы попытаться признаться, но не более, а всё из-за чёртовых культурных порядков ГуСу. Он даже побороться внятно не сможет, без того, чтобы не получить свою порцию негатива со стороны своего же ордена. Лань Чжаню не стыдно признаться, что он банально боится, ужасается перспективы снова остаться одному после того, как в его пустом сердце наконец поселилась недостающая частичка, подарившая ему не только радость жизни, но и, кажется, её смысл. Поэтому он так старается стать лучше и понравиться Вэй Ину, стать достойным. Пока есть такая возможность, пока Усянь здесь, рядом, вполне себе живой и досягаемый. Есть, к слову сказать, кое-что помимо новообретённого страха банального одиночества, не оставляющее его сердце в покое, то, о чём он никогда и никому не рассказывал. Однажды ему приснился сон поразительной реалистичности. И в нём он не просто упустил своего Вэй Ина, а потерял его, в самом худшем из смыслов. Просто не передать всё то отчаяние и боль, что он тогда испытал, не способный отличить иллюзии сна от реальности. Подробности этого ужаса Ванцзи, слава Небесам, забыл сразу по пробуждении, оставив лишь эхо собственного крика, отголоски тех чувств и странную, непонятно откуда взявшуюся фантомную боль в спине. Все эти чувства и ощущения, к слову сказать, с концами исчезла в течении часа. Но этих шестидесяти минут ему хватило, чтобы запомнить до конца жизни. Иногда Лань Чжаню кажется, что он лучше предаст собственную семью, лишь бы не потерять Усяня. Какие бредовые мысли. Из задумчивости его вывел воздушный поток, мягко, но весьма настойчиво ласкающий его лицо и играющий с волосами, завивая свободно свисающие пряди, переплетая их с концами лобной ленты. Ванцзи скосил взгляд на брата, держащего руки за спиной, который в это время вдруг поспешил обратиться к юношам впереди, всем своим видом показывая, что это не он только что привлёк внимание младшего брата, но Лань Чжань не верил этим уловкам. Его брат был сильнейшим и искуснейшим магом воздуха во всём ГуСу, если не во всём мире, уступая своим талантом разве что Аватару. И Ванцзи знал об этом как никто другой. — А можем ли мы с братом пронаблюдать ваш бой?

***

— Ты немного опоздал, что-то случилось по пути? — С искренним интересом спросил Усянь, припомнив, что корабль брата приплыл в порт на день позже запланированного времени. — Наше судно наткнулось на перекрёстные волны, однако нам повезло пройти по касательной и обойти большую их часть. — Небрежно ответил Цзян Чэн слегка нахмурившись. Он шёл, держа руки сложенными за прямой как палка спиной - привычка, которую он перенял от отца. — Шторм? — Обеспокоенно уточнил Вэй Ин припоминая, как они уже однажды попали в ловушку таких волн посреди шторма. Усянь, основываясь на морских картах, словах моряков и собственном опыте, даже мог примерно угадать, где конкретно брату не посчастливилось столкнуться с этим. — Слава Луне, пронесло. Ветра как такового не было, так что думаю, причина в течениях. — Такие волны не появляются по щелчку и враз, тем более им нужно время чтобы исчезнуть, чем только рейнджеры занимаются? Вы разобрались с тем, почему никто не сообщил о миграции морских драконов? Морские рейнджеры были организацией, которые следили за картой подводных течений и поведением морских обитателей. Благодаря их данным прогнозируется погода на море и выбираются лучшие маршруты. Также, они помогают следить за подозрительными или нелегальными судами, сплавляя информацию о их передвижениях Портовому патрулю, но не вступая с ними в контакт. Несмотря на первое впечатление, которое может возникнуть если сесть на корабль и выйти в открытое море, в воде ничего не происходит спонтанно. Маршруты торговых и возчих кораблей строятся на основе течений, которые, в свою очередь, изменяются из-за кучи факторов, вроде активности подводной живности или направления ветра. Именно наблюдением за этими факторами, помимо ежедневного мониторинга