Fesseln der hoffen

      Холодно. С каждым днём, а их прошло около трёх, погода становилось по-настоящему осенней. Бушевал ветер, по ночам шли ливни. Как в таких условиях найти путь домой?       Надежда, сидя на крыльце, наблюдала, как опадали листья с деревьев, что покрылись коричневой окраской. Все земля была мокрая и грязная от дождя. Вечерело, а она всё так же сидела в своём холодном, летнем платьеце, прикрывая тело от холода шерстяным пледом. Надя думала лишь о брате. Как он там? Сколько ему ещё придется мучаться, пока его сестра не по своей воле находится в неизвестном направлении от него? Мальковская ведь даже до города не дошла, что ещё займет большего времени на путь домой. Стопы начинали проходить, более менее она может ходить. Просто так уйти ей не могла позволить совесть, будто что-то заставляло её отблагодарить немецкого офицера за его доброту, но с другой стороны он просто сжалился над ней. Надя не могла понять, как он продолжает терпеть её, ведь не зная имени он и проклясть ее не может. Значит не только жалость заставила его помочь девушке. Может в нём до сих пор живёт добрая частичка души...       Из мыслей Надежду оторвало лёгкое прикосновения ладони к ее плечу. Она вздрогнула, оборачиваясь назад. Конечно она знала, кто это был, но всё же испугалась от неожиданности.       – Du hast mich verwirrt,- тихо произнесла Мальковская.– Ты меня напугал.       – Geh nach Hause, es ist kalt,- не обращая внимания на слова девушки, произнёс офицер.– Иди в дом, холодно.       Девушка тяжело вздохнула, конечно она не собиралась возвращаться домой. Все несколько дней, что она была там, она только и видела, что пустые четыре стены, никакого простора. Сейчас она может ходить, хоть и не на далёкие расстояние. Надя мечтала продлить нахождения здесь примерно до вечности.       – Ich gehe nicht, ich will nicht,- отрезала она, даже не поворачивая головы.– Не пойду, не хочу!- казалось будто Райнер разговаривал с маленьким ребенком.       Мужчина выдохнул, ещё с первого дня, он поняла, что с девушкой спорить бесполезно. Однако, вместо того, чтобы оставить её наедине с собой, он присел рядом, ловя удивлённые взгляды гостьи.       – Wirst du mit mir frieren? Masochist, - Надя усмехнулась. – Вместе со мной мёрзнуть будешь? Мазохист.       – Ähnlich,- ответил офицер.– Аналогично.       Молодые люди сидели, смотря куда-то в пустоту. Царило молчание. А что ещё сказать? Не о чём им говорить. Однако свист ветра не долго продолжал играть своё соло.       – Vielleicht hast du eine Zigarette? - неуверенно спросила она.– Может у тебя сигарета найдется?       Мужчина без лишних разговоров достал из кармана портсигар, вынув 2 сигареты и протянув одну девушке. Надя даже не сразу взяла её. Однако достав кисть из теплого укрытия, всё же взяла одну. Только Райнер собирался положить портсигар в карман галифе, как из того же кармана выпала какая-то бумага, сложенная в два раза. Мальковская обратила на неё внимание, на обратной была роспись фельдшера, что выписал там состояние Савелия и написал нужные лекарства для него.       – Was ist das? - спросила она, смотря в сторону выпавшей бумажки.– Что это?       – Mein persönliches,- отрезал он, однако даже по взгляду стало понятно, что это враньё, к тому же Надя и сама знала, что это так. – Моё личное.       – Seit wann ist die sowjetische Referenz Ihre persönliche geworden? - задала провокационный вопрос она.– С каких пор Советская справка стала твоим личным? – после чего добавила: – Das ist meins,– Это моё.       – Erraten, - ответил тот, отведя взгляд.– Верно,- после чего усмехнулся.– Aber jetzt geben Sie zu, dass Sie in die Stadt wollten? - его взгляд снова был направлен на девушку.– Но теперь ты признаешь, что направлялась в город?       – Das habe ich nicht gesagt,- стараясь делать спокойное выражение лица, девушка подкурила предложенную сигарету.