Магистр в мире Аватара

— Сегодня я хочу проверить твои успехи. — Сверкнув задорной улыбкой, объявил Вэй Усянь стоящему подле него парню. Очевидно, он был во вполне себе хорошем настроении, даже больше, чем обычно, и пусть Вэнь Нин не знал причин, но искренне радовался вместе с ним. Усянь частенько заряжал окружающих позитивом, даже если и не осознавал этого. По пояс раздетые юноши стояли на всё ещё освещённой солнечным светом площадке, размятые и готовые к новому раунду тренировок на сегодня. Вэнь Нин мимоходом отметил, что со временем дневное полотно становилось куда длиннее ночного, и с улыбкой втянул в себя гонимый ветром аромат летних цветов. Как луна усиляет воду, так и солнце благотворно влияло на магов огня, и в принципе поднимало им настроение чистым голубым небом, накрывающим тёмно-зелёные кроны деревьев, над которыми изредка проплывали пушистые перистые облака. В ответ на слова Усяня юноша лишь кивнул. Он вообще редко когда возражал во время их совместных занятий, поскольку не видел в этом никакого смысла — Вэй Ин и вправду был хорошим учителем, уже не первый год натаскивающим своих адептов премудростям магии воды и, по возможности, земли. Жаль только, что сам Вэнь Нин не мог похвастаться тем же. — Я хочу устроить тебе сегодня проверку на стойкость, вместо обычных заучиваний движений. Пару недель назад ты уже проходил через это. Твоя задача - устоять на своих двоих не меняя позы и не теряя равновесия, помнишь, да? Эти двое, Вэнь Нин и Усянь, приходили сразу после ужина на эту поляну, со всех сторон окружённую частоколом различных и часто хвойных деревьев, каждые пару-тройку дней вот уже почти что три месяца, за которые успели вполне себе отчётливо продвинуться вперёд. Что особенно ярко отразилось на навыках Вэнь Нина в управлении стихией земли. Несмотря на то, что изначально они договорились поделить время занятий поровну между огнём и землёй, и какое-то время действительно придерживались этого расписания, правда такова, что Усянь в обучении как таковом не сильно нуждался. — Я готов, Молодой господин Вэй. Как и говорила Вэнь Цин — главной проблемой Вэй Ина был слабый контроль, а так же недостаток опыта и знаний, из-за которого он каждый раз перебарщивал с пламенем и нередко обжигал самого себя. По сути, ему не хватало лишь только практики под надзором знающего человека и теоретических знаний в области магии огня, о которой он, в силу монополий Великих орденов на информацию, к сожалению, просто не мог знать. Для того, чтобы побороть свою неопытность, ему в принципе хватало периодически сжигать деревянные тренажёры и слушать лекции от Вэнь Нина или Вэнь Цин, если она как обычно не занята. Конечно, интерес к боевым приёмам, основанным на магии огня, у него тоже был, но разучивали они их с Вэнь Нином постепенно. Движения магии огня часто отрывочны и резки, но человеку, уже освоившему и воду и землю, было не так уж и сложно приспособиться, в отличие от Вэнь Нина. У самого Вэнь Нина дело обстояло куда сложнее. Помимо укрепившихся в нём стереотипов, мешающих в полной мере освоить контроль над самой упрямой из стихий, его тело, взращенное на боевом стиле магии огня, не могло столь же скоро привыкнуть к стилю стихии земли, из-за чего ему приходилось разучивать куда больше приёмов и техник, а также проходить дополнительные упражнения, направленные на обучение конкретно магов земли. — Встань вот тут. — Усянь указал на область неподалёку от себя, и Вэнь Нин, коротко кивнув, без возражений направился туда. — Ноги расставлены шире плеч, колени согнуты, спина прямая, помнишь, да? — Скорее для проформы чем серьёзно поинтересовался он. Всё же, Вэнь Нин, в контексте тренировок, не раз и не два вставал в эту стойку. — Пока что, я думаю, не стоит завязывать тебе глаза. Прибережём это для следующего раза. — Вэй Ин задумчиво огладил подбородок и кивнул самому себе, прежде чем ободряюще улыбнутся юноше. — Твоя задача заключается в сохранении позы. Что бы я ни делал, ты не должен выходить из равновесия или слишком смещаться в сторону, понятно? — Да. — Не самым уверенным, но и не прыгающим