Салочки

      В субботу Злат проснулся рано. Начинать разборки в связи с наследством он собирался с Инги Сапожниковой — той самой представительницы социальной службы, которая принесла ему в больницу документы на квартиру и ключи. Впрочем, пожалев утренний сон сотрудницы в выходной день, он сначала сходил в магазин, затарился продуктами на неделю, приготовил завтрак, а уж после него нашёл оставленную визитку и позвонил.       Инга чётко и без запинки прояснила ситуацию с материальной частью наследства: Иоланта завещала всю собственность своей преемнице на посту старейшины — Виоле. Соцработница даже продиктовала контакты нотариуса, у которого хранилось завещание. Злат прислушался к своим ощущениям и понял, что не расстроен по этому поводу. Для него и внезапное наличие собственной квартиры стало необычайной роскошью, поэтому лишение какого-то теоретического богатства, которое он в глаза не видел, эмоционально никак не задело. Зато вызвало всё больше вопросов к Иоланте, которая мало того, что стёрла собственному сыну память, так ещё и наследства лишила. Так себе поступки для любящей матери.       По поводу записей Инга посоветовала заглянуть в папку с документами, которую она отдала Злату в больнице. Среди прочего там должна была быть тетрадь, вероятно это и есть то, что нужно.       Пока Злат прощался с Ингой, пришёл Кид. Заканчивая разговор, Злат открыл дверь и махнул рукой, чтобы тот проходил.       Наблюдая, как Кид снова по-хозяйски варит кофе, Злат вспомнил о конверте с деньгами. Он сходил за ним в комнату и, вернувшись, бросил на кухонный стол. — Привет! — Злат до этого так и не поздоровался. — Я к тебе дважды пытался достучаться. Где пропадал? — Играл в семью, — хмыкнул Кид, наливая кофе по очереди в две чашки. — Отмечали день рождения одного из соклановцев. Так что я стоял рядом с Матисом и улыбался. Чуть челюсть не свело! Это что? — он указал взглядом на конверт. — Надеюсь, вот ты мне и объяснишь, что это. Под дверью нашёл.       Кид поставил чашки на стол, сел на один из стульев, сделал глоток кофе и лишь потом притянул к себе конверт. По мере того, как он сначала нахмурился, а потом отвёл взгляд в сторону и задумался, Злат всё отчётливее ощущал, что сейчас будет какое-то дерьмо. — Кид? Что за Че? И за что деньги? — поторопил он, когда молчание затянулось. — Че — это Чебурашка, а точнее Ве́слав. Уши у него большие, вот и прозвали так, а потом сократили, — буркнул Кид поднимая глаза. — Вот оно тебе надо? Что было, то прошло. — Надо, рассказывай! — Как скажешь, — Кид пожал плечами и сделал ещё глоток кофе. — Он поучаствовал в одной из наших групповушек, частично это засняли на камеру. Тогда как раз только появилась Ромашка — первая соц сетка в Лунске. Мы его шантажировали, что если он не заплатит, то мы выложим эту киношку на всеобщее обозрение. Он принёс не всю сумму, мы выложили видео. Прославили парня на весь город, — он жёстко ухмыльнулся, но тут же поморщился. — Зачем? — в шоке вытаращился на него Злат. — У нас же не было проблем с деньгами. Или были? — Не было. В том и суть, Златик. Не было у нас ни проблем, ни целей, ни совести. — Кид. Я же тебя спрашивал. — Ты спрашивал, были ли у нас проблемы с полицией! — резко возразил тот. — Так их и не было. За руку никто не ловил ни на чём. Вот только, когда ты спрашивал, то так явно хотел быть чистеньким, что я решил не разочаровывать тебя. Да и какая теперь разница. — Никто не ловил ни на чём, — повторил за ним Злат. — Выкладывай, — тихо но твёрдо велел он. — Без фильтров и додумок, чего бы я хотел. Давай, Кид. Мне нужно знать. — Ой, да брось! — Кид поднял чашку и тут же со стуком поставил её обратно. — Не делай такое страдальческое лицо! Мы никого не убивали, котят не мучили, так что расслабься. Ничего такого уж страшного на самом деле и не было.       