– Я этого не говорила.       – Außerdem ging es um Medikamente,- мужчина продолжал допытывать гостью, словно на каком-то допросе, только делал он это без вреда. – Помимо этого, ты шла за медикаментами.       – Ich werde mich nicht bei Ihnen melden,- Наде поспешила отвернуться от него, предпочитая смотреть вдаль.– Я не собираюсь перед тобой отчитываться.       Райнера не переставала удивлять уверенность в себе незнакомки. Смотря страхам в лицо, она не собирается вступать с ним в контакт. Может, она и понимала, что он ничего с ней не сделать, поэтому не боясь, говорит всё, о чем думает.       – Wie du weißt,- пожав плечами, ответил офицер.– Как знаешь,- но поспешил добавить: – Ich kann mit Zuversicht sagen, dass Sie in der Stadt nichts finden werden,- Могу с уверенностью сказать, что в городе ты ничего не найдешь.       Надя вновь перевела изумлённый взгляд на незнакомца. С чего такая уверенность? Если его сослуживцы и освоились там, значит должны оставаться и аптеки, и больницы, с чего вдруг никто не продаст ей нужны лекарства.       – Ist es? Sagen Sie mir um Gnade, aber wie werden Sie Ihre Kämpfer behandeln? Alte, russische Sitten? - переспросила Надежда с ухмылкой, хотя ей и правда было это интересно знать.– Разве? Скажите мне на милость, а чем вы бойцов своих лечить будете? Старыми, русскими способами?       – Tatsache ist, dass jeder Mensch in der Stadt eine medizinische Versorgung erhält, nur bei einer leichten Krankheit, aber bei einer Verletzung oder etwas Schlimmerem ... er hat es selbst geschafft, auf die alte russische Art,- разъяснял тот, уже докуривая взятую сигарету.– В том-то и дело, каждый человек в городе получает медицинскую услугу, лишь при лёгком заболевании, но при ранении или чего похуже...тут уж справлялся сам, старым, русским способом.       – Бедный мой Сава,- произнесла Мальковская, тяжело вздохнув, подпирая рукой голову. Из её глаза потекла слезинка, которую девушка ловко стёрла со щеки.– Гореть вам всем в аду, поганые фашисты.       – Ich habe kein Wort verstanden, aber ich wage anzunehmen, dass Ihnen die Nachricht nicht gefällt,- произнёс гауптштурмфюрер, затушил окурок и кинув за пределы домика.– Ни слова не понял, однако смею предположить, что новость тебя не радует. Надя была не в настроении, даже не смогла съязвить ему в ответ. Лишь продолжала сидеть в прежнем положении. Поднимался сильный ветер. Она бы долго чахнула, пока бы вовсе не окачанела от холода, если бы не следующие слова мужчины:       – Ich kann helfen,– Я могу помочь.       – Wie? Wirst du in deine Heimat zurückkehren?- спросила девушка, так же не поднимая головы.– Чем? Вернётесь на родину?       – Ich kann dir etwas von dem geben, was du brauchst,- предложил он, хотя и не рассчитывал на согласие.– Могу дать часть того, что тебе нужно.       – Woher wissen Sie, was benötigt wird? – Откуда ты знаешь, что нужно?       – Das meiste davon ist in lateinischer Sprache signiert. Ich verstehe ihn ein wenig,- объяснил он.– Большая часть подписана на латыни. Я немного её понимаю.       – Und was willst du dafür? - уточнила Надежда, ведь до сих пор не верила, что он может сделать это за просто так. – И что ты потребуешь взамен?       – Sag mir deinen Namen,- ответил офицер.– Скажи своё имя.       – Flüchtling,- отрезала та, после чего сама встала и ретировалась к двери в дом.– Беглянка.       Всё таки какая же глупость. Только ли имя ему нужно было? Слишком опасно было это, даже просто назвать имя. Она всё равно не получит желаемого и ничего с этим не поделать. В город идти правда опасно, она просто потратит время в пустую. Оставалось лишь одно, просить у людей в соседних деревень хоть какой-то помощи. Уж те то, смогут чем-то помочь.       С этими загруженными мыслями, Надя и легла на кровать. Завтра её ждёт долгая дорога...

