Темные времена

      Зимние дожди прекратились, на смену им потянулись серые, подернутые сплошной облачностью, дни. Облака нависали над деревней Листа, опускаясь над лесом густым туманом. Совсем не разобрать который час, раннее утро или конец дня — положение солнца полностью скрыто за серой завесой. На белом циферблате настольных часов вырисовывалась половина пятого пополудни.       Сладкое печенье в маленькой мисочке издавало приятный кокосовый аромат, однако Сакура так и не притронулась к ним за весь день. Часы приема давно закончились, вечером предстояла короткая миссия и чтобы скоротать время, она заполняла истории болезней. Вместе с АНБУ они выследили преступную цепочку, которая вела из больницы Конохи в частный медицинский центр. По их сведениям, обороты поставок лекарств из больницы были невелики, но регулярны и умело скрыты. Как и обещал Какаши, он присмотрит за проведением их миссии, однако Сакура была недовольна его вмешательством. Она же не маленькая девочка, чтобы присматривать за ней?       Свадебный обряд клана Хатаке соединил их навечно, после чего, у нее закралось сомнение, что она повторяет сценарий коротких отношений с Саске — все так же приходится ждать ничтожных крупиц его внимания. Хотя в последнее время она старалась проводить с Какаши как можно больше времени: его физически не хватало ей. Нельзя сказать, что она ревновала мужа (как приятно и одновременно непривычно называть его так!) к работе, но часто не видела надобности в его слежке. Зачем проводить операцию самостоятельно, если в Листе столько шиноби с самыми разными способностями?       После того, как Какаши покинул ее во время встречи рассвета, она поспешила выговориться своей матери. Мебуки была в корне не согласна со своей дочерью, потому что будущий Каге в первую очередь будет занят делами деревни, однако Сакура не обратила должного внимания на ее слова.       Ее размышления прервала медсестра. Кумико-сан устало оглядела Сакуру и прошла на свое рабочее место, возмущаясь делами в больнице.       — Надоели склоки в коллективе, — она сняла очки и принялась тереть глаза, — ты представляешь, уволили Хидео, будто он в чем-то виноват. — Сакура была далека от внутрибольничных разборок, и всегда слушала вполуха ее жалобы, но увольнение заведующего педиатрическим отделением задело ее.       — Что значит, уволили? — Встрепенулась она.       — То и значит, — женщина многозначительно посмотрела на нее, — неужели не знаешь, как это делается?       — Как?        — Склепали ложный донос и дело с концом, — небрежно отозвалась медсестра. Видимо за время ее работы, а начала свой путь она ещё при первом правлении Третьего, Кумико-сан многое повидала. — Если бы Цунаде-сама больше занималась госпиталем, такого бы не было, — продолжала вздыхать она, — видно, пора мне уходить на пенсию, — женщина поднялась из-за стола и подошла к цветку сансевиерии.       Сакура искоса наблюдала, как Кумико копается в земле. Она очень щепетильно относилась к растению, соблюдая режим полива и обкапывая его. Наконец, она закончила копаться и протянула Сакуре выпачканный в земле свиток.       — Что это, Кумико-сан?       — Труды Учиха Саюри, — она кивнула на свиток, — мы когда-то давно работали вместе с ней. — Казалось, что удивленный взгляд Сакуры прожжет в медсестре дырки, но Кумико продолжала, — она всю жизнь посвятила изучению особенностей зрения в своем клане, — радуясь ее заинтересованности, она поясняла, — когда стало известно, что клан уничтожен, я собрала все ее труды в один свиток и спрятала за пределами деревни. Потом, правда, решила держать его при себе, — подмигнула она, — и знаешь, правильно сделала — меня очень долго обхаживали люди из Корня, полагая, что я просто обязана что-то знать.       — Но ведь, — Сакура сбилась, — это было очень опасно, все-таки раньше Корень был сильной организацией.       — Не спрашивай, Сакура-сан, почему я решила именно так. Прошу, не дай пропасть ее сведениям, — она выразительно посмотрела на нее и окончательно опустила в ее руку свиток.       Когда дверь кабинета закрылась за медсестрой, Сакура с грустью подумала, что от великого клана остался только Саске. Возможно, в ближайшем будущем она изучит ее труды, но не сейчас. Она прокусила палец и вызвала бело-голубого слизняка.       — Кацуя-сама, — в ответ на вежливое приветствие призыва, Сакура приказала, — отдаю вам на хранение этот свиток, сберегите его!              — Сакура-сан! — в проем приоткрытой двери просунулась голова молодого парня-практиканта, — вам передали документы, — и увесистая стопка историй болезней опустилась ей в руки.       Сакура разбирала их уже битый час, и наконец, под одной из них она обнаружила послание от АНБУ, которые работали в больнице на Какаши.       «В шесть с черного двора», — было выведено на тонкой бумаге почерком, больше похожим на детские каракули.       Мельком глянув на часы, которые показывали уже половину шестого, она стала проверять содержимое своего подсумка. Кунаи, сюрикены, несколько взрывных печатей, леска и маленькая аптечка. «Может и не пригодится», додумала она и надела джонинский жилет, а поверх него — форму ирьенина. Стоя перед круглым зеркалом, Сакура сложила печати хенге, превратившись в полноватую брюнетку, с томным взором зеленых глаз.              Клон Какаши полностью справлялся с бумажной работой Цунаде, занося отчеты с миссий в журналы учета и сортируя их по рангу сложности. Настоящий Хатаке в это время находился далеко от Резиденции. Последние события изо дня в день затягивали его в страшную воронку.       Периметр «Центра женского здоровья» был полностью проверен им на предмет ловушек, прослушивающих устройств и слежки. Устроившись на крыше, Какаши приказал нинкенам патрулировать все входы и выходы из здания.       — Все чисто, — доложил он Сакуре сквозь шипящий наушник, в ответ на ее кодовое слово. Она самостоятельно справится с миссией, однако некое беспокойство заставило его присмотреть за ней. Операция проходила скрытно, поэтому и сейчас он запретил использовать Сакуре техники тяжелее, чем гендзюцу.       Добытых им сведений было мало, но и того достаточно, чтобы скомпрометировать уважаемый Совет Старейшин и семью даймё. Проводить самостоятельно миссию, подобную той, которой он занялся по прибытию в Лист, было небезопасно не только для Какаши, как преемника Пятой, но и могло бросить тень на всех шиноби в целом. Рискованное дело, на которое он никогда бы не пошел самостоятельно. Какаши знал, что его жена, (от упоминания ее в качестве супруги в груди разливалось приятное тепло) хочет проводить с ним дни и ночи напролет, да и он сам бы не отказался от подобного.       После разговора с Цунаде в архиве, картинка в его сознании словно сложилась в единое целое: если не он, тогда кто сможет навести порядок в Листе? Можно поддаться своим желаниям и отдалиться от всех дел, предаваясь удовольствиям с супругой. Но неужели во время Четвертой войны они потеряли столько шиноби, чтобы без боя уступить деревню гидре, построенной на интригах, взятках и неправде?       Его расследование уже продолжалось почти месяц. Нельзя сказать, что результатов не было, однако считать сведения, добытые на ней истинными, Хатаке не осмеливался. Да и полноценным расследованием это нельзя назвать. Так, ознакомление с делами в деревне: слежку за членами Совета Старейшин он прекратил, переключив свое внимание на внебрачного сына дайме. И даже юный отпрыск не был главным неизвестным в этом уравнении. Паренёк был падок на удовольствия, а его заботливый дядюшка ему щедро их поставлял.       Дядюшка по фамилии Садако интересовал Какаши все больше и больше. Основатель крупной сети банков в Стране Огня был богат до неприличия и вместе с тем, его нельзя было назвать тупым толстосумом, коих Какаши повидал за свою жизнь. На первый взгляд, господин Садако использовал свое положение и богатство на пользу окружающим. Он спонсировал открытие школ и больниц в труднодоступных районах Страны Огня, открыл социальную программу для пострадавших после Четвертой войны, а также спонсировал научные изыскания в области биотехнологий. Честь и хвала его начинаниям, но зачем ему приторговывать алмазной пылью?       Родственник дайме имел в собственности несколько бывших лабораторий Орочимару, разумеется, со всеми его наработками. Их местоположение пока было неизвестно Хатаке, однако он не ограничился только Страной Огня. В Стране Травы господин Садако имел широкие связи и тоже спонсировал научную деятельность. Показания Такеды и С. В., которого называли Гайджином, сходились на том, что идейным вдохновителем и меценатом их дела был никто иной, как Садако.       