Дальше Злат выслушал историю о том, как два балбеса прожигали жизнь. Началось всё с того, что однажды у них не оказалось при себе наличности. Безналичные расчёты тогда только начали появляться, и карты принимали далеко не везде, а Злату захотелось шоколадку, вот сейчас и немедленно. Не долго думая, он стащил её в маленьком дворовом магазинчике. Никакого видеонаблюдения там, конечно же, тоже не было. Это показалось забавным, и в дальнейшем они стали таскать всякую мелочь регулярно. Суть была не в том, чтобы ограбить, а именно в развлечении, поэтому могли взять яблоко, булочку, жвачку и тому подобную ерунду. Итогом стало воровство денег. Злат под чужим обликом отвлекал продавца, а Кид взял одну бумажку из кассы. Он даже не помнил сейчас, какой там был номинал. Дело было не в сумме: просто по приколу.       Всё давалось легко, а значит быстро наскучило. Тогда ничем не занятые «детки» насмотрелись американских фильмов про пари и решили повторить. Начинали с простого. Спорили на исход спортивного матча или кто раньше проснётся после бурной ночи, или кто съест больше бутербродов. Кара проигравшему тоже назначалась чисто символической. Что-нибудь типа кукарекать во весь голос в окно в пять утра или читать случайным прохожим стихи. Потом это всё закономерно перетекло в сексуальную сферу: кто больше парней соблазнит за неделю, например. Потом каждый указывал другому с кем переспать конкретно в этот вечер. Сначала выбирали любые объекты, после усложняли, стараясь найти недоступных. Проигравший танцевал стриптиз посреди клуба или неделю встречался с кем-нибудь неказистым, или сутки был мальчиком на побегушках у победителя. — Неделю встречался с кем-нибудь неказистым? — перебил Злат. — Серьёзно? А потом что? — Да ничего, — дёрнул плечом Кид. — Это, между прочим, было твоё желание, и я неделю встречался с жирным прыщавым придурком! К счастью, ты не уточнил, что секс должен идти в комплекте, так что полапать я ему себя дал, но не более. В основном просто за ручки ходили. А потом ты сам при нём сказал, что срок кары за проигрыш окончен, все свободны. Ну… парень расстроился, конечно, — Кид опустил взгляд в чашку. — Сейчас мне это кажется стрёмным, а тогда я проржался и засосал тебя у него на глазах. — Мудаки, — заторможенно отреагировал на это Злат.       Кому пришла в голову идея с шантажом, Кид не помнил: слишком уж много и часто тогда бухали. На роль жертв выбирали скромных, невзрачных парней. Таких, которые от того, что Злат или Кид обратили на них внимание, пребывали в неописуемом восторге. Соблазнять начинал всегда кто-то один, ведь они выбирали приличных мальчиков, которые не то, что на групповушку, на секс-то в первый день знакомства не были согласны. Сначала не были, а потом всё больше алкоголя, мёда в уши, горячих танцев, и вот очередной парень уже у Злата дома в блядской комнате. К этому времени жертва обычно была уже не в адеквате, на всё согласна и не всегда замечала, что партнёров двое. Когда к утру этот мальчик-зайчик просыпался и трезвел, ему показывали запись, бурной ночки. Съёмку делали аккуратно, так, чтобы свои лица не засветить, зато жертву показывали чётко и со всех ракурсов. — Это же практически изнасилование! — Злат сжал кулаки до побелевших костяшек. — Схуяли?! — вызверился на него Кид и скрестил руки на груди. — Кто им, блядь, виноват, что пить не умеют? Сами на всё соглашались! И в квартиру своими ножками приходили, и подставлялись, и гнулись в кайфе тоже сами! Не нагнетай, Злат! Мы не жестили, растяжка там и все дела. Они сами дырки под хуи подставляли и хотели быть выебанными!       