***

*Следующий день*       Девушка проснулась на рассвете, благо её временный сожитель должен ещё спать и она сможет спокойно уйти. Надя пришлось приложить не мало труда и времени, что бы подняться с кровати бесшумно, хотя та, будто на зло, от каждого шороха издавала шум. Благо, всё вышло хорошо – немец не проснулся. Подойдя к столу, где рядом с ним, на полу стояла её корзина, девушка принялась собирать её. Однако та не оказалась пуста, были разные мази, бинты, зелёнка, которые звенели, от прикосновений стекла друг к другу. Поэтому Надежда старалась не трогать их лишний раз.       Поскольку на улице холодно, она решила забрать его плед, не обеднеет. Так же надеть на ноги сапоги, так как идти обратно в туфлях, когда только из-за них оказалась здесь – не казалось девушке хорошей идеей. Идти по дому без шумно было очень трудно, практически не возможно. Только Надя смогла добраться до двери, как входная дверь тут же открылась, ударив девушку в лоб. Мальковская схватилась за больное место, не увидев даже вошедшего. Однако быстро убрав руку со лба, она увидела, кто был на пороге.       Райнер вернулся в дом, однако по обеспокоевшемся выражению лица, надеялся, что она всё ещё спит. А Надя, даже не думала, что могла не тратить время на глупые попытки собраться бесшумно.       – Bist du in Ordnung? - спросил он, взяв девушку за предплечье.– Ты в порядке?       – In Ordnung, - ответила она, высвободив свою руку из его руки.– В порядке.       Мужчина кинул свой взор на собранную корзину девушки, на сапоги на ногах и плед, еле держащийся на её хрупких плечах.       – Gehst du? - спросил офицер.– Ты уходишь?       – Ja ... ich gehe,- ответила девушка, кивая головой.– Да...ухожу.       Мужчина лишь прошёл в глубь дома, стоя спиной к девушке. Но отойдя на приличное расстояние, повернулся лицом к Наде.       – Fahre fort, - произнёс тот, указывая рукой на дверь.– Тогда вперёд.       – Ja...ich gehe,- неуверенно произнесла Мальковская, будто бы разговор был совсем глупым.– Да... пойду,- только её рука потянулась к двери, как она тут же её отдернула и вновь спросила:– Gibt es etwas, das Sie sagen möchten? – Ты ничего не хочешь сказать?       – Was zum Beispiel? - сделав удивленное выражение лица, спросил Райнер.– Что, например? Надя и сама задумалась, что он должен сказать, к чему она вообще это спросила. Зачем-то она вновь хотела услышать хоть что-то от её спасителя. Прикрыв на глаза на секунду она все же ответила:       – Nichts,- опустив взгляд, ответила она.– Ничего,- добавив: – Entschuldigung und danke für alles,– Прости и спасибо за всё.       – Du hast Recht, ich möchte dich noch etwas fragen,- произнёс немец, вновь не дав девушке дотронуться до ручки двери.– Ты права, кое-что я хочу у тебя спросить.       – Fragen,- ответила Надя.– Спрашивай.       – Wir werden uns nicht wiedersehen, also sag deinen Namen,- сказал фон Хельтмэн, заставляя девушку обернуться вновь.– Мы больше не увидимся, поэтому скажи своё имя.       – Ich werde es dir sagen, aber du bist der Erste,- предложила Надя, сама не зная зачем, однако была уверена, что он и против не будет.– Я скажу, но ты первый.       – Rainer von Helmann,- сказал офицер девушке ожидая ответ.– Райнер фон Хельтмэн.       – Nadia, mein Name ist Nadia, - сказала в ответ девушка, после чего уже окончательно дернула ручку входной двери и так же быстро испарилась из виду.– Надя, меня зовут Надя.       Райнер присел за стол, став осмысливать произошедшее. Ведь это была последняя встреча, больше они не увидятся.       – Nadia..hmm, schöner Name,- произнёс офицер себе под нос.– Надя...хм, красивое имя.