Стекло

      Есть разница между спокойным Вэй Усянем, Вэй Усянем нервным и Вэй Усянем, который злится. И это разница огромна.       Так вот, сейчас он был в ярости.       И чтобы понимать масштаб кошмара подобного состояния мужчины, достаточно было одной фразы, которая прояснит все всем страждущим. Фразы вроде — «Не Минцзюэ опасался подходить к нему».       Очевидно, что если сам господин Не испытывает беспокойство из-за кого-то, то этот кто-то совершенно точно незаурядный человек. Вот Вэй Усянь заурядным не был. В таком состоянии, как сейчас, он был способен или создать нечто гениальное, или убить кого-то совершенно безжалостно.       И близок он был именно ко второму варианту.       Инцидент в одном из салонов средней руки, случившийся не так давно, обрастал сплетнями, с каждой минутой становясь все красочнее и сочнее в подробностях. Но сколько бы фантазий ни было пришито белыми нитками к сути произошедшего, факт остается фактом — двое альф не поделили одну омегу и до сих пор о судьбе этой омеги было ничего не известно.       Круг замкнулся. Чтобы что-то узнать, нужен был Вэнь Сюй, замешенный в этом, с позволения сказать, любовном треугольнике. А господина Вэнь подчас не могли найти ни полицейские, ни адвокаты, ни его собственные друзья и приятели. По этой причине не могли найти и Лань Ванцзи. Хотя Вэй Усянь грешил на то, что никто особо и не старался, учитывая обстоятельства.       Кому вообще было дело до какой-то там омеги, когда общество лихорадило от количества судебных разбирательств среди высших чинов? Даже если эту омегу искал сам Вэй Усянь?       Он, конечно, незаурядный, но не настолько, чтобы исполнять все его хотелки.       — Я думаю, тебе лучше просто передать все материалы на Вэнь Сюя Не Минцзюэ и будь что будет, — в очередной раз попытался уговорить его Цзян Чэн, скрывая, как сильно он нервничает в присутствии нервного Вэй Усяня.       — Ты за пару дней освоил экзорцизм? Потому что я нет, — господин Вэй, когда был не в духе, убивал и взглядом, и голосом.       О, у него были причины злиться и нервничать.       Для начала, очевидно, «тень» оказалась не такой совершенной, что было вполне себе естественно. Но не в тот момент, когда она больше всего была ему нужна. Вэй Усянь не мог вытащить достаточно данных, чтобы найти Вэнь Сюя и где этот сукин сын мог прятаться. А главное, где он прятал Ванцзи.       И ещё, он опоздал.       Не успел буквально на пару минут, чтобы поймать этого скользкого гада, сбежавшего из салона вместе с омегой, которая каким-то неведомым образом позвонила ему, чтобы послать Вэй Усяня пьяным голосом в жопу, не уточняя в чью.       Кто бы сказал ему год назад, что он будет ссаться от счастья, что его посылают с незнакомого номера знакомым голосом…       Когда он приехал в салон, там остался только Вэнь Чао и небольшая горстка пьяных приятелей Вэнь Сюя, а сам он уехал, как было видно по камерам, сразу как только смог выволочить из уборной запершегося там парня, активно брыкающегося.       Радостно, конечно, было видеть такую активную работу локтями и коленями. Не радостно было только, что он был в чужих руках.       И ей богу, Вэй Усянь был близок к тому, чтобы предложить Вэнь Сюю отсутствие суда, отсутствие преследования и сохранение тех средств и имущества, которое у него осталось. Если он передаст омегу. Но этот гавнюк бегал от него как от огня, не давая себя поймать. Лазал по всяким притонам и местам с сомнительной репутацией, в которых, разумеется, у Вэй Усяня не было никакого влияния.       Все, что он мог, это драться. Вполне в его духе. Но это не приносило никакого результата, кроме короткого удовлетворения от выбивания дерьма. Если бы избиение всяких гондонов решило бы его проблему, он мог сделать это своей работой.       — Ты правда готов пойти на уступки этому сумасшедшему несмотря на то, что он творит? — Цзян Чэн возмущался всякий раз, когда речь заходила о Вэнь Сюе.       — А-Чэн… — мягко вмешался в ещё толком не начавшийся разговор Цзян Фэнмянь.       — Я, по-твоему, кто? — скривившись, выплюнул Вэй Усянь. — Мессия? На мне что, висит табличка «спаситель»?       — Но ты же можешь. К тому же ты уже начал, — стоит отдать должное Цзян Чэну, он пытался. Пытался убедить его, что высшая идеальная цель важнее. Но вот проблема в том, что мир не идеален. И Вэй Усянь тоже не идеален. Он не нанимался спасать мир. Он даже одного человека спасти не может, какой к черту мир?       — По-твоему, я сделал недостаточно? — сощурив глаза, господин Вэй холодно посмотрел на господина Цзян и всех, кто был вокруг.       