подконтрольных Юньмэну водных пространств, и занимаются Морские рейнджеры. Однако, эта организация хоть и сотрудничает с орденом Цзян и военными силами страны, но является независимой от них, номинально служа напрямую правящей семье, тем не менее всё ещё предпочитая держаться обособленно от власти, состоя, по сути, из исследователей и энтузиастов, чем-то напоминая наёмников. — Я был занят обучением и не мог отправиться разбираться лично, так что мы с Цзе-Цзе просто послали подчинённых. — Он поднял руки и с силой потёр лицо, выглядя скорее раздосадованным, чем раздражённым, не смотря на явно хмурое выражение лица. — Из того, что те узнали, выходит, что внутри организации ещё с конца зимы какой-то раздор. На данный момент Морские рейнджеры практически распались. — Почему мы узнали об этом так поздно? — Вслед за братом нахмурился Усянь. Поскольку Морские рейнджеры были очень важны для ордена Цзян, конечно его представители, Вроде Первого ученика и наследников, часто с ними контактировали. В последний раз Вэй Ин лично посещал главную резиденцию рейнджеров в середине зимы и в то время не было никаких намёков на подобные проблемы. — Портовый патруль прикрывал их. — Очевидно недовольно процедил Цзян Чэн, будто лично оскорблённый этим фактом. — Расследование проводят до сих пор, но, судя по всему, начальство патруля поспособствовало раздору среди рейнджеров. Вероятно, они хотели втихую поглотить их, способствуя локальным конфликтам, чтобы получить практически единоличную власть над водой вблизи столицы. Портовым патрулём назывался филиал столичной стражи, заведующий делами, происходящими в море, и активно борющийся с нелегальными судами, попутно выслеживая и проверяя корабли, замеченные в подозрительной деятельности. Они же считались той силой, что защитит Пристань лотоса в случае нападения других держав со стороны воды. — Прямо под носом ордена? Кишка не тонка, я смотрю. Орден Цзян, по давнему соглашению с правящей семьёй, не лезет в дела политические, однако имеет право вмешаться, если какая-то из Юньмэнских организаций нарушит баланс сил, ведь это может привести к политическим и финансовым проблемам, а также угрожает безопасности Короны. — Ага, большую часть зачинщиков уже посадили, остальных мало по малу вытравливаем из закутков. Но это сложно, ведь, как оказалось, их прикрывает знать. Если коротко, то мы неосторожно вскрыли тот ещё нарыв. И большая часть этих дел пала на плечи Цзе-Цзе, но с ними ей помогает матушка и, по мере возможности, отец, благо правящая семья встала на нашу сторону. — Подумать только, — Задумчиво протянул Вэй Ин, запустив в свои немного лохматые и в некоторых местах волнистые (потому что он спит с косичками, которые ему заплетает Вэнь Нин по вечерам; теперь он просыпается без вороньего гнезда на голове) распущенные волосы пятерню и убрав с глаз чёлку, заправив пару прядей за ухо. — и всё это не просто где-то на хуторе близ Ланьлина, а прямо в столице. Шицзе ничего такого мне не писала. — Добавил он расстроенно. — Ну ещё бы. Она не стала бы нагружать тебя этим, тем более что помочь ты всё равно ничем не сможешь. А про столицу... Сам знаешь, большому кораблю - большие в трюме крысы. Сейчас проводится глубокая проверка аристократических семей, и есть основания полагать, что мы предотвратили дворцовый переворот. — В такое мирное время? — Удивился Усянь, задумчиво перебирая в голове известные ему факты. Разве аристократия была чем-то недовольно ближайшие года? — В том-то и дело. — Кивнул Второй наследник Цзян, тоже недоумевая над этим вопросом. — Доказательств не так много. — О Духи, я не успел даже отплыть, как у вас начались проблемы! — И тут же ойкнул, от того, что Цзян Чэн пихнул его локтем. — А сам как тут? — Спросил Ваньинь. — Что уже успел натворить? Ни в жизнь не поверю, что ты чинно следовал всем трём тысячам правил. — Нет конечно, за кого ты меня принимаешь? — Что и следовало