голосом негромко ответил Вэнь Нин, соединяя сложенные в кулаки руки. — Тогда начнём. — Снова кивнул Вэй Ин, прежде чем резко присесть и, вдарив кулаком по земле, не заставить каменный пол площадки пойти трещинами. Земля под ногами обоих ощутимо вздрогнула, будто от землетрясения, от чего обычный человек наверняка бы тут же упал, но Вэнь Нин, едва поколебавшись, всё ещё твёрдо стоял на своих двоих. Усянь довольно улыбнулся. Первое, чему учили любого мага земли, было простой концепцией: чтобы освоить стихию земли — нужно перебороть её в упрямстве. Об этом Вэнь Нину неоднократно говорили и Старейшины на лекциях, и его соклановцы, которым, как и ему, повезло быть вторичными магами земли, и те адепты ордена Не, которые когда-то были его учителями или с которыми он в принципе имел возможность вступить в контакт, и, конечно, сам Вэй Усянь. Упорство, стойкость и уверенность — вот, что помогает двигать огромные валуны и дробить камни. Никаких компромиссов. В этом магия земли напоминает магию огня, которую часто называют стихией власти. Но различий у них всё-таки больше. Пол под ногами Вэнь Нина снова заходил ходуном, под воздействием силы Вэй Ина, и парню стоило огромных усилий, чтобы удержаться на ногах и не сменить позы. Юноша напрягся, чувствуя, как вибрация от земли проходит по его телу, а мышцы стонут от нагрузки, но он должен был пройти через это. Ради себя, в первую очередь. Действительно важным аспектом в укрощении земли, на осуществление которого Усянь ради Вэнь Нина потратил невероятное количество времени и усилий, была вера в себя, свои силы и возможности. Народ воды во все времена яростно ратовал за концепцию любви к себе, как одну из высших ценностей человека, и Вэнь Нин, через разговоры с Вэй Ином и прочими адептами Цзян, в конце концов сам начал проникаться этой философией. Не сразу, разумеется, но он правда старался измениться. Вэнь Нин не был особо талантлив или умён, всё время заикался и не мог похвастаться выдающейся внешностью, он знал это, всегда знал. Ему никогда не достичь уровня его сестры, признанной лучшим целителем столетия, или Вэй Усяня, назначенного Первым учеником Великого ордена, однако, до тех пор, пока они верили в него, он готов был пытаться. Пытаться ходить с высоко поднятой головой, говорить без страха, смотреть в глаза собеседнику и не сомневаться в каждом своём действии. Иначе, всё потраченное на него время ушло бы впустую, не так ли? По рельефному торсу Вэнь Нина медленно стекали поблёскивающие на солнце капли пота, выдавая его напряжение.  Кожа привычно смуглая, как для урождённого Цишановца, была чиста от любых шрамов или узоров. Это не было чем-то плохим, но иногда, стоя перед зеркалом или чистой водной гладью, он задумывался о боевых шрамах своих товарищей, которые были редким, но встречаемым у адептов явлением, в случаях, когда отсутствовал маг целитель; или поглядывал на вязь чёрных татуировок у Усяня и, как оказалось, Второго наследника Цзян, отражавших их любовь к предкам, смелость и преданность соответственно — Вэй Ин рассказал своей родственной душе историю их появления. Просто, иногда Вэнь Нину казалось, что имея нечто подобное и у себя, он мог бы чувствовать себя чуть-чуть увереннее, смелее, будто это сделало бы его взрослее в глазах окружающих и самого себя. Сестра назвала эти мысли глупыми и наверняка была права, но всё же. Внезапно, после серии непродолжительных землетрясений, вокруг Вэнь Нина по земле прочертился круг, очевидно из-за воздействия Первого ученика ордена Цзян. Секунда промедления и вот, область внутри этого самого круга, в центре которой стоял напряжённый Вэнь Нин, резво крутанулась вокруг своей оси градусов так на сорок, из-за чего юноша ощутимо дёрнулся и еле как устоял на месте. Усянь говорил, что ему, Вэнь Нину, как магу огня в принципе и гибкой личности в частности, гораздо больше подходит южный стиль магии земли, ежели северный, и юноша не видел смысла возражать. Не то чтобы он в этом разбирался, так или иначе. Спустя с десятка поворотов в разные стороны, к которым юноша кое-как приспособился, участки земли