Мой нежный зверь

В постели с врагом Тихий хлопок, и я, шумно выдохнув, прислоняюсь лбом к прохладной двери. Сердце бешено колотится, а руки дрожат. Толкаю дверь, прекрасно понимаю, что растягивание времени мне ничем не поможет. Застаю его, расстилающим постель. По-видимому, он сам только пришел. Том, откинув одеяло, замирает, смотря на меня. Ну, что ж... Делаю тихий вдох и подхожу ближе. Он внимательно рассматривает меня, прикасается пальцами к щеке, поглаживает. Нужно с этим заканчивать. Делаю шаг от него и принимаюсь быстро расстегивать пуговички на своей рубашке. Переборов смущение сбрасываю с плеч легкую ткань, стягиваю к ногам трусики и ложусь на кровать, крепко зажмуриваюсь. "Пусть это произойдет быстро, пусть это произойдет быстро", — молю про себя, затаив дыхание и ожидая последующих действий мужчины. Послышался шорох одежды, звякнула пряжка на брюках. Очередной шорох, тихие шаги, и я ощутила, как прогнулась кровать. Что-то легкое прикоснулось ко всему телу, и я непроизвольно выдохнула. — Если бы я хотел взять тебя силой, сделал бы это давно. Могла бы и не приходить, раз боишься. Я удивленно раскрываю глаза, замечаю, что я укрыта простынею, а Том просто лежит рядом на спине. Одна рука свободно лежит вдоль тела, вторая согнута в локте, тыльной стороной ладони прикрывает глаза. Расслаблен, спокоен. Не злой. — Я не боюсь... Мне просто страшно, — тихо поясняю и в ответ слышу хмык. — И... Это так неправильно... Ты мой враг, как и я... — Спи, — перебивает меня. Поджимаю губы. Вновь оттягиваю время, только себя мучаю этими ожиданиями, так еще больше накапливается страх. Не хочу тянуть с этим безумием. Да и он ведь сам сказал, что ему нужно перестать чувствовать и тогда, возможно, он отпустит меня… Или убьет за ненадобностью — как карта ляжет, как пожелает господин. Двигаюсь ближе к мужчине, прижимаюсь к чужому телу, утыкаюсь носом в шею. — Думаешь, что это разумно с твоей стороны, если учесть что ты... — у него перехватывает дыхание, и он сглатывает. — Ш-ш-ш, — мягко прикасаюсь к груди, поглаживаю. Понимаю, что он хочет меня, и удивляюсь его выдержке. Вот она я, рядом, обнаженная и беззащитная. Он мог бы сделать со мной все, что захотел бы... Но он дожидается моего добровольного согласия, чтобы получить от меня не страх и панику, а чувства. Чтобы насытиться ими, чтобы прогореть, словно мотылек в костре. Хочешь чувствовать? Хорошо. Я попробую, нужно просто не бояться. Делаю глубокий вдох, успокаиваю себя и свою дрожь. Трусь носом по шее, за ухом, глубоко вдыхаю. Мне нравится его запах, его аромат. Очень нравится, немного терпкий, приятный, будоражащий. Провожу раскрытыми губами по скуле, целую подбородок. Вновь возвращаюсь к шее, принимаюсь покрывать ее поцелуями, немного прикусываю кожу, извиняюсь, проводя языком. Мужчина не шевелится, просто прерывисто дышит и шумно сглатывает. Убираю простынь, которой была укрыта и которая была единственной преградой между нашими телами. Просто накрываю ею нас двоих и прижимаюсь всем телом к нему, буквально легла на него. Снова утыкаюсь в шею и пытаюсь привести в порядок дыхание. По правде сказать, я не ожидала таких сильных ощущений. Это такое странное чувство — обнаженной прижиматься к другому горячему телу. — Приятно, правда? — шепчет возле уха, и я чувствую, как его руки заскользили по моей талии и бедрам, легонько поглаживая. — Да... Так жарко, так волнующе, — шепчу и слышу, как он хмыкнул. — Поцелуй меня, Гермиона, — просит тихо, и я, все так же не смотря в его глаза, припадаю к раскрытым, жаждущим губам, проникаю в его горячий рот. Сжимаю крепче плечи, стараюсь удержаться на нем, пока удовольствие не пошатнуло меня. Удивленно раскрываю глаза, когда его руки скользнули ниже моих бедер и раздвинули мои ноги, заставляя оседлать его. Успокаивающе гладит по бедрам и садится вместе со мной, продолжая поцелуй. Обвиваю руками его шею и прижимаюсь еще ближе к горячему мужскому телу. Один рывок, и я оказываюсь на спине. Оторвавшись от моих губ, мужчина приподнимается на локтях. Взгляд голубых глаз пронизывает насквозь, а ухмылка насылает табун мурашек по спине. Он невозможен. Стараясь не думать, что и с кем я делаю, отвожу взгляд и обнимаю его за плечи, хочу притянуть к себе, но он неподвижен. — На меня, — приказной тон, от которого у меня задрожали губы. Перевожу взгляд в омуты мужчины, и он, не разрывая нашего зрительного контакта, приспускается на мне и проводит языком по моему соску. Один раз, второй, и горячий рот поглощает горошинку, и я, восхищенно охнув, хватаюсь за его плечи. Неосознанно выгибаюсь, пока он, все