ожидать. — Закатил глаза Второй наследник Цзян. — Ну? — Вообще, помимо всякого несерьёзного, вроде бега, громких разговоров и прочего, я активно в меру своих скромных способностей выводил Старейшину Циженя и однажды практически протащил сюда алкоголь. — Тебя поймали? — Выгнул бровь Цзян Чэн, выглядя позабавленным. — Ага. это был Лань Чжань. — Легкомысленно ответил Усянь, в то время как Ваньинь недоумённо нахмурился. — Кто? — Ну Лань Ванцзи? Второй наследник Лань? Второй Нефри..? — Да-да, я знаю кто это. Он поймал тебя? Почему ты зовёшь его по первому имени? — Потому что мы друзья! Он тоже зовёт меня по первому имени. — Дай угадаю, ты просто не давал ему покоя до тех пор, пока он не смирился? — Клевета! Неужели ты обо мне настолько плохого мнения? Моё сердце разбито. — Теряешь хватку. — Хмыкнул Ваньинь, сложив руки на груди. — Он просто слишком хорош. И к слову говоря, почему ты не предупредил меня о местной кухне? Я бы хоть специй понакупил, да вяленым и сушёным мясом затарился. — Зато ты поел травки и почистил желудок. Полезно для здоровья. Попил водички, удивил печень. Быть может наконец начал нормально спать по ночам. — Да мне это твоё лечение в кошмарах снится будет, когда я отсюда уеду. — Надежда умирает последней. — Махнул рукой Цзян Чэн, уже давно отчаявшись привить брату положительные для здоровья привычки. Усянь с пытливым интересом заглянул прямо в тёмные глаза Ваньиню, встав прямо перед ним и идя спиной вперёд. — Что ещё? — Ты выглядишь довольно спокойным. Более спокойным, чем обычно. Устал? — С искренней заботой спросил Усянь, вновь разворачиваясь лицом вперёд и вставая с боку от Второго наследника Цзян. — Не то чтобы. Дыхательные техники и медитация входили в часть моего обучения. — Это ещё зачем? — Для создания молнии необходим внутренний покой и хорошая концентрация. Создание молнии в моменты эмоциональной нестабильности, вроде гнева, приведёт к взрыву. — Мм. А я улучшил навыки владения огнём. Мне помог один юноша и его сестра, которых я очень хочу с тобой познакомить. Они мои родственные души. Цзян Чэн в краткий миг удивления приподнял брови, а затем, будто кого-то вспомнив, тут же вновь нахмурился. — И кто это? — Адепты Вэнь, Вэнь Нин и Вэнь Цин. Ещё я подружился здесь со Вторым наследником Не - Не Хуайсаном и конечно Лань Чжанем. — Усянь решил пока не упоминать Цзинь Цзысюаня во имя душевного спокойствия всех присутствующих. К новости о том, что Павлин не так уж плох и в принципе подойдёт Шицзе в супруги, нужно подходить постепенно — вполне разумно считал Вэй Ин. Конечно, он мог бы сразу сдать Цзысюаня с поличным, но тогда велика вероятность, что Усянь и сам получит на орехи. — Рад за тебя. — Я уверен вы тоже подружитесь! — Хватит тащить ко мне всех своих знакомых. — Ну надо же мне как-то искать тебе друзей, а то сам ты явно не справляешься. — Ну спасибо. — Снова закатил глаза Ваньинь, но уже с более мягким (на сколько это для его вечно хмурого лица возможно) взглядом. — К слову говоря, раз уж ты несильно устал с дороги, то может, пока ещё идёт лекция Старейшины Циженя и тренировочные площадки не заняты, сразимся? Как раз и молнию свою покажешь. — Я только за. Посмотрим, не раскис ли ты за эти месяцы. — Нахально улыбнулся Цзян Чэн, вскинув подбородок, как вдруг со спины до них донёсся голос. — А можем ли мы с братом пронаблюдать ваш бой? Юноши с удивлением обернулись и обнаружили, что братья Нефриты, про которых они совершенно забыли, поглощённые разговором, всё ещё шли вослед. — Да, конечно. — Удивлённо протянул Ваньинь, слегка сбитый с толку. Он не был против присутствия Лань Сичэня и его вечно молчаливого брата, не видя в этом ничего плохого, к тому же, как можно отказать Главе ордена в такой лёгкой, пусть и немного бестактной просьбе? — Почему бы и нет. — Пожал плечами Усянь, невольно вспоминая, как старший из Нефритов уже просил о подобном, когда Вэй Ин согласился помочь Павлину завоевать Шицзе.

