Танцы на граблях, или особенности церебрального секса по-барраярски

— Доброе утро, — сказал Айвен Форпатрил. Он открыл дверь своей карточкой (и одно это все сказало бы лучше тысячи слов, не догадайся Доно еще вчера) и теперь стоял на пороге спальни и смотрел на Доно. Вроде бы сверху вниз, но при этом с тем самым обреченно-похоронным выражением лица, что и когда-то давно, в космопорте. Когда пришел с букетом встречать леди Донну, а увидел… С таким выражением хоронят лучшего друга… или даже кого-то куда более близкого. — Утро, — ответил Доно шепотом. В доброте этого конкретного утра он не был уверен, да и башка трещала после вчерашнего. Айвен поднял брови, то ли соглашаясь с невысказанным сомнением в доброте утра, то ли просто так. Уточнил, тоже переходя на шепот: — Вообще-то я к Баю… — Он спит. — Я… хм… вижу. Еще бы он не видел! Бай лежал сверху, пристроившись головой у Доно на груди и обхватив все остальное руками и ногами, что твоя мартышка ствол пальмы. Одеяло сбилось к поясу, голая спина торчала над ним более чем многозначительно. Надо ли говорить, что и на самом Доно пижамы тоже не было? — Я ему тут завтрак принес, — сказал Айвен с нечитаемым лицом, ставя на пол бумажный пакет. — Передашь? — Конечно. Айвен кивнул, чуть сощурив глаза. Голос его звучал нейтрально и отстраненно: — Увидимся… Входная дверь хлопнула совсем негромко, но Бай зашевелился. Поднял голову, настороженно прислушиваясь. — Не беспокойся, — сказал Доно, с любопытством его разглядывая. — Это всего лишь Айвен. Его предвкушения оправдались даже более чем: Бай шарахнулся в сторону, словно его ударило током. Окатил паническим взглядом, запутался в одеяле, свалился с кровати. Но тут же снова вскочил, ошалело оглядываясь в поисках одежды. Обнаружил аккуратно сложенные на стуле брюки… Хм… Давненько Доно не видел, чтобы их надевали вот так, буквально в одном прыжке! — Да не волнуйся ты, — сказал он, закидывая руки за голову. — Он уже ушел. Бай, только что справившийся с молнией, замер. Обернулся. — Ушел?.. — Голос у него был хриплый со сна, глаза непонимающие. — Ну да, — улыбнулся Доно как можно более безмятежно. — Принес тебе завтрак, пожелал мне доброго утра… И ушел. В следующие несколько минут Доно очень много узнал о себе лично и обо всех своих родственниках до тринадцатого колена включительно. Бай метался по комнате, хватаясь то за носки, то за рубашку, то за волосы, то за подушку (которой попытался было придушить Доно, но тот ловко увернулся и даже умудрился при этом не заржать). А потом, уже полностью одетый, он на секунду замер в дверях. И сказал очень тихо и почти спокойно: — Он мне этого никогда не простит, ты ведь это понимаешь, да? Кого угодно, но...Не тебя… Глаза у него блестели и были совершенно несчастными. А потом он вышел, даже не хлопнув дверью, наоборот, закрыв ее тихо и аккуратно. И не забыв прихватить бумажный пакет с пончиками. От этого тихого голоса, такого спокойно-безнадежного, Доно даже на миг стало стыдно. Но потом он вспомнил, как Бай улыбался вчера, и перестал маяться дурью. Вчера Доно потерпел полное фиаско: заставить Бая прорыдаться ему так и не удалось. Тот улыбался промороженной обманчиво хрупкой улыбкой, цедил коньяк, словно компот, и… улыбался. Совершенно трезвой стеклянной улыбкой. Пока не свалился мордой на стол. Но даже и тогда продолжал улыбаться. Сегодня он хотя бы не улыбался. И говорил. Про пончики, про то, что Айвен не умеет извиняться, про то, что тот никогда не простит, про репутацию, как свою, так и Доно… Сбивчиво, надрывно, с подступающей истерикой… И это давало надежду. Шанс на то, что болезненный нарыв наконец прорвется и заживет, переболеет, а не останется внутри навсегда, отравляя все, что только можно. Шанс, что эти двое наконец-то разберутся хотя бы между собой. Доно фыркнул. Мальчишки! И неважно, сколько им лет, они до седых яиц остаются мальчишками. Но как же это порою… хм… трогательно. Если, конечно, наблюдаешь со стороны. Доно откинулся на подушки, расплываясь в хищной и предвкушающей улыбке и возблагодарив бога, в которого не верил, за то, что сам он никогда не был мальчишкой. Девочки, что ни говори, взрослеют раньше. ***