Злат поморщился от обилия мата полетевшего изо рта друга и укоризненно покачал головой. — Юпитер, ты сердишься — значит, ты неправ, — процитировал он мифологию. — Я не говорю, что всё здо́рово, так и надо делать, — Кид вздохнул, опустил руки и откинулся на спинку стула. — Да, это был тупой разводняк, да, шантаж — плохо. Это я признаю и на данный момент даже сожалею, но не надо на меня вешать больше, чем есть. Секс был добровольный и удовольствие в процессе получали все. Не собираюсь ни перед кем за это оправдываться, перед тобой так тем более! — Передо мной и не надо. Ты делай, что хочешь, а мне нужно извиниться. Напиши, пожалуйста, список и как найти тех, кто пострадал от этих вымогательств. — Тебе нужно извиниться? — Кид неприятно улыбнулся. — Да нахрен им сдались твои извинения?! Вот представь, живут они себе спокойной жизнью. А некоторые уже женаты, между прочим, или замужем. У одного даже ребёнок есть. И вдруг является мудак из прошлого и напоминает, как когда-то попользовал их и на бабки развёл. Зачем?! Просто забудь, Злат, и другим не вороши неприятные воспоминания.       Кид ещё долго распинался на эту тему и был категоричен в своём мнении: личная встреча и извинения сделают только хуже. Но Злат не мог просто забыть. Он не зря выбрал профессию полицейского и работал не для галочки. Виновный должен быть наказан. Раз в данном случае виноват он сам, значит должен заплатить, причём во всех смыслах: и материально, и морально. С финансовой частью всё было понятно: деньги нужно вернуть. Кид рассказал, что сумма шантажа составляла семьсот тысяч. Цифра эта была взята не с потолка, а именно столько составляла заработная плата Злата, когда он работал тренером в девяносто пятом году. Учитывая, что нынешняя его зарплата, как оперативника, была семьдесят тысяч, значит столько и следовало возместить каждому. Не сразу, конечно же, но Злат точно решил откладывать ежемесячно и постепенно вернуть деньги. Для этого не обязательно встречаться лично и что-то объяснять, можно вон, как Че, просто подбросить конверт. А можно изменить внешность и назваться представителем какой-нибудь компании. Например, лотерейной или благотворительной, это уже в зависимости от обстоятельств. Не важно, что альтеры не узнают реальную причину получения денег, важно, что Злат им всё вернёт и хоть частично облегчит свою совесть. Потому что с совестью была беда и чем дальше, тем больше мучило чувство вины. Хотелось не просто откупиться, а именно объясниться, оправдаться и получить прощение. Вот только как объяснить то, чего не помнишь? — Ты хотел наказания? Ну, вот и считай тогда это чувство вины наказанием, раз уж тебя от него так колбасит, — раздражённо бросил Кид и, не попрощавшись, свалил из квартиры.       Злат остался сидеть на кухне в каком-то отупении. В голове было пусто, и он бездумно медленно переводил взгляд со стола на шторы, со штор на кран, потом на губку возле раковины, на розетку. Неизвестно сколько прошло времени до того, как дверь снова хлопнула. Вернувшийся Кид, помахал в воздухе листом в клеточку. — Вот список. Я уже написал, а потом подумал, что тоже ведь в этом участвовал. Будем считать, что я устыдился и в качестве раскаяния верну деньги. Сегодня же узнаю, как можно сделать переводы инкогнито и в течение выходных всем всё возмещу. — А ты устыдился и раскаялся? — усомнился Злат. — Нууу, — протянул Кид, снова садясь на стул и возводя глаза к потолку, — не буду врать, что у меня за этих недотёп душа болела всё это время, но… Но за последние годы я на себе прочувствовал, каково это быть жертвой шантажа, когда дядюшка, угрожая лишить бабла и жилья, укладывал меня в постели нужных ему альтеров. Не совсем идентичная ситуация, но всё же.       Злат забрал у него лист и пробежал глазами по записям. В перечне было четырнадцать имён и фамилий. Рядом со всеми значились номера телефонов и адреса. Он кивнул, разорвал список пополам и отдал одну часть Киду. — Поделим, так будет честно.       Кид пытался возражать и убеждал, что для него вот так разом выплатить миллион — четырнадцать умножить на семьдесят тысяч равно девятьсот восемьдесят тысяч — не проблема, и Злату вовсе ни к чему ущемлять себя в деньгах. Вот только в том и был смысл — в расплате. В итоге Киду пришлось согласиться разделить материальную ответственность поровну. Перед уходом он открыл папку с видео на компьютере и пояснил, что первая подпапка — это просто их личные съёмки, а вторая — как раз те, с кого за подобное времяпровождение стрясли деньги.       