***

Оставив вещи в Минши предоставленной Второму наследнику Цзян, юноши отправили сопровождавших Ваньиня в путешествии адептов Цзян обратно в Юньмэн, а сами смеясь и болтая, неспешно побрели туда, где один небезызвестный Павлин признался Усяню в свой симпатии к Цзян Яньли. Это место предложил сам Лань Сичэнь, как известное и Нефритам и Усяню, а парни не нашли причин отказаться. И хотя Ваньинь не понял чем так примечательна эта площадка, он не посчитал нужным спрашивать. С братьями Лань они разошлись уже на подходе к домику, договорившись о месте встречи, поэтому выйдя из Минши, парни отправились туда только вдвоём. Туман к этому времени уже порядком поредел, всё ещё витая в воздухе, но видимость уже не урезая. Разве что издалека фигуры снующих людей просто сливались в размытые силуэты, но в близи мир стал куда более чётким. Вероятно в ближайшие полчаса-час он и вовсе полностью исчезнет. Придя на место, парни обнаружили, что Нефриты, к некоторому их удивлению, ещё не подошли, так что они оказались на площадке в одиночестве. В это время те адепты, что ещё состоят на обучении, сидят по классам со своими Старейшинами или тренируются подальше от основного массива зданий Облачных глубин. Остальные же, старшие, что уже окончили своё обучение, снуют меж дорожек по делам, то наведываясь в библиотеку, то в оружейную, то ещё куда по поручениям. Поэтому тренировочные площадки на данный момент в основном пусты, тем более эта создана специально для занятий магов земли, коих в ордене, в отличие от магов воды или огня, преступно мало. — Ну что, покажешь чему научился? — В нетерпении спросил Вэй Усянь, пытливо смотря на разминающего плечи брата. Цзян Чэн, которого об этом за последние пятнадцать минут просили уже не меньше трёх раз, раздражённо закатил глаза, но всё же ответил, стараясь сохранять спокойствие. Кому как не Ваньиню знать, что его брат бывает очень приставучим по отношению к вещам, которые ему интересны? Он старался не обижаться на эту его маленькую черту характера, считая что уже слишком взрослый для этого, но всё ещё невольно бесился, уже из-за своего немного вспыльчивого характера. — Да-да. — С понемногу накатывающим в голосе раздражением махнул рукой Второй наследник Цзян, стараясь хотя бы звучать спокойней. — Встань подальше, метров на десять-двадцать. — Так далеко? — С некоторым удивлением спросил Вэй Ин, окидывая взглядом место, на которое указал его брат. Первый ученик ордена Цзян, на самом деле, мало что знал о магии молнии, несмотря на то, что Мадам Юй была мастером в этом направлении, а всё потому, что далеко не каждый маг огня мог овладеть ей. Магия молнии считалась одной из продвинутых, а тех, кто смог её обуздать — элитой. Усяню, учитывая, что его огонь всего лишь третья по счёту стихия, такое и не снилось. Цзян Чэн хотел было как обычно закатить глаза, но посчитав вопрос вполне резонным, всё же ответил, понимая, что Усянь, вероятно, вообще не разбирается в вопросе. — Молния, в отличие от огня, не рассеивается по мере отдаления от мага, к тому же обладает куда более разрушительной мощью. Если попадёт по тебе - далеко не факт, что выживешь. Обычного человека так и вообще на месте убьёт. — Он немного подумал, привычно хмуря брови. — Эффективный радиус действия молнии в перспективе бесконечен. — Понял-понял, — Усянь поспешно развернулся в сторону ближайшего края площадки, которая была метрах