прямо под ступнями Вэнь Нина начали подниматься вверх на довольно большой скорости, формируя две узкие ровные колонны, и парень едва смог удержать равновесие, с опаской смотря вниз на подбадривающего его Вэй Ина, с высоты, на вскидку, метров четырёх. — Молодец, ты отлично справляешься. — Крикнул ему Усянь, прежде чем заставить эти самые колонны дрожать. Цишань, как островная нация, расположенная на вулканическом архипелаге, несмотря на некоторую отчуждённость от обоих материков, всё-таки расположена была ближе к Северному, так что нет ничего удивительного в том, что Вэни были больше знакомы с адептами Лань и Не, нежели Цзян и Цзинь, а потому об южном стиле магии земли знали смутно. Вот и Вэнь Нин, хоть и знал о существовании различий между стилями, но даже не представлял, в чём они заключаются. Каждый Великий орден, так уж исторически сложилось, яростно защищал свои знания и техники даже от других таких же Великих орденов, что уж говорить об прочих мелких, рассыпанных по всей земле. Вэй Ин испустил очевидно довольный смешок, смотря на дрожащего, но всё ещё упрямо удерживающего стойку друга и поднял большой палец, раздумывая над тем, что ещё можно было сделать, чтобы поколебать чужую позу. Конечно, Усянь мог бы взять измором, всё же Вэнь Нин всё ещё не привык к использованию выжидательно тактики, при которой необходимо было сохранять позицию, что свойственно для Нейтрального Дзинга на котором построена вся структура обоих стилей магии земли, и вряд ли бы продержался долго. Однако, на что тогда ему от природы дано воображение? Вообще, главное, что Вэнь Нин понял из объяснений Вэй Ина — Южный стиль стихии земли отличается большей подвижностью, отчасти потому что формировался под влиянием своих соседей — магов воды, но по большей части изменения были инициативой основателя ордена Цзинь, отделившегося от ордена Не потому что считал изначальный стиль покорения земли слишком однобоким и закостенелым. Внезапно, эти две колонны, на которых Вэнь Нину всё сложнее было удерживать стойку, единовременно двинулись вперёд, чего юноша ну ни как не мог ожидать. Южный стиль построен на идее пассивного перемещения, позволяющего магу свободно менять позиции по мере боя, и это отличие невероятно важно. На бумаге Северный стиль подразумевает удержание позиции и из-за этого даже необходимая его смена делает их уязвимыми, что нивелировалось в южном стиле, но, разумеется, у обоих стилей есть как плюсы, таки минусы, завязанные на использовании определённых тактик в бою и приёмах, чьё грамотное использование так же зависит и от самих магов. На этот раз Вэнь Нин всё же упал, прямо в раскрытые объятья Вэй Ина, рефлекторно хватая того за шею. Усянь весело улыбнулся и легонько подбросил юношу в своих объятьях, из-за чего тот только сильнее прижался к его груди. — Молодой господин Вэй! — Тут же воскликнул Вэнь Нин, густо покраснев. Он ощутил как задрожала грудь Вэй Ина, когда тот задорно рассмеялся, очевидно довольный такой реакцией. — Ты продержался дольше прошлого раза. — Отсмеявшись поведал Усянь, ставя друга на землю. — Всё равно недолго. — Покачал головой юноша, начав разминать затёкшие конечности. — Как я и говорил, Шитоу тоже не один день строился. Давай сейчас проверим твою сейсмочувствительность. Магия огня подразумевает собой скорость и динамику. Этой стихии идеально подходит ближний бой и агрессивное наступление. Поэтому магом огня, чьей второй стихией оказалась земля, зачастую сложно привыкнуть к её стабильному ритму и грубым движениям, особенно, когда речь идёт о Северном стиле магии земли, поэтому выбрать для Вэнь Нина Южный стиль было буквально первым решением Усяня. Однако, одними только приёмами парни на занятиях обойтись не могли. Потому что землю нужно не только двигать, но и слушать. Усянь помог Вэнь Нину крепко завязать глаза и надёжно заткнуть уши, изолируя юношу от окружающего мира. Теперь он мог лишь обонять и осязать. Его задача проста — он должен по колебаниям прочуствовать движение земли и атаковать источник, в данном случае, выдвигающиеся из земли колонны. Это упражнение с самого