Какаши отлично помнил существо, которое бросилось на него в другом мире. Из воспоминаний Такеды с помощью Ино он увидел, что именно Садако отдал существо для охраны. После отчета АНБУ, которые расследовали нападение на его дом, стало известно, что подобное существо было не единственным в своем роде — на месте пожара найдены остатки чакры, сходной с тем существом. Те же остатки чакры были разбросаны по всей деревне шиноби, словно их никто и не замечал. Особенно, странная чакра была сконцентрирована вокруг медицинского центра.              Хозяйственный двор больницы погрузился в сумерки: дневной свет иссяк, а уличное освещение еще не включили. Сакура вошла в хозяйственное помещение с черного входа, обычно отсюда вывозили грязное белье в прачечную и отходы. Заяц и Крот выполнили часть работы, погрузив в гендзюцу смену рабочих: двое взрослых мужчин и санитарка с интересом смотрели в пустой экран телевизора.       Когда во двор заехала машина, Заяц и Крот под видом грузчиков, сложили матрасы и белье в кузов. Сакура с контейнером в руках, прошла в кабину и села рядом с водителем. Машина тронулась, и вот, за перекрестком должна быть прачечная, однако водитель резко сворачивает вправо. Сакура, сидящая рядом с ним, не может возразить ни слова, ведь по легенде она та самая санитарка, за которой АНБУ следили в последнее время. Благодаря их работе, они узнали, что похищенные из больницы лекарства вывозят в клинику.       Яркие светящиеся вывески Второй Продольной улицы, снова поворот, за которым машина останавливается у «Центра женского здоровья». Краем глаза Сакура замечает Шибу, который забавно задрал лапу, помечая угол здания. Немного вжившись в роль, она выходит из машины и с важным видом проходит внутрь двухэтажного здания. В фойе ее ждет немолодой мужчина-ирьенин и провожает ее с собой в кабинет.       — Все как всегда? — Оказавшись внутри кабинета, он уже протягивает руки к ее контейнеру.       — Как всегда, — эхом отзывается Сакура, ведь ей только предстоит узнать что такое «как всегда». Она ловит взгляд мужчины и погружает его в гендзюцу, закатив глаза, он мягко оседает на пол. «Какаши будет недоволен», — сокрушается она про себя, помня, что он запрещает применять любые техники против гражданских.       Она осторожно укладывает обмякшее тело на кушетку, придерживая его голову. В спешке Сакура совсем не замечает, что ирьенин умело скрывает ток чакры. Она сложила новые печати, и принимает вид того немолодого ирьенина с залысиной. С шелестом задвигает ширму, скрывая от посторонних глаз тело мужчины, и принимается шарить в его письменном столе.       Приходно-расходные документы, инструкции, истории болезней и еще много разных бумаг — Сакура быстро выворачивает содержимое стола в контейнер для отходов.       Раздается три отрывистых удара в дверь, на пороге кабинета появляется санитарка. По их уговору с АНБУ, Заяц должен произнести кодовую фразу.       — У вас мусор есть? — Вообще-то младший персонал никогда не задает подобных вопросов, они делают уборку по умолчанию.       — Да, забирайте, — на всякий случай, Сакура решила проверить его чакру. Без сомнений, это Заяц и она отдает ему контейнер.       Время, отведенное на миссию уже на исходе, нужно поскорее убираться отсюда, но в ее голове непрошено появляются сомнения. Неужели вот так просто в одном месте хранятся все документы? Неужели здесь больше нет никаких вещественных доказательств? Обследовать бы все помещения, но Какаши наверняка ждет ее у выхода на улице. Нужно поторапливаться.       В спешке она не заметила одной детали: мужчина-ирьенин не до конца погрузился в ее гендзюцу и бесшумно подошел к ней сзади. Мягкий, но сильный удар деревянным предметом по затылку Сакура заметила слишком поздно. Но даже в полубессознательном состоянии она инстинктивно успела выпустить импульс медицинской чакры, которая в конце концов, достигла ее противника. Тело мужчины с глухим звуком опустилось на пол.       Доли секунды, за которые Сакура успела почувствовать головой кафельный пол в кабинете, протянулись в состояние безмятежной темноты для нее.