в пятнадцати от них, раздумывая над словами брата. — уже ухожу. Бесконечный эффективный радиус действия? Звучит воистину пугающе. Цзян Чэн начал, когда Вэй Ин наконец встал поодаль. Второй наследник повернулся к брату боком, чтобы не дай Дух не задеть его, и вздохнул, вставая в первую позицию и сосредотачиваясь. Некоторое время он просто глубоко дышал с закрытыми глазами, но Усянь, тот самый парень, что казался неуёмным и нетерпеливым, с видимым волнением наблюдая за Ваньинем, не пытался его торопить ни вслух, ни даже в мыслях. Может, он и не так уж много знал о магии молнии, но то, что это невероятно сложная и опасная, в первую очередь для самого мага, техника — был наслышан. В какой-то момент, Второй наследник, всё так же не открывая глаза, чтобы не отвлекаться на окружение, поднял обе руки, одну из который согнул на уровне груди, а вторую, правую, немного выше, почти на уровне глаз, при этом ещё и сложив доселе расслабленную ладонь определённым образом выпрямив указательный и средний пальцы, сведя их вместе и убрав остальные в кулак, что тут же подметил Усянь, потому что видел, как Мадам Юй делала то же самое, когда хотела использовать молнию. Цзян Чэн ещё раз глубоко вздохнул и неспешно провернул правую руку по кругу. На кончиках двух вытянутых пальцев тут же появились голубые электрические разряды, издающие неприятный потрескивающийся звук и оставляющие в воздухе после себя длинные ломанные хвосты, которые сами по себе двигались, росли и искривлялись, расползаясь и тут же растворяясь вокруг Второго наследника Цзян, который, наконец открыл сосредоточенные тёмные глаза. Когда правая рука делала оборот, спускаясь вниз на уровень живота, вторая в это же время зашла юноше за спину, где её ладонь приняла ту же форму, что и правая, с двумя вытянутыми пальцами, по которым тоже запрыгали электрические разряды. Всего пару секунд Второй наследник водил руками, прежде чем резко сменив положение — немного наклонившись вперёд и отведя ногу назад для большей устойчивости, вытянуть правую руку вперёд и вверх, под наклоном. С кончиков пальцев под жуткий грохот тут же сорвалась копна тонких, искривлённых голубых линий, устремившись куда-то в небо и тянущихся так далеко, что даже человеческий глаз, ослеплённый ярким холодным светом, терял их вдалеке, да с такой скоростью, что Усянь, честно говоря, ни в жизнь не успел бы увернуться. Действительно, в перспективе бесконечный эффективный радиус действия. Выглядит так же пугающе, как и звучит. Но нельзя отрицать, что это зрелище по-своему завораживающее. В один момент молния исчезла, забрав за собой и трескающий звук и холодный голубой свет. Вэй Ин поспешил взглянуть на брата, который, замерев в одной позе, глубоко дышал. Его лицо покраснело, а кожа вспотела, что не могло не заставить Усяня волноваться пуще прежнего. — О, Духи, Цзян Чэн, ты в порядке? Первый ученик ордена Цзян не медля подошёл ближе, за считанные секунды преодолев все пятнадцать метров, что их разделяли, при этом чувствуя в воздухе резкий, горький, даже почти терпкий запах, напоминающий таковой после грозы, но всё ещё неуловимо отличающийся, которому он не мог дать название, но слава Небу, это была не кровь и не сожжённая плоть. — Цзян Ваньинь? Молодой господин Вэй? Что произошло? — Со стороны донёсся до них знакомый голос, заставивший Цзян Чэна наконец отмереть и выпрямиться, с таким видом, будто