начала их занятий шло со скрипом. Доходило до того, что Усянь просто закапывал друга по шею в землю, чтобы дело сдвинулось с мёртвой точки. Слава Небу, сейчас виден кое-какой прогресс, но его всё ещё недостаточно. Так уж вышло, что помимо стандартных приёмов есть, скажем так, особые, которые далеко не каждому под силу повторить. Такие можно разделить на "требующие особые условия" и "слишком сложные". В первую группу входят такие направленности, как магия лавы или техника взрыва. Ими можно овладеть лишь имея определённые стихии. В первом случае магию земли и огня, а во втором огня и воздуха. Причём именно в таком порядке. Конечно, ходят слухи о том, что действительно сильные чистые маги земли могли контролировать лаву. Но то скорее исключения. А вот магов взрыва и так мало — можно буквально по пальцам посчитать — настолько это сложное искусство, поэтому никто не знает, можно ли освоить эту технику без стихии воздуха. А вот под "слишком сложными" приёмами подразумевается нечто, что стоило бы наверное назвать продвинутыми техниками, требующими от мага не только огромных усилий на освоение, но и некоторого таланта. Например, цветной огонь, молния или ощущение земных колебаний. В большинстве своём, "сложными" приёмами владеют чистые маги, потому что, очевидно, родившись лишь с одной стихией, человек вкладывает в неё больше сил, закономерно достигая большего результата, чем если бы у него было несколько стихий. Но это не значит, что вторичный маг не может выучить их. Конечно, не без большого количества усилий и грамотного обучения, но всё же. Сейсмочувствительность была важна для мага, поскольку она позволяла буквально прощупать почву под ногами — найти воздушные карманы; определить какую земляную атаку использует противник или хотя бы его местоположение. Усянь говорил, что его Шишу способен видеть происходящее вокруг в малейших деталях благодаря этому навыку, что невероятно мотивировало Вэй Ина на практику данного умения. Неподалёку от Вэнь Нина вырос, если так посмотреть, скорее сталагмит, ежели колонна, но юноша с завязанными глазами всё равно не заметил бы разницы. Он лишь смутно почувствовал нечто вроде кроткого импульса, напоминающего тусклую вспышку и дрожь земли, — максимум, до чего они на данный момент дошли путём постоянных тренировок, и сразу же ударил то место ногой с разворота, навскидку рассудив, что рукой может не дотянуться. Камень не разбился. Даже не сдвинулся, да и трещинами не пошёл — Вэнь Нин чувствовал это. И, конечно, невольно расстроился. Усянь не раз и не два говорил, что маг земли может дробить руками камни и прошибать лбом стены. Их мышцы налиты сталью, а кожа — лучшая кольчуга. Маги земли, по крайней мере, первичные, гораздо меньше подвержены повреждениям и мало чувствительны к боли, и, отчасти, это тоже результат долгих и нередко болезненных тренировок. Вэй Ин обещал Вэнь Цин использовать по отношению к Вэнь Нину мягкий подход, но есть вещи, которых нельзя избежать. Поэтому, случалось, Вэнь Нин, буквально, избивал стены под присмотром Усяня и, бывало, своей сестры. Выходило у него с переменным успехом, но, по правде сказать, его сложно за это винить. Тот стиль магии огня, которому Вэнь Нин был обучен с детства, подразумевает определённое поведение и, скажем так, характер действий во время его использования. Например, тот факт, что маги огня (как, в прочем, и другие маги Великих орденов) в основном не пользовались оружием, но сражались в ближнем бою, не имея таких же крепких тел, как и у магов земли, разумеется означает, что они будут беречь свои конечности от повреждений. Если кратко, то у Вэнь Нина есть нечто вроде поведенческого блока, из-за которого ему сложно вложить все силы в удар кулаком по стенке. Он знает, что ему нужно выложиться на полную, но рефлексы заставляют в последний момент останавливаться и смягчать удар. Усянь никогда не ругал его за это, напротив, даже подбадривал, но от этого Вэнь Нину становилось только совестней. Юноша считает, что должен стараться лучше, даже когда его временный наставник и по совместительству Родственная