Казалось, из всех присутствующих его понимала только Юй Цзыюань. Просто от того, что их мнение сходилось в одном — если дело касалось любви, не было правильного и неправильного пути. Все средства были хороши.       Она когда-то была готова посадить на цепь Цзян Фэнмяня, так почему Вэй Усянь не может продать чужую страну в обмен на одну чертову задницу. Кто посмеет остановить его?       Он и так уже сделал достаточно. Честное слово, он дал этим людям больше, чем кто-либо за двадцать лет. Буквально помог свергнуть зажравшихся партийцев и чиновников с их постов. Неужели этого мало? Благодаря его вмешательству Вэнь Жохань был осуждён. Господин Яо проходил по делу о подстрекательстве. Семья Су потеряла всякое влияние. Даже Цзинь Гуаншаню досталось на орехи. Этих людей ободрали, как липку, за все их злодеяния, которые они совершали годами. Годами.       Сколько коттеджей и машин, валютных счетов было опечатано, не сосчитать. Все имущество подсудимых было арестовано. Они загнали их в ловушку, они почти добились цели.       Дальше сами. Он в этом больше не участвует.       По крайней мере, пока не достанет задницу Лань Ванцзи из того в болота, в котором тот квакает.       — Да чего ты так в него вцепился, я не понимаю, — обшаривая очередной бар, по которому пришла наводка о наличии среди посетителей кого-то похожего на Вэнь Сюя, в компании брезгливо морщившегося Цзинь Цзысюаня, получил вопросом в затылок Вэй Усянь. — Нет, ну серьёзно, что в нём такого?       — Даже если бы я был уверен в том, что ты сможешь это понять, я не стал бы тратить время и объяснять, — бросив только один взгляд в сторону мужа своей цзецзе, фыркнул мужчина.       — Почему? — Цзысюань надулся, как мышь на крупу. Игнорируя то, что сейчас вообще не до этого.       — Честно? — Вэй Усянь спросил, господин Цзинь в ответ решительно кивнул. — Потому что я уверен, что ты до сих пор не осознал, как тебе повезло. Да, я знаю, что ты любишь Яньли, ещё бы ты её не любил, ведь она прекрасная девушка. Она лучшее, что могло случиться с таким, как ты. Дело как раз в том, что ты не осознаешь, насколько именно тебе повезло встретить её.       — Я ценю… — вспыхнув лицом, Цзинь Цзысюань набрал полную грудь воздуха, чтобы словесно отбиваться. Но напоролся на скептический взгляд господина Вэй и быстро сдулся.       — Ты бы ценил, будь у тебя другой опыт. Ты бы ценил, если бы боролся за нее. Ты бы ценил, если бы до встречи с ней знал, чего хочешь, и встретив её, понял, что она та самая, не причинив ей боли, — вообще-то он правда не собирался тратить время на то, чтобы что-то объяснять. Но опять получилось так, что в нем включился внутренний ментор. — Не сравнивай себя с другими, А-Сюань. Будем реалистами, тебе повезло.       Цзинь Цзысюань замолк. Какое-то время он смотрел на Вэй Усяня странно задумчивым взглядом, похоже, действительно пытаясь обдумать то, что сейчас услышал. Никто не говорит, что этот господин тупой, или мысль, которую пытался до него донести господин Вэй, слишком сложна для понимания, просто сейчас было не время и не место рассуждать о чём-то настолько глубоком, как природа человеческих чувств.       Даже если бы Цзысюань до чего-то в итоге додумался, никто уже не стал бы тратить время для продолжения дискуссии.       Во всяком случае, это точно был бы не Вэй Усянь, который, прорвавшись сквозь толпу к бару, наконец нашёл того, о ком ему донесли.       К сожалению, среди неона и пятен светомузыки в полутьме этого, с позволения сказать, клуба, привалившись к столешнице бара, сидел не Вэнь Сюй. Нет, это был не он. Но Вэй Усянь был уверен, что уже видел этого господина прежде.       У него не было времени на то, чтобы пытаться вытащить информацию путем пространных бесед над стаканом виски. И желания у него тоже не было. Если этот человек действительно знает, где Вэнь Сюй, хорошо. Нет, какой смысл впустую тратить своё и чужое время.       В последние дни он только и делал, что собирал информацию, пытаясь поймать господина Вэнь за хвост. Увы, в руке оставались лишь клочки облезлой шерсти. Да, теперь он знает, что у Вэнь Сюя почти ничего не осталось. Что уже месяц как их семейный особняк в районе Пудун ушел с молотка. Что проданы почти все иномарки и квартиры, развалился бизнес, который был придатком к доходу. Он в курсе, что у них почти ничего не осталось. Но это не то, что ему было нужно.       Ему нужны адреса, где Вэнь Сюй бывает, и чем чаще, тем лучше. Понятно, что никто не знает, где тот живет. Вероятно, квартира или дом зарегистрированы на другое лицо, и данные эти он никому не выдаёт. Но должно же быть хоть что-то.       — Я знаю… два места, — цель раскалывается, как орех, под давлением. — Мотель в Цинпу, название не знаю, но на вывеске у них птица. Журавль типа. Он часто там бывает. И… бары в Чжабэй, они всегда разные, но это всё что я знаю.       Получив информацию, Вэй Усянь уходит.       Мужчина не видит смысла давить дальше и выпрашивать какие-то конкретные адреса. Это не имеет смысла.       Очевидно, что Вэнь Сюй не будет сидеть на одном месте. Он будет перемешаться, так как это сделал бы любой человек, который не хочет, чтобы его нашли. Однако и этого уже достаточно, чтобы сделать выводы. Очевидно, господину Вэнь пришлось значительно понизить планку.       — И что, это всё? Какой-то задрипаный мотель и дешевые забегаловки? — Цзинь Цзысюань морщится, Вэй Усянь этого не видит, но он знает.       — В мотеле, скорее всего, мы найдем Вэнь Чао, — что было довольно логично. — А в барах Чжабэй Вэнь Сюй, вероятно, ищет, через кого бы им выехать из города или даже из страны.       — Откуда ты?.. Как ты вообще к таким выводам приходишь? — господин Цзинь фыркает где-то позади неопределённо. Он как обычно не то восхищен, не то считает его поехавшим.       — М-м-м, ну это довольно очевидно. В Цинпу есть пара довольно бюджетных медицинских клиник, вполне возможно, за доплату некоторые специалисты могут помочь человеку с зависимостью, но содержать его там было бы невозможно. А Вэнь Чао торчок. Притом довольно шумный и проблемный, рядом с собой старший брат его держать точно не станет. В Чжабэй же транспортный узел, — Вэй Усянь постоял ещё немного, глядя в темноту улицы, размышляя, не упустил ли он чего.       — Это какой-то гребаный пиздец. До сих пор не могу до конца осмыслить, что это всё реально, — голос Цзинь Цзысюаня звучал как голос человека, который не отказался бы сейчас выпить. — Что семья Вэнь развалилась, лишившись власти, и мы ищем некогда богатых наследников по притонам. А всё из-за одной омеги. Я вот в толк не возьму, почему он просто не отдал его? Ты же предлагал ему.       Вэй Усянь обернулся и без всякого выражения на лице посмотрел на господина Цзинь. Очень хотелось драматично вздохнуть с видом «это же очевидно» или «как я уже говорил», но всё это было бессмысленно, ведь совершенно неважно, что очевидно и что он там говорил, поскольку всё это только его сторона, с которой он видит ситуацию.       Для Цзинь Цзысюаня это всё правда что-то из разряда фантастики. Эдакий блокбастер с маленьким бюджетом и ужасными спецэффектами.       — Мне тоже было непонятно, пока я кое-что не нашел, — Вэй Усянь сунул руку под полу трэнча, нащупывая внутренний карман. В нём лежал небольшой прямоугольный пластиковый пакет для документов. Раскрыв его, мужчина вытащил выцветшую фотографию, осторожно, за обтрепанный краешек протягивая её господину, что стоял рядом.       Цзинь Цзысюань взял фото и, прищурившись, поднес его ближе к тусклому свету от грязной неоновой вывески бара, которая окрашивала почти чёрно-белый снимок розоватым светом.       — Кто это? — на снимке был человек. Женщина. Вероятно, это была омега.       Кто-то бы сказал, что в этом нет ничего такого. Подумаешь, снимок. Но если этот кто-то хоть раз видел и этот снимок, и Лань Ванцзи, он уловил бы сходство во внешности этих людей. Они не были похожи как родственники, но что-то общее у них точно было. Образ женщины с фото накладывался на образ Лань Ванцзи с удивительным совпадением в деталях.       — Это Вэнь Сюань. Мать Вэнь Сюя, — Вэй Усянь забрал фото, убирая его обратно в пакет для документов и пряча под тканью тонкого трэнча.       — То есть, он нашел себе замену усопшей матери? — Цзинь Цзысюань скривился и передернулся как от могильного холода.       — В каком-то смысле. Только я не говорил, что эта женщина мертва, — ведь на самом деле это было не так.       Нет, первая госпожа Вэнь была жива и даже не жаловалась на здоровье. Вэй Усянь нашел её, стараясь вскрыть все причинно-следственные связи в отношении Вэнь Сюя к Ванцзи. Мужчина не удивился в том, что это было продиктовано ранней потерей материнской фигуры. Это как раз таки многое объясняло.       Удивили его то, что эта женщина была абсолютно точно жива, но все относились к ней так, словно она давно покинула этот мир.       — Погоди… если она жива, тогда… что-то не сходится, — Цзинь Цзысюань сейчас пришел к тому же выводу, что и Вэй Усянь. За одним исключением — он, в отличие от господина Цзинь, нашел ответ сразу.       — Он любит его, — всё очевидное просто.