ничего не произошло. — Всё в порядке. — Второй наследник Цзян, как и Вэй Усянь, повернулся к идущим к ним Нефритам, и поймал обеспокоенный медовый взгляд на мраморном лице хозяина Облачных глубин. — Благодарю за беспокойство, Цзэу-цзюнь. — Вы выглядите не слишком здоровым. — Отметил тот, подойдя ближе и вглядевшись в лицо Ваньиня. — Не стоит беспокоиться, скоро пройдёт. — Пренебрежительно отмахнулся Цзян Чэн, не считая это важным. — Что это вообще было? — Подуспокоившись, спросил Усянь, всё ещё на предмет наличия ран разглядывая брата, сложившего руки на груди в своей излюбленной позе. — Перенапряжение. — С лёгким смешком ответил Цзян Чэн. Вэй Ин бы и сам улыбнулся, тоже считая каламбур забавным, если бы не то, с какой пренебрежительностью его брат снова говорил о своём здоровье. Вообще, если говорить честно, то Усянь и сам нередко грешил тем, что совершенно не считал нужным заботиться о себе, выводя тем самым из себя брата и расстраивая сестру, но "в чужом глазу соринку видишь, а в своем бревна не замечаешь", не так ли? — Почему ты не предупредил об этом? — Настойчиво продолжил Усянь, считая важным в этом разобраться. — Оно появляется на каждый раз и не стоит такого беспокойства. — Закатил глаза Второй наследник, надеясь, что эта тема наконец будет закрыта. — Хорошо. — Подозрительно покорно согласился Вэй Ин, а затем повернулся к братьям Лань. — Прошу прощения Глава ордена Лань, Лань Чжань, но поединок отменяется, пожалуй, я лучше провожу Цзян Чэна в его покои. — Это с какой это стати? — Тут же возмутился юноша, не дав Нефритам и слово вставить. — Мне вполне хватит десяти минут на передышку, а затем мы могли бы успеть сразиться хотя бы в рукопашную перед завтраком, до которого, если не ошибаюсь, ещё около получаса. — Шицзе просила меня позаботиться о тебе, и если она узнает, что ты перегружаешься под моим присмотром - будет ругаться. — "Забавно, — Подумал Цзян Чэн. — но меня Цзе-Цзе просила о том же самом в отношении тебя." А Усянь, тем временем, продолжил: — У нас в распоряжении три месяца - ещё будет возможность сразиться, так что побереги силы, а то нам сегодня ещё и адептов гонять, причём дважды. — Ладно, хорошо. Я понял. — С видимым раздражением кивнул Ваньинь, сдавшись. Он не видел смысла продолжать без единого аргумента, способного перевесить имя сестры в споре. — Напомнишь мне расписание тренировок позже? Совсем вылетело из головы. — Конечно. — Поспешно кивнул Вэй Ин, невольно радуясь смене темы. — Прошу прощения, Цзэу-цзюнь. — На удивление искренне сказал Цзян Чэн, повернувшись к старшему из Нефритов, который на самом деле всё это время не отводил от юноши взгляда. — Не стоит, мы с братом видели как вы создали молнию. Это зрелище уже дорогого стоит в этих краях. И он, так-то, не врал. Маги молнии — в принципе довольно редкое явление и они, в основном, живут в Цишани. Лишь единицы из них принадлежат другим народам, так что шанс увидеть искусственную молнию действительно выпадал далеко не каждому. Вероятно братья Нефриты уже подходили, когда молния рассекла небо. В прочем, скорее всего её можно было бы заметить и за километры отсюда. — В таком случае мы пойдём. — Поспешно кивнул Усянь, хватая брата за руку, пока тот не передумал. — Удачного дня, Глава ордена Лань. Увидимся после завтрака, Лань Чжань. — Мгм. — И вам хорошего дня, Молодой господин Вэй, Молодой господин Цзян. — Кивнул Сичэнь.