Душа, говорит, что всему своё время и не стоит пытаться прыгать выше головы. У Вэнь Нина нет времени на раздумья, он тут же убирает ногу и бьёт следующую цель, на этот раз куда сильнее, не боясь боли, которая тут же сотнями игл прошибла его мышцы. Он не смог сломать новое препятствие, но не без удовольствия почувствовал появившуюся на месте удара сеть трещин в твёрдом камне. Вэнь Нин не боится ни боли, ни ранений. Всё-таки его сестра лучший целитель современности. Увидеть разочарование в глазах итак немногочисленных близких, — вот страх, заставляющий кровь стыть в жилах. Вэнь Нин снова и снова атаковал появлявшиеся из-под земли каменные цели, чувствуя как по разодранным костяшкам течёт кровь. Но в какой-то момент всё прекратилось. Он остановился следом в полной тишине. Его уровня было недостаточно, чтобы чувствовать чужие шаги, поэтому он не знал, где находится Усянь. Однако Вэнь Нин не беспокоился. Он просто послушно расслабился, невольно вздрогнув лишь в момент, когда чужие пальцы заботливо овили его запястье. Усянь осторожно снял повязку с друга и позволил ему самостоятельно вынуть беруши, однако после этого взял ладони Вэнь Нина в свою и достал немного воды из своего пояса. Конечно, он не мог залечить повреждения полностью, отчасти из-за собственной бесталанности в области целительства, отчасти из-за условий обучения. Он как можно более аккуратно остановил кровь и промыл раны от пыли, аккуратно дуя на них и лепеча какие-то забавные и нежные глупости, будто успокаивал ребёнка, в то время, как сам Вэнь Нин, снова раскрасневшись, просто смущённо и безмолвно стоял на месте, переминаясь с ноги на ногу. Дело в том, что после тренировок воспрещалось залечивать синяки и и раны, разве что смягчать их, и всё ради того, чтобы тело привыкло к повреждениям — кожа загрубела, а мышцы ужесточились. Именно поэтому Усянь, сокрушённо вздыхая, лишь обработал повреждённые костяшки на сколько смог, и тут же предложил устроить небольшой перерыв. Эту каменистую поляну со всех сторон окружали деревья, а потому во время перерывов именно под их сенью парни и садились, облокачиваясь на стволы деревьев или и вовсе валились на травяной настил, ощущая как колется травка о голую кожу. Вэй Ин любит болтать. Он говорит много и обо всём на свете, восклицая и шутя, а Вэнь Нину просто нравится его слушать. С Усянем приятно просто разговаривать. Нередко случается и так, что, теряя себя в разговоре, Вэнь Нин вообще переставал заикаться, отдаваясь теме и соревнуясь с Вэй Ином в численности сказанных слов. В эти моменты он чувствует себя полноценным, правильным, будто никакого речевого дефекта никогда и не было. Но потом он возвращается, расстраивая Вэнь Нина даже больше обычного. Вэй Ин говорил, что именно этот дефект повинен в отсутствии у Вэнь Нина уверенности в себе, а потому делал всё, чтобы помочь избавиться от него. Так они начали устраивать свои вечерние сеансы чтения вслух, когда Усянь рисовал своё озеро, а Вэнь Нин пытался выдавить из себя хоть пару внятных слов. Помимо этого, Вэй Ин подталкивал его на общение с другими людьми, вроде Второго наследника Не, с которым, Вэнь Нин готов даже признать это, приятно разговаривать. Не Хуайсан всегда был вежлив, спокоен и никогда не поднимал голос на юношу, за что последний был благодарен. Помимо него, Вэнь Нин иногда перекидывался приветствиями с адептами Цзян, которые с момента их знакомства, тогда, в столовой за ужином, коллективно признали в нём друга и частенько как бы невзначай завязывали беседы и отвешивали комплименты, из-за которых Вэнь Нин поначалу очень смущался. Да и сейчас ложью будет сказать, что юноша привык к такому. Разве что немного. Вэнь Нину сложно сказать, стал ли он лучше говорить. Он всё ещё терялся перед лицом незнакомых или малознакомых людей, всё ещё боялся показаться глупым и разозлить собеседника, но, может, теперь, когда за его спиной стоит не только сестра, но и Родственная душа, ему стало чуточку легче? Быть может, когда-нибудь его речь станет чистой. Вэй Ин верит, что этот день настанет. А Вэнь Нин, несмотря ни на что, верит в Вэй Ина.