так же смотря в мои глаза, перемещается с одной окружности на вторую. — Не надо... — бессвязно шепчу, когда его рука скользнула вниз. Но он лишь усмехнулся и под мой удивленной вздох, принялся потирать и поглаживать между моих бедер. Сжимаю с силой коленки и морщусь, когда его палец на мгновение проник в меня. Жадные губы последовали вверх по шее. — Я не знал, — шепчет тихо. — А ведь мне так не хотелось причинять тебе боль, — выдыхает горячо и, не дав мне даже возможности что-либо сказать, припадает к моим губам жадным, голодным поцелуем. А чего ты ожидал, если я даже целоваться не умела?.. Всхлипнула и сжала сильнее плечи, когда он прижался ко мне, раздвинув мягко ноги. Почувствовала, как что-то скользнуло вверх-вниз, словно орошаясь моими соками и слегка толкнулось внутрь. Хнычу от неприятных ощущений. Рука между нами исчезла, он нежно гладит по щеке, припадая поцелуем. Расслабляюсь немного под напором его умелых, сладких губ. Чувствую, как он сжал мое плечо и, не отрываясь от моих губ, резко толкнулся в меня, полностью погружаясь, разрывая что-то во мне и вырывая крик, который сам поглотил. Секундная оглушающая боль, и я почувствовала привкус крови. Видимо его, поскольку мои губы целы. Облегченно выдыхаю, когда он, двинув бедрами, почти вышел из меня. Моим горящим внутренностям нужен хоть минутный покой. Но Том... Он обнял меня крепко и вновь полностью вошел, вызвав глухой вскрик. Не дав даже опомниться, сразу же принялся двигаться резко, глубоко и мощно, сжимая меня изо всех сил в объятиях. И я забилась в его руках, напуганная не болью, а тем давлением, той жадностью, с которой он начал брать меня. Разворачиваю голову, отрываюсь от жгучих губ и кричу. Остановился. И мы замерли, смотря друг другу в глаза. Он — с неимоверным спокойствием, я — с ужасом и со страхом. — Я должен был тебя разработать, — просто поясняет он. Ясно. Разработать. Для дальнейшего использования. Мерзко. Отвожу взгляд и поджимаю губы. — Не плачь, — тихо просит и принимается вытирать мои слезы. Глубоко вдыхаю, пытаюсь успокоиться. Все хорошо, Гермиона, все хорошо. Перевожу взгляд на Тома, а он ждет, пока я приду в себя. Вновь удивляюсь. Он ведь просто мог заткнуть мне рот и продолжить получать удовольствие, но он терпеливо ждет. И ждал все эти дни, постепенно подготавливал, подводил к тому, что мы окажемся в одной постели. В голову приходит мысль, что он не сделает мне больно. Нужно просто расслабиться, позволить ему действовать. — Поцелуй, — прошу теперь я, и смотрю в его голубые глаза, на его губы, которые растягивает легкая улыбка. Слушается. Склоняется и целует нежно, мягко, тягуче приятно. Глажу широкие плечи, сильную спину, двигаюсь, пытаюсь устроиться поудобнее и шире развожу ноги, впуская его в себя. Теперь он не спешит. Двигается плавно и глубоко. Дает мне возможность ощутить его силу внутри себя, почувствовать его жар. Поглаживаю мужскую спину, бедра, пытаюсь уловить его ритм, но он сам сбивается, словно начинает теряться в получаемых ощущениях. И все же у меня получается немного расслабиться, отогнав легкую боль, принимаю его, наслаждаюсь тягучим поцелуем. Неимоверно странно ощущать на себе обнаженное тело, чувствовать, как соприкасается наша кожа, как воспламеняются эти участки, как бегут мурашки. Необычно, ново. Том отрывается от губ и, уткнувшись в шею, что-то шипит. Хватает мою ногу и опускает себе на поясницу, начинает двигаться более резко и рвано, заглядывает в глаза, и я киваю, не противясь его действиям. Мне не больно, просто внутри все странно расходится от давления, когда он вторгается глубоко в меня. Внизу живота отдает каким-то теплом, которое разливается по всему телу. Морщусь, когда он силой сжал пальцы на бедрах. Запоздало думаю, что будут синяки. Отворачиваюсь, пытаюсь отстраниться, когда он, тяжело дыша, врывается слишком сильно, что внутри немного подныло. Он сам покинул меня, сжал в объятиях, дернулся, и я почувствовала, как что-то горячее и мокрое орошило бедра. Тяжелое дыхание вперемешку с очищающими чарами. Он целует меня в шею, а я успокаивающе глажу по плечам. Вот оно как... Том, успокаиваясь, лег рядом. Я, получив свободу, поднимаюсь, укутываюсь в простынь и на ватных, дрожащих ногах иду в ванную. — Я не отпущу тебя. Его слова заставили замереть посреди комнаты и жадно хватать воздух. — Том... Ну прошу... — Нет. Сжимаю ткань в руках и, не сдерживая рыданий, опускаюсь на пол. Свобода она была так близко... Сопротивления были бесполезны, когда он взял меня на руки и уложил возле себя. Сильнее прижав к своей груди, мужчина принялся успокаивать меня.