***

С тренировочной площадки юноши вновь всё так же без спешки направились к Минши Цзян Чэна, почти сразу разминувшись с Ланями, которые пошли в совершенно другую сторону и вскоре скрылись на извилистых дорожках Храма магов воздуха. — А без этой прелюдии никак? — Спросил Вэй Ин, показывая те движения руками, что Второй наследник Цзян демонстрировал перед тем, как наконец выпустить молнию. — И ты не можешь пока менять её цвет? — Добавил он, имея ввиду, что Мадам Юй могла меня цвет своей молнии на пурпурный, ставший её визитной карточкой. — У меня далеко не тот уровень, чтобы сменить цвет своей молнии, или создавать её без подготовки, как матушка. — Почти сразу отозвался Ваньинь, не особо задумываясь над ответом. — Вероятнее всего, если я попробую сразу применить молнию, меня как минимум откинет от взрыва, потому что энергия пока ещё слишком нестабильна. А как максимум оторвёт руку или выжжет мне органы. Приятного мало. — Какая жалость. — Отметил Усянь, прикидывая, как можно было бы использовать такую мощь в бою против чудовищ, но всё-таки понятливо кивнул. — Тоже хочешь попробовать? — С некоторым любопытством спросил Цзян Чэн. — Куда уж мне, я и огнём-то нормально пользоваться не научился, что уж говорить о магии молнии или лавы. Может быть спустя годы... — Ну наконец-то я хоть в чём-то лучше тебя, надо отпраздновать это. — Шутя, фыркнул Второй наследник Цзян. — Обязательно. — С готовностью кивнул Вэй Ин, в голове которого мало по малу начал разворачиваться некий коварный план, который ему ещё стоит обсудить с Цзинь Цзысюанем. — Как насчёт этого воскресенья? Осталось всего пару дней. — А нас выпустят? И ты обещал, кстати, напомнить мне расписание. — Конечно, в воскресенье у нас выходной и мы предоставлены самим себе, но должны вернуться до отбоя. — Он ненадолго задумался, но довольно скоро продолжил: — Так-с, ну смотри: в пять подъём, в шесть начинается лекция старика, которые идут вплоть до завтрака, после него до обеда в двенадцать у нас личные тренировки, то есть мы будем гонять только наших ребят. После обеда и до трёх у нас совместное занятие, то есть к нам присоединяется ещё какой-нибудь орден. После трёх все занятия оканчиваются и мы остаёмся предоставлены сами себе. Ужин в пять, отбой в девять. Однако, стоит предупредить, что в четыре я буду занят в библиотеке - моё время для исполнения наказания. После ужина я ещё час буду с Вэнь Нином, но после у меня на сегодня ничего нет. Хотя... Наверняка скоро будет очередная контрольная, так что некоторые адепты могут позже найти меня, чтобы попросить объяснить тему. Ваньинь фыркнул, закатив глаза: — Какая занятая Цаца. — Не скажи. — Тут же покачал головой Усянь. — Теперь, когда у меня больше свободного времени, я снова рисую как раньше... И я очень надеюсь, что ты тоже начнёшь отдыхать. В ответ прозвучал долгий вздох. — О, так тебя об этом уже и так просили? Дай угадаю, Шицзе? — Цзян Чэн отвёл взгляд.