После ухода приятеля Злат намеренно задвинул все мысли в сторону и занялся изучением записей Иоланты, которые действительно нашлись среди документов. Все ведовские воздействия у неё делились на три больших блока: здоровье, успех и отношения. Каждый раздел включал в себя множество подпунктов. Например, к здоровью относилось общее влияние на устойчивость к болезням и ритуал на красоту; к успеху — заговоры на получение нужных знаний, хорошую работу и материальный достаток; к отношениям — приворот, заклятие на создание большой семьи и так далее, и много чего ещё. В каждом разделе, помимо положительных, нашлись и негативные воздействия: различные заговоры на болезни, неудачу, ссоры, отворот и прочие.       Нашёл Злат в тетради и ритуал энергетической трансплантации органов. Дина Юрьевна действительно верно его описала, а схематичные картинки под записями были очень похожи на зарисовку энергополя Патти Горн, сделанную судмедэкспертом.       Вечером Злат сходил в банк и снял со своей карты семьдесят тысяч наличными. Когда-то он пытался копить на первоначальный взнос по ипотеке, но откладывать получалось совсем мало, так что в запасе сейчас лежало всего-то сто с небольшим тысяч. Первым, кто получит назад своим деньги, Злат решил сделать Че, который оказался тем самым сутулым лохматым парнем, шарахнувшимся от него на улице. Этот первый возврат Злат решил сделать лично. Во-первых, они с Че уже виделись, а, во-вторых, он до сих пор сомневался в доводах Кида и предпочёл бы извиниться перед каждым пострадавшим.       Ночь была беспокойной. Злату всё время снились парни из видео. Они то плакали, то прятали глаза от насмешек окружающих, то родные выгоняли их из дома, а под конец вся компания совершила массовое самоубийство, спрыгнув со скалы в море.       Проснувшись в шесть утра и совершив традиционные утренние действия, Злат отправился в парк, где три недели назад видел Че. Можно было прийти непосредственно к нему домой, но, судя по предыдущей встрече, не факт, что тот открыл бы дверь. К тому же там мог присутствовать кто-нибудь ещё. Ближе к вечеру, когда в животе уже урчало, а виски пульсировали от желания положить голову и заснуть, Че, наконец, появился. Он медленно шёл по дорожке, оглядываясь по сторонам, а, увидев Злата, резко развернулся и снова дал дёру.       Физическая подготовка Злата явно была на порядок выше, и беглеца он догнал довольно быстро. Правда, чтобы затормозить Че, да ещё и не привлечь к их разборкам лишнее внимание, пришлось слегка подтолкнуть того за кусты. В процессе Че запнулся, растянулся на земле, а потом сел нахохлившись. Волосы растрепались ещё сильнее, и открыли действительно великоватые уши. Разговор вышел скомканным. Парень боялся и не верил ни единому слову о раскаянии. Всунутый в руки конверт, он отбросил обратно. Завязалась дурацкая потасовка с перекидыванием денег друг другу. — Послушай же! Извини, я поступил плохо, — в который раз пытался достучаться до собеседника Злат. — Что мне сделать, чтобы ты поверил и простил?! — Да, конечно! Я сейчас возьму деньги, а ты потом скажешь, что я их у тебя украл! Не надо мне ничего! А, если вдруг и правда хочешь извиниться, то просто не подходи ко мне больше никогда!       Выкрикнув это, Че в очередной раз отбросил конверт, поднялся и снова побежал прочь. На этот раз Злат не стал его догонять. Похоже, разговаривать лично было действительно не самой лучшей идеей.       На следующий день снова пришёл Кид и отчитался о переводе денег по своей части списка. Наверное, это должно было порадовать, но нет. Было недостаточно, и Злат подозревал, что даже, когда он сам всё возместит, этого тоже будет недостаточно. Весь день он варился в этих негативных мыслях, а перед сном написал рапорт об увольнении.