— И дядя Цзян? — Всё то же молчание. — Даже Мадам Юй? Небеса, ты там спал вообще в перерывах между работой и занятиями? — Пожалуйста, не начинай. — Устало потёр лицо юноша, не желая продолжать эту тему. — Ладно-ладно, но ты хоть принёс свои любимые наборы для резьбы и каллиграфии? — Цзе-Цзе отказалась отпускать меня, пока я на её глазах не положил их в сумку. — Не шибко довольно ответил Ваньинь. — О да, это моя Шицзе! — Гордо воскликнул Усянь поднимая большие пальцы вверх. — Да-да, — Второй Наследник Цзян вновь закатил глаза. — что ты там говорил насчёт контрольной? — У старика есть дурная привычка давать неожиданные контрольные по пройденной теме, а сегодня он зачем-то потратил лекцию на то, чтобы напомнить нам о Дзинге и его разновидностях. Не к добру это, ой не к добру. — О, Небо, только не это. — Простонал Второй наследник, прикрыв глаза руками, молча жалея что не опоздал ещё на пару дней. — Нужна помощь? — Участливо спросил Вэй Ин, прекрасно понимая недовольство брата. — Обойдусь. Хочу напомнить, не только тебя Старейшина Ло не выпускал из библиотеки, пока мы их ему наизусть не пересказали. Усянь вздрогнул, вспомнив тот день, который казался им бесконечным. Им действительно пришлось рассказать о всех восьмидесяти пяти существующих на данный момент типов Дзинга, просто чтобы их выпустили на волю, с самого утра заперев их в одной из комнат библиотеки на целый день без еды и воды. — Как там Старейшины, кстати? — Поспешил перевести тему Вэй Ин. — Орден? Шицзе не шибко распространялась на эту тему. — Уж думал не спросишь, Первый ученик ордена. — Ехидно улыбнулся Цзян Чэн, сложив руки на груди. — Хэй, я здесь, а орден там. — Усянь легкомысленно пожал плечами. — Без меня он не развалится. — Ну ещё бы. — Закатил глаза Ваньинь, прежде чем всё же ответить: — В принципе, всё хорошо. Адептов гоняли Старейшины и их Первые ученики, пока я был занят обучением. Цзе-Цзе взяла на себя часть моих обязанностей, но что-то я делал и сам. Помимо дела с рейнджерами ничего особо не изменилось. Если вдруг случилось так, что Пристань лотоса сожгли, пока я был в плаванье, до меня ещё вести не дошли. — Ну, теперь ты, считай, на отдыхе. Если не хочешь присутствовать на тренировках - не держу, но на лекциях ты быть обязан, Старик Цижень прогулы с рук не спустит, уж поверь. — Что обо мне подумают, если я буду бегать от практики? Опорочу не только свою репутацию как Второго наследника, но ещё и репутацию своего ордена. "Ну, Не Хуайсана это не особо пугает." — Подумал Усянь, но озвучить не решился. Вместо этого задав куда более волнующий его вопрос: — Кстати, а какие у вас отношения с Главой ордена Лань? — Мы не то, чтобы подружились, когда я приезжал сюда зимой, однако он довольно приятный собеседник и хороший компаньон. — У моего любимо братика наконец-то появился друг, о Духи, какое счастье! — Мы с ним не друзья, прекращай уже. И к слову, у меня есть друзья. Просто я не стремлюсь передружить со всем Юньмэном. — Чэн-Чэн, — Вэй Ин с шутливой серьёзностью посмотрел прямо в глаза своего брата. — подчинённые и питомцы друзьями не считаются. Цзян Чэн, уже готовый, было, услышать нечто серьёзное, тут же разочарованно закатил глаза. На его лице явно было написано нечто вроде "и на что я вообще надеялся?". — Я не успел приехать, а ты меня уже достал. — Парни как раз дошли до Минши. — Всё, вали. — Он открыл дверь для себя и, в последний раз обернувшись на брата, добавил: — И не называй меня так. — Прежде чем зайти внутрь и ощутимо хлопнуть дверью за собой, очевидно отказывая Усяню в гостеприимности. Вэй Ин, ничуть не обидевшись, развернулся и, пребывая в прекрасном настроении, бодрым шагом направился к своей Минши, которая находилась недалеко отсюда, прокручивая события этого утра и думая о своём, как вдруг застыл на полушаге: "Секундочку, мне показалось, или Глава ордена Лань позвал моего брата по имени вместо того, чтобы назвать его Молодым господином?"